Dennis1
©"Заметки по еврейской истории"
27 октября 2004

Надя Деннис

Кто был готов к Шестидневной войне?

 

 


     Как-то попался мне на глаза давний номер «Вестника», где я перечла воспоминания философа А.Г.Спиркина в записи А.Тоом (Вестник # 15, 1997). Одно из замечаний меня особенно заинтересовало потому, что как раз недавно в моем распоряжении оказался материал, имеющий отношение к сказанному. Цитирую Спиркина:

     «Меня выгнали из МГУ даже во время «оттепели»! Помню, только окончилась война на Ближнем Востоке, и меня на лекции спросили:
    - Почему арабы проиграли?
     Я ответил:
    - Израильтяне оказались хорошо подготовленными.
    Студенты-арабы передали это в свое посольство, а те – Насеру. Насер, приехав в Союз, встретился с Хрущевым и говорит:
    - Есть у вас профессора, которые обвиняют арабов: мол, плохо воюем»

     Отчего ж пострадал Спиркин? Как же могло быть иначе...

     Свидетельство тому – живой рассказ о ходе войны 1967 г., день-в день и даже по часам и минутам, который написали сын Уинстона Р. Черчилла, Рэндольф С. Черчилль, и сын последнего, Уинстон С. Черчилль. Небольшая эта книга, «Шестидневная война» (The Six Day War), была издана авторами в том же году, и тиражи ее повторились несколько раз. Уинстон в то время находился в зоне боевых действий, отец его, Рэндольф, следил за прессой и обрабатывал материал в Лондоне. Хотя многим ход молниеносной войны хорошо известен, полагаю, что небезынтересно будет остановиться на некоторых аспектах вопроса, поднятого у Спиркина. Здесь мы придерживаемся одного этого источника. Мнения и суждения принадлежат оригиналу и ничем более не определяются.

     «Все это началось со лжи, – пишут Черчилли, – лжи русских. В начале мая [1967] Советское правительство передало в Каир сообщение о том, что на сирийской границе сконцентрировались значительные израильские силы». Египет упорно получал такие сообщения, хотя наблюдательные посты ООН об изменениях не сообщали. По всей вероятности, Советы хотели отвлечь внимание Израиля от Сирии. Месяц спустя Насер в речи отречения от своего поста упомянет «помощь московских друзей», похвалит надежность собственных источников и сообщений «сирийских братьев». К началу 1967 г. Насер, полагалось, мог спровоцировать конфликт в любой момент, как только он решил бы, что его вооруженных силы к тому готовы. Но и Израиль не сидел, сложа руки: к тому времени (как сообщают Черчилли) у него было около 240 боевых самолетов, в основном французские «Миражи» и «Мистери», и примерно 800 танков, в основном «Центурионы».

     Буквально за несколько дней до начала боевых действий в Египте побывал британский фельдмаршал, виконт Монтгомери, герой битвы при Аламейне 1942 г. Визит его был организован командующим размещенных на Синае сухопутных соединений, генералом Мортаги. Монтгомери посетил место битвы. Принимали фельдмаршала на высшем уровне, и египетские офицеры с большим интересом выслушали его рекомендации по ведению боя в условиях пустыни: Монтгомери не только описал им ход Аламейнской битвы, но и ответил на вопросы тех, которым суждено было вскоре оказаться участниками и жертвами страшной трагедии: недолго спустя они попали в ловушку в Синайской пустыне. «По-видимому, – пишут авторы, – он не смог дать правильных ответов. А может, ему задавали неправильные вопросы».

     Миротворческие силы ООН располагались на египетско-израильской границе со времен Суэцкого конфликта, с ноября 1956 г. К данному моменту персонал их состоял из 978 индусов, 795 канадцев, 579 югославов, 530 шведов, 430 бразильцев, 61 норвежца и 2 датчан. В начале мая правительство Насера потребовало удалить эти силы с границы ради их же безопасности, не гарантируемой в случае вооруженного конфликта. Хотя вопрос должен были решаться Генеральной Ассамблеей ООН, Египет не стал дожидаться официального ответа Генерального Секретаря У Тана и 17 мая удалил индийский и югославский посты, а 18 мая – пост ООН в Шарм-эль-Шейх. 19 мая У Тан дал согласие на немедленное снятие постов ООН в зоне. После короткой церемонии в Газе бело-голубой флаг ООН был спущен. Представитель Лиги арабских стран, Талиб Эль-Шибиб, официально обвинил Израиль (лондонская газета The Times, 29 мая 1967 г.), кроме прочего, в игнорировании резолюций ООН и нежелании расположить корпус мира на своей стороне границы; возник вопрос о свободной навигации через воды Тирана; Египет блокировал залив Акаба в Красном море.

