Ljass1

Январь 1953 года. «Дело врачей-вредителей» продвигалось к своей заключительной фазе – открытому показательному процессу. Это означало, что надо активизировать пропагандистскую компанию и включать такой ее элемент, который не только оправдал бы вынесенное судом обвинительное заключение, но и поддержал намеченные Сталиным карательные меры, в составе которых не только смертные приговоры «разоблаченным подсудимым», но и депортация евреев из промышленных зон страны. Развернутая на страницах газет и журналов с помощью штатных журналистов вакханалия против арестованных профессоров-врачей, очерняющая медицину и вызывающая ненависть к евреям-медикам и евреям вообще, Сталину была недостаточна. Он потребовал, чтобы группа ученых, общественных деятелей еврейской национальности написала покаянное письмо, оправдывающее его планы, как это было и раньше, в тридцатых годах при подготовке и проведении организованных им политических процессах.

Основная линия в письмах, резолюциях, петициях, статьях, обращениях того времени была следующей: партийное решение непреложная истина, отступление от нее, а тем более ее критика – предательство, заговор. Тогда в тридцатых годах шельмованию подвергались конкретные личности, с которыми Сталин решил расправиться и которые мешали его единоличной власти. Чаще всего это были крупные партийные и административные работники, ученые, высокого уровня специалисты, общественные деятели. Выполняли, претворяли в жизнь эти сталинские предначертания тоже крупные партийные и административные работники, ученые, литераторы, подстать тем, кого они осуждали, бесчестили, чернили, которым пачкали репутацию. Часто это были партийные соратники, сослуживцы и даже друзья преследуемых. Причем отмечается определенная закономерность: те, кто сначала осуществляли роль обличителей, писали или подписывали письма, клеймили на митингах, через очень непродолжительное время, на следующем витке сталинских репрессивных мероприятий, становились объектами нападок. Против них выбиралась новая обойма для науськивания и они превращались из гонителей в гонимых, арестовывались и в итоге уничтожались. Так в числе пособников в организации политических процессов, шельмовании в прессе, теоретическом обосновании проводимых репрессий, фальсификации и извращении действительных фактов и обстоятельств, а затем расстрелянных оказались Н.И.Бухарин, Г.Г. Ягода, Я.С.Агранов, Н.И.Ежов, Н..А.Вознесенский, И.С.Уншлихт, Н.В.Крыленко и многие другие. Нет им числа.

Сталин отрабатывал методику, проходила «экспериментальная» апробация сталинских наработок: проверка возможности тотальных арестов, проведение открытых показательных процессов, безнаказанность за массовые убийства и пр. Экспериментальным полигоном были первые сталинские политические процессы: «Союз марксистов-ленинцев» во главе с Рютиным М.Н. в 1932 –1933гг; «Группа рабочей оппозиции» во главе со Шляпниковым А.Г в 1935г; «Дело ленинградской контрреволюционной зиновьевской группы» во главе с Сафаровым Г.И. и Залуцким П.А. в 1935 г» ; «Московский центр» во главе с Зиновьевым Г.Е. и Каменевым Л.Б в 1935 г. Накапливался опыт и по включению народных масс при осуществлении сталинского террора. У народа должно было создаваться впечатление причастности к управлению страной. С этой целью была задействована пресса. Она должным образом освещала собрания, митинги, на которых с одной стороны, клеймили «бешенных собак», «троцкистскую гадину», «грязных заговорщиков», «банду убийц», «хорошо замаскированных террористов», призывала «выкурить и разорить гнезда троцкистско-фашистских клопов», а с другой, превозносился Сталин и его политика, демонстрировалось нерасторжимое единство народа со своим вождем.

В преддверии Первого Московского процесса, который шел под названием «Антисоветский объединенный троцкистско-зиновьевский центр» (19 - 24 августа 1936г, всем 16 обвиняемым был вынесен смертный приговор, незамедлительно приведенный в исполнение) 11июня 1936 года «Правда» сообщила о существовании троцкистско-зиновьевских групп, якобы осуществлявших еще с 1932г. контрреволюционную деятельность. В качестве мишени были выбраны Зиновьев, Каменев, Евдокимов, Бакаев, Смирнов, Мрачковский, Тер-Ваганян, Дрейтцер. Пособниками Сталина в шельмовании вышеозначенных товарищей (причем в прямом понимании этого слова) были Бухарин, Г.Г. Ягода, Я. С. Агранов, Н.И.Ежов, которые, согласно письма в «Правду» под названием «О террористической деятельности троцкистско-зиновьевского контрреволюционного блока», «поставили на верные рельсы следствие». 21 августа 1936 г. в газете «Правда» была помещена статья Ю. Л. Пятакова «Беспощадно уничтожить презренных убийц и предателей», а в газете «Известия» в тот же день статья К. Б. Радека «Троцкистско-зиновьевская фашистская банда и ее гетман –Троцкий», в которой он называет Л. Д. Троцкого «кровавым шутом», «фашистским обербандитом».

Через год уже Пятаков Г. и Радек К. были ошельмованы в той же «Правде». Оба стали участниками Второго Московского процесса, который шел под названием «Параллельный антисоветский троцкистский центр» (23-30 января 1937 г) и был посвящен расправе над народно-хозяйственными и партийными кадрами. Суд приговорил Пятакова Г., Сокольникова Г., Серебрякова Л., Радека К. и др. к смерти. Расстрел 13 подсудимых тут же был приведен в исполнение. В качестве исполнителей воли Сталина фигурировали Ягода Г., Ежов Н., Агранов Я., пытавшиеся во время следствия навязать арестованным саботаж на всех уровнях и во многих сферах экономики.

Предвестником следующего витка нарастания репрессий в стране, завершившимся третьим Московским процессом, который шел под названием «Антисоветского правотроцкистского блока» (2 – 13 марта 1938г), служил Пленум ЦК партии (25 февраля - 5 марта 1937г), во время которого были арестованы Бухарин и Рыков. На них Молотов В., Якир И., Литвинов М., Косиор С., Ежов Н., Постышев П., возложили ответственность за «ошибки», допущенные в 1937г. Именно в этой обстановке неуверенности и замешательства проходил со 2 по 13 марта 1938 г. третий Московский процесс. Как и во время предыдущих процессах, обвиняемые (21 человек) были известные в прошлом руководители большевистского движения. Среди них – Бухарин Н., Рыков А, Томский М., Раковский Х. Рядом с ними на скамье подсудимых находились четверо бывших наркомов, руководители Узбекистана Икрамов и Ходжаев, несколько врачей и... Ягода, бывший шеф НКВД и главный режиссер первого Московского процесса. «Правда» печатает ряд статей, в которых Н. Бухарин «объявлен агентом гестапо». Репрессии захлестнули всю страну. И все это шло под акомпонимент развернувшейся на страницах «Правды» (естественно и других газет) оголтелой кампании, призывавшей к усилению бдительности, к доносительству. Отныне скрывающимся врагом мог оказаться каждый – и тот, кто покрывал преступную деятельность, и тот, кто ее разоблачал, и тот кто словословил власти (а вдруг он это делал для того, чтобы скрыть свое истинное лицо?) и тот кто ее критиковал, рассказав безобидный или обидный анекдот.

Как на окраинах, так и в центре страны, репрессии затронули кадровых работников всех уровней, в том числе и тех, кто поддерживал Сталинские репрессии и по силе своих возможностей ему помогал выступлениям, статьями, петициями. 98 из 139 членов и кандидатов в члены ЦК ВКП(б) были арестованы и почти все расстреляны. Из 1966 делегатов XVII съезда партии 1108 исчезли во время чистки. Полностью замененными оказались штаты наркоматов. Были арестованы и расстреляны многочисленные сотрудники разных рангов — от послов до мелких служащих наркоматов. Управленческий аппарат, директора предприятий и подавляющее большинство инженеров и технических специалистов различных народнохозяйственных отраслей (авиастроении, судостроении, в металлургической и тяжелой промышленности) были арестованы, осуждены ОСО, высланы в лагеря, расстреляны. В первую очередь репрессии были направлены против партийных и народнохозяйственных кадров, но это вовсе не означало, что они обошли стороной другие социальные группы, в частности научную и творческую интеллигенцию. Волна репрессий захлестнула все области науки и искусства. Причем очень часто обвинение в мировозренческих и политических ошибках служило прикрытием для удовлетворения личных амбиций и для сведения счетов. В исторической науке преследованиям подверглись последователи М.Покровского, умершего в 1932 г., в языкознании – противники Н.Марра, в биологии – соперники Т. Лысенко. Многие выдающиеся писатели, публицисты, театральные деятели (среди них Вс. Мейерхольд, О. Мандельштам, Б. Пильняк, М. Кольцов и др.), были обвинены в пропаганде враждебных и чуждых марксизму взглядов, в отклонении от принципов социалистического реализма.

