«Моя родина» – русский язык...
Общеизвестно, что судьба каждого человека напрямую
связана с его умением говорить, общаться, строить логические умозаключения. По
уровню владения речью легко определить, насколько образован человек, в какой
среде он воспитывался, не говоря уже о том что
«профессиональное» ухо без труда определяет по особенностям произношения репатрианта «место» его Исхода.
Как заметил в свое время «человек с записной книжкой», известный герой
популярной пьесы Б.Шоу «Пигмалион»,
профессор Хиггинс, «Фонетика - и только. Наука о произношении...Нетрудно
сразу отличить по выговору ирландца или йоркширца. Но я могу с точностью до
шести миль определить место рождения любого англичанина. Если это в Лондоне, то
даже с точностью до двух миль. Иногда можно указать даже улицу». В сущности так
же несложно «вычислить» место рождения любого репатранта, приехавшего из
бывшего СССР, хотя, по общему мнению коренного населения Израиля, все мы –
«русские» и говорим на «русском» языке.
Как бы там ни было, наша любовь к
государственному языку России, наше еврейское стремление в той прежней
до-Исходной жизни говорить по-русски
лучше самых образованных «великодержавных» носителей русского языка, давно
вошли в легенду. Самая простая статистика
подтверждала: лучшие словесники в любом городе - все или почти все –
евреи, и даже в самых больших городах и
столицах таких учителей знали в лицо. Родители стремились обучать у них
детей, и действительно, будущих филологов они, эти асы-словесники, воспитывали
поколениями, и лучшие студенты, в силу той же логики, обучавшиеся на
университетских кафедрах современного русского языка, по преимуществу были
евреями. Не случайно известный анекдот-быль рассказывает о том, что один из
будущих олим указал в анкете в графе «Моя родина» – русский язык.
Все смешалось в нашем «русском»
доме!
Итак, среда еврейской интеллигенции (учителя, врачи, инженеры, средний
российский класс в самом разнообразном своем проявлении) всегда была и
оставалась благотворной для
совершенствования вербальной культуры подрастающего поколения. Что же
изменилось в новых условиях жизни, в условиях алии? Можно сказать, что ситуация перевернулась кардинально. Все
смешалось в нашем «русском» доме!
Если в 60-ые годы XIX века в России евреи из местечек
мечтали о совершенном владении русской речью и чувствовали свою неполноценность
прежде всего в языке, то в конце XX века и начале XXI-го в Израиле дети репатриантов,
приехавших из России, лелеют мечту о совершенном владении ивритом, с неприязнью
слышат русскую речь своих родителей и ощущают свою «второсортность» и
неполноценность прежде всего в языке общения . Русский язык воспринимается
детьми олим как «ненужный» и временный багаж. Новое поколение, уже родившееся в
Израиле или привезенное сюда в младенческом возрасте, вместе с пепси выбирает
иврит и в большинстве своем отбрасывает русский, отказывается изучать русский
язык даже как «второй иностранный».
... в России после войны дети не хотели учить
немецкий....
Я рассказываю своим коллегам, учителям школы «ШУВУ», о нежелании детей
изучать русский язык, и в ответ слышу:
- Чему Вы удивляетесь: Ваши ученики
не хотят учить русский язык?. А у нас в России
после войны дети не хотели учить немецкий....
Такая аналогия мне кажется в известной степени уместной.
Я пытаюсь понять, что стоит за словами: стыдно говорить по-русски. Стыдно
перед друзьями, если родители говорят дома на русском языке...
Вспоминаю маленький переулок моего детства и Лёвину бабушку, тетю Клару,
которая путала женский и мужской род и говорила по-русски как «иностранка». Все
мы (еврейские дети) страшно переживали, что наши «великодержавные» соученики
слышат на улице эту «жуткую» неграмотную речь; так же было стыдно за то, что в
семье иной раз звучал при чужих идиш,
а не русский (вернуть бы это время и вместе с ним возможность изучать идиш из
языка старшего поколения). Мы хотели быть «настоящими» русскими, мы стремились
учиться в лучших городских школах, чаще всего физико-математических, чтобы
потом получить лучшее образование в престижном вузе и добиться достойного
социального статуса.
Наши дети не хотят говорить на русском языке, читать и писать по-русски.
Они хотят быть настоящими израильтянами. А быть настоящими израильтянами –
значить, прежде всего, говорить и думать на иврите! Многое здесь логично и
по-человечески понятно. И ребенку не объяснишь, что каждый новый язык в
партитуре жизненной оперы
- это как возможность прожить еще одну жизнь. Что знание
«лишнего» языка не помешает... Не объяснишь еще и потому, что потребительская
психология и потеря заинтересованности в приобретении знаний и хорошего
образования - распространены в Израиле
повсеместно. Конечно, важны мотивы изучения языка, талант преподавателя и
возможность проведения занятий в определенной системе. Но еще важнее учитывать
условия, в которых происходит овладение ребенка языком. Русскому языку в школе
предшествует жизнь русской речи в семье. Именно здесь рождается главный
мотив – заинтересованность в языке родителей!
