Недоигранная партия
После обеда меня вызвал Луёк. На самом деле он был
Луйк – Ханс Карлович Луйк, но эта фамилия будила у неэстонцев не вполне
пристойные ассоциации, которые и трансформировали ее поближе к образу.
Фамилия Ханса Карловича была не уникальной, более
того – вполне заурядной, распространенной. Что там – Луйк, в телефонной книге
г. Таллинна было не менее десятка граждан с похожей фамилией, в которой
вместо первого «Л», стояло совсем каноническое «Х». И ничего – понимали: так уж
сложился эстонский язык, что мирная для слуха коренной нации фамилия, скажем,
Пердахер, вызывает мелкую дрожь чужеродной челюсти. Это было чисто эстонское
явление – у соседних латышей подобных языковых изысков в помине не было, они
добавляли окончание «...ис» к мужским фамилиям, обогащая мир Жвирблисами и
Зитманисами, и даже мне влепили в паспорт на страничке союзной республики
фамилию Герцманис, но вот, скажем, внятные русскому уху фамилии Сифилис или
Пенис там не наблюдалось.
Не то – в Эстонии.
Однажды, помню, я принес очередную юмореску в
газету «Советская Эстония». Дверь в отдел новостей была открыта. За столом у
окна сидел корреспондент отдела Сергей Довлатов и печально смотрел на телефон.
Вокруг собралась радостная толпа коллег, человек восемь. Я спросил, в чем дело.
– Он должен позвонить инструктору горкома и
договориться об интервью, а у того фамилия – Хуймерин. Вот – сидит наш Серега,
страдает из-за родительного падежа.
– Я не могу позвать к телефону гениталии мерина, –
звучно сообщил Довлатов, – это противоречит моим творческим принципам. Я –
реалист и не могу взывать к отсутствующим органам, а у мерина нет гениталий, он
– кастрат.
– Так правильно! – утешил страдальца один из
доброхотов. – Его кастрировали и – в колхоз, а гениталии, чтоб не пропадали –
на партийную работу.
– Нет, – твердо ответил Довлатов, – кастрировать
можно только жеребца. Если бы у него фамилия заканчивалась на «жеребец», я бы с
удовольствием попросил, а так – извините! Я не Георгий Марков, чтобы
фантастикой заниматься.
– Значит так, – вмешался завотделом, – или ты
сейчас же позвонишь, или я доложу редактору, что ты отказываешься от задания.
Довлатов с видимым усилием набрал номер и четко
попросил к телефону инструктора. Назвав того по фамилии, но просклоняв обе
части этой фамилии по отдельности. И в ужасе швырнул трубку. Толпа
рассасывалась на четвереньках.
Содержательность фамилий не всегда приводила к
таким драматическим результатам. В пароходстве, где я в то время работал, праздновали
юбилей начальника технического отдела Валентина Александровича Барона. На
торжественном вечере его поздравляли товарищи Принтс, Грахв и Херцог.
Последний, правда, был евреем. «Палата, бля, лордов, а кто же от простонародья
будет?» – давясь, прошептал сидевший рядом сотрудник. «От имени рабочих
судоремонтных мастерских, – объявил ведущий, – дорогого юбиляра поздравит товарищ
Хирнюк!» И зачем-то добавил: «Через «И».
Ханс Карлович был начальником отдела кадров
Эстонского морского пароходства. Он принимал меня в свое время на работу и
изумил почти до потери пульса.
– Еврэ-эй, – отметил он, просматривая мою хилую
анкету, – беспартийный. Это хорошо-о, что еврэ-эй и хорошо, что беспартийный.
То, что евреем быть хорошо, я догадывался, хотя
жизнь властно пыталась разуверить в этом. Что хорошо быть беспартийным – будило
нездоровое любопытство. Но услышать и то, и другое из уст начальника отдела
кадров! Этого просто не могло быть, потому что быть не могло!
– Извините, – проблеял я, – недопонимаю.
– Что ж тут недопонимать? Придет разнарядка на
пароходство: принять в партию молодого интеллигента, хорошо, еврея – а мы уже
готовы, вот он: ведущий инженер еврейской национальности. Вам, товарищ Герцман,
нужно только сначала получить общественное поручение и вступить в СС.
Я терял сознание.
– Куда?
– Какой Вы непонятливый, – по-доброму пожурил Луёк
– в СС, в социалистическое соревнование. Поучаствуете год-два, а там разнарядка
придет и – милости просим в нашу коммунистическую партию!
К коммунистическим идеалам у нас в семье отношение
было паршивое. Папа в 1943 году на фронте вступил в ВКП(б), но в 1948 году, за
полгода до моего рождения, партия гневно его исторгла. Потом, в 1957 году
партия сделала вялую попытку вторгнуть отца обратно, но он вторгаться не пожелал.
Он не устраивал никаких демонстраций, не стучал кулаком по столу и не впадал в
антипартийные истерики – просто, один раз, когда парткомиссия должна была
собраться по его вопросу, заболел, а во второй раз ему срочно понадобилось
поехать к брату в Донецк. В конце концов, партия облегченно вздохнула и
прекратила дальнейшие попытки возвращения блудного сына, а папа загубил карьеру
и вышел на пенсию простым учителем, а мог бы дослужиться, гляди, и до завуча.
Наиболее четкое отношение к передовому отряду было сформировано у моей бабушки,
маминой мамы: коммунистов она называла не иначе как бандитами мит а ройте
бихалых. «Что ты думаешь, – говорила она мне вполголоса, – если бы его тогда не
послали в санаторий, он был бы таким же бандитом». Бабушка зятя откровенно не
любила, но партию она любила еще меньше. Меня же отец воспитал просто:
– Ты туда сам не лезь, нечего тебе там делать. Но
если будут втягивать, тогда что же... И среди них люди есть.
В общем, я, с одобрения Ханса Карловича, вступил в
СС, взяв обязательство сдать два кандидатских экзамена и написать программу
расчета остойчивости сухогрузных судов на языке программирования «Фортран» (эта
программа у меня была написана еще на предыдущем месте работы – в ВЦ Латвийского
пароходства, и я просто приволок с собой из Риги перфокарты). Луёк
доброжелательно следил за мной, и через год поддержал мнение начальника ВЦ о
производстве меня в чин начальника отдела постановки задач АСУ. Против этого
резко возражал заместитель начальника центра Валентин Иванович Прейсс, узнавший
каким-то образом, что это я подписал его на журнал «Корейская женщина» и каждый
раз возобновлял подписку, когда он от нее отказывался, но поддержка Луйка
оказалась решающей, о чем он мне сам с гордостью сообщил. Очевидно, мое пребывание
в должности начальника отдела позволяло поставить галочку еще в какой-то таинственной
графе пригодности. И вот теперь он меня вызывал.
– Товарищ Герцман, в данном случае я вас не
вызывал, а пригласил, и не как начальник отдела кадров, а как заместитель
секретаря партбюро. («Ну – хана, началось, – тоскливо подумал я, – сейчас
скажет, что я уже созрел»). В партию пока мы вас принимать не будем («Слава те,
господи!»), разнарядки на вашу нацию нет, но у меня есть для вас общественное
поручение, которое нам поможет потом.
