Kremenecky1
©"Заметки по еврейской истории"
27 октября 2004

Иосиф Кременецкий

Бабий Яр - сентябрь 1941

 

 

.
     Человеческая история с самых древнейших времён и до наших дней это непрерывный поток кровавых преступлений против себе подобных. Индивидуальный террор, очень часто переходил в массовый. Человек как животное, наделённое разумом, особенно изощрен в изобретении страданий, для себе подобных. Очень скоро он додумался до того, что особо мучительные методы убийства можно использовать для нагнетания страха. Независимо от того был ли это индивидуальный террор, или коллективный он часто принимал массовый характер. Вступали в силу "законы толпы". Огромную роль всегда играло появление идеологий, направленных против действительного или мнимого врага, которые сплачивали толпу. Появлялся, как правило, "харизматический" лидер, формирующей активную группу, способную вести за собой "массу". В ходе исторического развития формулируются обычаи и правила, включаемые впоследствии в религиозные и идеологические системы, объединяющие миллионы людей. Существенное влияние на них оказывают условия жизни народа. Однако, многие законы даже в цивилизованном обществе существуют лишь номинально. Они действуют в основном для "толпы". Харизматический лидер законам не подчиняется. В тоталитарных системах они решительно отбрасываются или заменяются другими. Такой страной, поправшей основные законы христианства, т.е. религии, которой придерживалось большинство её жителей, стала гитлеровская Германия. Она вовлекла в свои преступления множество представителей народов из других стран: Украины, Польши, Румынии, Австрии, Венгрии, Литвы, Латвии, Эстонии и т.д.

     Массовые преступления можно условно подразделить на две части. Преступления по идеологическим мотивам, включая сюда религиозные, и преступления по мотивам расовым или национальным. Иногда они переплетались между собой. Как правило, идеологические преступления направлены против людей сознательного возраста, активно придерживающихся другой идеологии. Большинство религиозных систем прозелитские. Христиане, например, активно насаждали миссионерскую деятельность. Человек, перешедший в христианство, становился равноправным членом коллектива. В случае же идеологий основанных на расовых мотивах уничтожению подвергаются все люди, относящиеся к другой расе независимо от пола и возраста. Обвиняется кровь. Почти всегда одной из главных причин любых преступлений является корыстные чувства. В истории к наиболее жестоким видам войн относятся революционные или гражданские войны. Нельзя не отметить, что все существующие мировые религиозные системы содержат обоснование как жестокости к внешним врагам, так и милосердия к своим или "раскаявшимся". Идеологи же расовых преступлений всегда считали свою расу высшей. Люди другой расы объявлялись "недочеловеками", вредящими высшей расе. Любое сотрудничество с ними запрещалось. Провозглашался и применялся принцип полного уничтожения людей "низшей" расы. Но сам принцип поголовного уничтожения людей другой расы означал признание неспособности противостоять им в равной борьбе в условиях нормальной жизни. Но до таких тонкостей гитлеровцы не доходили. Фашисты, провозгласившие окончательное решение еврейского вопроса, фактически признали евреев расой более высокой по интеллекту, которую они не могли победить в условиях нормального соревнования.

     Казалось бы, современные гуманистические критерии должны быть преградой насилию в мире. Но, этого не получилось. Двадцатый век можно отнести к числу самых жестоких по массовости репрессий. Наряду с современным оружием массового уничтожения появились и средства массовой информации ("дезинформации") сильно увеличившие воздействие на "толпу", подчинявшие её волю идеологическому вождю.

     Путь к Холокосту был прямым и скорым. Вышедшая в 1924 году книга Гитлера "Моя борьба" уже отражала его позицию по отношению к евреям и другим представителям "низшей расы". Эти идеи были восприняты немцами. В то время реакционные круги страны возлагали на евреев вину за поражение в Первой мировой войне и экономическом кризисе, постигшем Германию после неё. В 1933-1935 гг. в "третьем рейхе" началась массированная пропаганда ненависти к евреям, как виновникам неудач германского народа и даже угрозе его существованию. Идеологическая основа этой ненависти формировалась в Германии со времён средних веков, но при фашизме она приобрела новые качества. В двадцатом веке она получила подкрепление в разгромных для немцев результатах Первой мировой войны и Гражданской войны в России, в которой активное участие приняли евреи. Свою лепту вложили и изгнанные из России белогвардейские военные, среди которых было значительное число прибалтийских немцев. Уже с 1935 г. в Германии были введены дискриминационные "Нюрнбергские законы" и "Закон о защите германской крови и чести". Оголтелая антисемитская пропаганда постоянно усиливалась. В 1938 г. в паспортах была введена специальная метка "еврей", организованы всегерманские еврейские погромы, последовательно осуществлялась "ариизация" (изъятие в пользу "арийцев" - И.К.) еврейской собственности.

