Очерки еврейской истории Австралии
(продолжение. Начало см. в №14(86))
Часть II
Глава 13. Создание Австралийской
федерации и роль в ней евреев
Своеобразие колониальной политики Британской
империи
в XIX веке заключалось в том, что она очень чутко управляла своими колониями.
Во всяком случае, так происходило в отношении австралийских колоний. Пока в
колонии НЮУ преобладало общество каторжников, её губернатор обладал непререкаемой
властью, ограниченной только инструкциями из Лондона. Однако, как только в
колонии стало формироваться гражданское общество, пока, в основном, состоявшее
из бывших заключённых, последовал Акт 1823 года, вводивший Законодательный
Совет из 5-7 человек и Верховный суд, назначаемые губернатором. И хотя
последнее слово оставалось за губернатором, ни один билл не мог пройти без
согласия Верховного судьи, который должен был подтвердить, что данный закон не
будет противоречить английским законам. Этот Акт касался двух колоний, НЮУ и
Тасмании (Ван Дименс Лэнд), имевших общего губернатора.
Актом 1828 года
количество членов Законодательного Совета (ЗС) колоний было доведено до 15.
Каждый член Совета имел право вносить на рассмотрение законы. Губернатор мог отклонить
любой из них, но при этом он должен был записать причину отказа. Когда были
провозглашены колонии Западная Австралия (1828) и Южная Австралия (1836), то
вскоре в них также были созданы ЗС.
В 1832-м в Британии
после длительных препирательств в парламенте удалось сделать законом, так
называемый Акт реформ 1832 года, по которому в Англии вводилась более
демократическая избирательная система, что отразилось и на британских колониях.
Актом 1842-го в НЮУ, ЮА
и Тасмании вводился частично выборный ЗС. 24 члена этого совета избирались, и
только 12 назначались губернатором. Тут уместно отметить, что это нововведение
явилось одной из причин того, что в 1851 году произошло отделение Виктории от
НЮУ. По Акту 1842 г. Порт Филлип Дистрикт, как тогда называлась Виктория,
получил шесть своих представителей в ЗС. Однако ввиду удалённости Мельбурна от
Сиднея, трудно было найти таковых в Мельбурне, чем нарушалось исполнение
закона, и ущемлялись права быстро развивавшегося района. Под давлением жителей
Дистрикта Порт Филлип Колониальным Актом 1850 Виктория была отделена от НЮУ, и
наряду с другими тремя колониями получила своё представительное ЗС. В это же
время был существенно понижен имущественный ценз для избирателей,
законодательные советы получили некоторые права в деле управления финансами, в
дополнение к ЗС им разрешили иметь и палаты представителей. Теперь ЗС имели
возможность вводить новые законы, однако лишены были права исполнения законов,
а также возможности распределять коронные земли, что не устраивало жителей
колоний.
Между тем, австралийские
колонии набирали силу. Особенно это ощущалось в Виктории и НЮУ с началом
золотой лихорадки. Под их давлением в июле 1855-го последовал акт,
устанавливавший в 4-х колониях полное самоуправление с двумя палатами:
Законодательным Советом и Законодательной Ассамблеей, представлявшей собой
нижнюю палату парламента.
После образования в 1859-м
колонии Квинсленд там сразу же было создано самоуправление. И только в Западной
Австралии Законодательный Совет был создан в 1890-м. Когда население этой
колонии достигло 50 тыс.
Создание демократических
правительственных институтов колоний явилось хорошей предпосылкой для создания
объединённого государства. К началу 1880-х вся территория Австралии
была, в основном, исследована, а крупнейшие города связаны железными дорогами и
телеграфом.
Движение Австралийского национализма явилось важным фактором
в зарождении федерального движения среди жителей колоний на пятом континенте.
При этом под национализмом здесь понимается его трактовка в Википедии (русский
вариант). В соответствии с этой трактовкой национализм проповедует верность и
преданность своей нации, политическую независимость и работу на благо
собственного народа, объединение национального самосознания для практической защиты
условий жизни нации, её территории проживания, экономических ресурсов и духовных ценностей. А ксенофобия и
антисемитизм просто часто сопутствуют национализму. Не обошлось без этого и при
формировании австралийского национализма. Это уже отмечалось ранее.
Первостепенную роль в создании национального чувства у австралийцев сыграли в
то время писатели и поэты, как например, Банджо Патерсон, Генри Лоусон, отец
австралийского романа Джозеф Мёрфи. Австралийские художники под влиянием
французского импрессионизма объединяются в товарищества и начинают работать над
пейзажами в городке Хейдельберг и других местах вблизи Мельбурна. Их полотна
воспевали австралийский ландшафт и также способствовали укреплению среди австралийцев
национального чувства.
Редактор
журнала Бюллетень Джулес Франсуа
Арчибальд и поэт Генри Лоусон (справа)
Большинство литераторов и художников
группировалось вокруг литературно-общественного журнала Бюллетень и его редактора и соиздателя Джулеса Франсуа Арчибальда.
Сын выходца из Британии и французской еврейки, к тому же впоследствии и
женившийся на еврейке, он был влюблён во французскую культуру настолько, что
искренне считал себя французом. Тем не менее, он был одним из самых ярых
адептов австралийского национализма.
Параллельно формированию национального сознания
происходит оформление рабочего движения и создание политических партий.
Протекционистская партия была сторонником защиты
промышленности и высоких таможенных тарифов. Позиции этой партии были сильны в
Виктории, в то время как большинство активного населения НЮУ были сторонниками
другой, партии свободной торговли. В 1870-80 гг. оформляются в колониях
профсоюзы (тред-юнионы), создаются рабочие партии, а в 1881-м созывается первый
всеавстралийский профсоюзный конгресс. С 1884-го такие конгрессы созывались не
реже чем раз в два года. Вначале они не ставили перед собой политических задач,
но со временем становились прообразом единой рабочей партии. Тред-юнионы
боролись за ограничение иммиграции вообще и за полный запрет иммиграции из
Китая и других азиатских стран. В части таможенной политики они смыкались с
протекционистами.
Уже во
второй половине 1840-х стала
ощущаться потребность в объединении всех австралийских колоний, которых тогда
было четыре: НЮУ, Тасмания, ЮА и ЗА. В 1849-м комитет «Тайного Совета» при
Королеве рекомендовал собрать «Генеральную
ассамблею Австралии», на которой одного из губернаторов избрать
генерал-губернатором всех австралийских колоний. Вскоре сэр Чарльз Фицрой был
назначен на этот пост, с тем, чтобы в дальнейшем губернатор НЮУ совмещал в себе
и пост «Генерал-губернатора всех ЕЁ
Величества австралийских владений». Впоследствии власть генерал-губернатора
оказалась чисто номинальной, а в 1861-м должность эта была отменена. C 1863-го
по 1880-й состоялось несколько межколониальных конференций. На одной из них, в
1867-м, Генри Паркес, тогдашний колониальный секретарь НЮУ, а впоследствии
премьер этой колонии и «отец австралийской федерации», пророчески предсказал: «Придёт время, когда колонии должны будут
объединиться, создав федерацию…»
«Отец Федерации» Генри Паркес
(1815-1896)
Важной вехой стал созыв межколониальной конференции
в декабре 1880 –январе 1881-го, постановившей создать Федеральный Совет. Стимулом ускорения создания Федерации стала
угроза экспансии со стороны иностранных государств. Жителей австралийских
колоний настораживали оккупация Германией в 1884-м северного побережья Новой
Гвинеи, а также активность там Франции. Панику и строительство береговых фортов
вызвало появление в 1882-м трёх русских военных кораблей в порту Мельбурна.
В 1871-м в Мельбурне была создана Ассоциация Уроженцев Австралии (Australian
Natives Association, ANA). Первое время ANA занималась проблемами
взаимопомощи, но с начала 1880-х активно включилась в агитацию за создание
Федерации. В составе её членов были известный сиднейский адвокат Эдмонд Бартон,
впоследствии первый премьер-министр Австралии, премьер Виктории Альфред Дикин,
впоследствии второй премьер-министр Австралии и Исаак Исаакс, в то время
известный мельбурнский адвокат и обер-прокурор Виктории.