Всем своим видом я выражал истовую
благопотребность, даже поджал, кажется, пальцы ног.
– Мы рекомендуем вас в члены наблюдательной
комиссии Морского райисполкома по надзору за исправительно-трудовой колонией № 5.
Подробности расскажут на инструктаже, но, главное, помните, что работа в
колонии – хорошая рекомендация для коммуниста.
Кто бы сомневался.
На инструктаж мы собрались в кабинете нашей
начальницы – зампреда Морского райисполкома Сирье Антсовны Пийрсоо, голенастой,
хорошо откормленной дамы, бойко говорившей на плохом русском и вообще, как
выяснилось, не знавшей эстонского. Сирье Антсовна, несмотря на паспортную
национальность и имя, была сибирячкой, такие попадались не так уж редко.
Местные эстонцы их ненавидели. Впрочем, местные эстонцы ненавидели всех,
включая самих себя. Не зря народное творчество родило максиму: «Любимое блюдо
эстонца – другой эстонец». Членствовать в комиссии выпало преподавательнице швейного
ПТУ им. В. Клементи Светлане Николаевне (Николаевне, Нидвораевне –
судя по задрюченному виду), живенькому аккордеонисту Вите Челобьяну из Дома
Офицеров, массивному экскаваторщику Вальтеру Ленку и мне.
Мы представляли советскую власть в ИТК № 5 на
улице Магазиини (предлагаю читателям самим перевести это название с эстонского
на русский). То есть, именно к нам должны были обращаться исправляемые трудом колонисты
с вопросами, выходящими за пределы компетенции лагерного руководства, а также
жалобами на эту самую администрацию. Кроме того, мы решали вопрос о достойности
конкретного заключенного условно-досрочного освобождения и отправки на спецпоселение.
На химию, говоря по-простому. То есть, направлял, конечно, суд, но суд без
нашей рекомендации дело к производству не принимал, а нашу рекомендацию – при
наличии таковой – одобрял безоговорочно.
Колония была мужская. Вход – через самую заурядную
проходную с пластмассовой кнопочкой звонка. Вторая дверь, правда, уже была стальной
и отъезжала в сторону.
Встретил нас сам начальник колонии майор
внутренней службы товарищ Пуусеп. Он быстренько провел нас к административному
зданию. У него в кабинете уже сидел заместитель по воспитательной работе
капитан Сергунин. На лице офицера Сергунина большими буквами было написано, что
предъявитель сего лица является мудаком первой степени и вопросам не подлежит.
Надо сказать, что у самого Пуусепа, как раз, лицо было вполне нормальное, с
симпатичной хитринкой.
– Павел Степанович, – велел Пуусеп заместителю, –
покажи товарищам столовую, общежитие и производку. Пусть знают, над чем
наблюдать будут.
В столовой настойчиво пахло тоской по бане и
гнилой рыбой. Тем не менее, было чисто.
Спальное помещение было камерного типа, на
шестнадцать человек камера, двухэтажные нары. Запах царил и там.
Производка тоже не обошлась без амбре. Даже трудно
себе представить, как можно было наполнить такую огромную конюшню таким плотным
смрадом. Наполнили, однако. Производство заключалось в пошиве спецовок, рукавиц
и кепок. Несложный процесс не увлек надолго, и мы лихо затрусили к выходу, но
тут в Светлане Николаевне проснулось профессиональное любопытство, и она,
отбившись от стаи, подошла к ближайшему швею-мотористу. Трудящийся заключенный,
не поднимая головы, мгновенно сунул ей руку под юбку. На его бугристом лице
расплылось блаженство. Крик педагога был громок и визглив. Жажда бури, сила
гнева, пламя страсти и уверенность в победе в нем не чувствовались, орала как
зарезанная.
– ОсУжденный, встать! – завопил Сергунин.
Осужденный встал, не вынимая руки из-под юбки. Юбка,
естественно задралась и открыла миру длинноватые трикотажные трусы члена
наблюдательной комиссии. Трусы были немаркого оттенка. Николаевна вопила что
есть сил. Челобьян получал полное удовольствие. Вальтер сиял. Товарищ Пийрсоо
стояла столбом. Я застенчиво потупился.
– Опустить руку! Как ты... вы смеете? – воспитывал
заключенного капитан.
– Гражданин капитан, а я здесь причем? Я сижу,
работаю, протянул руку, чтобы поправить шпульку, а тут мне гражданка на руку и
наделась. Может, даже палец сломала с размаху боевым местом, болит, отпустите в
медпункт, гражданин начальник!
– Я же только хотела проверить, – рыдала Светлана
Николаевна, – как он шов кладет, ровно или нет!
– Вы бы, товарищ член, соображали, где находитесь!
– строго выговорил ей капитан – Это – колония, здесь преступники! А вы – шов.
Они вам шов не наложат, они его распорют, гы-гы-гы...
Затем нам показали клуб, где над сценой красовались
выпиленные из фанеры и скупо крашенные серебрином буквы, сбитые в одобрение:
«Верной дорогой идете, товарищи!» – что в конкретных обстоятельствах звучало
несколько двусмысленно. По обе стороны резолюции висели портреты Ильичей: слева
– вечнозеленого, справа – текущего. Портреты, видать, были выполнены местным
художником: у левого был паханский прищур и отвратительная улыбка, а правый смахивал
на товарища Пуусепа, но с душевными бровями.
Почувствовав себя в родной стихии, Челобьян влез
на сцену и от полноты чувств запел на мелодию Нино Рота:
Над диспансером светит круглая луна,
Прости, мой друг, но я, увы, опять больна.
Пенициллин, стрептомицин –
Вся моя жизнь антибиотиков полна.
Колония была общего режима, преобладали
«бытовики».
Полосков Иван Игоревич, 57 лет, осужден на шесть
лет за попытку откусить половой орган у собутыльника. Во время употребления
спиртных напитков Ивану Игоревичу понадобилось по нужде, подзадержался,
вернувшись, обнаружил, что коллега вступил с женой Ивана Игоревича в процесс
совокупления. («Как же он кусал, – заинтересовался я, живо представив процесс, –
орган же был того... внутри?» «Сначала он укусил за жо... ягодицу, тот
выдернул, ну и... Хорошо, что не до конца. Сел бы на десять!») После четырех
лет безупречного труда – на поселение в Кохтла-Ярве с привлечением к труду на
химкомбинате.
Кыйв Хейно Юулович, 35 лет, повторник, разбил
витрину парфюмерного магазина и украл одеколон «Цветочный» в количестве десяти
единиц. По первому разу дали бы условно, но повторнику – два года. Отсидел год
– на химкомбинат в город Маарду.
Шейнер Пинхус Лазаревич, 42 года, неожиданный хулиган.
Вырвал руль у водителя троллейбуса и выехал на тротуар. Не справился с управлением,
вмазал троллейбус в здание «Эстонэнерго». Обошлось без жертв. На суде показал, что
из-за развивающейся близорукости ошибочно увидел двоюродного брата, который два
года назад взял взаймы двести рублей и с тех пор не показывался. Три года.
Отсидел два. Кохтла-Ярве.
