Талмуд
Мишна «Пиркей Авот»
С развернутыми комментариями Раби Ирвинга Бунима (перевод с английского Евгения Майбурда)
Перек
1 (продолжение)
(יב) הלל ושמאי
קבלו מהם. הלל אומר, הוי מתלמידיו של אהרן, אוהב שלום ורודף שלום, אוהב את הבריות
ומקרבן לתורה
Мишна 12. Гилель и Шамай получили традицию от них [от
Шмайи и Авталиона]. Гилель говорил: будь среди учеников Аарона - люби мир и
стремись к миру, люби людей и приближай их к Торе.
Гилель с полным правом мог так говорить, поскольку он сам был совершенным воплощением своего наставления любить мир и любить людей, - как показывает следующая история.
Однажды двое поспорили на четыреста зузов – можно ли вывести Гилеля из себя. Дело происходило в пятницу после полудня, и Гилель принимал ванну. Один из них подошел к его двери и закричал: «Где Гилель? Где Гилель?» Гилель накинул халат и, выглянув, спросил, чего он хочет. Тот сказал: «Вот, вопрос у меня к тебе: почему у вавилонян головы круглые?» - «Замечательный вопрос, - сказал Гилель. – Это потому, что акушерки у них неопытные». Человек ушел, но вскоре вернулся и опять стал кричать: «Где Гилель? Где Гилель?» Мудрец опять вышел в халате. Теперь вопрос был: «Почему у тадморцев (жители Пальмиры) глаза косые?» - «Тоже замечательный вопрос, - сказал Гилель. – Потому что страна там песчаная, и узкие глазницы защищают им глаза от песка». Снова тот ушел и вскоре вернулся. На этот раз вопрос был: «Почему у африканцев такие широкие ступни?». «И тоже замечательный вопрос, - ответил Гилель. – «Это потому, что почва там болотистая». Тогда человек сказал: «У меня еще много вопросов к тебе, но я боюсь, ты станешь сердиться». Гилель потуже завернулся в халат, уселся и сказал, чтобы он спрашивал все, что хочет.
Тогда человек спросил: «Это ты - тот самый Гилель, которого называют Князем Израиля?» - «Я», ответил Гилель. «Коли так, - сердито воскликнул тот, - да не будет больше в Израиле такого, как ты!» - «Но почему, сынок?» - спросил Гилель. – «Потому что я потерял четыреста зузов из-за тебя!» Ответ Гилеля был: «Потерять четыреста зузов и даже еще столько же - стоит того, чтобы Гилель не потерял терпение!»(60)
Не удивительно, что Коэн Гадоль Аарон служил для Гилеля образцом. Аарон не только любил мир, он активно к нему стремился, добиваясь мира там, где его нет было. Например, если Реувен и Шимон перестали друг с другом разговаривать, Аарон подойдет к Реувену и скажет: «Знаешь, вчера я видел Шимона. Он вправду жалеет, что рассердил тебя. Он очень переживает. Он хотел бы извиниться, но боится, что ты не захочешь помириться.»
Заронив это зерно, Аарон пойдет к Шимону и скажет ему то же самое про Реувена. Назавтра, когда Реувен и Шимон столкнутся друг с другом, оба одновременно протянут друг другу руки примирения.(61)
Мир любят многие, но сколько из них – истинные ученики Аарона, желающие прикладывать ради мира подобные усилия?
Люби людей и приближай их к Торе
И это тоже отражалось у Аарона в конкретных отношениях с людьми. К примеру, если он узнает, что какой-то еврей не соблюдает Субботу полностью, он подружится с ним и станет часто его навещать. Вскоре тот человек скажет себе: «Если такой великий человек как Аарон дружит со мной, как могу я нарушать Субботу!» Из-за стыда и от уважения к другу человек раскается и изменит свое поведение.(62) Таким был путь Аарона – путь любви. Он не увещевал и не проклинал. Он только окружал людей любовью и дружбой. Отвечая на теплоту его личности, люди подходили ближе к Торе.
Не можем мы все стать Ааронами. Но по крайней мере, убеждает Гилель, давайте станем учениками Аарона. Давайте учиться его путям и усваивать его подход.
Очевидно, что Аарон мог восстанавливать мир между людьми потому, что он был в мире с самим собой. В нем не было кипящей зависти, мелких амбиций или надутого самомнения, каковые приводят людей к постоянному внутреннему разладу.