Общее количество пострадавших в это время не поддается точному подсчету. Число репрессированных членов партии, если принимать во внимание отсутствие точных сведений по итогам призывов 1934 –1939 гг., колеблется, по различным оценкам, от 180 тыс. до 1 млн. 200 тыс. Некоторые западные историки (Л.Шапиро, З.Бжезинский, Т.Риджби) говорят о 850 тыс. исключенных из партии (чаще всего за исключением следовал арест) за промежуток между 1936 и 1939 г., что составляло 36% партсостава 1935 г. При определении общего числа репрессированных цифры носят еще более гипотетический характер. Количество заключенных в тюрьмах и лагерях в 1939—1940 гг. определяется цифрами от 3,5 млн. до 10 млн. человек. Все эти беззакония проходили под прикрытием и при активном участии прессы: обличительные и покаянные письма, заявления о преданности партии и правительству.

По такой же схеме прошли политические процессы против военных, («Антисоветская троцкистская военная организация в красной армии» - июнь 1937 года). Смертные приговоры были вынесены и приведены в исполнение Тухачевскому, Якиру, Уборевичу, Эйдеману, Путне, Корку - видным военным деятелям. В результате армия лишилась 11-ти заместителей наркома, 75-и из 80 членов Высшего военного совета.

В день суда в республики, края и области И. В. Сталиным было направлено указание:

«Нац. ЦК, крайкомам, обкомам.

В связи с происходящим судом над шпионами и вредителями Тухачевским, Якиром, Уборевичем и другими ЦК предлагает вам организовать митинги рабочих, а где возможно, и крестьян, а также митинги красноармейских частей и выносить резолюцию о необходимости применения высшей меры репрессии. Суд, должно быть, будет окончен сегодня ночью. Сообщение о приговоре будет опубликовано завтра, т. е. двенадцатого июня.

11.VI.1937 г. Секретарь ЦК Сталин».

Суд был скорым: начался 11 июня 1937 года в 9 утра, а после обеда был уже завершен. Обвиняемые и судьи сидели напротив. Все прекрасно знали друг друга. Якир – самый молодой из обвиняемых из тюрьмы написал только одному человеку, которому верил больше, чем себе: "Родной, близкий товарищ Сталин! Я умираю со словами любви к вам, партии, стране, с горячей верой в победу коммунизма". Его письмо Сталин пустил по рукам, надписав в углу: "Подлец и проститутка. Сталин". "Совершенно точное определение. Ворошилов, Молотов". "Предателю, сволочи и б... одна кара - смерть. Каганович". Очень скоро жен и родственников Ворошилова, Молотова, Кагановича и Калинина отправят в лагеря.

За два последующих года «чистки» армии исчезло 14 из 16 генералов армии, 90% корпусных генералов, 35 тыс. из 80 тыс. командиров. И это в преддверии войны! Вскоре те, кто судил, сами сели на скамью подсудимых: Блюхер, Алкснис, Белов, Дыбенко.

Те, кто на разных этапах сталинского террора были его жертвами и пособниками, а чаще и теми и другими одновременно, и остались в живых, смогли встретиться в тюрьмах, лагерях, поселениях и обсудить коварство их кумира и благодетеля.

Такую же участь запланировал Сталин и последним своим соратникам – Берии, Молотову, Микояну. Пора разделаться со своими подельниками за содействие в преступлениях довоенных лет. 16 октября 1952 г. сразу после Х1Х Съезда КПСС на пленуме Сталин зло и неуважительно обличал за двурушничество Микояна, «набросился на Молотова с обвинением в трусости и капитулянстве»:

«Молотов — преданный нашему делу человек. Позови, и, не сомневаюсь, он, не колеблясь, отдаст жизнь за партию. Но нельзя пройти мимо его недостойных поступков. ...Чего стоит предложение Молотова передать Крым евреям? Это грубая политическая ошибка товарища Молотова. ...На каком основании товарищ Молотов высказал такое предложение? У нас есть еврейская автономия. Разве это недостаточно? Пусть развивается эта республика. А товарищу Молотову не следует быть адвокатом незаконных еврейских претензий на наш Советский Крым». <…> «Товарищ Молотов так сильно уважает свою супругу, что не успеем мы принять решение политбюро по тому или иному важному политическому вопросу, как это быстро становится известно товарищу Жемчужиной. Ясно, что такое поведение члена Политбюро недопустимо».

Сталин форсирует окончание «Мингрельского дела», от решения которого зависит судьба Берии; 2 декабря бросает в тюрьму своего начальника охраны генерала Н.Власека; отправляет в отставку начальника личной канцелярии А. Поскребышева. Эстафета смерти в верхних этажах власти вновь развертывается!

Любопытную закономерность отметил Э. Радзинский. Сталин, придумал обычай: уничтожив соратника, он передавал его дачу следующему: Берия жил на даче расстрелянного Чубаря, Молотов – на даче расстрелянного Ягоды, Вышинский – на даче расстрелянного Серебрякова.. Он знал: скоро они передадут не только свои кресла в ЦК, но и свои дачи новым владельцам. Все размерено, все отработано до деталей.

Вернемся к «Делу врачей-вредителей». Осуществлялись сталинские мероприятия почти без изменений, те же подходы, та же методика их реализации. Такова особенность криминального почерка преступника. Но есть и нечто новое. Тогда, до войны, при подготовке Сталиным «Большого террора» основной удар был нанесен партийным, хозяйственным, инженерным кадрам вне зависимости от национальной принадлежности. В 1953 году должны были пострадать в первую очередь евреи. Сталин возвел антисемитизм в ранг государственной политики не только потому, что был вульгарным юдофобом, но и потому, что, вызывая одобрение и поддержку большинства населения, считал, что это даст ему возможность поддержать собственную власть в стране. Алогичный по своей сути, продиктованный подсознанием антисемитизм, как один из вариантов политической ксенофобии, очень подходил для целей, которые преследовал Сталин. Поставив целый народ вне закона, Сталин создавал условия для его физического уничтожения. В институтах, на фабриках и заводах, в медицинских учреждениях на открытых партийных собраниях, митингах во всю клеймили врачей-террористов, разглагольствовали о человеконенавистнической деятельности американских и английских империалистов, опирающихся на внутренних врагов, призывали быть бдительными и вылавливать шпионов, агентов иностранных разведок.

Вот на этом фоне и рождалось «Письмо в редакцию «Правды». Началась реализация этого мероприятия. Сталину было явно недостаточно всех проводимых в преддверии открытого показательного процесса над «Врачами - убийцами» мероприятий. Он потребовал, чтобы еврейская элита, им обласканная ( ученые, общественные деятели, писатели, артисты, крупные производственники, всевозможные лауреаты, просто работяги и др.), написала и подписала покаянное «Письмо».