От какого наследства мы
отказываемся?
И вот странная, но только на первый
взгляд, закономерность: я заметила, работая с учащимися «ШУВУ», что среди
детей, почти не говорящих по-русски и не умеющих читать, как правило,
оказываются дети из т.н. трудных семей, дети с проблемами психо-физиологического
развития, дети, лишенные настоящей семейной любви и тепла. Дети, чей вербальный
уровень можно было бы определить, как полуязычие. Напротив, те, кто уже
в ките «алеф» (в первом классе) знают
русский алфавит, бойко читают, приносят на урок яркие, хорошо иллюстрированные
детские книжки, как правило лучшие дети в классе и школе, наиболее развитые
интеллектуально, внимательные и воспитанные. Из каждого правила, безусловно,
есть исключения, но закономерность все-таки существует. О чем это говорит?
От какого же наследства мы отказываемся, когда перестаем обращать внимание
на состояние русского языка у нашего ребенка, на развитие его вербальной
культуры?
Аура семьи, язык семьи – это не просто некий «механизм общения» . Язык –
это всегда нечто иррациональное, неподдающееся механистическому объяснению. Это
как пятый постулат Эвклида. Параллельные прямые не пересекаются только в
плоскостном мире.
Мои ученики иногда в разговоре, забывшись, говорят мне :»Мама!» или (самые маленькие из киты «алеф») - «Бабушка»! Эта оговорка не случайна. Я говорю с ними на русском языке. Русский язык – это мамин язык, папин, а также бабушкин и дедушкин. Прежде чем ребенок начнет задумываться над необходимостью изучать русский язык, он получает его в форме «материнских песен», сказок, считалок, потешек, ибо как бы хорошо не владели ивритом олим, но уровня «материнского» речевого творчества, то есть всего того, что составляет «поэтический мир» ребенка и что закладывается благодаря языку общения родителей, прежде всего, в речи матери, всего этого – достичь на иврите все еще крайне сложно, а на русском языке эта «благодать» лежит как на блюдечке у тех, кто «родом из детства». За что же лишать такого богатства и прелести своих детей?
«Полуязычие»: пора бить тревогу!
Родители должны
быть готовы к тому, что в их семьях
развивается нормальное двуязычие. Это
значит, что хотя бы на одном языке человек
может выразить любую свою мысль вполне
адекватно. В противном случае, если нет
возможности полноценной передачи мысли в
вербальной форме, ребенок
не может выразить себя, он не способен на
равных конкурировать с одноклассниками.
От умения высказывать свои мысли,
понимать речь другого зависит по
большому счету его
судьба, круг друзей и оценки в школе,
возможность стать лидером, выбор
института, колледжа. Отброшенный «полуязычием»
за пределы нормального круга, ребенок
вынужден прибегать к агрессии (словесной
в том числе) и насилию, как иным формам
самореализации.
Уезжая
из России, я с затаенной радостью думала о
том, что более не услышу столь
распространенного в «народной» среде
матерного языка, нецензурной брани,
которая часто подменяет «великий и
могучий» - литературный нормированный язык и
сопутствует общему разложению и
деградации спившегося и утратившего
человеческий образ «гегемона».
Только с этим явлением я связывала
бытование особого и столь
распространенного «наречия»
В гимназической или студенческой
среде использование матерных слов почти
исключалось, во всяком случае было не
характерным и, если в воздухе слышалось
нечто из ряда вон выходящее, то в качестве
объяснения следовало искать некую
нестандартную ситуацию.
Нежелательная лексика могла быть
использована «функционально», то есть
прозвучать тогда, когда никакая другая не
могла ее заменить. Однако из это
следовало только то, что «живое русское
слово» приобретало права «гражданства» в
условиях исключительных. Каково же было
мое удивление, когда в израильской школе,
школе «ШУВУ», где учится первое поколение
детей олим, я услышала простое, как
мычание, и совершенно обиходное и
привычное уху матерное обращение детей
друг к другу, называние всего и вся на «свистящие»
и «глухие» согласные, без всякого
ограничения места и круга общения.
