"ПРОРОКА НЕТ В ОТЕЧЕСТВЕ МОЁМ...".

Прозаические тексты
Forum rules
На форуме обсуждаются высказывания участников, а не их личные качества. Запрещены любые оскорбительные замечания в адрес участника или его родственников. Лучший способ защиты - не уподобляться!
Post Reply
Маркс ТАРТАКОВСКИЙ
ветеран форума
Posts: 1498
Joined: Sat Mar 08, 2008 9:19 am

"ПРОРОКА НЕТ В ОТЕЧЕСТВЕ МОЁМ...".

Post by Маркс ТАРТАКОВСКИЙ »

Преподаватель основ:
Тартаковский не стеснялся откровенничать о том, что его "Сплетение ног" будет посильнее "Лолиты" Культурный человек (!), постигший, что его личность есть венец истории по отрытому же им самим закону истории (Маркс Маркса превзошел).
Аноним:
Никто из поименованных не написал книгу по историософии, не проник в тайну чорных дырок, не написал "Сплетение ног", оставившее далеко позади Набокова с его "Лолитой", не разработал физкультаксиологию и так д.
Немезида:
Читая г-на Тартаковского, прожившего в Советской России лет 70 из своих 85....


1. Да, я полагаю, что мой роман (кстати, изданный в России тиражом 40 /сорок/ тысяч экз.) «посильнее Лолиты».
Хотя Набокова ограждает от сравнения мировая слава.
О феномене славы и прилагаемых к оному обстоятельств см.здесь - ниже.
Что до сравнения – положусь на вкус читателей.
Вот главы из романа Набокова и моего, вполне сравнимые по фабуле: немолодой человек обольщает юную девушку.
Владимир Набоков. «Лолита», гл. 29: http://nabokov.niv.ru/nabokov/proza/lol ... a-1-11.htm
Маркс Тартаковский. «Сплетенье ног», гл. ХХ:
http://berkovich-zametki.com/Forum2/vie ... =15&t=1560
Главы сюжетно самые значимые, центральные.
Сравните, подумайте, если можете, - и выскажитесь.

2. Да, мне принадлежит серьёзная (я полагаю) гипотеза, но не о «чорных дырках», но о том, что если у нашей Вселенной есть начало, то неизбежен и её конец: «ЦИКЛЫ МИРОЗДАНИЯ».
Общее количество входов в этот текст перевалило далеко за 35 (тридцать пять) тысяч. Полагаю, что среди такого обилия (да и при полном соответствии названия содержанию) есть и специалисты-астрофизики.
Так вот, логика гипотезы сомнению не подвергается.
(См. Форум – Идеи и открытия).

3. Да, мне принадлежит оригинальная система оздоровления – АКМЕОЛОГИЯ, опубликованная в нескольких многотиражных книжных публикациях. В Москве я вёл спортивные и оздоровительные занятия на протяжении десятков лет;
сам – в свои годы – благодарен собственной системе.

Моя книга "АКМЕОЛОГИЯ" (Москва, изд-во ИМЖ "ПАНОРАМА", 1992 г. 315 стр.; тираж 35 тысяч) - ПЕРВАЯ из десятков (если не более того) изданных книг с ДАННОЙ тематикой и ДАННЫМ названием.
Следующая за моей «Акмелогией» - учебное пособие "Общая и прикладная акмеология" вышла лишь в 1995 г. Автор этого пособия А. ДЕРКАЧ – через эти три года – уже «заведующий кафедрой акмеологии и психологии профессиональной деятельности Российской Академии государственной службы при Президенте РФ, заслуженный деятель науки Российской Федерации, вице-президент Международной Академии акмеологических наук, главный редактор журнала "Акмеология", ректор Московского акмеологического института, доктор психологии, профессор, действительный член АПСН»...

4. Да, мне принадлежит совершенно оригинальная концепция мировой истории:
«ИСТОРИОСОФИЯ. Мировая история как эксперимент и загадка» (М. 1993 г.).
На титуле: Рекомендовано Государственным комитетом РФ по высшему образованию. Федеральная целевая программа книгоиздания России,
На этом портале в сокращении: «ПОЧЕМУ КИТАЙЦЫ НЕ ОТКРЫЛИ АМЕРИКУ» - «Старина»:
http://berkovich-zametki.com/2005/Stari ... ovsky1.htm

Иегуда: «Не надо ненауку называть наукой. Наука работает в цикле: факт-анализ-гипотеза-теория-подтверждающий или опровергающий эксперимент. Для истории последний этап невозможен, по определению. У нее даже первый этап весьма размыт, как правило. История - не наука.

В названии моей книги ничуть не случайно слово «ЭКСПЕРИМЕНТ».
Для того, чтобы узнать не триппер ли, берут анализ, а не вскрывают брюхо...
Мировая история – непрерывная цепь очевидных экспериментов и сама она в целом – вполне результативный эксперимент.
Суть мировой истории – эволюция от общинного сознания к индивидуальному мышлению.

Уместно завершить выдержкой, многое объясняющей:
«Северные записки" были, как все толстые русские журналы, журналом не только литературным, но и общественно-политическим... Близким другом редакции был Григорий Адольфович Ландау. Природа наделила Г.А. блестящими дарованиями, но жизнь жестоко насмеялась над его даровитостью: то немногое, что он написал, мало до кого дошло и мало на кого произвело должное впечатление. Помню, с каким захватывающим волнением читал я в галицийском окопе только-что появившуюся в "Северных записках" статью Ландау "Сумерки Европы". В этой замечательной статье было уже в 1914-м году высказано многое, что впоследствии создало мировую славу Освальду Шпенглеру. Появившаяся в берлинском издательстве "Слово" в 1923-м году под тем же заглавием большая книга Г.А., полная интереснейших анализов и предсказаний, также прошла незамеченной в эмиграции. Мои хлопоты о ее переводе на немецкий язык ни к чему не привели - и это в годы, когда на немецкий переводилось все, что попадалось под руку.
Причину этой литературной неудачи Г.А. надо прежде всего искать в том, что он был чужаком решительно во всех лагерях...
Что говорить, советский конформизм вещь страшная. Но пример Ландау учит тому, что требование конформизма было не чуждо и нашей свободолюбивой интеллигенции. Чужаков, не исполняющих ее социальных заказов, она безжалостно заклевывала».

Федор Степун. Бывшее и несбывшееся. (London 1990, т. 1, с. 301-302).
Last edited by Маркс ТАРТАКОВСКИЙ on Sun Oct 04, 2015 10:46 am, edited 1 time in total.
Маркс ТАРТАКОВСКИЙ
ветеран форума
Posts: 1498
Joined: Sat Mar 08, 2008 9:19 am

Re: "ПРОРОКА НЕТ В ОТЕЧЕСТВЕ МОЁМ...".

Post by Маркс ТАРТАКОВСКИЙ »

Историков тысячи, но очень немногие, не более десятка, давали объяснение основному - «МЕХАНИЗМАМ» МИРОВОЙ ИСТОРИИ, сути исторической эволюции – от первобытности до наших дней. Наиболее известные: Гегель, Маркс, Милль, Тойнби, Хантингтон...

Суть моей книги «Историософия» (иначе говоря - ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ), изданной Российским гуманитарным государственным университетом как пособие для студентов:
МИРОВАЯ ИСТОРИЯ ЕСТЬ ЭВОЛЮЦИЯ ОТ ОБЩИННОЙ (КОММУНАЛЬНОЙ) ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ОСОБИ - К ИНДИВИДУАЛЬНОЙ ЛИЧНОСТИ, ОСОЗНАЮЩЕЙ И НАПРАВЛЯЮЩЕЙ (В СИЛУ ВОЗМОЖНОСТЕЙ) СВОЁ БЫТИЕ.
Проще: развитие от общинного бытия – к индивидуальному.

Если вникнуть в смысл возражений министра внутренних дел Российской империи Петра Столыпина, реформатора, убитого террористом, писателю Льву Толстому, откроется экономический ракурс сказанного выше.

