Михаил Носоновский (США)
Средневековая хасидская герменевтика и идея множественности вселенных
«Тора имеет 600000 аспектов и значений.
Соответственно каждому из них создан источник души одного человека.
Когда
придет Мессия, каждый будет читать Тору в соответствии с толкованием,
относящимся к его душе»
Исаак Лурия, «Сефер ха-Каванот», 53б
Э. Бормашенко пишет в статье «Иврит, искусственный
интеллект и критерий объективности» о причинах бурного развития у евреев
в XI в. науки о языке: «ХI век был эпохой интенсивного знакомства евреев
с греческой культурой. Можно спорить о том, узнали ли евреи о Платоне и
Аристотеле от арабов, или наоборот, мы научили арабов греческой мудрости.
Это неважно. Важно то, что в это время Платон и Аристотель были в центре
внимания интеллектуалов, и идеал объективного и незаинтересованного исследующего
ума проникал в еврейскую мысль. Евреи начали смотреть на себя со стороны,
и объективный... разум немедля разгдядел и трехбуквенный корень и биньяны»
Без сомнения, грамматика как наука имеет эллинистическое происхождение, и распространение грамматических знаний стало результатом прямого или опосредованного знакомства с идеями древних греков. Однако, не было ли у евреев внутренних причин, побуждавших к изучению языка?
Стремление построить религиозную систему на двух столпах: традиции и логическом рациональном мышлении характерно для еврейских философов, живших в зоне влияния исламской культуры. В отличие от них, ашкеназы в XII-XIII веке не принимали греческую логику в качестве легитимного средства поиска религиозной истины. Для ашкеназских хасидов XII-XIII в.в. текст оставался единственным связующим звеном между человеком и Богом, поскольку, в отличие от многих испанско-еврейских каббалистов, для них не существовало и возможности мистического контакта с Высшей Силой. Неудивительно, что средневековые хасиды уделили немалое внимание разработке герменевтических методов, потребовавших осознания роли языка.
Вероятно, под влиянием мусульманских богословов у испанских евреев возникла идея о сосуществовании «внешнего» (открытого) и «внутреннего» (сокрытого) уровня понимания Торы, трансформировавшаяся в представление о четырех уровнях толкования («Пардес»). Однако, герменевтическая методология германских хасидов была гораздо более радикальна. Она сформулирована наиболее полно в трактате «Сефер ха-Хохма» («Книга мудрости») Элеазара из Вормса, датированном 1217 г.
В этом сочинении речь идет о 73 «Вратах мудрости» или способах комментирования Торы. Выбор числа 73 (гематрия слова «хохма» - «мудрость») не случаен, таким образом автор претендует на перечисление исчерпывающего набора способов толкования Торы. Характерно, что любой из методов можно применить к любому стиху Торы. В этом их отличие от талмудических миддот ше-ха-тора нидрешет бахен («способов, коими трактуется Тора»), из которых в данном конкретном случае может употребляться только один способ (либо «каль-ва-хомер», либо «гезера шава» и т.п.). Толкование, полученное любым из 73 способов, одинаково верно. По-видимому, концепция единственной истины (известная также, как аристотелев «закон исключения третьего» - любое высказывание может быть либо истинным, либо ложным) была чужда германским хасидам, их нисколько не заботил вопрос о возможном противоречии между результатами толкований, основанных на разных методах.
Уделяет внимание «Сефер-ха-Хохма» и грамматике, однако, в отличие от ученых-грамматистов, р. Элеазара не интересуют детали грамматических правил. Грамматическая форма слова важна не менее содержания. Разделы Шаар захар-у-некева («Врата мужского и женского [рода]»), Шаар йахид ве-раббим («Врата единственного и множественного [числа]») посвящены построению комментариев, основанных на принадлежности слова к определенному грамматическому роду или числу. Сам язык является частью Торы. Создавая текст, Всевышний должен быть отнести то или иное слово к мужскому или женскому роду, и выбор этот не случаен.