На конференции в Мельбурне в феврале 1890-го Генри
Паркес заявил: «Мы стремимся создать
федерацию без каких-либо предварительных условий и преимуществ, без того, чтобы
добиваться осуществления своих собственных устремлений, и, если центральный
парламент будет создан, мы рассчитываем на его справедливость, мудрость и
честь…»
В марте 1891-го опять под председательством Генри
Паркеса собрался 1-й национальный Австралийский конвент, где
присутствовали представители всех шести австралийских колоний и Новой Зеландии.
Был рассмотрен проект билла о создании Федерации, но дальше дело не сдвинулось.
На конференции премьеров в январе 1895-го с большим трудом удалось
сформулировать Соглашение о создании
Федерации, а в конце того же года он получил одобрение в НЮУ. В течение
последующих 3-х месяцев последовало одобрение со стороны ещё трёх штатов, ЮА,
Тасмании и Виктории. В апреле 1896-го умер Генри Паркес, но прорыв уже был
обеспечен. В октябре 1896-го присоединилась к соглашению ЗА, а в 4-х колониях
на 4 марта 1897 были назначены выборы делегатов от колоний в Федерацию.
Результаты голосования в Тасмании, ЮА и Виктории были в пользу Федерации (в
Виктории – с минимальным перевесом), а в НЮУ дали отрицательный результат.
Нужно было работать ещё более двух лет, чтобы в
1899-м пять колоний, теперь вместе с Квинслендом решили создать Федерацию. В
июле следующего года к ним присоединилась и ЗА. А 17 сентября 1900-го Её
Величество подписала документ, сообщивший, что с 1 января 1901 все шесть
австралийских колоний должны быть объединены в единое федеративное государство the Commonwealth of Australia. Временной
столицей нового государства стал Мельбурн.
Евреи в
законодательной жизни австралийских колоний стали принимать участие почти с самого начала появления представительных
органов. Первым из них был бизнесмен из ЗА Лайонел Самсон, который был назначен
в Законодательную палату этой колонии в 1849-м. Через 5 лет адвокат Саул
Самуил(1820-1901) был избран в ЗC НЮУ. Оба эти австралийских еврея стали
членами парламента ранее барона Лайонела де Ротшильда, первого еврея,
избранного в Британский парламент. Вплоть до образования Федерации десять
евреев избирались в представительные органы своих колоний, некоторые из них
приняли активное участие в федеральном движении.
Саул Самуил, впоследствии сэр Самуил, в течение
времени вплоть до 1880-го непрерывно избирался в парламент НЮУ, занимая
должности казначея и генерального почтмейстера. В 1870-м, участвуя в
межколониальной конференции в Мельбурне, он предложил установить беспошлинную
торговлю между колониями. В 1880-м он был назначен генеральным агентом НЮУ в
Лондоне, и пробыл на этом посту вплоть до выхода в отставку в 1897-м. Он стал
первым австралийским евреем, удостоившимся рыцарского звания и ставшим сэром.
Свою политическую деятельность он с успехом сочетал с активным участием в
еврейской религиозной жизни. Кстати, этот еврей был не только австралийским
националистом, но и апологетом «белой
Австралии», выступая против китайской эмиграции.
Другой видный политический деятель – еврей НЮУ сэр
Джулиан Саломонс был одним из ведущих адвокатов колонии. В течение длительного
времени он был депутатом и даже вице-президентом ЗС НЮУ. В конце 1880-х –
начале 1990-х во время премьерства Генри Паркеса он был представителем
правительства НЮУ в ЗС. Паркес высоко ставил Саломонса, и считал его лучшим
профессионалом среди судей. По представлению Паркеса Саломонс получил рыцарское
звание, но на межколониальной конференции в 1890-м он выступил против создания
Федерации. При этом он возражал против аргумента Паркеса, что в деле создания
объединённого государства австралийские колонии должны взять пример с США и
Канады. Саломонс заявил, что пример США и Канады совершенно не подходит.
Североамериканские колонии во время войны за независимость вынуждены были
объединиться перед лицом более сильного врага, Британии. В свою очередь
канадские колонии должны были объединиться, чтобы не оказаться включёнными в
гораздо более крупный союз южного соседа. Саломонс утверждал, что после
присоединения к Федерации НЮУ неминуемо потеряет часть своей самостоятельности,
ничего не приобретя взамен. Главным его опасением было то, что остальные
колонии, где во внешней торговле правил бал протекционизм, неминуемо навяжут
высокие таможенные пошлины. Тем более что протекционизм применялся в Германии,
Франции, США и Канаде. Как результат, в 1891-м Саломонс рассорился с Паркесом.
Совсем по иному относился к идее создания
федерации Вейбен Луис Соломон (1853-1908) из ЮА. Скорее активный, чем удачливый
бизнесмен в горнорудном деле, он был энтузиастом свободной торговли между
колониями и ратовал за прокладку железной дороги от Аделаиды к Пальмерстону –
ныне Дарвин). Он был первым представителем Северной Территории (СТ) в
парламенте ЮА. Будучи делегатом на Федеральном конвенте в 1897-м, он участвовал
в создании проекта конституции Федерации. Он был депутатом первого Федерального
парламента Австралии от партии свободной торговли, где ратовал за переход СТ из
ЮА в состав Федерации.
Элиас Соломон (1839-1909) был ещё одним евреем,
внесшим свою лепту в создание Федерации. Он трижды избирался мэром Фримантла в
ЗА, а в 1891-м стал депутатом парламента от этой колонии. В 1901-м он был
избран в Палату Представителей Федерального парламента.
Одним из депутатов первого Федерального парламента
от штата Виктория стал торговец и фермер Ферез Филлипс (1855-1914), который был
избран в Федеральный парламент от протекционистской партии.
Самым выдающимся деятелем среди евреев, попавших в
Федеральный парламент 1-го созыва был несомненно Исаак Исаакс (1855-1942),
будущий первый родившийся в Австралии генерал-губернатор Австралийской
Федерации. Еврей, чей отец был портным, выходцем из России, Исаакс закончил
Мельбурнский университет и стал блестящим адвокатом.
Исаак
Исаакс, один из «отцов-основателей» Австралийской Федерации 1855-1942
Начиная с 1993 в своих выступлениях на заседаниях
ANA он подробно описывал трудности, с какими предстоит столкнуться при создании
Австралийской Федерации и призывал поднять интерес жителей колоний к этой идее.
Он предсказывал время, когда сможет сказать: «Я – австралиец». В марте 1897 Исаакс был избран в федеральный
конвент, заседавший в течение года в общей сложности пять месяцев поочерёдно в
Аделаиде, Мельбурне и Сиднее. Там была избрана комиссия для разработки конституции
федерации. Исаакс тяжело переживал, что не вошёл в эту комиссию. Альфред Дикин
объяснил это «заговором, дискредитирующим
всех, кто в нём участвовал». Знание Исааксом существа вопроса, тонкостей
литературы США, Канады и Европы по вопросам федеративного устройства, по мнению
Дикина, не компенсировало для членов комиссии возможных частых мелких поправок,
которые могли исходить от Исаакса. Всё же влияние Исаакса на работу комиссии
неоспоримо. Он исходил из позиций представителя крупного штата и поначалу
возражал против равного представительства всех штатов в Сенате, но потом
согласился с этим. Он настаивал на первичности палаты представителей и на
необходимости референдумов для внесения конституционных поправок и для случаев,
когда бы спор палаты представителей и Сената зашёл в тупик. В своей колонии
Исаакс активно работал для успешного завершения референдума по конституции.
Некоторые современники полагали, что Исаакс не попал в комиссию по составлению
окончательного текста конституции только вследствие своей заносчивости и
высокомерия, и отсутствие в Комиссии этого глубокого и критического ума
отрицательно отразилось на качестве составленного основного закона
Австралийской федерации.
Создание Австралийской Федерации диктовалось
экономической целесообразностью, стремлением обезопасить страну на случай
нападения извне, а также ростом национального самосознания жителей колоний,
полагавших себя австралийцами.
Возникновение и укрепление демократии и
самоуправления в колониях помогло создать демократическое государство-федерацию
с двухпалатным парламентом.
На всём протяжении политической борьбы за создание
Федерации в ней активную роль принимали австралийские евреи. Мотивы, толкавшие
евреев к участию в этом движении ничем не отличались от мотивов остального
населения колоний, а их политические взгляды в значительной степени зависели от
того, в какой колонии они жили.
У евреев был также дополнительный мотив стремиться
к Федерации – надежда на консолидацию малочисленного еврейского населения
Австралии. Однако здесь австралийских евреев подстерегало разочарование.