Карла Маркса попросили выразить суть «Капитала» в одной фразе. Он ответил:
«Ликвидация частной собственности».

Лев Толстой – Столыпину (июль 1907). «...Земля есть достояние всех, и все люди имеют одинаковое право пользоваться ею».

Пётр Столыпин – Льву Толстому (октябрь 1907):
«...Вы считаете злом то, что я считаю для России благом. Мне кажется, что огтсутствие «собственности» на землю у крестьян создаёт всё наше неустрйство. Природа вложила в человека некоторые врождённые инстинкты, как-то чувство голода, половое чувство и т.п. и одно из самых сильных чувств этого порядка – чувство собственности. Нельзя любить чужое наравне со своим и нельзя обхаживать, улучшать землю, находящуюся во временном пользовании, наравне со своею землёю. Искусственное в этом отношении оскопление нашего крестьянина, уничтожение в нём врождённого чувства собственности, ведёт ко многому дурному и, главное, к бедности. А бедность, по мне, худшее из рабств...»

Из лекции акад. Пивоварова:
"Крестьянская община, земля, люди на ней живущие. И идет передел земли, чтобы все были равны, надо, чтобы по числу людей в семье было столько же единиц земли, грубо говоря. Пять человек – пять единиц, семь человек – семь единиц. Так людям раздавалось. А поскольку кто-то умирал, кто-то рождался, то нужно было менять наделы. И постоянно шел передел. Размежевание. Вчера в семье было 12 человек, у них было 12 единиц, сегодня 5 – 5 единиц. Шел постоянный передел. Замля никогда не принадлежала никому. Не было частной собственности, которую считали основой всякого неравенства, и не было того, чтобы одни были богаче других. Конечно, это идеальная модель. На практике так не было. Кто-то был богаче, кто-то беднее. Но идея была такая".

Всеволод Гаршин (писатель) установил на полях своих имений сдельную оплату. Результат поразил его: мужики стали работать меньше. У них было представление, сколько им надо на день, вырабатывали это быстрее, чем раньше, и прекращали работу. Накопление их не интересовало...
Вот, по сути, коммунистический идеал.

По Щедрину: "История прекратила движение своё".
Коммунизм (возможный лишь в первобытном прошлом человечества) был бы поистине КОНЦОМ ИСТОРИИ.
* * *

Философ А. Пелипенко:
«Давно замечено, что носителями новых культурных парадигм и лежащих в их основе ментальных конфигураций всегда выступают «маргиналы», «отщепенцы», минимально адаптированные к среде, но внутренне нацеленные на создание своей собственной системной среды более сложного порядка».

Дмитрий Быков.
http://www.ogoniok.com/archive/2001/4710/35-38-40/
"...Есть один интересный нюанс: начиная с эпохи модернизма, который весь, очень возможно, был одной большой обманкой (такую крайнюю точку зрения высказывает не только не очень умный Илья Глазунов, но и чрезвычайно умный историк Маркс Тартаковский), стали с грибной скоростью плодиться люди, почитавшие расхождение с современностью невыносимо дурным тоном.

Первыми, естественно, сориентировались женщины, для которых понятие моды вообще чрезвычайно актуально. Интеллектуальные женщины с начала века чего только не носили: и символизм, и футуризм (и даже кубофутуризм)... Надо, разумеется, отличать женщин-творцов от женщин-модисток: первые моду игнорируют (или задают, что то же самое), вторые -- подхватывают...

Отметим, что весь XX век прошел под знаком актуального искусства, от которого к концу века осталось очень мало -- примерно как от футуристов или имажинистов. Измы стали главнее текстов, главным жанром литературы сделались манифесты, и, сказать по чести, от прозы XX века в активном читательском обиходе останется очень немногое.

Разумею не массовую литературу, естественно, а читателя и зрителя сколько-нибудь подготовленного, однако и он едва ли назовет Джойса или Кафку в числе своих «настольных» писателей. Благополучно прошли времена, когда заявление «Обожаю Джойса» или «Кафка определил мое мировоззрение» хиляло в приличном обществе. Сегодня это такой же моветон, как малиновый пиджак. При этом Джойс и Кафка остаются большими писателями -- кто спорит, -- но традиционализм ими никак не упразднен..."

Cм. Маркс Тартаковский.
"Серебряный век, обернувшийся веком кровавым"
Ч.ч. 1-я и 2-3я:
http://www.pereplet.ru/text/tartakovskiy10dec07.html
http://www.pereplet.ru/text/tartakovskiy20mar08.html
Маркс ТАРТАКОВСКИЙ
ветеран форума
Posts: 1498
Joined: Sat Mar 08, 2008 9:19 am

Re: "ПРОРОКА НЕТ В ОТЕЧЕСТВЕ МОЁМ...".

Post by Маркс ТАРТАКОВСКИЙ »

Л. Беренсон, Еврейское государство - "замечательному историку и историософу" МСТ

Слушал и смотрел последнее по времени "Особое мнение" Дмитрия Быкова. Касаясь Китая, он говорит: "Был такой замечательный историк, даже я бы сказал историософ Марк Тартаковский... работа «Почему китайцы не открыли Америку?...» ".

Я ужаснулся, готов был крикнуть: "Почему БЫЛ? Барух ха-ШЕМ, он ЕСТЬ и даже сохранился как замечательный историк и историософ". Хотел было написать ему об этом, но, думаю, что корректнее сделает это сам Маркс Самойлович. "У Вас с Д.Б. есть несколько приметных пикировок в прошлом"...
Шавуа тов!


Уважаемый г-н Беренсон, всё очень просто.
Турист в Одессе у недействующего фонтана:
- Этот фонтан когда-нибудь бил?
- Почему – бил? Он бил, есть и будет!
То же и со мной...

Далеко не во всём я согласен с Быковым, но таланты его несомненны.
Это не единственное лестное упоминание Дм.Быкова о моей «Историософии»: первое, помнится, в ж-ле «Огонёк» лет 12 назад. Может быть, ему был известен поистине страдальческий путь этой концепции.

1. Впервые её готов был опубликовать двухсоттысячным тиражом Политиздат. (См. «План выпуска литературы» за 1985 г. тираж 180 тыс.; реклама за № 135).
Редактор изд-ва Тамара Ив.Трифонова настаивала, чтобы «эволюция от общинной особи к индивидуальной личности» привела меня к личности «коммунистической».
Это шло вразрез со всем смыслом текста – и я наотрез отказался от такой правки рукописи.

2.Затем рукопись (тогда ещё в значительном сокращении) была предъявлена «Новому миру».
Анатолий Стреляный, зав.отделом публицистики, с брезгливостью посмотрел на нового автора, указал на кипу рукописей на столе и предложил позвонить не раньше, чем через месяц-другой.

С тем я и ушёл. Но был разбужен телефонным звонком тогда же, ближе к полночи. Анатолий Ив. потребовал, чтобы я утром явился в редакцию, ознакомился с его сокращениями и завизировал текст, предлагаемый в ближайший новомирский номер...

Увы, «ближайшими» (при постоянных извиниях Анатолия Ив.) оказались с десяток журнальных номеров.
Главред «Н.мира» Сергей Залыгин, тогда только что сменивший на этом посту Твардовского, был занят почти исключительно «патриотическим делом» - «переброской стока сибирских рек» для орошения казахских степей. Решительнейше противился этой «антирусской идее» ("через мой труп" и т.п.), публиковал преимущественно «деревенскую» как прозу, так и публицистику.

3. Послал рукопись в «Вопросы истории». Тут же получил комплиментарный и вполне обнадёживающий звонок от главреда «Вопросов» Ахмеда Ахмедовича Искендерова (крупнейший востоковед, член-корр. РАН)...
И второй – через, примерно, полгода: «Извините, ничего не могу поделать. Член редколлегии Кантор (помнится, Владимир. – М.Т.) решительно против автора без степени, даже без диплома. Ещё раз – извините великодушно».

