Сетевой портал "Заметки по еврейской истории"

В Казахстане евреи проезжают многие километры, чтобы создать общину
Майкл Джордан

АСТАНА, Казахстан (JTA) – Дина Иткина не может вспомнить, сколько раз ей приходилось преодолевать расстояние в сотни километров, чтобы попасть на еврейское мероприятие. Но один раз ярко врезался в память этой молодой еврейской активистки - поездка в соседний Узбекистан.
Семь лет назад в возрасте 17 лет Иткина выехала из родного Кокчетава, чтобы спустя тридцать часов езды через необъятные долины добраться до самого большого города страны – Алма-Аты. Там она встретилась с парой десятков молодых еврейских лидеров со всей страны, включая пару, которая более двух суток провела в поезде, путешествуя с западного берега Каспийского моря. Все вместе они пересели в другой поезд и через 12 часов были на юге страны, в Чимкенте. Оттуда час на автобусе до границы, пешком через погранконтроль и еще час на автобусе – до Ташкента, столицы Узбекистана.
После трехдневной конференции - бешеная гонка домой.
«И никто не жаловался, -- говорит, смеясь, Иткина. Ей сейчас уже 24 и она работает директором еврейского общинного центра в этом столичном городе. – Надо жить здесь, чтобы чувствовать расстояния. Но то мероприятие явилось новым опытом, новым переживанием, и подарило новых друзей. И много радости».
Не только еврейская молодежь, с головой погруженная в казахскую культуру ночных железнодорожных переездов, легко переносящая путешествия, которые могут отпугнуть любого, кроме самых твердых выходцев с Запада. Это образ жизни в Казахстане, стране, сравнимой по величине с Западной Европой и в четыре раза превышающей площадь Техаса. Ее население в 15 миллионов человек рассеяно по широкому, в основном пустынному пространству негостеприимных степей.
Евреи составляют 15.000 – 20.000 человек, около половины живут в 13 крупнейших городских центрах, а остальные в более мелких городах и селах.
Такая география сильно осложняет задачу добраться до них и объединить всех евреев, чтобы создать сплоченную общину, затрагивает все аспекты сегодняшней еврейской жизни: благотворительность, религию, образование, праздники, торжества, лагеря, семинары и конференции. Наступление еще одной суровой зимы, доставка продуктов и медикаментов нуждающимся и пожилым людям – это месяцы головной боли.
Даже израильской посол в Казахстане Ран Ихей говорит, что, будучи ограничен бюджетом, он вынужден жестко планировать поездки, решать, когда ехать и ехать ли вообще. А поскольку из соображений безопасности ему запрещено путешествовать на поездах, он вынужден каждый раз покупать по два билета на довольно дорогие внутренние авиарейсы – для себя и своего телохранителя.
Личные встречи чрезвычайно важны, и казахские еврейские организации обязаны быть очень расчетливыми.
«Это как в бизнесе: ты хочешь получить максимум от своих инвестиций», -- говорит главный раввин Казахстана, 37-летний ХАБАДник, живущий в Алма-Ате последние 14 лет.
«Это очень трудно, ведь хочется быть полезным каждому еврею, -- говорит Коэн, один из пяти раввинов страны. – Ты проводишь седер в одном городе, и тут же другой город тоже хочет седер. Приходится быть разборчивым. Порой интерес в городе с 1.000 евреев не так велик, как в поселке, где живут всего два еврея».
В той же мере, в какой вызовом были необъятные просторы Казахстана, непростой является и задача объединения евреев.
В отличие от уникальных исторических общин бывшего Советского Союза – евреев штетлов на Украине, литваков Литвы, бухарских евреев Узбекистана или горских евреев Азербайджана – евреи Казахстана приехали сюда из самых разных мест. И редко кто добровольно.
Начиная с 1930-х годов, евреи были среди миллионов репрессированных, которых Иосиф Сталин свозил в Казахстан, южный фланг его страшной сети концентрационных лагерей – ГУЛАГа. Многие были депортированы сюда как ссыльные, которым разрешалось жить лишь в определенных деревнях.
Другая волна евреев вскоре прибыла в эту вторую по величине советскую республику во время Второй мировой войны. Их эвакуировали с Западного фронта, с Украины и Белоруссии, территорий, которые нацисты методично очищали от евреев.
