Не знаю, как у вас, а в моей жизни есть города, где я никогда не бывал, но которые, тем не менее, воспринимаются мною если не как родные, то, по крайней мере, как хорошо знакомые. Таков Львов - город, где учились и некоторое время жили мои родители. Чуть было не написал "и познакомились", но вовремя вспомнил, что познакомились-то они в Варшаве, еще одном городе, который воспринимается мною, как свой. Ибо мама столько рассказывала мне об этих местах, что я, глядя впоследствии, когда повзрослел, на фотографии кварталов и зданий Варшавы и Львова, воспринимал их как близкие с детства.
Кстати, история знакомства моих родителей заслуживает отдельного рассказа, и я позволю себе занять ею ненадолго ваше внимание. Мой папа был влюблен в одну девушку. Ее родители, как гласит семейное предание, были не очень заинтересованы в нем как в женихе для своей дочери и отчасти поэтому, отчасти предчувствуя, что предстоит, отчасти из сионистских побуждений решили в 1939 году, в самый канун начала войны, уехать сами и увезти дочь в Палестину.
Мой будущий отец специально приехал из Ровно в Варшаву, откуда его приятельница уезжала (тут она фиктивно вышла замуж, чтобы обойти квоты, предписанные для еврейского въезда в Палестину британскими мандатными властями), чтобы попрощаться с ней перед ее отъездом в далекие края. Встреча должна была состояться в квартире, где жила близкая подруга и землячка несостоявшейся невесты. Папа добрался в назначенное место слишком поздно и отъезжавшую уже не застал. Но зато он познакомился с той самой подругой. Которой было суждено в будущем стать моей мамой.
Представьте себе, история на этом не заканчивается, хотя казалось, что следы папиной первой пассии и маминой подруги затерялись навсегда. В 1991 году, когда мои сестра и мама репатриировались в Израиль, мама сказала: "Хорошо бы найти там Фриду". Сестра над ней посмеялась: через столько лет найти женщину, которая наверняка сменила фамилию! Да и жива ли она еще?
Однако вскоре после их приезда на Землю обетованную одна наша родственница случайно оказалась как-то в обществе выходцев из Кременца, где в детстве и юности жила моя мама. Там эта родственница тоже невзначай обмолвилась, что вот, мол, полку кременчан прибыло, приехала Рут Ройхель. И - вы не поверите, но это факт, - в той же компании сидела сестра этой самой Фриды, тоже хорошо помнившая маму по Кременцу! Оказалось, что Фрида живет недалеко от Ришона, где поселились мои мама с сестрой, что в самом Ришоне живут ее дети, которых, как и у мамы, двое - сын и дочь, с ее внуками. Фрида и ее муж приняли моих (а позже и меня с семьей) как родных. Выяснилось, между прочим, что у нее сохранились фотографии, которые, казалось, безвозвратно погибли вместе с моими обеими бабушками в Ровно и Кременце, в то время как мои будущие родители бежали от фашистов из Львова налегке. И лишь благодаря Фриде мы с сестрой впервые увидели, как выглядели наши мама и папа (который, увы, давно умер) задолго до нашего рождения...