4. Возможно, Искендеров же передал рукопись в более специализированное издание АН – «Проблемы Дальнего Востока», где исследование под заголовком «На весах столетий» было опубликовано в №№ 6’89 - 1 и 2’90.

5. Публикация в академическом издании была замечена изд-вом «Прометей», где книга была издана без сокращений (специально приглашённый прекрасный редактор В.И. Батурин):
«Историософия» (М. изд-во РГГУ «Прометей», 1993, 333 стр. увеличенного формата; на титуле: "Рекомендовано ГК РФ по высшему образованию. Федеральная целевая программа книгоиздания РФ").

Таковы нелёгкие судьбы оригинальных идей.
Маркс ТАРТАКОВСКИЙ
ветеран форума
Posts: 1498
Joined: Sat Mar 08, 2008 9:19 am

Re: "ПРОРОКА НЕТ В ОТЕЧЕСТВЕ МОЁМ...".

Post by Маркс ТАРТАКОВСКИЙ »

"Я показал себя таким, каким был в действительности: презренным и низким, когда таковым был, добрым, благородным, возвышенным, когда был таковым. Я обнажил свою душу и показал её такою, какою видел её сам..." Жан Жак Руссо "Исповедь".

Не сравнивая себя с Руссо, замечу, что здесь, на этом Портале, я тоже представляю себя таким, каким сам вижу. Моим читателям - а их немало - предпочтительнее следовать по текстам в порядке возмужания автора:
"Эйнштейн и Паваротти";
"Пешая одиссея" ("Как я провёл тем летом...");
"Мокрые паруса";
"Моё дело или Всё кувырком";
"Убить человека...";
"Москва - Пекин";
"Homo eroticus" ("Сплетенье ног");
"Историософия" ("Мировая история как эксперимент и загадка";
"Циклы Мироздания"...

Желаю, как советует Держатель этого Портала, нескучного чтения.
Маркс ТАРТАКОВСКИЙ
ветеран форума
Posts: 1498
Joined: Sat Mar 08, 2008 9:19 am

Re: "ПРОРОКА НЕТ В ОТЕЧЕСТВЕ МОЁМ...".

Post by Маркс ТАРТАКОВСКИЙ »

МОСКВА - ПЕКИН...
Весной 1950 года я был исключен с философского факультета Киевского гос. университета имени Т.Г. Шевченко. И нельзя было сказать, чтобы это исключение, по тогдашним понятиям, было несправедливым. Еще недавно все прогрессивное человество (как писали газеты) с невиданным подъемом отметило 70-летие Великого Вождя всех народов товарища Сталина. Но не дремала и мировая реакция. Время, что называется, было самое боевое. Всюду были фронты. Философская дискуссия, за которой Вождь следил лично, вскрыла глубокий прорыв на философском фронте. Здесь тихой сапой наступали на нас фидеизм, идеализм и объективизм. Иногда вкупе с объективизмом наступал субъективизм тоже. Биологическая дискуссия обнаружила глубокое отставание на биологическом фронте. Здесь по всем правилам самой передовой мичуринской науки был дан бой злокозненной генетике. Хромосомы с генами, это измышление лжеученых, были, наконец, повержены. Но уже поднимала свою ядовитую голову гидра-кибернетика, очередное измышление западных спецслужб. Но вот и она была раздавлена - раз и навсегда. Пока что наша советская физиология тоже скатывалась в болото, пора было заняться ею...

Едва ли не еженедельно проходили экстренные совещания на уровне ЦК и Политбюро посвященые вопросам языкознания, которые были раз и навсегда решены в гениальной работе товарища Сталина "Марксизм и вопросы языкознания". Другая его гениальная работа раз и навсегда сформулировала основополагающий "закон обязательного соответствия производственных отношений характеру производительных сил". С этим законом мы должны были тут же превозмочь все экономические трудности. Не за горами уже то время, когда вообще никаких трудностей не будет. Да, мы по-прежнему будем бороться с природой, обращая ее силы на пользу общества, но повседневные бытовые хлопоты исчезнут с повестки дня. Мы о них забудем. И станем только громко смеяться, вспоминая, какие ничтожные мелочи в прошлом мешали нам жить: голод, например. Или отсутствие жилья. Или - прописки. Или - то и другое, и третье разом.

Стоило ли размышлять о личных проблемах, оглядываться на них, если следовало глядеть только вперед. А там, впереди, было уже на что поглядеть: "великие стройки", "рукотворные моря", "преобразование природы", "сияющие вершины коммунизма"... Его пришествие ожидалось тогда со дня на день. "Дерево, посаженное сегодня, будет плодоносить уже при полном коммунизме!"

Прочитав это в свежем романе лауреата Сталинской премии 1-й степени Олеся Гончара, я, разумеется, тут же бросился считать. По всему выходило - лет пять. Если имелась в виду кокосовая пальма или баобаб, тогда, надо думать, несколько дольше. Во всяком случае, стоило подождать. И личные проблемы казались уже постыдным слабодушием. Мне было бы не по себе, если б о них узнал мудрейший из когда-либо живших на Земле людей, раскуривавший свою знаменитую трубку на портрете в вестибюле бассейна, где я тренировался, - лучший друг физкультурников.

Он вел нас от победы к победе. Он самолично возвысил каждого из нас, сказав с характерным для него твердым кавказским акцентом: "Последний советский гражданин головой выше любого заокеанского чинуши!" Последний - любого!.. Тут уж каждый немного приосанился и стремился глядеть орлом. А мы, студенты-спортсмены, чеканя шаг на физкультурных парадах, как бы непосредственно, впереди всех, шагали в будущее. И я, будущий философ-марксист, прямо-таки помешался тогда на известной гегелевской мысли ( цитированной Энгельсом и подтверждавшейся всей сталинской эпохой), - о том, что все действительное - разумно, а все разумное - действительно. И еще на том, что свобода это осознанная необходимость. И значит, все мы свободны как никогда.

Одно только смущало. Раз уж назрела необходимость в такой великой эпохе, озаренной сталинским гением, в самом появлении на свет этого величайшего из людей, то что было бы, если б его мама родила, скажем, девочку...

Мысль глупая, но меня, помню, так мучила, что я как-то даже проговорился где-то. Ее ( во всяком случае, упоминая косвенно ) ставили мне в вину на грандиозном (по моим понятиям) общефакультетском собрании. И сам декан факультета говорил с трибуны о том, что не для того одерживали мы блистательные победы на фронтах Великой Отечественной войны, чтобы в нашу среду протаскивался оголтелый метафизический детерминизм...

А я сидел, опустив голову, и когда мне предложили встать, чтобы все в зале видели, с кем имеют дело, с готовностью встал и показал себя всем.

Исключение из университета, с факультета, которому тогда придавалось решающее значение, все же дешево мне обошлось потому, видимо, что готовилась республиканская спартакиада, и спортсмены были в цене. Но Сталин в вестибюле бассейна уже смотрел на меня, как мне казалось, укоризненно. Я не оправдал требований эпохи и надо было решиться на что-то, соразмерное с этими требованиями.

Я недолго думал - и двинул в Москву. В столице нашей Родины, уж конечно, нашлось бы решение...

* * * * *

Москва прямо-таки ошеломила меня, окончательно утвердив в мысли об исключительности эпохи, в коей посчастливилось мне родиться. Представить только, вдруг какая-то эдакая Красная площадь, покатая к краям, будто это сама земная кривизна, и ты - на самой макушке планеты, ни более ни менее.

Прославленная Спасская башня с ее знаменитейшими курантами, по всякому удару которых вздрагивает и равняется Земля...

А Мавзолей!.. А кто там - в Мавзолее!!. А кто там - на Мавзолее во дни всенародных бдений и торжеств!!! Просто голова кругом...

Что и говорить! Столица (как я читал в газетах), к которой обращены взоры всего прогрессивного человечества! Равной которой, так сказать, нет в мире!