В процессе комментирования любое слово порождает бесконечный ряд других слов. Разделы Шаар паним-ве-ахор («Врата первых и последних [букв]»), Шаар хатхалот о софей тевот («Врата начала и конца слова») говорят об использовании аббревиатур по первым и последним буквам. Порядок букв и множество использованных букв являются, в определенном смысле, двумя системами координат. Можно получить новое слово из тех же букв, изменив их порядок («нотарикон»), либо же заменив по определенным правилам каждую букву, но сохранив их порядок («темура»).
Особенно любопытен метод Шаар нээлам («Врата сокрытого»), который позволяет комментировать слово на основании отсутствующих в нем букв. Теологическая концепция, стоящая за этим, очевидна. При сотворении мира Бог сократил собственное могущество и вездесущесть, чтобы дать место для мира. Так же при написании Торы из всего множества букв и их сочетаний были выбраны конкретные буквы и слова, а остальные варианты отброшены. Этот выбор имеет определенный смысл, и на нем может быть основано толкование. Таким образом, старый анекдот про незадачливого еврея, спрашивающего у ребе, зачем в имени Хаим («жизнь») отсутствует буква рейш, приобретает неожиданно глубокий смысл.
Процесс написания Торы (и процесс ее прочтения, порождения комментатором нового текста путем толкования) представляет собой сокрытие (ненаписанного), выбор из множества потенциальных возможностей единственной реализованной. Потенциально существует множество миров, Бог ограничивает свое всесилие, предоставляя место нашему конкретному миру. В принципе, Тора заключает возможность бесконечного числа сочетания букв, однако текст Торы, дарованный Израилю в нашем мире, является лишь одним вариантом из множества всевозможных комбинаций. Этот вариант и является чертежом, согласно которому устроен наш мир. Согластно более поздним каббалистам, например, Моше Кордоверо, Тора представляет собой последовательность сочетаний букв, которая формировалась по мере материализации мира. В других мирах существуют другие тексты, одеяния Торы, при том, что сама Тора неизменна. Некоторые каббалисты утверждали даже, что текст Торы, существующий в нашу эру («шмиту»), неполон, в нем пять книг вместо семи и сокрыта одна буква алфавита. Отметим попутно, что отдельные вполне ортодоксальные каббалисты, например Мордехай Яфэ из Люблина (XVI век), шли настолько далеко, что полагали, будто шмита может смениться в ходе исторического времени, нынешняя эра началась с момента Синайского Откровения, до которого текст Торы и Галаха были иными.
Концепции средневековых германских хасидов сформировались без прямого влияния греческих мыслителей, с идеями которых первые не были знакомы. Можем ли мы сегодня почерпнуть какие-либо аналогии из этих средневековых представлений? Э. Бормашенко пишет: «Идея изъятости наблюдателя – необычайно богата и плодотворна... Эту уверенность должна была поколебать квантовая механика, включившая наблюдателя в общую картину происходящего, и, более того, постулирующая его неотделимость от этой картины. Вслед за квантовой механикой и постмодернизм интегрировал наблюдателя в культурную игру, но чары Платона пока еще не рассеялись в мире науки.»
Бросается в глаза аналогия между процессом написания (и прочтения, комментирования) Торы и измерения в квантовой физике. Из множества возможных квантовых состояний выбирается одно. Эту метафору можно развить. В 1957 году студент из Принстонского университета Хью Эверетт Третий (Hugh Everett, III) предложил интерпретацию квантовой механики при помощи «относительных состояний», получившую неофициальное название «теории множественных миров». Согласно Эверетту, процесс измерения соответствует выбору конкретной собственной функции и выбор одного мира из множества потенциально со-существующих. Эта интерпретация, изложенная в небольшой статье в солидном физическом журнале, захватывает умы физиков, философов и писателей-фантастов до наших дней. Неизвестно, что вдохновило Эверетта на размышление о параллельном существовании многих вселенных; маловероятно, чтобы он был знаком с учением каббалистов и средневековых хасидов. Однако, примечательна аналогия между выбором из бесконечного числа дискретных квантовых «относительных состояний» (параллельных миров) при измерении/наблюдении и выбором буквы из бесконечного числа сочетаний при материализации мира или при комментировании, постижении смысла текста, являющего отражением нашего мира.
