Ljubeznik1

Сейчас воскресное утро, 30 ноября. Я в Мумбае. В 8-м часу вечера в пятницу закончился штурм Нариман Хаус, и стало известно, что мои друзья – рабби Гавриэль Хольцберг и реббецн Ривка – погибли аль киддуш ашем. Но я выключил телевизор в 5:30 вечера в пятницу, перед наступлением шаббата и узнал об их гибели из утренней газеты, которую мне принесли в номер в субботу, как приносят каждое утро.

Рабби Гавриэль и Ривка Хольцберг, убитые в Бомбее

Я в трауре. Те, кто терял близкого человека, знают, что такое траур. Ничего не хочется делать. Апатия. Но Евгений Беркович предложил мне рассказать о моём знакомстве с Габи и Ривкой для декабрьского номера «Заметок». И я решил, что это я должен сделать. Раз уж я не смог им ничем помочь, и не был с ними в их последний час, то хоть положу свой камушек на их могилу. Хоть что-нибудь для них сделаю. И потом, если записать мои воспоминания и размышления, может и мне легче станет... Я плачу...

Название этой заметки на языке идиш значит «привет тебе, шалиах (т.е. посланник) Ребе». Имеется в виду Любавический Реббе Менахем Мендл Шнеерсон, лидер движения Хабад. Я взял это название из песни "Shliach", которая мне очень нравится. Желающие послушать песню в исполнении хора М-generation, состоящего из американских мальчиков, выходцев из бывшего СССР, без труда найдут этот ролик в YouTube.

Я всегда воспринимал хабадных шлухим как героев. Даже в сравнительно безопасных странах, вроде Америки. Жить в бедности и распространять еврейское просвещение среди равнодушных, а подчас и враждебных, светских евреев – это геройство. Со своими изощренными в талмудических дебатах головами хабадники могли бы найти себе гораздо более прибыльную профессию. ЕСЛИ БЫ ЗАХОТЕЛИ. Но они не хотят. Ими движет более высокая цель, чем личное материальное благополучие. Какова же эта цель? Об этом поется в песне:

Согласно хабадной теологии, для того, чтобы Всевышний послал в этот мир Машиаха, нужно как можно шире распространить учение хасидизма. Движимые этой целью, хабадники организовали тысячи батей-хабад (Chabad houses) по всему миру. О своих визитах в два из них – мумбайский и бангкокский – я расскажу в этой заметке.

У меня нет никаких сомнений, что, несмотря на трагическую гибель рабби и реббецн, место шалиаха в Мумбае не останется вакантным. Мит ребес брохе вет зайн ацлохе, поётся в песне. С благословением Ребе успех придет. Так что, какие тут могут быть сомнения.*)

Я познакомился с Габи Хольцбергом в январе этого года, во время предыдущего своего визита в Мумбай. Тогда, как и сейчас, я приехал с научным визитом в IIT (Indian Institute of Technology) – это примерно в 70 километрах к северу от Колабы – мумбайского района, где 36 часов назад закончилась кровавая баня. На уикенд я приехал в Колабу, в пятницу вечером и в субботу утром пошёл вместе с рабби в центральную мумбайскую синагогу. Рабби ходил по городу в традиционной одежде – черный сюртук, черный пояс, черная шляпа. Я спросил, не опасается ли он за свою безопасность в такой одежде. Пожав плечами, рабби ответил, что Мумбай – это не Париж, здесь тоже очень много мусульман, но отношения между ними и евреями самые мирные. Отношения между мусульманами и индусами напряжены, но не между мусульманами и евреями.

То же самое мне говорили другие члены общины. Из всех фактов, которые я услышал тогда на эту тему, мне особенно запомнился такой: среди учеников мумбайской еврейской школы больше 90% мусульман. Не мусульман и индусов, а именно мусульман. В нынешний свой визит я собирался навестить это чудо природы – еврейскую школу, в которой 90% учеников мусульмане и побеседовать с учителями. Но не знаю, сделаю ли. Не в том я теперь настроении, чтобы куда-то идти, на что-то смотреть, кого-то расспрашивать...

