Минин с Пожарским, в какой мы трясине!
Если вы слышите: "Бей жидов!",
Бейте шутов, спасайте Россию
От потенциально опасных шутов!
Евг. Евтушенко "Красное и чёрное".
"Еврейский вопрос" в России существовал с незапамятных времён. И всё же он пережил некоторую эволюцию. При царизме евреи назывались презрительно "жидами". На советском этапе упоминание в литературе слова "еврей" было признаком дурного тона; был найден более благозвучный заменитель: "Лицо еврейской национальности". Секретные инструкции ( о которых, кстати, знали все ) предусматривали определённый процент евреев в ВУЗ,ах, научных учреждениях, на руководящих должностях. В братской шеренге советских народов евреи чётко знали своё место в строю.
В такой обстановке (хотя это и была "оттепель") девятнадцатого сентября 1961 года было опубликовано стихотворение молодого поэта Евгения Евтушенко "Бабий Яр". Много воды утекло с той поры. После хрущёвской оттепели последовал леденящий душу бесконечный брежневский застой. Горбачёвская перестройка попыталась смыть накопленную за семь десятилетий грязь лжи, лицемерия и демагогии. И огромная империя, державшаяся только на силе, не выдержала первых ростков демократии и рассыпалась как карточный домик. А ведь процесс падения империи зла начинался именно во времена "оттепели", одним из самых ярких и колоритных представителей которой был Евтушенко. Как на праздник, как в храм шли люди на поэтические вечера в Политехнический музей, на московсие площади и стадионы. С радостью, изумлением и надеждой слушали они правдивые слова молодых поэтов и верили им.
Однако, и тогда были запретные темы, которых власти "рекомендовали" не касаться. Одной из таких тем был еврейский вопрос и, в частности, массовое истребление евреев в годы Великой Отечественной войны. Для чего это делалось? Скорее всего из-за боязни возбудить сочувствие к евреям со стороны людей других национальностей. В те годы официальной партийной версией являлась концепция о преступлениях гитлеровцев против советского народа в целом. И кому какое дело было, например, до того, что на Украине, в другом Яру-пирятинском-лежат вместе с сотнями другиих людей все мои родственники по отцовской линии, растрелянные фашистами только за то, что родились евреями?
Передовая русская интеллигенция понимала, что такая политика партии является, по-существу, государственным антисемитизмом. Знала, но молчала, потому что помнила о ГУЛАГ е, о главном лозунге большевиков: "Кто не с нами, тот против нас!".
Евтушенко был первым, кто нарушил этот заговор умалчивания. Нынешнему поколению читателей трудно оценить то гражданское мужество, которое потребовалось от поэта, чтобы написать и опубликовать "Бабий Яр":
Над Бабьим Яром памятников нет. Крутой обрыв, как грубое надгробье... Над Бабьим Яром шелест диких трав. Деревья смотрят грозно, по-судейски. Всё молча здесь кричит, и, шапку сняв, Я чувствую, как медленно седею. И сам я, как сплошной беззвучный крик, Над тысячами тысяч погребённых. Я - каждый здесь расстреляный старик. Я - каждый здесь расстреляный ребёнок. Ничто во мне про это не забудет! "Интернационал" пусть прогремит, Когда навеки похоронен будет Последний на земле антисемит. Еврейской крови нет в крови моей, Но ненавистен злобой заскорузлой Я всем антисемитам, как еврей, И потому - я настоящий русский!
Вот как сам Евтушенко вспоминает о замысле этого стихотворения: "В 1961 году, когда я впервые пришёл на поклон к Бабьму Яру, я был потрясён тем, что не нашёл там не то что монумента, но даже скромного памятного знака. Передо мной был овраг, заваленный мусором-бесстыдная свалка поверх стольких жертв, среди которых были женщины и дети. На следующий день я уже прочёл новое стихотворение в Киеве, после чего меня... обвинили в наплевательском отношении к русскому народу только за то, что я почувствовал боль другого народа, как свою".
Вскоре после опубликования стихотворения к Евтушенко позвонил великий композитор Дмитрий Шостакович с просьбой позволить ему написать музыку на эти слова.Когда поэт с радостью согласился, последовало приглашение приехать незамедлительно. Каково же было изумление Евтушенко, когда Шостакович сыграл ему на фортепиано все основные темы будущей знаменитой "Симфонии #13". Все пять частей симфонии написаны на слова стихотворений Евтушенко: "Бабий Яр", "Юмор", "В магазине", "Страхи", "Карьера". Шостакович говорил, что "Бабий Яр" настолько потряс его, что решение написать музыку на эти слова созрело мгновенно. Тринадцатая симфония была создана в невиданно короткий срок: первое её исполнение состоялось восемнадцатого декабря 1961 года.
