«Забытые герои»
Звание
«Праведник мира» за спасение евреев во время Холокоста государство Израиль
присваивает с 1953 года. На начало 2004-го медаль с надписью из Талмуда
«Спасающий одну жизнь, спасает весь мир» получили 20205 человек. Но Израиль –
не единственная страна, отмечающая праведников: задолго до объединения Германии
берлинский сенат наградил несколько сотен человек за помощь жертвам нацизма. В
течение семи лет, с 1960 по 1966 годы, 738 жителей Западного Берлина получили
Почетные грамоты «забытых героев» („Unbesungene Helden“ – дословно, «невоспетых, непрославленных героев»), а нуждающиеся, кроме
того, и скромную прибавку к пенсии – до ста марок в месяц.
Отбор
претендентов на награждение шел непросто. Главная причина состояла в том, что
немецкое общество в послевоенные годы медленно и трудно выходило из тени
нацистского прошлого.
Инициатором
акции выступил сенатор Западного Берлина по внутренним делам Йоахим Липшиц, сын
еврея и немки, который сам чудом пережил Холокост, скрываясь всю войну у
знакомых в берлинском районе Карлсхорст. Идею и название акции Липшиц взял у
известного еврейского публициста Курта Гроссмана, который в 1956 году начал поиски
немцев, спасавших евреев, и в 57-м выпустил книгу «Забытые герои». Похоже,
берлинские чиновники не торопились реализовывать предложение сенатора: только в
1960 году были готовы и утверждены необходимые инструкции, и в 41-м номере
правительственного вестника «Амтсблатт» появилось «Положение о чествовании
берлинских граждан, которые оказывали помощь людям, преследовавшимся нацистским
режимом» [1].
Условия
«Положения» сильно ограничивали количество награжденных. Так, не могли
считаться «героями» люди, уехавшие после войны из Берлина. Были введены
ограничения и по профессиям, например, даже не рассматривались заявки от
священнослужителей. Членство в национал-социалистической партии тоже не
позволяло претендовать на почетное звание, хотя история знает немало «праведников
в нацистских мундирах» [2]. Еще один яркий пример: берлинский полицейский
Вильгельм Моннхаймер помог десяткам евреев, выдавая им свидетельства об утере
документов из-за бомбежек и обеспечивая их новыми, «арийскими» паспортами.
Несмотря на свидетельства людей, спасенных Моннхаймером, власти отказали ему в
звании «забытый герой».
Сенат
ответил отказом многим берлинцам, сдававшим евреям в годы войны свои
комнаты-убежища. Чиновники посчитали, что такая деятельность была не очень
опасной в годы войны. Это было явно несправедливо: гестапо жестоко
расправлялось с «помощниками евреев», против которых были направлены
многочисленные указы и постановления гитлеровских властей.
Если
претендент имел в прошлом судимость, то ему отказывали, не вдаваясь в причины и
обстоятельства прошлых дел. Например, Хедвиге П., секретарше предприятия Отто
Вайндта, где скрывались евреи-инвалиды, нацистский суд вынес приговор за кражу
продуктов, взятых как раз для ее подопечных, но берлинский сенат даже не стал
рассматривать ее кандидатуру [1].
В
условиях «холодной войны» власти Западного Берлина отказывали в награждении
тем, кто оказался по другую сторону недавно построенной берлинской стены, не
принимая во внимание никакие их заслуги в годы Холокоста.
Можно
только удивляться, что при таких жестких ограничениях сенат все же удостоил
новым званием более семи сотен берлинцев.
***
О
многих «забытых героях» писали в те годы немецкие газеты, но мало кому
уделялось столько внимания, как Гертруде и Густаву Пич. В феврале 61-го статьи о
них выходили под громкими заголовками: «От нацистских палачей спасено 400
жизней», «Его курс: человечность»...
Случай
семьи Пич, действительно, заслуживает внимания. Густаву и Гертруде удалось
спасти большое число людей – несколько сот. Помощь преследуемым евреям
сочеталась у Густава Пича с активной борьбой против национал-социалистов,
причем борьба эта началась очень рано, еще до прихода Гитлера к власти.
Необычна и дальнейшая судьба семьи Пич: побег в Палестину, помощь в создании
израильского порта Эйлат, возвращение в Германию и снова прощание с ней, на
этот раз навсегда...
В
послевоенной Германии не всем понравилось награждение семьи Пич берлинским
сенатом. Раздавались и возмущенные голоса, Пича называли предателем и
пособником нацистов. Чтобы разобраться в этой непростой истории, нужно
вернуться к ее началу.