В январе 1953 г., еще до опубликования в «Правде» и других центральных газетах «Сообщения ТАСС» об «Аресте группы врачей» для развертывания идеологического нажима через прессу, в том числе и для реализации запланированного «Письма» была создана руководящая группа. Возглавлял группу Г.М. Маленков – председатель Совета Министров СССР, который от имени Сталина следил за «Делом ЕАК», а потом за его продолжением – «Делом врачей-вредителей». Через него и осуществлялся контакт с самим Сталиным. Вторым лицом был глава Агитпропа (Отдел пропаганды и агитации ЦК), секретарь ЦК КПСС Н.М. Михайлов. Практическое выполнение осуществлял только что назначенный главный редактор газеты «Правда» и глава образованной в 1952 году «Идеологической комиссии» Д.Т.Шепилов. Научным консультантом был Д.Чесноков, только что введенный в состав Президиума ЦК КПСС и стал главным редактором журнала «Коммунист». Знатная команда, иллюстрирующая важность и ответственность задачи, которую возложил на них Сталин! Но это была группа руководителей, не владеющих или плохо владеющих «пером». Поэтому к ним, конкретно для сотворения «Письма», пришлось привлечь в качестве пишущих – журналиста с юридическим образованием Якова Семеновича Хавинсон-Маринина, – члена редколлегии «Правды»; академика Марка Борисовича Митина, – шеф-редактора газеты «За прочный мир, за народную демократию» и обозревателя газеты «Правда»; историка академика Исаака Израилевича Минца, – возглавлявшего в Московском университете кафедру истории СССР; а также и бойкого борзописца, предводителя советской партийной журналистики – Давида Заславского. О национальной принадлежности последних четырех исполнителей говорят их фамилии, имена и отчества. И это тоже коварная задумка Сталина – привлечь к антисемитской акции в качестве его помощников евреев. Привлечь сейчас, чтобы уничтожить их потом. Тоже знакомый преступный кульбит!

Но владеющие «пером» евреи не выполнили ЕГО задания. Правда не сразу. Потом. Одумались. Об этом и разговор в этой статье.

Итак, в середине января вся эта кампания приступила к действию. Мероприятие с Письмом в редакцию «Правды» «пошло» как обычно, однако с некоторым запозданием. Ведь такое мероприятие должно было завершить Открытый Показательный Процесс над деятелями ЕАК еще в 1950 году, ну максимум на год позже. Но сварганить открытый процесс против ЕАК не удалось, а вот сейчас, в начале 1953 года у следователей, наверное, все на мази с Отрытым Показательным Политическим Процессом против врачей, и его последующей стадией – террором и его составной частью – депортацией евреев. Во всяком случае они, МГБэшники, так докладывают Сталину. Об этом свидетельствует опубликованное 13 января в газете «Правда» Сообщение ТАСС «АРЕСТ ГРУППЫ ВРАЧЕЙ-ВРЕДИТЕЛЕЙ» и ее передовая – «Подлые шпионы и убийцы под маской профессоров врачей». У министра госбезопасности С. Игнатова наверняка были веские основания, для того, чтобы закончить Сообщение ТАСС фразой «Следствие будет закончено в ближайшее время». Сталин обнадежен и он отдает приказание оформлять такое письмо.

Но с этими евреями, пока еще гуляющими на воле, не все гладко. Не получилось сразу написать и должным образом оформить для опубликования «Письмо в редакцию газеты «Правда». Почти два месяца пришлось им заниматься, а ведь приказ был все оформить к 2 февраля 1953г. Речь идет о трех вариантах (редакциях, разновидностях, называйте, как угодно) «Письма-обращения евреев в редакцию газеты «Правда». При их обозначении будем придерживаться принципа, который предложил Г. Костырченко – называть их именами собственными: первый вариант я буду называть «михайловским», второй вариант – «маленковским» и третий – «шепиловским».

Анализ текста всех трех вариантов показывает их коренную трансформацию от агрессивной в «михайловском» – сослать евреев для освоения «просторов Восточной Сибири, Дальнего Востока и Крайнего Севера» – до безобидной просьбы в «шепиловском» – разрешить «издание в Советском Союзе газеты, предназначенной для широких слоев еврейского населения в СССР и за рубежом». Наше предположение заключается в том, что эту перемену, на свой страх и риск осуществили те евреи, на которых волей Сталина возложили обязанность создать «Письмо евреев в газету «Правда». Ниже я обосновываю это мое мнение.

Итак, первый вариант – «михайловский» (5)

Ко всем евреям Советского Союза.

Дорогие братья и сестры, евреи и еврейки! Мы, работники науки и техники, деятели литературы и искусства – евреи по национальности – в этот тяжкий период нашей жизни обращаемся к Вам.

Все вы хорошо знаете, что недавно органы государственной безопасности разоблачили группу врачей-вредителей, шпионов и изменников, оказавшихся на службе американской и английской разведки, международного сионизма в лице подрывной организации Джойнт. Они умертвили видных деятелей партии и государства – А.А. Жданова и А.С. Щербакова, сократили жизнь многих других ответственных деятелей нашей страны, в том числе крупных военных деятелей. Зловещая тень убийц в белых халатах легла на все еврейское население СССР. Каждый советский человек не может не испытывать чувства гнева и возмущения. Среди значительной части советского населения чудовищные злодеяния врачей-убийц закономерно вызвали враждебное отношение к евреям. Позор обрушился на голову еврейского населения Советского Союза. Среди великого русского народа преступные действия банды убийц и шпионов вызвали особое негодование. Ведь именно русские люди спасли евреев от полного уничтожения немецко-фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной войны. В этих условиях только самоотверженный труд там, куда направят нас партия и правительство, великий вождь советского народа И.В. Сталин позволит смыть это позорное и тяжкое пятно, лежащее сегодня на еврейском населении СССР.

Вот почему мы полностью одобряем справедливые меры партии и правительства, направленные на освоение евреями просторов Восточной Сибири, Дальнего Востока и Крайнего Севера. Лишь честным, самоотверженным трудом евреи смогут доказать свою преданность Родине, великому и любимому товарищу Сталину и восстановить доброе имя евреев в глазах всего советского народа».

Историю обнаружения вышеприведенного документа рассказывает проф. Я.Я. Этингер. В конце 90 годов (более точная дата не указывается) к нему позвонила неизвестная женщина и сообщила, что читала некоторые его статьи о «Деле врачей». Женщина предложила ему ознакомиться с «одним письмом», которое, по ее словам, представляет интерес. Они договорились встретиться. Ей было лет 60. Плохо одетая, она производила жалкое впечатление. Женщина никак не представилась, не назвала ни своей фамилии, ни своего имени. Она рассказала Я.Я., что ее умершая лет 10 назад старая мать в течение 30 лет работала машинисткой в одной из центральных газет и печатала, будучи опытной машинисткой, многие важные статьи и документы. У ее матери сохранился небольшой архив и, перебирая вскоре после ее смерти бумаги, она обнаружила пожелтевший от времени машинописный экземпляр письма, озаглавленного «Ко всем евреям Советского Союза». Я. Я. Этингер просмотрев текст, убедился, что в его руках находится уникальный исторический документ, призыв-обращение к депортации евреев в отдаленные районы страны. Этот документ разыскивался многие годы. Я. Этингер попросил посетительницу сделать копию этого письма. Но она наотрез отказалась. «Если хотите, перепишите его в моем присутствии». Она была запугана, хотя со времени «Дела врачей» уже прошли многие годы. Но страх, посеянный сталинским режимом, унаследованный, очевидно, от матери, продолжал глубоко сидеть в ней. После того как Я. Этингер переписал письмо, она бережно сложила его в сумку, попрощалась и ушла, не оставив ни своего адреса, ни телефона. (5)

Первое, что бросается в глаза при чтении это документа, его кондовость. Судя по стилю «Письма», оно написано лично Н. Михайловым, – малообразованным агитпроповцем, партийным функционером, незавуалированным антисемитом, много лет подвизавшимся в комсомольских организациях и только в октябре 1952 г. сменившим пост Первого секретаря ЦК ВЛКСМ на секретаря ЦК КПСС. Он печатно реализовал то, что было одобрено на состоявшемся 9 января 1953 г. заседании бюро президиума ЦК КПСС, на котором был заслушан доклад заместителей министра госбезопасности С.А. Гоглидзе и С.И. Огольцова по «Делу врачей-вредителей» и обсуждался проект адресованного народу Сообщения ТАСС и передовой статьи для газеты «Правда». Помимо членов бюро – Л.П. Берии, Н.А. Булганина, К.Е. Ворошилова, Л.М. Кагановича, Г.М. Маленкова, М.Г. Первухина, М.З. Сабурова и Н.С. Хрущева – на этом заседании присутствовал он, Н.А. Михайлов, как секретарь ЦК, а также и главный редактор «Правды» – Д.Т. Шепилов. На них и была возложена обязанность организовать письмо элитных евреев. Тогда-то, и было написано Михайловым вышеприведенное «Письмо». Оно готовилось одновременно с рядом пропагандистских материалов по «Делу врачей», которые по требованию Агитпропа ЦК от 12 января 1953г должны были опубликовать в срочном порядке ряд газет и журналов (2). В эти дни и начали знакомить с ним еврейскую элиту для сбора подписей. Отличалось оно от сообщения ТАСС и передовой «Правды» от 13 января призывом к самому Сталину направить «еврейское население» «на освоение просторов Восточной Сибири, Дальнего Востока и Крайнего Севера», т.е. прямому призыву к депортации. Естественно, что это дополнение не было самодеятельностью Михайлова. Наверняка идея исходила от «верха». От Михайлова зависело как подать массам эту идею, ведь не зря же он возглавляет Агитпроп всей страны.

