С неизбывной любовью и незабвенной памятью моим
родителям посвящается
Вступление
В горестных скитаниях, пройдя многие страны Европы,
гонимый мой народ, по воле судеб, оказался на ограниченной территории, отошедшей
к России от Польши, после её передела. Там же, на западных окраинах Российской
империи, царской властью были созданы своеобразные резервации, места постоянного
проживания евреев, которые в дальнейшем стали именоваться „чертой оседлости".
Беспросветная нищета и безработица подталкивали многих евреев к поиску иной
жизни, другой среды обитания, однако, переступать эту самую „черту", существовавшими
тогда законами не дозволялось.
До середины XIX столетия Тамбовская губерния, расположенная
на благодатных землях Среднерусской равнины, была для евреев „Terra incognita"
Скудные архивные данные не позволяют определить точную дату появления евреев
в одной из крупных губерний России. Первые упоминания о проживании и деятельности
евреев в архивных фондах относятся к 1902 году, однако, задолго до этого
в периодической печати и статистических сборниках появлялись сообщения о
жизни евреев в городе Тамбове. Так, в сборнике «Тамбовская губерния. Список
населённых мест по сведениям 1862 года» /изд. ЦCК МВД России, СПб 1866 г./
говорится: «Что касается других народов, то, преимущественно в городах,
в числе постоянных жителей, можно поименовать Поляков и Евреев, состоящих,
большей частию, в службе». Столь краткая запись не дает представления ни
о количественном, ни о качественном составе этого национального меньшинства.
Она лишь подтверждает факт проживания евреев в городе Тамбове и численность
их, едва ли превышало сотню.
С приходом к власти императора Александра II в
1855 году, произошёл поворот к либерализации внутриполитической жизни государства.
С принятием прогрессивных законов, для многих россиян наступила пора надежд
и упований. Перемены коснулись и положения евреев в Российской империи.
Не проводя в жизнь радикальные преобразования, не пытаясь решить, коренным
образом, жгучую проблему - извечный "еврейский вопрос", всё же царь-освободитель
и его правительство сочло необходимым постепенно отменить наиболее тяжёлые
правовые ограничения.
Была значительно ограничена вербовка еврейских мальчиков
в кантонисты, и в исполнении воинской повинности евреи были уравнены со
всем населением. Была запрещена практика насильственного крещения евреев.
И хотя ворота из местечкового убожества «черты оседлости» не распахнулись
настежь, калитка всё же приоткрылась. Согласно принятому в 1865 году закону
было разрешено проживание вне черты оседлости еврейским купцам I-ой гильдии,
лицам с высшим образованием. Этим же документом ремесленникам и мастеровым
евреям дозволялось покидать черту оседлости и разрешалось повсеместное проживание
в России. Конечно, такое разрешительное право затронуло лишь очень ограниченный
контингент еврейского населения. И всё же, с середины XIX столетия в периодической
печати стали появляться сообщения о проживании евреев центральных губерниях
России.
Первопроходцы в самом центре России
В „Очерках времён и событий" Феликса Канделя мы
находим сообщение о том, что в середине XIX века братья Самуил, Лазарь и
Яков Поляковы, основав Московский и Донской земельные банки, активно занимались
закупками и извозом хлеба. Для этого ими были построена одна из первых в
России частных железных дорог - Козлов-Воронеж-Ростов, и всё время, пока
строилась эта, чрезвычайно важная для России магистраль, Самуил и Яков проживали
в Козлове, и для решения многих организационных вопросов часто наезжали
в губернский центр Тамбов.
Некоторое послабление в строгих ограничениях миграции
евреев из черты оседлости, несомненно, сказались на росте численности еврейского
населения. По официальным данным, приведенным в книге «История еврейского
народа России», известного историка Юлия Гессена, в Тамбовской губернии
в 1880-1881г.г. уже проживало 589 евреев. Казалось бы, такой быстрый рост
численности должен был внушать оптимизм, однако если рассмотреть состав
этой группы по профессиям, то окажется, что право на проживание вне черты
оседлости получило незначительное количество переселенцев.