Пройдёт ещё полстолетия, в мире свершится две мировые войны и Холокост, прежде
чем австралийские евреи создадут свои общие для всей страны общественные
организации.
Использованная
литература
1 .Australia.
A social and political history, edited by Gordon Greenwood, Angus and Robertson
, 1968.
2.
Suzanne Rutland. Edge of the Diaspora, 2nd ed., Sydney, 1997
3. An
introduction to Australian history by A.G.L.Shaw and H.D.Nicolson, Angus and
Robertson, 1959
4.
Grass H.H. Some Australian Jews in
Federal Movement, AJHSJ, V3, Part VI, pp275-297.
5.
Morris Forbes The Federation of
Commonwealth and the Role of Australian Jews, AJHSJ, Vol.VIV, part 4,
pp506-546
6. Australian
Dictionary of Biography, Online Edition
7. Online
Encyclopedia Wikipedia
Глава 14. Австралийские евреи в
начале ХХ века
Австралия вступила в ХХ век как единое
федеративное государство, Commonwealth. Этот период в жизни Австралии иногда
называют эпохой национального и социального эксперимента. Занимая целый
континент с прилежащими островами, в том числе значительную часть Новой Гвинеи,
молодое государство к этому времени имело население менее 4-х миллионов. Перед
глазами австралийцев был пример двух государств, изначально имевших в своём
распоряжении такие же обширные возможности, и сумевших создать к тому времени
процветающие общества, США И Канада. Последовать этому примеру – стало в
какой-то мере национальной идеей Австралии.
Создание Федерации давало возможность развития в
важных направлениях федеративного законодательства, укрепления обороны,
строительства железных и шоссейных дорог, совершенствования средств связи,
формирования единой иммиграционной политики. Одним из первых законов молодого
государства был «Закон об ограничении
иммиграции 1901 г.», направленный своим остриём против въезда в страну
жителей Азии. В первую очередь, китайцев и индийцев. Первый премьер-министр
Австралии и лидер протекционистской партии Эдмунд Бартон считал необходимым
ввести этот закон, «чтобы защитить
будущее нашей прекрасной страны от наплыва с севера более низких по своему
развитию азиатов». Большинство жителей молодого государства видели его
развитие, как «белой Австралии», и не только потому, что полагали: привыкшие
работать за малую плату азиаты явятся причиной снижения уровня жизни австралийцев.
Первый
премьер-министр Австралии Эдмонд Бартон (1849-1920)
Опыт всё тех же США и Канады показал всю опасность
и нежелательность соседства значительного числа людей другой расы.
В качестве инструмента для отсечения нежелательной
иммиграции в соответствии с этим законом был введен специальный языковый тест в
виде диктанта не менее 50-ти слов на любом из европейских языков. Причём выбор
языка предоставлялся на усмотрение иммиграционного чиновника. Постепенно тесты
и их применение ужесточались. Если в первые два года из 805 проходивших тест,
46 прошли его благополучно, то в последующие 6 лет из 554 проверявшихся
оказалось только 6 счастливчиков. После 1909-го ни один человек не смог
выполнить требования теста. Только в 1958-м он был отменён.
Как ни были велики экономические и политические
проблемы, главную трудность многие видели в том, чтобы создавая новое общество,
не повторить пороки цивилизации стран Европы с вечными войнами и пропастью
между богатыми и бедными. К этой проблеме были неравнодушны все классы
австралийского общества: удастся ли создать общество, наполненное идеалами
справедливости. Поэт и радикальный политик-социалист Бернард О’Дауд (O’Dowd) в
своём знаменитом стихотворении «Австралия» патетически вопрошал:
О, если
золотой телец захватит этот край?
Не
скроется ли, под конец, столь долгожданный рай?
(перевод мой – Э.П.)
Апологет «белой Австралии», и чуждый идеям социализма Исаак Исаакс, тем не менее, понимал социальную пользу тред-юнионов, выступал за справедливую оплату труда рабочих и поддерживал вмешательство государства в эту область. Идеи социальной справедливости были близки всем классам молодого государства, в том числе и еврейскому населению.
Дворец
выставок, Royal Exhibition Buildin, где проходили первые заседания Австралийского
парламента
У евреев бывших австралийских колоний помимо общих
для всех слоёв населения чаяний, связанных с возникновением Федерации, были и
сугубо свои, вызванные возможностью большей консолидации евреев в единой
стране. Такие попытки предпринимались и раньше. Так, в 1880-м раввин Блаубаум и
активный еврейский общественный деятель, и бизнесмен Вулф Дэвис предприняли
попытку собрать интерконтинентальную конференцию для пропаганды целей
Англо-Еврейской Ассоциации и чтобы «выработать
и согласовать методы совершенствования вопросов религии и развития иудаизма в
этой изолированной части мира». Это предложение поддержано не было. В 1888-м
еврейская конгрегация Аделаиды предложила сформировать Австралийский Еврейский
Синод. Естественно, что с созданием федерации возникла надежда создания
подобной организации.
В честь создания Федерации все синагоги устроили у
себя торжественные благодарственные богослужения. По инициативе Большой
синагоги в Сиднее было решено провести также совместное богослужение в субботу
утром 6 января 1901, для чего были приглашены от Мельбурн Хибру Конгрегейшен
рабби д-р Джозеф Абрахамс, председатель мельбурнского религиозного суда и наиболее
образованный австралийский раввин, выполнявший обязанности раввина А.Т. Боас
– из Аделаиды, Южная Австралия (ЮА) и раввин Д.И. Фридман – из Перта,
Западная Австралия (ЗА). Кроме того, был приглашен ряд светских руководителей
общин. Уже это первое общее мероприятие показало, насколько трудно евреи
поддаются объединению. В результате непонятной интриги на главное богослужение не
был приглашен рабби Абрахамс. Раздосадованный раввин не явился и на последующие
заседания, где обсуждались религиозные вопросы.
И в дальнейшем не удалось преодолеть противоречия
между ортодоксами и либералами в иудаизме, сторонниками американской модели
радикальных реформ. Их лидером являлся тесть Исаака Исаакса, президент Сан
Килда Хибру Конгрегейшен в Мельбурне Исаак Джейкобс, настаивавший на полной
модернизации процесса литургии. Он утверждал, что «лучше наши люди будут
участвовать в реформированной службе, даже там, где частью литургии являются
орган и женский хор, чем станут вовсе не посещать синагогу». Только в 1930-х
удалось создать еврейские религиозные объединения.
Вскоре после создания Федерации главный раввин Большой
синагоги в Сиднее был внесен в федеральный список, как представитель еврейской
общины. Однако отсутствие у еврейских общин Австралии единого руководства не
дало возможности в 1904 году добиться переноса выборов с субботы на
воскресенье. Правда, евреям было разрешено совершать голосование устно, без
заполнения бюллетеней.
Не удалось объединить усилия еврейских общин
штатов и в деле оказания помощи евреям России после новых погромов. Вообще,
несмотря на значительное число еврейских эмигрантов из пределов России и Польши
в 1880-х, на рубеже столетий вплоть до начала ХХ века состав еврейского
населения Австралии являлась англосаксонским. Наличие внушительного количества
зажиточных немецких евреев картину не меняло. Ибо и они были хорошо
интегрированы в австралийское общество. И так же, как выходцы из Британии, мало
от него отличались.
Последнее десятилетие XIX века было ознаменовано в
Австралии экономической депрессией. В результате этого значительный рост еврейского
населения наблюдался только в Западной Австралии, да в НЮУ.
В Западной Австралии в то время наблюдался бурный
экономический рост, вызванный золотой лихорадкой. В течение нескольких лет
ранее бывшая в запустении колония стала чрезвычайно привлекательной для
инвесторов и иммигрантов. В основном, это была внутренняя иммиграция, из других
австралийских колоний, главным образом, из Виктории, еврейское население
которой сократилось. В меньшей степени прибывали евреи из Британии, и некоторое
количество – из Восточной Европы. По переписи 1891-го в ЗА было 129 евреев
обоих полов, а через 10 лет – 1 259, 755 мужчин и 504 женщины. Хотя самой
большой группой среди них были евреи британского происхождения, второй по
численности была группа из Восточной Европы, разговаривавшая на идиш.