     С захватом в 1939 г. Польши и превращением части ее территории в "генерал-губернаторство" в руки немцев попала многочисленная еврейская община. Немедленно начались депортации европейских евреев в гетто и концлагеря. По мере захвата гитлеровцами территорий евреи, остававшиеся на них, были обречены на уничтожение. Началось уничтожение их в 1941 г. после нападения Германии на СССР. Руководили этим специальные ейнзацгруппы. Евреи военнослужащие Красной Армии, попавшие в плен, немедленно расстреливались. Польша, Украина, Белоруссия, Прибалтика - страны, где веками жила большая часть еврейского народа, покрылись густой сетью гетто и лагерей смерти. При захвате небольших населённых пунктов еврейское население без различия пола и возраста сразу уничтожалось. В крупных городах по чисто техническим причинам уничтожение производилось постепенно. В Киеве, например, немцы использовали взрывы домов, произведённые советскими сапёрами, для проведения массового уничтожения в максимально короткий срок. Но политика гитлеровцев везде была рассчитана на подготовку средств для уничтожения всего еврейского населения на оккупированных территориях. Об этом открыто заявлял Гитлер. На проходившей в январе 1942 г. под Берлином Ванзейской конференции нацистским руководством был принят конкретный план физического уничтожения всего еврейского народа. В ряду сотен истребительных акций, совершенных гитлеровцами и их приспешниками на Украине, массовое убийство киевских евреев не имеет аналогов. В этом плане трагедия Бабьего Яра рассматривалась в документах Чрезвычайной Государственной Комиссии (ЧГК) по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков, расследовавшей этот вопрос после освобождения Киева. В 1946 г. на Нюрнбергском процессе над главными немецкими военными преступниками советский обвинитель Л.Н. Смирнов, используя материалы Чрезвычайной Государственной Комиссии по Киеву, сообщил суду о том, что во время "массовой акции" в Бабьем Яре "немцами расстреляно было не 52 тысячи, а 100 тысяч человек" (Нюрнбергский процесс, т. III. M., 1958. с. 220-221).

     Братская могила в Бабьем Яре также использовалась немцами и их украинскими союзниками для захоронения расстрелянных коммунистов и других противников оккупантов. Но эти люди составляли небольшую часть уничтоженных здесь евреев.
     В год 50-летия трагедии Бабьего Яра в Киеве была издана документальная "Черная книга о злодейском повсеместном убийстве евреев немецко-фашистскими захватчиками", собранная в 1943-1945 гг. И.Г. Эренбургом и B.C. Гроссманом по заданию Еврейского антифашистского комитета. Были опубликованы и свидетельства очевидцев. Ниже приводятся некоторые из них.

     17 сентября 1941 г. советские войска оставили Киев. 19 сентября на центральных улицах города появилась передовые части 6-й германской армии. Вслед за ней в столицу Украины вошли части СС. Уже 21 сентября на улицах, у водонапорных колонок, в людных местах начались антиеврейские акции местных нацистов. В этот день гитлеровские солдаты и местная полиция оцепили синагоги и вывезли всех евреев, молящихся в синагогах города, в неизвестном направлении. Никто больше никогда их не видел. На берегу Днепра под Киевом стали находить еврейские молитвенные принадлежности. В Голосеевском лесу, видели множество трупов.

     С громкоговорителей на улицах передавались требования: "Сообщать в гестапо и полицию о местопребывании коммунистов, партизан и евреев", во многих местах появились плакаты, призывавшие "бить жидов", карикатурные изображения "жидо-большевистских комиссаров" и "евреев-угнетателей". В душах киевских обывателей, которые почувствовали возможность безнаказанно поживиться чужим добром, проявилась все низменные инстинкты толпы: стремление к лёгкой наживе, затаенная злоба, зависть, злорадство, мстительность по отношению к своим соседям-евреям.