В группу ремесленников, мастеров, ремесленных учеников,
проживавших в городских поселениях, входило лишь 86 человек и во вне городских
поселений - 32 человека. В группе представителей свободных профессии (врачи,
дантисты, владельцы аптекарских магазинов, учителей, музыкантов и др.) вошло
лишь 19 человек и, наконец, в третьей группе коммерсантов было не более
10 купцов. Таким образом, по "самостоятельному праву" на Тамбовщине проживало
130 евреев, остальные 459 человек являлись членами семей или, по специально
данному разрешению, прислугой, приказчиками и др. Следует иметь в виду,
что в эти годы Тамбовская губерния была одним из крупнейших регионов в России.
Численность населения в ней составляла более 2920000 человек. Таким образом,
еврейское нацменьшинство по отношению к коренному населению составляло всего
лишь - 0,021% .
Поощряя развитие экономики, правительство поначалу
не делало никаких национальных различий, но, как говорится, «недолго музыка
играла», и уже к началу 80-х годов, после прокатившейся по югу России, волны
погромов, приток еврейских переселенцев значительно сократился. С приходом
к власти Александра III, положение евреев стало прогрессивно ухудшаться.
Даже те незначительные льготы, предоставлявшиеся прежним Властителем России,
при новом императоре были упразднены. Обещанное уравнение в правах евреев
с прочими жителями империи выполнено не было.
В царствование Николая II, начавшееся в 1894 году,
ощутимого послабления. многочисленных ограничений в жизни евреев, как в
черте оседлости, так и во внутренних губерниях не наступило. Жизнь русского
еврейства почти вся уходила на повседневную борьбу за элементарнейшие права:
за право жительства, за право трудиться, за право учиться, подчас даже за
право лечиться.
Правда, некоторые льготы, введенные в период либеральных
реформ, всё же были частично восстановлены, и даже введены новые, в частности,
по окончании русско-японской войны право на жительство, вне черты оседлости,
стало распространяться на евреев - солдат, побывавших на фронте.
И, вот, мой дедушка, Арон Моисеевич, в 1906 году, как участник Русско-Японской войны, удостоившийся боевых наград, перебрался в Тамбов и вскоре перевёз из Польши свою жену и шестилетнего сына Иосифа - моего отца. По-видимому, получение разрешения на право жительства было совсем не простым делом, т.к. мне доподлинно известно, что моему деду, ротному любимцу, сильно помог его боевой командир - генерал Клавдий Одров, он собственно и привёз его в Тамбов. Об этом мне рассказала дочь генерала, незабвенной памяти, Татьяна Клавдиановна Одрова - Вамберская, выдающийся на Тамбовщине, врач акушер - гинеколог.
Евреи, проживавшие вне черты оседлости, добивались
у властей права объединения в общины, ссылаясь, при этом, на предусмотренное
правительством разрешение, регламентированное вполне официальным документом
- «Свод Законов Российской Империи». В этом основополагающем документе оговариваются
все права и обязанности еврейских общин и каждого еврея. Им предоставлялась
полная свобода совести, отправления национальных, религиозных обрядов, право
приобретать в собственность (для общинных и культовых надобностей) здания
и помещения, а также земельные участки под кладбище. Этот перечень прав
и обязанностей заканчивался весьма обнадёживающей фразой: -«И никто не имеет
права препятствовать им в том ни словом, ни делом». Книга пятая, глава первая,
1835, апрель 13 (8054), п. 78.
Такая же позиция правительства была подтверждена
в «Своде Учреждений и Уставов», изд. СПб, 1896 г. Казалось бы, в предоставлении
возможности свободного вероисповедания не должно быть вопросов. Однако не
всегда законодательные положения исполнялись на местах. Так, в ноябре 1897
года еврейская община обратилась к властям с просьбой разрешить строительство
дома омовения при еврейском кладбище. 20 апреля 1898 года последовал отказ.
Мотивировка - Тамбовщина, не есть место постоянного проживания евреев.