Они проходили перед нами по десять-пятнадцать за
прием. Мы выслушивали летопись деяний, затем Сирье Антсовна задавала один и тот
же вопрос: «Вот мы вас рекомендуем на условно-досрочное освобождение, а как вы
собираетесь дальше жить?» Ответы следовали мгновенные и однообразные, планам
жизни позавидовали бы Альберт Швейцер, мать Тереза и доктор Спок вместе взятые.
Все хотели честно трудиться, растить детей и переводить бабушек через дорогу.
Мы дружно поднимали руки, народ условно освобождался, условно жил, условно работал
и максимум через два года семьдесят процентов возвращались обратно.
За все время жалоба была только одна. Заключенный
Модзалевский Казимир Севастьянович просил, чтобы его перевели из колонии в
тюрьму. Казимир Севастьянович был карманник. Очень удачливый карманник – за
тридцатилетнюю карьеру его ни разу не поймали. В расцвете, однако, сил Казимиру
Севастьяновичу захотелось почестей. Короноваться ему захотелось. Возражения в
высшем воровском обществе отсутствовали – Казимир Севастьянович был авторитетным
щипачем, но имелась загвоздка: надо было сесть. Без ходки, вроде, было нельзя.
Казимир Севастьянович нагло полез к какой-то тетке в сумку и, улыбаясь, дал
себя поймать. Так как наш герой был первостатейным пижоном, то решил
организовать свой процесс по первому классу. Защищать Модзалевского из Риги
приехал знаменитый адвокат Миттельман. Он произнес блестящую речь, которая, как
выяснилось, погубила весь творческий замысел – Казимиру Севастьяновичу дали два
года колонии общего режима. Это было фиаско – в таких колониях законники не
сидели, и короновать Модзалевского было физически некому. Он стал
бомбардировать начальство просьбами о переводе. Ему отказывали. Он стал
нарушать дисциплину, но начальство вошло во вкус и, потешаясь, закрывало глаза.
А срок тикал – до выхода оставались считанные месяцы, и все – прощай корона, поэтому
Казимир Севастьянович решился на последнюю меру: обратиться к советской власти.
Он взывал к ее гуманизму и обещал отдать все силы построению всего, чего
угодно, если только его переведут в тюрьму. Бедному Ванюшке везде камешки – его
и здесь ждала неудача. Сирье Антсовна объяснила Модзалевскому, что советская
власть милует, а не усугубляет. Казимир Севастьянович выслушал решение с видом
Овода в исполнении Стриженова – гордо и надменно. Затем расстегнул ширинку,
вытащил причиндал и пустил струю в онемевшую председательницу. Его тут же
скрутили. Три года строгого.
Я конспективно докладывал Луйку о своих успехах, разнарядки
на мою нацию, слава богу, не было, кандидатские экзамены я сдал.
Все было ничего, втянулся, но беспокоил меня
смрад. Мне казалось, что он намертво въелся в кожу, и никакой душ уже не
помогает. Я тщательно нюхал одежду, хотя жена считала это дурью, запахов не
чувствуя. Я стал раздражительным. Мнилось, что на лицах коллег проступает та
рыхлая бледность, которой отмечены были колонисты. Когда я слышал очередное: «Пить
не буду, закончу школу», хотелось схватить графин и стукнуть кого-нибудь по
голове. Можно – себя. На день рождения друзья подарили мне репродукцию
знаменитой картины, где на место голубей была вклеена моя фотография. Подпись
гласила: «Н. Ярошенко «Всюду жид».
В тот раз мы уже пропустили пяток будущих
Менделеевых. Перед заходом следующего Сергунин сказал, что тут случай особый.
– Осужденный Фортуна Валерий Павлович, товарищи,
является действующим петухом, я извиняюсь за выражение, пассивным педерастом.
Его этот... муж Охрименко месяц назад освободился за истечением срока
наказания, и Фортуна пошел по рукам, ну не по рукам, а по... ну сами понимаете.
Такое дело, что у него триппер, простите, гонорея недолеченная, и он нам всю
колонию перезаражает, пока долечим. Большая просьба войти в положение и
отпустить петуха на химию.
– А за что он осужден?
– Так за это самое и осужден. Статья 121.
Гомосексуализм. Четыре года.
Это сейчас однополое влечение стало обыденным, как
повышенный холестерол или леворукость, и даже строки Есенина: «Гей, ты Русь моя
родная!» заставляют поморщиться несогласованностью – если: «Русь родная», тогда
не гей, а лесбиянка, а если: «Гей», то должен быть «Рус родной». Но в те-то
буколические времена, когда поцелуй мужчин означал лишь засос Леонидом Ильичем
очередного партайгеноссе, вид гомосексуалиста вызывал нездоровый интерес.
Предполагались изысканные страсти и тонкий запах разврата. Вспоминались Уайльд,
Рембо, Чайковский наш Петр Ильич.
Осужденный Фортуна, сорока с лишним лет, лучше
всего описывался русским народным словом: «шибздик». Мелкий, хлопотливый с
несоразмерно большим средневыбритым угреватым лицом, в котором не чувствовалось
ни тонкой порочности, ни порочности обыкновенной. Вообще ничего не чувствовалось.
Лицо осужденного не отличалось от лиц сотоварищей ни скрытыми страстями, ни специальной
одухотворенностью. Даже описывать нечего. Чезаре Ломброзо был бы разочарован.
– Фортуна, – строго сказала наша председательница,
– тут руководство колонии сделало представление об условно-досрочном
освобождении, но понимаете, какая здесь статья... Вы же опять начнете
растлевать мужчин.
Ответ был скор и боек: «Это больше не повторится!
Я же понимаю, мне доверие оказывают, я на этих кобелей и смотреть не буду, а о
давать и базара нет».
– Ну и что же вы собираетесь делать?
– Заведу семью, школу закончу, а то у меня только
шесть классов.
– Ну, и... – подбодрила председательница, ожидая услышать
стандартные колядки, типа: стать членом общества... вымпел... передовик... –
всю эту непременную туфту, без которой не обходилось ни одно благословение на
химическую жизнь.
– У меня мечта есть, – потупившись поделился Фортуна,
– хочу поступить в институт.
Народ зашевелился, так далеко планы наших пасомых
прежде не простирались. Ограничивались ПТУ, техникумами, но чтобы институт...
На лице Светланы Николаевны заиграла слабоумная блуждающая улыбка,
педагогическое сердце расцветало.
– И в какой же институт вы хотите поступить? –
ласково спросила она.
– Хочу поступить в Московский институт
международных отношений, – торжественно объявил трудовой резерв, – имею мечту
представлять Родину за рубежом.
«Он издевается, – стукнуло в голову – он
выеживается по-черному. Сейчас Пуусеп ему врежет!» Тишина, однако, стояла
трупная. Я взглянул на Фортуну. Он не выеживался. Он смотрел тяжело и спокойно,
как мне самому приходилось смотреть, принимая военную присягу или выслушивая в
ЗАГСе пожелания брачующей. Я скосил глаза на коллег. Вальтер Ленк добродушно улыбался.