Оторванные от своих родных и общин – и под давлением репрессий – многие евреи ассимилировались, вступали в смешанные браки, как нигде в Советском Союзе.
После того, как Казахстан получил независимость в 1991 году, 75.000 евреев эмигрировали в Израиль, Россию, Германию и другие страны.
Еще 30.000, возможно, скрывают свое еврейство или просто живут слишком далеко, чтобы до них добраться, -- говорит Александр Барон, президент Ассоциации еврейских национальных организаций Казахстана – Мицва.
«Мы по сей день встречаем евреев, которые боятся сталинского режима», -- говорит Барон, живущий в Алма-Ате.
Особенно трудно добираться в удаленные районы зимой. Астана, на самом деле, одна из самых холодных столиц мира. Даже в марте, когда в Алма-Ату приходит весна, в Астане еще стоят сильные морозы, дуют сильные ветры и дороги покрыты льдом.
Железнодорожное сообщение в принципе надежное. Экспресс Алма-Ата – Астана, который местные прозвали «испанским поездом», покрывает расстояние между старой и новой столицами за 12 часов. Однако рельсы соединяют лишь крупные города.
В другие края приходится добираться по ухабистым дорогам в одну полосу, прорезающим длинные снежные сугробы, покрытые льдом и обдуваемые сильными ветрами. Во многих деревнях щебёночно-асфальтовое покрытие быстро превращается в грязные немощеные проселочные дороги.
Чтобы обеспечить продуктами и благотворительной помощью всех нуждающихся, Американскому еврейскому объединенному распределительному комитету (Джойнт) пришлось открыть 13 отдельных офисов Хеседа по всей стране. Теплые, скромные конторы, обычно расположенные в ветхих жилых домах, прошлой зимой обслуживали евреев в 160 городках и поселках.
У Джойнта также есть шесть «Хесед-мобилей» -- фургонов, которые доставляют месячные порции еды, медикаментов, одежды и газет клиентам из отдаленных общин, до некоторых из них приходится ехать почти четыре часа. «Хесед-мобиль» в Алма-Ате, -- говорит Барон, -- отвечает за обслуживание 40 провинциальных деревень. Водитель, социальный работник и медик отправляются в экспедицию на три дня, за которые они покрывают около 1.600 километров и навещают 15 деревень. Вернувшись в Алма-Ату, они загружают фургон и снова – в трехдневный рейс.
Эти миссии доставляют не просто средства к существованию. В Караганде, третьем городе страны, водитель «Хесед-мобиля» говорит, что его фургон – это дорога жизни для тех, кто живет практически в полной изоляции.
«Это одинокие люди, и они, разумеется, счастливы, зная, что кто-то о них заботится, -- говорит 55-летний Леонид. – Они никогда не дают мне уйти без чая или еще чего-нибудь».
ХАБАД сам запустил свой «Мицва-танк» в 1999 году, «синагогу на колесах», которая объезжает полдюжины городов и проводит там по одному-два дня, -- говорит раввин Йехуда Кубалкин, религиозный лидер Астаны.
С тех пор движение опирается в основном на молодых, энергичных студентов йешив, которые приезжают сюда из Израиля на Осенние праздники и колесят по всей стране. ХАБАД также активно распространяет свои газеты, мацу и даже кошерное мясо (в холодильных вагонах) по специальным случаям, -- говорит Коэн.
Здесь действуют по принципу «если организуешь, они придут»: В июне в Караганде прошел четвертый ежегодный фестиваль для еврейской молодежи из Средней Азии и России.
Евреи, живущие не слишком далеко, посещают четыре действующие синагоги Казахстана. К примеру, накануне Пурима Караганда отправила автобус с 40 евреями, в основном пожилыми и детьми, на праздник в синагогу Кубальника в Астану. Четыре часа они ехали в одну сторону, потом праздновали и в тот же день вернулись домой.
И даже раввинам не чуждо ощущение изолированности. В только что построенную синагогу в Усть-Каменогорске в прошлом году приехал эмиссар ХАБАДа, чтобы наладить там работу. Но как рассказали Коэн и Кубальник, он продержался всего несколько месяцев – не смог выдержать того, что до ближайших коллег в Алма-Ате или Астане ему приходилось целую ночь ехать на поезде или два часа лететь на самолете.