После Кишинёвского погрома в апреле 1903-го и
многочисленных погромов в Царской России в последующие 3 года резко возросла
эмиграция евреев из России, и, как следствие, увеличение русско-еврейской
иммиграции в Австралию. Значительная часть этих евреев осела в Мельбурне,
меньшая часть – в Сиднее, а также в Перте и Фримантле, ЗА, куда реэмигрировали
и некоторые евреи из Палестины, тоже, в основном выходцы из Царской России и
Польши. В качестве примера реэмиграции из Палестины можно привести Элиэзера
Маргулина, который в 1902-м, в возрасте 17 лет эмигрировал из Палестины через
Сидней в городок Колли, 200 км южнее Перта. Позднее подполковник Марголин
стал героем Первой мировой войны, а позднее командиром первого еврейского
батальона Иудеи.
По переписи 1911-го в ЗА было 1 790 евреев,
из коих 1 008 было мужчин, 10,42 % всех австралийских евреев. Свыше
70 % из них жили в районе Перта, в радиусе 1 км от синагоги.
Процесс миграции в Западную Австралию из Восточной
Европы и Палестины нарастал по мере приближения к Первой мировой войне, и
накануне войны общая численность в ЗА евреев из Восточной Европы и Палестины в
два раза превышала количество евреев – выходцев из Британии.
В последние годы перед Первой мировой войной
значительно возрос въезд иммигрантов в Квинсленд, В
соответствии с переписью 1911-го в Австралии около 40 % еврейского
населения были рождены вне Австралии, из них только 18 % являлись
уроженцами Объединённого Королевства. Таким образом, австралийское
еврейство перестало быть преимущественно англосаксонским.
На этот раз, в начале ХХ века, появление евреев из Восточной Европы знаменовало собой появление культуры идиш, что для Австралии было явлением новым. Почему именно это поколение эмигрантов привнесло в австралийскую культуру идиш, а не предыдущее, появившееся в Австралии в 1880-х? Эмигранты из Восточной Европы 1880-х тоже говорили на идиш. Но этот идиш использовался только для семейного общения. Знали идиш и некоторые западные евреи. Но даже в быту они старались не употреблять этот язык, претендуя на то, что не понимают его. Если кто-либо в письме в еврейскую австралийскую газету допускал слова на идиш, то следовал окрик. И даже слово shule, означающее на идише синагогу, осуждалось, как «не принадлежащее к употребляемым языкам».
Один из основателей Федерации и
Второй премьер-министр Альфред Дикин (1856-1919)
В начале века ситуация стала меняться. Причин для
этого было несколько. И первой причиной было появление в Австралии компактной
группы новых пришельцев, говоривших на идише. Во-вторых, эти евреи не желали
себя рассматривать евреями только на том основании, что принадлежали к
иудаизму, ибо являлись также носителями культуры идиша. Так уж повелось, что с
лёгкой руки Моше Мендельсона, отца еврейского возрождения, сформировалось
мнение об идише, как «языке-жаргоне». В конце XVIII века так оно и было. Любой
язык рождается на базарах и улицах, чтобы потом, под влиянием времени и великих
мастеров языка стать богатым и гибким. Или исчезнуть с лица земли. Идиш не
только выжил, но и перестал быль жаргоном, причем, в значительной степени
благодаря трём гигантам литературы на идиш: Менделе Мохер Сфориму (1836-1917),
Шолом-Алейхему (1859-1916) и Исааку Лейбу Перецу (1852-1915). Начало ХХ века
совпало с этим золотым веком литературы на идише, и русские евреи не хотели
расставаться с этим богатством.
Позднее, уже в 1920-х проф. Меддинг отмечал:
Для этих
иммигрантов (евреев из России – Э.П.) было загадкой, почему местные евреи
продолжали себя отождествлять с еврейством и работать для общины. Их
религиозные воззрения были неясными, их чувства по отношению к еврейской жизни
и культуре были минимальными, их интерес к еврейскому образованию – ничтожным,
и всё же они посвящали своё время, деньги и искренние усилия еврейским
синагогам и проблемам, и благодаря этой деятельности овладели позициями в
руководстве общинами. Пришлые находили эту двойственность трудной для
понимания, в их представлении австралийский еврей был едва отличим от его
соседа-нееврея.
Пройдёт пятьдесят, семьдесят, сто лет с той поры,
и нынешние ортодоксальные евреи Мельбурна и Сиднея так же будут воспринимать
уже иммигрантов из бывшего Советского Союза, как когда-то иммигранты
воспринимали англизированных евреев Австралии: «в синагогу не ходят, кошер и шаббат не соблюдают, да и тору
большинство никогда не читали…». Ситуация повторилась с точностью наоборот.
Как были чужды и непонятны для иммигрантов из
Восточной Европы местные англизированные евреи, так были непонятны для местных
русские евреи, бедные, плохо и странно одетые. К тому же не знавшие не только
английский, но и какой-либо другой европейский язык, и говорившие «на этом
варварском языке, идише». Результатом был очень холодный приём, оказанный
местными евреями пришельцам. И это явилось третьей причиной, почему вместо
стремления ассимилироваться и быстрее интегрироваться в австралийское общество,
значительная часть вновь прибывших превратилась в новую, сплотившуюся общность
людей, говоривших на языке недавних предков, и пытавшихся создать здесь свои
культурные центры.
Первую попытку сделал Сидней, где в 1905-м была
поставлена пьеса Абрахама Гольдфадена «Суламифь».
Всё же подлинным пионером театра Идиш в Австралии считается уроженец Польши
Самуэль Вайсберг (Weissberg), который появился в Мельбурне в ноябре 1908. До
этого он немало постранствовал по свету, где ставил пьесы на еврейские темы,
пока его не убедили приехать в Мельбурн, где будто бы еврейская община
насчитывала 10 тыс. И хотя это было некоторым преувеличением, Самуэль
решил, что настал его звёздный час. Через три месяца им была с большим успехом
поставлена оперетта Джозефа Латейнера «Габриэль»,
которой газеты Австралии дали высокую оценку. Правда, не обошлось и без
конфуза. Одна из газет выразили сожаление, что пьеса поставлена на суррогатном
языке. Конфликт был улажен, когда возмущённому Вайсбергу редактор ответил, что
английский язык он тоже считает суррогатным. После «Габриэль» Вайсбергом с таким же успехом была поставлена пьеса Жака
Халеви «Еврейка».
Величие Самуэля Вайсберга состояла не только в
том, что он создал первый театр идиша в Австралии, но и в том, что его
художественные установки оказались сходными с новаторскими сценическими
принципами московского театра МХАТ.
В 1911-м группа 14 только что прибывших из России
и других мест Восточной Европы евреев, организовали в Мельбурне на Бёрк Стрит
еврейскую библиотеку. Это скромное начинание в том же году привлекло на
отчётное собрание две сотни евреев разных взглядов и происхождения, но преимущественно
англо-немецкого. У них не вызвал восторга тот факт, что это дело хотят взять в
свои руки пришельцы из Восточной Европы.
Это и не удивительно. Респектабельных местных
евреев, носивших цилиндры и предпочитавших иврит, приехавшие, говорившие на
идиш, стали называть «высокими шляпами». «Высокие шляпы» с самого начала очень
холодно отнеслись к «русским». Позднее известный австралийский литератор, наш
современник и уроженец Москвы Серж Перельман писал об этом времени: «Ещё более неприятной были холодность и даже
презрение, которое показывала по отношению к иммигрантам старая,
благоустроенная часть еврейской общины. Пропасть недоверия и враждебности
лежала между ними».
Австралия не была первой, где проходила борьба
между сторонниками и противниками идиша. Об одном таком моменте в истории
еврейства здесь уже упоминалось. Через сто лет после еврейского возрождения в
Германии подобные события повторились в США, когда приехавшие в большом
количестве в Нью-Йорк евреи из Восточной Европы после погромов в России в
1880-х, отстояли культуру идиша.
Теперь отзвуком этой борьбы в Австралии стало и
название культурного центра – «Кадима». Такое название было принято под
давлением «высоких шляп». Оно означало на иврите популярное у ассимилированных
евреев слово «прогресс». И было также названием основанной в 1882-м в Вене
сионистской организации. Англо-германские евреи преобладали в руководстве
«Кадимой» вплоть до 1919-го. Когда к руководству «Кадимы» пришёл польский еврей
Самуэль Винн.