Литература
J. Dan. The Ashkenazi Hasidic concept of Language // Hebrew in Ashkenaz. Oxford, 1993.
G. Scholem. On the Kabbalah and its Symbolism. NY, 1965.
H. Everett. “"Relative State" Formulation of Quantum Mechanics,” Review of Modern Physics, V. 29, No. 3 (1957)
Й. Дан. Иййуним бэ-сифрут хасидей Ашкеназ, Рамат-Ган, 1975.
Э. Бормашенко. Иврит, искусственный интеллект и критерий объективности // «Заметки по еврейской истории», интернет журнал, № 29 (22 июня 2003).
Без сомнения, грамматика как наука имеет эллинистическое происхождение, и распространение грамматических знаний стало результатом прямого или опосредованного знакомства с идеями древних греков. Однако, не было ли у евреев внутренних причин, побуждавших к изучению языка?
Стремление построить религиозную систему на двух столпах: традиции и логическом рациональном мышлении характерно для еврейских философов, живших в зоне влияния исламской культуры. В отличие от них, ашкеназы в XII-XIII веке не принимали греческую логику в качестве легитимного средства поиска религиозной истины. Для ашкеназских хасидов XII-XIII в.в. текст оставался единственным связующим звеном между человеком и Богом, поскольку, в отличие от многих испанско-еврейских каббалистов, для них не существовало и возможности мистического контакта с Высшей Силой. Неудивительно, что средневековые хасиды уделили немалое внимание разработке герменевтических методов, потребовавших осознания роли языка.
Вероятно, под влиянием мусульманских богословов у испанских евреев возникла идея о сосуществовании «внешнего» (открытого) и «внутреннего» (сокрытого) уровня понимания Торы, трансформировавшаяся в представление о четырех уровнях толкования («Пардес»). Однако, герменевтическая методология германских хасидов была гораздо более радикальна. Она сформулирована наиболее полно в трактате «Сефер ха-Хохма» («Книга мудрости») Элеазара из Вормса, датированном 1217 г.
В этом сочинении речь идет о 73 «Вратах мудрости» или способах комментирования Торы. Выбор числа 73 (гематрия слова «хохма» - «мудрость») не случаен, таким образом автор претендует на перечисление исчерпывающего набора способов толкования Торы. Характерно, что любой из методов можно применить к любому стиху Торы. В этом их отличие от талмудических миддот ше-ха-тора нидрешет бахен («способов, коими трактуется Тора»), из которых в данном конкретном случае может употребляться только один способ (либо «каль-ва-хомер», либо «гезера шава» и т.п.). Толкование, полученное любым из 73 способов, одинаково верно. По-видимому, концепция единственной истины (известная также, как аристотелев «закон исключения третьего» - любое высказывание может быть либо истинным, либо ложным) была чужда германским хасидам, их нисколько не заботил вопрос о возможном противоречии между результатами толкований, основанных на разных методах.
Уделяет внимание «Сефер-ха-Хохма» и грамматике, однако, в отличие от ученых-грамматистов, р. Элеазара не интересуют детали грамматических правил. Грамматическая форма слова важна не менее содержания. Разделы Шаар захар-у-некева («Врата мужского и женского [рода]»), Шаар йахид ве-раббим («Врата единственного и множественного [числа]») посвящены построению комментариев, основанных на принадлежности слова к определенному грамматическому роду или числу. Сам язык является частью Торы. Создавая текст, Всевышний должен быть отнести то или иное слово к мужскому или женскому роду, и выбор этот не случаен.
В процессе комментирования любое слово порождает бесконечный ряд других слов. Разделы Шаар паним-ве-ахор («Врата первых и последних [букв]»), Шаар хатхалот о софей тевот («Врата начала и конца слова») говорят об использовании аббревиатур по первым и последним буквам. Порядок букв и множество использованных букв являются, в определенном смысле, двумя системами координат. Можно получить новое слово из тех же букв, изменив их порядок («нотарикон»), либо же заменив по определенным правилам каждую букву, но сохранив их порядок («темура»).