И стихотворение "Бабий Яр", и "Тринадцатая симфония" явились событиями не только культурного, но и политического значения. К примеру, испугавшись возможных гонений, от исполнения симфонии отказались всемирно известные исполнители: дирижёр Е. Мравинский и певец Б. Гмыря.
Судьба публикации стихотворения оказалась "проще": когда поэт пришёл в "Литературную газету", главный редактор Косолапов, прочитав произведение, сказал Евтушенко, что для окончательного решения он должен позвать и посоветоваться с... женой, так как если стихотворение будет опубликовано, его уволят с работы. Поэт вспоминает: "Когда она прочла эти стихи, она вышла вместе с мужем, обняла меня... и сказала: "Знаете, Женя, мы решили быть уволенными". Вскоре его уволили. Можно понять людей, испугавшихся этой "крамольной" темы. Надо низко поклониться тем, кто с риском для себя и своих близких способствовал выходу в свет этих гениальных произведений. Ведь даже главный архитектор "оттепели" Никита Хрущёв неоднократно критиковал Шостаковича за то, что он "написал какую-то симфонию "Бабий Яр" и поднял никому не нужный еврейский вопрос".
В 1962-63 годах Евтушенко "пожинал богатый урожай" от публикации этого стихотворения; ведь михалковых и прохановых и в те времена было предостаточно, а занимали они, как правило, саммые высоккие посты в литературно-партийной иерархии. Дело дошло до самых верхов.В речи на встрече с деятелями литературы и искусства восьмого марта 1963 года Н. Хрущёв сказал: "В Центральный комитет партии поступают письма в которых высказывается беспокойство по поводу того, что в иных произведениях в извращённом виде изображается положение евреев в нашей стране...". Так отец "оттепели" отреагировал на ростки правды и свободы, семена которых он сам же по неосторожности посеял. Уже осенью 1961 года он ясно понял, что партийно-бюрократическая система, которой он управлял, и демократия, которую он провозгласил - вещи несовместимые. Надо было искать выход из тупика.
Выход он видел единственный, но проверенный на протяжении веков - евреи. С высокой трибуны он продолжал: "...В декабре на нашей встрече мы уже касались этого вопроса в связи со стихотворением поэта Евтушенко "Бабий Яр". Обстоятельства требуют, чтобы мы вернулись к этому вопросу. За что критикуется это стихотворение? За то, что его автор не сумел правдиво показать и осудить фашистских, именно - фашистских преступников за совершённые ими массовые убийства в "Бабьем Яру". В стихотворении дело изображено так, что жертвами фашистских злодеяний было только еврейское население. Из этого стихотворения видно, что автор его не проявил политическую зрелость и обнаружил незнание исторических фактов. Кому и зачем потребовалось представлять дело таким образом, что будто бы население еврейской национальности в нашей стране кем-то ущемляется? Это неправда... У нас не существует еврейского вопроса, а те, кто выдумывают его, поют с чужого голоса".
Я пытаюсь воссоздать историческую картину той далёкой поры, так как не раз "доброжелатели" поэта как в бывшем Союзе, так и, что особенно удивительно и парадоксально, в Израиле пытаются обвинить Евгения Евтушенко в том, что "Бабий Яр" был написан им по заказу "сверху" и в погоне за популярностью. Вот как ответил в 1963 году сам поэт на эти бредовые обвинения:
Не будет хитрой цели у меня. Но кто-то с плохо сдержанною яростью, Наверно, прошипит, что умер я В погоне за дешёвой популярностью.
Особенно "удачной" эта погоня была после начавшейся словно по мановению волшебной палочки яростной травли поэта во всех центральных газетах. Целая страница "Комсомольской правды" от седьмого апреля 1963 года была отведена для гневных писем трудящихся по поводу опубликованной за рубежом "Автобиографии" Евгения Евтушенко. Вот отрывок из одного письма: "Я еврей по национальности и должен честно признаться, что мне нравилось стихотворение "Бабий Яр", но когда я прочёл послание Б. Рассела Н.С. Хрущёву, я понял на чью мельницу (вольно или невольно) льют воду авторы подобных произведений. Ведь падкой до сенсации буржуазной прессе они дают отличный повод поупражняться в клевете на нашу страну". Подпись: В. Гиршевич, студент.