Дошедший до нас призыв «Ко всем евреям Советского Союза» скорее всего черновой вариант того, что должны были подписать собранные в редакции газеты «Правда» элитные евреи. Обратите внимание на то, что в этом варианте еще нет конкретных фамилий «врачей-убийц», что говорит о том, что он писался до 13 января, до Сообщения ТАСС, где эти фамилии были названы. С ним и были ознакомлены будущие подписанты. Организацию сбора подписей осуществляли Минц, Хавенсон и Митин. Приглашенными были достаточно знаменитые люди, но обязательно еврейского происхождения. Кого-то просили приехать в редакцию газеты, к кому-то, в зависимости от ранга, приезжали домой.

А. Борщаговский, ссылаясь на ряд публикаций, пишет, что возглавляли список приглашенных Лев Захарович Мехлис, бывший редактор газеты «Правда» и член ЦК КПСС, и Лазарь Моисеевич Каганович, зам председателя Совета Министров СССР и член Политбюро ЦК КПСС. ( ? ) С этим письмом ознакомили более 50 человек и, наверное, около 40 из них это письмо подписали. Подписной лист существовал, но его первый вариант до нас не дошел. Писатель Вениамин Каверин (Зильбер) в своих воспоминаниях подробно описывая процедуру уговоров, сообщает, что Хавенсон заверил его, что «Письмо» уже подписали В. Гроссман и П.Антокольский» В книге «Эпилог», изданной после его смерти в 1989 г. он пишет:

«Я прочитал письмо: это был приговор мгновенно подтвердивший давно ходившие слухи о бараках, строившихся для будущего гетто на Дальнем Востоке. Знаменитые деятели советской медицины обвинялись в чудовищных преступлениях, и подписывающие письмо требовали для них самого сурового наказания.

Но это выглядело как нечто само собой разумеющееся – подобными требованиями были полны газеты. Вопрос ставился гораздо шире – он охватывал интересы всего еврейского населения в целом, а сущность его заключалась в другом: Евреи, живущие в СССР, пользуются всеми правами, обеспеченными Конституцией нашей страны. Многие из них успешно работают в учреждениях, в научных институтах, на фабриках и заводах. И, тем не менее, в массе они заражены духом буржуазного воинствующего национализма, и к этому явлению мы, нижеподписавшиеся, не можем и не должны относиться равнодушно». В. Каверин далее подчеркивает: «Я передаю лишь в самых общих чертах содержание этого документа, память, к сожалению, не сохранила подробностей, да они и не имеют существенного значения. Ясно было только одно... мы заранее оправдывали новые массовые аресты, пытки, высылку в лагеря ни в чем не повинных людей. Мы не только заранее поддерживали эти злодеяния, мы как бы сами участвовали в них уже потому, что они совершались бы с нашего полного одобрения» <…> «Маринин заявил, что содержание письма «согласовано» с Ильей Эренбургом. «Хорошо зная Эренбурга, я сразу не поверил этому «согласовано». После беседы с Марининым В. Каверин поехал к Илье Эренбургу, который сказал ему, что слова Маринина «конечно ложь». «Разговор был предварительный. Я еще не читал этого письма». Далее В. Каверин пишет, что он позвонил Маринину и попросил передать тогдашнему главному редактору «Правды» Д.Т. Шепилову, что он отказывается подписать письмо. Но «решительно ничего не значил мой отказ. Эти мерзавцы могли без моего ведома и согласия включить меня в число тех, кто спасал опозоренную жизнь, собираясь послать на казнь тысячи людей, виновных только в том, что они родились евреями».

Так оказались Минц, Хавинсон и Митин с текстом «Письма» и у Ильи Григорьевича Эренбурга.

".... Они приехали ко мне домой. Они – академик Минц, бывший директор ТАСС – Хавинсон и еще один человек. Вопрос о выселении евреев из Москвы и других городов уже был решен Сталиным, вот тогда Минц и Хавинсон и обратились ко мне. Не знаю, была ли это их инициатива или им посоветовали «наверху» так поступить. Они приехали с проектом письма на имя «великого и мудрого вождя товарища Сталина». В письме содержалась нижайшая просьба. Врачи -убийцы, эти изверги рода человеческого разоблачены. Справедлив гнев русского народа. Может быть, товарищ Сталин сочтет возможным проявить милость и «охранит евреев от справедливого гнева русского народа» и под охраной выселит их на окраины государства. Авторы письма униженно соглашались с депортацией целого народа. .... Бился в истерике Минц, а Хавинсон бегал по комнате, умоляя подписать письмо. Я показал им на дверь» (З.Шейнис, статья «Грозила депортация» в газете «Вечерняя Москва» , 28 июня, 1991г.)

Примерно то же самое происходило с историком, проф. Аркадием Самсоновичем Ерусалимским, обладающим звучной фамилией, очень подходящей для подписи под таким «Письмом». В 1957 году в беседе с Я.Я. Этингером он рассказал, как к нему приехали Хавинсон, Минц и еще несколько человек. Они в грубой форме настаивали, чтобы он подписал письмо с требованием казни врачей и «просьбой» о депортации евреев. Возмущенный этим предложением профессор выпроводил их из своего дома.

По другому поступил писатель В. Гроссман. В редакции газеты, куда пригласили писателя перед собравшимися академик Минц прочел письмо на имя Сталина. Вместе с большинством приглашенных под письмом он поставил свою подпись «в каком то затмении, решив, что ценою смерти немногих, можно спасти несчастный народ». До конца жизни он казнил себя за этот поступок.

М.Альтшулер, Я.Этингер, З.Шейнис указывают, что под «коллективным письмом» поставили свои подписи все, от кого это требовалось, за исключением Марка Рейзена, Якова Крейзера, Вениамина Каверина, Исаак Дунаевского, Аркадия. Ерусалимского и Ильи Эренбурга (5).

В прессе последних лет уделялось много внимания вопросу о том, кто подписал, а кто не подписал это «Письмо». И это понятно. В те дни отказ поставить подпись под документом, исходящим из ЦК или центральной партийной газеты, было актом героизма. Отказ приравнивался к сочувствию "врагам народа" со всеми вытекающими отсюда последствиями. Легче и безопаснее было согласиться. Вот что сказал Э. Радзинскому один из подписавших: «Да, подписывали чудовищное письмо из-за животного страха за себя, за детей. Но одновременно я говорил себе: врачей уже не спасешь, надо спасать остальных. И, чтобы прекратить эту антисемитскую кампанию – надо дистанцирваться, отделить остальных евреев от несчастных обреченных врачей...». Он до смерти казнил себя за эту подпись.

Думаю, что сейчас у нас нет права судить «подписантов». Большая моральная ответственность ложится на того, кто обсуждает этот вопрос. Неизвестно также насколько соответствует действительности, опубликованный в конце «Письма» список писателей, ученых и деятелей культуры. Создается впечатление, что списки "подписантов", демонстрируют не тех, кто действительно подписал «Письмо», а тех, кто должен был его подписать. И он может очень отличаться от действительного. На этот счет вряд ли стоит делать необоснованные выводы: еще не все архивы раскрыты, и никто не знает, что еще станет известно об этом «Письме» и об участниках событий того времени.

О содержании письма в пересказах сразу стало известно в элитных еврейских кругах Москвы, что вызвало панику, так как неприкрыто предвещало не только расправу над осужденными, но и над всеми евреями.