     Как ни странно, ни Англия, ни США тому не протестовали в Совете Безопасности, а лишь Канада и Дания официально поинтересовались проблемой. Не исключено, что на решение У Тана повлияла позиция СССР. Союз не только отказывался платить за содержание данного миротворческого корпуса, но и беспрестанно твердил о том, что он – лишь прикрытие для ЦРУ.

     Великие державы не могли выработать единой позиции, хотя аферизм Насера был очевиден. Он даже обвинил западные страны в прямом военном вмешательстве, чем смутил советских руководителей. Советские же военные советники не могли не заметить, как низок был уровень боеготовности египетской армии: многие летчики давно не совершали вылетов; самолеты-муляжи выглядели таковыми слишком явно, настоящие самолеты были собраны большими группами и являли собой легкие мишени; флот тоже был в плачевном состоянии: немецкое грузовое судно прошло в иорданский порт Акаба беспрепятственно – залив толком не охранялся.

     Египетские делегации постоянно консультировались с Москвой, где их принимали Косыгин, Громыко и маршал Гречко. Очевидно, пишут Р. и У.Черчилли, окруженный подхалимами Насер был плохо информирован и недооценивал силы противника. Абба Эбан отозвался о Насере как об игроке, приехавшем в Монте-Карло с сотней фунтов и наивно верившем в свою удачу. Атмосфера в Каире перед самой войной была напряженной, но полной оптимизма. В отличие от Израиля, здесь мирное население пока не проявляло озабоченности, хотя уже началась переброска египетских войск на Синай, а в Израиле министром обороны как раз назначили Моше Даяна: это был опасный для Египта сигнал. Война еще велась на словах, и стрелы обвинений египтян летели в основном в адрес Запада, в первую очередь США и Англии. 29 мая Насер заявил, что эти страны рассматриваются им как враги из-за своих отношений с Израилем: если они «отказывают нам в праве отстаивать наши права, мы научим их уважать нас... Мы противостоим не Израилю, а тем, кто позади него, кто его создал». Насер отметил, что «ОАР и ее союзники полностью готовы к освобождению Палестины».

     Для Израиля было ясно, что если поражение арабов обернется лишь потерей их армии, то поражение израильтян станет потерей самого существования страны. При небогатых естественных ресурсах, Израиль создал великолепно отлаженный военный механизм, установил строгий порядок, определил приоритет ценностей – бронемашины и моторизованная пехота были прекрасно организованы; авиация состояла не из тяжелых бомбардировщиков, а из высокоманевренных боевых машин: на учениях, например, эскадрон истребителей Vautours за семь с половиной минут сумел заправить их бензином и кислородом, загрузить амуницию и установить под крыльями каждый по десять бомб – и взлететь. Такой невероятный показатель – редкий в самых современных вооруженных силах мира – явился, по мнению Р. и У. Черчиллей, одним из решающих фактором в победе Израиля. Боевой дух пилотов и пехоты, несмотря на жар пустыни Негев, определялся как спокойная уверенность, хотя каждый понимал, что их превосходят числом в живой силе и технике. Один из израильских офицеров, ветеран британских войск в битве при Аламейне, заявил: «Может повториться Масада. Если египтяне сюда придут, они не найдут никого живым. Я своими руками убью свою жену и дочь, чтобы они не достались им. Я не знаю никого, кто бы не был готов сделать то же самое».

     Рандольф и Уинстон С. Черчилли дают детальный обзор дипломатических и военных шагов и анализ интересов ближних и дальних участников конфликта. В день перед началом войны Израиль сумел создать впечатление, что многие части отправлены на отдых, чем обманул египетскую разведку, но к воскресенью 4 июня армия была готова к предупреждающему удару. Откладывать до начала египетской агрессии не представлялось целесообразным: конфликт был неизбежен. Удар предстояло нанести, прежде всего, по египетским ВВС, снаряженным более чем четырьмястами современных бомбардировщиков и истребителей. 5 июня, в 7.45 утра по местному времени (8.45 в Египте), начался одновременный авиаудар по египетским аэродромам Эль-Ариш, Гебель-Либни, Бир-Гифгафа, Бир-Тамада, Абу-Суэйр, Карит, Иншас, Западный Каир, Бени-Суэйф и, десятью минутами позже, Файид. Почти все египетские самолеты находились в это время на земле, лишь один был в тренировочном полете с инструктором и тремя новобранцами.

