КАК Я ПРОВЁЛ ТЕМ ЛЕТОМ... Воспоминания о молодости.

[Маркс ТАРТАКОВСКИЙ]

Самуил Кур. "Мастерская" 3 мая 2019 г.

Маркс Тартаковский: «Как я вправлял мозги Нобелевскому лауреату»

Честно говоря, когда я приступил к чтению статьи М. С. Тартаковского, то сначала решил, что это пародия. На «Двенадцать стульев». Судите сами.

1958-й год. Молодой человек, по имени Маркс, приезжает в Москву. Московской прописки у него нет, жить ему негде. Каждый вечер ищет, куда бы приткнуться на ночь. Денег тоже нет, заглядывает в студенческие столовые — перехватить кусок бесплатного хлеба. И вот этот бомж приходит в редакцию «Литературной газеты» и заявляет: я знаю, где найти снежного человека! Редакция в восторге — ему немедленно выписывают командировку, дают деньги на расходы на целый месяц и назначают спецкором «Литературки». После чего он отправляется на Памир.

Что я должен был подумать об этом тексте?

Однако, по мере продвижения в глубь повествования, я понял: автор подаёт все описываемые события как чистую правду. Скорее всего, он на Памире действительно был. Тем более, что статья опубликована в серьёзном разделе Портала — «Былое и думы». И всё же сомнения остались: где истина? где воображение? Что ж, попробуем разобраться.

Поставим перед собой весы. На левую чашу будем класть то, что очень похоже на правду. На правую -то, что очень смахивает на фантазию. Посмотрим, какая чаша перетянет.

Итак, пусть, несмотря на всю советскую бюрократию, невозможное свершилось — случайному человеку, даже не посмотрев, где он живёт, дали деньги и титул спецкора газеты. Первый взнос на левую чашу.

Следующий шаг — его берут в команду, которая на Памире пойдёт в сложный поход, чтобы ее члены заслужили звание мастеров спорта.

Тут нам придётся ненадолго остановиться на паре существенных моментов, о которых статья умалчивает.

Поход такого типа — это спорт, причём высокого уровня. Он предполагает наличие опыта, и мощную физическую подготовку. Чтобы получить нужную квалификацию, участникам предстоит выполнить ряд требований. В горном туризме они заложены в маршруты нескольких категорий, от первой до шестой — с учётом возрастания сложности. Для претендентов на мастерское звание предназначены категории 5 и 6. Длина маршрута должна быть не менее 160 км. Вот пример официально утверждённого похода 5 категории по Памиру.

Пос. Ванч — р. Ванч — перевал Пулковский II (2А) — ледник Ванчдара — лед. Гармо — лед. Вавилова — пер. Бивачный (3А) — лед. Федченко — пер. Язгулемский (2Б) — лед. Язгулемский — пер. Дустироз (2Б) — лед. Правый Дустироз — пос. Хрустальный — пос. Ванч.

Взять на такой маршрут неподготовленного человека, никогда не бывшего в горах — это серьёзный риск для его жизни. И высокий шанс, что из-за него группа не выполнит свою программу. Это всё равно как на престижное шахматное соревнование взять в команду человека, который только вчера узнал, как ходит конь. Поэтому для руководителя похода такой шаг — почти самоубийство.

А молодого человека, по имени Маркс, ослабленного постоянным недосыпанием и недоеданием — взяли!

Не может быть, чтобы спортсмены, принимая в свой коллектив новичка, не поинтересовались его физическим состоянием и тем, кто он, что он, где живёт и как живёт. Сказать правду Маркс не мог по определению — это ставило бы под сомнение его участие в походе. Значит, следовало — нет, не приврать, ни в коем случае — а просто слегка пофантазировать. В тексте есть такой эпизод. Во время беседы член редколлегии Георгий Гулиа рекомендует спецкору, о чём писать. И Маркс Самойлович тут же изливает на собеседника безудержный поток слов, сочиняя на ходу воображаемое содержание своей будущей статьи. И скромно замечает: «… я был в ударе — вот как юный Пушкин перед Державиным, меня несло…»

А в другом месте он пишет: «… уже перед дверью соображаю, как объяснить моё московское проживание при иногородней прописке. Припас в уме кое-какие варианты». То есть, по части «вариантов» наш автор был дока.

А насчёт инструктажа по безопасности и специфики походов — нигде ни слова.

Случайное совпадение — примерно, в то же время, летом 1957 года, на Кавказе, я совершил свой первый (и последний) горный поход. Простейший, первой категории. Но был у нас и ледник, и в конце маршрута перевал. Самым тяжёлым оказался спуск в долину после перевала. Идёшь круто вниз, а тяжёлый рюкзак при каждом шаге толкает в спину. Не удержишься — покатишься по склону с ускорением. И соблюдение правил безопасности требовалось неукоснительное. Одно из них — абсолютный запрет в туристском походе подниматься на любую вершину, иначе говоря, не путать туризм с альпинизмом. А в очерке Тартаковского в «Литературке», по его же словам, всё спутано.

К примеру, он приводит эпизод, когда на привале он, Маркс, полез на утёс, находившийся рядом. Вроде, никто его не засёк. А когда поднялся на 40 метров, до стены, понял: не сумеет спуститься. Жизнь висела на волоске. Но всё-таки удалось слезть. И он уточняет: конечно, ребята бы заметили, вбили бы в скалу крючья и спасли бы меня. Не вбили бы, Маркс Самойлович, потому что крючьев у них не было и быть не могло — они не альпинисты.