Ещё одним примечательным явлением в еврейской
жизни Австралии перед Первой мировой войной была иммиграция русских евреев из
Сибири и Манчжурии в австралийский штат Квинсленд. Эти иммигранты по
происхождению состояли из трёх различных групп.
Сибирские евреи, большей частью выходцы из
кантонистов, еврейство которых ограничивалось посещением синагоги по большим
праздникам. Они не знали иудаизма и жили среди русских. Во вторую группу
входили евреи, сбежавшие от царского произвола в Манчжурию. Хотя фактически в
Манчжурии хозяйничали русские, это всё же была китайская территория, а китайцы
евреев в обиду давать не хотели. Центром был Харбин, столица КВЖД, где и
собралась значительная часть этих евреев. Во время русско-японской войны Харбин
очень разбогател, но после её окончания наступил спад. Харбин был тупиковым
городом в судьбе русского еврейства, ибо оттуда был назад один путь, в черту
оседлости. Поэтому многие стали подумывать об эмиграции. Третьей группой были
евреи-революционеры, бежавшие из тюрем.
В то время Австралия оплачивала иммигрантам часть
расходов, связанных с переездом, а тем, кто соглашался сразу же ехать в
австралийскую глубинку, первые 7 дней пребывания в Австралии. В результате, в
Квинсленде по переписи 1911 г скопилось 700 евреев. В 1915-м в одной из
газет сообщалось, что в столице штата Бризбене живёт 500 евреев. Никаких
организаций, призванных оказывать финансовую помощь иммигрантам, не было. Но
ещё острее чувствовалась необходимость в близкой культурной среде. В 1913-м в
Бризбене был создан русский клуб, в который вошло много евреев. В клубе была
интернациональная атмосфера. В руководстве клуба были и евреи. Редактором
бризбенской газеты «Рабочая жизнь» был бежавший из якутской ссылки
политэмигрант Борис Тарановский-Свирский», тоже еврей. Это была первая австралийская
газета на русском языке.
В эти годы выходец и Британии Хайман Портрейт
поставил на сцене клуба пьесу на идише, которая имела большой успех. В том
числе и коммерческий. В виде ответного жеста русские рабочие предложили
поставить пьесу Чирикова «Еврей», посвящённую осуждению еврейских погромов. Это
было своего рода искупление чувства вины русских перед своими еврейскими
товарищами. Видимо, и русская пьеса впервые была поставлена в Бризбене. Сбор от
постановок пошёл на закупку книг и газет для библиотеки клуба. Тогда, видимо,
также впервые в Австралии, туда стали привозить из США газету Форвертс на
идише.
Как и в период первой волны эмиграции из России, в
1880-х. так и во время второй волны, в 1900-х, были попытки отправить в
Австралию большие партии евреев, бегущих от погромов в царской России. Как
правило, эти попытки затухали, едва начавшись, ибо каждый раз в среде самих
евреев, тем более неевреев, возникали опасения возможности их трудоустройства
без ущемления прав и возможностей коренного населения. В 1905-м, после того,
как Четвёртый Сионистский Конгресс осудил проект создания колонии русских
евреев в Уганде, стали рассматривать вариант создания еврейской колонии в
Австралии. В июне 1906-го д-р Ричард Артур, президент Австралийской
Иммиграционной Лиги, опубликовал в газете «Хибру Стандарт» предложение создать
еврейскую колонию в Северной Территории. По этому поводу он завёл переписку с
жившим в Лондоне Израилем Зангвиллом, вождём территориалистов, который поставил
условие, что в колонии евреи должны быть в большинстве. Секретарь Лиги А.У.
Ллойд предложил для этих целей бассейн реки Ропер в Северной Территории. После
длившихся некоторое время теоретических дебатов выяснилось, что федеральное
правительство против создания автономной колонии внутри Австралии. Так же, как
это случилось позднее с идеей, представленной в 1939-м Исааком Штернбергом.
Всё же одно начинание по созданию еврейского
аграрного поселения удалось осуществить. В 1908-м по инициативе уже
упоминавшегося Исаака Джейкоба было создано в Мельбурне отделение Еврейской
Территориальной Организации, ЕТО, целью которой являлось создание еврейских
земельных колоний в различных частях мира. В том числе в Австралии. Было решено
создать небольшую колонию в Шеппартоне, на северо-востоке Виктории. Богатый
торговец табаком Джозеф Кронхеймер дал для этих целей 1 тыс. фунтов,
половину суммы необходимой, чтобы поселить девять семей из России. Остальную
сумму дали Джейкобс, бизнесмены Абрахам Косминский и Барней Атсон, а также врач
Моше Шалит. В апреле 1913-го девять русских семей появились в Шеппартоне,
создав фруктово-овощные фермы. В 1938-м там поселилась семья польских евреев с
сыном 4-х лет, который позднее стал королём австралийской упаковки миллиардером
Ричардом Праттом (1934-2009). Колония существовала вплоть до 1950-х.
По переписи 1911-го около 40 %
евреев Австралии родились заграницей. И только 18 % были выходцами из
Объединённого королевства, т. е. из Британии и её доминионов и колоний.
Иммиграция в страну перестала быть преимущественно англосаксонской. Была нарушена также культурная монополия
англо-германских евреев. К началу Первой мировой войны в Австралии жило около
19 тыс. евреев.
Использованная литература
1. Australia.
A social and political history, edited by Gordon Greenwood, Angus and Robertson
, 1968
2.
Suzanne Rutland. Edge of the Diaspora, 2nd ed., Sydney, 1997.
3. The
Jews in Victoria, 1835-1985, by Hilary L.Rubinstein, Georg Allen & Unwin,
1986.
4. Australian
Dictionary of Biography, Online Edition.
5.
Israel Porush, The House of Israel, Melb., the Hawthorn Press, 1977.
6.
Yiddish Melbourne: Towards a history, by Andrew Markus & Daniel Charak,
Monash U-tee, 2008.
7. From
Russia to Brisben, 1913.
Глава 15.
Австралийские евреи в Первой мировой войне
Создание нации – процесс длительный и сложный. Начав
формироваться в процессе золотой лихорадки, национальное сознание австралийцев
помогло создать из шести разобщённых колоний Австралийскую Федерацию. И поэтому
часто говорят, что австралийская нация родилась 1 января 1901 года, когда было
провозглашено создание единого австралийского государства. Однако, как и всякая
нация, Австралия мужала в выпавших на её долю войнах.
Первая война, в которой пришлось участвовать
Австралии уже как единому государству, была Вторая Англо-бурская война, которая
началась в 1899-м, ещё до создания Федерации. Хотя войну начали буры, до этого
её долго провоцировали англичане. Причины для войны были чисто коммерческие,
ибо Британии не давали покоя богатые залежи золота, найденные на территории
бурской республики Трансвааль в 1886-м. С тех пор там на золотых приисках
работало до 200 тыс. иностранных рабочих, более трёх четвертей из них были
англичане, но были также из Германии. Франции, Голландии. Тысяча человек была
из Австралии, в том числе – несколько десятков австралийских евреев.
Правительство Трансвааля ограничивало права ойтландеров, как называли буры этих
иммигрантов, и обложило тяжёлыми налогами.
Не только молодое Австралийское государство
поддержало эту войну, но и общественность всех штатов. Однако, эта поддержка существенно
спала после того, как обнаружились большие потери у англичан и тех, кто воевал
на их стороне: отрядов Канады, Австралии, Индии и Цейлона. Эти войска были
укомплектованы исключительно выходцами из Европы, то есть, белыми. За время
войны из 450 тыс. войск Британской империи погибло 22 тыс., причем,
из них было убито около 8 тыс., а остальные умерли от болезней. На стороне
Британии воевало около 17 тыс. австралийских добровольцев, из них около
600 были убиты или умерли от болезней и ран. Это было больше, чем много позже в
продолжавшейся 10 лет Вьетнамской войне.
С увеличением размеров потерь австралийцев в
войне, а также сведениями о жестоком обращении британцев с гражданским
населением буров, в Австралии наступило сильное разочарование войной. Как всегда
в подобных случаях, нашлись среди австралийцев те, кто обвинял в развязывании
войны евреев. В печати появились карикатуры, в которых они были зачинщиками
войны, чтобы прибрать к рукам южноафриканские алмазы и золото.