В одной из центральных газет появилось злобное стихотворение А. Маркова:
Какой ты настоящий русский, Когда забыл про свой народ?... ...Пока топтать погосты будет Хотя б один космополит, Я говорю: я русский, люди! И пепл в сердце мне стучит.
Можно смело сказать, что стихотворение "Бабий Яр" было эпохальным, так как отчётливо разделило общество на два лагеря: русских антисемитов и настоящиих русских, среди которых был весь цвет русской науки и культуры. Стихотворение и полемика вокруг него (с пламенными стихами в защиту Евтушенко выступили С. Кирсанов, К. Симонов, М. Алигер, И. Эренбург и другие) в большой мере способствовали возникновению и углублению самосознания значительной части советских евреев.
Но всё происшедшее оказало огромное влияние и на самого поэта: он понял суть лживой и грязной системы, в которой жил: сколько раз слышал он о братской дружбе народов СССР.
В результате всё это оказалось демагогией и фикцией.
Как я веровал глупо и чисто, Но безжалостно, наповал Коммуниста-идеалиста Коммунизм во мне убивал. Я устал от лакейской породы И махания кулаков "А з-за ск-колько ты Р-родину продал?" Так и дёргался Михалков.
Прошло сорок лет, но стихотворение попрежнему актуально, оно, как и прежде в строю. И так же, как и прежде поэт "ненавистен злобой заскорузлой" всем антисемитам. В начале 1992 года виднейшие русские "поэты-патриоты" организовали в Москве церемонию публичного сожжения чучела Евтушенко, которая проходила под аккомпанемент антисемитских лозунгов в лучших традициях русской "чёрной сотни". Борьба с антисемитизмом была и остаётся одним из главных мотивов в творчестве поэта; этим он продолжает лучшие гуманистические традиции русской культуры, наиболее яркими представителями которой были Л. Толстой, Н. Бердяев, В. Короленко. В поэме "Братская ГЭС", написанной в 1965 году, есть такие строки:
Знает Изя, много надо света, Чтоб не видеть больше мне и вам, Ни колючей проволоки гетто И ни звёзд, примёрзших к рукавам, Чтобы над евреями бесчестно Не глумился сытый чей-то смех, Чтобы слово "жид" навек исчезло, Не позоря слова "человек"!
Еврейская тема проходит через всё творчество Евтушенко. Вот что он пишет через четверть века:
... Что будут делать антисемиты, Если последний русский еврей Выскользнет зёрнышком через сито,- Кто будет враг? Из каковских зерей? Что если к нашему с вами позору, Тоже еврей, оскорблённый до слёз, За выездною визой к посольству Встанет смертельно усталый ХРИСТОС?!
Когда-то генеральный директор фестиваля искусств имени Соломона Михоэлса Михаил Глуз сказал: "Если бы Евгений Александрович написал только один "Бабий Яр", мы и за это должны были бы поставить ему памятник". Это будет памятник за гражданское мужество. Но ведь кроме того, Евтушенко - бестящий мастер гражданской и интимной лирики (последняя выходит за рамки данной статьи).
Своим фашиствующим оппонентам, обвинявшим его в жидомасонстве, поэт ответил всем своим творчеством.
А любил я Россию
Всею кровью, хребтом -
Её реки в разливе
И когда подо льдом.
"Идут белые снеги".
Грешен тем, что драться думал
За хорошего царя.
Нет царей хороших, дурень...
Стенька, гибнешь ты зазря!
"Казнь Стеньки Разина".
Потеряла Россия
В России
Россию.
Она ищет себя, как иголку в стогу.
"Потеря"
И падаю я на пол, подыхаю, А всё никак подохнуть не могу. Гляжу с тоской на мой родной Дахау И знаю - никогда не убегу. Кто в клетке зачат - тот по клетке плачет, И с ужасом я понял, что люблю Ту клетку, где меня за сетку прячут, И звероферму - родину мою."Монолог голубого песца на аляскинской звероферме".
Болью за судьбу России пронизаны все эти произведения и только окнчательно потерявший чувство восприятия человек не понимает этого. Поэт отчётливо видит причину всех бед, постигших его народ - бесчеловечную партийно-чиновничью советскую систему. Об этом он пишет в знаменитом стихотворении "Наследники Сталина":
Нет. Сталин не умер... Считает он смерть поправимостью, Мы вынесли из мавзолея его, Но как из наследников Сталина Сталина вынести?".
Оказывается, что жидомасон Евтушенко радел не только о проклятом племени. Он страстно любил и любит свою родную Россию и ему всегда бывает очень стыдно за хамство некоторых сородичей, за их высокомерие и неуважение к другим народам. Ведь "поэт в России больше, чем поэт".