[Архивариус]

Бюджетные сокращения стали тяжелым испытанием для нуждающихся евреев Украины
Сью Фишкофф

ЛЬВОВ (JTA) – Ада Дианова тяжело вздыхает, вспоминая, какие решения ей приходилось принимать в прошлом году.
Будучи директором благотворительных программ Хеседа в этом городе Западной Украины, Дианова руководит распределением еды, одежды и медикаментов среди свыше половины еврейского населения региона, насчитывающего примерно 5.000 человек. Она получает средства от Американского еврейского объединенного распределительного комитета (Джойнт), который финансирует всю систему Хеседов на постсоветском пространстве.
Остальных нуждающихся евреев Львова обслуживает местная организация Бней-Брит, получающая финансирование от подразделения Бней-Брит в Мюнхене.
Обе эти благотворительные структуры руководствуются общим списком нуждающихся, чтобы не дублировать друг друга.
Прошлым летом, -- говорит Диана, -- она могла раздавать в пять раз больше еды, чем сегодня.
Столовая Хеседа закрылась в конце января одновременно с программой «Обеды на колесах», которая доставляла горячую пищу на дом. Сейчас Дианова продолжает распределять 500 продуктовых наборов, однако люди должны сами приезжать за ними в центры Хесед, для чего сельским жителям приходится преодолевать расстояния до 150 километров.
С марта львовский Хесед вводит продуктовые карточки: на них ежемесячно кладется некая сумма денег, которую клиент может потратить на покупку самых необходимых продуктов питания в определенных местных супермаркетах, которые, по договоренности с Джойнтом, предоставили скидки.
Дианова говорит, что эта перемена – тяжелое испытание для многих клиентов, привыкших питаться в столовой.
«У нас очень трудное положение, -- говорит она. – Нам приходится отказывать многим нашим клиентам, им сложно объяснить, что в этом нет нашей вины».
Перемены, которые переживают львовские евреи, не уникальны, то же происходит по всему бывшему Советскому Союзу, поскольку Джойнт сокращает свой бюджет и продолжает призывать местные организации разделить с ним ответственность за нуждающихся.
Общий бюджет расходов на регион не меняется, -- говорит Ашер Острин, директор программ Джойнта в бывшем Советском Союзе.
Когда 31 декабря закончились деньги, собранные Объединенными еврейскими общинами в ходе кампании «Операция обещание», Джойнт пошел на временный перерасход в размере 9 миллионов долларов – чтобы не закрывать ни одну из программ. Частично – 5 миллионов долларов -- этот дефицит был покрыт Благотворительным фондом Мориса и Вивьен Уол.
Острин говорит, что Джойнт ежегодно пересматривает объем средств, направляемых в тот или иной регион, исходя из числа клиентов в стране, стоимости тамошней жизни, а также роста пенсий. Увеличение пенсии со 100 до 110 долларов в месяц кажется незначительным, но если помножить его на сотни тысяч пожилых евреев страны, перераспределение бюджета оказывается очень существенным.
Следуя этому принципу, средства, предназначенные в 2008 году для Украины, были сокращены, а для Молдавии и Грузии – увеличены. Бюджет львовского Хеседа был сокращен на 13%, что, по словам руководства Джойнта, на деле выливается в 27-процентное сокращение – из-за инфляции и падения доллара.
«Они все нуждаются, -- говорит Острин. – Но ведь где-то есть люди, которым пенсию в этом году не повысили».
Продуктовые карточки, опробованные впервые три года назад в Днепропетровске, в прошлом году довольно широко использовались по всему региону. Только на Украине эта программа обслуживает 11.000 человек.
«Эта программа дает клиенту возможность самому выбрать, чего ему больше хочется, а не полагаться на содержимое стандартных продуктовых наборов», -- говорит Острин.
На продуктовые карточки можно покупать много разных продуктов – за исключением свинины, алкоголя и сигарет. Эта программа постепенно заменяет столовые, продуктовые наборы и доставку горячих обедов на дом.
У Хеседов есть некоторая свобода маневра в расходовании бюджетных средств. Во Львове Хесед закрыл три из пяти Теплых домов, субсидировавшие общинные обеды, которые одни клиенты готовили у себя дома для других. Два оставшихся Теплых дома находятся в сельской местности, где, как говорит Дианова, ее 1.500 пожилых и немощных клиентов более остро нуждаются, чем горожане.
58-летняя Люба Яхонович живет с 60-летним мужем Иосифом в деревне Мыколаив, в двух часах езды от Львова. Люба перенесла два инсульта, она получает медицинскую помощь и продуктовые наборы от Хеседа.
Яхоновичи родились после Второй мировой войны, они относятся к категории «ненацистских жертв» и поэтому получают половину причитающегося «нацистским жертвам» – тем евреям, кто жил при оккупации. К примеру, сумма, предназначенная на лекарства для Любы, с января 2007 годы была сокращена на две трети.
Средства, полученные от Германии и Швейцарии в качестве реституции, предназначались исключительно жертвам нацизма.
«Здесь, на селе, хорошо видна разница между нацистскими жертвами и ненацистскими» -- говорит Виталий Васин, медик, консультант региональной программы львовского Хеседа.
В основном здесь все решает возраст, -- говорит он.
«Типичный жертва нацизма уже достиг пенсионного возраста и получает пенсию, тогда как ненацистские жертвы, то есть те, кто родился после войны, еще не достигли пенсионного возраста, -- говорит Васин. – А из-за безработицы у многих вообще нет доходов».
Прошлым летом неожиданные бюджетные поступления позволили купить для Любы водитель сердечного ритма, но, как говорит Васин, он не в силах улучшить ее бытовые условия. У Яхоновичей нет горячей воды и теплого туалета.
Но они твердо стоят на том, что у них все в порядке, и не говорят, что стали получать меньше.
«Клиенты, которых коснулись бюджетные сокращения, не говорят об этом, потому что не хотят показаться неблагодарными», -- рассказывает Элла Гарасыняк, директор Хеседа в соседнем Дрогобыче, подразделении львовского Хеседа.
Львовский, как и другие Хеседы, пытается сам собирать больше средств. В прошлом году он получил около 40.000 долларов от нескольких местных доноров. Но для полного самообеспечения таких денег не хватает.
«Мы пытаемся обучать наших бизнесменов филантропии, -- говорит Дианова. – Приглашаем их на наши концерты и праздники, показываем фильмы, объясняем, что Хесед существует исключительно благодаря донорам. Мы рассказываем им о довоенной еврейской общине Львова, какой богатой и щедрой она была».
Но, признает она, лишь при двух местных донорах этот призыв не очень-то действенен.
Один из доноров, 54-летний Михаил Новак – владелец завода, выпускающего престижную водку «Гетман».
В отличие от большинства львовских евреев Новак воспитывался в еврейской атмосфере. Бабушка водила его каждое утро в синагогу вплоть до ее закрытия в 1962 году, и он знал, что после этого его родители участвовали в подпольных богослужениях на частных квартирах.
Новак считает, что трудно привить чувство общинной ответственности евреям, которые росли вне той среды.
«Мне стыдно признавать, что есть много людей, которые в состоянии жертвовать, но не делают этого, -- говорит он. – Поэтому помощь евреев других стран невозможно переоценить».