Спецкор «Литературки» отмечает, что ознакомившись с его очерком, высокая комиссия по альпинизму и горному туризму сделала вывод, что в походе не соблюдались элементарные нормы безопасности и «лишь по дикой случайности не была усугублена статистика смертей».

После чего добавляет от себя: «Но всё это к делу не относится». Очень интересный вывод, учитывая, что спортсмены шли за мастерским званием, под контролем, и явно ничего не нарушали. В таком случае непонятно, откуда спецкор брал данные и вообще, где он был.

Так выглядит рассматриваемый нами рассказ. Он обладает определёнными художественными достоинствами, сколочен крепко, абзацы плотно пригнаны друг к другу. Есть выразительные детали, характеризующие второго главного героя — Георгия Гулиа. Хотя Тартаковский приписывает ему такую фразу: «Как психотерапевт исцеляет импотента? Он будит его воображение». Очень похоже на анекдот. Стоит напомнить, что в 1958 году в СССР ни слова «психотерапевт», ни профессии такой не знали. Вызывают сомнения и некоторые выражения, которые якобы слышал автор от работников редакции (47 лет назад): «форменная херня», «стишата хреновенькие», «опять мордой в говно». Слишком уж современностью пахнет. Авторский язык вообще довольно выразителен. Иногда даже слишком — например: «спец… пересобачил название…».

Логично спросить: а при чём здесь нобелевский лауреат? Скорее всего, он привлечён для звучности заголовка. Дело в том, что в «Литературке», выходившей на 4 полосах, 25 октября 1958 года, на развороте были опубликованы два ключевых материала — памирская статья Маркса Тартаковского и заявление, осуждающее только что получившего нобелевскую премию злобного ненавистника социализма Бориса Пастернака. И бывший спецкор почувствовал себя приобщенным к событию. Хотя и неясно было, с кем он солидарен. Чуть раньше он услышал в коридоре редакции, как кто-то вслух читал «Быть знаменитым некрасиво», и стихи ему не понравились.

Что ж, о заглавии работы можно сказать лишь одно: очень оно скользкое, вызывающее, намекающее на то, что оно искреннее — ведь кавычки там нигде не поставлены.

А я так и не понял, на какую чашу весов класть и заголовок, и целый ряд утверждений Маркса Самойловича. Пожалуй, если всё распределить, весы останутся в равновесии. Потому что его статья — постоянное балансирование автора между правдой и вымыслом, между самоиронией и самолюбованием.
* * * *
Inna Belenkaya. 3 мая 2019. Фантазия.
_______________________________
Уважаемый Самуил Кур, вы пишете: «Честно говоря, когда я приступил к чтению статьи М. С. Тартаковского, то сначала решил, что это пародия». Ну, какая же это пародия? Это ирония, шарж на нашу действительность, что видно из первых строк: « В ту пору – оттепель! — передовая советская общественность бредила йети, снежным человеком, и я обещал разыскать его. Я приводил безупречные доводы. Где мог обитать наш советский йети?»
И все дальнейшее — это театр абсурда.
По поводу названия вашего критического обзора. Вы назвали его «Фантазия». Вас не оставляют сомнения, чтО здесь вымысел, чтО правда. И на полном серьезе вы пишете: « Скорее всего, он на Памире действительно был. Тем более, что статья опубликована в серьёзном разделе Портала — «Былое и думы».
Но с каких пор с линейкой и «весами», которые вы взяли за мерило правдивости рассказа, подходят к художественному произведению, тем более, написанному в форме гротеска, некой буффонады?
А главный ваш выпад касается заглавия рассказа: «Что ж, о заглавии работы можно сказать лишь одно: очень оно скользкое, вызывающее, намекающее на то, что оно искреннее — ведь кавычки там нигде не поставлены».
Но вот мы читаем как вправляли мозги члены редколлегии Нового мира» писателю Пастернаку: «Члены редколлегии упрекали Пастернака: «Пожалуй, трудно найти в памяти произведение, в котором герои, претендующие на высшую одухотворенность, в годы величайших событий столько бы заботились и столько бы говорили о еде, картошке, дровах и всякого рода житейских удобствах и неудобствах, как в Вашем романе…»
«Все это, вместе взятое, — обращались в Письме члены редколлегии «Нового мира» к будущему Нобелевскому лауреату, — проистекает из Вашей позиции человека, который в своем романе стремится доказать, что Октябрьская социалистическая революция не только не имела положительного значения в истории нашего народа и человечества, но, наоборот, не принесла ничего, кроме зла и несчастия».
Где же тут кавычки? И название рассказа – это аллюзия на поведение редколлегии Нового мира.
Заключает рассказ следующий ироничный вывод Тартаковского: «Герои моего очерка должны были, видимо, послужить живым упреком Борису Леонидовичу».
И по мелочи: «Поход такого типа — это спорт, причём высокого уровня. Он предполагает наличие опыта, и мощную физическую подготовку», как вы пишете. Но в 60-е годы было иначе. Моя мама позвонила мне однажды с работы и спросила: хочешь поехать в альплагерь? В профкоме есть горящая путевка. Я поехала(хотя еще школе была освобождена от физкультуры). В альплагере я была не одна такая. Там были пожилые люди, беременные женщины. Кто хотел, ходил в походы, рубил ступени в леднике, учился скалолазанию, делал вершину, как говорят настоящие альпинисты. Другие же собирали малину в распадке.
И еще насчет термина психотерапевт: «Стоит напомнить, что в 1958 году в СССР ни слова «психотерапевт», ни профессии такой не знали». Вы в этом уверены?
* * *
Ася Крамер.
Если бы я не видела фамилии автора рецензируемого рассказа, то я бы сказала, что рассказ хорош. Ну, а так-то, конечно… семь раз подумаю…
Тем более, что Самуил Кур всегда пишет тонко и профессионально, но тут я с ним немного несогласна.
Нет, в самом деле, мне эта давняя зарисовка понравилась. В ней есть и самоирония, и понимание конкретного “политического момента”, (надо было всеми подручными средствами заклеймить стремление к “сытой жизни” нобелианта), и вообще хорошая картинка с натуры. То что его, неподготовленного, взяли на поиски “снежного человека”…… Так попробовали бы не взять! “Подрываете решение партии и ее органа!” Однозначно, из-за боязни ослушаться какого нибудь очередного начальственного олуха гибли и до сих пор гибнут люди, и не только в России.