Первое потрясение было
особенно болезненным: судьба просто
посмеялась надо мной: не желала слышать»
голос деградирующего российского «гегемона»
- изволь внимать
языку детей на исторической родине. В
устах юного поколения нецензурная брань гораздо
отвратительней! Пытаясь понять истоки
этой «речевой заразы», я утешала себя тем,
что дети ругаются на «иностранном» языке,
у них потеряно или не развито
эстетическое чувство, иными словами, они
не ощущают «вкуса» той словесной грязи,
которой набиты их рты. Мы, взрослые,
слышим и чувствуем, они – используют по
назначению: когда хотят обидеть друг
друга, оскорбить, в драке или просто в
дружеском общении, в качестве «связующих
слов».
От кого же они научились всей этой брани? – спрашиваю я родителей. Папы и мамы, сопереживая, в свою очередь замечают, что источник речевого «падения» детей - не в семье («у нас так не говорят»), а на улице, это оттуда приносят их «воспитанные и чистые» дети словесный мусор. Есть в этом известная доля лукавства. Мы все-таки живем на «русской улице»! И нам некого винить, кроме самих себя! Думаю, что ответ в том самом «полуязычии», которым ограничены наши дети. Не обладая ни одним нормальным языком общения, отброшенные «полуязычием» за пределы культурного круга, дети вынуждены прибегать к словесной агрессии и насилию, как единственно возможным для них формам самореализации.
Двуязычие – это нормально!
Родители должны быть готовы к тому, что в их семьях развивается нормальное
двуязычие. Это значит, что хотя бы на одном языке человек может выразить любую свою
мысль вполне адекватно. В противном случае, если нет возможности полноценной
передачи мысли в вербальной форме,
ребенок не может выразить себя, он не способен на равных конкурировать с
одноклассниками. От умения высказывать свои мысли, понимать речь другого
зависит по большому счету его судьба,
круг друзей и оценки в школе, возможность стать лидером, выбор института,
колледжа. Отброшенный «полуязычием» за пределы нормального круга, ребенок
вынужден прибегать к агрессии и насилию, как иным формам самореализации.
Чем младше
ребенок, тем больше у него шансов овладеть вторым языком во всем его
богатстве. Нечего и говорить, что билингвизм
(двуязычие) положительно сказывается на развитии памяти, сообразительности,
быстроте реакции, математических способностях и навыках, логике. Вот отсюда и закономерность:
полноценно развивающиеся билингвы хорошо учатся и лучше других знают
литературу, английский, математику.
Родители сетуют
на то, что в школе не учат наизусть стихи, - вот вам прекрасная возможность
ликвидировать пробелы массовой израильской школы!
Чудо, которое рождается в собственной семье!
Если родители
делают все, чтобы ребенок пользовался обоими языками, а он говорит только на
иврите, хотя и понимает русский, это
значит, что ребенку уделяют недостаточно внимания; не занимаются постепенным
усложнением речи взрослых; а также это может быть симптомом: ребенку
неинтересно общаться с родителями. Научитесь слушать своих детей! Внимательные
и заботливые папа или мама, конечно же, бабушка или дедушка постараются с малышами говорить медленно, эмоционально,
короткими, простыми фразами, повторяя одно и то же, варьируя высказывания.
Создавая благоприятный психологический климат, родители словно подсказывают ребенку: нужно говорить на русском языке, потому что им владеют близкие, любимые люди.
Иногда дети произносят слова из разных языков, забавно присоединив их друг к
другу. Это не страшно. Но постепенно в мягкой форме следует добиваться чистой речи – на каждом языке. Самим взрослым тоже не стоит
смешивать языки. Ведь тогда ребенок не поймет, что к какому языку относится.
Если родители не демонстрируют хороший речевой образец, то ребенку трудно
разобраться, какому языку его учат. Повседневная, будничная работа обучения
русскому языку не должна прекращаться ни при каких обстоятельствах.
Кроме
непосредственно разговора родителей с детьми, основной источник пополнения
словаря – это чтение книг. Чем больше книг читают ребенку, тем быстрее
пополняется его словарный запас и тем более правильной становится его речь.
Особенно полезны стихи: они значительно облегчают процесс заучивания новых
слов, переход к самостоятельному чтению и письму. Нужно видеть глаза детишек из
киты «гимл» (третий класс), которые впервые в жизни слышат «Сказку о глупом
мышонке» С.Маршака или «Усатый-полосатый», чтобы понять: нельзя лишать
детей этого чуда. И создавать его нужно прежде всего в своей семье!
«Я бы
хотел, чтобы мой внук говорил по-русски!...»
Иногда старшие
дети окружены большим вниманием
родителей, и русский язык развит у них
лучше, чем у младших. Старшие дети чаще общаются между собой на иврите, языке детского коллектива, вовлекая в свои
игры младших. В израильской среде как никогда становится ясно, что улица тоже
воспитывает: ребенок играет с детьми, говорящими только на иврите, а в игре
усваивается очень многое. Нередки случаи, когда русский забывается, поскольку
вся жизнь проходит в другой языковой среде.
