А.А. Марков: достойные черты характера столь же важны, как и научные достижения
Марков родился 150 лет назад. Многие комментаторы
описывали его жизнь и труды, но особые качества его личности известны меньше.
Мы описываем эту сторону его жизни и отмечаем, что в известной степени его
характер повлиял на его работу. А. А. Чупров, которого мы упоминаем в основном
тексте, был крупнейшим русским статистиком. В мае 1917 г. он выехал на короткое
время за рубеж, но возвращаться уже не захотел и почти всю свою дальнейшую
жизнь (он умер в 1926 г.) провел в Германии. Многие свои труды он опубликовал
на немецком языке.
Андрей Андреевич Марков
1. Общие сведения
Андрей Андреевич Марков (1856-1922), один из наиболее
известных учеников П. Л. Чебышева, был выдающимся математиком, профессором
Петербургского университета с 1886 по 1905 гг. (доцентом с 1880 г.) и членом
Петербургской академии наук с 1886 г. Он оставил важнейшее наследие в теории
чисел и особенно в теории вероятностей, в которой был первым, начавшим изучать
зависимые переменные и, в частности, цепи Маркова. Его главные мемуары
собраны в его Избранных трудах (1951), а его руководство по теории
вероятностей выдержало 4 издания (1900 -1924; последнее - посмертное), причем
второе было в 1912 г. переведено на немецкий.
О жизни и творчестве Маркова см. Марков-младший (1951),
Гнеденко и Шейнин (1978), Гродзенский (1987), Sheynin (1989), и Seneta
(2001).
Марков обоснованно относился к Карлу Пирсону, главе
тогдашней английской биометрической школы, весьма критически, и А. А. Чупров
(с которым Марков переписывался в 1910 - 1917 гг.) настойчиво, хотя, к сожалению,
и без особого успеха, пытался убедить его в научной значимости биометрической
школы. Здесь поучительно сослаться на письмо немецкого статистика Г. Больмана
(его дата неизвестна) Чупрову, который Чупров цитировал в своем собственном
позднейшем письме примерно 1924 г. (Шейнин 1990, с. 46):
В конце Вашей статьи [Чупров (1918-1919)] меня
очень озадачило Ваше заступничество за Пирсона, поскольку очень многое в его
подходах мне не представлялось серьезным. ... Тем лучше было бы всё-таки подвести
под часть его работ научно-оправданное основание. Я рад изучить мотивы, которые
приводят Вас к Вашей точке зрения.
Чупров продолжал:
Марков относился к Пирсону, можно сказать, с презрением.
Характерец был у Маркова не легче, чем у Пирсона и малейших противоречий он
также не переносил. Можете себе представить, как он воспринимал мои настойчивые
указания на крупное научное значение трудов Пирсона.
В сочетании с исключительно неблагоприятными условиями
жизни и научной работы в России с 1914 г. непреклонность Маркова привела к
тому, что он по существу не признал появившегося в то время нового течения
в зарождавшейся математической статистике. Так, он ни разу не сослался на
других выдающихся английских статистиков, Г. Юла и У.С. Госсета (псевдоним:
Стьюдент), работы которых, кстати, были лишены пирсоновских пороков.
Та же непреклонность заметна в отказе Маркова от
указаний на возможное приложение его цепей в естествознании, хотя,
например, он мог бы гораздо проще обосновать равномерность распределения астероидов
вдоль эклиптики, чем это сделал А. Пуанкаре в своем знаменитом примере на
"равномерную" случайность. По существу Марков объяснил свое поведение в письме
Чупрову 1910 г. (Ондар 1977, письмо № 44): "Я ни на шаг не выйду из той области,
где компетентность моя не может подлежать сомнению". Колмогоров (1947, с.
59) заметил, что отсутствие естественнонаучных примеров у Маркова было вызвано
отставанием российской науки в статистической физике, но думается, что это
лишь частичное объяснение.
Таким же образом Марков выказывал свою непоколебимость
по отношению к социально-политическим условиям жизни, см. п. 2. Неудивительно,
что пресса прозвала его "боевым академиком" (Некрасов 1916, с. 9) и "Неистовым
Андреем" (Neyman 1986, c. 486).
2. Отношение Маркова к социально-политическим
условиям жизни
2.1. Письма в газеты. Гродзенский (1987) опубликовал
около 20 писем Маркова 1904-1915 гг. в газеты, посвященные жгучим вопросам.
Он разыскал их в двух архивах и заметил (с. 100), что "многие из них" так
и не появились в то время в свет ввиду своей остроты, но, к сожалению, не
выяснил, которые именно. Мы лишь укажем, что в декабре 1904 г. Марков косвенно
обвинил монархию в неминуемо грядущем проигрыше русско-японской войны (Гродзенский
1987, с. 94).