Расстояния также представляют проблему, когда речь заходит о поддержке еврейского образования. В Караганде еврейский педагог Александр Абрамович дважды в год встречается с коллегами из Казахстана на семинарах «Научи учителя», которые ведут израильские эксперты. Учителя используют полученные знания на своих уроках.
Абрамович разрабатывает курс заочного обучения по Интернету, который, как он надеется, привлечет к занятиям новых евреев.
«Это ‘традиционная цепь’, когда еврейская традиция передается от человека к человеку, которую мы пытаемся воссоздать здесь», -- говорит он.
И, тем не менее, евреи Казахстана верны своему образу жизни – и расстояниям.
«Это ведь так просто, -- говорит Иткина, молодая активистка и общинный работник. – Не важно, большая страна или маленькая; если кто-то действительно хочет что-то сделать, он сделает».

Казахстан называют мостом в мусульманский мир
Майкл Джордан

АСТАНА, Казахстан (JTA) – В мусульманском мире, где у Израиля слишком мало друзей, трудно найти более страстного поклонника Казахстана, чем израильской посол, влюбленный в эту богатую нефтью страну.
Казахстан стремится стать крупным производителем энергии, и вместе со своими соседями на Каспии — Азербайджаном и Туркменистаном составить альтернативу ближневосточной нестабильности и российской деспотичности, а наблюдатели нередко называют эту среднеазиатскую страну умеренным мусульманским мостом в исламский мир.
Это помогает объяснить, почему западные союзники обычно замалчивают непривлекательную сторону казахского режима – репрессии независимых критиков, преследования политической оппозиции, притеснение маргинальных религий. Они стараются акцентировать внимание на позитивных моментах этой бывшей советской республики.
Здешний посол Израиля Ран Ихей тоже предпочитает фокусироваться на позитиве, перечисляя ряд казахских достижений последних лет, которые он называет «вкладом мирового класса».
Казахи, например, добровольно закрыли свою ядерную программу, даже при том, что жители северо-восточного города Семипалатинск до сих пор страдают от того, что служили подопытными кроликами для советских ядерных испытаний.
Дважды здесь проходили Конгрессы мировых и традиционных религий, межрелигиозные форумы, созванные ими, которые, как говорит Ихей, были редкими собраниями, на которых евреи, израильтяне и иранцы сидели за одним столом.
«Казахстан очень отличается от того, к чему мы привыкли на Ближнем Востоке, -- говорит он, сидя в своем скромном кабинете в центре Астаны. – Они используют свою религию как мост между культурами».
И, тем не менее, главным фактором остается нефть и общемировая тревога за «энергетическую безопасность», которую явно недооценили в августе во время столкновения России и Грузии.
Конфликт на Кавказе разошелся кругами и коснулся израильско-казахских отношений.
Хотя Каспийский бассейн содержит лишь 4% мировых запасов, эксперты считают, что этого достаточно, чтобы пресечь маневры монополистов, особенно в контексте того, что зависимость Европы от ближневосточной нефти достигнет 75% к 2015 году.
Грузия – узкий участок, через который каспийское сырье сейчас качается на запад из Азербайджана в Турцию и дальше в Европу, Израиль и другие страны.
Израиль, между тем, полностью зависит от иностранной нефти, но на протяжении десятилетий ему отказывали в доступе к ближневосточным запасам сырья, а импорт природного газа из Египта крайне нестабилен. Поэтому Иерусалим активно участвовал в формировании «оси» умеренно мусульманской Турции и Азербайджана, поддерживая строительство Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД), трубопровода для транспортировки каспийской нефти к турецкому порту Джейхан на берегу Средиземного моря. Официальное торжественное открытие всего нефтепровода состоялось 13 июля 2006 в Джейхане.
Еврейское государство также поддерживало амбициозные планы прокладки труб по дну Каспийского моря, которые бы связали нефтяной бассейн Казахстана и поля природного газа Туркменистана (второго крупнейшего в мире) с трубопроводами БТД.
Российское вторжение на грузинскую территорию могло нанести удар по этим грандиозным планам, а один ведущий аналитик даже написал, что планы строительства транскаспийского трубопровода «теперь оказались в мусорном ведре».
Ихей говорит, что, хотя грузинский кризис мог заставить регион стать «немного более осторожным», проект строительства трубопровода «зашел слишком далеко, чтобы от него отказываться» -- несмотря на обструкцию России.