Но на этом этапе подготовки «Письмо-призыв» так и не увидело света. Сталин его забраковал. Во-первых, Сталин не давал санкции приписывать свое имя к планируемой им расправе над врачами и депортации евреев. Это не в его правилах. Он – кукловод. В его грязных делах он не должен светиться. Это один из непреложных бандитских законов, и он его выполняет неукоснительно. Н. Хрущев вспоминает:

«Сталин не остановился бы ни перед чем и задушил бы любого, чьи действия могли скомпрометировать его имя. Особенно в таком уязвимом и позорном деле, как антисемитизм. Так ОН поступил и при подготовке к «Делу врачей-вредителей». 9 января на заседании Бюро Президиума ЦК, от которого требовалась санкция на «Дело врачей-вредителей» (сообщения ТАСС и проект передовой статьи в «Правде») Сталин не присутствовал. В заранее составленном списке участников заседания бюро президиума ЦК Сталин значился первым, однако потом его фамилия была вычеркнута и рядом в скобках появилась отметка: «не присутствовал». И решение – «Одобрить проект сообщения в печати об аресте группы врачей-вредителей и опубликовать его вместе со статьей «Правды» по этому вопросу» было подписано не как обычно – «Секретарь ЦК И. Сталин», а иначе – «Бюро Президиума ЦК КПСС». Итак, руки у Сталина чистые. Если когда-нибудь в будущем историки-архивисты и докопаются до этого протокола, то всю вину за «Дело врачей-вредителей» спишут на Л.П. Берию, Н.А. Булганина, К.Е. Ворошилова, Л.М. Кагановича, Г.М. Маленкова, М.Г. Первухина, М.З. Сабурова и Н.С. Хрущева. Если и придется отвечать перед судом истории, то не ему. ОН, Сталин, поступил точно также, как это сделал Гитлер десять лет тому назад в январе 1942г, когда в предместий Берлина Гросс-Ванзее проводилось по его указанию совещании генеральных директоров Министерства оккупированных территорий на Востоке, Министерств юстиции и внутренних дел, ответственных представителей фашисткой партии и Главного управления гос. безопасности, где решилась участь евреев Европы и физическое их истребление было замаскировано термином «Окончательное решение». И не безрезультатно: на Нюренбергском трибунале над главными нацистскими военными преступниками, инициаторами убийства евреев были признаны Гиммлер, Гейдрих, Дорф, Гесс и другие, но не Гитлер.

А тут в «Письме» эти безмозглые, излишне ретивые исполнители все вывалили наружу. Нет, такой текст «Письма» неприемлем. Ведь как ОН умно провернул десять лет тому назад спровоцированную им «Крымскую инициативу» Михоэлса. Тогда эти интеллектуальные евреи тоже обратились к НЕМУ с письмом о заселении Крыма оставшимися в живых после войны евреями, но ОН их сразу переадресовал Молотову. И на закрытом суде над ЕАКовцами имени Сталина не прозвучало. Опять чист и непорочен. А сейчас, почти через десять лет, то самое крымское письмо очень пригодится для расправы с «толстой жопой – Молотовым». ОН, Сталин, распорядился вызвать из ссылки его жену Жемчужину и пристегнуть к «Делу врачей». Доложили, что «Объект 12» (так числилась П. Жемчужина на Лубянке) привезли, и она уже дает показания.

Во-вторых, и это тоже немаловажно, надо изменить и стиль написания «Письма». Это не партийный документ, а выкрик о помощи, исходящий от интеллигентных людей. Подписывать же его будут академики, профессора, лауреаты, а не «михайловы» со средним образованием. Представленный ему текст сразу покажет всем, что это грубо сработанная фальшивка.

В-третьих, в «Письме» недостаточно отражен сионистский и империалистический характер деятельности врачей. Из письма получается, что это – внутреннее дело, а оно должно быть представлено как заговор мирового масштаба.

И, наконец, в «Письме» нет ни слова о необходимости бдительности и еще раз бдительности, того что должно пронизывать всю жизнь советского общества. Всего два месяца тому назад, когда в кабинете у Сталина собрался вновь избранный Президиум ЦК было четко сказано Сталиным:

«Чем больше у нас успехов, тем больше враги будут нам стараться вредить. Об этом наши люди забыли под влиянием наших больших успехов, появились благодушие, ротозейство, зазнайство".

"Любой еврей - националист, это агент американской разведки. Евреи-националисты считают, что их нацию спасли США (там можно стать богачом, буржуа и т.д.). Они считают себя обязанными американцам. Среди врачей много евреев-националистов".

На этом заседании присутствовал Михайлов, но видимо не понял, что это не просто слова, а указание.

Через Маленкова «Письмо» с соответствующими инструкциями было возвращено в редакцию «Правды». В редакционных кабинетах «Правды» царила полная растерянность: с таким трудом подготовленное письмо было запрещено печатать. Столько сил ушло на разговоры и уговоры его подписать. И все напрасно. Уже готовое к опубликованию обращение «Ко всем евреям Советского Союза» было изъято из верстки, его типографский вариант уничтожен, и только благодаря той безымянной женщине, которая посетила Я.Я. Этингера, стало доступно истории. Может быть, текстуально оно имеет некоторые редакционные различия от типографского варианта, но по существу оно в точности его воспроизводит.

Г.В. Костырченко ( 2 ), Б. Сарнов (4) и примкнувший к ним Ж. Медведев (3 ) считают, что этого, первого, по моей номенклатуре «михайловского», варианта не существовало, и он результат фантазии, даже больше, фальсификации Я..Я.Этингера, или по выражению Б. Сарнова «окутан ароматом густой липы», а история его происхождения «к еще более развесистой клюкве». (Подробно смотри разбор этого вопроса в статье Г. Костырченко в сентябрьском номере журнала «Лехаим» за 2002 г). Они исходят из положения: нет документа в партийных архивах – нет факта. Я же стою на позиции системного подхода к оценке явления, а «Письмо» – неотъемлемый элемент в репрессивной политике Сталина (см вводную часть). Основанием того, что «михайловский» вариант существовал, можно считать реплику И. Эренбурга (см. выше), в которой он, в связи с прочитанным им письмом, дважды упоминает имя Сталина. Упоминается имя Сталина и в свидетельстве Липкина по поводу знакомства Гроссмана с письмом в редакции (см. выше). Имя Сталина Эренбург мог прочесть, а Гроссман услышать только при знакомстве с первым «михайловским» вариантом письма. Ни во втором («малинковском»), ни в третьем («шепиловском») имени Сталина нет. Далее, в приведенных выше свидетельствах В.Каверина, А. Ерусалимского и И.Эренбурга говорится о том, что в предлагаемом им для подписи «Письме» было указание на выселение евреев. Ни во втором ни в третьем вариантах «Письма» такого предложения нет. Не могли же они, Эренбург, Ерусалимский и Каверин, сами это выдумать? Могли только прочитать!

И, наконец, третье. Подтверждает наличие первого «михайловского» варианта «Письма» первая строчка второго «малинковского» его варианта: «Представляю Вам отредактированный текст письма в редакцию газеты «Правда». Отредактированный текст, – значит был предыдущий вариант, который отредактировали (подчеркнуто мною Ф.Л.)

Был ли он, первый , по моей номенклатуре «михайловский» в том виде, который дошел до Я.Я. Этингера или в другом, - не суть важно. Важно то, что в нем помимо упоминания И. Сталина было осуждение элитными евреями разоблаченной группы врачей-вредителей, шпионов и изменников и просьба к правительству и партии послать евреев страны , голова которых покрылась позором, на освоение просторов Сибири и Крайнего Севера.

Вернемся в редакцию газеты «Правда». Организаторов «Письма» поджимают сроки. По приказу «сверху» оно должно увидеть свет 2 февраля и возглавить поток антисемитских статей, которые уже готовы к опубликованию. И вдруг такой неожиданный зигзаг: «сверху» перед устроителями-руководителями поставлена задача написать другой вариант, без упоминания имени Сталина и по стилю более приближенный к интеллекту его подписавших. В авральном режиме к его написанию подключают Заславского, Митина, Минца, Хавинсона. Из уговорителей подписать письмо они превратились в его создателей. На них легла колоссальная ответственность перед всем народом, к которому они принадлежали. И они в силу своих возможностей и с учетом страшной личной опасности, которая нависла лично над ними, приступили к созданию следующего варианта.