Взрослые же, как
правило, не овладев новым языком достаточно хорошо, могут потерять контакт со
своими детьми. Даже те, кто вполне освоил иврит и использует его
профессионально, интуитивно догадываются, что в родном языке родителей
скрыто нечто большее, чем простой смысл, информационный код и т.п. Один мой
добрый знакомый (находящийся в возрасте ожидания внуков) сказал мне: «Я бы
хотел, чтобы мой внук говорил по-русски. Я выразила свое восхищение его ивритом
и спросила: «Почему?». И тогда он сказал: «Иначе мой внук никогда не узнает
меня по-настоящему, а значит, не будет любить...».
Ребенку нужно
регулярно читать книги на родном языке, петь песни, а важнее всего – играть с
ним, что взрослые, к сожалению, редко умеют делать, а в этой ситуации игра
должна превратиться в средство общения, вербальный ход. На пути сохранения родного языка родителей
подстерегает множество ловушек. Иногда
при гостях они начинают говорить с ребенком на иврите, пропускают без
внимания накопившуюся и растущую на глазах смесь русских и ивритских слов в
речи детей. В таком случае русский язык
рискует скоро забыться и ребенок полностью перейдет на иврит. Также надо
обсуждать по-русски ситуации, участники которых говорили на иврите. Чтобы
русский язык оставался полноценным языком, следует стремиться дублировать в
разговоре с детьми всю программу по языку и предметам гуманитарного цикла. ...гордиться
своим русским языком!
Я заметила, что
многие олим из России стесняются говорить со своими детьми по-русски в
общественных местах. Говоря при «чужих» на иврите, они как бы демонстрируют
ребенку, что их речь неполноценна, теряя
таким образом собственную значимость, авторитет родителей и уважение к
родному языку. Ребенок истолковывает по-своему такое поведение родителей:
русский превращается для него в язык второго сорта, нежелательный язык.
Напротив, человек, который всячески демонстрирует ребенку уважение к родному
языку, нежелание пользоваться «смесью» русских и ивритских слов, заслуживает
особого отношения, хотя бы потому что не хочет быть таким, как все! Социальная
интеграция в израильском обществе и уважение к ивритской литературе и еврейской
культуре в целом не означает полной ассимиляции выходцев из России и забвения
своих корней. Не стоит нивелировать лучшее в себе только потому, что у толпы
другое мнение!
Любой ребенок
хочет быть похожим на своих сверстников, однако, воспитывая и поощряя
билингвизм, мы сознательно идем на то, что наши дети будут отличаться от других! Нормой в семье должно стать именно
двуязычие (а если в речи старшего поколения живет идиш или кто-то из родителей
говорит на родном ему языке (не русском), то подобное многоязычие, поддержка
всех языков, без выделения какого-то
одного в ущерб остальным должны быть нормой. В благоприятной семейной
атмосфере, вне стрессов и конфликтов, второй язык усваивается с радостью и
наслаждением. Марина Яновская, представляя учебник русского языка Нины Власовой-Куриц,
рассказывает историю, которая произошла в Израиле совсем недавно.
«В семье
знакомых мать приехала в Израиль из Франции, отец из Австралии. С самого
рождения мать говорила с детьми по-французски, отец - по-английски. В садике, в
школе трое детей учили, естественно, иврит. Уже в два года каждый из них
свободно пользовался тремя языками. Мать вспоминает: "Когда росла наша
старшая дочь, детский врач предупреждал меня, чтобы я проследила за ее языковым
развитием, начиная от года. В случае, если будут заметны затруднения в речи, он
рекомендовал прекратить разноголосицу и пользоваться только ивритом. Этого не
произошло, и мы продолжили тот же принцип и в отношении остальных детей".
И не ошиблись. Трое взрослых людей - младший сын только что отслужил в армии -
трилингвы. У них три родных языка, каждый из которых они получили
бесплатно».
Но может быть
такой успех объясняется тем, что в роли родных языков был не русский язык, а
английский и французский! Тем более горько это осознавать. Не уважая себя
по-настоящему, мы никогда не воспитаем детей, уважающих нас!
Помочь своим
детям и внукам, для которых родным стал иврит – задача чрезвычайной важности.
Сохранить русский язык без усилий со стороны взрослых: родителей, бабушек и
дедушек - невозможно. Помогая своим детям в
сохранении языковой культуры, выполняя повседневную и неблагодарную работу, тем
более идя против мнения т.н. «большинства»
- вы встаете на путь пока еще
одиночек, но только на этом пути ждут любовь, уважение и признательность наших
детей, а это дорогого стоит!.