Более того, НАТО считает этот проект высокоприоритетным, а многие члены альянса просто одержимы идеей «энергетической безопасности».
«Стремление обеспечить себя гарантированными поставками энергии все больше влияет на формирование международной политики и приоритетов государств, членов НАТО, и других стран мира, -- написал в 2006 году Джейми Шеа, директор НАТО по политическому планированию. – Это может включать защиту важных инфраструктур или возможность решительного отпора».
В последние годы армия СЩА предложила, чтобы «Каспийский страж» патрулировал воды, на которые претендует Россия на севере и Иран на юге.
Несмотря на то, что энергетически бедный Китай, восточный сосед Казахстана, пристально следит за развитием событий, аналитики считают, что появляется почва для будущего конфликта в Средней Азии.
Все это проливает свет на одно из самых неоднозначных решений Европы в отношении Казахстана.
В прошлом году Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) – главный наблюдатель за демократией и соблюдением прав человека на континенте – избрала Казахстан своим председателем в 2010 году. И даже при том, что президент Нурсултан Назарбаев руководит своей страной с советских времен без единых выборов, наблюдатели ОБСЕ назвали Казахстан «свободным и справедливым».
Астана добивалась роли председателя ОБСЕ на 2009 год, но ей было отказано и выставлено условие - согласиться на демократические реформы.
Всего месяц назад вашингтонская организация «Дом свободы» (Freedom House), называющая Казахстан «несвободным» в своем ежегодном обзоре положения в мире, критикует Астану за предложение реформ, которые ограничились обещаниями ослабить давление на СМИ, выборы и прочие институты.
Другие наблюдатели считают, что следует, насколько возможно, интегрировать в западное сообщество далеко не идеальные бывшие советские республики, такие, как Казахстан и Грузия, даже если они пока очень далеки от членства в НАТО или ЕС.
На самом деле уникальное положение Казахстана связано вовсе не только с его нефтяным богатством. И для евреев, в том числе.
«Все начинается с энергии, с географического положения и с отношений, которые Казахстан пытается выстроить с США и с Западом, стремясь встать на независимый от России курс, -- говорит Марк Левин, исполнительный директор вашингтонской NCSJ: Защитники интересов евреев в России, Украине, странах Балтии и Евразии. – И потом уже дело доходит до наших особых интересов – как американцев и как евреев: это страна, в которой нет государственного антисемитизма, где евреи и мусульмане дружно живут бок о бок, которая имеет полные дипломатические отношения с Израилем».
Учитывая цели некоторых его соседей, а также то, что собственное население Казахстана практически поровну разделено на мусульман и православных, этот среднеазиатский тяжеловес стремится к дружеским отношениям со всеми.
В 2002 году, например, агентство JTA сообщало о том, как Назарбаев сказал приехавшим европейским раввинам, что у него «очень хорошие» отношения с тогдашним президентом Ирана Мохаммедом Хатами. По словам Назарбаева, он пытался внести ясность в дело израильского пилота Рона Арада, без вести пропавшего в Ливане в 1986 году и предположительно удерживаемого в Иране, и что он сделает то же для израильских солдат, захваченных ливанской террористической организацией Хезболла, получающей поддержку Ирана.
Когда вскоре после этого начались показательные процессы по делу иранских евреев, один из раввинов предложил Казахстану взять на себя роль посредника.
В 2006 году главный ашкеназский раввин Израиля Йона Метцгер тоже попросил Назарбаева через сирийского президента Башара Асада добиться освобождения израильского солдата Гилада Шалита, захваченного ХАМАСом.
Как будущий председатель ОБСЕ, организации, играющей видную роль в борьбе против антисемитизма в Европе, Казахстан может сделать многое, когда понадобится, -- сказал раввин Эндрю Бейкер, директор по международным еврейским делам Американского еврейского комитета.
Казахские власти, -- сказал Бейкер, -- уже продемонстрировали чувствительность к проблеме антисемитизма.
«То, до какой степени Казахстан понимает эту проблему и оказывает поддержку в ее решении, сыграет важную роль далеко за его пределами», -- сказал он.
И при том, что одной из проблем, волнующих Европу, является стремление Ирана получить ядерное оружие, Бейкер считает, что Казахстан снова могут попросить выступить посредником.