В этой войне на стороне Британии участвовало от
3-х до 4-х тысяч британских евреев, в том числе не менее 70 – австралийских. На
стороне буров воевало около 600 британских евреев, и, видимо, ни одного еврея
из Австралии. Британия выиграла эту войну прежде всего потому, что в своём
подавляющем числе белое население Британии, доминионов и колоний, включая
евреев, поддержало эту войну. Этого нельзя сказать об остальной Европе, в том
числе и о России, которые сочувствовали бурам. От того времени у старшего
поколения наших соотечественников осталась в памяти песня, популярная до Второй
мировой войны: «Трансвааль, Трансвааль,
страна моя! Ты вся горишь в огне!»
Во многом эта война оказалась испытательным
полигоном для последующих войн. Именно там впервые были использованы пулемёты,
скорострельные орудия, бронепоезда, одежда цвета хаки, колючая проволока и
некоторые тактические новинки, получившие широкое применение в Первой мировой войне.
Общепризнано, что австралийцы окончательно осознали
себя единой нацией в горниле Первой мировой войны. Хотя причиной войны
послужили прежде всего противоречия между старыми колониальными империями
Англией, Францией и Россией с одной стороны и молодой Германской империей,
вспыхнула она на задворках Европы, Балканах. Когда вслед за Россией войну
Германии объявили Британия и Франция, Австралия была вынуждена вступить в войну
на стороне своей метрополии. Британской империи. Вплоть до окончания Второй мировой
войны именно Британия выступала гарантом независимости Австралии. И в
экономическом, и в военном, и в духовном отношениях белая Австралия была
привязана к своей прародине.
С началом войны лидеры оппозиционных партий и
тред-юнионы объявили, что в вопросах войны будут поддерживать правительство. В основном,
так оно и происходило, хотя не обошлось без крупных трений. В 1915-м на посту
лидера рабочей партии и премьер-министра Андреу Фишера заменил Билли Хьюз,
сторонник введения во время войны обязательной воинской повинности. Ещё в 1903-м,
вскоре после образования Федерации в Австралии была введена обязательная
военная подготовка для юношей, а в 1910-м – всеобщая воинская повинность для
защиты страны на случай нападения на её территорию. Хьюз попытался
распространить это и на ведение войны вне Австралии, oversees, но встретил
отпор как внутри своей партии, так и со стороны профсоюзов. Надеясь получить
общественную поддержку воинской повинности, он два раза, в 1916-м и 1917-м
настоял на проведении референдума, но оба референдума дали отрицательные
результаты. Во второй раз Хьюз поставил условие: если референдум отклонит воинскую
повинность, то он уйдёт в отставку. Однако, в условиях продолжавшейся войны
генерал-губернатор настоял, чтобы Хьюз продолжал руководство страной.
Евреи в своём большинстве, как и, вообще, бизнес, были
за всеобщую воинскую повинность. Они утверждали, что несправедливо, когда
основные тяготы войны ложатся только на гражданах, осознающих свою
ответственность перед страной и Британской империей. Если в отношении к
всеобщей воинской повинности в австралийском обществе в целом во время войны
образовался раскол, то среди евреев господствовало мнение о его необходимости.
В целом во время Первой мировой войны в высокой
степени проявился высокий патриотизм вообще всех евреев Британской империи и,
особенно, австралийских. Во всех армиях воюющих сторон было много евреев, ибо в
абсолютном большинстве стран или существовала всеобщая воинская повинность
ранее, например в России, Германии, Австро-Венгрии, Франции, или была введена в
ходе войны (например, Англия, США, Италия). Австралия была одной из немногих,
участвовавших тогда в войне стран, где воинская повинность так и не была
введена. Тем не менее, евреи Австралии проявили широкое участие в войне.
Австралийских евреев беспокоило антисемитское
обвинение, что евреи – плохие солдаты, и они старались опровергнуть эти утверждения
примерной воинской службой, как в пределах Австралии, так и за границей. Евреи
молодого государства старались, чтобы свидетельства этого появлялись в печати.
В 1916-м представитель Еврейской Молодёжной Ассоциации в Мельбурне писал:
«Жадный как
еврей!» Как часто вплоть до самой войны это говорилось малосведущими неевреями…
Сегодня это специфическое замечание можно услышать редко. Щедрость евреев в
ответ на каждый призыв, удивляет даже тех, кто привык говорить: «Жадный как
еврей». Нет тени сомнения в том, что эта война сблизила евреев и неевреев,
создав взаимное удовлетворение от высоких качеств обоих народов. К нашему
народу возникло доброе чувство».
Но, конечно, одной очень существенной финансовой
помощью участие евреев Австралии в этой войне не ограничилось. Только
заграницей, в Западной Европе, Палестине и Африке, воевало более полутора тысяч
австралийских волонтёров-евреев, а всего в вооружённых силах страны числилось 2 304
еврейских волонтёра. Из них триста человек погибли на фронтах. 192 еврея служили
в чине офицеров, о двоих из которых здесь следует рассказать особо.
По свидетельству многих, в том числе
премьер-министра Британии во время войны Дэвида Ллойд Джорджа и ветерана двух
мировых войн фельдмаршала Бернарда Лоу Монтгомери, самым выдающимся
военачальником в союзнических войсках и, несомненно, в австралийской армии был
генерал Джон Монаш (1865-1931). Интересно, что Монаш даже не был
профессиональным военным. Его отец Луис приехал из Пруссии на золотые поля
Виктории в 1853-м. Из Германии он позднее привёз себе жену Берту Менассе. Джон
Монаш родился в 1865-м в Мельбурне. В 1874-м Луис вынужден был уехать в
Джерилдери, городок в НЮУ, где открыл магазин, и семья жила врозь всё время,
пока Джон учился в Скоч Колледже, ибо учителя сказали, что мальчик очень
способный, и ему следует получить хорошее образование. Джон закончил школу
первым учеником и поступил в университет, тогда ещё единственный в Мельбурне
(Melbourne University). Уже после смерти Монаша в городе появится второй
университет, которому присвоят имя знаменитого генерала и инженера.
В течение 13-ти лет, с 1882-й по 1885-й он учится
в университете на стационаре, а после смерти матери в 1885-м в течение десяти
лет совмещает учёбу с работой инженера на строительстве мостов, обзаводится
семьёй, в 1893-м получает диплом инженера, а двумя годами позже ещё два, юриста
и в области гуманитарных наук (arts).
Монаша с юности влекло к себе военное дело. В
Австралии тогда не было регулярной армии, но в каждой колонии имелись
добровольческие отряды. В 1884-м он вступает добровольцем в 4-й Викторианский
армейский батальон, где начинает постигать военное дело. По выходным дням
теперь он часто участвует в военных манёврах. Слабая дисциплина в этом
батальоне вынудила Монаша через три года перейти в Военную гарнизонную
Артиллерию, где он становится лейтенантом. Активно участвуя в военной
подготовке, он постепенно, параллельно с работой инженера и юриста, получает в
1913-м звание полковника и должность командира 13-й пехотной бригады. Когда
генерал-адъютант сэр Ян Гамильтон перед самой войной наблюдал действия этой
бригады во время манёвров вблизи Мельбурна, он послал в Лондон рапорт о
блестящем впечатлении от действий командира бригады.
У Монаша было достаточно времени, чтобы определить
свою позицию на случай войны. Как и его родители, он преклонялся перед немецкой
культурой, немецкими философами, писателями и поэтами. Его юность совпала с
необычайно бурным ростом достижений немецкой науки и техники, когда образцом
учёного стал немецкий профессор, или крупный инженер. Но возмужание будущего
генерала также совпало с ростом австралийского национального самосознания. И,
как гражданин, Монаш чувствовал себя австралийцем, а уже во вторую очередь
подданным грандиозной Британской империи. Предостерегая в 1882-м своего американского
кузена от излишней германофилии, он писал о том, что его первой любовью
является ещё не ставшая единой нацией Австралия, и что он хочет способствовать
её рождению.
Ни война англичан в Судане, ни англо-бурская война
не вызвали у Монаша желания принять в них участие, ибо они непосредственно не
касались Австралии. Однако он иначе отнёсся к Первой мировой войне. Высоко ценя
британскую демократию, он боялся, что если Британия проиграет эту войну, то
Германия может захватить её колонии и доминионы. Что будет тогда с Австралией,
удастся ли ей отстоять свою независимость и свою демократию? Это была первая
причина, почему Монаш теперь не хотел остаться в стороне. Но была и вторая
причина, личного плана. Монаш, не любя войну, любил ту её часть, которая представляла
собой соревнование интеллектов. Внимательно изучая исторические работы о
войнах. Он некоторые свои мысли, касавшиеся методов ведения войны, в 1911-м изложил
в очерке «Уроки Войны в Пустыне 1864 г.» и опубликовал в Австралийском
военном журнале. За неё он получил золотую медаль. Теперь он стремился эти свои
мысли проверить на практике. Так хороший шахматист, разработавший новый дебют,
стремится осуществить его на практике.