Аарон был старше своего брата Моше. В период египетского рабства он был лидером и пророком своего народа. Можно было бы ожидать, что он воспримет новость о том, что избавителем и освободителем избран Моше, с определенной долей ревности и обиды. Однако Всевышний сказал Моше: «Он увидит тебя и возрадуется в сердце своем» (Шмос 4:14).
Не так просто достичь этого внутреннего мира души и спокойного самообладания. Есть много людей, кто позволяет себе расстраиваться по малейшему поводу – чей-то успех, неудачная сделка, полоса плохой погоды... Другие обеспокоены тем, чтобы им не мешали выглядеть значительными и важными персонами. Но как только мы сосредоточиваем наши заботы на подлинно важных в жизни вещах – на наших взаимоотношениях с Богом и Его Торой – все прочее становится относительным и менее существенным. Давайте сперва добьемся «любви к миру» в своем собственном нутре, тогда мы сможем начать «стремиться к миру» во всем мире.
Сильная эмоция – вещь всеподчиняющая, она захватывает человека целиком. Это вне логики, это пересиливает материальные интересы. Вот почему самыми важными религиозными категориями в иудаизме выступают эмоции: любовь к Богу и страх пред Небом. Истинная духовность и великие этические императивы не могут быть достигнуты только логикой и рассуждением.
Рассмотрим максиму: «Честность - лучшая политика». Почему смеем мы свести честность к политике? У политики есть свое место в бизнесе. Возможна политика продлять кредит на тридцать или шестьдесят дней, встречаться с продавцами товаров в определенные дни недели и т.п. Но этические обязательства не могут быть всего лишь «политикой». Честность – это ценность, встроенная в самое структуру существования. Точно так же и мир – это не просто политика. Мир – Шолом – является Божественным атрибутом, одним из имен Бога. Ты должен быть «любящим мир». Ты должен любить всем своим сердцем, всем своим существом – тогда только ты можешь стать «стремящимся к миру».
Великий ребе вижницких хасидов спрашивает: Какого рода людей имеет в виду наша мишна? Конечно, далеких от Торы, которых мы хотели бы к ней приблизить. Другими словами, Гилель говорит нам, что Аарон – помимо ученого, мудреца и святого – любил также и нарушителя, невежду и не соблюдающего заповеди.
Однажды Рава Авраама Ицхака Кука спросили, почему он так дружелюбен с теми, кто не соблюдает. Его ответ был характерным: «Лучше я буду виноват в ахавас хинам (беспричинная любовь), чем в синас хинам (беспричинная ненависть). Традиция говорит нам, что разрушение Второго Храма и изгнание Израиля явились следствием греха синас хинам.(63) Еврейство было расколото на множество сект и партий, грызущихся между собой. Разделение умов привело к разделению сердец. Несогласие привело к ненависти.
При нашем возвращении в Сион сегодня, еврейство опять расколото. Там есть множество политических партий. Но если мы хотим восстановить еврейское государство, это должно делаться на более устойчивом фундаменте, чем тот, который однажды обвалился. Следует оберечь себя от нового изгнания. Мы должны искупить синас хинам посредством ахавас хинам – беспричинную и иррациональную ненависть – беспричинной и безграничной любовью. Мы должны любить ближнего независимо от его с нами согласия или несогласия, соблюдения или несоблюдения, - просто потому, что он – человек. Несогласие – это возможно, это бывает, но ненависть – исключено!
Как показал Аарон, пробуждение в личности самоуважения, отношение как к праведному человеку, иногда может действительно привести к тому, что он станет праведным человеком. Мы читаем: «Не укоряй циника, а то он возненавидит тебя; укоряй благоразумного, и он полюбит тебя (Мишлей, 9:8). Мой отец, благословенна его память, как-то процитировал из Мальбима, что глагол охеах (укорять) должен сопровождаться предлогом «ле», как это и действительно имеет место во второй части стиха – охах ле-хохом (укоряй благоразумного). Почему же тогда, спросил он, этот предлог отсутствует в первой части: ал тохах лец (не укоряй циника)? Определенно, там должно бы быть ле-лец!
