Совершение алии в золотом возрасте

[Архивариус]

ЙОМ АЦМАУТ
Совершение алии в золотом возрасте
Дина Крафт

ТЕЛЬ-АВИВ (JTA) – В 1948 году Харольд Левин из бруклинского района Флатбуш колесил по пустыне Негев в передвижном зубном кабинете, обслуживая призывников молодой израильской армии.
Он и подумать не мог, что 60 лет у него уйдет на то, чтобы осуществить свою мечту – сделать эту страну своим домом.
В декабре прошлого года Левин, наконец, совершил алию. Сейчас ему 85 лет, и он живет в Иерусалиме. Левин – один из представителей особой категории иммигрантов из Соединенных Штатов, численность которой растет: пожилых граждан. Некоторые, подобно Левину, вынашивали сионистскую мечту об Израиле всю жизнь и отказывались позволять возрасту стать в этом помехой. Многих подвигает к этому и дополнительный бонус: воссоединение с детьми и внуками, которые уже переехали в Израиль.
«Очень радостно быть здесь, мне это дает чувство удовлетворения и я с удовольствием обустраиваюсь на новом месте, -- говорит Левин, у которого здесь живут двое сыновей с семьями. – Это еще одно приключение».
Он здесь не впервые. Этот сегодняшний пенсионер-ортодонт помогал в контрабанде оружия, включая ружья и пистолеты, а также примитивного радарного оборудования для еврейских боевых сил. Он перевозил все это на судне, на котором плыл сюда в 1948 году.
Нефеш бе-Нефеш, организация, которая руководит североамериканской иммиграцией в Израиль, в последние четыре года отмечает постепенный рост числа пожилых людей, совершающих алию из Северной Америки.
Джой Эпстайн, сотрудница департамента социальных услуг в Нефеш бе-Нефеш, консультирует пожилых людей перед отъездом. Она советует им, как выбрать место проживания, как распорядиться финансами и разобраться в израильской системе здравоохранения. Джой Эпстайн говорит, что у этой категории иммигрантов самое разное финансовое положение, от по-настоящему богатых людей до тех, кто живет на социальные пособия. Не последнее место в решении некоторых американцев совершить алию сыграла рецессия. Есть такие, которые решили, что, если им все равно предстоит жить с некоторой долей финансовой неуверенности, то пусть это будет в Израиле, где они давно хотели поселиться.
А уже оказавшись здесь, пожилые олим стремятся вкусить богатое культурное разнообразие концертов, учебы, поездок – мероприятий, часто организованных специально для англоязычных иммигрантов, -- говорит Эпстайн. Многие записываются в ульпаны и старательно учат иврит три раза в неделю почти целый год.
Среди недавних иммигрантов в Израиль – 65-летний Харви Брукс, знаменитый бас-гитарист, который когда-то выступал с такими легендарными музыкантами, как Боб Дилан, Джимми Хендрикс, рок-группа «Дорз» и Б.Б. Кинг. Он говорит, что заразился сионистским вирусом от жены, с которой прожил 21 год: она из года в год водила своих дочерей в походы в Израиль, и ее старшая дочь сейчас живет тут.
Частые приезды сюда научили его чувствовать себя в Израиле комфортно, и прошлым летом он совершил алию вместе с женой из Тускона, штат Аризона.
«Я здесь очень расслаблен. Я со своим народом», -- говорит Брукс. Хотя он и не религиозный, Брукс говорит, что ощущает духовную связь с иудаизмом после долгих лет, когда он считал своей единственной религией музыку. Он знакомится с местной музыкальной тусовкой, встречается с музыкантами, а в следующем месяце выступит в знаменитом клубе.
Его жена Бонни, которая продолжает работать в кинопроизводстве и собиралась совершить алию еще раньше, говорит, что они вместе приняли решение о таком кардинальном изменении в своей жизни.
«Когда дело доходит до принятия решения, как провести последние 25 лет - что ты теряешь?» -- говорит она.
Восьмидесятивосьмилетняя Френсис Гринберг очень долго ждала иммиграции.
Впервые она думала, что едет в Израиль, когда в 1947 году взошла на борт неудачливого «Эксодуса» вместе с 4.500 другими выжившими в Холокосте. В то время она была одна-одинешенька во всем мире, единственная выжившая из всей ее большой польской еврейской семьи. Она недоверчиво глядела, когда британские власти, которые тогда правили в Палестине, заставили корабль плыть обратно в Европу. Судно пристало в Гамбурге.
Гринберг помнит охватившую ее слабость в тот момент, когда судно повернули обратно.
«Я не верила этому. Думала, такое не может произойти после всего, -- говорит она. – Я осознала, что мы действительно блуждающие евреи».
В Гамбурге Гринберг, страдавшая от сильных болей в животе, попала в больницу, где снова встретила своего бой-френда, который хотел ехать в Соединенные Штаты, а не в Палестину. Он нашел ее в больнице и объявил: ‘Френсис, ты достаточно страдала’, и тут же предложил ей выйти за него замуж и уехать в Питтсбург, где у него были родные.
Два года назад, вскоре после смерти мужа Гринберг сама сделала алию. Она знала, что когда-нибудь обязательно сюда приедет, и присоединится к своей дочери, которая иммигрировала в Израиль много лет назад.
«Это нелегко после стольких лет жизни в Америке, но я потихонечку привыкаю, -- сказала она, а потом пошутила, что в своем возрасте не может позволить себе роскошь акклиматизироваться слишком уж медленно.
Живя в независимо существующей общине в Раанане рядом с Тель-Авивом, она ходит в ульпан и расстраивается, когда люди говорят слишком быстро.
«Совсем другое ощущение, когда ты гражданин, -- говорит Гринберг. И прислушавшись к своей новой израильской сущности, добавляет: «Меня уже не волнует здешняя политика».
Мириам Поллак и ее муж, подобно Гринберг, оба пережили Холокост, а теперь тоже приехали в Израиль после долгого и терпеливого ожидания. Они иммигрировали из штата Коннектикут в 2007 году и поселились в Петах-Тикве, недалеко от Тель-Авива. Они привезли с собой мать Мириам, которой сейчас 90 лет.
Семья Поллак, которая пережила Холокост в венгерской деревне по фальшивым документам, впервые хотела иммигрировать в 1949 году. Но ее мать, убитая тем, что потеряла всех родных за исключением единственной сестры, живущей в Монреале, настояла на переезде в Канаду.
Позже она и ее муж, профессор-химик, неоднократно и безуспешно пытались найти работу, которая позволила бы им совершить алию. Две из их дочерей живут в Израиле, здесь у них 17 внуков, а еще 12 – в Соединенных Штатах.
Но им всегда казалось, что их домом должен быть Израиль, особенно после того, что им довелось пережить.
«Мы всегда считали, что у евреев должно быть свое место, -- говорит Поллак. – Мы видели, как во время Второй мировой войны нас никто не хотел. Нам нужен Израиль».