«Мы должны будем признать, что мы живем в мире, где важные проблемы не могут быть решены одной или двумя странами, -- сказал он. – Поиск новых союзников будет иметь колоссальное значение».
Способность Казахстана быть «мостом» распространяется и на палестино-израильский конфликт.
В последнее десятилетие, -- говорит Ихей, -- в воздухе витает идея, что Астану можно привлечь к ближневосточному конфликту как страну с многочисленным мусульманским населением, которой доверяют обе стороны. Израильский посол отвергает эту возможность.
«Если у меня сейчас нет проблем с Казахстаном, то зачем я буду ставить эту страну в положение, когда ей придется высказывать свое мнение по таким чувствительным проблемам, -- говорит он. – Зачем класть здорового человека в постель больного?»
Ценность Казахстана в его нейтралитете, в его вкладе в межрелигиозный диалог, -- говорит Ихей.
«Кроме того, у нас довольно посредников, -- сетует он. – Еще один больше не сделает».

Евреи и казахи разделили общую судьбу
Майкл Джордан

АСТАНА, Казахстан (JTA) – Семьдесят пять лет назад некогда казахов-кочевников поразил голод, намеренно организованный Москвой. Тогда голодной смертью погибли около миллиона человек.
Вскоре после этого советский диктатор Иосиф Сталин создал в Казахстане сеть концентрационных лагерей, ставшую в конце 1930-х годов южным флангом его печально известного ГУЛАГа, где содержалось бесчисленное множество казахов, евреев и представителей многих других этнических групп.
Потом, в годы Холокоста, тысячи евреев из таких мест, как Украина и Белоруссия перед входом туда нацистов были эвакуированы на восток – в малонаселенные казахские степи. Местные казахи оказали им гостеприимство, встречая приезжающих молоком и хлебом.
«То, что когда-то объединяло наших дедушек и бабушек, делает и нас ближе сегодня, -- говорит еврейская активистка Валентина Кузнецова, живущая в Караганде, третьем по величине городе страны.
Десятилетия советских репрессий и лишений, сменившиеся нынешними экономическими трудностями, укрепили чувство общей судьбы, которую разделяют казахи и евреи.
«Поэтому-то мы и счастливы даже в тяжелых условиях, -- говорит Кузнецова. – Мы знаем, что наши деды страдали куда больше. У нас нет конфликтов, все дружелюбны и друг другу помогают».
И все же сегодня, когда Казахстан больше не зависит от Москвы и местные казахи наращивают собственные мускулы, возможность для напряженности существует. Страна с населением 15 миллионов человек, почти поровну поделенных между казахами-мусульманами и православными, плюс еще более 120 разных меньшинств, включая 15-20 тысяч евреев.
На юге Казахстана милиция задержала не один десяток членов Хизб ут-Тахрир, панисламистской организации, выступающей за введение Шариата (законов ислама) в странах, где большинство населения составляют мусульмане. И хотя эта организация не проповедует насилия, Хизб считает террористов-самоубийц «мучениками» и призывает «к уничтожению незаконного государства» Израиль. Эту организацию также обвиняют в подстрекательстве к антиеврейской и антиизраильской ненависти.
Однако президент Казахстана Нурсултан Назарбаев сдерживает потенциально взрывоопасную этническую и религиозную смесь. На самом деле железный кулак правителя дает отпор любым взглядам и голосам несогласных. Оппозиционные политики, активисты-правозащитники, независимые журналисты оказываются в тюрьмах, а парламентская Ассамблея наций единогласно принимает все его вердикты.
В то же время, как отмечает организация-наблюдатель в Осло «Форум-18», все нетрадиционные западные религии, такие как Свидетели Иеговы, баптисты и Хари Кришна часто подвергаются обыскам, штрафам и запретам.
Однако подобные действия обычно не волнуют местных еврейских лидеров, довольных приязненным отношением президента к еврейской жизни. Молчание преимущественно ХАБАДного лидерства не удивительна, учитывая, что ХАБАДные раввины, занятые религиозными делами в бывшем Совестком Союзе, как правило, воздерживаются от критики властей.
Бурно растущую Астану десять лет назад Назарбаев в одно мгновение превратил из большой деревни в национальную столицу. Здесь у евреев уже четыре года есть сверкающий молельный дом Бейт-Рахель.