Вдруг какая-то эдакая улица Горького со свежевысаженными липками, о которых тогда с восторгом писали газеты и твердило радио: вот-вот-де, к ожидаемому со дня на день наступлению полного коммунизма, каждая из этих рахитичных липок вымахает вдруг в преогромную развесистую липу - и Москва разом превратится тогда в могучий сад, подобного которому еще не знала природа...

Шпиль какой-нибудь эдакий в небе - "высотные здания, равных которым", и т. д. "Мосты повисли над водами", как писал, кажется, Пушкин и, кажется, не о Москве... А мог бы и о ней, матушке, вдруг, как бы "по манию руки" (опять же Пушкин!), превратившейся в "порт пяти морей" - Белого и Черного, Балтийского и Каспийского, да еще и Азовского! О Центральном парке культуры и отдыха над Москвой-рекой писали тогда, как о сказочных садах Семирамиды...

Что и говорить! Вечный Град, равного которому уже не бывать, Третий Рим, Новые Афины, многобашенный Вавилон, сияющий Персеполь, стовратные Фивы!.. Аналогии неуместно лезли мне в голову, хотя ясно было, что ничто и никогда не сравнится ни с нашей Столицей, ни с этой Эпохой. Не я ли сам цитировал в школьных сочинениях слова революционного критика Виссариона Белинского: "Завидуем внукам и правнукам нашим, которым суждено видеть Россию в 1940 году, - стоящею во главе образованного мира, дающею законы и науке и искусству, и принимающею благоговейную дань уважения от всего просвещенного человечества"?..

Да и как мы продвинулись еще с даты, указанной великим критиком, какой величайшей победой в величайшей из войн ознаменован наш путь!.. Десять сокрушительных Сталинских Ударов (как утверждала новая историческая наука) – и гитлеровский рейх повергнут в прах. Могло ли быть иначе, если вел нас Корифей Всех Наук, равного которому также еще не знала история! И когда поздно вечером с Красной площади, с вершины планеты, я видел свет в одном из кремлевских окон, я знал: это ОН, мудрейший из мудрых, раскуривая свою знаменитую трубку, неусыпно думает сейчас обо всех нас - значит, обо мне тоже. Кажется, вот-вот он выглянет оттуда и решит, чем бы ещё снабдить и украсить нашу жизнь. Одно это грело душу, окрыляло и пр.

Умолчу здесь об ежедневной добыче пищи и еженощных поисках ночлега. Рассказ об этом нарушил бы единство стиля...

Сдав в гардероб спортивный чемоданчик (модный в то время) с мылом, зубной щеткой, безопасной бритвой, с аккуратно сложенной простыней и другими мелочами жизнеобеспечения, гоня от себя тревогу по поводу предстоящего ночлега, до позднего вечера просиживаю я в читальном зале Ленинки. Студенческий зал в старинном Пашковом доме высоченный - хоть летай под потолком; полуторасаженные окна прямо на Кремль, фарфоровые, гранитные, малахитовые вазы на белых цоколях, мраморные бородатые здоровяки на галереях, симметрично расставленные по балюстрадам - Гераклит, Пифагор, Сократ, Платон, Аристотель , Эпикур...

А сам этот Пашков дом на холме! Высоко поднятая белая колоннада , статуи в ниспадающих хитонах по обе ее стороны. .. Московский Акрополь, открыто глядящий на глухую кроваво-красную стену с зубцами поверху... Отсюда, из зала, я вижу, наконец, Кремль не снизу, как бы с колен; я поднимаю глаза от книг и всматриваюсь сквозь свое отражение в черном стекле...

* * * * *

За высоким окном библиотеки, обращенным на Кремль, творилась История. Наши взоры тогда были обращены на Восток: завершилась многолетняя гражданская война в Китае, страна была объявлена Народной республикой, шествующей по социалистическому пути. Поражал масштаб события: с многомиллионным Китаем уже треть человечества шагала в ногу...

Сам Мао, как некогда царица Савская к царю Соломону, прибыл за мудростью в Москву; сам Сталин беседовал с ним, щедро делясь этой мудростью, почерпнутой у народа.
Сталин и Мао слушают нас,
слушают нас, слушают нас... -
ревели на площадях черные раструбы репродукторов.

Все, казалось, окончательно решено:
Русский с китайцем - братья навек,
братья навек, братья навек...
Москва - Пекин, Москва - Пекин -
идут, идут идут народы...

Был и лирический вариант этой темы:
...Лягут синие рельсы
От Москвы до Шаньси.
И блеснет за перроном
Белокрылый платок -
Поезд вихрем зеленым
Улетит на восто-о-к...

Мао, наш лучший друг, покидал нас - и сердца рвались ему вслед.

Особенно радовались мы тогда обилию китайцев. Казалось, они воздействуют на мировые события уже одной своей массой - как Луна на океанические приливы... Особенно умиляла дисциплинированность китайцев: да они горы сдвинут, если возьмутся разом!

А их величайшее терпение, способность безропотно сносить любые лишения!.. А их врожденный коллективизм, прямо-таки органически им присущий!.. Уже для Конфуция, жившего 25 веков назад, личное неотделимо от общественного. И счастье индивида понималось им как со-участие в делах коллектива и как со-частье - доля выделенная ему персонально...

Последнее, надо сказать, меня несколько смущало: идеи социализма, казавшиеся такими свежими, прямо-таки с пылу с жару, вдруг аукнулись из глухой древности. Смущала, впрочем, и биография Конфуция, чем-то напомнившая каноническое житие Владимира Ильича: тоже выходец из семьи труженика на ниве просвещения, сын добродетельнейших родителей, тоже примерно учился, радуя их своим прилежанием, тоже начинал трудовой путь скромным служакой, чем-то вроде помощника присяжного поверенного... Скромные успехи на трудовом поприще вскоре компенсировались призванием учить и наставлять других...

Не могу судить, насколько достоверны изображения Конфуция, но какое-то портретное сходство тоже, безусловно, было: низенький, упитанный, лысенький - иначе говоря, "с мощным сократовским лбом", с интеллигентными усишками и бородкой...

Скромность Конфуция была выше всех похвал; он постоянно ссылался на своих предшественников – совершенномудрых , которые, как ни отмахивался я от своего назойливого воображения, уже представлялись мне в виде бородатых Маркса и Энгельса - никогда не ошибавшихся, глядевших далеко вперед. "Учение мое, - говорил Конфуций, - ни что иное как учение, преподанное и оставленное нам мудрыми".

Поднебесная империя на тысячелетия стала как бы воплощенным памятником Конфуцию - подобно тому как советское государство "явилось воплощением неугасимых ленинских идей".

* * * * *

Меня, философа-недоучку, сдававшего зачеты по логике, которая так и называлась - формальной, особенно восхищало решение Конфуцием фундаментального вопроса о соотношении теории и практики, базиса и надстройки. Это был блестящий образец ленинской диалектики, подтвержденной затем Сталиным, который, надо думать, дошел до этого без Конфуция, своим умом. Разве практика не базис, не фундамент всякой теории? Но раз так, то теория выше практики - и по самому своему положению обязана быть руководящей и направляющей силой. Не бывает ведь, чтобы фундамент был выше возводимых над ним этажей! Значит, вся жизнь общества должна быть организуема и направляема единственной подлинно научной теорией.

В центре внимания Конфуция (как и нашей коммунистической партии!), само собой, человек. С его повседневными заботами и нуждами. Сам по себе человек мал и беззащитен, как муравей. "Единица – вздор, единица – ноль..."

Но миллионы муравьев это уже муравейник. Кто рискнет его разворотить? Коллектив - вот подлинная опора, если каждый, как муравей в муравейнике, знает свое место и назначние. "Действия того, кто у власти, не должны обсуждаются теми, кто не у власти". Это мудрое указание Конфуция неуклонно проводилось в жизнь и в коммунистическом Китае. А как же!.. Иначе нарушится порядок, возникнет хаос, и никто не будет в безопасности. Так что печься положено не о своем микроскопическом благе - обо всей Родине -
с ее полями-нивами,
с ее лесами-чащами.
Была б она счастливою,
А мы-то - будем счастливы!