     Особенно это усилилось после взрывов дистанционных фугасов, осуществлённых советскими сапёрами. Перед отступлением советские минеры заложили радиомины в лучшие административные и комфортабельные здания, в которых по расчетам НКГБ, должны были размещаться немецкие штабы, органы оккупационной власти, квартиры немецких генералов и офицеров. Виновниками взрывов были объявлены евреи. Однако, это был предлог. В октябре и даже в ноябре 1941 г., взрывы и пожары продолжались в уже "очищенном" от евреев городе.

     "Во всем виноваты евреи!" - этот погромный лозунг был подхвачен некоторыми из местных жителей. Гитлеровцы руководствовались общей инструкцией, утвержденной 16 августа 1941 г. распоряжением начальника военно-административного отдела оперативного тыла группы армий "Юг":
     "Если преступник не установлен, то акты саботажа и диверсий необходимо приписывать не украинцам, а евреям и русским: поэтому против них следует проводить репрессивные меры".
     26 сентября состоялось совещание с участием чинов СС, полиции безопасности и СД у коменданта города генерал-майора Эбергарда, на котором был рассмотрен и утвержден злодейский план уничтожения всех евреев Киева. Были задействованы вместе с вермахтом - зондеркоманда 4а айнзацгруппы "С", части полицейского охранного полка Юг, а также Буковинский курень - воинская часть, сформированная из украинцев, поддерживавших немцев.

     Местом расстрела была выбрана целая сеть яров длиной 2,5 км, глубиной - 20-25 м. Был выработан маршрут, назначено место сбора жертв. Более 2 тыс. объявлений с приказом расклеено по всему городу.
     В приказе говорилось: "Если кто-нибудь пустит еврея на ночлег или жительство, будет немедленно расстрелян не только сам, но и его семья". За каждого выданного еврея, как и за коммуниста, а также работника НКВД полагалось вознаграждение: пять литров водки и пять тысяч рублей. Вермахт, СС и украинские "вспомогательные силы" работали четко и слаженно. Никаких разногласий между ними не было. Командовавший эсэсовской айнзацгруппой "С" д-р Раше сообщал в Главное управление имперской безопасности, что "предусмотрена казнь, по меньшей мере, 50000 евреев. Вермахт приветствует эти меры и просит о разрешении радикальных действий". Как потом оказалось, злодейский план был значительно перевыполнен.

     С рассветом 29 сентября начался исход десятков тысяч стариков, женщин, детей в братскую могилу в Бабьем Яру. Как всегда в подобных случаях немцы прибегли к обману. Они утверждали, что еврейское население переправляется для проведения работ. Расстрелы длились в течение пяти дней. Но наиболее интенсивными были первые два дня, когда погибла основная масса людей. К исходу пятого дня Киев стал городом, "свободным от евреев" - "юденфрай".
     О том, что происходило в районе Бабьего Яра, стало быстро известно киевлянам. Однако, детали и подробности появились в печати уже после войны, по свидетельству нескольких человек оказавшихся очевидцами этого преступления. Эта информация в СССР долгие годы была закрытой для широкого круга читателей. Первая открытая информация появилась в виде стихотворения Евгения Евтушенко "Бабий Яр". Попытки И. Эренбурга и В. Гроссмана дать подробную информацию об этих событиях "застревали" в кремлёвской бюрократической элите.

     Из отдельных свидетельств очевидцев вырисовывалась страшная картина жестокого массового убийства. Тысячи людей, двигавшихся из разных районов города, сливались в один поток на ул. Мельникова. В конце ее, возле противотанкового рва, загороженного "ежами", была создана "застава", за которой развернута невидимая с улицы походная канцелярия. Поочередно от толпы отделяли 30-40 человек и под конвоем вели "регистрироваться". У людей отбирали все документы и ценности. Документы в спешке бросали в мешки, а то и просто на землю, где они валялись толстым слоем. Затем евреев заставляли раздеваться и через проходы в насыпи выводили к краю оврага, на противоположной стороне которого на специально оборудованной деревянной платформе сидел пулеметчик. Под безжалостный кинжальный огонь пулемета ретивые киевские полицаи загоняли палками, плетьми, ногами растерянных, голых, совершенно обезумевших людей, не давая им опомниться, сориентироваться. Душераздирающие рыдания, крики полицаев: "Скорише, швидше!", мольбы о помощи, проклятия палачам, молитвы, заглушаемые веселыми мелодиями вальсов, несущимися из громкоговорителей, рокот мотора кружащего над яром самолета...