Отец объяснил: предлог «ле» буквально означает «к...», «по направлению к...»; когда он появляется после глагола охеах, он предполагает цель, конечный результат, чего укоряющий хочет добиться. Поэтому все высказывание следует интерпретировать так: Не укоряй его в его свойстве быть циником, а то он возненавидит тебя; вместо этого, укоряй, относясь к нему как к «благоразумному», и он полюбит тебя. Если ты навесишь на него этикетку «циник» и будешь упрекать его в таком качестве (к примеру, говоря: «Чего же еще ожидать от такого... как ты»), он, скорее всего, будет действовать соотвественно. Отнесись к нему как к благоразумному человеку, скажи ему: «Как мог столь приличный человек так поступить?» Постарайся увидеть в нем потенциал «мудрого человека», и у него возникнет побуждение соответствовать такой роли.
Слова мишны родеф шолом мы переводим обычно как «стремись к миру». Но глагол родеф часто понимается как обозначающий порыв с разрушительным намерением. В таком случае, пассаж звучал бы так: «Люби мир и нарушай мир». Парадоксально? Не совсем. Подчас те, кто любят мир, должны, ради Торы, нарушить его на какой-то момент. Когда один из вождей Израиля ослушался Моше и публично профанировал Имя Бога путем вызывающей аморальности, Пинхас – внук Аарона, ревнитель Бога – уничтожил злодея. Определенно, он не поддержал мир в обычном смысле этого слова. Он совершил насилие и пролил кровь. Пинхас не поколебался нарушить «мир» компромисса и соглашательства. Он отказался быть терпимым к злому делу. Но каково было воздаяние ему со стороны Всевышнего? «Вот, я даю ему Мой завет мира» (Бемидбар, 25:12).
Без колебаний Пинхас взломал ненастоящий, мнимый мир ради достижения подлинного мира – гармоничных отношений между Богом и Израилем. Это была «война, чтобы покончить с войной». Подобные случаи мы находим в жизни и в истории. Мы должны молить Всевышнего дать нам мудрость распознавать и верно судить о таких случаях.
Великий раби Шмуэль Грейнеман указывал: все эти поучения – «люби мир, стремись к миру и люби людей» – даны не в отдельности; они имеют одну конечную цель: приближать людей к Торе. Их следует понимать только как служебные средства для того, чтобы люди глубже понимали слово Бога. Как на склянке с лекарством пишут «Встряхнуть перед употреблением», чтобы смешались все ингредиенты, так и эти различные идеалы должны перемешаться с их основной целью и назначением: продвижением Торы.
(יג) הוא היה אומר, נגיד שמא אבד שמה, ודלא מוסיף יסף,
ודלא ילף קטלא חיב, ודאשתמש בתגא חלף.
Мишна 13. Он [Гилель], бывало, говорил: Кто возвеличивает свое имя –
губит его, кто не прибавляет - теряет, кто не изучает – заслуживает смерти, кто
использует корону ради выгоды – сгинет.
Тот, кто делает карьеру, гоняясь за громким именем и популярностью во что бы то ни стало, осужден на разочарование. Охотник за газетными заголовками, стремящийся стать известным, гоняется за струйкой пара. Толпа, как известно, непостоянна, ее выбор - как ртуть – подвижен и переменчив. Известность, основанная на сенсациях, быстро сходит на нет. Имя, сделанное громким, есть имя погубленное. Вчерашний «герой дня» сегодня обретается в мусорной корзине.
Справедлива и обратная интерпретация. «Хочешь прославить свое имя, не выпячивай его». Почести преследуют того, кто от них бежит. Самоустраняйся, будь смиренным и скромным. Если ты представляешь что-то стоящее, тебя заметят. Ценность сама пробьет себе путь. Истинно великое имя не у тех, кто ищет популярности.
И еще одна интерпретация возможна. «Имя остается великим даже после того, как его носителя не станет». Некто справедливо заметил: тот, кто бежит от почестей, оказывается завален ими, когда умрет, когда он перестает бежать. Во многих случаях истинное величие человека постигается только после его смерти, в перспективе времени. Когда человек уходит, его материальное добро достается наследникам, но его доброе имя остается при нем даже после смерти.
Кто не прибавляет [в познании Торы] – теряет
Знания человека должны идти рука об руку с его общим развитием. Когда годовалый ребенок начинает говорить, это считается достижением. Но вряд ли мы станем восхищаться двенадцатилетним ребенком только из-за его умения говорить. Если он не научился ничему более с годовалого возраста, это определенно случай задержки развития. Прибавляя в возрасте ежедневно, нормальный человек также должен прибавлять и в своем опыте. Если его знание Торы не идет вперед и не растет, он, в действительности, регрессирует.