Под этими оптимистическими словами советского поэта-патриота (то ли Виктора Гусева, то ли Иосифа Уткина) подписался бы любой правоверный конфуцианец. Все та же опора на коллектив, соборность, чувство локтя и т.п. Один за всех - все за одного. Разом несут все то же бревно - как на знаменитом первом Ленинском субботнике, хотя есть нюансы: тому, кто повыше, достается вся тяжесть, другой, пониже, тянется, чтобы видимость создать. И кому-то еще надо со стороны присмотреть за тем, чтобы кто-то, пошустрее, потихоньку не виснул бы на этом бревне, не ехал бесплатно... Все это вносило некоторую дисгармонию в общую замечательную картину.

Я и понять не мог, что это меня повернуло вдруг к какой-то экзотической области знаний - китаистике. Что тогда притягивало меня к ней? Что за отзвук в душе моей находят слова Конфуция? "Когда в стране справедливость, стыдно быть бедным и ничтожным"... Да беден ли я оттого, что вечно голоден? ничтожен ли оттого, что выходя вечерами из Ленинки со своим заветным чемоданчиком, не знаю порой, где голову приклонить? убог ли, трепеща в сердце своем, завидя милицию, - если живу в стране, осененной подлинной благодатью !?!

* * * * *

"Когда нет справедливости (читаю далее у Конфуция), стыдно быть богатым и знатным". Добродетель сочетается с экономикой, образуя тот симбиоз, который можно было уже определить знакомым мне понятием - политэкономия. В соответствии с конфуцианской моралью предписывалось искоренять из людских сердец дух наживы. "Если сосредоточить в руках Государя право собственности на все в Поднебесной, то лицам, презирающим крестьянский труд (интеллигентам, как можно было понять), тунеядцам, а также стремящимся извлечь двойной барыш (торговцам, надо думать), нечем будет кормиться".

Торжествовало государственное мышление. Пресекалось частное предпринимательство, могущее внести хаос в на века упорядоченную систему. Порой запрещалось нанимать батраков, которые могли бы чувствовать себя зависимыми не от государства, а от своего нанимателя.

Вводилось коллективное хозяйство в деревне - так называемая колодезная система землепользования: земля нарезалась крестьянам на манер иероглифа колодец - вроде сетки из девяти клеточек при известной игре в крестики-нолики. Центральный надел - государственный. Уездные начальники, бао, следили, чтобы крестьяне брались за свои приусадебные наделы, лишь обработав государственное поле, чтобы не разбрасывали где попало собственные экскременты (их надлежало собирать, учитывать и хранить всю зиму), а внедряли бы по грядкам равномерно, чтобы, убирая урожай, не растаскивали государственные колоски...

Бао отвечал за порученное ему дело. За каждые 10 процентов необработанной к сроку земли, или за те же 10 процентов недоданных госпоставок, этой святой заповеди земледельца, бао наказывался десятью ударами палок плюс еще десять - как мы, садясь в такси, тут же платим некоторую сумму до того еще , как трогаемся в путь.

Глубокая мудрость была в том, что по пяткам били прежде всего самого начальника, бао. Тогда как ему самому (как, скажем, секретарю парткома) было уже кого бить...

Гражданственность в Поднебесной, осознание высокого долга, должны были торжествовать над грубой материальностью бытия. Даже последняя нищенка должна была чувствовать высочайшую заботу о себе. "Во имя народа и его блага..." - этой формулой открывались императорские рескрипты с непременной ссылкой на Конфуция, сказавшего: "Когда народ почитается как основание государства, оно пребывает в благополучии".

Труд земледельца официально именовали благороднейшим занятием. Это он кормит Державу. Сам Государь, в теории, обязан был о нем печься; только так оправдывал он свой мандат Неба . Когда во время засухи крестьян косил голод, Государь лично вымаливал у высших сил благодатный дождь. Или вёдро - если грозили наводнения.

Но раз уж забота о кормильцах страны поставлена была на государственную основу, судьба урожая в Поднебесной планировалась заранее. Производительности труда придавалось особое значение. Вопрос этот столетиями не сходил с повестки дня. Сводки с фронтов полевых работ напоминали боевые донесения. Сам Государь, как уже говорилось, молился о ниспослании урожая. Трудовой энтузиазм всемерно поощрялся, но материальным стимулам в этих случаях предпочитались моральные; они выглядели пристойнее и обходились куда дешевле. Поощрялось трудовое соревнование; передовикам, посеявшим и сжавшим в запланированные сроки, вручались памятные знаки и переходящие флажки с выписанными на них иероглифами, соответствовавшими моменту. Высшим поощрением считалось присвоение почетных званий: "Неукротимый пахарь", "Сеятель добра", "Неутомимый жнец"...

Мудрость гласила: "Радуйся, когда налоги уплачены сполна, если даже пришлось заложить собственного сына". Рассчитавшийся первым ставился в пример прочим. Сама нищета его свидетельствовала о высоком чувстве долга и несокрушимой добродетели. Тогда как стремление к личной наживе - худший из пороков. Торговля - постыднейшее из занятий, как убежден был еще сам Конфуций, склонявшийся, как и большевики в 18-м году , к нетоварному производству. Чашка риса (у нас - миска баланды) - вот надежнейшая из валют, не подверженная инфляции. Золото пойдет на отливку самых гигиеничных ночных горшков - так считал Ленин. С ним согласился бы и Конфуций. Кто не работает, то не ест! Последняя нищенка в Поднебесной должна была исполнять гражданский долг - доносить обо всем, что видела и слышала, воспринимая при этом милосердное подаяние прохожих как в некотором роде государственное жалованье...

* * * * *

И все шло бы как по маслу, в соответствии с теорией, если бы, как и у нас накануне НЭПа, не назревала насущная необходимость отступления по всему фронту. Время от времени начинал свирепствовать голод, вплоть до людоедства, редело население (случалось, наполовину), возникали, как мы бы сказали, неотложные демографические проблемы... Как возница, заплутавший в метельной степи, полагается на чутье лошади, так и Государь ослаблял поводья. Легализовались частные промыслы, государственные рудники и солеварни уже сдавались в аренду (даже приватизировались!); уже допускалась эксплуатация наемной рабочей силы, что, впрочем, все же считалось нарушением принципа равенства всех подданных перед Государем.

Снижались налоги. Приветствовалась хозяйственная инициатива. Процветала, как мы бы сказали, стихия рынка. В считанные годы прирастало население. Возвращались к родным очагам ушедшие в бега - и сам собой угасал бандитизм на дорогах. Если проследить за цикличностью урожаев риса в стране, покажется, будто происходили целые климатические сдвиги...

Всякая палка, как водится, о двух концах. Государственная колесница неслась сама собой. Государь никак не мог ухватить поводья. Казалось порой, что и сам он со всей своей чиновничьей камарильей не так-то и нужен. Подданные, печась о самих себе, забывали о высших обязанностях. Потрясались умы. Сдвигались устои. Древние добродетели подвергались сомнению. Кони, несшие державную колесницу, шалели от свободы, казались неприрученными, опасными...

И тогда всякий раз объявлялось очередное исправление имен во исполнение указаний совершенномудрого: "Благородный муж проявляет осторожность по отношению к тому, чего не знает. Если имена неправильны, слова не имеют под собой оснований. Если слова не имеют под собой оснований, дела не могут осуществляться. Если дела не могут осуществляться, ритуал и искусства не процветают. Если ритуал и искусства не процветают, то и наказания не применяются должным образом. Если наказания не применяются должным образом, народ не знает, как себя вести".