Кроме того, само это явление, тот, давнишний, туризм… Нина Воронель, в своей книге “Содом тех лет” писала, что туризм «по-советски» был отмечен какой-то явной сумасшедшинкой, какой-то дичайшей уверенностью, что Все Будет Хорошо, а если случится казус, то некто всемогущий – «от государства» – обязан прийти и все выправить. Партийная пресса целенаправленно и массированно создавала впечатление безмятежности - на него покупались даже редакционные циники. В книге она вспоминает, как они с друзьями – свежеиспеченными туристами, шли без подготовки через снежный перевал, где под ногами были уходящие в пропасть припорошенные снегом расщелины.
* * *

Автор. О НАГЛОЙ ЛЖИ КАК ТВОРЧЕСКОМ СТИМУЛЕ.
Г-н Кур, вы, фундаментально определяя меня лжецом, делаете мне такую рекламу, о которой можно только мечтать. В полном виде - здесь (Форум-Проза) под заглавием «Как я провёл тем летом… Воспоминание о молодости».
Там же две ссылки на фото перевала, которому сам я дал название «перевал «Цирка» (есть в тексте). Теперь данное мной название на топографических картах.

Это было первопрохождением большей части маршрута, как и данного перевала, о чём прочёл однажды энтузиаст в моей повести «Пешая одиссея», опубликованной в таджикском ж-ле «Памир» (позднее именовавшемся «Гулистон») - и в 1976 г., спустя 18 лет, состоялось второе прохождение (отсюда фото)...

После публикации в Таджикистане документальная повесть была опубликована в альманахе «На суше и на море» (М. Географгиз, 1961 г.; тираж 50 тыс. экз.). Не знаю, как сейчас, но тогда были живы все участники «моего» похода — студенты МГУ, математики, т. е. люди вполне грамотные, умеющие не только читать, но и писать...

Наконец, важнейшее в ваших глазах свидетельство: «Литературная газета» (главный редактор — В. Кочетов) 25 октября 1958 года заявила, что писатель «согласился исполнять роль наживки на ржавом крючке антисоветской пропаганды»...

Весь это знаменитейший номер, сохранённый во многих личных архивах, был посвящён «обличению Пастернака». Так вот, там же в подвале на последней полосе довольно обширный очерк: Марк (не Маркс) Тартаковский «Люди вместе» с рис. (вместо фото): альпинист, пользуясь ледорубом (?!?) карабкается на скалу. За этот рисунок, который был дан, разумеется, без моего участия, меня жестоко распатронили коллеги по прохождению: «с ледорубом на скалу!»…

Пока что мне нечего добавить. Думаю - только пока что.
Ну, и пока что спасибо за ваш отважный поступок. Так во лжи меня ещё не изобличал никто.
Подождём.

[Маркс ТАРТАКОВСКИЙ]

Игорь Ю.:
Если можно, только о «спортивной части» повествования Маркса Тартаковского. Я, естественно, ничего не могу сказать о конце 50-х. Но, насколько я знаю, то есть, в чем я почти уверен, система сложности к заявленным и пройденным горным походам, а также требования безопасности, существенно не изменились и в конце 60-х- начале 70-х, когда я был вовлечен в это «хобби». Могли быть изменены градации отдельных перевалов: например, повышена или понижена на одну букву сложность. Вместо 1Б определить 2А в сторону повышения. Или с 1Б понизить до 1А. Но «пятерка», которая давала возможность получить баллы для получения звания «мастер спорта», или «четверка» — для «кандидата» (детали опускаю, там нужен был набор походов и обязательное руководство), безусловно, были АБСОЛЮТНО невозможны для любителей и новичков. Я прошел много «двоек», одну «тройку» и одну «четверку», руководил «двойкой». И совершенно не представляю, даже в страшном сне не представляю, как новичок может пройти перевалы 2Б и 3А (обязательные в «пятерке» и несколько 2Б, обязательных в «четверке»). Уважаемый Самуил неправ в мелочи: проход через такие перевалы почти всегда ТРЕБУЕТ и крючья и кошки. Это всегда много льда и очень много снега. По существу, туризм такого уровня отличается от альпинизма только тем, что туристы не лезут на вершины. Весьма и весьма часто с такого перевала сбегать на вершину — самое легкое. Если, конечно, целью альпинстского восхождения изначально не является подъем по скале, что стало модным только после того, как все вершины были покорены и люди стали искать дополнительные трудные пути. Но еще раз, пройти 2Б и 3А перевал новичок не может. Думаю, что 2А — это предел для здорового молодого человека-новичка — при благоприятных погодных возможностях в малоснежный период. Должен сказать, что сам я на Памире никогда не был, но ходил в горы с людьми, которые там ходили. Никогда от них не слышал о каких-то больших отличиях между Кавказом и Памиром, кроме того, что линия снега на Памире выше.
* * *

Самуил Кур 5 мая:
Дорогой Игорь! Спасибо за авторитетное подтверждение ряда высказанных мною замечаний, касающихся горного туризма, в рецензии на статью М.С. Тартаковского. Оно тем более ценно, что исходит от профессионала, знающего предмет обсуждения не понаслышке, от человека, за плечами которого немало походов высшей категории сложности. В свете этого статья М.С. 1958 года о походе с друзьями по Памиру теряет привлекательность. Впрочем, сам М.С. признает, что комиссия резко раскритиковала поход.