Моряк и морячка
Густав
Пич родился в 1893 году в городке Беллин в Западной Пруссии (сейчас это
немецкая земля Мекленбург-Передняя Померания). Городок стоит на берегу
Балтийского моря. С морем оказалась связанной вся жизнь Густава. В годы Первой
мировой войны он окончил школу капитанов и служил офицером минного тральщика на
Балтике. С 1918 по 1919 работал в службе наблюдения данцигской гавани.
Данцигская
гавань
В 1918
году Первая мировая война, которую многие по наивности считали последней,
закончилась позорным для Германии Версальским миром. Но и такому окончанию
большинство немцев было радо: все смертельно устали от войны. Мирную жизнь
решил начать и Густав Пич. В 1918 году он женился на Гертруде Бенке, дочери рыбака
из деревушки Глетткау, расположенной между Данцигом (нынешний польский город
Гданьск) и курортом Цоппотом (современный Соппот). Сейчас Глетткау называется
Елитково и входит в состав Гданьска. Молодые поселились на той же улице, где
жили родители Гертруды, всего через пару домов от них. Вскоре появились дети: в
19-м родился сын Хайнц, через год – Карл, а еще через три года – дочка Урсула.
Версальский
договор 28 июня 1918 года перекроил Европу, к новой географии пришлось
привыкать и семье Пич. Данциг вместе с примыкающими к нему Цоппотом и Глетткау
перестал быть немецким и перешел под контроль Лиги наций. Верховный комиссар
Лиги регулировал непростые отношения города с Германией и Польшей. Для выхода к
морю Польша получила так называемый «данцигский коридор» – узкую полоску земли
севернее Данцига, где с помощью Франции и Бельгии стала строить свою гавань
Гдыню. В 1920 году было объявлено о создании независимого «Вольного города
Данциг», через два года была утверждена его весьма демократическая конституция
[3]. Присоединение Данцига к Третьему Рейху было важной целью внешней политики
Гитлера, с атаки на польскую крепость в данцигской гавани и захвата
«данцигского коридора» началась Вторая мировая война. Но это случилось уже
после того, как фюрер провел у власти половину из отпущенных ему двенадцати
лет, оставивших страшный след в истории.
До 1933
года Густав Пич служил капитаном грузовых и рыболовецких судов. Только в 32-м
он провел семь месяцев на морском траулере «Берта Пагель», одним из
собственников которого являлся. Чтобы содержать семью, и Гертруде приходилось
трудиться, не покладая рук: она чинила рыболовецкие сети, шила паруса, помогала
рыбакам, летом сдавала отдыхающим комнаты своего дома в Глетткау.
Казалось,
кроме заботы о «хлебе насущном», ни на что больше времени не остается, но
супруги Пич еще и участвовали в политической жизни: Густав был членом Союза
немецких офицеров торгового флота, председателем городской организации Союза
немецких фронтовиков, Гертруда активно работала в женской секции этого Союза.
Время было такое, что вне политики существовать было невозможно: она сама без
спроса вторгалась в частную жизнь.
Данциг становится нацистским
По
политическим взглядам Густав и Гертруда были близки к националистам из правой
немецкой народной партии, а к гитлеровским национал-социалистам всегда
относились с презрением. Открыто выразить свои чувства Густаву довелось уже в
32-м. Вернувшись домой после многомесячного плавания, он узнал, что Союз
немецких офицеров торгового флота решил коллективно присоединиться к партии
Гитлера. Пич немедленно вышел из Союза, так как не хотел иметь с нацистами
ничего общего. Однако контактов с ними избежать было невозможно: последователи
фюрера медленно, но верно завоевывали власть в Вольном городе Данциг.
Вид
старого Данцига
В 1930
году Гитлер назначил руководителем партийной организации Данцига и Западной
Пруссии (гауляйтером, по терминологии национал-социалистов) Альберта Форстера,
члена партии с 1923 года, ученика одного из основных идеологов антисемитизма
Юлиуса Штрайхера. В 1933 году Форстеру удалось добиться победы нацистов на
выборах в сенат. Через несколько месяцев после назначения Гитлера канцлером
Германии президентом сената Данцига стал национал-социалист Герман Раушнинг.
Правда,
деятельность нового президента разочаровала партийных вождей: сенат не стал
принимать антиеврейские законы, не начал преследовать демократическую
оппозицию. Под давлением Гитлера гауляйтер Данцига заставил Раушнинга в ноябре
34-го подать в отставку.