С началом войны он становится заместителем
главного цензора, но быстро покидает эту службу, чтобы стать командиром 4-й
пехотной бригады Австралийских вооружённых сил и в апреле 1915-го через Египет
попадает в Галлиполи. Он командует бригадой во время операций против турок.
После приказа в декабре 1915-го оставить Галлиполи он оказался единственным
дееспособным командиром бригады (не убитым и не раненым). Затем его назначили
командиром 3-й Австралийской дивизии с чином генерал-майора. После тренировок в
Англии его дивизия воевала в Западной Франции, где в мае 1918-го Монаш стал командующим
австралийским корпусом. Его глубокое понимание преимущества танков в сочетании
с тактическим искусством обеспечили корпусу ключевую роль в битве 14 августа
1918 года, которую немецкий генерал Людендорф назвал «чёрным днём немецкой
армии».
После окончания войны правительство поручило
Монашу осуществить возвращение всех военнослужащих и других граждан Австралии
домой. С 1920-го вплоть до смерти в 1931-м он возглавлял Электрическую Комиссию
Штата Виктория (SECV), совмещая эту работу с должностью проректора ун-та г. Мельбурна
и ведя большую общественную работу. В 1927-м он стал покровителем вновь
созданной Сионистской Ассоциации Австралии
Сэр Джон Монаш был кавалером многих наград, а его
имя носят кроме одного из ун-тов в Мельбурне также научная школа в этом же
ун-те, муниципалитеты в Мельбурне и Канберре, большой медицинский центр и фривэй.
После Второй мировой войны демобилизованные австралийские воины-евреи основали в
Израиле мошав, назвав его Кфар Монаш, деревня Монаша. Портрет Джона Монаша
изображен на стодолларовой банкноте Австралии.
Влияние Джона Монаша на военную мысль австралийцев
оказалось весьма глубоким. Он был первым самостоятельным командующим
австралийскими войсками, который вёл себя достаточно независимо по отношению к
британским руководителям. Он придавал исключительное значение сохранению
личного состава войск и их жизненным удобствам на войне. И, наконец, вместе со
своим выдающимся начальником штаба Томасом Блами он показал преимущества
тщательного планирования и взаимодействия всех родов войск и их служб. После
победных боёв при деревне Хамел в Северной Франции в войсках говорили, что ни
первые массированные танковые бои, ни одержанная блестящая победа в этой
операции не произвели такое впечатление, как то, что среди битвы Монаш сумел организовать
доставку на линию фронта горячей еды.
Другим выдающимся евреем, воевавшим в составе
ANZAK был уроженец Белгорода Элиазар Марголин (1875-1944). В 1892, в возрасте
17-ти лет, после 6-го класса гимназии он вместе с родителями эмигрировал в
Палестину и поселился в только что основанном Реховоте. Там он участвовал в
конной охране от арабских набегов фруктовых садов и виноградников поселения.
Знавший его позднее Владимир (Зеэв) Жаботинский писал, что о Лазаре арабы
говорили: «он скачет на своей лошади как
бедуин и стреляет как англичанин». В 1901-м в течение недели умирают его
родители, и он остается единственным кормильцем брата и сестры. Вскоре
наступает депрессия. В 1902-м он продает доставшуюся ему землю, покупает дома
для брата и сестры, и отправляется в Австралию, где работает погонщиком и
землекопом. Немного освоившись с английским, он открывает производство
медицинских принадлежностей в Сиднее, а затем переезжает в шахтёрский городок
Колли в Западной Австралии, где открывает производство фруктовых напитков.
В 1904-м Элиазар получает австралийское
гражданство. Теперь он может осуществить свою мечту и начать военную службу. В
1911-м он становится младшим лейтенантом 1-го батальона пехотного полка.
Западной Австралии. Ему уже 39, но он встречает войну с надеждой, что она может
изменить его жизнь к лучшему. В октябре 1914-го его переводят лейтенантом 16-го
батальона Австралийских вооружённых сил, а в декабре он становится капитаном.
25 апреля 1915 года рота, которой командует Марголин, первой высаживается на
гористом берегу в Галлиполи. Молчаливый, собранный и, в то же время заботливый
к солдатам, «Марфи», как те его
называли, пользовался среди них непререкаемым авторитетом. Он с заметным
русским акцентом говорил по-английски, что с лихвой окупалось знанием кроме
русского также иврита и арабского. 18 сентября 1915-го майор Марголин временно
взял на себя командование батальоном и прикрывал эвакуацию британских войск. За
Галлиполи Марголин был награждён орденом «За боевые заслуги». И в Галлиполи и
во Франции в 1816-17-м он несколько раз был ранен.
В марте 1818 года, уже в чине подполковника, он
принимает командование 39-го Батальона Королевских мушкетёров, одного из трёх
еврейских батальонов Еврейского легиона Британской армии, сформированного для
войны с турками в Палестине. К тому времени уже стала известна так называемая
«Декларация Бальфура» о том, что «Правительство
Его Величества с одобрением рассматривает вопрос о создании в Палестине
национального очага для еврейского народа». Марголин ставит своей задачей
разъяснить бойцам его батальона, что «нашей целью является участие в
освобождение Эрец-Исраэль». В сентябре 1918-го бойцы еврейского легиона под руководством
генерала Алленби, совместно с легкой кавалерией ANZAC освободили от турок
северную Палестину.
После окончания Первой мировой войны летом 1919-го
Марголин формирует новый отряд, 1-й Еврейский батальон Иудеи, с собственной
униформой, знаками различия и командным языком ивритом. Батальон числился в
Британской армии, хотя финансировался ею только частично. Марголин с согласия
Британского командования переходит командиром этого батальона, хотя это и
повлекло за собой значительное снижение в оплате. Когда в мае 1920-го в
Тель-Авиве вспыхнул арабский антиеврейский мятеж, подполковник Марголин вместе
с тремястами воинами батальона без разрешения высшего начальства выступил на
защиту еврейского населения. Это было нарушением приказа. Последовал арест и
суд. Учитывая боевые заслуги, он не был разжалован, но ему было предложено
оставить военную службу и покинуть страну. Несмотря на то, что евреи Израиля
провозгласили его героем и избрали мэром Иерусалима. Элиазар вернулся в
Западную Австралию. Сперва в Колли, а затем в Перт. Где и умер в 1944-м. Он
завещал все свои награды и регалии основанному воинами Еврейского легиона
селению Авихаил вблизи Нетании и получил от жены Хилды обещание перезахоронить
его в Израиле после основания государства. Через три с половиной года, 14 мая
1948 была провозглашена независимость еврейского государства, а 19 января 1950-го
в присутствии бывших легионеров, в том числе и Бен-Гуриона, премьер министра
Израиля прах героя Израиля был перенесен в Реховот, город, в создании которого
принимал участие Элиазар Марголин.
Вступивший в ANZAC рядовым Леонард Морис Кейзор
(1885-1951), единственный австралийский участник Первой мировой войны,
награжденный Орденом Виктории. Он родился в Лондоне, а затем 10 лет провёл в
Канаде. Эмигрировав в Австралию за несколько месяцев до начала войны, Леонард
сразу же завербовался в ANZAC. В составе 1-й бригады он высадился в Галлиполи
25 января 1915 года. Его батальон 6-10 августа 1915-го участвовал в отвлекающем
наступлении у Lone Pine (одинокая сосна). Тогда в значительной степени
благодаря младшему капралу Кейзеру его батальону удалось удержать захваченные
траншеи. Начисто лишённый инстинкта самосохранения, Леонард был метким
бомбометателем и необычайно проворно накрывал мешком с песком или фуфайкой
попавшие в траншею и не успевшие разорваться бомбы. А некоторые успевал
отослать назад. Несколько бомб он поймал на лету и тоже отшвырнул в сторону
турок.