     Наряду с Бабьим Яром, на Украине насчитывается более 630 мест массовых расстрелов нацистами евреев. Нередко люди, осмысливая эту трагедию, задаются вопросом: как же нацистские власти сумели настолько дезинформировать и запугать евреев, чтобы они сами шли в западню, на убой? Ответ до удивления прост. Фашисты сознательно создавали атмосферу антисемитизма и вседозволенности со стороны властей. Гитлеровцы говорили то, чего от них ждали: "Население настроено против вас и в ваших интересах придется вас отселить". Такие ответы давали не только немцы, но и проинструктированные ими полицаи, дворники и др. И многие верили, хотя тень сомнения оставалась. Шокировало использование в приказе от 28 сентября слова "жиды", считавшегося оскорбительным и бранным при советской власти, да еще и в сочетании с многократной угрозой немедленного расстрела. Для людей, способных к анализу, это означало многое. Но сколько таких было? Ведь жертвами Бабьего Яра стали преимущественно простые киевляне, не имеющие ничего общего с политикой советской власти. Здоровые мужчины призывного возраста были в армии. Советские и партийные крупные чиновники, известные ученые, инженеры, композиторы, артисты, художники в большинстве своём были эвакуированы из города в самом начале войны.

     Из оставшихся многие, далекие от политики обыватели, не питали к советской власти теплых чувств и рассчитывали при оккупантах на реставрацию буржуазных порядков, на возможность даже "открыть свое дело", зажить как в "старое доброе время". И уж никто из уничтоженных не верил в такие нечеловеческие зверства нацистов по отношению к евреям. Аналогичная ситуация была и при сталинских высылках кавказских и крымских народов. И там отсутствовало сопротивление. Но способы и результаты были не сравнимы. Я разговаривал об этом с бывшим участником высылки крымских татар. Советская пропаганда после августа 1939 г. этой темы не касалась. Пожилые люди, с 1918 г. помнившие говоривших на похожем на идиш немецком языке вежливых солдат кайзеровской армии, твердили: "Немцы с нами ничего не сделают, ведь это культурная нация. На такое зло они не способны".
     По утверждению наблюдавших то, что происходило 29 сентября после полудня евреи, толпами шедшие в сторону Сырца, были окончательно запутаны и деморализованы. "Куда идете? Там стреляют!", - предостерегали киевляне, стоявшие на тротуарах. Некоторые из обреченных, по рассказам свидетелей, отвечали, что их, дескать, собираются обменять на немецких военнопленных, уже и эшелоны поданы на железнодорожную станцию Сырец, так что "не сбивайте нас с толку". Но большинство уже смутно понимало: их ждет погибель. Тем не менее, шли. Почему? Смирились с судьбой? Думается, каждый осознавал: если даже незаметно выйти из толпы, свернуть в подворотню, переулок - все равно в сложившейся обстановке шансов на спасение нет...

     В первые послевоенные годы советские идеологи старались не акцентировать трагические события в Бабьем Яре. Хотя, справедливости ради замечу, что советская власть жестоко карала отдельных участников этих преступлений. Сообщения о судах над преступниками были в печати, но они давались крайне скупо и не бросались в глаза. Автор этих строк неоднократно видел в киножурналах казни через повешение фашистских прислужников в освобождённых от фашистов городах. Одну из этих казней я сам наблюдал в Ленинграде, но там были повешены немцы. Однако, почти всегда было замалчивание массовых экзекуций в отношении именно еврейского населения. Обычно вместо термина "евреи" употреблялся термин "советские граждане". Приведём некоторые свидетельства очевидцев этих событий, не укладывающихся в сознании нормального человека.

     В архивах сохранился датированный 5 октября 1941 г. секретный отчет Коха о событиях в Киеве. Майор Кох был представителем имперского министерства оккупированных восточных областей при командующем группой армий "Юг". Он выполнял специальную миссию на Украине - выявлял активных врагов советской власти с целью привлечения их к сотрудничеству с оккупантами.
     Осенью 1941 г. в служебной командировке в Киеве находился высокопоставленный чиновник министерства иностранных дел рейха Г. Кегель, который по совместительству был советским разведчиком. Кегель и Кох познакомились вскоре, проникшись доверием друг к другу. Кох открыл ему страшную тайну Бабьего Яра. Кегель посвятил этой теме главу "Рассказ Коха о кровавой расправе в Киеве" в книге воспоминаний.