Наказания тут же начинали применять должным образом. Тот, кто не донес на нарушителя указов, распиливался пополам; тому, кто донес на пятерых, прощалась его собственная вина; не донесший, но раскаявшийся, мог рассчитывать на гуманное умерщвление...

У нас в стране в мое время как раз тоже шла всесоюзная кампания по исправлению имен. Среди евреев вдруг обнаружился совершенно недопустимый процент сионистов и космополитов. Ни среди татар, ни среди чукчей или грузин сионистов не было. Космополиты встречались, но тоже не так густо, как среди евреев. Газеты наперебой писали "об одной антипатриотической группе театральных критиков". Так называлась руководящая статья в "Правде". Разоблачались космополиты, скрывавшие свое истинное лицо, свои подлинные имена, под благозвучными литературными псевдонимами. Все они прилюдно, через центральную прессу, выволакивались на свет божий, представали, так сказать, в натуральном виде перед всем советским народом. Это они - космополиты без роду, без племени, беспачпортные бродяги в человечестве - тащат сюда чуждые нам веяния. "Иностранщиной смердят, а сало русское едят!" - слова известного советского поэта были тогда у всех на слуху.

Беспачпортность - это было серьезнейшее обвинение. Без паспорта советский человек был ничто. Космополиты стали исчезать беззвучно, как умеют исчезать только русские люди, даже если это евреи. Поговаривали уже о том, не пора ли Еврейскую автономную область на Дальнем Востоке, на китайской границе, преобразовать, наконец, в автономную республику, а там, глядишь, и в союзную... Вот и евреи заняли бы свое законное место в семье братских народов!

И я, помнится, первым готов был рвануться туда, на край света, куда, как говорится, Макар телят не гонял, - раз надо. Уже упоминалось о том, что я прямо-таки был помешан на гегелевской мысли о том, что все действительное разумно, а все разумное - действительно.

* * * * *

Но знакомство с историей Китая слегка пошатнуло мою веру в Гегеля. Я читал о том, как после исправления имен опять торжествовал генеральный курс на приоритет морали над грубыми законами рынка. В экономике восстанавливались этические и духовные начала. Товары, конфискованные у торговцев, тут же продавались по гуманным ценам. Протесты торгашей, сокрытие товаров, лишь разоблачали их антигуманную сущность. Кулаки на селе, нивесть откуда взявшиеся, как грибы после дождя, раскулачивались. То из их имущества, что не годилось в казну, распределялось среди беднейших односельчан - и, как говорилось в старинных хрониках, "Государь задаром заполучал людские сердца", обретал, как мы бы сказали, опору в массах.

Заново укреплялась идейно-воспитательная работа в массах, искоренялось рвачество, формировались разумные потребности. Приводились в пример мудрецы древности, довольствовавшиеся крохами, что не мешало полету мысли. Жить высокими целями и благородными идеалами! Энтузиазм творит чудеса! "Совершеннейший муж тверд и в нищете", - сказал Конфуций, и сам отличавшийся в быту примерной скромностью, что тоже роднило его с нашим Ильичом.

Кстати, сам Председатель Мао отзывался о себе в традиционно конфуцианском духе. Кто он? "Всего лишь одинокий монах, бредущий под дырявым зонтиком".

Прославлению совершенных мужей, положительных героев, посвящено все конфуцианское искусство. Налицо стремление отразить жизнь диалектически, в развитии: не такой, какая она есть, а такой, какой ей надлежит быть. Нам тогда это тоже было понятно: герой, ценой собственной жизни спасающий трактор, добродетельный директор, зарабатывающий инфаркт на службе, свинарка, отдающая все тепло своего сердца свиньям... Словом, социалистический реализм .

Вмиг возрастало количество писателей, потому что каждый, умевший писать, почитал за честь воспеть замечательную эпоху, равной которой и т.д. Это был какой-то удивительный всплеск литературы, долго еще не возвращавшейся в свои берега. Качественно она тоже росла. Писали уже не тушью на дешевых бамбуковых дощечках простыми заостренными палочками, но - лаком на шелку, кисточками из барсучьего волоса. Литература, как и прочие искусства, становилась государственным делом и окружалась, соответственно, государственной заботой...

Высшей задачей было осуществление принципа вэнь-хуа, формулируемого как "переработка человека на основе мудрого древнего слова и просвещения". Идеалом было бытие, руководимое высшими принципами. За правильностью мыслей следил учрежденный еще в древности государственный цензорат, юй-ши. Его усилиями изымались из обращения исторические сочинения и даже географические сведения, трактующие о других народах и землях, подвергающие таким образом сомнению избранничество и высокую миссию Поднебесной империи.

Легко ли было идти по этому тернистому пути...

* * * * *

Я читал в древнейшей "Книге правителя области Шан": "Когда народ слаб - держава крепнет, когда держава слаба - народ крепнет, каждый принимается думать не обо всех, а о себе. Государь, следующий истинным путем, стремится ослабить народ, дабы укрепить государство". Я читал это и понимал, что проник в тайну, в самую охраняемую из тайн. Да что говорить! я понимал уже, что владею такой тайной, что тут же обязан умереть, чтобы унести ее с собой. Это мой долг - советского человека! Точно голосом Экклесиаста, тихим, но внятным, было мне сказано: "Ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: "Смотри, вот что - новое", - но это было уже в веках, бывших прежде нас". И похолодел я, и почувствовал отчаянно забившееся сердце, точно не за библиотечным столом я перед грудами книг, а по свистку откуда-то сзади поднимаюсь я в атаку под двумя прицелами - в грудь и спину...

Эпоха, "равной которой не знало человечество", оказывается, фатально повторялась в истории! Как вдох и выдох при дыхании. Я все еще надеялся, что это ошибка. Это оставляло мне еще какой-то шанс. Листал одну за другой многотомные истории Востока - глазам не верил... Записался на какие-то курсы лекций по Ассирии, Египту, Урарту, государству Гуптов... Вдруг - уже зимой - попал на какую-то научную конференцию по китайской археографии - просидел три дня безо всякого обеда, буквально ушам не верил. Да понимают ли докладчики и их оппоненты, ЧТО они говорят?!. Нет! Не может быть! Не может этого быть, потому что ЭТОГО не может быть никогда!!!

Пытался успокоить себя, найти разумное объяснение. Понятно, если бы на этой конференции говорили по-китайски, еще лучше - по-древнекитайски, для самого узкого круга, если б все эти книги были в спецхране и тоже, на всякий случай, на китайском языке... Сам я в читальном зале только и делал, что вздрагивал и оглядывался. Представить только, ТАКОЕ черным по белому смогли написать наши нормальные советские ученые на своем родном языке - и это их, живых и здоровых, я увидел всех разом на конференции!.. Ба, да они и сами не понимали, что говорят и что пишут!..

Как-то, спустя много лет, я испытал еще раз нечто подобное, - когда одна моя почитательница (так она представилась) пришла ко мне прямо домой. Жена была на службе, а я как лицо свободной профессии был дома. Так вот эта дама, заявившись в гости, сама сняла пальто и сказала, что только что прочла мою самиздатскую статью о социализме как древнейшей общественной формации, получила адрес в Моссправке - и вот пришла поделиться впечатлениями. Она извиняется, что вот - без звонка, прямо, как есть; она полагает, что это гораздо непосредственнее. А чтобы я как-то не так подумал о ней, заявила, что тоже не лыком-де шита, а работает на каком-то там ракетном полигоне, научный сотрудник, и как раз прибыла сейчас электричкой прямо оттуда, с местных испытаний, и добиралась ко мне с энского вокзала столицы на метро с двумя пересадками...

Тут я, видимо, побледнел, запер дверь и стал умолять ее ничего больше не рассказывать о себе, потому что профессия и род деятельности не имеют значения, тем лестнее, что моя скромная статья заинтересовала человека, столь далекого от проблем историософии...