На Западном фронте он был несколько раз ранен, но
неизменно возвращался в строй. Уже на исходе войны был ранен в газовой атаке
немцев. В декабре 1918-го, уже лейтенантом, Леонард вместе с другими ветеранами
вернулся в Австралию. Будучи убеждённым сторонником обязательного призыва во
время войны, он стал оказывать помощь в этой кампании, но вскоре, благодаря
успехам союзников и революции в Германии, война закончилась. Вскоре Леонард Кейзер
вернулся в Лондон, где открыл свой бизнес. В жизни Леонард был застенчивым
человеком, сторонящимся публичности. Всё же в 1927-м его уговорили принять
участие в фильме «За мужество» (ForValour), где он повторил свои трюки с
бомбами.
И Джон Монаш, и Элиазар Марголин были людьми сугубо
светскими, далёкими от религии. Видимо, мало религиозным был и Леонард Кейзер.
Тем не менее, среди австралийских воинов-евреев было немало и религиозных. В
основном среди выходцев из Восточной Европы. В свою очередь, раввины сыграли
выдающуюся роль в формировании еврейского общественного мнения в пользу
активного участия в войне. Влиятельный сиднейский раввин Ф.Л. Коэн был
среди тех евреев, кто являлись основателями Лиги Всеобщей Воинской Службы.
Раввин Мелбурн Хибру Конгрегейшен Джейкоб Данглоу был первым, который в 1909-м
стал раввином-капелланом Австралийских Вооружённых Сил, а в 1918-м стал
капелланом на Западном фронте. Уже во время Второй мировой войны он стал
старшим капелланом в вооружённых силах.
Первым капелланом ANZAC на Западном фронте был с
октября 1915-го раввин хибру конгрегейшен в Перте Давид Фридман. Человек
разнообразных дарований, знаток иудаизма и педагог, прекрасный игрок в гольф,
крикет и теннис, к тому же редактор масонского журнала, он был чрезвычайно
популярен в самых различных кругах Перта. Как и потом, на фронте во Франции.
Настолько, что британское военное ведомство в 1916-м назначило его
раввином-капелланом всех Средиземноморских Экспедиционных Сил. Он имел
обыкновение о каждом встреченном им еврейском воине писать домой.
Несмотря на такое активное участие австралийских
евреев в Первой мировой войне, и в это время не обошлось без антисемитизма.
Правда, как и везде в Британской империи, он здесь проявлялся в намного более
цивилизованной форме, Кроме того, в отличие от Российской империи, здесь всегда
было много защитников евреев, филосемитов.
Тут как раз стоит вспомнить, какая истерика
началась, когда министерство обороны в самом начале войны предложило Монашу
пост командира 4-й бригады ANZAC. Сразу на свет Божий всплыло еврейское
происхождение комбрига. Сатирический журнал Punch опубликовал статью, к которой
трудно было придраться, но в которой сквозила насмешка. Анализу подверглась внешность
Монаша, в которой не было «ни романтики, ни стиля». Журналу явно не понравился
«румяный здоровяк с типичным еврейским ртом и типичными еврейскими глазами».
Однако гораздо сильнее оказалась атака на Монаша в связи с его «немецким»
происхождением. Хотя он родился в Австралии, ему припомнили активную роль отца
в германском клубе, и то, что отец назвал свой дом в Вест Мельбурне «Германия
Коттедж», и безукоризненное знание немецкого языка. Однако, слишком
влиятельными оказались военные деятели и Австралии и Англии, хорошо знавшие
Монаша, чтобы позволить отменить решение о назначении того комбригом.
Подобную двойную дискриминацию испытывали тогда
многие евреи. Благодаря сильным либеральным традициям австралийского общества,
чаще всего такая дискриминация ограничивалась попытками. Гораздо более жестко
это явление обнаружило себя в Англии. В г. Лидсе в 100 км от
Манчестера к лету 1917-го скопилось значительное количество еврейских беженцев,
около 25 тыс., что составило 6% населения. Эти беженцы сосредоточились,
всего в нескольких районах, в некоторых районах составив даже большинство.
Среди этих людей было большое число не призванных в армию мужчин. Ведь в числе
беженцев, кроме эмигрантов из России, были также жители Пруссии, Галиции и
других местностей враждебных государств. Они не подлежали призыву. Это вызывало
помимо антисемитских чувств также неприязнь к враждебным немецким элементам. В
результате революции в России армия там была деморализована, что вызвало
тяжёлое положение на фронте у союзников. Вместе с трудностями военного времени
всё это привело к тому, что 6-7 июня 1917 года в Лидсе более тысячи человек
занялись еврейскими погромами. Били стекла в домах, избивали евреев, а одному
мужчине даже проломили голову. Только к концу второго дня усиленному отряду
полиции удалось арестовать зачинщиков и прекратить беспорядки.
Уже позднее, ближе к концу войны, когда
Командование Британской Армии предложило Монашу пост командира всего корпуса
ANZAC, популярный фронтовой корреспондент и историк Чарльз Бин заявил: «Мы не
хотим, чтобы Австралию представлял человек, привыкший, главным образом, в силу
своих способностей и еврейского происхождения, сам себя проталкивать». В этих
усилиях Бину активно помогал другой влиятельный журналист Кейс Мэрдок, отец
будущего медиа-миллиардера Руперта Мэрдока. Следует отдать должное Британскому
военному ведомству и премьер-министру Австралии Хьюзу, что, руководствуясь чисто
деловыми соображениями, они не уступили. И не ошиблись!
Хотя некоторые евреи-сионисты в той войне ставили
себе главной целью победу над союзником Германии, турками, развал Османской
империи и освобождение Палестины, австралийские евреи шли на войну, чтобы
отстоять демократические ценности Австралии. 13,2 % всех мужчин-евреев в
Австралии добровольно стали под ружьё. Это оказалось значительно больше, чем в
среднем для всех австралийцев 9 %. Три сотни из них отдали свои жизни за
новую родину, где они почувствовали равноправие и хорошее отношение
подавляющего числа населения. А некоторые из австралийских евреев, как,
например, Элиазар Марголин, успели также сделать свой вклад и в создание первых
военных отрядов Израиля.
Когда-то любимый поэт Джона Монаша Иоганн
Гете воскликнул:
Лишь тот
достоин жизни и свободы,
Кто
каждый день идёт за них на бой!
Австралийские евреи оказались этого достойны.
(продолжение следует)
Использованная литература
1 .Australia. A social and
political history, edited by Gordon Greenwood, Angus and Robertson, 1968
2. Suzanne Rutland. Edge of the Diaspora, Collins Australia, Sydney, 2000
3. Australian Dictionary of Biography,
Online Edition
4. John Monash, A Biography, by
Geoffey Serle, Melb U-ty Press, 1990
5. Monash. The outsider who won a
war, Roland Perry, Random House, Australia, 2004
6. An Anzac Zionist Hero, Rodney
Gouttman, Vallentine Mitchell, London, 2006
7. А History of the Jews in the
English-Speaking World: Great Britain, by W.D. Rubinstein, Macmillan Press Ltd
8. Boer related Articles in the
AJHS, 2005
9. The Australian Jewry. Book of
Honour. The Great War 1914-1918, by Harold Boas, Perth, 1923
10. German Anzacs and the First
World War by John Williams, UNSW, Sidney, 2003
Мельбурн
Всего понравилось:0
Всего посещений: 2653
Convert this page - http://berkovich-zametki.com/2010/Zametki/Nomer6/Pasika1.php - to PDF file
Комментарии:
Игорь
Мельбурн, Австралия - at 2010-06-28 07:46:57 EDT
Хорошо, что журнал продолжил публикацию Очерков еврейской истории Австралии. Думаю, что они интересны не только мне, как жителю Австралии, но и всем тем, кто интересуется историей евреев. Работа Эллана Пасики основана на солидных источниках, хорошо им освоенных и интерпретированных. Мне понравилось, что изложение сочетает обобщенный исторический материал с рассказом об отдельных ярких фигурах еврейской общины Австралии. Надеюсь прочитать в журнале продолжение Очерков. Хочу указать на одну неточность. Угандийский проект Герцль предложил не для колонии русских евреев (как сказано в конце гл14), а для всех евреев как альтернатива Палестинскому проекту. И отклонен он был не на 4-м, а на 7-м Сионистском конгрессе.
Лида Камень
Холон, Израиль - at 2010-06-15 02:51:33 EDT
Очень интересная и добросовестно сделанная работа. Огромное спасибо автору за успешную попытку ликвидации безграмотности наше в истории Австралии.