М.Т.:
Вы, Кур, обвинили меня во лжи. Вам бы извиниться за хамство. Вы отыскали свой выход из ситуации.
Поход был — ПЕРВОпрохождением сложного маршрута. Благодаря публикации спустя годы были уточнена топография местности. Кроме найденного нового перевала было установлено местоположение Гиссарского перевала — именно того из нескольких с этим названием, который упоминаем в исторических источниках.
Наконец, повествование именно об этом походе и последовавшем неожиданном обстоятельстве, описанном в Эпилоге, заинтересовало десятки тысяч читателей — так что ваша низкая зависть вполне оправдана.
Ну, а гос.комиссия была права. Мы ведь с самого начала отклонились от предписанного маршрута, по которому непредвиденно для нас пошли геодезисты. Так что наше исчезновение было бы покруче тайны группы Дятлова.

[Маркс ТАРТАКОВСКИЙ]

Inna Belenkaya 5 мая 2019:
Извините, что я вмешиваюсь, но мне непонятно. Ведь рассказ Тартаковского – не документальный. Документальное событие в рассказе одно — это позорное письмо редколлегии «Нового мира», осуждающее писателя Пастернака. А все остальное — так, антураж, была командировка в горы вместе с экспедицией в поисках «советского снежного йети». А могла быть командировка в колхоз, на свиноводческую ферму. Не это важно, не этот факт — исторический. Но внимание рецензента почему-то сосредоточено на другом: какой степени сложности был маршрут, на снаряжении, крючьях и молотках, которых не могло быть у туристов. Он ловит автора на неточностях, неправдивости, когда тот описывает ситуацию, грозящую ему падением с высоты. Но вот ПАДЕНИЕ (и какое!) писателей, редколлегии журнала «Новый мир», свидетелем которого стал автор – это остается у рецензента где-то на заднем плане. Да и вообще упоминается лишь в связи со «скользким», по выражению рецензента, названием рассказа. А название вовсе не такое, но об этом я уже писала.
* * *
М.Т.:
Ув.г-жа Беленькая, всё написанное мной и поставленное здесь документально: повести «Моё дело или Всё кувырком», «Убить человека…», даже кажущийся фантастическим очерк «Фата моргана и «Бритва Оккама» (Форум — «Не забыть рассказать»), даже (с незначительной долей фантазии) роман «Сплетанье ног» — словом, всё, что пречислять было бы слишком долго.
Не умею фантазировать — как, к примеру, писать стихи. За всю жизнь не написал ни одного стихотворения. Хотя брался, конечно.

«Рассказ», как это у вас, — повесть «Как я провёл тем летом…» Форум-Проза — абсолютно документальна. Там упомянуты десятки топонимов, выдумать которые немыслимо. (Точно так же в документальной повести «Мокрые паруса», опубликованной там же, упомянуты десятки портов, куда мы заходили, маяков, прочих географических именований, которые, опять же, из головы не взять).
Первая из упоминаемых повестей была впервые опубликована в ТАДЖИКСКОМ «толстом» журнале «Памир», где, наверное, разобрались в точности написанного. Так что в данном случае вы попросту оскорбляете меня — автора. Вам прощается — так как по незнанию.
С уважением. Тартаковский.
* * *
Инна Беленькая:
Извините, Маркс Самойлович, пусть будет по - вашему - документальный. Я кстати, и не сомневалась. Но это меня меньше всего волновало. Разве рассказ о непроходимых, труднодоступных местах, покорении вершин? Ведь "вершиной" (идейной) рассказа окажется описанное вами событие, которое потом будет иметь резонанс во всем мире. А что могут прибавить к этому "десятки топонимов" ?
* * *
Григорий Быстрицкий:
Соглашусь с Инной, мне тоже показалось, что рецензия написана не на статью, а на её автора. Поддеть Тартаковского в либеродемократическом, очень цивилизованном сегменте нашей маленькой портальной общины считается, похоже, ну если не обязательным, то нередко сильно желательным.
Читая Маркса, надо точно понять (для себя, разумеется): что здесь главная тема, а что окружающие обстоятельства.
Рецензент склонился к самолюбованию автора как скалолаза, к совершенной фантазии в области любительского альпинизма. А для обрамления своего неуместного бахвальства автор, якобы, притянул гения.
Мне показалась главной и интересно решенной задачей автора как раз вся позорная история с Пастернаком. А кошки, крючки и тонкости техники сползания с горы на тренированной жопе - это так, антураж.
* * *
Соня Тучинская.
Григорий Быстрицкий: "Соглашусь с Инной, мне тоже показалось, что рецензия написана не на статью, а на её автора. Поддеть Тартаковского в либеродемократическом, очень цивилизованном сегменте нашей маленькой портальной общины считается, похоже, ну если не обязательным, то нередко сильно желательным"...