ПРОЕКТ ОБРАЩЕНИЯ ЕВРЕЙСКОЙ

ОБЩЕСТВЕННОСТИ В «ПРАВДУ»

29 января 1953 г.

Товарищу МАЛЕНКОВУ Г. М.

Представляю Вам отредактированный текст письма в редакцию газеты «Правда».

Н. Михайлов

Д. Шепилов

29 января 1953 г.

ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ «ПРАВДЫ»

Разоблачение шпионской банды врачей-убийц М. Вовси, В. Виноградова, М. Когана, П.Егорова, А.Фельдмана, Я. Этингера, А.Гринштейна, Г.Майорова раскрыло перед советским народом, перед всеми честными людьми мира чудовищное преступление этих врагов, действовавших под маской «ученых».

Продавшиеся американо-английским поджигателям войны, эти выродки ставили перед собой цель путем вредительского лечения сокращать жизнь активным деятелям Советского Союза. Врачи-преступники лишили жизни выдающихся деятелей Советского государства А.А. Жданова и А.С. Щербакова. Террористическая шпионская шайка под видом лечения пыталась вывести из строя руководящие военные кадры Советской Армии, рассчитывая таким путем подорвать оборону страны.

Вместе со всем советским народом, со всеми передовыми людьми мира мы клеймим позором эту клику убийц, этих извергов рода человеческого.

Большинство из разоблаченных преступников еврейские буржуазные националисты, завербованные международной сионистской организацией «Джойнт», филиалом американской разведки. Не случайно англо-американские империалисты ухватились за еврейских буржуазных националистов – сионистов. Еврейские миллиардеры и миллионеры в США давно уже поставили созданную ими сеть сионистских буржуазно-националистических организаций на службу самым реакционным силам американского империализма, превратили сионистские организации в центры международного шпионажа и диверсий.

Пытаясь ввести в заблуждение общественное мнение, прикрывая свою шпионскую роль, главари сионизма изображают империалистическую Америку «другом» евреев. Но кто же не знает, что в действительности США является каторгой для еврейских трудящихся, угнетаемых самой жестокой машиной капиталистической эксплуатации. Кто не знает, что именно в этой стране процветает самый разнузданный расизм и в том числе антисемитизм. Восхваляя своих американских хозяев, сионисты на деле с головой выдают трудящихся евреев американскому капиталу.

У главарей сионизма нет иных целей, кроме целей, продиктованных агрессивным американским империализмом. Эти главари сионизма превратили государство Израиль в плацдарм американских агрессоров и навязали израильским трудящимся двойной гнет американского и еврейского капитала. По заданию американской и английской разведок сионисты создают террористические диверсионные группы в Советском Союзе и в странах народной демократии. Используя сионистов, американские империалисты пытались уничтожить завоевания народно-демократической Чехословакии.

Весь мир знает, что народы Советского Союза и прежде всего великий русский народ своей самоотверженной героической борьбой спасли человечество от ига гитлеризма, а евреев – от полной гибели и уничтожения. В наши дни, когда англо-американские империалисты пытаются ввергнуть мир в новую войну, когда великое движение за мир против войны охватывает все народы и все нации, советский народ идет в первых рядах борцов за мир, твердо отстаивая дело мира в интересах всего человечества.

Впервые в истории в Советском Союзе создали такой строй, который не знает национального гнета, основан на подлинном братстве народов, больших и малых. Вместо национальной ненависти и былой вражды между народами у нас в стране полностью восторжествовала справедливость и искренняя дружба между народами. Впервые в истории трудящиеся евреи обрели свободную, радостную жизнь, возможность безграничного развития в любой области труда и творчества.

Только буржуазно-националистические отщепенцы и выродки, только люди без чести и совести, продавшие свою душу и тело империалистам, стремятся сорвать великие завоевания народов, освободившихся от национального гнета.

Вместе с тем нельзя не отметить, что среди некоторых элементов еврейского населения нашей страны еще не изжиты буржуазно-националистические настроения. Еврейские буржуазные националисты-сионисты, являясь агентами англо-американского империализма, всячески разжигают эти настроения. Они пытаются всеми мерами подогревать и раздувать среди советских граждан еврейского происхождения чувство национальной обособленности, пытаются породить национальную вражду к русскому народу и другим народам Советского Союза. Они стремятся подавить у евреев сознание высокого общественного долга советских граждан, хотят превратить обманутых ими евреев в шпионов и врагов русского народа и тем самым создать почву для оживления антисемитизма, этого страшного пережитка прошлого. Но русский народ понимает, что громадное большинство еврейского населения является другом русского народа. Никакими ухищрениями врагам не удастся подорвать доверие советских евреев к русскому народу, не удастся рассорить их с великим русским народом.

Каждый честный еврейский трудящийся должен активно бороться против еврейских буржуазных националистов, этих отъявленных врагов еврейских тружеников. Нельзя быть патриотом своей Советской Родины и бойцом за свободу национальностей, не ведя самой непримиримой борьбы против всех форм и проявлений еврейского национализма. Повысить бдительность, разгромить и до конца выкорчевать буржуазный национализм – таков долг трудящихся евреев – советских патриотов, сторонников свободы народов.

Группа врачей-убийц разоблачена. Сорвана еще одна из коварных ставок англо-американского империализма и его сионистской агентуры. Как все советские люди, мы требуем самого беспощадного наказания преступников. Мы уверены в том, что это требование выражает мысли и чувства всех трудящихся евреев и будет единодушно поддержано ими.

Будем же и впредь вместе со всем советским народом с еще большей энергией и самоотверженностью укреплять нашу Советскую Родину, бороться за дружбу народов, за мир во всем мире против поджигателей войны.