Талмуд говорит: «Если ты покинешь Тору на день, она покинет тебя на два»(64). Представим двух людей, стоящих спина к спине. Один идет на восток, другой – на запад. Каждый прошел один квартал, но расстояние между ними стало – два квартала. Подобным же образом, существуют два отдельных фактора, стремящихся ослабить наше знание Торы. Если мы не подкрепляем наше постижение Торы, мы подвергаем себя отрицательным воздействиям, которые подрывают нашу приверженность ей. Кроме того, существует эрозия памяти, ослабляющая то, чего мы уже достигли. В итоге, мы удаляемся от нашего наследия Торы, а Тора, которую мы уже приобрели, начинает исчезать.
Кто не учится [вообще не учит Тору] - заслуживает смерти
Наша Тора говорит, что все в мире имеет свое предназначение. Цель человека – изучать и соблюдать Тору и таким путем расти духовно. Ради этой цели мы были созданы. Следовательно, если некто не учится, он теряет свое право на существование. Как кажется, в природе существует общая тенденция удалять, отнимать то, что не используется по назначению. Мускулы атрофируются, если их не упражнять. Зубы портятся без употребления. Похоже, это применимо и к самому существованию. Человек, который не упражняет способности, присущие человеческому существованию – потенциал духовного роста, - подвергает риску само свое существование.
Многие из наших древних мыслителей описывали вселенную как род иерархии. В самом низу – неподвижные предметы, домем, неспособные ни жить, ни двигаться. Следующий уровень – растительный мир, цомеях, способные к росту и примитивному обмену веществ. Над ним – чувствующие существа, обладающие ощущениями и двигательными возможностями, - животные, хай. На вершине творения – медабер (говорящий, т.е. человек). Помимо всех атрибутов живых существ, он наделен еще речью, мышлением и самосознанием.
Каждый уровень по отношению к расположенному выше находится в «служебном» положении. Растения имеют источником землю, из которой они растут. Сами они, в свою очередь, служат животным пищей и укрытием. Животные же обеспечивают человека пищей, одеждой и средствами передвижения. Надлежащий способ существования каждого уровня заключается в выполнении его функции в общей схеме творения. Служа тому, что выше, «соучаствуя» в жизни более высоких форм, каждый уровень как бы возвышает свою собственную природу и таким образом реализует полностью свой потенциал.
Так вот, у человека тоже есть жизненное предназначение «служить более высокому уровню существования» - выполнять волю Всемогущего посредством учебы и дела. Однако, когда человек отвергает свое предназначение и пренебрегает своими чисто человеческими обязательствами, тогда он фактически опускается на нижележащий уровень животных. И поскольку он на уровне животных, он должен утратить право использовать их. Возможно, именно это имели в виду мудрецы, говоря, что ам а-арец не имеет права есть мясо.(65) Будучи неотесанным невеждой, он не выполняет высокое назначение, для которого был создан; значит, он лишается привилегии обслуживания нижележащими формами жизни. «Кто не учится, заслуживает смерти», ибо он утратил предназначение, ключ, искусство человеческой жизни. Поистине, кто никогда не учился, тот и не жил!
В этом тексте можно обнаружить еще один оттенок значения, если понять слово ялеф не как «учиться», а как «учить». Тогда: «Кто не учит, заслуживает смерти». Есть такие ученые, которые знают Тору, но держат свои знания при себе. Они отказываются передавать знания другим, даже делиться с ними. Но Тора – это жизнь! И лишать кого-то Торы значит лишать его самой жизни. Поэтому быть способным учить и отказываться делать это, в определенном смысле, равносильно убийству.(66)
Кто использует корону[Торы] ради выгоды – сгинет
В одной из дальнейших глав мы прочитаем: «Не делай из Торы топор, чтобы копать».(67) Звучит несколько странно - разве топором копают? В этом-то все и дело. Если начать копать топором, добьешься только того, что затупишь и зазубришь инструмент. Точно так же, если использовать Корону Торы ради саморекламы – ради преимущества в бизнесе или политике – это будет злоупотреблением и порчей тонкого инструмента.