А и то правда. Прежде чем хиханьки-сме-чки над МСТ разводить, дамам и господам "цивилизованного сегмента" стоило бы понять, что на стилистическом уровне они все дети перед ним. В доказательство в который уже раз привожу рассказ МСТ, "Сын Блока". Об упомянутой даме умолчу, но есть птицы и покрупнее, кому до литературного уровня этого текста тянуться-не дотянуться.
* * *
Серьезно не хихикающий:
На Нобелевскую его, пока жив (до 120, а то не дадут) И в классики русской литературы - да постыдится российское общество за недооценку своего классика! Ну, не антисемитское ли это общество, не ценящее еврея, положившего жизнь на алтарь русского языка и кириллицы. А Соню Т. назначить его секретаршей и охранительницей мэтра от хихикающих завистников.
* * *
Леонид Лазарь:
Уважаемый! Да вы в своем уме? Эдакий невинный розанчик, да в лапы такого сладострасного паука!?! Да этот беспутный эротоман что угодно может сделать с такой, извините за выражение, нимфой. Такому развратному сатиру, например, ничего не стоит над ней грязно (в извращенной форме) надругаться, или, что ещё хуже– заставить ее, читая в слух его эпопею « Заворот кишок», чесать его огрубевшие пятки!
Думайте в след. раз чего пишите!
* * *
Леонид Лазарь - Григорий Быстрицкий:
"Читая Маркса, надо точно понять (для себя, разумеется): что здесь главная тема, а что окружающие обстоятельства".

Опять торопишься Гриша!ьНельзя отделять автора от его произведения! Никак нельзя. И главную тему с окружающими обстоятельствами тоже нельзя от него отделять. Мерзавец он всегда мерзавец, что бы он из себя не изображал.
Вот тебе характерный пример. Был такой литератор писатель «патриотической направленности» Вася Ардаматский, работал в жанре шпионского романа, по неизвестной причине (в отличии от многих) имел допуск к архивным материалам МВД и КГБ, в связи с чем написал несколько интересных (по тому времени) книг.
Наступил 1953 год: разгул антисемитизма,гонения на евреев.... Надо было найти кого-то известного, кто пнет.
Так наша жизнь устроена, Гриша, за все, когда-то придется расплачиваться. Пришло время платить и Васе. За всё: за доступ в архивы, за огромные тиражи, за квартирку в центре...
И Вася пнул. Написал фельетончик «Пиня из Жмеринки», который появился на страницах «Крокодила» (5 млн. экз) ВНИМАНИЕ- в самый разгар антисемитского «Дела врачей».
Ославил вася Пиню Палтиновича Мирочника, который вместо фронта «умудрился заболеть как раз в последней декаде июня 1941 года. Это позволило ему уехать в сторону, прямо противоположную фронту.»
«В свой промкомбинат Пиня Палтинович на должность начальника химцеха взял Давида Островского. Соответственно, сын Давида стал агентом по снабжению. Рахиль Палатник расположилась за столом главного бухгалтера. Соответственно, зять сей Рахили, Шая Пудель, стал её заместителем. Плановиком стала Роза Гурвиц, а муж её стал начальником снабжения. Шурин Пини Палтиновича, Зяма Мильзон, занял позицию в хозяйственном магазине. В других местах расположились Яша Дайнич, Буня Цитман, Шуня Мирончик, Муня Учитель, Беня Рабинович, Исаак Пальтин и другие.»
Найди этот фельетон Гриша, почитай. Получишь удовольствие.
Но тут Сталин умер. Антиеврейская компания начала сворачиваться. И оказалось, что хитрожопый Вася сильно вляпаться. За свою писательскую деятельность он получил премию КГБ СССР в области литературы и искусства, презрение окружающих и пожизненную кличку «Пыня».
До конца жизни ни один приличный человек не подавал ему руки.
* * *
Соплеменник:
"Подумайте, если можете" - хамит Тартаковский.
А теперь посмотрите ОТКУДА он тащит всё это добро:
"В вермахте служилО 150 тысяч евреев" - https://xxxxxxxxxxxxxxxxx
"Евреи-полицаи" - https://xxxxxxxxxxxxxxxxx
Давая ссылки на помойный сайт Вы, вне зависимости от своих намерений, сами же его популяризируете. Чего делать не следует, ибо даже среди интернет-помоек он отличается особой вонью — статьи про то, как «педерасты» убили Пушкина, а Ротшильды, сиречь евреи — Александра Второго, как был «придуман» навроде эперанто искусственный украинский язык и т.д. Кем надо быть, чтобы читать подобные сайты? — риторический вопрос". Дежурный.
* * *
Ким Самрук: Критикам г-на Тартаковского.
Вещь интересная, познавательная и увлекательная. Со множеством очевидных и менее очевидных сюжетных линий. Самуил Кур, к сожалению, упустил архиважнейшую из них.
Перед вами - лирический герой, который живёт без крыши и дохода. Оказавшись на Памире, с группой почти что мастеров спорта, бегает по горам наравне с ними. Да еще на 40-метровые стенки забирается без технических средств. И как выясняется из комментариев, группа шла не по маршруту (и никто не был даже дисквалифицирован).