Особенно любопытен метод Шаар нээлам («Врата сокрытого»), который позволяет комментировать слово на основании отсутствующих в нем букв. Теологическая концепция, стоящая за этим, очевидна. При сотворении мира Бог сократил собственное могущество и вездесущесть, чтобы дать место для мира. Так же при написании Торы из всего множества букв и их сочетаний были выбраны конкретные буквы и слова, а остальные варианты отброшены. Этот выбор имеет определенный смысл, и на нем может быть основано толкование. Таким образом, старый анекдот про незадачливого еврея, спрашивающего у ребе, зачем в имени Хаим («жизнь») отсутствует буква рейш, приобретает неожиданно глубокий смысл.
Процесс написания Торы (и процесс ее прочтения, порождения комментатором нового текста путем толкования) представляет собой сокрытие (ненаписанного), выбор из множества потенциальных возможностей единственной реализованной. Потенциально существует множество миров, Бог ограничивает свое всесилие, предоставляя место нашему конкретному миру. В принципе, Тора заключает возможность бесконечного числа сочетания букв, однако текст Торы, дарованный Израилю в нашем мире, является лишь одним вариантом из множества всевозможных комбинаций. Этот вариант и является чертежом, согласно которому устроен наш мир. Согластно более поздним каббалистам, например, Моше Кордоверо, Тора представляет собой последовательность сочетаний букв, которая формировалась по мере материализации мира. В других мирах существуют другие тексты, одеяния Торы, при том, что сама Тора неизменна. Некоторые каббалисты утверждали даже, что текст Торы, существующий в нашу эру («шмиту»), неполон, в нем пять книг вместо семи и сокрыта одна буква алфавита. Отметим попутно, что отдельные вполне ортодоксальные каббалисты, например Мордехай Яфэ из Люблина (XVI век), шли настолько далеко, что полагали, будто шмита может смениться в ходе исторического времени, нынешняя эра началась с момента Синайского Откровения, до которого текст Торы и Галаха были иными.
Концепции средневековых германских хасидов сформировались без прямого влияния греческих мыслителей, с идеями которых первые не были знакомы. Можем ли мы сегодня почерпнуть какие-либо аналогии из этих средневековых представлений? Э. Бормашенко пишет: «Идея изъятости наблюдателя – необычайно богата и плодотворна... Эту уверенность должна была поколебать квантовая механика, включившая наблюдателя в общую картину происходящего, и, более того, постулирующая его неотделимость от этой картины. Вслед за квантовой механикой и постмодернизм интегрировал наблюдателя в культурную игру, но чары Платона пока еще не рассеялись в мире науки.»
Бросается в глаза аналогия между процессом написания (и прочтения, комментирования) Торы и измерения в квантовой физике. Из множества возможных квантовых состояний выбирается одно. Эту метафору можно развить. В 1957 году студент из Принстонского университета Хью Эверетт Третий (Hugh Everett, III) предложил интерпретацию квантовой механики при помощи «относительных состояний», получившую неофициальное название «теории множественных миров». Согласно Эверетту, процесс измерения соответствует выбору конкретной собственной функции и выбор одного мира из множества потенциально со-существующих. Эта интерпретация, изложенная в небольшой статье в солидном физическом журнале, захватывает умы физиков, философов и писателей-фантастов до наших дней. Неизвестно, что вдохновило Эверетта на размышление о параллельном существовании многих вселенных; маловероятно, чтобы он был знаком с учением каббалистов и средневековых хасидов. Однако, примечательна аналогия между выбором из бесконечного числа дискретных квантовых «относительных состояний» (параллельных миров) при измерении/наблюдении и выбором буквы из бесконечного числа сочетаний при материализации мира или при комментировании, постижении смысла текста, являющего отражением нашего мира.
Литература
J. Dan. The Ashkenazi Hasidic concept of Language // Hebrew in Ashkenaz. Oxford, 1993.
G. Scholem. On the Kabbalah and its Symbolism. NY, 1965.
H. Everett. “"Relative State" Formulation of Quantum Mechanics,” Review of Modern Physics, V. 29, No. 3 (1957)
Й. Дан. Иййуним бэ-сифрут хасидей Ашкеназ, Рамат-Ган, 1975.
Э. Бормашенко. Иврит, искусственный интеллект и критерий объективности // «Заметки по еврейской истории», интернет журнал, № 29 (22 июня 2003).