Далее, халаф (сгинет) буквально означает «изменится». Нож для ритуального забоя скота называется халаф, потому что он превращает живое в мертвое. Это же слово может означать менялу (потому что «обмен»). Возможно, что и в нашем случае заложен тот же смысл. Тот, кто злоупотребляет Торой ради личных выгод, разменивает духовные ценности на суетные пустышки. Он трансформирует субстанцию, из которой состоит грядущий мир, в разменную монету преходящих выгод. Мудрецы приписывают разрушение Иерусалима такого рода злоупотреблению. Люди манипулировали Торой ради своих целей – подгоняли Закон под свои нужды, решали вопросы к своей собственной выгоде.(68)
В последующих главах настоящего трактата мы будем говорить о трех коронах: Короне Торы, Короне Священства и Короне Царства.(69) Поучение Гилеля в действительности применимо ко всем трем. Ученый, духовный лидер и лидер общины – все это общественные должности и священные обязанности. Но им сопутствуют престиж, почести и влиятельность. Гилель предостерегает: если человек начнет использовать любое из сказанного в своих собственных интересах, он долго не протянет.
Насколько озабочены были мудрецы вещами такого рода, показывает следующая история. Однажды раби Тарфон был по ошибке принят за вора – сторожем, который не знал его в лицо. Не долго думая, последний накинул на раби мешок и хотел уже бросить его в реку, когда услышал голос: «Горе Тарфону, ведь он меня убьет!» Узнав необычное имя, изумленный сторож понял свою ужасную ошибку.(70)
Талмуд замечает, что раби Тарфон до конца дней сокрушался, что он извлек личную выгоду из своей известности как мудреца Торы. Само имя Тарфон ничего бы не значило для сторожа, если бы не Тора. И хотя под угрозой была его жизнь, когда оправдано любое средство спасения, он впоследствии постоянно думал о том, нельзя ли было спастись как-нибудь иначе. Каким же глубоким и проникновенным было нравственное чувство у наших мудрецов!
(יד)
הוא היה אומר, אם אין אני לי מי לי, וכשאני לעצמי מה אני, ואם לא עכשו אימתי
Мишна 14. Он,
бывало, говорил: Если я не за себя – кто за меня? Если же я только за себя –
что я? И если не теперь, то когда?
Афоризмы Гилеля часто отчеканены в форме парадоксов. До какой степени обязан человек блюсти свое эго? До какой степени он должен заботиться о собственном благе, о себе самом? С одной стороны, вопрос представляется нелепым. Я и есть я сам. Только я, и никто другой, могу жить моей жизнью и знать себя лучше, чем кто-либо еще. Поэтому: если я не за себя, кто будет за меня? Даже горячо любящая жена не может почувствовать мою боль, пережить мое беспокойство, умереть моей смертью. И в своих взаимоотношениях с Богом человек должен все делать сам. Учеба моего отца не может заменить мою учебу. Я должен сам совершать свои молитвы и давать свои пожертвования. Если я не за себя, кто будет – и поистине, кто сможет – за меня?
С другой стороны, если ты действительно задумаешься о себе, – что ты есть такое? Ты все можешь? Ты в состоянии сам разрешать свои проблемы? Ты можешь преодолевать свою тревогу? Ты можешь делать все, что должен? Больше того, есть опасность настолько замкнуться на себе самом, что станешь думать только о своем спасении и совсем забудешь о благе других. До такой ли высочайшей степени важно мое эго, чтобы доходить до подобных вещей? Уместно сказать: кто зациклился на себе самом, так и будет ходить по кругу. Гилель выразил эту идею свыше двух тысяч лет назад: «Когда я только и исключительно для себя – что я есть тогда?»
Таким образом, Гилель выразил два глубоких контраста еврейской мысли. Первый – ничтожность индивидуума, с одной стороны, и его уникальная ценность, с другой. Как сказано: «Что есть человек, что Ты заботишься о нем?», но затем: «Ты сделал его лишь немного меньшим, чем ангелы» (Теилим, 8:5,6). Второй – контраст между обязательствами человека перед самим собой и перед своим ближним. Гилель указывает, что не может быть правилом противоположность между ними. Мы должны принять то и другое, должны с этим жить и работать.