Убедил Лит Газету послать его в командировку; тут уж без магии не обошлось. Автор отождествляет себя с героем; и он обидчив, болезненно самолюбив, и хамоват. И кстати, печатался в Таджикистане. И про Пастернака разве что краем уха слышал.
Да как же вы все не понимаете, что герой рассказа, он же автор, и есть йети? Потому-то его и не нашли: он сам руководил поисками.
* * *
Самуил Кур:
Я не собирался писать никаких рецензий. Ася Крамер обратилась ко мне с такой просьбой и предложила три статьи, среди них – работу М.С. Тартаковского (2005 года). Я видел по Гостевой, что г-н Т. – претенциозный, высокомерный и самолюбивый, но не предполагал, что до такой степени. Настолько, что станет обвинять меня в том, в чём я не виноват, и нести ахинею.
Первое. Г-н Тартаковский несколько раз с возмущением заявил, что его статьи были опубликованы там-то и там-то, а книги ещё где-то, и там он описывал свои похождения. Однако ко мне это не имеет никакого отношения. Я не обязан был изучать полное собрание сочинений г-на Т. Мне дали статью, и я анализировал то, что там написано.
Второе. Г-н Т., по его словам, без всякой подготовки отправился в сложнейший горный поход по Памиру и успешно его завершил. Ряд описанных им моментов этого похода заставил задуматься. Члены команды, с которой он шёл (кроме него), были такой высокой квалификации (по его утверждению), что поступать так, как описано, не могли по определению. Естественно, у меня возникли сомнения в достоверности эпизодов. Кстати, сам автор приводит оценку этого похода госкомиссией: «лишь по дикой случайности не была усугублена статистика смертей». То есть действия спортсменов были из ряда вон выходящими. Характерно, что комиссия сделала сей вывод по изложению приключений группы в очерке г-на Т. Что еще больше подталкивает к сомнениям. Как бы то ни было, но не соблюдать правила, в том числе – безопасности – и рисковать жизнью – не лучший повод, чтобы этим гордиться.
Третье. В комментарии к моей рецензии г-н Т. пишет: «Весь этот знаменитейший номер, сохранённый во многих личных архивах, был посвящён «обличению Пастернака»». Именно в этом номере «Литгазеты» (25.10.1958) была опубликована статья г-на Т. Ничего случайного в том номере не могло быть, значит, статья г-на Т. появилась там заслуженно. Очевидно, её тональность должна была звучать оскорбительно для Бориса Леонидовича. О приведенном там же письме новомирской редакции от 1956 года г-н Т. пишет иронично (в 2005-м), но заявляет, что так он думал в 1958-м. Не верю, что в 28 лет М.С. был таким сильно инакомыслящим. (Кстати, он утверждает, что письмо это написано редколлегией, возглавляемой А.Т. Твардовским, но это поклёп. Твардовский в 1956-м не был редактором «Нового мира».) Выразил ли М.С. своё возмущение редактору «Литературки» таким очевидным присоединением его статьи к обвинению? Разумеется, нет, ему такие мысли тогда и в голову не могли прийти. Да и о Пастернаке он ничего толком не знал, в чём сам признался. Так что нечего огород городить и иронию изображать спустя полвека после события. Тем более, что статья вызывающе названа «Как я вправлял мозги...» - без кавычек, которые обозначили бы иронию. А ведь в комментарии М.С. (см. выше) в схожей ситуации кавычки поставлены.
Ахинея. Вы, г-н Тартаковский, позволили себе выдать в мой адрес много несуразностей.
Вы заявляете, что я обвинил вас во лжи. Плод вашего воображения. Я никого не обвинял и ни разу не назвал вас лжецом.
Вы заявляете, что «так во лжи меня ещё не изобличал никто». Относительно лжи я уже сказал, а, между прочим, из этой вашей фразы следует, что вас уже многократно называли лжецом. Наверное, были поводы.
Вы пишете о своих успехах и бросаете мне реплику: «... так что ваша зависть вполне оправдана». Не знаю, что вам взбрело в голову, но пришить мне эту выдуманную вами зависть – это наглость и высшая степень хамства. За такое раньше на дуэль вызывали. За что мне вам завидовать? Мои публикации прочитали больше ста тысяч человек. А, может, за то, что вас напечатали в журнале «Памир»? Я публиковался в «Новом мире».
И после этой «зависти», после вашей грубости и высокомерия вы мне пишете: «Вам бы извиниться за хамство». Ну, молодец, мистер Тартаковский! Правильной дорогой идёте, товарищ! Оскорбить человека – и потребовать от него, чтобы он извинился.
* * *
Алеф.Тер. СПБ, Россия.
Особняком, в стороне и впереди очереди желающих куснуть, лягнуть, разоблачить, изобличить М.С.Тартаковского стоит Л.Лазарь. Талантливый и остроумный писатель, автор нашумевшего бестселлера "Завхоз первый" и массы по настоящему интересных рассказов, в случае с МСТ теряет все свои достойные качества и ударяется в крайний примитивный радикализм: Леонид Лазарь: "Мерзавец он всегда мерзавец, что бы он из себя не изображал!"