Зарождение еврейской общины
Нам доподлинно не известна точная дата создания
еврейской общины в Тамбове, однако, по имеющимся архивным документам можно
установить дату открытия синагоги, а это событие, как известно, не могло
произойти без участия узаконенного сообщества евреев. В Тамбовском областном
архиве хранится дело .№ 146 « Об утверждении Тамбовского раввина Иоффе пожизненно
в занимаемой должности». Начато 28 февраля. 1905 года. Окончено 31 августа
того же года. К делу приложен формулярный список о службе Иоффе. В нём указывается,
что постановлением Тамбовского губернского правления, состоявшегося 28 сентября
1896 года, Иоффе утверждён, согласно приговору еврейской общины, раввином
Тамбовской еврейской молельни, а 17 мая 1897 года - Тамбовским губернским
раввином.
За активную деятельность по учреждению общины и
молельни получил благодарственный адрес. Очередные выборы состоялись 21
августа 1905 год, и снова раввином был избран Шмуэль Бер Иоффе, но как это
нередко случается в различных сообществах, нашлись недовольные, которых
результаты выборов не устраивали. Владелец магазина готового платья, купец
1-ой гильдии Израиль Гимпельсон, сколотив оппозиционную группу из 30 членов
общины, направил заявление Тамбовскому губернатору с просьбой не утверждать
результаты состоявшихся выборов. Однако, проведенная, по поручению губернатора
проверка подтвердила законность проведенных выборов.
Более того, губернатор положительно откликнулся
на рапорт губернского раввина Иоффе, в котором он ходатайствует о назначении
его губернским раввином пожизненно, учитывая его 25-летнюю усердную службу
и безвозмездное обучение евреев-учеников закону веры в течение 14 лет. Столь
длительный стаж, указанный в рапорте, косвенным образом свидетельствует
о том, что уже в 1880-1881 г.г., в Тамбове была община и была синагога,
да иначе и быть не могло, ведь в городе (как упоминалось выше) проживало
около полутысячи евреев. Если даже предположить, что часть из них не посещало
синагогу, всё равно другая, надо полагать большая часть, находила возможность
собраться и помолиться. Без этого, как известно, наш народ жить не может.
В самые тяжёлые для них времена средневековой инквизиции, и в, последующем
страшном периоде холокоста, даже обречённые на смерть в концлагерях, евреи
старались исполнять главную заповедь иудейской веры - общение с Богом.
К 1905 году, стало очевидно, что один молитвенный
дом, размещённый в двухэтажном строении по улице Семинарской 42 (ныне ул.
Ленинградская), не в состоянии обеспечить всех проживающих в Тамбове евреев
возможностью совершать богослужения в нормальных условиях. С учётом своих
финансовых возможностей, правление общины обратилось к губернатору с просьбой
дать разрешение на покупку дома для второй синагоги. Такое разрешение было
вскоре получено, и на пожертвования членов общины был куплен дом купца Файнберга
по ул. Дворянской 12 (ныне улица Интернациональная).
После капитального ремонта и реконструкции молельный
дом был открыт, и по официальным архивным данным к 1908 году в Тамбове уже
функционировали две синагоги. В это же время на христианском Петропавловском
кладбище был отведен участок земли в 1/2 десятины (примерно 60 соток) под
захоронение евреев. При кладбище были сооружены кирпичная сторожка и колодец.
Миграция евреев в I-ю мировую войну
В последующие годы численность евреев возрастала,
так в "Адрес-календаре Тамбовской губернии за 1914 год" приводится сводная
таблица, отражающая состав и численность народонаселения раздельно в городах
и уездах по состоянию на 1 января 1913 года. Общая численность жителей составляет
3757235 чел. обоего пола. Еврейское нацменьшинство составляло в городах
2617 чел., занимая вторую строчку в таблице, а в уездах проживало 215 чел.