ДРАГУНСКИЙ Д.А., полковник, дважды Герой Советского Союза; КРЕЙЗЕР Я.Г., генерал-полковник, Герой Советского Союза; ХАРИТОНСКИЙ Д.Л., сталевар завода «Серп и молот»; КАГАНОВИЧ Л.М., Герой Социалистического Труда, депутат Верховного Совета СССР; БРИКСКМАН М.H., председатель колхоза имени Ворошилова Кунцевского района Московской области; ВОЛЬФКОВИЧ С.И., академик, лауреат Сталинской премии; РЕЙЗЕН М.О., Народный артист СССР, лауреат Сталинской премии; ВАННИКОВ Б.Л., член ЦК КПСС, дважды Герой Социалистического Труда; ЭРЕНБУРГ И.Г., лауреат Международной Сталинской премии «За укрепление мира между народами»; ЛИПШИЦ М.Я., заслуженный врач РСФСР; ЛАНДАУ Л.Д., академик, лауреат Сталинской премии; МАРШАК С.Я., писатель, лауреат Сталинской премии; РОММ М.И., кинорежиссер, Народный артист СССР, лауреат Сталинской премии; МИНЦ И.И., академик, лауреат Сталинской премии; РАЙЗЕР Д.Я., министр строительства предприятий тяжелой индустрии СССР; ЛАВОЧКИН С.А., конструктор, Герой Социалистического Труда, лауреат Сталинской премии; ЦЫРЛИН А.Д., генерал-полковник инженерных войск; ЧУРЛИОНСКАЯ О.А., врач; ДУНАЕВСКИЙ И.И., композитор, Народный артист РСФСР, лауреат Сталинской премии; PAЙХИН Д. Я., преподаватель школы № 19 г. Москвы; ЛАНДСБЕРГ Г.С., академик, лауреат Сталинской премии; ФАЙЕР Ю.Ф., дирижер, Народный артист СССР, лауреат Сталинской премии; ГРОССМАН B.C., писатель; ГУРЕВИЧ М.И., конструктор, лауреат Сталинской премии; КРЕМЕР С.Д., генерал-майор танковых войск, Герой Советского Союза; АЛИГЕР М.И., писательница, лауреат Сталинской премии; ТРАХТЕНБЕРГ И.А., академик; НОСОВСКИЙ Н.Э., директор Коломенского завода тяжелого станкостроения; ОЙСТРАХ Д.Ф., заслуженный деятель искусств РСФСР, лауреат Сталинской премии; КАГАНОВИЧ Мария, председатель ЦК союза рабочих швейной и трикотажной промышленности; ВУЛ Б.М., член-корреспондент Академии наук СССР, лауреат Сталинской премии; ЛИВШИЦ С.В., начальник цеха завода «Красный пролетарий», лауреат Сталинской премии; ПРУДКИН М.И., Народный артист РСФСР, лауреат Сталинской премии; СМИТ-ФАЛЬКНЕР М.Н., член-корреспондент Академии наук СССР; ЛАНЦМАН И.М., инженер, начальник цеха завода «Машиностроитель»; ГИЛЕЛЬС Э.Г., заслуженный деятель искусств РСФСР, лауреат Сталинской премии; РОЗЕНТАЛЬ М.М., профессор, доктор философских наук; БЛАНТЕР М.И., композитор, лауреат Сталинской премии; ТАЛМУД Д.Л., член-корреспондент Академии наук СССР, лауреат Сталинской премии; ЯМПОЛЬСКИЙ А.И., рабочий вагоноремонтного завода им. Войтовича; РУБИНШТЕЙН М.И., доктор экономических наук; РОГИНСКИЙ С.З., член-корреспондент Академии наук СССР, лауреат Сталинской премии; КАССИЛЬ Л.А., писатель, лауреат Сталинской премии; МЕЙТУС Ю.С., композитор, лауреат Сталинской премии; ХАВИНСОН Я.С., журналист; ЛЕЙДЕР А.Г., инженер, начальник конструкторского бюро по механизации 1-го Господшипникового завода; ЧИЖИКОВ Д.М., член-корреспондент Академии наук СССР, лауреат Сталинской премии; ВЕЙЦ В.И., член-корреспондент Академии наук СССР, лауреат Сталинской премии; ФИХТЕНГОЛЬЦ М.И., лауреат Всесоюзных и Международного конкурсов музыкантов-исполнителей; КОЛТУНОВ И.Б., инженер, заместитель начальника цеха 1-го Господшипникового завода; ЕРУСАЛИМСКИЙ А.С., профессор, доктор исторических наук, лауреат Сталинской премии; ГЕЛЬФОНД А.О., член-корреспондент Академии наук СССР; МЕССЕРЕР С.М., заслуженная артистка PCФСP, лауреат Сталинской премии; ШАПИРО Б.C., рабочий-наладчик 2-го часового завода; ЗОЛОТАРЬ К.И., зав. отделом народного образования Кировского района г. Москвы; БРУК И.С., член-корреспондент Академии наук СССР; СМИРИН М.М., доктор исторических наук, лауреат Сталинской премии.

Материал по указанию тов. Маленкова лично передан 29. 01. тов. Кагановичу Л.М.

Архив.

2 февраля 1953 г.

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 25. Д. 504. Л. 173-179, 187. Подлинник.

Характер письма тот же, агрессивный, но стиль получше, не такой кондовый. Видно, что журналисты в лице Хавинсон-Маринина и Заславского поработали над текстом. Было исполнено указание Сталина и его имя не упоминалось. Письмо начинается с сурового осуждения банды врачей-убийц, причем уже сообщаются и их фамилии, не как в «михайловском» варианте, который писался до опубликования «Сообщения ТАСС». В отредактированном варианте добавлен абзац об агрессивных целях главарей международного сионизма, продиктованных воротилами американского империализма, которые создают террористические диверсионные группы в Советском Союзе и в странах народной демократии для уничтожения их политических и экономических достижений. Виден и вклад историков – Минца и Митина. Вставлены слова о необходимости повышения бдительности - это уже рук дело партайтрегеров – Михайлова, Шепилова.

Но самое главное, что необходимо отметить – вместо «закономерного» гнева и возмущения советского человека и враждебного отношения к евреям говорится о необходимости дружбы евреев с русским народом, о братстве народов больших и малых. В тексте отредактированного «Письма» исчез тезис о справедливых мерах партии и правительства направить евреев на освоение просторов Восточной Сибири, Дальнего Востока и Крайнего Севера.

Кончается отредактированный вариант не призывом к евреям честным и самоотверженным трудом в отдаленных и глухих районах страны советов доказать преданность Родине, любимому Сталину, всему советскому народу, а о дружбе народов и за мир во всем мире против поджигателей войны.

Такая редакция делает честь редакторам – историкам евреям и евреям журналистам. Для того, чтобы сделать такой шаг, надо было обладать немалым мужеством. Не забывайте где и когда это происходило. В логове, когда партийный зверь оскалил свои антисемитские клыки. На страницах центральных газет и в той же «Правде», где главным редактором Д. Шепилов, в эти же дни наши евреи-редакторы и редакторы-историки читали как «врачи-вредители» гневно клеймились как «изверги рода человеческого», как «продажные американские псы» и т.п., а также выдвигались требования жестоко покарать «человекозверей в белых халатах» (расстрелять, повесить и даже четвертовать). Авторы некоторых посланий в «Правду» писали, что так как вообще все евреи не заслуживают доверия и опасны для общества, то их необходимо выселить из Москвы и других крупных городов.

С отредактированным вариантом Хавинсон и Минц вновь обратились к Эренбургу с просьбой его подписать. Трудно усомниться в том, что для Сталина подпись Эренбурга под «Письмом в редакцию «Правда» была не просто желательна, но обязательна. Отсутствие его фамилии – «еврея № 1» – значило бы несостоятельность всего, что написано в письме. Всего за пять дней до даты, поставленной на письме, Эренбург стал лауреатом «Международной Сталинской премии за укрепление мира между народами» и так просто отказать Сталину в подписи он, конечно, не мог. Да и Сталин совсем не бескорыстно одарил Эренбурга столь высокой наградой.

Как складывается обстановка с дальнейшей судьбой готовящегося «Письма в редакцию «Правда» в подробностях описано Б. Сарновым (4) на основании воспоминаний Бориса Биргера – художника и очень близкого человека к семье Илье Григорьевача Эренбурга, которые были опубликованы Б. Я. Фрезинским. Хавинсон и Минц, уговаривая Эренбурга подписать вновь составленное «Письмо», довольно прозрачно дали ему понять, что этот уже отредактированный текст согласован со Сталиным. Но и этот аргумент не подействовал. На сей раз, отказывая Минцу и Маринину в подписи, - пишет Фрезинский, - Эренбург делает тактический ход и заявляет им, что напишет Сталину лично. С этими словами он удалился в кабинет, где в течение часа работал над текстом письма, оставив непрошеных гостей беседовать со своей женой. Представляем читателю рассказ Ильи Григорьевича и Любови Михайловны, записанный Борисом Биргером:

"И.Г. ушел в кабинет, а Минц начал запугивать Любовь Михайловну, весьма образно описывая, что с ними будет, если И.Г. не подпишет письмо. Любовь Михайловна рассказывала, что час, проведенный в обществе "этих двух иуд" (как она выразилась), был не только одним из самых страшных в ее жизни, но и самым омерзительным. Когда И.Г. вернулся с запечатанным письмом, достойная парочка снова было приступила к уговорам, но И.Г. попросил передать его письмо Сталину и сказал, что больше беседовать на эту тему не собирается, и выпроводил их".

Передать эренбурговское письмо Сталину Маринин и Минц, понятное дело, сами не могли: это было им не по чину. Они вручили его своему непосредственному начальнику по созданной руководящей группе Д.Т.Шепилову. Это свидетельство несколько противоречит тому, что писал сам И.Г. Эренбург.

" Я написал письмо Сталину... Для того, чтобы письмо как можно быстрее дошло к нему, я поехал к главному редактору «Правды» и сказал ему о своем решении. Редактором "Правды" был тогда Шепилов. Он сразу согласился принять меня, но почему-то попросил, чтобы письмо на имя Сталина я написал в его кабинете"

Но это разночтение существа дела не меняет, письмо Сталину было написано лично Эренбургом. Помимо этого под диктовку Эренбурга была сделана редакционная правка текста самого письма: заменили выражение «некоторая часть» на «среди некоторых элементов, «евреев России» на «обманутых ими евреев», «еврейский народ» на «еврейских тружеников», вставляется фраза « Могут думать, что всех евреев, в том числе и авторов настоящего письма» (4).