Члены общины говорят, что центральное месторасположение синагоги, ее неохраняемая и при этом совершенно безопасная территория и тот факт, что ее местный спонсор, миллиардер-промышленник Александр Машкевич - второй богатый человек в стране свидетельствует о традиционной казахской толерантности.
«Бог подал эту мысль Назарбаеву – не допустить роста национализма и проповедовать толерантность между народами, -- говорит Йехуда Кубалкин, ХАБАДный раввин Астаны. – И Казахстан избрал другой путь: все народы здесь живут в мире и дружбе».
Кубалкин не видит особых разногласий в городе, где новая контролируемая государством мечеть, точнее целый комплекс, тоже занимает превосходные помещения.
Даже на вопрос о том, как израильтяне относятся к палестинцам, молодой учитель Корана отвечает спокойно и взвешенно.
Хотя израильтяне и оккупировали Палестину, -- говорит 27-летний Адилхан Серикбей, «это конфликт не между евреями и мусульманами, не война религий, а война между евреями и арабами, война между народами».
«Может быть, кто-то в исламе заинтересован в конфликте между мусульманами и евреями, но не здесь. Все, от президента до рядового гражданина, хотят мира, никто не хочет войны, -- говорит он, сидя, скрестив ноги, на огромном вишнево-красном ковре мечети.
Эта история хорошо знакома евреям во многих бывших советских республиках, особенно в авторитарной Средней Азии, где преобладает мусульманское население: Свобода общины, получившей возможность открыто молиться и соблюдать традиции после полного запрета семи десятилетий советских репрессий, перевешивает ценность личных свобод, таких как свобода слова.
Но и без президентских порядков, евреи Казахстана – а это преимущественно пожилые люди, поскольку многие их дети и внуки эмигрировали из страны – говорят о радушии, которым славились казахи на протяжении веков, вплоть до времен правления Чингис Хана.
Хотя исламизация кочующих казахов началась с арабским завоеванием еще в конце седьмого века, наблюдатели отмечают традиционную умеренность их религиозности и особое тяготение к клану и традиции.
Что же до радушия, -- говорит посол Израиля в Казахстане Ран Ихей, -- «есть казахская пословица ‘Гость в твоей юрте - это как Бог в твоей юрте’».
Когда Сталин в числе других этнических групп депортировал в Казахстан грузин в конце 1940-х-начале 1950-х годов, казахи проявили к ним то же гостеприимство, что и в годы Холокоста.
Арок Кожиашвили, израильтянин, родившийся в Грузии и совсем недавно побывавший в синагоге Алма-Аты, крупнейшем городе Казахстана, рассказывая историю своего бегства в детстве, начинает рыдать над бутылкой водки.
«Казахи живут в моем сердце, -- говорит 62-летний Кожиашвили, торговец антиквариатом, который регулярно курсирует между Израилем, Казахстаном и Грузией. – Когда наших дедов депортировали сюда, они давали им еду. Они стали нашими братьями, нашими сестрами, даже нашими отцами. Нет на свете души добрее казахской».
Недавняя трагедия предоставила еврейскому лидерству шанс ответить своей благодарностью.
В 2006 году 120 казахских детей в южном Чимкенте оказались ВИЧ-инфицированными в результате переливания их матерям зараженной крови при послеродовом заболевании. Известно, что, по меньшей мере, девять детей и одна мать скончались.
Тогда еврейская община создала специальный фонд, Израиль прислал врачей, а Американский еврейский объединенный распределительный комитет подготовил местных специалистов для оказания социально-психологической помощи семьям.
Когда еврейские лидеры приехали в тот регион, чтобы сообщить об оказываемой ими помощи, местный мэр и другие чиновники выразили им свою благодарность, -- рассказал главный раввин Казахстана Йешая Коэн.
Но я сказал им, что это лишнее. Это наш долг. Когда нам было тяжело, вы помогли нам выжить», - говорит раввин.
Чтобы ответить на вопрос, есть ли у казахов хоть намек на антисемитские настроения, 24-летней Дине Иткиной пришлось хорошо подумать. Единственное, что ей пришло в голову, это: казахи, как и многие другие здесь, придерживаются стереотипов о евреях, усвоенных из советских анекдотов о разных этнических группах.