     Момент для атаки был выбран не случайно: время повышенной тревоги уже миновало; атакующим израильским пилотам дали выспаться, чем повысили их боеспособность; в более ранние часы над реками и морем стоял туман, что ухудшало видимость; пятнадцатью минутами позже египетские командиры прибывали в свои офисы, и неожиданный удар должен был нанесен ранее, чем они смогли бы начать работу. Командующий ВВС Израиля генерал Ход, знал, что к этому моменту египетские патрульные МиГи-21 израсходуют свое топливо и пойдут на посадку. Самолеты египтян МиГ-21 были единственным типом, способным помешать израильскому удару, и их намеревались уничтожить прежде всего. Египетская ПВО оказалась и слабее, и менее точной, чем ожидалось. Только четыре МиГа успели взлететь дважды и сбить два израильских истребителя, прежде чем сами были сбиты. Первое нападение длилось 80 минут; после десятиминутного перерыва было второе, еще 80 минут. Египетские ВВС были разгромлены. В то же утро израильтяне нанесли удар по аэродромам Мансура, Хелван, Эль-Минья, Алмаза, Луксор, Девенсойр, Хургада, Рас-Банас и Каир-Международный. Взлетная полоса синайского аэродрома Эль-Ариш была в основном сохранена как возможная база для снабжения и эвакуации.

     Рандольф и Уинстон Черчилль описывают дальнейшее развитие военных действий в воздухе и на земле, в том числе операции под командованием бригадного генерала Ариэля Шарона. Очень живо показаны взятие Западного берега Иордана и воссоединение Иерусалима под командованием бригадного генерала Узи Наркисса, начатое в 9.11 утра 5 июня 1967 года. 7 июня в 9.50 утра Даян вошел в старый город в сопровождении Рабина и Наркисса. В 14.00 они приблизились к Стене Плача. Даян написал молитву на листке бумаги и засунул его в щель между камней стены. Там было сказано: «Пусть мир царит в Израиле». Он сказал: «Мы возвратились к святейшему из наших святых мест и никогда его не покинем». Вскоре туда прибыл Бен-Гурион. Он сказал: «Это – величайший день в моей жизни» - и приказал удалить оставленные на Стене надписи на английском и арабском языках; солдат взобрался наверх и осторожно, не повреждая камней, снял их штыком. Несколько дней спустя на Стене установили надпись на иврите: "Beyt Knesseth" .

     Несмотря на поддержку Египта арабскими государствами, в том числе Саудовской Аравией, и смешанную реакцию мировой прессы, события развивались стремительно и не в пользу Египта. Египет, Сирия и Ирак отвергли предложение Совета Безопасности о прекращении огня; Иордания же приняла его всего через полчаса, после того как король Хусейн призвал к борьбе до последней капли крови. 6 июня Сирия подключилась к военным действиям на земле. Рано утром 7 июня генерал Тал и генерал Иоффе начали следующую кампанию. Некоторые израильские части подошли к Суэцкому каналу всего 48 часов спустя начала войны.

     Примечателен один из многих эпизодов. Соединения под командованием Шарона двинулись от Абу-Агелиа в Нахл, где наткнулись на минное поле. На рассвете 8 июня, продолжая движение в пустыне, они вдруг увидели перед собой целую бригаду тяжелых сталинских танков, а за ними – несколько самоходных орудий. Хотя израильские танки бросились в наступление, египетские машины не двинулись с места: невероятно, но танки были брошены, в них никого не было. Позднее захваченный в плен командир этой бригады, Ахмед Абд Эль-Наби, объяснил: он не верил, что они смогут оказать какое-либо сопротивление израильтянам. Перед этим они слышали гул огромного числа двигавшихся в их сторону танков и даже не знали, что это передвигалась еще одна египетская бронированная бригада. В ночь на среду, 7 июня, Эль-Наби получил новости о передвижении израильтян к Абу-Агелиа и, опасаясь их атаки, решил покинуть танки и артиллерию и бежать к Бир-Тамада, полагая, что там были египетские части. Напрасно: там уже были войска Шарона. Эль-Наби бросил своих людей, бежал пешком и был захвачен. На допросе он сказал: «У меня не было приказа об уничтожении техники... Если бы я стал ее взрывать, израильтяне услышали бы нас. Разрушение танка делает много шума».