     "19 сентября, - начал профессор Кох, - германские войска вступили в Киев. Я с несколькими своими людьми следовал непосредственно за боевыми частями. В первые дни здесь все выглядело почти нормально. Оставшиеся в городе перепуганные жители стали постепенно выходить на улицы. Оккупация города, конечно, была связана с неприятностями для населения. Крайние формы приобрела охота на коммунистов, приводя людей в ужас. И наконец, была проведена операция, которую я раньше счел бы просто невозможной. Тут мне пришлось насмотреться всякого.
     Это произошло несколько дней спустя после того, как взлетел на воздух занятый нашими военными отель на великолепной главной улице Киева, где были размещены наши центральные учреждения... Через несколько дней после этого взрыва - а на Крещатике произошло еще несколько взрывов и пожаров - повсюду на улицах города появились объявления с приказом всем жителям еврейского происхождения явиться в установленный день к определенному месту в восемь часов утра. Им следовало взять с собой лишь самое необходимое. А тем, кто не явится, грозил расстрел.

     В тот день на сборный пункт для "переселения" пришли десятки тысяч людей... Большинство составляли старики и женщины с детьми. Среди собравшихся находились даже больные и совсем слабые люди, которых привезли сюда на колясках. Поскольку здесь было много людей, состоявших в так называемых смешанных браках, вместе с женщинами-еврейками пришли их украинские или русские мужья, а мужчин-евреев сопровождали их украинские или русские жены. Они хотели разделить со своими близкими судьбу "переселенцев". Я видел своими глазами эти состоявшие из десятков тысяч людей колонны, - продолжал майор Кох. - Клянусь вам, даже я не знал, куда лежал путь "переселенцев". Я думал, что для них где-то был подготовлен концлагерь или что-либо подобное. И хотя колонны "переселенцев" сопровождали вооруженные до зубов эсэсовцы, которые при любой попытке к бегству сразу же открывали огонь, я все еще не мог понять, что же здесь, собственно, происходило. И вот я уже потерял из виду казавшиеся мне бесконечными колонны...

     Мой украинский знакомый не смог уговорить брата, который был женат на еврейке, но, как и он, враждебно относился к советской власти, не идти вместе с женой к назначенному месту сбора "переселенцев". Из-за этого между ними произошла размолвка, они поссорились. Но теперь, когда он знает, что все эти "переселенцы" должны быть убиты - резня уже идет во всю, - я должен был помочь ему спасти его брата, ведь он действительно не еврей и не коммунист. Прежде всего, - продолжал Кох, - я попытался успокоить своего знакомого, а затем направился в комендатуру. Там мне сказали, что мои сведения, пожалуй, соответствуют действительности. Но комендатура не имеет никакого отношения к этому делу, которое входит исключительно в компетенцию имперского главного управления безопасности и его органов в оккупированных областях. И заполучить обратно людей из этих колонн "переселенцев" просто невозможно. Согласно сведениям, которыми располагала комендатура, операция должна быть закончена не позднее, чем через день - два. "Переселению" подлежало, по приблизительному подсчету, более 30 тысяч человек.

     Местом, куда была направлена колонна "переселенцев", являлась разветвленная сеть противотанковых рвов, которая вместе с естественными глубокими канавами и оврагами образовывала оборонительную систему Киева. Там был выбран и оцеплен большой участок местности. Поскольку для охраны и расстрела согнанных людей специальных отрядов службы безопасности не хватило, для оцепления использовали и несколько рот эсэсовцев.
     Сначала "переселенцы" проходили вдоль ряда столов, где они должны были сдать документы и находившиеся при них вещи, прежде всего - ценности. Затем их гнали к другому ряду столов, где они раздевались и сдавали одежду. После этого они, раздетые донага, должны были выстроиться группами вдоль самого края противотанковых рвов... Многие женщины несли на руках младенцев или вели за руку детей постарше. Раздавались пулеметные очереди, и все они падали в противотанковые рвы или овраги.

     А если кто-нибудь в ямах еще шевелился, то вновь гремели выстрелы. После того как в противотанковом рву или в овраге оказывалось два-три слоя трупов, края этих могил частично взрывались и убитые засыпались слоем земли. Затем все начиналось снова, и так до тех пор, пока общая могила не была заполнена доверху. При этом, конечно, происходили ужасные сцены, поскольку многим лишь на месте казни становилось понятно, что их ожидало.
     Вся эта "операция" потребовала больше времени, чем предполагалось вначале. Для того чтобы убить таким путем примерно 33 тысячи человек, понадобилось двое суток.