Каждый вечер в мумбайском бейт-хабад подавался кошерный мясной и совершенно бесплатный ужин. На два таких ужина – в пятницу и в субботу – пришел и я. Большинство собравшихся были молодые израильтяне, парни и девушки, путешествующие по Индии. Особого рвения к соблюдению религиозных норм я у них не заметил. Пришли пожрать на халяву. Никакого нетилат ядаим (ритуального омовения рук перед хлебом), никакого биркат а-мазон (благословения после еды). Но хоть прекращали галдеть и слушали, когда раввин рассказывал истории про а-рабби ми-любавич. Я смотрел на них и думал: пройдет лет десять, они перебесятся, обзаведутся семьями, остепенятся, и тогда истории, которые они слышали в бейт-хабад, всплывут в их памяти и дадут свои плоды.

Вот одна история, которую рассказал рабби Хольцберг, и которая дает представление об атмосфере – веселой и познавательной – застолий в мумбайском бейт-хабад. Среди индийских евреев нет коэнов. Напоминаю, что слово «коэн» означает священник; первым священником был Аарон; этот статус, согласно правилам иудаизма, передаётся по наследству от отца к сыну. Индийские евреи считают себя потомками семи еврейских семей, которые спаслись после кораблекрушения у берегов Индии 2000 лет назад. Среди спасшихся не было коэнов, и значит, их не может быть среди современных индийских евреев. Однако несколько лет назад бейт-хабад навестил один давно живущий в Америке индийский еврей, который считает себя коэном. И в его американской (консервативной) синагоге его тоже считают коэном и оказывают соответствующие почести (первым вызывают к Торе и т.п.). Стали разбираться. Выяснилось, что он считает себя коэном, потому что его дед по отцу был индуистским священником.

Бейт-хабад дал мне такую возможность контактировать с израильтянами, которой у меня в Америке никогда не было, и я уверен, никогда не будет. В январскую пятницу я познакомился с пожилой израильтянкой, которая уже четыре месяца путешествовала по Индии. Был поздний вечер, мне нужно было возвращаться в отель пешком, а не на такси, потому что в шаббат запрещено ездить. Я спросил у нее, безопасно ли ходить по Мумбаю в темноте. Вот её ответ: «В Индии безопасно. Единственный раз, когда я не чувствовала себя в безопасности, был в гималайской деревне. Туда по ночам приходят леопарды, так я взяла с собой палку и стучала ею по дороге, чтобы их отпугнуть». Во, старушенция! Перед такой отвагой мне стыдно стало за свои опасения, я пошел по ночному Мумбаю с гордо поднятой головой, и через 40 минут благополучно дошел до отеля.

И в нынешний свой приезд я собирался провести уикенд в Колабе и зайти на пятничный ужин в бейт-хабад. Если бы кровавая баня произошла на два дня позже, не в среду вечером, а в пятницу, я был бы среди заложников в Нариман хаус.

Почему мне сохранена жизнь? Почему мне, но не Габи и Ривке? Я не считаю себя более достойным. И я никогда не буду знать ответ на этот вопрос. Но один вывод для себя я уже сделал: раз уж мне сохранена жизнь, то я, по мере возможностей, должен продолжать дело, за которое отдали свою жизнь Габи и Ривка: дело сохранения еврейства.

Если я не могу уделять этому всё своё время, как они, потому что у меня другая профессия, то, по крайней мере, я должен делать что могу в личной жизни. Кое-что я уже и так делаю. Святая память о мумбайских рабби и реббецн будет мне дополнительным стимулом. Зихронам ливроха. Да будет память о них благословением.

Теперь расскажу о своих впечатлениях от посещения бангкокского бейт-хабад. Я прилетел в Бангкок в канун субботы, за пять дней до начала кровавой бани в Мумбае. Отель я себе зарезервировал прямо напротив бейт-хабад. Отдохнув после перелета, я сразу направился туда. И до позднего вечера я был участником чуда. Не меньше ста израильтян в большом зале – и я. Нам подавали ужин, мы пели песни, рассказывали разные истории из личной жизни, смеялись. Неповторимая атмосфера. Вот две истории, которые я там услышал.