     По словам Эль-Наби, вначале отступление проходило в организованном порядке; трудности возникли, когда египтяне наткнулись в пустыне на израильскую засаду. Из-за нее они отправились в другую сторону, на юг к проходу Митла. Эль-Наби спросили: почему же они не попытались прорваться через засаду? «Ну, мы же знали, что израильтяне хорошо вооружены». Израильский офицер всплеснул руками: «У вас же была целая бригада, а у нас всего лишь легковооруженная засада». «Да, – ответил бригадир, – но мы же побросали свои танки». У прохода Митла бригада развалилась, хотя врага так и не встретила. «Я утратил контроль над людьми: каждый хотел лишь спасти свою шкуру». Все средства передвижения, амуниция и даже личные вещи были брошены. Бригадир с огромным сожалением вспомнил утрату своих чемоданов, купленных всего за месяц до этого в Лондоне, и транзисторного приемника. Он не мог объяснить, почему не взяли с собой никакого продовольствия.

     Позднее Шарон спросил Эль-Наби, о чем тот говорил со своими солдатами перед началом войны. Египтянину вообще не приходило в голову о чем-либо говорить с ними. «В этом-то и состоит огромная разница между нами, – комментировал Шарон. – Я проводил долгие беседы с людьми: о предстоящей войне, о будущих сражениях. Я глубоко уважаю своих людей, а египетские командиры презирают свои собственные войска. Думаю, что египетские солдаты очень хороши: они просты и неграмотны, но сильны и дисциплинированы и способны воевать как герои... Но их командиры – дерьмо, они могут делать только то, что заранее запланировано...» Шарон отметил, как часто египетские офицеры заявляли своим воинам: «Каждый – за себя», как они встретили на обочине солдат, которые кричали: «Нас бросили, нас бросили!..» Ни один израильский офицер так не поступает: он кричит не «Вперед!», а «За мной!»

     Когда египетское правительство согласилось прекратить огонь – вечером в четверг 8 июня – от его целых семи дивизий в Синае не осталось ничего, кроме нескольких тысяч измученных и разбросанных по пустыне солдат, группами и поодиночке пробиравшихся пешком на запад. Имущество их потерялось или было разрушено. Многие солдаты, простые крестьяне-феллахи из долин и с берегов Нила, не привыкли носить армейскую обувь и сбросили ее, как и шлемы, и личные вещи. Те автомобили, что еще остались, в основном перевозили офицеров и быстро проезжали мимо, не обращая внимания на крики о помощи. Простые люди, обманутые и принесенные в жертву амбициям своего лидера, брошенные командирами, теряли последние силы. Пустыня была жестока к ним, а бедуины не спешили прийти к ним на помощь. Изредка они находили воду и продовольствие в брошенных разбитых автомобилях. Те, кто достигал, наконец, берегов канала, или перебирались вплавь, или попадали в плен к израильтянам и были перевезены на моторных лодках в Кантару. Многие, однако, так и не добрались до канала. Их хорошо было видно с вертолетов: они лежали в песке, раскинувшись или скрючившись, дочерна сожженные солнцем.

     Так как израильтяне не могли взять всех в плен и оказать всем помощь (особенно остра была потребность в воде), многим разрешали переплывать канал, где ширина была не более ста метров. По одной из таких групп, уже на середине канала, вдруг открыли автоматный огонь с противоположной стороны – это видели западные наблюдатели-журналисты. Они не могли точно объяснить причину и предположили, что Насер и его окружение не желали свидетелей позорного синайского провала. Из высшего и среднего командования египетской армии сдались в плен около пяти тысяч человек.

     Израиль одержал одну из самых молниеносных и решительных побед, какие знает история. За считанные дни была разбита армия из ста тысяч человек, которой так гордился египетский лидер. Были уничтожены или захвачены тысячи транспортных средств, включая более семисот сделанных в СССР танков, часть которых была самой современной в мире. По мнению авторов книги «Шестидневная война», победа была, прежде всего, обязана выдающимся качествам личного состава, особенно офицеров, их преданности своему делу, решительности, способности к маневрированию в трудных условиях. Но и, конечно, победу определили высокий уровень техники и организации.

     Так что все подтверждается: израильтяне оказались хорошо подготовленными, а их противник себя проявить не смог. Несправедливо пострадал профессор МГУ, философ Спиркин, но и понятны личные обиды и нежелание принять правду, как самого Насера, так и его советских кукловодов-покровителей.
   
    
   

   


    
         
___Реклама___