     У некоторых молодых эсэсовцев, участвовавших в этой страшной экзекуции, помутился разум - они не выдержали такого истребления людей. Их пришлось поместить в психиатрическую больницу. В дополнение к вышеизложенному хочу заметить, что в ряде опубликованных после войны книг и мемуаров, в которых рассказывается об этом массовом убийстве на окраине Киева (Бабий Яр) и делаются ссылки на документы нацистских властей, не говорится о том, что для охраны там привлекались отряды эсэсовцев. Не говорится о том, что некоторые из молодых эсэсовцев лишились рассудка. Из этих публикаций можно узнать лишь о том, что некоторые из убийц испытывали "недомогание" и их на месте "лечили" (водкой - Г. Кегель). В расстреле же участвовали главным образом служащие отрядов особого назначения 4-й оперативной группы охранной полиции и сотрудники службы безопасности". (Кегель Г. В бурях нашего века. М., 1987, с. 267-269.)

     По возвращении в Берлин вышестоящее начальство с явной угрозой рекомендовало ему хранить в строжайшем секрете то, что он узнал во время служебной поездки в Киев. Рассказ Коха дополняет свидетельство солдата вермахта военного шофера Хефера, которое не было известно широкой украинской и российской общественности.
     "Однажды я получил задание поехать на своем грузовике за город, - вспоминал Хефер. - При мне в качестве провожатого был украинец. Было это около 10 часов. По дороге мы обогнали евреев, шедших колонной с поклажей в том же направлении. Там были целые семьи. Чем дальше мы отъезжали от города, тем многолюдней становились колонны. На большой открытой поляне лежали груды одежды - за ними я и ехал.
     Я остановился поблизости, и находившиеся на поляне украинцы стали нагружать машину вещами. С этого места я видел, что прибывавших евреев - мужчин, женщин и детей - встречали также украинцы и направляли к тому месту, где те должны были по очереди складывать свои пожитки, пальто, обувь, верхнюю одежду и даже нижнее белье. В Определенном месте евреи должны были складывать и свои драгоценности.

     Все это происходило очень быстро: если кто-нибудь задерживался, украинцы подгоняли его пинками и ударами. Я думаю, что не проходило и минуты с момента, когда человек снимал пальто, до того, как он уже стоял совершенно голый. Не делалось никакого различия между мужчинами, женщинами и детьми... Раздетых евреев направляли в овраг примерно 150 метров длиной, 30 метров шириной и целых 15 метров глубиной. В этот овраг вело 2 или 3 узких прохода, по которым спускались евреи. Когда они подходили к краю оврага, немецкие полицейские хватали их и укладывали на трупы уже находившихся там расстрелянных евреев. Это происходило очень быстро. Трупы лежали аккуратными рядами. Как только еврей ложился, подходил немецкий полицейский с автоматом и стрелял лежавшему в затылок. Евреи, спускавшиеся в овраг, были настолько испуганы этой страшной картиной, что становились совершенно безвольными... Это был конвейер, не различавший мужчин, женщин и детей. Детей оставляли с матерями и расстреливали вместе с ними... В яме я увидел трупы, лежавшие в ширину тремя рядами, каждый примерно 60 метров. Сколько слоев лежало один на другом, я разглядеть не мог. Вид дергающихся в конвульсиях, залитых кровью тел просто не укладывался в сознании, поэтому детали до меня не дошли... В то время, как одни люди раздевались, а большинство ждало своей очереди, стоял большой шум. Украинцы не обращали на него никакого внимания. Они продолжали в спешке гнать людей через проходы в овраг. С места, где происходило раздевание, овраг не был виден, так как он находился на расстоянии примерно 150 метров от первой группы одежды. Кроме того, дул сильный ветер и было очень холодно. Выстрелов в овраге не было слышно... Из города прибывали все новые массы людей и они, по-видимому, ничего не подозревали, полагая, что их просто переселяют".

