Ratushny1
Ярослав Ратушный

 

ЖЕРТВА ИОНЫ


   Книга пророка Ионы объясняет неизбежность выбора, от которого невозможно отказаться. Все персонажи сакральной истории действовали в узких рамках плана творения, иначе в ход событий вмешивались ангелы. Отношения Бога с избранниками отличались напряженностью, связанной с различным пониманием справедливости. Адам, Каин и Ноах дерзили Создателю. Авраам открыто дискредитировал божественное правосудие, возражая против коллективной ответственности. Моше пятикратно отказывался от своей миссии. И только Иона бежал от Господа. 

   По традиционному толкованию пророк стремился покинуть Святую землю, где божественное присутствие выражено особенно сильно, чтобы не способствовать спасению Ниневии, которой суждено принести много бед Израилю. Служение Богу смертельно опасно[1]. Моше едва не погиб по дороге в Египет, сыны Аарона освятили своей смертью скинию. Бегство от Бога – верный способ самоубийства. Иона хотел умереть ради своего народа[2], чтобы избежать спасения язычников: «Я знаю, что они готовы совершить тшуву, и пошлет Всевышний свой гнев на Израиль» (Пиркей раби Элиэзера, Иона 10).

    Бегство Ионы в Таршиш поставило на край гибели корабельщиков, которые принесли жертвы, чтобы отвратить несчастье: «И устрашились моряки, и взывали каждый к своему богу[3], и бросали кладь с корабля в море» (Иона 1:5). Пророк совершенно равнодушен к своей судьбе: «Иона спустился во внутренность корабля, лег и крепко заснул». Капитан, увидев, что все жертвы напрасны, спустился в трюм, где нашел спящего пассажира: «Что ты спишь? Встань, воззови к Богу твоему, может быть, Бог подумает о нас, и мы не погибнем» (Иона 1:6).

   Укрощение бури требовало более серьезных средств, чем молитвы и жертвы материальных ценностей: «Пойдем, бросим жребий и узнаем, за кого постигает нас эта беда» (Иона 1:7). Пророку безразлично утонуть вместе с кораблем или быть выброшенным за борт, спастись хотели только моряки: «Что сделать нам для тебя, чтобы море утихло для нас» (Иона 1:11). Иона равнодушно указал путь к спасению: «Возьмите меня и бросьте меня в море, и море утихнет для вас, ибо я знаю, что ради меня постигла вас эта великая буря» (Иона 1:12). Праведные моряки подробно расспросили Иону, подвергаясь опасности погибнуть в любую минуту, и повернули корабль к берегу, решившись на убийство, испытав все средства: «И подняли Иону, и бросили его в море, и утихло море от ярости своей» (Иона 1:15).

   В Зогаре написано, что пророк находился в преисподней: «И был Иона во внутренностях рыбы» это  утроба шеола. «Три дня и три ночи» это 3 дня нахождения человека в могиле» (Зогар, Викхаль 89). Иона, оказавшись в безвыходном положении, молил об избавлении: «Ты поднимешь жизнь мою из шеола» (Иона 2:7). Ради спасения души пророку пришлось пожертвовать интересами Израиля: «Я голосом хвалы принесу Тебе жертву, что обещал, исполню» (Иона 2:10). Все попытки противиться божественному промыслу, привели к его исполнению: «И кричал, говоря: еще сорок дней и Ниневия будет перевернута[4]» (Иона 3:4).

   Жители Ниневии не побили пророка, предрекавшего скорую гибель, а совершили беспрецедентное деяние коллективную тшуву, означающую возврат в изначальное состояние, исключающее возможность грешить в будущем: «И поверили ниневитяне Богу, и объявили пост, и оделись в мешковину» (Иона 3:5). Ассирийцы отказались от всех сущих ценностей, которые были источником греха, и сожгли город, поэтому написано, что царь сел на пепел: «Это слово дошло до царя Ниневии, и он встал с престола своего, и снял с себя царское облачение свое, и сел на пепел» (Иона 3:6).  

   Первыми обратились к Богу простые люди, затем вельможи и отказавшийся от власти царь, поэтому последний приказ отдается не им, а от его имени: «Чтобы ни люди, ни скот, ни волы, ни овцы[5] ничего не ели, не ходили на пастбище и воды не пили, и покрылись мешковиной люди и скот» (Иона 3:7). Для совершения тшувы недостаточно гибели города, который можно отстроить заново, необходимо обратить живых людей в мертвых, покрытых саваном из мешковины.

   Сохранилась информация, что очищенная страданием душа фараона воплотилась в царе Ниневии: «Восставший против Бога фараон сделал тшуву, и спас его Бог от смерти, чтобы показать свою мощь, и он царствовал в Ниневии» (Ялкут Шимони, Иона 3). Сердце фараона разрывалось между невозможностью удержать народ и невозможностью отпустить Израиль, связанный с Египтом как душа с телом[6]. У евреев была альтернатива умереть в стране[7] или в пустыне. Отказ Ионы от пророческой миссии привел к неизбежному выбору корабельщиков: погибнуть в море или погубить свои души[8], умертвив невинного с их точки зрения человека, хотя Иона был виновен в непослушании Богу. Жители Ниневии предпочли мучительную смерть мгновенному уничтожению, ради спасения душ: «Кто знает, может быть, еще Бог смилуется и отвратит от нас пылающий гнев свой, и мы не погибнем» (Иона 3:9).

