В результате раздела Польши под властью России
оказалось многомиллионное еврейское население.
Царское правительство предпринимало многочисленные
и достаточно настойчивые попытки. Оно хотело, если не ассимилировать в полной
мере евреев, то хотя бы заставить их пойти на какие-то идейные уступки.
Поколебать традиции и внести в веру отцов местный колорит.
Нашлись бескорыстные, корыстные отчасти и корыстные
в полной мере помощники. Они знали, как обустроить евреев. И обращались
в различные инстанции со своими предложениями.
Среди реформаторов этого толка особое место принадлежит
Дмитрию Ивановичу Блоху.
6 июня 1845 он отправил Николаю I письмо следующего
содержания:
- Всемилостивейшему Отцу
и Государю нашему Императору Николаю Павловичу, да ниспошлет Ему Всевышний
долголетнюю жизнь, мир, благоволение и да споспешествует ему во всех делах!
Каждый разумный человек сознает благодеяние, оказанное
Вашим Императорским Величеством Еврейскому народу, Высочайшим повелением
об определении Еврейских детей в училища и наблюдении за приличною для них
одеждою, что способствует к образованию сего народа, но низший класс сей
нации смотрит на эту Императорскую милость, как на несчастие.
Действительно он мало заслуживает сей милости,
ибо я сам (восприявший Св<ятое> Крещение 1-го января сего года на 90-м году
от рождения и с тех пор посещая Церковь, в коей приносятся молитвы о благоденствии
Государя Императора, Наследника и Царской Фамилии) замечал, что Евреи, хотя
и предписано им Талмудом молиться о здравии Царствующего Императора, того
не исполняют даже и в самый день примирения, не смотря на то, что они проводят
тот же целый день в молитвах в Синагоге. Хотя и есть в их молитвенных книгах
форма возношений одного только имени Императора, а не Императорской Фамилии:
но и это никогда не исполняется и существует для одного вида.
В самой одежде и в образе жизни Евреи столь отдаляются
от Христианских обычаев, что соделываются недостойными измененных на них
монарших милостей, но тому виною суть их законоведцы, которые им воспретили
принять обычаи других наций.
Уже более 30-ти лет, как я узнал о таковых заблуждениях,
отдал двух сыновей своих в училища, и лет 20 тому назад отправились они
в Петербург, приняли Христианскую веру и изучились медицине, в последствии
один из них умер там же, другой определен на службу в Перми.
Жена моя, препятствовавшая мне до сих пор креститься,
наконец, тоже умерла, и я решился провести остаток жизни в лоне Православной
веры.
Между Евреями многие склоняются к той же цели,
но не смеют обнаружить желание, опасаясь лишиться отеческого наследства
или удерживаемые женами от желания их соединиться с Христианами, а потому
остаются в ожидании, что только Высочайшим по сему обстоятельству повелением
разрушится, наконец, ненависть между Евреями и Христианами.
Евреи не должны бы ненавидеть Христиан, ибо сии
последние во многих отношениях приносят им пользу, откупая у них негодное
к употреблению мясо и квасной хлеб во время Пасхи. И то и другое Евреи по
религиозным их правилам должны бы бросить в воду, если бы не Христиане у
них не перекупали.
Равным образом и в Синагогах в день Шабаса и примирения,
когда ни кто из Евреев не может зажечь свечей, прислуживают им Христиане.
Кроме того, Евреи приобретают пропитание свое посредством торговли с Христианами.
Но Евреи пребывают в беспрерывном ожидании пришествия
Мессии и каждодневно читают такую молитву: верую в пришествие Мессии и в
освобождение наше из изгнания - из чего явствует, что они не могут быть
ни добрыми подданными, ни друзьями христиан, когда надеются в скором времени
быть перемещенными в собственную свою землю.
Итак, чтобы привести в исполнение благодетельные
намерения Вашего Императорского Величества в отношении образования Евреев
необходимо высочайшее повеление, в силу коего им воспрещается пользоваться
впредь вышесказанными выгодами, получаемыми от христиан, равномерно молитвы
об освобождении посредством Мессии, как противные присяге подданства, воспретить,
вместо того приказать им молить в синагогах в праздничные и Саббашные дни
за Ваше Императорское Величество, за Наследника Престола и за всю Царскую
Фамилию, а Раввинам не дозволить более объездов по своим приходам, ибо они
соблазняют Евреев к лжеумствованию.
Тогда только можно ожидать преобразования Евреев
и тогда только они признают с благодарностью добрые намерения Вашего Императорского
Величества
Автором письма был житель города Житомира, некий
Дмитрий Иванович Блох.