Во время веселья «возлияния воды» (на жертвенник) в праздник Сукос, Гилель обычно восклицал: «Если я здесь, каждый здесь!»(71). Снова у нас нечто вроде парадокса, подчеркивающего важность «себя». В каком-то смысле, если я, Гилель, здесь, в этом экстатическом ликовании, - если я впиваю святой дух, воодушевляюсь и возвышаюсь, - если моя душа достигает своей полноты, - тогда конечно «все здесь», ликование выполнило свое предназначение. Однако, ясно, что в прямом смысле, из того, что Гилель здесь, не следует, будто все здесь!
Рассмотрим аналогию: подход человека к выборам. У вас может быть чувство, что ваш голос несуществен – вряд ли он повлияет на конечный результат. Но если так будет считать «каждый», то выборы вообще не состоятся. Подобным образом многие люди уклоняются от ответственности, говоря: «Какое значение имеет, приду я или нет? Дело будет делаться и без меня!» Вероятно, так оно и будет, но если каждый скажет так и останется дома, дело делаться не будет. Всегда следует судить о своем поступке, спросив себя – хорошо ли будет, если каждый сделает то же самое?
Вот в таком смысле и нужно понимать слова Гилеля: если каждый скажет «я здесь», тогда действительно окажется, что «каждый здесь». Если каждый индивидуально совершит за себя, тогда с целым все будет в порядке.
Есть еще одну идею можно найти в изречении Гилеля. Возможно, оно говорит о необходимости поправлять себя и быть самокритичным. Бывают вещи, которые даже самый лучший твой друг тебе не скажет. Как раз потому, что он твой лучший друг, он не станет тебя критиковать, опасаясь потерять твою дружбу. Поэтому «Если я не за себя» – если я не возьму себя в руки и не буду стараться быть лучше и лучше - кто сделает это за меня? С другой же стороны, «если я только для себя» - если я играю в молчанку и не поправляю других, - тогда я не выполняю своих обязанностей. Наша Тора говорит: «Ты обязан укорять ближнего» (Ваикра, 19:17). Если он настоящий друг, он оценит это и поймет, что ты делаешь это для его же пользы.
И если не сейчас, то когда?
Человеческий опыт раз за разом подтверждал правду этого восклицания. Ту же мысль воспроизводили проницательные мыслители от века к веку. Примерно триста лет назад Уильям Конгрив писал: «Не откладывай на завтра стать благоразумным; может, завтрашнее солнце и не взойдет для тебя». Поистине, промедление – это один из наших смертельных врагов.
Глубокую мысль мы найдем в Теилим, если вдумаемся в следующие слова: «Научи нас считать наши дни, чтобы обрести нам сердце мудрости» (Теилим 90:12). Каков обычный способ считать наши дни? Мы обыкновенно говорим, например, что человеку столько-то лет. Имеет ли это великое значение? Говорит это что-нибудь о его жизни или о возможной близости смерти? На деле, каждая минута его существования на земле была минутой движения к смерти. Предположим, вы направляетесь в Атлантик-Сити, до которого около ста миль. Проехав десять миль, вы видите знак, указывающий: «Атлантик-Сити – 90 миль». Вы едете еще десять миль и видите знак: «Атлантик-Сити – 80 миль». Какой способ счета здесь применяется? Не число миль, которые вы уже проехали, а то их количество, которое вам предстоит проехать до места назначения. Это и есть предполагаемая Псалмопевцем процедура: «считать наши дни». Не сосредоточивайся на днях, которые прошли – их уже нет; но направь внимание на дни, которые еще принадлежат тебе, которые лежат впереди.
Если мы действительно сумеем усвоить этот фундаментальный взгляд на вещи, мы будем в состоянии «обрести сердце мудрости», мы сможем планировать свою жизнь со смыслом. Представим, у человека близится к концу длинный отпуск, и у него остается всего пятьдесят долларов. Если он знает, что на дорогу домой нужно тридцать пять долларов, он определенно будет рассчитывать тщательно свои траты и не разбазаривать оставшиеся деньги на пустяки. Подобным же образом, когда человек остро осознает факт, что его время на земле ограничено, он дважды подумает, прежде чем тратить свое время в погоне за миражами. «Убивать время» - это и вправду убийство. Потерянные деньги можно вернуть, но дни наши, когда они уже прошли, не вернутся никогда. Осознав, насколько время драгоценно, мы будем стремиться распоряжаться своими днями бережно и мудро.