Известны и три опубликованных письма Маркова о среднем
и высшем образовании (Шейнин 1993). В одном из них, в 1915 г., он (с. 200-201)
протестовал против того, что "семинаристам разрешено поступать на физико-математические
факультеты без особого испытания":
Такое положение нельзя считать нормальным. ....
своим воспитанием [семинаристы] приучаются к особому образу суждений. Они
должны подчинять свой разум указаниям святых отцов и заменять его текстами
из священного писания. Семинарская мудрость может быть очень глубокой, ...
но она далека от реальной науки ...
2.2. Отношение Маркова к религии. Частично
оно было отражено выше. В 1901 г. Лев Толстой был отлучен от православной
церкви и в течение последних дней его жизни, в 1910 г., Святейший Синод отказался
вернуть его "в лоно церкви" (Аноним 1910), так что в 1912 г. этот эпизод не
мог быть забыт.
Да, в 1912 г. Марков (Емелях 1954, с. 400-401 и 408)
подал прошение в Синод, ходатайствуя о своем собственном отлучении. Он указал,
что "не сочувству[ет] всем [никаким] религиям, которые, подобно православию,
поддерживаются огнем и мечом и сами служат им" и сослался на свое руководство
по теории вероятностей: "Ясно, что к рассказам о невероятных событиях, будто
бы происшедших в давно минувшее время, следует относиться с крайним сомнением".
Его ходатайство было отклонено; Синод постановил считать Маркова "отпавшим
от святой церкви".
Особо отметим споры Маркова с П.А. Некрасовым, талантливым
математиком, который примерно с 1900 г. как-то преобразился: он начал подчинять
свои теоретико-вероятностные труды религии и мелкой философии (Sheynin 2003).
Это обстоятельство оказалось одной причиной, ввиду которой Марков яростно
нападал на Некрасова. И, хоть Марков и не мог этого знать, в письме П. А.
Флоренскому 1916 г. Некрасов (Шейнин 1993, с. 196) указал, что сочинения Маркова
(и других) "ясно говорят о распутье, на которое толкает нас немецко-еврейская
культура и литература". Это высказывание (в котором еврейская в результате
опечатки превратилось в европейская) можно лишь частично оправдать
тогдашней мировой войной. Флоренский был религиозным философом и математиком,
погибшим в Гулаге, и в последние годы поднятым в России на щит, однако приведенное
утверждение бросает на него сильную тень: вряд ли Некрасов стал бы так писать
идеологическому противнику.
И, кроме того, Марков полностью отрицал теоретико-вероятностное
творчество Некрасова ввиду невообразимого многословия, непонятных, бессмысленных
и часто ошибочных высказываний последнего. Неудивительно, что именно Марков
в основном провалил поддержанное Некрасовым (в ту пору руководящим чиновником
Министерства народного просвещения) предложение о введении теории вероятностей
в среднюю школу: уж наверное Некрасов направил бы ее на подтверждение религиозных
истин и укрепление монархии.
2.3. Борьба против антисемитизма. В 1905 г.
Совет Петербургского университета постановил ходатайствовать о допущении всех
абитуриентов-евреев вне зависимости от процентной нормы (3%). Марков и еще
один член Совета предложили решить вопрос явочным порядком, но Совет с этим
не согласился и Марков ушел с поста члена Комиссии Совета (Журналы 1906).
В 1907 г. студенты Военно-медицинской Академии выгнали
из аудитории нескольких членов черносотенного Союза русского народа. Марков
публично похвалил студентов, которые затем выразили ему свою благодарность.
Гродзенский (1987, с. 96), который сообщил об этом, не указал, вернулись ли
черносотенцы в Академию или нет.
В 1913 г. некто Жовтис держал приемный экзамен по
математике в Харьковском технологическом институте. Его попросили решить уравнение
10-й степени, чего он, разумеется, сделать не смог. Жовтис описал этот эпизод
в местной газете, а Марков, узнавши об этом, написал письмо в (другую) газету
и назвал экзамен издевательством (Гродзенский 19867, с. 102-104).
В том же 1913 году слушалось печально известное дело
Бейлиса, облыжно обвиненного в ритуальном убийстве русского мальчика, т. е.
своего рода русское дело Дрейфуса. Бейлиса оправдали, но и до, и в течение
процесса в стране развернулась антисемитская кампания, поддержанная в самих
верхах. Марков, наряду со многими другими общественными деятелями, решительно
протестовал против процесса. Он также послал открытое письмо предводителю
крайне правых в Госдуме, обвиняя того в организации этой кампании (там же,
с. 104-105).
Нелишне добавить, что около 1870 г. студенту Чебышева,
Либману Израелевичу Липману, со-изобретателю механизма для преобразования
кругового движения в прямолинейное, разрешили проживать в Петербурге и держать
магистерский экзамен по ходатайству нескольких профессоров Петербургского
университета и в первую очередь Чебышева (Прудников 1964, с. 84). О дальнейшей
судьбе Липмана ничего не известно.