У меня есть подозрение, что это глубоко личная и порядком застарелая обида. Наверное, много десятков лет назад они не поделили женщину, причем пострадал Л.Л. Оно и понятно, МСТ старше и опытнее, он такой красавчик, к тому же и горный стрелок.
А Л.Л. по сей день в отчаянии теряет чувство меры.

Маркс Самойлович, признайте, что тогда все случайно вышло. Покайтесь, вам скидка выйдет! И Лазарь успокоится.
* * *
МСТ:
Многоуважаемая Петербурженка, поражаюсь Вашему провидческому дару. Да, так и было. Наш бедный Лазарь всё никак не успокоится. Да и поздно уже. С этим в гроб кладут.
Да и я уже далеко не прежний - уфф! - красавчик: гнетут воспоминания. Всё то же: грехи наши тяжкие, а доходы скромные...
* * *
Лев Мадорский:
"Прочёл с интересом рецензию и комментарии... По моему, Маркс, не очень-то обиделся, а воспринял у рецензию как рекламу его прошлым опусам. А достоверно-не достоверно ( столько воды утекло) не так-то важно".

Ув. г-н Мадорский, мы были близко знакомы лишь один неполный день - мне было этого достаточно, чтобы увидеть в вас чел-ка добропорядочного. И несколько удивился этому вашему небольшому комментарию. Конечно, любая рецензия обращает внимание читателей к "опусам" (как вы изволили выразиться). Если бы прочли их, могли бы, возможно, иметь вкусовые претензии, но усомниться в полной достоверности ВСЕХ повествований, помещённых на Форуме (кроме некоторых эпизодов романа), вы бы не смогли. Выдумать такое просто немыслимо. Тем паче - герои (уж во всяком случае вполне живые в момент первых публикаций) названы полным именем-фамилией; о некоторых - биографические сноски под конец повествования...

Почему я так придирчив? Потому что это моя жизнь, поданная на данном портале цельно, без редакторских искажений - пусть небольшого, но произвола. Мне кажется, я прожил интересную и достойную жизнь - моя автобиографическая проза этому подтверждением. Так что ваше "не так-то важно" звучит оскорбительно.
* * *
Илья Гирин:
А я не понимаю, почему все прицепились к очерку Маркса Самуиловича? Интересно и легко читается. Я лично получил удовольствие. Что до деталей, то, извините, это не инструкция/учебник по альпинизму или горному туризму.

[Маркс ТАРТАКОВСКИЙ]

Маркс ТАРТАКОВСКИЙ - Соне Тучинской.
Цель и смысл.

Уважаемая Соня, Вы несколько пересолили по части похвалы, - но это тем более приятно. Ну, и злобное оборзение моих т.с. доброжелателей - тоже на пользу и в удовольствие.
"Эмма - это я!" Что уж тут говорить в отношении не художественных, но автобиографических текстов... Вот отметился фигурант, чтобы как-то приблизить к свету своё небольшое естество, что-де омерзительный Тартаковский написал нечто, сравнимое с антисемитскими фельетонами начала пятидесятых, и приобрёл, конечно, некоторый вес в глазах некоторых - проиграл ли автор? Текст будет прочитан с течением времени ещё тысячами, выискивающими объявленный антисемитизм. Не это ли главное?
Достойный ТЕКСТ - круговая оборона любого автора.
* * *
проф.Валерий Сердюченко, Львов, ЛНУ:
«Всё, опубликованное Вами, г-н Тартаковский, отмечено странной особенностью. Рядовое событие в собственной жизни непременно вклеивается в исторический контекст, совершенно иного масштаба и значения. Вот, значимый лично для Вас памирский поход, в общем-то, заурядный, Вы как-то свели к драматической судьбе романа Пастернака «Доктор Живаго», повлекшей отклики во всём интеллектуальном мире... С другой стороны, любое историческое событие Вы проворачиваете через собственную судьбу, как сквозь мясорубку... Неужели сами Вы полагаете свою персону такой исторически значимой?..»
* * *
Маркс Тартаковский:
...Да, как рыбу нельзя вытащить из воды сухой, так не только все мы, человечество, но и каждый из нас, обретается в истории. Мы неотделимы от эпохи, от, в целом, исторической сути. Человек безгласен и невнятен без этого. Все мы вместе и любой живший или живущий, осознаёт он это или - 99,999% - нет, насквозь пропитан историей – предстаёт при рассмотрении ЧЕЛОВЕКОМ ИСТОРИЧЕСКИМ. Уж извините!
Homo erectus - Нomo habilis - Homo sapiens - Нistorical hominem
* * *
Маркс ТАРТАКОВСКИЙ - Администрации портала:
Уважаемая Администрация, здесь попрежнему довольно регулярно возникают ехидные вопросы по поводу документальности написанного мной. В жизни моих критиков ничего такого не происходило - и они этот свой убогий опыт распространяют и на другие жизни.
Доказывать, что-де судьбы разные, видимо, бесполезно.

Несмотря на полувековую - много больше! - удалённость приключавшегося со мной, смену жилищ, городов, да и стран, думаю, могу ещё попытаться отыскать фото памирского первопрохождения, а также "хожения" по всей советской Балтике (Ленинград-Калининград) под парусом на небольшой безмоторной яхте ("Мокрые паруса"). Я занялся бы этим непростым для меня делом, если имеет смысл - т.е. если технические условия позволяют иллюстрировать этими черно-белыми снимками очень давно поставленные тексты.

Снимков к нескольким другим автобиографическим повестям - "Моё дело", "Убить человека...", "Фата моргана..." пр. - у меня и не было. Был одинок в этих приключениях сам же никогда не занимался фотографированием - к нынешнему моему сожалению!
С почтением. Тартаковский.

Выпускающий редактор «Мастерской» - 2019-05 (524)
Уважаемый Маркс Самойлович, аутентичные, уникальные старые фотографии (не скачанные из Интернета, тысячекратно растиражированные картинки) — это поистине золотой фонд, заслуживающий и требующий оцифровки и публикации в Сети, что спасает документальные свидетельства минувшей эпохи от забвения, даёт им шанс пережить нас. Если Вы сделает сканы старых фотографий (с максимально возможным разрешением) и пришлёте в редакцию, то мы сделаем всё остальное. Можно будет проиллюстрировать старые публикации, можно выпустить новые редакции этих публикаций, можно перекомпоновать, упорядочить и расширить Ваши мемуары, отделив воспоминания о собственно спортивных походах от воспоминаний, связанных с работой и жизнью в Москве, и т.д. Всё возможно, если есть желание.

[Маркс ТАРТАКОВСКИЙ]

Памяти друга.
Умер основатель советской школы искусственного интеллекта.