Хофец Хаим приводит такое сравнение. Обычный, средний человек распоряжается своим временем жизни подобно тому, как некто, путешествуя, пишет другу открытку. Сверху ставится дата, место отправления, приветственные слова, обычное введение («вот уже вторая неделя, как я ...»). И прежде чем он доходит до конкретных вещей, о чем, собственно, хотел написать, он с удивлением замечает, что места-то уже и не осталось. Он начинает писать мелкими буквами, он пишет уже на обороте открытки и даже на полях своего текста. Так и с жизнью. В свои ранние годы, мы так много нашего времени «вымарываем» на пустяки, на бессмысленные вещи, на суетные дела. Внезапно некий шок заставляет нас встрепенуться и осознать пугающую правду – что жизнь подобна «открытке», что уже остается мало времени, а мы еще даже не начали делать то дело, ради которого появились на этой земле.
Писание рассказывает, что «потомки Исахара обладали пониманием времени» (Диврей а-Йомим, 1 12:33). Как это проявлялось? Традиция говорит, что колено Исахара имело договор с коленом Звулуна. Люди из колена Звулуна были целиком заняты трудом и торговлей и содержали людей из колена Исахара, которые все свое время отдавали изучению Торы. Как настоящие партнеры, они делили между собой все «прибыли». Исахар получал материальную поддержку, а Звулун - свою долю в мицве изучения Торы. Теперь поймем, почему Писание говорит, что люди Исахара «обладали пониманием времени». Они понимали, насколько драгоценной вещью является время, и употребили его наилучшим из всех возможных способов.
Тора велит: «Перед пожилым – поднимайся», в качестве жеста уважения (Ваикра, 19:32). Некоторые комментаторы дают этому поразительное истолкование: «Поднимайся, пока не стал пожилым». Иными словами, не жди, пока войдешь в возраст, чтобы заняться Торой. Поднимайся, расти духовно до того, как годы начнут брать свое. Не говори «начну соблюдать Субботу, когда уйду на пенсию» или «начну ходить в синагогу, когда появятся дети». Если не сейчас, то когда? Да можешь ли быть уверенным, что достигнешь указанного периода своей жизни? А если и так - что будешь в состоянии делать вещи, которыми пренебрегаешь сейчас? Поднимайся, расти сейчас, до того, как годы уйдут, и ты уже закоснеешь в своих привычках.
Мы уже ссылались на стих: «Пришло время действовать во имя Бога, они свели на нет Твою Тору» (Теилим 119:126). В нашем контексте это можно интерпретировать следующим образом: «Те, кто говорят, что у них еще будет время действовать во имя Бога, поскольку они молоды, и что они начнут соблюдать мицвос в будущем, - тем самым отказываясь освящать свое настоящее, – сводят Тору на нет, несмотря на свои благочестивые намерения.
В Талмуде есть интересное заявление: «Кто из всей силы отвечает Амен! Да будет Великое Имя Его благословенно,[*] тот сводит на нет любое наказание, предуготовленное для него Небом».(72) Согласно общепринятому взгляду, подразумевается, что нам надлежит произносить эти слова абсолютно искренне, от всей души. Однако, в нашем контексте можно истолковать «изо всех сил» в смысле: когда человек находится на пике своих умственных и физических возможностей. Хотя Всевышний открыт людям всех возрастов и состояний, очевидно, что если к Торе обращается за утешением старец, у которого уже нет сил грешить и до которого миру и дела нет, - это одно, и совсем другое, когда всерьез погружается в иудаизм студент восемнадцати лет или молодожен в свои двадцать четыре, или отец семейства в тридцать, или даже перегруженный бизнесом менеджер в сорок пять.
«Блажен муж, боящийся Бога», - говорит Псалмопевец (Теилим, 112:1). А Талмуд толкует: Блажен тот, кто раскаивается, пока он – муж (73), то есть, объясняет Раши, пока он полон сил.
В подобном ключе шестой Любавический ребе однажды разъяснял высказывание Талмуда: «Следует быть аккуратным в соблюдении Минхи (послеполуденная молитва), потому что именно в Минху Небо ответило пророку Элияу».(74) По объяснению раввина, утром всегда можно найти время для Шахарис – встать на полчаса раньше, например. Точно так же всегда есть время для вечерней молитвы, Маарив, – просто ложиться спать на пятнадцать минут позже. Другое дело Минха, время которой – середина дня, разгар деятельности. Оказаться в состоянии прервать повседневные дела, выделив время для Минхи, - это действительно большая мицва и признак глубокой преданности.