Светлана Николаевна мечтательно смотрела вдаль. Может, ей виделось, как Посол
Советского Союза Валерий Павлович Фортуна вспомнит ее, ненаглядную, и прискачет
благодарно в ПТУ на белом коне женихаться. Витюша Челобьян дрых, очевидно,
после вчерашнего. Товарищ Пийрсоо была похожа на памятник Терешковой,
устремленный в небо. О господах офицерах и говорить нечего: оба внимательно
смотрели вдаль.
И тут я не выдержал. И захохотал. Неприветливым
смехом. С закашливанием. С визгом и подвыванием. Залился. Замахал руками. Заерзал
лбом по столу. Задыхался. Заржал.
Фортуна по-женски всплеснул руками и прижал ладони
к горлу. Эта скотина, небось, недавно посмотрела шедшую по всем экранам «Леди
Гамильтон» и перехватила жесты Вивьен Ли. Я заржал еще сильнее. Случилась
истерика. Остановиться не было никакой возможности.
– Фортуна, идите, – скомандовал Пуусеп.
Горестно взмахнув шапкой на прощание, надежда
советской дипломатии убыла. Только тут я смог посмотреть вокруг. Вид товарищей
не радовал. Светлана Николаевна смотрела злобно, офицеры – с отвращением, Витя
проснулся, и только Ленк улыбался.
– Ну что же вы, Юлий Петрович, – строго спросила
Сирье Антсовна, – как вы можете? Кто вам дал право своим громким смехом
разрушать мечту советского человека?
– Ты чо, братан? – включился Челобьян, – Пидор
душу открыл, а ты туда нассал.
– Что за народ! – поддержала Светлана, – Никакого
добра не дождешься от них, вечно с камнем, вечно...
Я еще раз осмотрелся – меня окружали враги. Я нарушил
правила и должен был платить.
Ну не мог я им объяснить, что смеялся не над этим
ничтожным Фортуной и не над его идиотской мечтой. Нет, не над ним – над собой смеялся,
смеялся, что сидящий в колонии, болеющий гонореей, старше меня почти в два раза
полуграмотный придурок может мечтать о карьере посла, конечно, только –
мечтать, но ведь мечтает! Мечтает, тварь! А я, молодой, из хорошей семьи,
закончивший институт, прочитавший больше тысячи книг – даже мечтать об этом не
могу.
Не могу – и все!
Быть послом – не могу!
Консулом – не могу!
Третьим секретарем – не могу!
Четвертым говночистом – тоже не могу.
Пийрсоо – может. И Светлана, и Витя, и Вальтер –
все могут! А я – нет! Только как же я вам об этом скажу? Никак не скажу.
Поэтому я просто умолк.
– Вы идите отсюда, Герцман, – уже вычеркнув меня
из товарищей, сухо произнесла Пийрсоо, – без вас обойдемся.
Пуусеп вызвал сопровождающего, и я покинул
территорию ИТК № 5. Навсегда.
– Да, не оправдали вы доверия, – без сожаления
констатировал Ханс Карлович, – Ну что же, лучше раньше, чем на бюро.
Через три месяца по интеллигентской разнарядке в
партию приняли старшего инженера Сидоренко Василия Степановича.
Сейчас он живет в Кфар Сабе.
Далеко смотрел Луёк.
Всего понравилось:0
Всего посещений: 4909
Convert this page - http://berkovich-zametki.com/2010/Zametki/Nomer1/Gerzman1.php - to PDF file
Комментарии:
Л. Беренс
Еврейск - at 2017-05-13 10:48:46 EDT
Повторно прочитал, в который раз высоко оценил мастерство рассказчика, искренне огорчился его преждевременному уходу, поклонился его памяти.
Arthur SHTILMAN
NY, NY, - at 2017-05-13 03:08:02 EDT
Да! Не могу поверить, что ещё одного автора уже нет?!Как всё это грустно! А рассказ замечательный! Действительно - Мастер! Что-то не слишком хорошо начинается летний сезон...Так привычно всгда на Портале имя - Юлий Герцман. И его уже нет! Как это всё странно, хотя я с ним не был лично знаком , даже внутри Портала, но ведь Атор! Зихроно Ливраха!"Эх, жизня!",- говаривала одна из моих первых нянек.Что правда, ужасно грустно,и всегда, как удар тока.Всем участникам Портала и себе самому - соболезнование в связи с такой потерей!
Сергей Ч
- at 2017-05-12 20:55:34 EDT
Лучшим памятником Мастеру являются его творения. Этот рассказ пережил Юлия Герцмана и переживет нас, перенося в будущее чистую душу автора. Вечная память!
Soplemennik
- at 2015-03-19 01:25:45 EDT
Берка - Юl
- at 2015-03-18 17:25:15 EDT
...
Дальше у автора:"Крик педагога был громок и визглив. "
Приходилось ли кому-то слышать тихий крик? Или визг?
====================================================
Тыщу раз! "Подробности письмом" :-)
---------
Далее:"орала как зарезанная."
Мне приходилось видеть зарезанных. Они все, как на подбор, скромно молчали.
====================================================
Это потом, когда процесс полностью окончен.
А до того?
Берка - Юl
- at 2015-03-18 17:25:15 EDT
О замечательных достоинствах этого рассказа Ю.Герцмана красноречиво говорит тот факт, что он всплыл на поверхность моря забвения через несколько лет после публикации. И плавучесть этой вещицы - наилучшая характеристика её качества.
Очень впечатляет также количество позитивных отзывов об юморе рассказа. Ведь хорошо известно, что именно широкие массы читателей являются наилучшими ценителями тонкого юмора.
Те несколько негативщиков, упрекающих автора в юморе ниже пояса, сами не понимают - если смешные вещи, что у человека ниже пояса, сместить повыше, будет только хуже заметна ирония природы. У одного моего знакомого эта ирония висит прямо на лице. Не весь, конечно, иронический набор, а только его серединка. Зато подобие - идеальное.
Дальше у автора:"Крик педагога был громок и визглив. "
Приходилось ли кому-то слышать тихий крик? Или визг?
Далее:"орала как зарезанная."
Мне приходилось видеть зарезанных. Они все, как на подбор, скромно молчали.
Тененбаум в отклике на рассказ написал:
"Я думаю, что в этой "... не особо затейливой ..." истории грубый фарс каким-то незаметным образом вдруг переходит в высокую трагедию."
Ну высокая - невысокая, трагедия тоже качеством вышла ниже пояса.
С другой стороны, какой неблагодарный я. Ведь автор мою трагикомедию похвалил. Ну ничо. В следующий раз будет осмотрительней. И Тененбаум.
Исаак
Монреал&, Канада - at 2015-03-18 06:15:07 EDT
Интересный рассказ, с большим чувством юмора. Мне вспомнилось, как была совершена попытка нашего парторга техникума, где я тогда работал преподавателем, увеличить за мой счёт численность парторганизации, вверенной его попечению. Он направил меня на "собеседование" к инструктору Райкома партии, спъяну не проверив "чистоту крови", чем чуть не подорвал мощность КПСС. Инструктор этот недостаток просёк, итог беседы обещал сообщить парторгу для передачи мне. Я жду его уже больше 30 лет. В Канаде.
Svetlana Ofner
Haifa, Israel - at 2015-02-09 10:25:22 EDT
Да, здорово и так живо, что повеяло амбре из ИТК...А когда-то вожделенной Эстонии я хочу пожелать полного отсутствия евреев и пусть ненавидят друг друга на доброе здоровьице. А вот последние эстонские изыски
В художественном музее эстонского города Тарту открылась выставка "Моя Польша, воспоминания и забвение". Как сообщает газета Express, это первая в истории Эстонии художественная выставка, посвященная проблеме Холокоста. "Ее открытие приурочено к 70-летию освобождения концлагерей во Вторую мировую войну", - отмечает издание.
В годы Второй мировой войны практически все евреи, не успевшие покинуть территорию Эстонии, были уничтожены. Помимо тысячи эстонских евреев на территории страны были убиты около 10.000 евреев из других стран. Однако организаторы выставки не ставят перед собой цель рассказать, что происходило в Эстонии в первой половине 40-х годов двадцатого века.
Куратор Раэль Артель предлагает выставку современных польских мастеров, которые считают, что лучший способ рассказать о трагедии – посмеяться над его жертвами. Сообщение о выставке, размещенное на сайте академии художеств Эстонии, сопровождает фото людей, весело смотрящих на нас из-за колючей проволоки.
Организаторы обещают, посетителям знакомство с "выдающимся собранием современного искусства" В это собрание входит картина, изображающая вид на одну из самых известных достопримечательностей Лос-Анджелеса. Только вместо надписи HOLLYWOOD на полотне красуется надпись HOLOCAUST.
Представлено в экспозиции и видео "Салочки" художника Артура Жмиевского. Оно изображает голых людей, играющих в салки в газовой камере, за несколько минут до смерти. Ролик, фоном для которого служит стена газовой камеры, запрещен к показу в Германии.
"Память о погибших при трагических событиях, взгляд на историю сквозь призму юмора, компенсация несправедливости, торговля историей, возобновление пережитого — это все примеры стратегий, использованных художниками для того, чтобы справиться с болью недавнего прошлого и неприятными темами", - сообщает сайт академии.
Организаторы не скрывают, что хотят вызвать в обществе полемику. Они признают, что в экспозиции немало скандальных и провокационных работ, а посещение выставки может вызвать нервный срыв.
Подобная трактовка одной из самых трагических страниц истории человечества вызвала возмущение еврейской общины Эстонии. "Я думаю, что в Холокосте нет ничего веселого и ничего ироничного. Это трагическая тема, и это видео, на мой взгляд, совершенно неадекватно и неуместно. На то, где показывается игра в подвале, смотреть невозможно — это отвратительно", - говорит член руководства тартусской еврейской общины Роман Смушкин.
"Представьте, что это у Вашего маленького ребёнка выкачивают кровь для переливания немецкому солдату. Вас и Вашу сестру насилуют, выбивают зубы, проводят медицинские опыты, убивают, а Вашего брата-доходягу заставляют, пока он ещё в силах, загружать в печь тела сестёр, матери, тысяч и тысяч женщин, мужчин, детей... А теперь давайте, смейтесь! Ну, смейтесь же! Ведь над абажуром из человеческой кожи нужно смеяться!" – пишет жительница Эстонии Люба Йоселевич.
Выставка продолжит работу до 29 марта.
Наум
Ришон Ле, Израиль - at 2015-02-03 18:41:36 EDT
Печальный юмор,полезный смех нам дарит Юлий.Читаешь с удовольствием,- на одном дыхании.
Rimma Gertzman
Rishon-Le-Zion, Israel - at 2015-02-02 23:52:16 EDT
Dear Sir,
ja vpervye(a mne 79) vstretilas' s moej fsmiliej - Gertzman.
Brat'ja moego otca v nachale XXv emigrirovali v Ameriku, on I ego roditeli pogibli v VOV.Vyjasnit' chto-to o ego rodst-vennikax ne udalos'.Byla by priznatel'na Vam za vozmozhnost'svjazat'sja s avtorom stat'i(ne sochtite moju pros'bu besceremonnoj).
Moj e-mail:rima0143@014.net.il, mob-972-(0)528-453-012
Thank You in advance - Prof. Rimma Khodakovskaya (Gertzman)
Любовь
Боровск , Россия - at 2015-01-31 17:33:55 EDT
Спасибо,смеялась как ребенок от души.
Сергей Б
Бат-Ям, Израиль - at 2015-01-28 22:55:39 EDT
Мне кажется, масштаб дарования автора сродни довлатовскому - такой же пессимистически-ироничный взгляд на жизнь, блестяще облеченный в слова!
Пишите! Успехов Вам!
Сергей Б
Бат-Ям, Израиль - at 2015-01-28 20:22:46 EDT
По моему скромному мнению, дарование автора по масштабу сродни довлатовскому - особенно пессимистическая ирония, блистательно облеченная в слова!
Пишите, г-н Герцман!
Успехов и вдохновения!
михаил
минск, беларус - at 2015-01-28 18:27:11 EDT
в Москву на автобусе с комфортом !
FF
- at 2015-01-26 09:42:18 EDT
Альфред, Моше, Роланд и прочие "хохотальщики". Что вам сделал Юлий Герцман, что вы его достаете своими отзывами? Угомонитесь. И кстати у этого автора есть и другие рассказы
альфред
нагария, израиль - at 2015-01-26 08:11:50 EDT
блеск! читал это пару лет назад, помнил всё, но вновь читая хохотал, как в первый раз.
Роланд
Рига, Латвия - at 2015-01-25 18:48:26 EDT
Отличный рассказ, по стилю напомнил произведения Сергея Довлатов и Михаила Веллера, но с еврейским юмором
moshe
beer-sheva, israel - at 2015-01-25 10:47:42 EDT
wonderfull funny get a lot of pleasure
Дмитрий
ХОЛОН, ИЗРАИЛЬ - at 2015-01-24 00:17:09 EDT
Давно так не хохотал... Смешно очень и...грустновато. Слава БОГУ, что живу уже не там, а здесь, рядом с Кфар Сабой, по соседству с В.С.Сидоренко...
Спасибо автору...
Ян Майзе
Лос-Андж, КА, США - at 2015-01-18 00:22:21 EDT
Удивительно!
Восхитительно!
Поразительно!
Изумительно! - вместе с автором и "я не выдержал. И захохотал. Неприветливым смехом. С закашливанием. С визгом и подвыванием. Залился. Замахал руками. Заерзал лбом по столу. Задыхался. Заржал". Чего стоят одни только талантливые экскременты (извиняюсь, оговорился,хотел сказать "эксперименты", но тоже похоже)с буквой "Х"! Особенно я заржал, захохотал, когда зэк залез Светлане Нидвораевне под юбку... Залезть-то залез, а вылезти не может (тут напрашивается эксперимент на букву П" - то-то ржачки бы было! Но автор талантливо умолчал, восхитительно активизируя воображение читателя видом нижнего белья героини). Да, чуть не забыл, что автор перед этим вступил в СС - тоже было очень смешно.
Я, в натуре, ржал от особо талантливой параллели меж двумя Ильичами. Ну,блин,в натуре, заржал "неприветливым смехом"
Смешно очень получилось с откусывание некоего органа...И. главное - остроумная авторская ремарка по поводу этого события. Чувствуется знание темы.