Иткина вспомнила, как будучи студенткой университета, она и ее однокурсники расстроились из-за сокращения стипендии. Она быстро подсчитала, что потеряет 36.000 тенге (около 300 долларов), о чем и сказала вслух.
Иткина вспомнила реакцию однокурсника: «А ты действительно еврейка».
Она добавляет: «Если кто-то умен, или жаден, они говорят: ‘Ой, да ты еврей’».
Несмотря на разные разговоры, понятно, что не все здесь так уж безоблачно.
Сообщения о деятельности Хизб ут-Тахрир не остаются без внимания. Одна еврейка из космополитической Алма-Аты говорит, что ей не по себе от того, что все больше молодых казашек носят исламские платки.
В отличие от большой синагоги в Астане, синагога Коэна в Алма-Ате хорошо охраняется. Он рассказал, что пару лет назад в синагогу пришел человек из внутренней службы безопасности правительства и оставил номер своего сотового телефона.
«Правительство очень, очень боится, что люди за пределами Казахстана могут негативно повлиять на людей в их стране, -- говорит раввин. – Он сказал мне: ‘Если вы увидите или почувствуете что-нибудь, дайте мне знать, потому что мы не хотим, чтобы из искры разгорелось пламя’».
Для Коэна это право важнее «демократии» -- право жить в мире и безопасности.
«Если не контролировать действий каждого, можно представить себе, какому злу они могут научить. Не секрет, что в соседних странах ведут пропаганду именем религии, -- говорит он. – Г-н Назарбаев дает религии шанс - но только, если она идет правильным путем».

Где когда-то был казахский ГУЛАГ - расцветает еврейская жизнь
Майкл Джордан

КАРАГАНДА, Казахстан (JTA) – Лиза Лучанская родилась в бедной, говорившей на идише семье в Бердичеве. Город с преобладающим еврейским населением находился в «черте оседлости». Поверив советским обещаниям равенства и братства, Лиза стала убежденной коммунисткой, работала в комитете в Сибири, который занимался делами так называемых врагов революции.
Но рвение не спасло ни ее, ни ее столь же беззаветно преданного делу коммунизма мужа Иосифа.
Они попали под чистки неистового сталинского Большого террора 1937-1939 годов. Иосиф был расстрелян расстрельной командой в 1938 году, а Лиза отправлена в теплушке в Караганду.
Лучанская получила восемь лет лагерей на южном крае страшного сталинского ГУЛАГа. Страдая от голода, холода и истощения, которые сказались на ее здоровье и после освобождения, Лучанская так никогда и не изменила своей вере в светлое будущее, -- говорит ее внук.
«Она никогда не винила систему, только Сталина, -- говорит Вилен Молотов-Лучанский, терапевт, который сегодня возглавляет Еврейский культурный центр в Караганде.
Не менее 1,2 миллиона советских граждан самых разных национальностей замучили до смерти или почти до смерти на работах в 75 лагерях Караганды. Среди них было немало евреев, в том числе и раввинов.
«У евреев здесь, в сталинском ГУЛАГе, нет какой-то особой истории, -- говорит Михаил Крейчман, преподаватель еврейской истории и традиции в Астане. – Многие, многие народы пострадали здесь».
Сердцем рабской машины был железнодорожный узел Караганды в центральном Казахстане. Когда лагеря закрыли и всех освободили, Караганда стала «городом бывших заключенных».
И сегодня в нем все еще ощущаются пережитки той эпохи – они в коллективном сознании и в идентификации евреев, живущих здесь, что делает общину Караганды одной из самых уникальных в диаспоре. Это, возможно, наименее ассимилированная община, насчитывающая 15.000 – 20.000 человек, поскольку очень многие здешние евреи – это дети и внуки раввинов и других традиционных евреев, сосланных в лагеря Караганды.
В результате чисток конца 1930-х годов в Казахстане оказалось много евреев. До этого единичные здешние евреи были либо потомками русских солдат-евреев, обосновавшихся здесь в 19-м веке, либо бухарскими евреями, осколками Шелкового пути.
Сегодня в Караганде пульсирует еврейская жизнь, зарегистрировано 1.500 евреев. ХАБАД-Любавич открыл здесь свою вторую в Казахстане среднюю школу. В городе есть и раввин. Ежегодно община устраивает фестиваль для еврейской молодежи, который собирает до 200 участников со всего региона. В прошлом году некоторые евреи Караганды ездили праздновать Пурим в синагогу Астаны, в один конец они добирались 4 часа на автобусе.