Ушел из жизни советский российский ученый Дмитрий Поспелов – признанный специалист в разработке методик сложными системами, создания вычислительных систем новой архитектуры, основоположник советской школы искусственного интеллекта.
Легенда советско-российской науки

В Москве в своей квартире на 87 году жизни скончался Дмитрий Александрович Поспелов – выдающийся советский и российский ученый, профессор, доктор технических наук, академик Российской академии естественных наук и международной академии информации, лауреат международной премии им. А.Тьюринга.

Дмитрий Поспелов — один из наиболее известных советских и российских специалистов в области изучения и создания методик управления сложными системами, один из пионеров изучения проблем искусственного интеллекта. Он является автором 20 монографий и более 300 статей.

В настоящее время точные причины смерти еще не обнародованы. Известно, что на момент смерти рядом с Дмитрием Поспеловым находилась его внучка, которая и вызвала на помощь медиков. На момент смерти Дмитрию Поспелову было 86 лет.

Дмитрий Поспелов - выпускник механико-математического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова 1956 г. С 1956 по 1968 гг. он был сотрудником Московского энергетического института.
С 1968 г. он перешел в МФТИ.

Дмитрий Поспелов считается родоначальником советской школы искусственного интеллекта, созданием и развитием которого он занимался с 1968 по 1988 год будучи профессором МФТИ в должности заведующего отделом проблем искусственного интеллекта при Вычислительном центре РАН.

Под непосредственным руководством Дмитрия Поспелова были созданы два прототипа ЭВМ новых для своего времени поколений: «Логическая информационно-вычислительная система» (ЛИВС) в рамках советско-венгерского международного проекта, и «Параллельная архитектура. Микроэлектроника. Интеллектуальный решатель» (ПАМИР) в рамках совместного проекта с разработчиками из Чехословакии, Болгарии и Польши.

В 1989 г. Дмитрий Поспелов занял пост президента Советской (и позже Российской) Ассоциации искусственного интеллекта, в 1991 г. стал председателем Совета Советской (и позже Российской) Ассоциации нечетких систем. С 1994 г. являлся президентом Ассоциации «Информационные технологии и компьютерные системы в медицине».

Дмитрию Поспелову принадлежит крылатый афоризм о первопроходцах: «В науке первым часто оказывается не тот, кто сказал "А", а тот, кто сказал "Я"».

Среди учеников Дмитрия Поспелова – пять докторов наук и более 50 кандидатов наук. Среди его книг до сих пор широкой известностью пользуются такие как «Логические методы анализа и синтеза схем», «Мышление и автоматы», «Ситуационное управление. Теория и практика», «Введение в теорию вычислительных систем», «Игры и автоматы», «Логико-лингвистические модели в системах управления», «Представление знаний о пространстве и времени в системах искусственного интеллекта» и многие другие.
Некоторые его работы неоднократно переиздавались и были выпущены в переводе на несколько иностранных языков.

Профессор Поспелов является автором комплекса совершенно новых методик построения систем управления, построенных на принципе семиотических (логико-лингвистических) моделей представления объекта управления и описания процедур управления ими.

Дмитрий Поспелов также является автором аппарата ярусно-параллельных форм для решения проблем с организацией параллельных вычислений в вычислительных комплексах и сетях. Эта методика в 60-70-е годы прошлого года применялась для синхронного и асинхронного распределения программ по машинам системы, проблем оптимальной сегментации программ и для решения оптимизационных задач распределения информационных обменов.

Кроме того, Дмитрий Поспелов заложил основы нового научного направления в области инженерии знаний и моделирования рассуждений специалистов-экспертов, принимающих решения в предметных областях. Им создана теория нечетких квантификаторов и нечеткая частотная логика, которые наряду с теорией нечетких множеств позволили строить модели человеческих рассуждений с учетом «не-факторов» мышления специалистов (нечеткости, неполноты, недетерминированности, неточности и т. п.).

Выдающиеся научные достижения профессора Дмитрия Поспелова были отмечены международной премией фон Неймана.

Интересы Дмитрия Александровича Поспелова не ограничивались научной и преподавательской деятельностью. В кругу коллег он известен как автор стихов, прозы, страстный любитель истории, археологии, нумизматики и живописи...

Мы стали друзьями на Памиро-Алае в августе 1958 г.
Совместно написали несколько статей, среди них - "Тайны творчества и кибернетика", где приведены образцы машинного "творчества".
Ему я обязан предисловием к моей первой публикации из ряда последующих: "Вселенная - замкнутая, сферическая, вращающаяся". С его подачи рукопись была послана на оценку в США - Георгию Антоновичу Гамову.
От общения с некоторыми его коллегами возникла идея иронического романа "Homo eroticus" (здесь в полной авторской редакции - "Сплетенье ног")...

[Маркс ТАРТАКОВСКИЙ]

Сход ледника Колка.
Ранним утром 20 сентября 2002 года съёмочная группа фильма «Связной» во главе с Сергеем Бодровым отправилась из Владикавказа в горы. Съёмки шли весь день, когда стемнело, группа, включая семерых участников конного театра «Нарты», двинулась обратно в город[22]. В 20:08 внезапно начался сход ледника Колка, ледовый обвал за несколько минут накрыл всё Кармадонское ущелье 60-метровым слоем льда и камней. Спастись никто не успел.

По официальной версии, со скалы на горе Джимара сорвался один из висячих ледников. Масса льда упала на ледник Колка, тот сорвался с ложа и двинулся вниз по ущелью со скоростью до 180 км/ч, захватывая за собой моренный материал. Крупномасштабные спасательные работы длились несколько месяцев, группа добровольцев и родственников пропавших без вести оставалась на леднике до февраля 2004 года. После трагедии пропавшими без вести числятся более ста человек, не были обнаружены и останки Бодрова...
См. "Река Ходжа-Мафрач".