   Проповедь Ионы закончилась в первый день, некоторое время заняло уничтожение города и подготовка к коллективному самоубийству. В любом случае, до окончания сорока дней оставалось достаточно много времени, чтобы умереть. Дети и женщины погибли первыми без воды и пищи, даже у самых сильных мужчин не было ни одного шанса остаться в живых, ибо жители города, в отличие от Ионы, не могли знать, что переворот отменен.

   Ниневия располагалась на три дня пути, Иона прошел только третью часть города, поскольку ассирийцы обратились к Богу и поверили еврейскому пророку. Мудрецы объяснили, что в Ниневию прибыли матросы спасенного корабля, которые свидетельствовали о чуде. Сторонники критического направления отстаивают недостоверность пророчества Ионы из-за трехдневного пребывания в чреве рыбы и отсутствия исторических свидетельств об обращении города. Еще Филон Александрийский писал, что вся Священная история протекала вне нашего времени, поэтому невозможно найти доказательств событий, протекавших в другой реальности.

   Возможно, действие книги разворачивается в двух противоположных мирах, отсюда двойственность пророка: спаситель на корабле и губитель в Ниневии. Иона, подобно Ною, Аврааму, Якову, построившему убежище, и евреям в пустыне, нуждался в адаптации после перехода между мирами: «И ждал Иона, перед тем как пройти город расстоянием в один день» (Иона 3:4). Пророк не отличался от моряков, узнавших о его предназначении только после жребия. Вероятно, внешность пришельца из иного мира, пробывшего три дня в преисподней, была настолько страшной, что ассирийцы безоговорочно поверили его словам.

   Бог отменил наказание, поскольку люди сами перевернули город, превратив материальные ценности в пепел, а живых существ в мертвые: «Увидел Бог их дела, что убрали от своего пути зло» (Иона 3:10). Спасение Ниневии в духовном плане означало гибель Израиля, связанного с нею неразрывными нитями судьбы: «Сделал зло Ионе, великое зло, и тот разозлился» (Иона 4:1). Будущее еврейского народа, а не уязвленное самолюбие вызвало смертельное огорчение пророка: «Возьми душу мою от меня, ибо лучше мне умереть, чем жить[9]» (Иона 4:3).

   Пророк не мог оставаться в сожженной Ниневии среди умирающих от голода и жажды людей. Иона еще не потерял надежду на благоприятный для Израиля исход, поэтому сделал укрытие из уцелевших обломков, ибо ожидание было долгим: «И вышел Иона из города, и сел с восточной стороны от города, и делал себе там кущу, и сел под нею в тени, пока не увидит, что будет с городом» (Иона 4:5). Вероятно, ассирийцы сожгли не только город, но и все деревья в округе, иначе пророк мог найти более удобное для наблюдения место.

   Чудесно выросшее дерево несказанно обрадовало Иону не как защита от солнца, уцелевшее растение означало, что тшува Ниневии была неполной: «И поднялось над Ионой быть ему тенью над его головой, чтобы спасти его от зла его» (Иона 4:6). Засохшее дерево означало грядущее разрушение Израиля, поэтому смертельно огорчило пророка, которому, вопреки его воле, было суждено стать спасителем язычников.

   Бог навел палящий зной, чтобы подчеркнуть духовный подвиг ассирийцев, которые преодолели свойственную человеку двойственность и достигли уровня Адама до грехопадения, когда нет разницы между добром и злом, душой и телом, жизнью и смертью, ибо все противоположности едины перед лицом Господа: «Я ли не пожалею о Ниневии городе большом, в котором больше чем 120 000 человек, которые не различают между правым и левым своим» (Иона 4:11).

   В книге пророка Ионы описана парадоксальная ситуация: язычники, являясь идеальными праведниками, спасаются, совершив тшуву, а единственный еврей противится божественному промыслу. В эсхатологические времена не только герои сакральной истории, но и простые люди обречены на неизбежный выбор. Книга предлагает два способа спасения: убийство пророка[10], который приносит себя в добровольную жертву, или самоубийство целого народа ради благоприятного воскрешения в будущем мире.



[1] К ноге первосвященника, входящего в Святилище, привязывали веревку, чтобы вытащить труп в случае поражения.

[2] Есть комментарии, что Иона пошел погубить себя в море, ибо Всевышний хотел возвратить Ниневию к добру, чтобы она была наказанием для Израиля.

[3] Раши пишет, что с Ионой находились представители 70 народов, следовательно, корабль был моделью мира.

[4] Как Содом и Гоморра.

[5] Подробное перечисление скота, вероятно, показывает, что тшува предусматривает уничтожение всех видов имущества.

[6] Отсюда упорство фараона, получавшего подпитки мужества, когда накал казней превысил человеческие возможности.

[7] Предание утверждает, что многие евреи умерли в Египте, вместо них вышла «большая смесь».

[8] Сделав выбор, моряки надеялись на прощение.

[9] В чреве рыбы Иона просил о спасении жизни, теперь он молит о смерти.

[10] Возможно, речь идет о мошиахе.



   



    
___Реклама___