Но ведь такое же рассуждение применимо и к различным возрастам человека. Сравнительно нетрудно быть соблюдающим в раннем возрасте и в позднем. Едва ли младенец возразит против обрезания, и школьное обучение (любого рода) является обязательным. В старости тоже есть немного вещей, которыми можно себя занять. Однако, в «полдень» человеческой жизни – так сказать, «в момент Минхи» - в возрасте от двадцати до пятидесяти – если человек делает перерыв в своих мирских занятиях и посвящает это время вещам духовным, это действительно достойно похвалы.
Максима «Если не сейчас, то когда» применима, конечно, и к случаям, когда требуется помощь и поддержка. Шломо учит нас: «Не говори соседу, мол, иди себе и приходи потом, завтра я дам тебе» (Мишлей, 3:28). Если друг приходит, чтобы одолжить что-нибудь, не отсылай его без необходимости, только ради того, чтобы отложить это на потом. Частенько случается: зная наверняка, что все равно дадим пожертвование или одолжим инструмент, мы намеренно откладываем и затягиваем это, чтобы оно не досталось просящему слишком просто. Некоторые из нас ужасно бояться прослыть «мягкими» или «дурачками». Это неправильно, говорит Традиция. Делай сейчас, ибо «завтра» может не быть. Наше время не принадлежит нам. Поэтому нельзя считать, что оно нам гарантировано.
Талмуд рассказывает о трагических последствиях пренебрежения к «сейчасному» запросу. Нахум, великий мудрец, однажды ехал на осле, нагруженном провизией, когда на дороге появился бедняк и попросил у него что-нибудь поесть. Мудрец согласился, попросив только подождать, пока он разгрузит осла. Пока Нахум это делал, бедняк упал и умер.(75) Проблемы встают перед нами в течение всей нашей жизни, и никогда мы не знаем, насколько жизненным может быть фактор времени. Будем же помнить постоянно: «Если не сейчас, то когда?»
Существует интересное объяснение, почему Традиция никогда не предписывала говорить благословение перед тем, как даешь пожертвование, хотя для большинства мицвос это предписано. Допустим, что такое правило существовало бы. Бедный человек стучится в нашу дверь и просит что-нибудь, денег или еды. Ну вот, мы пойдем искать сидур, начнем листать его туда-сюда, ища соответствующее благословение. А если вы особенно благочестивы, вы наверное перед произнесением благословения пойдете омыть руки. Затем, возможно, вы обнаружите, что сказали его неправильно и нужно повторить! В общем, пока вы обратитесь к бедняку, он может буквально погибнуть он голода. Нет, не нужно никакого благословения, чтобы давать пожертвования. Никакого оправдания к тому, чтобы не дать сразу.
(окончание следует)
Примечания
К мишне 12
60. Шабос 31а.
61. Авос де-раби Натан, А:12, В:24.
62. Там же.
63. См. примеч. 58.
К Мишне 13
64. Т.Й.Брохос 9, в конце; Мидраш Сифре, Дворим, параграф 48; Мидраш Шмуэль 1; Зоар Ш, 36а.
65. Песахим 49b.
66. См. Рош а-Шоно 23а.
67. Авос 4:7. Ивритское слово кардом обычно переводится как мотыга или кирка на основе контекста здесь и в иных местах, но в Мишне Бейца 4:3 и в других местах оно однозначно означает топор.
68. Псикта де-Рав Кахана 15; Т.Й.Хагига 1:7; Мидраш Эйха Рабаси, Проем, 2; Седер Элияу Раба 18; Танхума, Шофтим 1.
69. Авос 4:17.
70. Недарим 62а. Варианты: Т.Й.Швиис 4:2 и Кала 2.
К Мишне 14
71. Сука 53а.
72. Шабос 119b.
73. Авода Зора 19а.
74. Брохос 6b.
75. Таанис 21а.
Всего понравилось:0
Всего посещений: 2862
Convert this page - http://berkovich-zametki.com/2012/Zametki/Nomer1/Majburd1.php - to PDF file
Комментарии: