Менора в Калмыкии
Ее зовут не Кармéн, а Кéрмен. Она калмычка и живет в Калмыкии. А Йоси и
Исраэль – израильтяне, которые называют эту миловидную женщину ласково «Кема».
В 2000 году Кермен приезжала на заработки в Израиль, прожила здесь год и вернулась
домой. Немножко говорит на иврите и кое-какие связи у нее, судя по всему,
остались, а, главное, у нее появилась идея о взаимовыгодном сотрудничестве, и
сегодня она – бизнес-леди, у нее свой печатный салон, но она занимается и недвижимостью,
и общественной деятельностью, является членом Конвента монголов мира.
Йоси и Исраилю тогда познакомиться с Кемой не довелось. Заочное знакомство
им устроил человек, с которым у Кемы уже были налажены деловые отношения. Зовут
его Шломо, он отец жены брата Йоси, но в данном случае не важны ни его имя, ни
степень родства. А важно другое: Шломо заболел и решил передать свое «дело» сыну
Давиду и небольшую часть парикмахеру Йоси, а Йоси решил, что может позволить
себе «выбросить» 20 или 30 тысяч шекелей, если из его затеи ничего не выйдет.
Суть же затеи этого начинающего бизнесмена – вложить и свои деньги в пока не существующий магазин не существующего торгового
центра в Элисте. Появится ли когда-нибудь прибыль,
неизвестно, зато приключение!
Исраэль же - электрик, у него есть и совсем маленькая, но все-таки фирма,
кажется, в Тель-Авиве. Вдвоем не только веселее, но и как-то увереннее
добираться в далекую Калмыкию. Про таланты Исраэля не знаю, я с ним не знакома,
вижу только на снимках, а Йоси – не просто районный парикмахер (сапар ха-шхуна),
он Мастер. К нему охотно ходят мальчишки и девчонки, мужчины и женщины – люди всех
возрастов и мест великого исхода евреев, он стрижет и бреет, завивает и
разглаживает, красит, наращивает, никакой дискриминации его гребёнки и щётки не
знают.
Йоси в своей парикмахерской в Тель-Авиве
Пока я сижу в очереди, слышу по радио фразу: «парикмахеры любят
разговаривать». Бывают же такие совпадения... Но я думаю, что Йоси как раз
молчун, и если заговаривает с клиентом, то по делу: «Стричься? Фен?», а если перебрасывается
словом со своим напарником Алоном, то обычно по поводу вчерашней или завтрашней
футбольной игры. Сегодня не только парикмахер, но и говорливый клиент все
больше молчат, какой тут разговор, когда у одного парикмахера шумит в руках
электробритва, а у другого рычит ручной фен.
Я думаю, что за почти тридцать лет жизни в Израиле я и Калмыкией с Элистой
впервые заинтересовалась благодаря авантюризму Йоси. «Почему авантюрист? –
возразил Йоси. – Это ведь интересно!»
Мое же знакомство с калмыками состоялось на Алтае, в Усть-Тальменке, где
наша семья оказалась во время войны. Изба добрейшей русской женщины тети Нюры,
у которой мы жили (мама называла ее Анна Никитична и переписывалась с ней после
войны до самой ее смерти, фамилии ее, к великому сожалению, не помню), состояла
из одной комнаты и огромной русской печи, вокруг которой проходила вся жизнь: и
мы с бабушкой на ней спали, и мешки с семечками там сушились, и огонь в ней был
таинственный и красивый, а из нутра ее доставался большой казан с коричневой печеной
картошкой... Была ли у тети Нюры еще одна комната, а, может, каморка, не знаю, но
однажды пришла незнакомая женщина с девочкой старше меня лет на пять-шесть, нам
сказали, что они калмыки и будут с нами жить. И как нас в селе сначала приняли
за цыган, так и их... То есть, сначала боялись. Но не тетя Нюра. Для меня настоящая
«русская душа» это вот такие, как она. А калмыков привезли то ли к концу
1943-го, то ли в 1944 году, потому что до того и не помню ничего, и «своей»
картошки тоже еще не было...
И стали мы жить вместе. И не ссорились. Про то, что где-то идет война, а
тем более про депортацию калмыков я тогда ничего не знала. А потом никогда
калмыков больше не встречала, кроме одного – поэта Давида Кугультинова, он
учился в Литинституте в те же годы, что и я, только на заочном, а заочники раз
или два в год приезжали сдавать экзамены... И запомнился он мне приветливым, улыбчивым
дядюшкой, всегда с папкой рукописей под мышкой. Потом узнала, что много переводила
его Юлия Нейман...
С того дня, как Йоси попросил узнать всё об авиаполётах из Москвы в Элисту,
я стала почти членом его экипажа. Изучила все рейсы из Лода в Москву, а там
поменять аэропорт и дальше – в Элисту. Но оказалось, что ни одно агентство не
продает билетов от и до, поэтому, по совету Кемы, решили, что из Москвы, чтобы не переезжать из одного аэропорта в
другой, в Калмыкию они поедут автобусом. Но это же 18
часов пути! «Ну и что?!» – где для меня самоубийство, для Йоси – возможность
проверить свою спортивную форму.
Мы начали учить русский язык. Я исписала ему много страничек в блокноте,
все русские вопросы, возможные ответы, числа, времена года – все надо было
написать ивритскими буквами, с огласовкой, а когда он произносил неправильно,
то в ход шла и латиница... Главная трудность оказалась в запоминании разницы
между «е» и «э», например, или в произношении таких слов, как «здравствуй» (а
когда и почему «здравствуйте»?), «дружба», «как живешь» или «как поживаешь»,
произнести это ивритскому человеку совершенно невозможно, а этот непонятный
звук «ы», а мягкий и твердый знаки, сочетания гласных «дв» и «дц» в таких,
кажется, простых словах «двенадцать» и «двадцать»... «Почему не двАнацат»?
Действительно, почему?
Я не могла часами сидеть в шумном заведении Йоси, и мы обменялись электронными
адресами и телефонами.
Накануне вылета я уже волновалась за Йоси, будто он мой собственный сын и
летит к индийским слонам, африканским тиграм или в дремучую чащу, где, может
быть, его вообще съедят. Ни шубы, ни теплого пальто у него, конечно, нет, в чем
же он поедет? А рукавицы? А теплая обувь? – «Ийе беседер, порядок, – сказал Йоси, – есть свитер, куртка, спортивные ботинки».
Все оказалось неожиданно просто и совершенно замечательно.
Кема самолично приехала встретить их в Москве и тут же повела на Красную
площадь, потом в Музей имени А.С. Пушкина. Вместе с ней была и ее дочь
Таня, которая учится в Москве. Они фотографировались возле многих экспонатов.
Исраэль, Йоси (в центре) и Таня в Музее им. А.С. Пушкина в Москве
Потом долго-долго ехали автобусом, днем Йоси дивился на бескрайние
российские просторы, ночью спал. На остановках покупали пирожки, бутерброды, в
буфетах пили чай, кофе... Без заботливой феи по имени Кема они бы таких слов,
как «буфет» или «туалет» вообще не прочли, мы этого «не проходили»...
Для нас, клиентов Йоси, выходцев из Европы, он, родившийся в Израиле, человек
восточный. Его дед родился в Иране, потом бежал в Ирак, там женился. Так что
мать из Ирака, ну, а отец из Марокко. Жена Йоси тоже родилась в Израиле. Но ее отец
родом из Сирии, а родители матери – из Туниса и Триполи.
Такой ближневосточный веер. На современном сленге, все «охвачено». Арабский
разговорный язык Йоси понимает, но марокканский арабский – с трудом.
И хотя Йоси поехал в далекую и неведомую Калмыкию «делать бизнес», дело,
кстати, вполне законное, я видела и переводила ему все договора, получилась эта
поездка скорее туристической, а для двух молодых израильтян – познавательной, экзотической,
а под конец и весьма драматической, до слез. Но об этом ниже.
Йоси и Кермен
Йоси в Элисте
Йоси и Исраэль в гостях у Лоры, жены брата Кермен (она справа)
Храм
(хурул) «Золотая обитель Будды»
Из
интернета:
«Калмыки – выходцы из Центральной Азии. Предки калмыков – ойраты – известны
своей воинственностью с эпохи Чингиз-хана. Часть ойратов, отделившись от
основного этнического массива, пришла в пределы Российского государства. В
Одна
из пагод в центре Элисты
Калмыкия
занимает западную часть Прикаспийской низменности. Ее восточная часть омывается
Каспийским морем. Протяженность территории с севера на юг –
«Великий
учитель» – беседка со статуей Будды
Столица республики – г. Элиста. Год образования – 1930. Расстояние от Москвы до
Элисты –
В настоящее время Калмыкия – один из самых спокойных регионов России, с
развитым предпринимательством и инфраструктурой,
с четко организованной структурой управления, во
главе которой находится с
Кирсан
Илюмжинов
А потом
настал и тот день, последний. Кема сказала, что сегодня они поедут куда-то, где
израильтян ждет «сюрприз»...
Ехали они
минут сорок, уже не было ни буддийских храмов, ни высоких домов, никаких
построек вообще, кончилась и асфальтовая дорога. Голая степь...
Едут они
едут, и вдруг...
Среди голой
степи видят и не верят глазам: это же еврейская Менора!
Менора,
водруженная на камне – постаменте... Потрясение
не описать: как, откуда, почему?
Менора
в далекой Калмыкии
Тогда ли или
позже, но Йоси вспомнил обо мне, и Кема, к своему отрывочному рассказу на
ломаном иврите, присовокупила два ксерокса из старых номеров газеты «Известия
Калмыкии». Переснято плохо, в обоих на сгибах не хватает строчек, но все-таки
до сути добраться удалось.
Пересказываю
по публикации И. Кулешовой.
Лет девять
назад в редакцию газеты пришел ветеран войны Мута Харкибенович Манджиев, житель
села Троицкое. Он рассказал, что на окраине его села, в балке Булгун, немцами
было расстреляно 29 эвакуированных евреев. Бежали они, в основном, из Украины,
но не только, «степное захолустье» Калмыкии было для них скорее «перекладным
пунктом» по дороге на восток, но многие по разным причинам осели здесь (и не
только в этом селе), где их немцы потом и догнали и замучили. Никого в живых не
осталось. «О захоронении, – сказал Мута
Манджиев, – знает в селе каждый, а памятника
или какого-нибудь опознавательного знака, что место это особенное, так и не
сделали. Стыдно перед ними и перед теми, кто жив». Он обращался к местной
администрации, и не раз, с ним вроде бы соглашались – да, надо что-то сделать,
да на том все и заканчивалось. Называли это место между собой «Еврейская круча»...
И. Кулешова
пишет: «Очевидцев того страшного события, способных что-то рассказать о
несчастных переселенцах, сегодня в Троицком почти не осталось».
Ей удалось
найти только трех пожилых женщин. Анна Федоровна Колесникова привела ее на
место расстрелов, на самый край оврага... «Земля там круто обрывалась, и
смотреть вниз было страшно... Пропастью не назовешь, но если сорвешься, то
шансы на жизнь минимальные». Самой Анне было тогда 22 года, видела она все
издали, из села, но балка тем ранним октябрьским вечером 1942 года хорошо
просматривалась, и она помнит черную униформу палачей и белизну исподних рубах
несчастных... Евреев – стариков и молодых матерей, лет до 35, с детьми, молодых
мужчин она не помнит, привезли грузовиком, а сопровождали его два черных
автомобиля с палачами. Вспоминают, что избили тогда, до полусмерти, и местного
подростка, пасшего неподалеку овец, поэтому видевшего все «слишком близко». И.К.
добавляет: «Среди палачей были не только немцы, но и перешедшие на их сторону
предатели. Может быть, потому и избили мальчишку». Наверняка, так и было, иначе
откуда бы это у немцев оказались точные списки, в какой именно избе искать
евреев?
Другая
свидетельница, Наталья Васильевна Ефремова, ей в 1942-м было 25 лет, добавила: «Когда
дело было кончено, собрали все мужское население Троицкого – стариков 60-70
лет. Им было приказано взять лопаты и засыпать трупы землей». Два раза их
хоронили, потому что после первого раза плохо закопали: «живые еще они были,
земля дышала». Их заставили закапывать вторично.
Не только
Наталья Васильевна, но и еще кое-кто из местных жителей хорошо запомнили
молодую, красивую Соню Котляровскую и ее шестилетнего сына. Н.В.: «Они все шли
и ехали, мы и не знали, что они евреи. Люди как люди. Их бросили, разбомбили
под Дивным. Соню с сыном поместили у Молчановых... Муж ее, офицер, воевал на
фронте. Никто с Соней работать не хотел (до войны работала вроде в ювелирном
магазине – Ш.Ш). Она ведь ни быков, ничего в жизни не видела. Стали с
ней пахать, да не на тракторах, а на быках. Я взяла ярмо, все это запрягаю,
везу. "Подгоняй хоть", – говорю. Она
взяла палку, позади идет и говорит быкам: "Иди, иди". Сама подхожу,
беру за рога. Они же ученые, быки-то. Глянула на нее, а она стоит бледная, как
воск!»
Потом Соня
стала помощником повара у деда-калмыка. И справлялась как будто неплохо: «компот
сварит и еще чего-нибудь... Насчет этого она молодец была...» О трагическом
конце Сони и ее ребенка Наталья Васильевна ничего не сказала, но он ясен. Как-то
в марте, война уже подходила к концу, вышла Наталья Васильевна на улицу. Погода
плохая была: снег с дождем. Навстречу ей офицер в белом полушубке, в серой
ушанке, кирзовых сапогах. «Не знаете, где тут Молчановы живут?» Узнав правду, уже
не от Натальи Васильевны, а от дочери Молчановых, Ульяны Филипповны, муж Сони
попросил проводить его на ту балку, где их расстреляли. «Он плакал и все
говорил: "Что же она не эвакуировалась, что она здесь осталась?" –
"Да кто ее знает, она ведь, когда у нас жила, жалела, что эвакуировалась:
"Зачем я из дому уехала, живем – немцы нас не трогают". Она ведь
бросила все, что было там, в Днепропетровске, и голая прибегла сюда. А муж ее
все убивался, мама рассказывала: "Зачем же она не эвакуировалась?"
Свой рассказ Ульяна Филипповна закончила так: "У нас как-то никого не
эвакуировали. Скотину только эвакуировали колхозную, а этих – никого. Почему?»
Через
девять месяцев, 8 мая 2000 года, на другой «еврейской круче», в балке Гашун,
где расстреляно 800 человек, среди них большинство – евреи, был открыт скромный
обелиск: камень Памяти и над ним возвигнута Менора...
А в
сентябре 2000 года в Калмыкии, возле этой Меноры, собрались именитые гости, приглашенные
К. Илюмжиновым: кантор, представитель конгресса еврейских религиозных
организаций и объединений России Владимир Плисс, раввин Волгоградской области
Залман Иоффе, генеральный директор Центра этнологических и региональных
исследований фонда «Индем», профессор Эмиль Паин. Приехал даже гость из США –
сотрудник архивного отдела музея Холокоста в Вашингтоне Вадим Алцкан.
Выступали
многие, в том числе и скромнейший Мута Харкибенович Манджиев: «Геноцид, сказал
он, под какой бы маской он не скрывался, по сути один».
Мне
вспомнились два образа из романа Василия Гроссмана «Жизнь и судьба». Образ
калмыцкой степи и образ старика калмыка.
«Калмыцкая
степь! Древнее, благородное создание природы, где нет ни одной кричащей краски,
где нет ни одной резкой, острой черты в рельефе, где скупая печаль оттенков серого
и голубого может поспорить с титанической цветовой лавиной осеннего русского леса,
где мягкие, чуть волнистые линии холмов...
Все
проходит, а вот это огромное, чугунное, тяжелое солнце в вечернем дыму, этот
горький ветер, полный до краев полынью, не забудутся... Есть у степи одно особо
замечательное свойство. Это свойство живет в ней неизменно, – и на рассвете, зимой и летом, и в темные ненастные ночи, и в светлые ночи.
Всегда и прежде всего степь говорит человеку о свободе» ... Вот в этой степи, на фоне «благородной» природы, их
и убивали.
И «скуластое,
каменно жесткое лицо старого калмыка», из морщин которого глядят «два
добрых и умных глаза. И взгляд этих старых карих глаз, одновременно
испытующий и доверчивый...».
А таким я
представила себе Муту Манджиева, чья молодость прошла на войне, далеко от
родных мест. Но узнав об «еврейских кручах» на своей родине, он,
один-единственный, стал добиваться, чтобы на месте расстрелов установили
какой-нибудь «опознавательный знак», слова Менора он еще не знал.
Мута Манджиев – ветеран войны, инициатор увековечения памяти беженцев-евреев в Калмыкии
Именно
ему, незнакомому нам калмыку, человеку с горячим и справедливым сердцем, удалось
снять заговор молчания вокруг еще одной, калмыцкой, страницы в истории
Катастрофы. И именно благодаря ему смог, в конце концов, появиться в калмыцкой
степи этот надгробный камень и Еврейский символ –
Менора.
Я
списалась с Кермен. В одной из публикаций под рубрикой «Долги наши» («Известия
Калмыкии», от 11.9.1999) было сказано: «В акте об ущербе, нанесенном
немецко-фашистскими оккупантами, скрупулезно перечислены материальные потери
села Троицкое... Угнанный или зарезанный скот, тюки с шерстью, количество
овчин... В этом же списке отмечено: расстреляны 34 человека еврейской
национальности – 29 человек в с. Троицкое и семья Шойцеля Гертена (пять
человек) в Найнтахине. Фамилии, пол и возраст граждан, зверски убитых в Троицкой
балке, отсутствуют... Похоже, что этот печальный список так и не был составлен,
и погибшие автоматически перешли в число без вести пропавших...»
Спустя
несколько месяцев Кермен приехала в Израиль и привезла мне драгоценный список беженцев-евреев,
оказавшихся в Калмыкии ...
Список евреев-беженцев №1
Можно себе
представить, как сложно было его составить, ведь до 2009 года его просто не существовало.
А совсем недавно, уже по электронной почте пришел и второй список.
Список евреев-беженцев №2
Пока их
только два. Но мы знаем уже имена еще 55 жертв Катастрофы. Приплюсуем их к 6
миллионам... Может, кто-то найдет в этих списках дорогие имена «без вести
пропавших» родных.
Спасибо
вам, Мута Манджиев, сын Харкибена, поклон Вам, «друг степей калмык», и всем
Вашим односельчанам за то, что Вы храните память о трагической гибели наших
братьев-евреев. Спасибо и Вам, милая Кермен, и привет всем Вашим землякам в
далекой Элисте.
Я понимаю,
что, наверное, огорчила тебя, читатель... Путешествие Йоси начиналось так легко
и весело. Но что делать, когда наши «еврейские путешествия» часто кончаются горестной
нотой.
Всего понравилось:0
Всего посещений: 5443
Convert this page - http://berkovich-zametki.com/2009/Zametki/Nomer6/Shalit1.php - to PDF file
Комментарии:
Люба
реховот, Израиль - at 2013-07-20 16:08:47 EDT
Фамилия моей бабушки Калмык. Она из религиозной еврейской семьи. откуда у евреев такая фамилия? У бабушки были четко выраженные скулы.
Инга Кулешова
Москва, Россия - at 2010-05-23 21:19:51 EDT
P.S. Могу выслать эту статью эту статью, если пришлете мне свой эл. адрес. Мой адрес inga-ku@yandex.ru
Также могу добавить, что троицких евреев расстреливала зондер-команда с Кубани, так утверждали жители Троицкого. Потом никаких списков составлять немцам не понадобилось, они у них они были в наличии, так как «эвакуированные» и местные жители все время оккупации работали на них в колхозе. Такая «организация» сельского хозяйства им пришлась по душе.
Также хочу выразить свое глубочайшее почтение Ионе Дигену, который оставил свой отзыв здесь. С большим удовольствием и интересом читала его войну глазами танкиста. Спасибо за правду о войне, которой так мало в моей несчастной стране.
Еще раз с уважением и благодарностью. Инга Кулешова
Инга Кулешова
Москва, Россия - at 2010-05-23 20:45:03 EDT
Дорогая Шуламит! Пишет вам та самая Инга Кулешова, которая десять лет тому назад написала очерк "Еврейская круча в калмыцкой степи". Очень приятно, что мои старания не пропали даром. Что память об этих несчастных людях приведена в какой-то человеческий порядок. Чтобы написать этот очерк мне пришлось четыре раза ездить в Троицкое, хотя по понятным причинам это не нравилось руководству, так как нельзя уделять одной публикации столько времени и сил. Но кое-что я не смогла написать. В ходе моего исследования я предположила, что расстрелянных немцами евреев советские власти не перезахоранивали в братских могилах. Так, во всяком случае, было в Калмыкии. Тогда меня это удивило, так как мой дед-калмык, чью фамилию я по сей день ношу, был расстрелян немцами в Яшалте (Калмыкия) и подобающе перезахоронен вместе с другими расстрелянными, по окончании оккупации. Я попыталась связаться с еврейскими организациями в Москве, звонила по телефону. Мой вопрос тогда состоял в предположении, что расстрелянных евреев вообще не перезахоранивали и даже никаких опознавательных знаков на их могилах не ставили. Очевидно, это было какое-то негласное распоряжение сверху. Бабий Яр – тоже показательный пример. Женщина-руководитель, чью фамилию я уже не помню, ответила мне, что я хочу поссорить их с добрым и честным калмыцким народом. И разговор был закончен. Эту реакцию я не сразу поняла. Очевидно, виной тут моя «русская» фамилия. Вот такая была история.
С уважением. Инга Кулешова
Иосиф Бегун
Иерусалим, Израиль - at 2009-08-29 12:51:24 EDT
Дорогя Шуламит, спасибо за Вашу замечательную работу!
Все интересно, нужно, познавательно. И прекрасно подано.
Пусть Ваш замечательный талант еще долго долго служит людям, делая их добрее, умнее, дружнее.
С близким Рош Гашана!
Долгие лета!
Кермен Бембеева
Элиста (Калмыкия), - at 2009-04-21 02:47:47 EDT
В мой предыдущий пост
Monday, April 20, 2009 at 13:12:58 (EDT)
вкралась ошибка.
Должно быть: Калмыкия отмечает в сентябре 2009 года 400-летие со дня вхождения в РФ.
Кермен Бембеева
Элиста (Калмыкия), - at 2009-04-20 13:12:58 EDT
Прочитала все отзывы о статье Шуламит Шалит "Менора в Калмыкии". Особенно меня взволновали отзывы Е.Плоткина и Л.Гиль. Примите нашу признательность за теплые слова о Калмыкии.
Хочу сообщить, что мне принесли много нового интересного материала. Бывшая заведующая партархивом Калмыкии Зоя Батнасунова принесла (собрала и составила) и новые списки. Есть даже фото раскопок захоронения...
Так как эта тема получила у нас большой резонанс, "Менора в Калмыкии" будет опубликована и в нашей прессе.
Хочу добавить, что раньше на территории Калмыкии находилась большая еврейская община, Хазарский каганат, и у нас даже побывали израильские археологи. В сентябре мы отмечаем юбилей – 400-летие Калмыкии, поэтому и я очень занята.
Благодарю за публикацию и Шуламит Шалит и редакцию Вашего сайта.
Сердечный привет всем читателям!
Шалом!
Плоткин Евгений
кибуц Эйнат, Израиль - at 2009-04-15 14:02:31 EDT
У меня давно было много поводов обратиться к Шуламит Шалит со словами благодарности за субботние радиопередачи, которые регулярно, без пропусков слушаем по утрам. А на этот раз прочитали статью "Менора в Калмыкии", тронувшую нас бесконечно. Много разных мыслей она порождает. Она и светлая, и грустная. И о черных полосах нашей жизни говорит, и радость в душе поднимает, когда читаешь про замечательных, бескорыстных и душевных людей, таких как Мута Манджиев.
В очередной раз убеждаюсь, что только Шуламит могла поднять такую тему. С ее характером исследователя, настроенного на поиск, удалось подтолкнуть людей на розыск и составление списков жертв, и добиться первых результатов. И не удивительно, что именно к ней, а не к кому-либо еще обратился Йоси, когда увидел эту замечательную менору.
Кстати о меноре: как такими простыми средствами, в забытом богом постранстве бесконечной калмыцкой степи можно передать свое желание сохранить память о жертвах, не забыть о деяниях прошлого? Менора, сделанная из остатков арматуры и обломка железобетонной конструкции, действует посильней любых монументов прославленных Кербелей и Церетелей.
От всей души желаю Шуламит продолжать свое доброе и такое нужное дело
Gil´ Lubov
Beer Sheva, Israel - at 2009-04-11 11:58:59 EDT
Дорогая Шуламит!
Как всегда не могу остаться равнодушной к Вашей статье. Рассказ очень понравился, тема близка, ведь
наша семья (мы-мой супруг, я и наши дети) жили в Калмыкии с 1974-го по 1978-й г. Мой муж Михаил Иосифович Гиль и
я преподавали математику в Калмыцком университете. Надо сказать, что об Элисте тех лет у нас остались приятные воспомнания, там родился наш сын. Калмыки -самобытный, очень интересный, приятный народ с многовековой историей, отличающейся от истории
их сегоднящих соседей. Евреи тоже нам повстречались в Калмыкии, это - известный математик Драгилев Аннатолий Владимирович,
физик Кулиш Ушер Меирович, помню фамилии некоторых преподавателей других кафедр университета - Ачкенази, Миллер, Гончарова,
были еще евреи,но всех их перечислить сейчас весьма проблематично. Так что, нога евреев ступала по калмыцкой земле и в 70 -х
годах прошлого века. 21-го июня 2001-го года в газете -Еврейский камертон- была опубликована статья о массовом растреле
евреев в селе Троицкое. А ведь нам приходилось не раз бывать в этом селе (там располагался книжный магазин, славившийся большим выбором литературы). Прочитав эту статью, больно было осознавать то, что никогда не слышала об этом раньше, отчетливо представила,
как все было... Тем более сегодня радует весть о том, что нашлись добрые люди, вспомнившие о зверски убитых наших соплемениках немецкими фашистами и их прихвостнями, и увековечившие их память.
Огромное спасибо Муте Манджиеву и всем принявшим участие в установлении Меноры в Калмыкии. Отрадно, что благодаря Вам, Шуламит, мы узнали об этом, а также увидели скорбные списки невинно убиенных наших соплеменников, вечная память о них.
"Ничто на Земле не проходит бесследно..."
С большим удовольствием вспоминаю вечера-встречи с Давидом Кугультиновым, проводимые в университете.
По фотографиям видно, как изменилась, похорошела Элиста. Желаю всем жителям Калмыкии дальнейшего процветания!
Хочу, если возможно, через милую Кермен передать привет моим друзьям в Элисте: преподавателю математики в университете,Маглиновой Евдокие Инджиевне и ее племяннице, врачу, Алле, поэту Лиджи Инджиеву и его семье, а также всем кто меня (Шаргородскую-Гиль Любовь Лазаревну) еще помнит. Особый привет хирургу, спасшему мне жизнь, Николаю Метировичу Очирову и его замечательной супруге Зине.
Любовь Гиль.
Мара
Израиль - at 2009-04-10 13:55:56 EDT
Прочитала Ваш рассказ «Менора в Калмыкии».
Всё, что Вы пишете, это и замечательно талантливо и удивительно очеловечено, если можно так сказать.
Тема пережитой войны, оккупации, эвакуации торчит в нашей памяти навсегда (хотя мне была всего 5 лет, но многое помнится и сегодня).
Да, действительно, никто не забыт и ничто не забыто!
"Счастливой волей судьбы" война забросила нас из Каунаса в некий Сорочинск, что под Чкаловым (ныне Оренбургом). Городок небольшой (мазанки в основном).
Нас четверо: папа, мама, сестра-студентка и я. Папа (врач) уходит добровольцем на фронт. Живем пока в школе, ищем кров, но за каждой дверью звучит один и тот же вопрос: «Вы, родненькие, часом, не явреи? Не,не,не! Мы ж явреев не пущаем, идите с Богом!» Так было из дома в дом, пока не нашлась семья, которая без лишних слов впустила нас. Хозяйка дома Аграфена Преснова лишь сказала: « Все мы сегодня одинаковые. Война ведь!». Аграфена, её шестеро детей и нас трое стали жить одной бедой, одним скудным котлом, в ужасной бедноте, но в сердечной щедрости и взаимопомощи. Потому и выжили.
Вернувшись в Каунас мама долгие годы переписываться с семьёй Пресновых, помогала немного материально.
Наш отъезд в Израиль семья не одобрила.
Уже отсюда мама узнала, что Аграфена умерла, и послала семье деньги на памятник ей. Ответ был коротким: спасибо!. Желания поддерживать с нами связь не просматривалось.
P.S. Через 20 лет по моей инициативе связь с семьёй Пресновых восстановилась!!!
Мара Суботски.
Мара Суботски
- at 2009-04-10 11:41:14 EDT
Прочитала замечательно талантливый и удивительно человечный (можно так сказать?) рассказ Ш.Ш. «Менора в Калмыкии».
Тема пережитой войны, оккупации, эвакуации торчит в нашей памяти навсегда (хотя мне было всего 5 лет, но многое помнится и сегодня).
Да, действительно, никто не забыт и ничто не забыто!
По счастливой воле судьбы война забросила нас из Каунаса в некий Сорочинск, что под Чкаловым (ныне Оренбургом). Городок небольшой (мазанки в основном). Папа, врач, ушел добровольцем на фронт. Мы остались втроем: мама, сестра-студентка и я. Живем пока в школе, ищем кров, но за каждой дверью звучит один и тот же вопрос: «Вы, родненькие, часом, не явреи? Не, не, не! Мы ж явреев не пущаем, идите с Богом!» Так было из дома в дом, пока не нашлась семья, которая без лишних слов впустила нас. Хозяйка дома Аграфена Преснова лишь сказала: «Все мы сегодня одинаковые - война ведь!». Аграфена, её шестеро детей и нас трое стали жить одной бедой, одним скудным котлом, в ужасной бедноте, но в сердечной щедрости и взаимопомощи. Потому и выжили.
Вернувшись в Каунас, мама долгие годы переписывалась с семьёй Пресновых, помогала немного и материально.
Наш отъезд в Израиль семья не одобрила.
Уже отсюда мама узнала, что Аграфена умерла, и послала семье деньги на памятник ей. Ответ был коротким: спасибо! Не было желания поддерживать с нами связь или это был страх?
И только через 20 лет я решилась снова написать им, и связь с семьёй Пресновых восстановилась!
Сергей Бирюков
- at 2009-04-09 17:32:43 EDT
Спасибо за потрясающий рассказ, Шуламит - горький и светлый.
Поздравляю Вас и ваших почитателей с праздником Исхода.
Сергей.
Элла
- at 2009-04-07 14:23:36 EDT
Спасибо.
Ион Деген
- at 2009-04-07 07:48:26 EDT
Отличный очерк о хороших людях отличного ЧЕЛОВЕКА и талантливого литератора .
Шуламит! Дай Вам Всевышний побольше подобных тем.
Сара Погреб
- at 2009-04-07 05:13:32 EDT
Замечательно! Творчество Шуламит Шалит добавляет нам и знания, и горя, и гордости, и чувство сплочения!
Фрида и Тамара Райзе
Нью Йорк, Нью Йорк, США - at 2009-04-06 11:20:55 EDT
Дорогая Шуламит! Огромное Вам спасибо за эту последнюю публикацию, да и вообще за Ваши чудесные и такие интересные статьи! Сил Вам, здоровья и всяческих успехов!!
Лев Авербах
Нью Йорк, NY, США - at 2009-04-06 10:57:49 EDT
Дорогая Шуламит, спасибо Вам за Ваш благородный труд, так талантливо исполненный, за все , что Вы делаете для людей, для литературы, для истории. Дай Б-г Вам сил и здоровья на долгие годы.
Рудольф
Ашдод, Израиль - at 2009-04-06 08:49:40 EDT
Дорогая Шуламит! Это паразительно, что через 64 года после окончания войны, оказывается, еще можно найти имена безвинно убитых. И слоган "Ничто не забыто, никто не забыт" воспринимается не как формальная фраза, а как действительная память о погибших. И это в меня вселяет надежду найти информацию о моей тетке - Евгении Фейман или Мумим (урожденая Оцуп), которая вместе с мужем предположительно были расстреляны фашистами в Риге. Ну а вам, Шуламит, спасибо за прелестный очерк о людях, различающихся культурой, воспитанием и страной проживания, которых связали общие интересы и желание помочь друг другу.
Эдуард Скульский
Гиватайм, Израиль - at 2009-04-06 07:53:51 EDT
Интересно и больно. Но от правды нашей истории не уйти никуда и никогда. Искренняя благодарность за эту щемящую сердце публикацию. Мы, как и многие читатели, я уверен, нервно вчитывались в приведенные здесь списки жертв нацизма, безотчётно желая и не желая увидеть имена своих родных и знакомых.
Грэгори Фридберг
Нацрат Илит, Израиль - at 2009-04-06 05:54:12 EDT
Дорогая Шуламит, Вы всегда поражали меня богатством тем и открытий. Евреи в Калмыкии, где это, что это?
Национальная трагедия добралась и до мест, где казалось
живого еврея днем с огнем не найти. И уже не находим.
Доброго Вам праздника! Гр.
Х .Ц .
Т-А, Израиль . - at 2009-04-05 15:18:34 EDT
Спасибо Вам,дорогая ! Горжусь Вами . Здоровья ,успехов ,счастья ,радостей ...С наступающим праздником !