Уверяю вас: больше о полигоне не было и полслова. Но меня точно обухом меж глаз, - как и тогда, в светлом, теплом, праздничном зале библиотеки. Я смотрел сквозь черное зимнее стекло, перечеркнутое трассами снежинок: вот он в ранней зимней ночи, Кремль, со всеми его башнями и звездами. А там, за поворотом черной стены, эта покатая во все стороны голая площадь, выбеленная прожекторами, и державная гробница с мумией внутри и неусыпной стражей у входа. И зев Спасской башни, и куранты, неумолимо отбивающие время всей планете, и Лобное место - белокаменное и нарядное, как невеста. И все это разом, с содрогающим сердце биением часов в вышине, в белом жутком оцепенении медленно поворачивается на незримой оси...

Как сказал поэт:
"Ты дошел до конца. Оглянись на неверном снегу.
Тяжек хлопьев полет на бетонные струны трибун.
Часовые стоят и глядит немигающий гунн
На стоящих и спящих, и пеплом лежащих
в гробу".
Маркс ТАРТАКОВСКИЙ
ветеран форума
Posts: 1498
Joined: Sat Mar 08, 2008 9:19 am

Re: "ПРОРОКА НЕТ В ОТЕЧЕСТВЕ МОЁМ...".

Post by Маркс ТАРТАКОВСКИЙ »


История человечества как элемент живой природы.
Индивидуальность, результат полового размножения, во всей живой природе, включая глобальное человечество, - залог эволюции, развития, прогресса. Без этого само это размножение выглядело бы странной, вредной, мешающей нелепицей.
Индивидуальность в глобальной человеческой популяции, чьё существование в настоящем виде слишком кратко, чтобы ясно усмотреть прогресс генетический, отчётлива в отношении мышления, культуры, наук, технологий, которые в последние две-три сотни лет начинают опасно (но благодетельно для нашего конкретного существования) вторгаться в естественный ход событий...

Имеет ли такое "глобальное рассуждение" отношение к нашей истории?..
Большевистский переворот - идиотский, если не попросту циничный, эксперимент лишения человека индивидуальности.
Лев Троцкий:
"Если труд организован на непревильном принципе, на принципе принуждения, если принуждение враждебно производительности труда, значит мы обречены на экономический упадок, как бы мы ни изворачивались. НО ЭТО ЕСТЬ ПРЕДРАССУДОК, ТОВАРИЩИ! Утверждение, что свободный труд, вольнонаёмный труд производительнее труда принудительного, было безусловно правильно в применении к труду феодальному, строю буржуазному... Даже крепостная организация была при известных условиях прогрессом и вела к увеличению производительности труда".
Николай Бухарин:
"По отношению к некулацкой крестьянской массе принуждение со стороны пролетариата есть классовая борьба, поскольку крестьянин есть собственник и спекулянт... С более широкой точки зрения, пролетарское принуждение во всех его формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью (интересен "порядок действий" - М.Т.), является, как парадоксально это ни звучит, методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи".

Попробуйте теперь оценить мысль о том, что ход мировой истории есть эволюция человеческой особи в индивидуальную личность; подумайте о препонах на этом глобальном пути.
* * *
ИЗ ЗАЗЕРКАЛЬЯ...
Юлий Герцман: "Не знаю, как вы, коллеги, а я таких людей обожаю. Пашешь, тратишь годы на что-то, нива жизни иссыхает, а тут природа-мать подсовывает такой подарочек: является некто и на голубом глазу, пользуясь отрывочными воспоминаниями из учебника природоведения для четвертого класса, делает эпохальные физические открытия; или же, начитавшись «Приключений Незнайки», находит десять утерянных колен Израилевых, да еще пару притесавшихся. Мир обретает краски!"</i>

При жизни Юлия Герцмана не всегда обращал внимание на иронию в свой адрес в стиле молодёжного КВН да и на самого кавээнщика.
Не поздно ли?..
Критику в отношении к мистификатору (ко мне) надо бы реагировать не плоской иронией, но - разумными разоблачениями с указанием логических просчётов и элементарной безграмотности.
Видимо, недостало сколь-нибудь заметных знаний, веских аргументов...

В любую эпоху рождаются люди с более широким, чем у окружающих, кругом интересов, вопросов - с желанием, естественно, разобраться во всём этом. Меня и в детском возрасте (было года четыре) удивляло - как это растёт из земли дерево, а земля вокруг ствола не проседает, количество её не уменьшается? Даже эксперементировал - посадил деревцо, наблюдал...

Жил до войны в провинции, где живая природа вторгалась едва ли не в жилища - что всегда увлекало меня...
Позднее собирал заинтересовавшие меня камешки, валявшиеся под ногами. Папа их оформил в небольшую коллекцию, которая была отмечена на какой-то областной детской выставке в Житомире...
Вот и по сей час у меня большое "собрание" всяческих подобранных походя камней...

"Как я вижу мир?" - вопрос слепоглухонемой женщины актуален для любого мыслящего человека. Мне без малого девяносто... Понимаю уже, что уйду из жизни с меньшим диапазоном знаний - при сопоставлении с известным миру объёмом, чем чувствовал себя ещё какие-нибудь три четверти века тому назад. Науки движутся с колоссальным ускорением.

Я всегда обосновываю свои предположения, гипотезы; рассказываю, при каких обстоятельствах они возникли, передаю ход последующих рассуждений...
Если бы Герцман в своё время обратился ко мне, я признался бы, что никогда не собирал марок, не умею играть в шахматы и в бухгалтерии, его жизненном призвании, как раз ни бельмеса не смыслю.

И, может быть, потому до сих пор жив и даже здоров - что следую собственным "открытиям", изложенным в "Акмеологии", одной из моих книг, над которой много потешался и Тененбаум, и тот же Герцман, и (подчёркнуто грязно, по-хамски) давно почивший именовавший себя на сайте "матроскиным".
Интернет позволяет проще, чем когда бы то ни было, проследить людские судьбы...
Маркс ТАРТАКОВСКИЙ
ветеран форума
Posts: 1498
Joined: Sat Mar 08, 2008 9:19 am

Re: "ПРОРОКА НЕТ В ОТЕЧЕСТВЕ МОЁМ...".

Post by Маркс ТАРТАКОВСКИЙ »

К - Ефим Гальперин, "Движуха" ("Мастерская").
Право же, не для похвальбы. Для выяснения истины. Перемудрил автор. Так вот, я всю жизнь пишу только о себе - с дюжину документальных повестей, два десятка рассказов, очерков, даже роман, даже гипотезы - "Вектор эволюции", "Циклы МИРОЗДАНИЯ", "Мировая история как эксперимент и загадка", "Акмеология" и т.д - всё о себе. Поворачиваю свою жизнь (как стакан когда-то; теперь такие не выпускают - разными гранями). И читают, ни разу не обвинив в повторах. Хотя в каких-то деталях повторяюсь, конечно: жизнь-то одна. И я - один и тот же. А что клетки во мне меняются - так это мне до лампочки: я этого не замечаю. Просто, я - человек с биографией. Не с героической, не с трагической - с нормальной. Но вот как, оказывается, она разнообразна. И ведь многое упустил. забыл; что-то не хочу вспоминать. Забыл, кстати, очень многое: память у меня смалу дырявая. Приходится рыться в архиве (старший зять Султанбек спас - не без приключений перевёз в Мюнхен). Многое проверяю по сети - потому что как-то получилось,что не раз, но многажды, случившееся со мной так или иначе совпало с ходом относительно мировых событий. В этом меня упрекнул профессор из Львова. И я ответил ему, что, как рыбу нельзя выдернуть сухой из воды, так и человека - любого! - не выдернуть из мировой истории. Он весь пропитан ею.
Маркс ТАРТАКОВСКИЙ
ветеран форума
Posts: 1498
Joined: Sat Mar 08, 2008 9:19 am

Re: "ПРОРОКА НЕТ В ОТЕЧЕСТВЕ МОЁМ...".