     Обращает на себя внимание некоторые разногласия в этих показаниях. Первый свидетель говорит, что расстрел производился из пулемётов, установленных на платформе, второй - что из автоматов. Скорее всего, было и то и другое. Летом 1943 г. незадолго до оставления Киева нацисты стремились уничтожить следы своих злодеяний. Для этого была проведена строго секретная "операция 1005". Всю местность вокруг Бабьего Яра объявили запретной зоной. Была создана бригада для сжигания трупов из политзаключенных киевского гестапо и узников сырецкого лагеря смерти. О том, что происходило в Бабьем Яру через два года после сентябрьских событий 1941 г. сообщил в Комиссию по истории Великой Отечественной войны Академии наук УССР очевидец этих событий Н.В. Панасик. Задачей бригады, состоящей из военнопленных, как рассказал Панасик, было раскапывать и сжигать трупы в Бабьем Яру, пепел развевать, а кости перемалывать.

     "Яр имел глубину 80 м, - вспоминал Панасик, - на дне его был выкопан колодец метров 20 длины и 20 м ширины. Туда нагнали много людей. Когда выбрасывали землю с трупов, не было, куда ногу поставить. Трупы лежали в строгом порядке, с наклоном вперед, как их расстреливали. Все в нижнем белье, женщины, младенцы, все с раскрытыми ртами, все в одном направлении. Раскапывать эти ямы приходилось босиком, ногами, закованными в кандалы. Трупы были давние и свежие. Возле них невозможно было стоять, голову дурманило от запаха, но их приходилось брать руками. Были у нас крючья по полметра, ими били по голове, крюк врезался в голову, таким образом труп вытягивали на кучу. Нам дали также экскаватор. Идешь по трупам, становишься на голову, волосы слезают, ноги погружаются в грудях. Для того чтобы не умереть, каждый стремился надеть на ноги что-нибудь. Я снял с трупа сапоги и одел их. Откапывая трупы, мы складывали их штабелями на специальных площадках. Расчищается земля, и на нее кладут камни от памятников, плиты, сверху рельсы, на рельсы положены ограды. На ограды - дрова, а на дрова - сотни трупов... Работали мы беспрерывно, раскапывая все новые и новые ямы с трупами. Конца этому не было видно. Сожгли десятки куч трупов. С 27 августа до 29 сентября жгли день и ночь - беспрерывно. Кучи от 2,5 тыс. до 5 тыс. трупов".

     Из дневника В.М. Тверского, занимавшего в годы оккупации пост заместителя директора Киево-Печерской Лавры:
     "Никогда бы не поверил этому, если бы это было кем-либо рассказано, где-либо напечатано. Но мы видели и не верить своим глазам не могли. Мы были на грани безумия, но выжили, чтобы всему миру рассказать об этом сверх чудовищном злодеянии в Бабьем Яру... Никакой изверг рода человеческого всех времен и народов не может пойти в сравнение с этими чудовищами. Может быть, только дикая фантазия могла вообразить это. И неужели на этой крови они хотели построить счастье немецкого народа?!".

     Здесь, как говорится, не добавить, не убавить. В годы Второй мировой войны было уничтожено самое большое количество человеческих жизней за всю историю войн. В невиданных масштабах производилось уничтожение мирного населения. Практиковались и выселения целых народов из областей, в которых они жили веками. В США, например, после Пирл Харбора в концлагеря были согнаны тысячи японцев. В СССР за сотрудничество с врагом были выселены в Казахстан и другие среднеазиатские республики немцы, турки-месхетинцы, балкарцы, чеченцы, калмыки, крымские татары. Некоторая часть этих людей погибла в пути, но массового поголовного уничтожения подобного уничтожению в Бабьем Яру не было. Мой знакомый, работавший авиамехаником на одном из крымских военных аэродромов, сам стоял в оцеплении во время выселения крымских татар. По его рассказам никакого насилия не было. Люди спокойно грузили свой скарб в вагоны. Брали также домашнюю птицу. О жизни крымских татар в Средней Азии мне не известно, но я отлично помню, как уже после смерти Сталина они начали легальную борьбу за переселение в Крым. И сейчас многие из их потомков устроились на прежних местах. Такого зверского массового уничтожения, напоминающего самые страшные описания ада, не было нигде. Антисемитизм был распространён во многих странах мира. Хорошо известно, что христианство это росток иудейской религии. Первые христиане были евреями. Христос и все апостолы признавали себя евреями и, следовательно, свою принадлежность к избранному Богом народу. Но они пошли дальше, провозгласив, что "для Бога нет ни иудея, ни эллина". Это значительно усилило христианство и расширило его состав. И самое удивительное в том, что в христианских странах вопреки основам этой идеологии евреи подвергались наиболее жестокому обращению в течение 2000 лет существования христианства.
   
    
   

   


    
         
___Реклама___