Герман
Раушнинг и в самом деле оказался плохим национал-социалистом: через несколько
лет он окончательно порвал с нацистской партией, эмигрировал в нейтральную
Швейцарию и написал книгу «Разговоры с Гитлером» [4], ставшую мощным оружием
антигитлеровской пропаганды. В 1938 году бывшего президента данцигского сената
лишили гражданства.
Вместо
Раушнинга главой законодательной власти в Вольном городе стал убежденный нацист
Артур Грайзер, сразу развернувший на оппозицию решительное наступление под
откровенно антисемитскими лозунгами.
Данциг.
Набережная
Конституция
Данцига запрещала дискриминацию граждан Вольного города по национальному
или религиозному признакам. Чтобы изменить основной закон и иметь возможность
принимать антиеврейские законы, нацисты должны были добиться конституционного
большинства в сенате. Но и без законных оснований евреев начали преследовать
повсеместно.
"Новая синагога" в Данциге. Построена
в 1882-м, разрушена в 1939-м
Все евреи
на государственной службе были досрочно отправлены на пенсию. Нацистские
функционеры вынуждали профессиональные союзы и объединения избавляться от
«неарийских» членов. Такое предписание поступило и в Союз немецких фронтовиков.
Капитан Пич, возглавлявший Союз, публично поклялся защитить своих боевых
товарищей. За открытое противостояние нацистам его несколько раз арестовывало
гестапо.
Один
случай ярко продемонстрировал солидарность бывших фронтовиков. В начале 1935
года капитан Пич узнал, что нацистские головорезы планируют напасть на синагогу
во время молитвы в память солдат, погибших в Первой мировой. Пич собрал полторы
сотни своих фронтовых товарищей-немцев, которые взяли молящихся под защиту, и
планы погромщиков были сорваны.
Активная
борьба с нацистами не могла пройти бесследно для семьи Пич. Национал-социалисты
занимали руководящие посты во многих учреждениях и организациях, поэтому
Густаву становилось все труднее найти работу. Бойкот коснулся и Гертруды – у
нее тоже почти не осталось заказчиков на шитье парусов и починку сетей. Чтобы
прокормить семью, приходилось искать другие источники доходов, и Гертруда
открыла кондитерскую в местечке Олива неподалеку от Глетткау.
Учитель еврейской школы
Нашел
новую работу и Густав Пич: он стал обучать еврейскую молодежь морскому делу и
рыболовству. Мореходная школа «Гордония Мапилим» была создана сионистской
организацией «Цевулон» для подготовки будущих переселенцев в Палестину. Густав
помог школе обзавестись лодками, сетями, парусами и щедро делился капитанским
опытом с несколькими сотнями еврейских юношей из Данцига и Польши.
Место
для новой школы было выбрано в Гдыне, в том самом «данцигском коридоре», где
влияние нацистов было минимально, так как в Польше национал-социалистическая
партия была запрещена.
Город
Цоппот. Курзал
Должность
преподавателя мореходной школы не приносила больших доходов, иногда Густаву
приходилось даже тратить свои деньги. Один из его бывших учеников вспоминал в
1960 году, что временами у школы не было средств на еду для учащихся, и тогда
Пич вместе с соседями и товарищами организовывал для будущих моряков
традиционный немецкий гороховый суп [5]. Кроме занятий в школе, капитан Пич
тренировал команду гребцов спортивного сионистского общества «Бар Кохба» и даже
дал команде свою лодку.
Капитан
Пич не только готовил новых моряков и рыбаков для Палестины, он помогал им
эмигрировать. До сентября 39-го уехать из Данцига или Польши можно было
легально, правда, чтобы получить долгожданные заграничные паспорта и визы,
нужно было затратить немало денег и сил и пройти через бюрократические препоны
и унижения. Многие предпочитали нелегальную эмиграцию, и Густав Пич на своей
рыбачьей лодке помогал бывшим ученикам незаметно добраться до больших океанских
кораблей, стоявших в гавани Данцига или Гдыни. Во время этих рискованных
операций очень пригодился его опыт работы в службе наблюдения данцигской
гавани.
Данциг.
Набережная
Не была
в стороне от проблем еврейской школы и Гертруда. Шимон Магеркевич и Аарон
Шерман, ученики капитана Пича в гдыньской школе мореходства с 1934 по 1938 год,
эмигрировавшие с его помощью в Палестину, рассказали в 1960 году об одном
происшествии, едва не кончившемся для них трагически. Летом 34-го они вышли на
парусной лодке из Гдыни, чтобы забрать запасные весла, которые сделал для школы
Густав Бенке, тесть Пича. Когда мальчики доплыли до Глетткау, начался шторм, и
им пришлось пережидать его у Гертруды. Соседи, видевшие их приезд, сообщили
местным нацистам, и скоро к дому семьи Пич пришла группа штурмовиков,
требовавшая выдать им евреев. Гертруда двое суток прятала мальчиков на чердаке,
а ее отец уберег их лодку от разрушения, объявив ее своей собственностью (он, в
самом деле, сделал ее для школы зятя).
Когда
шторм затих и мальчики благополучно добрались до школы, они узнали, что после
их отъезда гестапо произвело обыски в домах Гертруды и ее отца: помощь евреям
рассматривалась теперь как государственное преступление.
В оппозиции
Адвокат
Сали Гершхорн заявила в 1960 году, что нацисты Данцига ненавидели Густава Пича
больше всех других своих «арийских врагов» [6]. Ненависть эта объяснялась якобы
тем, что капитан Пич поставил свой богатый морской опыт на службу сионистам.
Трудно сказать, насколько широко была известна нацистам Вольного города
преподавательская деятельность Густава в школе «Гордония Мапилим», но
противниками национал-социалистов семья Пич показала себя очень рано.
Вскоре
после открытия кондитерской в Оливе местные нацисты сделали ее объектом своих
нападений. Они разбивали витрины, писали на стенах оскорбительные надписи вроде
таких: «сепаратисты», «еврейские прихвостни», «предатели»... У дверей
кондитерской выстраивались пикеты штурмовиков, призывающих покупателей к
бойкоту «друзей евреев». Весной 35-го кондитерскую пришлось закрыть: власти без
объяснения причин отозвали у Гертруды разрешение на торговлю.
Несмотря
на нескончаемые преследования со стороны нацистов, Густав Пич не сдавался. В
марте 1935 года он начал выпускать еженедельную газету «Солдатская тревога».
Газета не сулила никакой прибыли, но была нужна ему для предвыборной борьбы.
Нацистам очень хотелось получить конституционное большинство в две трети
голосов на предстоящих 7 апреля выборах в Законодательное собрание (Фолькстаг).
Капитан Пич со своим Союзом фронтовиков присоединился к правой оппозиционной немецкой
народной партии, и вместе им удалось, казалось, невозможное:
национал-социалистическая партия получила только 59,3 процента, т.е. меньше
двух третей всех голосов. И это в условиях бесцеремонного давления на
избирателей, насилия над политическими противниками и даже фальсификации
результатов выборов – нацисты не брезговали ничем. Газету Пича закрыли, сам он
в Фолькстаг не попал, но основная цель его борьбы была достигнута:
национал-социалисты не получили законного права изменить демократическую конституцию.
Вид
старого Данцига
После
выборов политическая борьба в Данциге стала еще более жестокой и беззаконной,
нацисты террором и насилием стремились подавить оппозицию. Жертвой штурмовиков
однажды стали и супруги Пич. Их подстерегли после собрания Союза фронтовиков и
зверски избили железными прутами. Густава выбросили из движущегося трамвая,
сломанные ребра и другие раны давали себя знать всю жизнь. Нападавших,
естественно, не нашли, и полиция арестовала самого капитана Пича по подозрению
в организации беспорядков. По словам члена Союза фронтовиков Пауля Деттлафа,
освободили Пича только после вмешательства Верховного комиссара Лиги наций [7].
Нападение не прошло бесследно и для Гертруды Пич: от побоев и нервного срыва
она перенесла первый инсульт.
Своей
кульминации столкновения нацистов и их противников достигли 12 июня 1936
года. В этот день немецкая народная партия проводила собрание своих членов.
В большом зале старинного «Дома Иосифа» в центре Данцига собралось более
700 человек. Выступление капитана Пича стояло в программе после доклада
председателя партии Герхарда Вайзе. Нацисты, присутствовавшие в зале, попытались
сорвать речь Вайзе, но были выброшены на улицу. Когда они вернулись с подкреплением,
Густав как раз стоял на трибуне. В завязавшейся схватке один штурмовик был
убит, ранено более 60 человек с той и другой стороны. Среди раненых вновь
оказался капитан Пич. Кроме этого, он несколько недель провел в тюрьме за
участие в беспорядках. Нацисты опять остались безнаказанными.
"Новая синагога" в Данциге, последняя
молитва 15 ноября 1939 года.
Надпись: "Синагога будет разрушена. Приди любимый май и освободи нас
от евреев"
Через несколько дней синагога была окончательно уничтожена
После
битвы в «Доме Иосифа» Альберт Форстер взял курс на окончательный разгром
оппозиции. Его боевики устраивали один погром за другим. Конституция Вольного
города Данциг была без всяких законных оснований отменена при молчаливом
согласии верховного комиссара Лиги наций. Для евреев Данцига наступала страшная
ночь, и большинству не было суждено дожить до рассвета.
Нацисты
Данцига действовали по гитлеровским инструкциям. Через три дня после
всегерманского еврейского погрома 9-10 ноября 1938 года запылали и синагоги
Данцига. Тогда большинству из четырех тысяч проживающих в вольном городе евреев
стало окончательно ясно, что спасение можно найти только в эмиграции. К началу
Второй мировой войны в Данциге оставалось тысяча двести евреев, их всех
депортировали в концентрационные лагеря, из них выжило только пятьдесят
человек. Советские войска, освободившие Данциг в марте 45-го, не встретили там
ни одного еврея.
Из Данцига в Палестину
В 1938
году Густав и Гертруда стали серьезно думать об эмиграции. Постоянные допросы в
гестапо, аресты, длящиеся неделями, нападения штурмовиков – все это делало
жизнь в Данциге невыносимой. И детям было несладко: из-за травли одноклассников
пришлось забрать Хайнца и Карла из гимназии в Данциге и перевести в еврейскую
мореходную школу в Гдыне. Денег на жизнь катастрофически не хватало: после
закрытия кондитерской жалования преподавателя школы «Гордония Мапилим» было
явно недостаточно для содержания большой семьи, а получить другую работу не
давали нацисты.
Подготовку
к эмиграции Густав начал заранее: сохранилось письмо из Хайфы, написанное
второго октября 1938 года доктором Хайнцем Выдра из морского департамента
Еврейского агентства, в котором сообщается, что Пичу и его семье предоставлено
разрешение на пребывание в Палестине сроком на один год. Из письма следует, что
капитан Пич должен организовать поставку древесины для строительства кораблей,
а также материалов для парусов и рыболовецких сетей [7].
В
рождественскую ночь 24 декабря 1938 года семья Пич вместе с группой учащихся
мореходной школы тайно покинула данцигскую гавань и оказалась на корабле,
идущем мимо берегов Бельгии и Франции в Палестину. Десятого января 39-го они
уже сходили на берег в Хайфе. Всю свое имущество они бросили в Данциге и Гдыне,
даже большой парусный бот остался в гдыньской гавани.
Вместе
со своими бывшими учениками Густав основал рыболовецкий кибуц Неве Ям недалеко
от поселка Атлит. Под руководством капитана Пича кибуцники построили первые два
рыболовных бота. Хайнц и Карл активно помогали отцу.
Когда
началась Вторая мировая война, все немцы в Палестине оказалась «гражданами
враждебного государства», Густава вместе с сыновьями англичане отправили в
лагерь для военнопленных под Акко. Из-за новых переживаний у Гертруды Пич опять
случился удар. Вместе с дочкой Урсулой ее оставили под домашним арестом в
Хайфе. В феврале 40-го Густаву Пичу разрешили поселиться в Тель-Авиве, но
работать было запрещено. Только в 46-м этот запрет был снят.
Положение
семьи Пич улучшилось в 1948 году, когда был создан Израиль. Некоторые из
учеников капитана Пича заняли руководящие должности в мореходных и рыболовецких
ведомствах молодого государства и не забыли своего бывшего учителя. Густав был
командирован в Эйлат на Красном море, где возглавил фирму «Хамашбир» по
производству рыбьей муки. В 1952-53 годах он руководил строительством эйлатской
гавани.
Густав
Пич (в капитанской фуражке) с членами
правительственной комиссии. Эйлат, 1954 год
Однако
долго на хлопотной должности директора порта проработать не удалось: здоровье,
подорванное данцигскими травмами, заставило уйти в отставку. Несколько лет он
оставался капитаном-экспертом в Эйлате. Плохо себя чувствовала в израильском климате
и Гертруда: у нее опять был инсульт. В 1958 году супруги Питч решили вернуться
в Германию. Их сыновья Хайнц и Карл получили израильское гражданство и остались
в стране.
Ферма «Глетткау»
После
возвращения из Израиля Густав и Гертруда поселились в Берлине. Они жили в
темной однокомнатной квартирке без удобств в бедном районе «Новый Кельн».