Однако больше всего здешние евреи знамениты мучительной историей Караганды. Когда местные евреи оказываются в какой-то другой бывшей советской республике, одно лишь упоминание их города – ставшего сейчас третьим по величине в стране – обычно вызывает одну и ту же реакцию.
«‘Ваши родные были в этом лагере?’ Это все, что они знают о Караганде, -- говорит Бела Каменецкая, глава местного благотворительного центра Хесед, -- Когда они приезжают сюда, то ожидают увидеть нечто похожее на Освенцим. Их поражает, что у нас есть улицы, площади и аэропорт».
Евреи говорят, что у них особые отношения с соседями, потому что всех роднят общие страдания.
«Боль, которую пережила каждая семья, объединяет нас даже сегодня», -- говорит таксист Давид Бицадзе.
В Караганде есть один памятник жертвам, установленный в скромном скверике. Среди деревьев возвышается поразительный деревянный памятник, в одной части которого вырезаны крест, исламский полумесяц и звезда Давида. Другая часть – измученные лица за колючей проволокой. На мраморной плите написано: «Эта земля пропитана кровью, усеяна костями мертвых».
ГУЛАГ заработал на всю мощь после Второй мировой войны, когда Москва использовала бездонный рабский труд для восстановления страны. В этом районе было четыре спецлагеря, знаменитых своей жестокостью, рассказывает Александр Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ».
Сталинских заключенных, осужденных как «врагов народа», обычно свозили в отдаленные районы на 8-10 лет, где они работали на рудниках, промышленных предприятиях или в сельском хозяйстве. Большинство умирали от истощения, болезней и холода.
Один здешний лагерь предназначался для жен предателей Родины, сюда попадали женщины с детьми после расстрела их мужей. Других высылали сюда с предписанием жить в определенных деревнях.
Редкие очаги сопротивления вспыхивали в конце 1952 года и потом уже после смерти Сталина – в 1953 году. И через год лагеря были закрыты.
Получив свободу, те, кого ждали родные, возвращались домой. Те, кого никто не ждал, оставались. Нередко их бывшие тюремщики жили по соседству.
Между тем, с закрытием лагерей Караганда превратилась в быстро растущий город. В 1960-е годы сюда снова поехали евреи. Это были молодые специалисты: кто попал сюда по распределению после окончания института, а кто-то добровольно -- в поисках перспективной работы на «целинных землях» Казахстана.
Еврейские профессора участвовали в создании медицинского института, ставшего одним из лучших в Советском Союзе, -- рассказывает местный еврейский активист Александр Абрамович.
«Они знали, что отсюда их уже никуда не вышлют», -- говорит Абрамович с улыбкой.
Сегодня мало что напоминает о страшном прошлом Караганды, за исключением маленькой деревушки Долинки, административном центре сети лагерей в 50 километрах от города.
На одной стороне дороги, ведущей к Долинке, стоит бывший лагерь, узнаваемый по смотровой вышке. Его превратили в тюрьму для самых разных преступников. На другой стороне – деревня с одинаковыми домами из желтого песчаника, построенными исключительно для тех, кто управлял ГУЛАГом.
В самой Долинке брошенные бараки, где когда-то жили женщины, с годами постепенно разрушаются. А вот особняк начальника обитаем, во дворе установлены две спутниковые тарелки. В мемориальный музей наведываются редкие печальные посетители, многие из которые приезжают, чтобы узнать о судьбе близких.
Москва продолжает удерживать у себя многие документы, -- говорит директор музея Марина Клышникова, возможно, опасаясь за еще живых тюремщиков.
Молотов-Лучанский говорит, что его бабушка до самой смерти в 1980 году, когда ей был 81 год, вспоминала о своих молодых годах. На идише она рассказывала внуку о лагере и о его деде.
«Она хотела, чтобы я знал, что жизнь не была такой уж простой или легкой», -- говорит Молотов-Лучанский.
«На самом деле это была история счастливой женщины, -- добавляет он. – У нее в жизни был большой смысл, большая любовь и большое страдание. На ее взгляд, большего еврейская девочка и пожелать не могла».