Прежде, чем отправить письмо по инстанции, секретная
часть при Киевском генерал-губернаторе, запросила сведения об авторе.
Было установлено, что настоящая фамилия Блоха Бланк.
И этот Бланк, как и указано в письме, «есть выкрест из евреев».
Более того, он «неспокойного характера» и «ябедник»,
имеющий на счету «несколько ябеднических дел». И в силу этого, «совершенно
не одобряется в поведении».
Но, как говорится, мухи отдельно, и щи отдельно.
Личность, конечно, малопочтенная и вздорная; зато, как излагает.
И письму был дан ход.
Министр внутренних дел Перовский, передавая письмо
Бланка на рассмотрение Николаю 1, писал 25 октября 1846 года:
- Предложение Бланка состоит
в том, чтобы запретить евреям ежедневную молитву о пришествии Мессии и повелеть
молиться за Государя Императора и весь августейший Дом его. Запретить евреям
продавать христианам те съестные припасы, которые не могут быть употребляемы
самими евреями в пищу, как, например, квашеный хлеб во время пасхи и задние
ноги битой скотины, запретить также христианам работать для евреев в субботние
дни, когда сии последние по закону своему работать не могут.
Опираясь на записку Бланка, Комитет для определения
мер коренного преобразования быта евреев в России, принял решение «сделать
через Министерство внутренних дел распоряжение о строгом подтверждении и
наблюде6нии, чтобы при Богомолении евреев непременно совершаемы были установленные
молитвы за Государя и Императорскую Фамилию, подвергая виновных в неисполнении
сего преданию суду по закону».
До того как осесть в Житомире, Дмитрий Иванович
Блох-Бланк, в ту пору его звали не то Мойша, не то Моше; жил в городе Староконстантинове
Волынской губернии. Там у него было питейное заведение – шинок. Ещё он владел
участком земли в Новоград-Волынске.
Зарабатывал Моше Бланк, по тем временам, неплохо.
Что-то около 10 рублей серебром в неделю. И в силу этого мог содержать в
относительном достатке небольшую семью – жену Мирьям и сыновей – Абеля и
Сруля.
Характер у Моше был преотвратный. Причём с криминальным
подтекстом.
Его судили то за кражу сена, то за какие-то винно-водочные
махинации, то за оскорбление общинного чина. И, наконец, за поджог.
Конфликт между Бланком и еврейской общиной Староконстантинова
зашел настолько далеко, что он был вынужден спешно бежать в Житомир.
В Житомире произошла темная история. Во время денежного
конфликта в суматохе кто-то ударил Моше Бланка по голове.
Моше решил, что это дело рук Абеля, и обратился
в полицию с просьбой взять сына под стражу «за неповиновение родителю и
нанесение побоев».
Потом он передумал, но делу уже дали ход.
Под присягой было опрошено 12 житомирских и столько
же староконстантиновских евреев. Для того, надо полагать, чтобы иметь представление
о личности участников тяжбы.
Житомирские евреи о Моше Бланке и его семье отозвались
«одобрительно».
Староконстантиновские же утверждали, что « с самого
начала знания их Мошки Бланка, оный Бланк был поведения самого худшего,
по еврейскому закону подвергал себя неоднократно криминалу, а также был
замечен в разных воровских делах и блудодействовании».
Моше Бланк и его сын Абель, чуть было, не загремели
в Сибирь. Но потом их отдали на поруки «шести житомирским оседлым и ни в
чём не подозрительным жителям…»
Сделано это была, как сказано в постановлении Житомирского
магистрата, « в целях воздержания их впредь от худых поступков».
Конфликтуя со староконстантиновскими евреями, Моше
Бланк поднаторел в писании доносов и жалоб.
Извращая суть многолетней тяжбы, он подчеркивал,
что его преследуют, и стараются дискредитировать не в силу каких-то имущественных
претензий, или ещё чего-то, а за инакомыслие.
В прошении направленном императору Александру 1,
Моше Бланк писал:
- Каким мщением пылали ко мне староконстантиновские
евреи, упоенные фанатизмом, якобы за религию свою. Они считали меня отступником
от религии, потому что я, сохраняя истинный закон Моисея, отвергал суеверные
обряды, к истинной религии не относящиеся, и ещё восстал противу буйственных
их о христианской религии и исповедующих оную мнений, преследовали меня
с таким остервенением, что жизнь моя всегда находилась в опасности, и я
для сохранения оной должен был оставить собственный свой в городе Староконстантинове
дом и искать спасение в губернском городе Житомире.