Шепилов далеко не сразу решился передать письмо по адресу. Во всяком случае, прежде чем сделать это, он предпринял еще одну, личную попытку отговорить Эренбурга от его безумной затеи и с этой целью попросил его снова приехать в "Правду". Эренбург приехал. Снова был долгий мучительный, изматывающий душу разговор. Далее цитирую по статье Б. Сарнова (4)

"Шепилов сказал, что письмо И.Г. к Сталину находится у него и что он его до сих пор не отправил дальше, так как очень хорошо относится к И.Г., а отправка письма с отказом от подписи коллективного письма в "Правду" равносильна приговору. Шепилов добавил, что не будет скрывать от И.Г. , что письмо в "Правду" написано по инициативе Сталина и, как понял И.Г. из намеков Шепилова, Сталиным отредактировано, а возможно и сочинено.

И.Г. ответил, что он настаивает на том, чтобы его письмо было передано Сталину, и только после личного ответа Сталина он вернется к обсуждению: подписывать или не подписывать письмо в "Правду". Шепилов довольно ясно дал понять И.Г., что тот просто сошел с ума. Разговор продолжался около двух часов. Шепилов закончил его, сказав, что он сделал все, что мог для И.Г., и раз он так настаивает, то передаст письмо Сталину, а дальше пусть И.Г. пеняет на себя. И.Г. уехал от Шепилова в полной уверенности, что его в ближайшие дни арестуют...»

Это письмо, датированное 3 февраля 1953 года, было обнаружено у Сталина, вместе с «маленковским» вариантом через несколько месяцев после смерти «хозяина». Значит Сталин с ним ознакомился. Текст этого эренбургского «обращения» был опубликован в 1984 году в журнале «Страна и мир» № 10 и затем неоднократно перепечатывался. («Источник» , 1997. №1. стр. 142-143)

«Дорогой Иосиф Виссарионович, я решаюсь Вас побеспокоить только потому, что вопрос, который я сам не могу решить, представляется мне чрезвычайно важным.

Тов. Минц и Маринин ознакомили меня сегодня с проектом «Письма в редакцию газеты «Правда» и предложили мне его подписать. Я считаю моим долгом изложить мои сомнения и попросить Вашего совета.

Мне кажется, что единственным радикальным решением еврейского вопроса в нашем социалистическом государстве является полная ассимиляция, слияние людей еврейского происхождения с народами, среди которых они живут. Это срочно необходимо для борьбы против американской и сионистской пропаганды, которая стремится обособить людей еврейского происхождения. Я боюсь, что коллективное выступление ряда деятелей советской русской культуры, людей, которых объединяет только происхождение, может укрепить в людях колеблющихся и не очень сознательных националистические тенденции. В тексте "Письма" имеется определение "еврейский народ", которое может ободрить националистов и смутить людей, еще не осознавших, что еврейской нации нет.

Особенно я озабочен влиянием такого «Письма в редакцию» на расширение и укрепление мирового движения за мир. Когда на различных комиссиях, пресс-конференциях и пр. ставился вопрос, почему в Советском Союзе больше не существует еврейских школ или газет на еврейском языке, я отвечал, что после войны не осталось очагов бывшей «черты оседлости» и что новые поколения советских граждан еврейского происхождения не желают обособляться от народов, среди которых они живут. Опубликование «Письма», подписанного учеными, писателями, композиторами и т. д. еврейского происхождения, может раздуть отвратительную антисоветскую пропаганду, которую теперь ведут сионисты, бундовцы и другие враги нашей Родины.

С точки зрения прогрессивных французов, итальянцев, англичан и пр. нет понятия «еврей», как представитель некоей национальности, слово "еврей" там означает религиозную принадлежность, и клеветники смогут использовать «Письмо в редакцию» для своих низких целей.

Я убежден, что необходимо энергично бороться против всяческих попыток воскресить или насадить еврейский национализм, который при данном положении неизбежно приводит к измене Родине. Мне казалось, что для этого следует опубликовать статью или даже ряд статей, подписанных людьми еврейского происхождения, разъясняющих роль Палестины, американских буржуазных евреев и пр. С другой стороны, я считал, что разъяснение, исходящее от редакции «Правды" и подтверждающее преданность огромного большинства тружеников еврейского происхождения Советской Родине и русской культуре, поможет справиться с обособлением части евреев и с остатками антисемитизма. Мне казалось, что такого рода выступления могут сильно помешать зарубежным клеветникам и дать хорошие доводы нашим друзьям во всем мире.

Вы понимаете, дорогой Иосиф Виссарионович, что я сам не могу решить эти вопросы и поэтому я осмелился написать Вам. Речь идет о важном политическом акте, и я решаюсь просить Вас поручить одному из руководящих товарищей сообщить мне - желательно ли опубликование такого документа и желательна ли под ним моя подпись. Само собой разумеется, что если это может быть полезным для защиты нашей Родины и для движения за мир, я тотчас подпишу «Письмо в редакцию».

С глубоким уважением И. Эренбург»

«Руководящим товарищем», доставившим обращение Эренбурга Сталину на Ближнюю дачу и потом, скорей всего, передавшим первому указание «вождя» подписать «еврейское письмо», был, по всей вероятности, Маленков, державший связь с писателем через Шепилова. Пометка на «Обращении» свидетельствует о том, что письмо Эренбурга дошло до Сталина. Однако разговаривать с Эренбургом Сталин перепоручил Г. Маленкову, и Эренбург приехал к Маленкову, тогдашнему члену Президиума ЦК КПСС. В интервью З.Шейнису Эренбург сказал: «Беседа с Маленковым была беспредметной. Он уходил от существа вопроса».

Б. Фрезинский сопоставляя различные варианты письма, сохранившиеся в личном архиве Эренбурга, обращает внимание на ряд поправок, которые его автор делает в момент написания. Одна из поправок, по мнению Фрезинского, существенна: говоря об ассимиляции как единственном, на его взгляд, радикальном решении еврейского вопроса, Эренбург пишет о срочной ее необходимости, и слово "срочная" передает его тревогу, вызванную опасностью надвигающейся депортации. Таким образом еще раз подтверждается то, что Эренбург читал первый «михайловский» вариант «Письма», где говорилось о «направлении на освоение евреями просторов Восточной Сибири, Дальнего Востока и Крайнего Севера».

Другой реакцией на «Письмо в редакцию «Правды» было у Л.М. Кагановича. Он тоже отказался поставить свою подпись под «Письмом», заявив Сталину, что он прежде всего член Президиума ЦК, а не еврейский общественный деятель, а поэтому должен быть обозначен не в списке, а отдельно В сопроводительной, приложенной к «Письму», отправленному 29.01.53 через Маленкова Сталину на согласование есть приписка, что по указанию Маленкова просьбу Л. Кагановича удовлетворили и ему отправили отдельный экземпляр «Письма», который он и подписал как персональное обращение в «Правду» (2).

В приложенном к «Письму» списке тех, кто должен был его подписать -- 55 фамилий. Я думаю, что это уже второй вариант «списка», так как тот «список», по которому знакомили с первым «михайловским» вариантом, до нас не дошел. В приложенном к «маленковскому» варианту «списку» нет тех, кто еще на стадии знакомства с начальным текстом категорически отказался его подписать. Это Каверин, поэт П.Г. Антокольский. Но в «списке» под первым («михайловским») вариантом «Письма» они наверняка были, ведь по нему и вызывали в редакцию газеты «Правда».

(окончание следует)

Литература :

1. АЛИЛУЕВА С. «Двенадцать писем к другу" М. 1989

2. КОСТЫРЧЕНКО Г. « Цель оправдывает средства» // Лехаим №2, 2004

3. МЕДВЕДЕВЫ Р.и Ж. Неизвестный Сталин. М. Права человека 2001

4.САРНОВ Б. «Как это было». Nota Bene //№ 2, апрель, 2004.

5. ЭТИНГЕР Я.Я, «Это невозможно забыть …..», 2001

6.РУБИНШТЕЙН ДЖ. «Жизнь и время Ильи Эренбурга». Академ. Проект 2002.