Post by Маркс ТАРТАКОВСКИЙ »

Жизнь многих людей - не исключено, что большинства - исторический феномен.
Просто, они не осознают этого.
Маркс ТАРТАКОВСКИЙ
ветеран форума
Posts: 1498
Joined: Sat Mar 08, 2008 9:19 am

Re: "ПРОРОКА НЕТ В ОТЕЧЕСТВЕ МОЁМ...".

Post by Маркс ТАРТАКОВСКИЙ »

"ВЕЧНЫЙ КОШМАР"...
Юлий Герцман: Дорогой, не напомните, кто это здесь постоянно делится сверхценными идеями, отсылая к десятку собственных работ типа «Циклы Вселенной» и «Почему китайцы не открыли Америку»? Кто в энный раз провозглашает, что главная беда Израиля — Конституция, хотя ему постоянно напоминают о других странах, благополучно без нее живущих? Кто это здесь постоянно обвиняет несогласных в глупости? Кого несколько раз выпирали отсюда за прямые оскорбления? Кто провозглашал, что Мандельштам и Бродский — бездари, Ротко — жулик, спектакль «Антимиры» — штукарство? Кто обвиняет многолетнюю традицию прочтения Торы глупостью и жульничеством, предлагая гениальную свою? Кто щедро делится своими высокими умозаключениями о физическом мире, оплевывая результаты, которые понять не может.

Ну, лучшей рекламы я и за деньги, пожалуй не дождусь. Не она ли обеспечила моему сочинительству почти миллион, в общей сложности, входов?..

Матроскин (аноним. - М.Т.): Минимум пятый и последний раз для особо тупого Тартаковского!
"Важно понимать, что физике сегодняшнего дня неизвестно, что такое энергия. Мы не считаем, что энергия передается в виде маленьких пилюль. Ничего подобного. Просто имеются формулы для расчета определенных численных величин." (Р.Фейнман, Р.Лейтон, М.Сэндс, "Фейнмановские лекции по физике", т.1, издательство "Мир", Москва, 1967 г.).
Тартаковский, Вам гораздо продуктивнее заниматься исследованием использованных презервативов в Невской Губе, чем вопросами ядерной физики даже на уровне школьной физики. Не палите драгоценное время, у Вас его не так много осталось, несмотря на то, что у Вас сохранились все зубы. Работайте над романом о космической любви для домохозяек. Домохозяйки уже в восторге и с нетерпением ждут его объемное издание.
А в случае ядерной реакции деления масса уменьшается, поскольку часть продуктов деления улетает в окружающую среду, а в делящемся материале образуются новые химические элементы с меньшей атомной массой.

Математик (аноним — М.Т.): Должен вас огорчить. В ядерной реакции масса уменьшается не потому, что продукты деления улетают в окружающую среду (можно было бы организовать замкнутую систему), а потому, что выделяется энергия, и тут работает формула Е=mc2.
На этом и основаны атомная и водородная бомбы.

Матроскин: Так ведь энергия и есть продукт деления: гамма лучи, альфа-, бетта-, жесткое нейтронное излучение, тепловые нейтроны и т.д. - разве все это не поток энергии?

Математик: Нет, не все из перечисленного есть поток энергии.
Это поток частиц, можно говорить о волновом дуалиазме, но, например, бета-частицы - это просто электроны. Имеющие массу и другие характеристики частиц. Поэтому их массу в реакции можно учесть. Альфа-частицы - это ядра атома гелия... А вот ядерная энергия, выделяющаяся при реакции, как раз и уменьшает итоговую массу, ровно настолько, насколько следует из формулы Эйнштейна.

Матроскин:
Другими словами, понятие энергии определяет не сущность, а математический алгоритм. Формула Эйнштейна ничего не говорит о физической сущности энергии. Продуктами ядерной реакции, в том числе, являются все виды излучений. Часть этих излучений имеет известную физическую сущность, например, нейтронное. Часть излучений имеет неизвестную сегодня физическую сущность, например, электромагнитное излучение. Все эти излучения обладают энергией, но это вовсе не означает, что в процессе ядерной реакции масса превращается в некий математический алгоритм.

Тартаковский! Я ТВОЙ ВЕЧНЫЙ КОШМАР!!! (Крупно, в красном цвете. - М.Т.)

Какая всё-таки жалость, что такие титаны мысли так рано уходят из жизни… Им бы жить да жить. Матроскин (как и я, мюнхенец) обещал даже заявиться прямо ко мне в гости — со своими «дружбанами»:
- Один боксёр хочет с тобой побеседовать. Это твоё окно выходит на линию 19-го трамвая перед последним поворотом?
Действительно, так - выходит. Но то ли сам, то ли «дружбаны» передумали. А потом вот какая неприятность — «сыграл в ящик»…
Жисть - жестянка!

* * *
Эрнст Левин
Соловей из Бердичева

Знаменитый еврей из Бердичева
Был любителем пения птичьего,
Но и сам голосистый
Он пробился в солисты
И прослыл соловьем из Бердичева.

Подражания Эрнсту Левину (переложения и вариации)
Слушал я соловья из Бердичева…
Отличить от мычания бычьего
Его пенье не смог.
Слушая, изнемог.
Тот еще соловей из Бердичева!

Слушал я соловья из Баварии…
Не кончались никак его арии.
Про сплетение ног
Слышать больше не мог —
Освистал соловья из Баварии.

Пребывая в привычной истерике,
Предрекал он погибель Америке.
Как Мессию — еврей,
Ждёт: «Скорей же, скорей…»
Не приходит погибель к Америке.

Знаменитый мудрец из Бердичева
Знал, что все — недоумки, опричь его.
Всех учил… их так много…
Ох и трудно быть богом!
Но был твёрд Прометей из Бердичева.

Знаменитый мудрец из Баварии
Ко всему сочинял комментарии.
Что ни тема — всегда
Выдавал он дрозда,
Мудомудрый мудрец из Баварии.

Корифей всех наук из Бердичева
Был адептом письма кирилли́чьего.
И грозил твёрдым знаком
Всяким чехам-полякам
Просветитель славян из Бердичева.

Знаменитый мудрец из Баварии
Поселиться решил в серпентарии.
Сразу яда надои
Увеличились втрое —
Всё за счет мудреца из Баварии.

Как-то раз мудрецу из Бердичева
Взвесить аккумулятор приспичело.
Таким способом он
Измерять электрон
Собирался, мудрец из Бердичева.

* * *

…см. М. Тартаковский. «Как я осадил Эйнштейна»…
(Выдумка моих критиков. М.Т.)

Уличён был им глупый Эйнштейн —
Осадил его гений. Умейн!
Крикнул в бешенстве «Вау!»
Туповатый Ландау.
Лившиц хлещет с досады портвейн.

— Не открыли китайцы Америку! —
Закричал он, впадая в истерику.
И такой поднял крик
Что сказал Лимерик:
— Всё! Затрахал! Кончай лицемерику!

* * *

…Если E = MC², то очевидно, что М = Е/C² — энергия… способна опять обернуться частицами материи… Одно это опровергает неуклонность процесса… Cм: М. Тартаковский. «Циклы МИРОЗДАНИЯ»

— Неуклонность процесса отвергнуть мы сможем,
Если “E равно Эм Це квадрат” предположим:
Делим E на Це квадрат —
Получаем масс возврат.
Глядь, запасец материи мы преумножим.

— И не надо нам петь про машину Карно,
Все французские марки — такое говно!
Мне ль боятся энтропии?
Чай, не в Китае, в Европе я.
Опровергнут мной принцип энтропный давно.*

— Вижу, вы, недотёпы, как прочие многие,
Не прониклись основами акмеологии**
И в циклах Мироздания***
Не получили знания,
И сплетать не умеете ноги вы.****
___
*) Cм: М. Тартаковский. «Почему китайцы не открыли…»
**) Cм: М. Тартаковский. «Акмеология»
***) Cм: М. Тартаковский. «Циклы Мироздания»
****) Cм: М. Тартаковский. «Сплетенье ног»
Post Reply