История первая, веселая. Молодая израильтянка рассказывает, как она уже несколько месяцев путешествует по юго-восточной Азии – Таиланд, Лаос, Бирма, Вьетнам. Стремится кушать, по возможности, кошерную еду. В Лаосе ей подали салат с маслом и успокоили: в салате одни овощи, только масло из свиного жира.

История вторая, познавательная. Молодой израильтянин рассказывает, как в Индии он недавно познакомился с американским мусульманином пакистанского происхождения, который пишет диссертацию по исламской философии в Гарварде. Этот молодой ученый прекрасно знаком с еврейскими источниками. Книгу Рамбама «Море Невухим» (Путеводитель для Заблудших) читал в арабском оригинале, наряду с книгами мусульманских философов, на которые ссылается Рамбам. Знает наизусть многие части нашей литургии (разумеется, на иврите), прекрасно знаком с книгами рабби Нахмана из Брацлава и Рава Соловейчика. Зачем ему такое глубокое знание нашей религии? Чтобы иметь модель для сравнения с исламом. Иудаизм для этого больше подходит, чем христианство. У нас есть аналог шариата – алаха, а в христианстве такого аналога нет. Интересные же есть люди на белом свете, заключил израильтянин.

Поскольку я там был новенький, раввин предложил и мне рассказать свою историю. Вот она:

Мой маршрут в этой поездке таков: Америка – Япония – Таиланд – Индия – Америка. Я заказал себе кошерную еду в самолет на все этапы этой поездки. Мне сказали: мы гарантируем тебе кошерную еду в рейсах из Америки в Японию и из Индии в Америку, но между Японией и Таиландом, или между Таиландом и Индией не обещаем. И я был уверен, что никакую кошерную еду мне на этих рейсах не подадут. Какая кошерная еда на внутриазиатских авиалиниях?! Там, поди, не ведают, что такое еврей, а уж что такое кашрут и подавно.

Каково же было моё удивление, когда в рейсе таиландской авиалинии из Токио в Бангкок мне подали кошерный ланч! Я уминал его в небе между Дальне- и Юго-Восточной Азией и размышлял над сюрреалистичностью ситуации. И только здесь, в бангкокском бейт-хабад, я понял, что нет ничего сюрреалистичного в этой ситуации. Еврейская жизнь в Азии бьет ключом!

Чтобы расставить точки над i, поясню, с чего это я отправился в кругосветное путешествие. Ну, как путешествует наш брат профессор? По приглашениям. Получаешь приглашение прочитать пару лекций о новейших исследованиях в твоей области – и летишь. В этот раз я получил приглашения сразу из двух стран – Японии и Индии. В Таиланд меня не приглашали, там нет серьезной математики. Но из Токио нет прямого рейса в Мумбай, нужно делать пересадку в Бангкоке. А поскольку я в Таиланде раньше никогда не был, то решил остановиться там не на три часа, а на три дня. Так сложилась эта поездка.

Батей-хабад сейчас есть во многих уголках земного шара. Куда бы я ни ездил с профессиональными визитами, я, как правило, нахожу поблизости бейт-хабад и прихожу туда для теплого общения и соблюдения субботы. Не всегда, конечно, они бывают рядом, но, как правило. Ими руководят самоотверженные шлухим, как Габи и Ривка Хольцберг. Я глубоко уважаю этих людей.

* PS. Добавлено во вторник, 2 декабря. В сегодняшнем номере газеты "The Times of India" перепечатана статья из "New York Times", в которой сказано, что
уже через несколько часов после известия о гибели мумбайских шлухим появилось много желающих занять их место. Руководители движения обещают,
что вакансия будет вскоре занята. Таков дух хабатного движения.

Фото с сайта www.chabad.org