Теперь уже соотношение еврейского меньшинства к основному русскому большинству
составляло 0,07%
Резкий подъём численности евреев произошёл в I
мировую войну из-за переселения больших людских масс из приграничных с Россией
польских воеводств и Галиции. Часть переселенцев транзитом проходила через
Тамбов, направляясь дальше в восточные районы огромной страны, другая часть
пыталась вернуться на Запад, в привычные места обитания и, наконец, значительная
часть оседала на Тамбовщине. Так появились в Тамбове многосемейные кланы
Барков, Путтеров, Фарба, Любичей, Фарберов и других. Большинство из них
были ремесленниками: искусными портными, закройщиками-обувщиками, шапочниками,
часовыми мастерами, фотографами и другими специалистами, т.е. обладателями
тех профессий, которыми они могли овладеть ещё во времена проживания в Польше.
Моя мама, будучи восьмилетней девочкой, круглой
сиротой, вместе со своими братьями: 18-летним Исроэлом и 14-ти летним Мордхемом,
бежала от войны. Ведь известно, что любая война гонит впереди себя большие
массы людей, сживает с насиженных мест целые народы. Так случилось и в первую
мировую войну, когда большое количество евреев, можно сказать, в принудительном
порядке эвакуировалось, главным образом из польских местечек и направлялось
эшелонами вглубь России.
Если внимательно посмотреть на это грандиозное,
санкционированное Правительством, перемещение людских масс, то его никак
нельзя назвать гуманным актом, ибо оно свершалось не для спасения своих
поданных, а из-за недоверия к евреям, которых царское правительство огульно
обвиняло в шпионаже и пособничестве немцам.
Но, как говорится, "нет худа без добра", наконец-то,
пусть под давлением обстоятельств, ликвидировалась пресловутая "черта оседлости"
и, тем самым, закрывалась позорнейшая страница истории государства Российского.
Более того, были созданы специальные комитеты помощи перемещённым лицам.
И там, где сейчас находится дом культуры "Знамя труда", были раскинуты палатки
для временного размещения беженцев. На привокзальной площади собирались
большие толпы тамбовчан, не из праздного любопытства, а с искренним желанием
оказать помощь.
Сравнительно молодая женщина, увидев мою маму,
дрожащую от холода (это было ранней весной 1915 года), не знавшую ни одного
слова по-русски, накинула на неё пуховый платок и привела вместе с братом
в свой дом. В нашей семье всегда помнили эту простую русскую женщину, её
благородный поступок и, возможно по принципу цепной реакции, также стремились
помочь всем "сирым и убогим". Я буду помнить до конца своих дней слова моей
мамы, которая неустанно внушала своим детям, что у всех народов Бог един
и, что у простых людей нет чувства неприязни к евреям.
Другое дело, когда заходила речь об отношении к
евреям со стороны властей. Даже те лица, которые по закону получили право
проживания в Тамбове, в глазах губернского начальства, считались людьми
второго сорта. Мой дедушка, как николаевский солдат, имел такое право, однако,
был обязан ежегодно проходить регистрацию в канцелярии губернатора, а это
стоило немалых денег.
Негативное отношение к евреям с особой остротой
проявилось во время правления губернатора Н.Н Муратова. С этим именем связано
нашумевшее дело, случившееся в 1909 году. Объектом нападок был избран видный
музыкант, основатель Тамбовской музыкальной школы, выпускник Московской
консерватории Соломон Моисеевич Стариков. Его Превосходительству почудилось,
будто в музыкальных классах полное еврейское засилье. В своём письме Председателю
Русского музыкального общества он категорически требовал увольнения Старикова,
как неспособного руководителя.
Проверка этого заявления была поручена заместителю
Председателя великому Русскому композитору и музыкальному деятелю Сергею
Васильевичу Рахманинову. Тщательно поведенной ревизией были опровергнуты
нападки шовинистически настроенного губернатора и, более того, в отчёте
Сергея Васильевича показана весьма благоприятная обстановка в музыкальных
классах, способствующая широкому развитию музыкального образования и прогрессу
музыкальной культуры на Тамбовщине, которые стали возможными благодаря организаторским
способностям С.М. Старикова.
Результаты ревизии привели в бешенство губернатора,
и он стал забрасывать Русское музыкальное общество письмами с требованием
повторной ревизии, однако его Председательница - принцесса Е.Г. Саксен-Альтенбургская
неизменно отвергала клеветнические измышления губернатора. Тогда было издано
распоряжение, в котором в полной мере, проявилось "самодурство" губернатора:
в нём запрещалось исполнять в Тамбове произведения С.В. Рахманинова.
Поддержка революций 1917 года
Революции 1917 года и свержение монархии были встречены
еврейским большинством общины с энтузиазмом и надеждой на приход коренных
преобразований в жизни общества, на установление гражданского равноправия
независимо от национальности и вероисповедания. И, действительно, в первые
годы Советской власти, несмотря на декрет Совнаркома от 23 января 1918 года
"Об отделении церкви от государства", было предоставлено всем гражданам
свобода вероисповедания. В областном архиве имеются списки прихожан-евреев
взявших на себя ответственность за сохранность имущества обеих синагог.
В этой папке имеются также описи передаваемого имущества и соглашение о
передаче от городского Совдепа здания и имущество синагог гражданам Тамбова
в бессрочное пользование.
В архивном фонде имеется выписка из протокола заседания
Тамбовского губисполкома от 3 декабря 1918 года, на котором был заслушан
доклад зав. отделом по национальным вопросам. В принятом по докладу постановлении
было решено: образовать Губернский отдел по нац. делам с подотделами, в
соответствии с проживавшими в то время нацменьшинствами. Временно исполняющим
обязанности заведующего отделом назначить тов. Анштейна.
Самым крупным подотделом в то время стал еврейский.
В Тамбовской губернии, в тот период времени, проживало 8000 евреев, в основном
это были переселенцы из восточных воеводств Польши и Галиции. После ликвидации
нескольких подотделов по делам национальностей 1 апреля 1919 года, осталось
два: еврейский и мусульманский. Хотя первый был крупнее второго, однако,
своих отделений в уездных городах он не имел. Еврейский подотдел располагался
на улице Советской 55. В этом же здании в конце 1919 года была открыта школа
- интернат для девочек.
Организатором её была Александра Михайловна Цыпина.
Этим качественно новым учебным заведением заинтересовался Нарком просвещения
А.В. Луначарский, и в свой первый приезд в Тамбов он изъявил желание его
посетить. Организация учебного процесса произвела на Наркома самое благоприятное
впечатление. Конечно, встреча Высоких гостей, даже в те тяжёлые времена,
было событием значимым, и поэтому в процесс подготовки приёма включились
все и учащиеся, и преподаватели. Интересный эпизод произошел в маленьком
зале: Анатолию Васильевичу понравилось профессионально исполненное оформление
сцены, и когда он выяснил, что это сделано руками молодого учителя рисования
Мошке Круковичем, последовало " высочайшее распоряжение" премировать его….двумя
килограммами конины. Сейчас это звучит, как забавный анекдот, а тогда это
было "царским подарком".
Несколько позже был образован еврейский комитет
помощи жертвам войны, который разместился в доме на ул. Базарной 106. Существовала
даже еврейская советская школа (ул. Семинарская 32).
В молодой Республике Советов, пригодность работников
любого ранга оценивалась не по национальности, а по деловым качествам. На
ответственные посты в Правительстве нередко назначались евреи. В течение
2-х лет (1920-1921 г.г.) Тамбовский Губисполком возглавлял А.Г. Шлихтер,
учёный - экономист, ставший впоследствии вице-президентом Украинской Академии
наук.
В августе-сентябре 1919 года кавалерийский корпус
генерала К. Мамонтова совершил рейд по тылам Красной армии. Этот отчаянный
маневр одной из частей Добровольческой армии отличался невероятной жестокостью
по отношению к евреям. Погромы прошли в Балашове, Белгороде, Ельце, Козлове.
Центральные газеты писали в то время: "Никогда ещё казаки не высказывали
такой ненависти к евреям. При виде их они, буквально скрежетали зубами.…Убивали
каждого, кто попадётся под руку.… Была пьяная и кровавая оргия озверевших
людей, которые никак не могли напиться досыта еврейской кровью…"
22 августа 1919 года казаки ворвались в Тамбов.
Первым делом, они учинили расправу над евреями, причём было это сделано
с особой жестокостью. Раввину М. Вайнеру был предъявлен ультиматум - собрать
у своих единоверцев один миллион рублей золотом. Надо полагать, что такая
огромная сумма контрибуции была названа лишь для того, чтобы совершить погром
в домах беззащитных евреев. Ребе доказывал казачьему войсковому начальству,
что основная масса проживающих в Тамбове евреев - это беженцы из Польши,
которые поспешно оставляли свои убогие жилища, не успевая даже прихватить
запас белья.
Что же касается богатых евреев, бывших купцов и
других состоятельных граждан, то большинства их уже нет в живых, ибо они
были расстреляны в застенках губчека, а их имущество реквизировано. Так,
что платить некому и нечем…. Такой ответ, естественно, не удовлетворил казаков.
Был объявлен сбор, но на него пришло мало народу. После этого началась облава
на евреев.
Пешие и конные казачьи разъезды рыскали по всему
городу в поисках представителей "жидовского племени". В этих поисках казакам
иногда помогали и соседи, но известны и случаи помощи евреям и соучастия
им в их жуткой беде со стороны простых русских людей. Мне рассказал одну
такую историю, услышанную им от родителей, мой двоюродный брат, подполковник
в отставке Путтер Самуил. Казаки совершали "подворный обход" по Студенецкой
улице и над многочисленным семейством Гирша Барка нависла смертельная угроза.
Оставив всё немудрящее имущество на произвол
судьбы, они, в страхе бросились бежать вдоль Студенецкой. Из одного из домов
вышел, невысокого роста человек и, окликнув Гирша, затащил всё семейство
к себе. Фамилия этого человека Дрыгин, он проживал в угловом доме, в котором
был некий секрет: вход в этот дом был со стороны Студенецкой, но была и
другая дверь, которая выходила на Базарную улицу.
Когда казаки вломились в этот дом с вопросом: не
прячутся ли здесь "жиды", им спокойным голосом ответил хозяин, что здесь
и в помине их не было, а, буквально за минуту до этого он вывел их на улицу
через другой ход. На обеденный стол "для приманки" была быстро поставлена
бутыль с водкой, и хозяин любезно предложил казакам её "откушать". Уговаривать
их долго не пришлось.…
Так, рискуя жизнью, он спас от неминуемой гибели
восемь человек. Этот благородный человек за свой поступок достоин увековечения
в камне, но мне думается, что самым лучшим памятником была бы память о нём
в сердцах и умах молодежи. Именно они должны знать, что в народе, с которым
они живут бок о бок, были и есть настоящие праведники.
Были взяты в заложники 20 человек, и в их числе
первым был назван Тамбовский Духовный Раввин Моисей Вайнер. Когда это случилось,
жена Раввина, отважная Эйл Бар, заявила, что она не оставит мужа и идёт
вместе со всеми. Всех заложников подвергли мученической смерти, а Раввина
привязали к тачанке и еле живого проволочили до села Черняное. Там лежащего
на земле Раввина прикончил один крестьянин, который потом говорил: "…я жидовского
попа добил из жалости, чтоб не мучился". Родные заложников пребывали в неведении
о судьбе своих близких, хотя уже доходили слухи о зверской расправе над
ними. Великое горе пришло в еврейские дома, которое усугублялось от осознания
того, что они совершенно беспомощны, и не могут хоть чем-то помочь своим
близким и даже, в случае их смерти, предать земле.
Но нашелся среди евреев один добрый человек, который
занимался закупкой скота у населения и повсюду имел друзей. Он один на подводе
объездил все близлежащие сёла и деревни и, собрав всех замученных заложников,
похоронил их по еврейскому обряду, Звали этого смельчака Нухем Гольдберг.
И об этом благородном человеке тоже должна знать молодежь. Он достоин этого!
Случилась эта беда в августе 1919 года. С тех пор
своего Раввина Тамбовская община уже никогда не имела. Синагога ещё какое-то
время просуществовала, но уже в 1923 стоял вопрос о её закрытии из-за "не
целевого использования". С этого времени началась экспроприация всех принадлежавших
общине помещений. Сначала закрыли школу, затем комитет помощи инвалидам
и жертвам войны. Некоторое время еврейской общине удавалось отстаивать здание
синагоги, но 18 сентября 1931 года постановлением № 1162 Тамбовского городского
Совета Рабочих, Крестьянских и Красноармейских депутатов здание по улице
Интернациональной 12, занимаемое ранее под синагогу, передаётся под общежитие
школы ФЗО. С этого времени община уже не имела ни одного своего помещения,
кроме сторожки на еврейском кладбище.
С этого времени с особой остротой стоял вопрос:
где найти подходящее помещение, чтобы помолиться. Общеизвестно, что евреи,
в основной своей массе, без молитвы обойтись не могут, а она может состояться
только в составе миньяна, т.е. 10 человек. Даже если, молящиеся собираются
в одном доме, но из-за малого метража находятся в разных комнатах, то такой
миньян не считается состоявшимся и молитва не будет услышана Б-гом. Но,
как всегда бывало в истории, даже в самые трудные её времена, среди евреев
непременно находился правоверный энтузиаст, который, преодолевая все преграды,
создавал для своих собратьев сносные условия существования. Был такой в
Тамбове, тщедушный на вид, а на самом деле, как говорят в России, "сшитый
из ума и доброты" человек.
Звали его Исроэл Путтер, прожил он не лёгкую жизнь.
Будучи круглым сиротой, 18-летний юноша, при полном незнании русского языка,
бежал от войны из Польши и здесь на Тамбовщине начинал свою новую жизнь,
жизнь на чужбине. Кроме того, на его иждивении были 12 летний брат Мордхе
и 8 летняя сестра Двойра. Когда мой дядя стал работать пекарем в частной
пекарне, иждивенцев значительно прибавилось. Я не помню случая, чтобы дядя
Исроэл жаловался на жизненные трудности, напротив, он часто говорил, что
еврей всегда должен быть устремлён к исполнению мицвы, имея при этом в виду
не столько строгое исполнение заповедей Талмуда и Танаха, сколько душевную
потребность делать людям добро. И делал он это всю свою жизнь и всегда "с
лёгким сердцем". Когда встал вопрос о необходимости помещения для молитв,
он не задумываясь, предоставил для этих целей своё жильё, которое состояло
из одной большой комнаты (на 40 кв. м.) и двух крохотных комнатушек. Для
более комфортного размещения большой семьи была необходимость перегородить
зал, но дядя Исроэл и в мыслях такое не держал, т.к. знал, что в пятницу
и в субботу соберутся евреи, которым надо помолиться, а затем, как и положено,
поучаствовать в субботней трапезе.
Конечно, такая приверженность вере в те времена
была чрезвычайно опасна. Мудрый дядя Исроэл предупреждал всех, кто приходил
на молитву - никаких разговоров о политике. Но негласный закон предписывал:
"больше трёх не собираться", а уж там, где собираются десяток-другой людей,
"компетентные органы" полагали, что там непременно должна быть крамола,
очень интересовались содержанием разговоров. Вне всякого сомнения, среди
молящихся были секретные осведомители, которые бдительно за всем этим следили,
и доносили "куда надо" обо всём происходящем в доме по улице Студенецкой
42.
Но, как говорится, Б-г миловал, и евреи могли собираться
и возблагодарить Всевышнего за эту милость. К сожалению, не у всех так счастливо
сложилась судьба. Кой-кому пришлось откушать не сладкий хлеб из тюремной
и лагерной пайки в сталинском ГУЛАГ'е, а некоторым не дано было вернуться
к родному очагу. Мы, конечно, не знаем всех имен пострадавших от сталинских
репрессий, но те, что нам известны, должны стать достоянием Тамбовской еврейской
общины и память о них должна быть свята, ибо это были достойные люди.
Вот их имена:
Вертлеб Абрам
Малкин Борис
Высоцкий Хаим
Малкин Алексей
Гарницкий Даниил
Олькин Моисей
Гарницкий Израиль
Перчук Арон
Гуревич Абрам
Щетинин Лев
Животовский Григорий
Крукович Шмерл
(продолжение следует)