Но воистину шедевр (тут я, правда, вижу некоторую авторскую недоработку) был бы, если бы этот зэк, который был при совке всего лишь "действующим педерастом", в путинской России, натуре стал бы действующим Членом Госдуры, главным гомофобом или даже и послом от Родины - как ему когда-то на зоне и мечталось.
В общем, хочу поздравить автора с тем, что ему удалось удачно совместить еврейскую проблематику с политической и, главное, с главной авторской задумкой: чтобы всё - ниже пояса. Получилось! И на "Х", и на "П". Ну, бл..!
Потом прочитал комментарии - и захохотал... вернее: заплакал.
Яков
Лос-Андж, Ка, США - at 2015-01-17 23:51:48 EDT
Удивительно!
Восхитительно!
Поразительно!
Изумительно! - вместе с автором и "я не выдержал. И захохотал. Неприветливым смехом. С закашливанием. С визгом и подвыванием. Залился. Замахал руками. Заерзал лбом по столу. Задыхался. Заржал". Чего стоят одни только талантливые экскременты (извиняюсь, оговорился,хотел сказать "эксперименты", но тоже похоже)с буквой "Х"! Особенно я заржал, захохотал, когда зэк залез Светлане Нидвораевне под юбку... Залезть-то залез, а вылезти не может (тут напрашивается эксперимент на букву П" - то-то ржачки бы было! Но автор талантливо умолчал, восхитительно активизируя воображение читателя видом нижнего белья героини). Да, чуть не забыл, что автор перед этим вступил в СС - тоже было очень смешно.
Я, в натуре, ржал от особо талантливой параллели меж двумя Ильичами. Ну,блин,в натуре, заржал "неприветливым смехом"
Смешно очень получилось с откусывание некоего органа...И. главное - остроумная авторская ремарка по поводу этого события. Чувствуется знание темы.
Но воистину шедевр (тут я вижу некоторую авторскую недоработку) был бы, если бы этот зэк, который был при совке всего лишь "действующим педерастом", в путинской России, натуре стал бы действующим Членом Госдуры, главным гомофобом или даже и послом от Родины - как ему когда-то на зоне и мечталось.
В общем, хочу поздравить автора с тем, что ему удалось удачно совместить еврейскую проблематику с политической и, главное, с главной авторской задумкой: чтобы всё - ниже пояса. Получилось! И на "Х", и на "П". Ну, бл..!
Потом прочитал комментарии - и захохотал... вернее: заплакал.
Сергей Ч
- at 2015-01-15 21:46:18 EDT
Запах, так не понравившийся автору, это запах казармы, запах коммунизма. Точно такой же запах я ощущал, когда входил в психбольницу. Я как-то спросил врачей там работающих: "Как вы можете тут находиться?". "Привыкли" - ответили они. Но из запаха можно уйти. А вот как уйти из ауры большевизма, к которой в конце рассказа нас подводит автор? Мы в этой ауре родились, многие прожили в ней большую часть жизни, а некоторые в ней и умрут. Такие дела... А фамилии и Прибалтика здесь не при чем, хотя и очень смешно. За смех, узнаваемость и великолепную прозу большое спасибо Юлию Герцману!
Б.Тененб
- at 2015-01-15 17:46:41 EDT
"... Рассказ Герцмана пропитан характерными еврейскми юмором и грустью, не особо затейливыми,но вполне жизненными... Азохен вей! ..."
Глупо, конечно, в сотый раз говорить, что о вкусах не спорят, и что у всякого читателя есть право на свое мнение, и что остроумие - это не cтолько то, что сказано, сколько то, что услышано.
Но, поскольку право на собственное мнение есть и у меня, то та все-таки скажу, что в описываемой истории рассказчик, человек умный, ироничный и вполне вроде бы понимающий правила нелепого фарса - советской действительности, внутри которой он живет - вдруг натыкается на ситуацию полного отчуждения. Он, со всеми своими талантами, отброшен и отторгнут - отторгнут по определению, заранее, до всякого рассмотрения, по простым правилам нерассуждающего имунного отторжения - и оказывается ниже даже по сравнению с истинным отбросом общества. Зато своим, а не чуждым ...
Я думаю, что в этой "... не особо затейливой ..." истории грубый фарс каким-то незаметным образом вдруг переходит в высокую трагедию.
И вопрос тут разве что в том, планировал ли автор по всем правилам тонкого мастерства такой эффект, или это у него само собой получилось, как снайперски точно пойманное отражение правды ?
Алексан&
Москва, Россия - at 2015-01-15 16:24:40 EDT
Рассказ Герцмана пропитан характерными еврейскми юмором и грустью, не особо затейливыми,но вполне жизненными... Азохен вей!
Алексан&
Москва, Россия - at 2015-01-15 16:24:38 EDT
Рассказ Герцмана пропитан характерными еврейскми юмором и грустью, не особо затейливыми,но вполне жизненными... Азохен вей!
Igor
New York> NY, NY, USA - at 2015-01-14 22:08:52 EDT
Привет! Единственную ошибку в прекрасном тексте нашел до меня тоа. Тартаковский (см. ниже) Это о мериновом члене. Мне всё близко знакомо. Я-из Латвии, Риги.Жму руку!
Пётр Меж
Сан Диег, СА, США - at 2015-01-14 21:35:27 EDT
Ржал непомерно на каждом абзаце. В итоге по-доброму позавидовал таланту Юлия Герцмана. Мне бы хоть толику такого юмора для своей ску-у-учной прозы!
Влад
Бейт шем, Израиль - at 2015-01-10 10:56:49 EDT
Занятная история.
Лита
сан хосе, са, сша - at 2015-01-09 00:23:50 EDT
Спасибо!!! Помолодела на 30 лет, вернувшись в московскую кухню к нашим разговорам, когда все понятно с одного слова! Пишите, будем искать Вас на интернете и ждать новых воспоминаний и впечатлений от новой жизни.
Л. Беренс
Государ - at 2015-01-04 13:39:11 EDT
Первый комментарий в 2015-м году. Друг прислал этот рассказ на мой э-адрес как новогодний подарок. Большое спасибо автору, спасибо другу. Моя реакция по ходу чтения:"И тут я не выдержал. И захохотал... С визгом и подвыванием. Залился. Замахал руками. Заерзал лбом по столу. Задыхался. Заржал", восторгаясь юмористическим талантом автора. А потом и над смехотворностью мизерных упрёков автору со стороны ряда комментаторов/ш.
Новогоднее пожелание автору - сотворить подобное и в наступившем, а себе, любимому, - получить такое же удовольствие от его чтения.
Ян
Севасто&, Россия - at 2014-12-31 10:01:19 EDT
Высший класс, замечательный язык. тонкий юмор. Мы в свое время все это знали , к счастью пежили.
Эдуард
Гендерс&, Невада, США - at 2014-12-28 23:00:32 EDT
Смеяться, право, не грешно
Над тем что кажется смешно.
Анджела
США - at 2014-12-06 14:37:52 EDT
Не могу не отметить вторую неточность( после кастрации мерина))):
У Есенина: " Гой, ты Русь....", а совсем не "гей")))))
Ксения
- at 2014-12-04 01:00:03 EDT
Пока я писала комментарий "лаков" стало 221. Так что мне и не угнаться.