Экивоки в сторону православия, самодержавия и народности
делались неспроста.
Его дети, Абель и Сруль, окончили поветовое училище,
что в ту пору в среде евреев было большой редкостью.
Сам Моше тоже пребывал в определенных сферах. Играл
роль продвинутого образцово-показательного еврея. Иначе с чего бы его представили
сенатору Дмитрию Осиповичу Баранову, который в апреле-мае 1820 года был
с ревизией в Волынской губернии.
Беседа с Барановым имела судьбоносное значение
для семьи Бланк. С его подачи Абель и Сруль в июле 1820 года перешли из
иудаизма в православие. И были приняты в Петербургскую медико-хирургическую
академию.
Абель стал Дмитрием в честь сенатора Баранова.
А Сруль – Александром. Александром звали графа Апраксина, который, судя
по всему, тоже принимал участие в обряде крещения.
Поскольку отчество «Мошевич» в данном контексте
не звучало, новообращенные Александр и Дмитрий стали Дмитриевичами.
Ну, а сам Моше в преклонном возрасте начал именовать
себя Дмитрием Ивановичем.
Сруль-Александр женился на полунемке-полушведке.
У них были дети. И в их числе дочь Мария. Мария Александровна Бланк.
Мария Александровна вышла замуж за сына крещеного
калмыка Илью Николаевича Ульянова. Она родила Владимира. Ставшего впоследствии
вождем мирового пролетариата, гением всех времен и народов, и прочее, прочее
– Владимиром Ульяновым-Лениным.
Место Моше Бланка в Лениниане оценивается неоднозначно.
Многие годы еврейские корни вождя мирового пролетариата не принимались во
внимание.
Шведы в родне были, и немцы. Ниманы, Эстедты, Гроссшопфы.
А вот евреи?! Извините и подвиньтесь. Евреев не было!
Те, кто не считали для себя возможным спорить с
очевидными фактами, видели в прадедушке Владимира Ильича чуть ли не предтечу.
Дескать, жил прогрессивный еврей. Он был последователем
Моисея Мендельсона, выступавшего за союз еврейской традиции и европейского
просвещения. При этом он не исключал принудительных мер, полагая (знакомые
мотивы), что принуждение, примененное во благо заблудшим и погрязшим, оправдано.
А его «злобно гнали». Обвиняли идеалиста и диссидента
в воровстве и мошенничестве. Пытались «повесить» на него поджог.
Обычная история Жертва еврейского фанатизма. Барух
Спиноза, Уриэль Акоста и Моше Бланк.
Есть и другая точка зрения. Моше Бланка нужно сравнивать не со Спинозой и Акостой, а с одним из основателей и руководителей Московского Союза русского народа, крещеным евреем Грингмутом. Исходя их степени ненависти к евреям и в силу причиненного вреда.
Ленин, знал о своих еврейских корнях. Беседуя
с Горьким, он как-то обронил: – « В каждом умном русском прячется (или что-то
в этом роде, – В.Д.) еврей.
В с. Кукушкино, куда съезжались летом потомки Александра
Бланка, хранились письма Моше Бланка. Старый Моше в русской грамоте не преуспел.
И писал на идише.
Потом рассказы матери.
Сестры Анна и Мария Ильиничны, основываясь на семейных
преданиях, с которыми все дети Марии Александровны, включая Владимира Ильича,
несомненно, были знакомы; предложили громогласно заявить о еврейских родственниках
Ленина.
Тем самым они хотели приостановить рост антисемитизма
в стране. Сталин на это, естественно, не пошёл.
Что же до Моше Бланка, то это был неглупый, предприимчивый,
целенаправленный человек. Не обремененный совестью. Готовый переступить
через что угодно. И наступить тоже.
Наследственность дело тонкое и до конца неизученное.
Владимиру Ильичу, судя по всему, от бедового прадедушки,
нечто перепало. Отразилось, так сказать, в личностном плане.
Нет, и интеллектуальный потенциал не тот. И масштабы
деятельности другие. И всё же какие-то присущие Моше Бланку черты характера
у Ленина, несомненно, присутствовали.
- Ленин обладал могучим, но холодным интеллектом, ироническим, циничным, – писал один из лидеров правых эсеров Виктор Чернов. – Совесть Ленина заключалась в том, что он ставил себя вне рамок человеческой совести по отношению к врагам… Исходя из ситуации Ленин говорил одно, а думал другое. Многократно пенял и обещания и позиции. И вёл себя с общепринятой точки зрения непорядочно.
Ленин, как и Моше Бланк, тоже хотел обустроить
евреев. Но это уже другая история.