Работать по специальности капитан Пич уже не мог, весь их доход составляла
скромная социальная помощь от государства. Только в 1960 году они получили
небольшую денежную компенсацию как преследовавшиеся при нацизме.
Герберт
Браун, познакомившийся с Густавом Пичем в Эйлате, написал 17 июля 1960 года
заявление в берлинский сенат, в котором предложил наградить супругов Пич
званием « забытые герои». Комиссия сената это предложение утвердила,
награждение должно было состояться в апреле 61-го. Узнав о решении сената,
Густав обратился с просьбой выдать им почетную грамоту раньше, так как они с
Гертрудой собирались в феврале посетить своих сыновей в Израиле. Кроме того, в Тель-Авиве
их должен был принять премьер-министр Давид Бен-Гурион. Просьба супругов Пич
была удовлетворена: грамоту им вручили 1 февраля. Это событие широко освещалось
в прессе. Общий тон публикаций был восторженный, однако нашлась и ложка дегтя.
В
издававшейся в Любеке газете «Наш Данциг» (орган «Союза бывших жителей
Данцига») было опубликовано письмо читателя, в котором Густав Пич назывался
«волком в овечьей шкуре». Ему приписывались многие грехи: он, якобы, никогда не
работал, пенсию и награды получил из-за интриг. Автор письма даже утверждал,
что Пич донес на него гестапо, а помощь капитана евреям им просто выдумана.
Письмо
было направлено в берлинский сенат, и Густаву Пичу пришлось писать объяснение.
Последовательно опровергнув все обвинения, он назвал и причину этой клеветы.
Оказывается, с автором письма у Пича была ссора еще в 20-е годы. Над памятью
недоброжелателя иногда время невластно.
В том
же году Гертруда и Густав Пич навсегда покинули Германию. Перед отъездом Густав
сказал корреспонденту берлинской газеты, что разочарован в Германии: «слишком
мало делается для того, чтобы призраки нацизма исчезли навсегда». Страх быть
обвиненным в преступлениях Третьего Рейха долго определял общественное сознание
послевоенной Германии. Суды оправдывали бывших нацистов. О жертвах гитлеризма,
прежде всего, евреях, старались не вспоминать. Акция берлинского сената
«Неизвестные герои» заставила многих вернуться к страшному прошлому и
заговорить о преступниках, героях и жертвах.
Характерная
черта времени: предложение сенатора Липшица провести подобную акцию в других
немецких землях было отклонено. Для окончательного расчета с
национал-социалистическим прошлым у немецкого общества 60-х еще не хватало
подлинной зрелости.
***
Оставив
Германию, супруги Пич посетили своих сыновей, ставших офицерами военно-морского
флота Израиля. Принимал ли их Бен-Гурион, точно не известно. Из Тель-Авива они
отправились в Австралию, где жила их дочь Урсула. Там, на ферме, провели они
остаток своей жизни – Густав и Гертруда умерли в 1975 году. О далекой родине
напоминало только название фермы – Глетткау, по имени рыбацкой деревни недалеко
от Вольного города Данцига, известного ныне как польский порт Гданьск.
Литература
1.
Aust
Stefan, Spörl Gerhard (Hrg.). Die Gegenwart der
Vergangenheit. Der lange Schatten des Dritten Reichs. Deutsche Verlags-Anstalt,
München 2004.
2.
Беркович Евгений. Банальность
добра. Герои, праведники и другие люди в истории Холокоста. Заметки по
еврейской истории двадцатого века. «Янус-К», М. 2003.
3.
Sodeikat
Ernst. Die Verfolgung und der Widerstand der Juden in der
Freien Stadt Danzig von 1933 bis 1945, in: Bulletin des Leo Beck Instituts, 30,
Tel-Aviv 1965.
4.
Раушнинг Герман. Говорит Гитлер. Зверь из бездны. “Миф”, М. 1993.
5.
Andrzejewski
Marek. Opposition und Widerstand in Danzig, Bonn 1994.
6.
Ruhnau
Ruediger. Freie Stadt Danzig 1919-1939. Berg am See 1979.
7.
Benz
Wolfgang, Hrg. Überleben
im Dritten Reich. Juden im Untergrund und ihre Helfer. Verlag C.H.Beck, München 2003.
Фото с сайтов: http://www.ostsee-urlaub-polen.de/gdansk/rechtstadt-synagoge.htm
и http://www.sammler-bonn.de/online-shop/ansichtskarten/laender/danzig/danzig.htm