ксения
- at 2014-12-04 00:46:31 EDT
Дорогой Юлий Герцман!
Я поняла, что Вы не участник фэйсбука. Очень жаль! Вы бы тогда увидели у себя слева под текстом маленькую букву "f". Рядом с ней число "лайков". Их сейчас 219! Поздравляю!
Некоторые Ваши коллеги поместили Ваш текст у себя в хронике, например, наш редактор Евгений Беркович и Мина Полянская, и там - тоже "лайки". Так что присоединятесь к нашему фэйсбуку, станете нашим "френдом", словарный запас заполнится новыми словами типа: пост, перепост, стенка френд, лайк и прочие жемчужинки, и жить станет ещё веселее!
Юлий Гер
- at 2014-12-03 20:46:53 EDT
Ну вот, бурный поток закончился, и автор может приступить к поклоном. Безусловно, приятно, что через четыре года после публикации на Портале и через полтора года после выхода книги, этот рассказ нашел двух благодарных читателей в Израиле. Приятно также, что к доброжелателям я могу добавить Кагана, Полянскую, Разумовскую и Избицера, чье собственное творчество служит гарантией адекватности оценки. Мне бы очень хотелось присоединить к этому списку Тучинскую, но - увы! - она эмигрировала и желание останется втуне. Отставив в сторону имена друзей, которые, к моему счастью, пристрастны, я с удовольствием поблагодарю незнакомых "просто" (вот ведь дурное слово-то!) читателей. Дорогая Ксения, а где я могу найти и самостоятельно подсчитать "лайки" - это ведь мечта графомана! Радоует прирост поголовья Зайцевых: раньше здесь гулял только М., теперь уже и А. - очевидно, экология Портала способствует размножению, и я не сомневаюсь, что вскоре их дополнят У., Д. и К. Зайцевы. Гражданина, анонимно укорившего меня во враждебности к прежде агрессивному, а теперь прогрессивному блоку НАТО, спешу успокоить: меня и раньше если и интересовали блоки, то только "БТ", "Элиты" и "Союз-Аполлон", а теперь я и вовсе влачу безблоковое существование и опасности для эстонского народа не представляю. И, наконец, отдельная благодарность - Виктору Ильичу Френкелю, ибо лучшего рекламного агента не найти! Теплая реакция израильтян Наума Лева и Олега Кона вполне могла бы пройти мимо внимания других, если бы не страстная инвектива В.Ф., который, обычно, не упускает ни одной возможности лягнуть меня. Тут, к его изумлению, выяснилось, что "Недоигранная партия" ускользнула от бдящего ока, и он полспешил исправить упущенное. Дорогой Виктор Ильич, другой бы затаил в душе хамство и назвал, скажем, героя следующего пасквиля на действительность Виктором Фурункелем, но я ограничусь благодарностью и пожеланием не забывать меня и впредь: очень помогает популярности.
А. Избице
- at 2014-12-03 04:00:11 EDT
Ксения
- at 2014-12-02 20:45:57 EDT
Что же это такое, господа? Аудитория другая, или что-то сломалось в сознании людей?
По-моему, это были всплески ханжества, Ксения. Тартюф бессмертен.
Раиса
Москва, Россия - at 2014-12-02 21:53:57 EDT
Смеялась в голос. Умирала от хохота. Давно такого удовольстви\ не получала!
Ксения
- at 2014-12-02 20:54:05 EDT
Этот текст в ФБ пользуется успехом - у него более 180 "лайков". Это цифра считается большой.
Ксения
- at 2014-12-02 20:45:57 EDT
Рассказ Юлия Герцмана написан в 2010 году.
Тогда все комментарии были прекрасными, читатели вспринимали его юмор, смеялись от души.
Прошло 4 года. И первый же комментарий 14-го года носил раздражительный характер. И пошло-поехало. Наметился некий даже политический вектор, защищается почему-то Эстония, которую никто в тексте не обижает и пр. и пр. Что же это такое, господа? Аудитория другая, или что-то сломалось в сознании людей?
Виктор К
- at 2014-12-02 09:30:44 EDT
Отличный рассказ. И подтверждением тому - благоглупости, изливающиеся на него и спустя 4 года после публикации.
Б.Тененб
- at 2014-12-02 00:47:55 EDT
По поводу "... критики ..." и "... нехорошего обыгрывания фамилий ..." - был хороший такой стишок у С.Маршака, про киску при дворе у королевы английской. На вопрос, что же она видела при дворе, киска ответила, что видела мышку.
Ну, с мурки что и взять - судит в пределах своего понимания ...
Соплеме&
- at 2014-12-02 00:34:25 EDT
Ну, что? "Слон-живописец"?
Будем редактировать первую часть рассказа? Или как?
Никак! Я отказываюсь редактировать. Как вышло так и будет.
м.б. отправить автора на "химию" Опять не выход. Неисправим.
Хан-Паха
- at 2014-12-01 23:31:24 EDT
в нашем паханском полку как вижу пополнение.
Очевидно верной дорогой иду и я - когда мэтры в примерах.
Правда душновато мне стало тут последние дни - но это уже не к статье.
А. Зайцев
- at 2014-12-01 20:27:59 EDT
Дело даже не в насмешках над фамилиями и презрении к культуре. Хотя, это тоже, конечно. Дело в том, что это написано очень плохо. Это пошло и не смешно. Все нынче пытаются Довлатову подражать, а ничего не выходит.
В.Ф.
- at 2014-12-01 20:10:58 EDT
Борис Ды
- at 2014-12-01 17:48:11 EDT
----------------------------------
Ну, нет, ваша позиция гораздо больше похожа на нацистскую. Насмешки над фамилиями и презрение к культуре.
Вы употребляете обвинение в "нацизме" так же, как это делали уголовники в ГУЛАГЕ по отношению к политическим (дразнили политических "фашистами", как пишет Солженицын).
Что смешного в фамилии Луйк, Борис Ды?
Мина Пол
- at 2014-12-01 19:08:47 EDT
Замечательно!
Судьбы уголовников ( правильно говорю?) незабываемы. На меня очень большое впечатление произвёл вор-карманник, вернее, его серьёзные проблемы. Он на самом деле тоже честолюбивый мечтатель, не менее, чем последний герой, из-за которого Вы смеялись( сквозь слёзы).
Нет, не смешной финал. Печальный финал. Хорошо написанный финал.
А что до Довлатова, то я часто его встречала в Пушкинских горах, где он нас всех тоже смешил. Шутка про мерина вполне довлатовская.
А в Пушкинских горах он однажды читал Есенина вместо Пушкина, и туристы проглотили это с большим удовольствием, не замечая подмены.
Борис Ды
- at 2014-12-01 17:48:11 EDT
В.Ф.
- 2014-12-01 15:27:25(790)
Извините, но ваш "юмор" по поводу эстонских фамилий находится, по-моему, на казарменно-кабацком уровне. Просто стыдно, я и раньше писал об этом.
===============
После четырех лет опять не выдержали! Да Вы не только граммар-наци, Вы еще и юмор-наци!
В.Ф.