2.4. Другие эпизоды. В 1902 г. Академия наук
избрала Горького своим почетным членом, но ввиду политических причин Президент
академии отметил выборы по требованию Николая II. Марков (безуспешно) протестовал
против этой отмены и в то время, и в более благоприятных условиях в 1905 г.
Горький стал почетным членом Академии лишь в 1917 г. (Марков-младший 1951,
с. 604-606). В последние годы своей жизни он ревностно защищал сталинизм,
но это уже другая история.
В 1903 г. Марков заявил, что не желает быть награжденным
орденами (там же, с. 606-607), а в 1907 г. отказался участвовать в выборах
в III Госдуму, поскольку ее созыв был "соединен с нарушением закона" (там
же). В 1908 г. Марков отказался выполнять официальное требование присматривать
за политическим поведением студентов (там же, с. 608), а в 1910 г. протестовал
против исключения студентов из университета за участие в неофициальных сходках
(Гродзенский 1987, с. 48).
В 1912 г. Марков отказался участвовать в комиссии
Академии наук по проведению торжеств по случаю трехсотлетия дома Романовых
(там же, с. 88), но организовал торжественное собрание Академии в честь двухсотлетия
закона больших чисел; Марков-младший (1951, с. 610) утверждает, что его отец
считал это мероприятие "противовесом" первому.
2.5. Последний протест. В 1921 г. 15 профессоров
Петроградского университета подписали заявление, основным требованием которого
было отбирать абитуриентов по знаниям, а не по классовым или политическим
основаниям, причем Марков подписался первым (Гродзенский 1987, с. 137). Подобные
протесты были бы уместны на протяжении почти всего советского периода русской
истории.
Ничего больше об общественно-политической деятельности
Маркова после 1917 г. не известно, но его собственная жизнь была несомненно
тяжелой; в 1921 г. у него даже не было обуви (там же, с. 136).
Мы закончим выдержкой из письма 1933 г. Эйнштейна
статистику Э. Ю. Гумбелю (Архив Эйнштейна, Еврейский университет в Иерусалиме,
№38615): "Достойные черты характера столь же ценны, как научные".
Признательность. Письма Некрасова Флоренскому,
одно из которых цитировано в п. 2.2, хранятся в семье Флоренского, а ознакомил
меня с ними проф. С. С. Демидов (Москва). Мы благодарны редакции журнала
Internationale Zeitschrift fur Geschichte und Ethik
der Naturwissenschaften, Technik und Medizin (NTM), в котором данная статья
будет опубликована (на английском языке), за разрешение разместить ее русский
перевод в интернете.
Библиография
Аноним (1910), Священный Синод и
Л. Н. Толстой. Газета Речь, 8 ноября, с. 3.
Гнеденко Б. В., Шейнин О. Б. (1978), Теория вероятностей.
Глава в книге Математика XIX в., т. 1. М., с. 184 - 240.
Гродзенский С. Я. (1987), А. А. Марков. М.
Емелях Л. И. (1954), Дело об отлучении от церкви
академика А. А. Маркова. Вопр. истории религии и атеизма, т. 2, с.
397- 411.
Журналы (1906), Журналы заседаний Совета Петербургского
университета № 61 за 1905 г. Петербург.
Колмогоров А. Н. (1947), Роль русской науки в развитии
теории вероятностей. Уч. зап. МГУ, № 91, с. 53 - 64.
Марков А. А. (1951), Избранные труды. Без
места.
Марков А. А., младший (1951), Биография А. А. Маркова-старшего.
В книге Марков (1951, с. 599- 613).
Некрасов П.А. (1916), Средняя школа, математика
и научная подготовка учителей. Петроград.
Ондар Х.О., редактор (1977), О теории вероятностей
и математической статистике. Переписка А. А. Маркова и А. А. Чупрова. М..
Прудников В. Е.
(1964), П. Л. Чебышев, ученый и педагог. М.
Чупров А. А. (1918-1919, нем.), К теории стабильности
статистических рядов. Русск. перевод в книге Четвериков Н. С., составитель
(1968), О теории дисперсии. М., с. 138-224.
Шейнин О. Б. (1990), А. А. Чупров. Жизнь, творчество,
переписка. М.
- (1993), Публикации А. А. Маркова в газете День,
1914 - 1915. Историко-математич. исследования, т. 34, с. 194 - 206.
Neyman J. (1978), Рецензия на Ондар (1977). Hist.
Math., vol. 5, pp. 485 - 486.
Seneta E. (2001), А. А. Markov. В книге Statisticians
of the Centuries. Редакторы Heyde C. C., Seneta E. New York, pp. 243-247.
Sheynin O. B. (1989), Markov's work on probability.
Arch. Hist. Ex. Sci., vol. 39, pp. 337 - 377; vol. 40, p. 387.
(2003), Nekrasov's work on probability: the background.
Там же, vol. 57, pp. 337-353.