- at 2014-12-01 15:27:25 EDT
Извините, но ваш "юмор" по поводу эстонских фамилий находится, по-моему, на казарменно-кабацком уровне. Просто стыдно, я и раньше писал об этом. Вы ведь жили и работали в Эстонии. Удивительно, как много людей находит это "остроумным".
Наум Лев
Кирьят Г, Израиль - at 2014-12-01 15:25:21 EDT
Блестящий рассказ!
ОЛЕГ Кон
Натания, Израиль - at 2014-12-01 11:21:06 EDT
Понравилось, покинул место чтения на четвереньках.
М. ТАРТАКОВСКИЙ. О предмете.
- at 2010-02-11 16:02:04 EDT
М. ТАРТАКОВСКИЙ. Популярно о предмете.- Wednesday, February 10, 2010 at 13:48:33
- Я не могу позвать к телефону гениталии мерина, – звучно сообщил Довлатов, – это противоречит моим творческим принципам. Я – реалист и не могу взывать к отсутствующим органам, а у мерина нет гениталий, он – кастрат.
>>>>>>>>>>>>>>>MCT<<<<<<<<<<<<<
Не будучи спецом по данному вопросу, замечу, однако, что кастрация ничуть не предполагает отсечение члена----
Юлий Герцман - Wednesday, February 10, 2010 at 14:32:50
Я непременно сохраню эти размышления и - со ссылкой на автора, разумеется - использую их в последующих литературных забавах.
>>>>>>>>>>>>>>>>>MCT<<<<<<<<<<<<<<<<<<
Пожалуйста. Буду счастлив. Поведаю детям и внукам.
Только учтите: гениталии это совсем не то, что Вы предполагаете и что имел в виду Довлатов.
Суходольский
- at 2010-02-11 13:29:00 EDT
S.Melenteva
Архангельск, Россия - at 2010-02-11 11:37:56 EDT
Чужие байки Герцман пересказывает:
http://th3.livejournal.com/32305.html
Серьезное заявление. Требует ответа.
S.Melenteva
Архангельск, Россия - at 2010-02-11 11:37:56 EDT
Чужие байки Герцман пересказывает:
http://th3.livejournal.com/32305.html
М. ТАРТАКОВСКИЙ. Популярно о предмете.
- at 2010-02-10 13:48:33 EDT
– Я не могу позвать к телефону гениталии мерина, – звучно сообщил Довлатов, – это противоречит моим творческим принципам. Я – реалист и не могу взывать к отсутствующим органам, а у мерина нет гениталий, он – кастрат.
>>>>>>>>>>>>>>>MCT<<<<<<<<<<<<<
Не будучи спецом по данному вопросу, замечу, однако, что кастрация ничуть не предполагает отсечение члена, но только - мошонки с содержимым. Поверьте, этого вполне довольно.
Отсечение любого "предмета", вроде бы несущественного для жизненной функции, влечёт жуткие неприятности. Некогда пленникам отсекали язык, полагая, что говорить не сможет, но жить будет. "Кастрированный" таким образом человек страшно мучился и вскоре погибал от удушья: пища, незаметно для нас направляемая в пищевод языком, попадала в дыхательное горло...
Обрезание (я говорю не об еврее, а о мерине) вещь допустимая; отрезание - нежелательно. если мерину предстоит жить и трудиться.
Жанна Леонидовна Свет
Беэр-Шева, Израиль - at 2010-02-10 12:12:39 EDT
Огромное спасибо!
Написано блестяще.
Я дала ссылку на ваш рассказ в своем ЖЖ.
Татьяна Разумовская
Иерусалим, Израиль - at 2010-02-10 04:11:22 EDT
Блестяще написано! Получила огромное удовольствие!
Мне особо приятна была встреча не некоторыми знакомыми реалиями: я два года училась в Тарту, а с Довлатовым пересекалась в Пушкиногорском заповеднике.
Сценка с ним - абсолютно точна!
Спасибо!
Леонид Плинер
Израиль - at 2010-02-10 03:57:49 EDT
Присоединяюсь к предыдущим ораторам - браво!
Яков
Реховот, Израиль - at 2010-01-18 02:33:07 EDT
Спасибо огромное. Море удовольствия. а некоторые фразы просто гениальны.Браво!
Анна Марковна Финкельштейн
Иерусалим, - at 2010-01-17 04:38:10 EDT
Уважаемый господин Герцман! Смеялась и вспоминала, что в одном городе в одно и то же время жили несколько евреев с поразительно смешными фамилиями. Так как Заметки читают евреи всего мира, неудобно приводить их публично.
А почему Вы решили, что в Америке Вы можете стать послом? Вот в Израиле Вы точно могли стать Министром иностранных дел. Правда, судя по Вашим текстам, Вы не стали бы проводить провокационную дипломатию. Я не большая поклонница Либермана, но как иначе он мог привлечь внимание к проявлению откровенной ненависти «дружественной» страны? Если президент не может защитить честь своей страны, кто-то же должен это сделать, сознательно идя на конфликт. Правда, получилось «всё как в прошлый раз, только чемодан не вернули»… Мы извинились, а они продолжают смотреть телевизор…
Но главный мой вопрос совершенно на другую тему. Вы здесь, в Гостевой как-то написали, что Ваша жена – племянница Мордехая Лапида – героя очерка Леи Алон.
Но у него не было ни братьев, ни сестёр, как мне известно. Можете ответить на этой странице? http://www.berkovich-zametki.com/2010/Zametki/Nomer1/Alon1.php
vitakh
- at 2010-01-17 02:42:09 EDT
Витамин смеха. Сверхдоза.
Самуил
- at 2010-01-16 18:01:34 EDT
Блестяще! Каждый публикуемый в «Заметках» рассказ Юлия Герцмана — бриллиант. Спасибо!
Элла
- at 2010-01-16 08:19:50 EDT
Ох! Чуть со стуле не свалилась!
Борис Дынин
- at 2010-01-13 18:26:19 EDT
Смех Юлия опасен. Смеешься с ним, и вдруг мысль пробегает: "Как хорошо в стране советской было жить! Так смеялись,... кому было до смеха! А смех - это хорошо, это здоровье". Но мысль пролетела, и осталось СПАСИБО Юлию за смех, чья целительная сила теперь не отравлена запахами колонии. Спасибо!
Aschkusa
- at 2010-01-13 17:27:37 EDT
Герцман жжет как всегда. Молодец!
Элиэзер М. Рабинович
- at 2010-01-13 16:00:47 EDT
Такая разрядка, дорогой Юлий, посмеялся и отошел после предыдущей прочитанной тяжелой статьи. А поделом мне: знай, что читать и что нет.
Буквоед - Юлию Герцману
- at 2010-01-13 15:38:25 EDT
Юлий Петрович! Как говорил мой сотрудник: "Принял удовольствие!"
Б.Тененбаум :)
- at 2010-01-13 15:26:39 EDT
К сожалению, я читал эту вещь до публикации :) Поэтому все оценки в превосходной степени - опять таки, к сожалению - уже высказал. Но все-таки добавлю - эта история, начатая как забавный анекдот, в паре последних абзацев становится отнюдь не забавной. Литература. С большой буквы "Л".