Музыка Вагнера в свете кабалы
בס''ד
Смотри в корень!
Козьма Прутков
Дискуссия о Вагнере и его музыке часто напоминает диалог
глухих, потому что оппоненты черпают свои аргументы из сфер, как будто не
соприкасающихся. На довод, что Вагнер был отъявленный антисемит (что, в
принципе, отрицать невозможно), отвечают, что он был великим композитором. На
утверждение, что он был безнравственным человеком, ни во что не ставившим
моральные ценности и нагло предававшим друзей и единомышленников, отвечают, что
он открыл невиданные до того горизонты в музыке – в частности, в гармонии и
оркестровке. И когда уж иссякают другие аргументы, указывают, что он был
любимым композитором Гитлера, – а на это отвечают, что такой убежденный
антифашист как Артуро Тосканини блистательно исполнял музыку Вагнера. И
дискуссия упирается в тупик.
Конечно, факт, что Вагнер был любимым композитором
Гитлера, наводит на размышления: что у них оказалось столь сродни? И то, что
музыка Вагнера получила такое беспрецедентное распространение в Третьем рейхе,
безусловно, не может быть объяснено лишь политико-идеологическими факторами.
Очевидно, и здесь что-то было сродни. Однако на любое из таких соображений
обязательно найдется возражение: поскольку все они лежат в одной и той же
плоскости материального мира, исключить субъективный фактор невозможно. Поэтому,
чтобы вырваться из замкнутого круга человеческих мнений, следует избрать
совершенно иной подход.
Хасидизм, опираясь на Кабалу, учит, что все, что
есть в материальном мире, имеет свои корни где-то в духовных мирах[1].
Поэтому нужно попытаться отыскать в сфере духовного какие-то аналоги основных
свойств музыки Вагнера, и тогда можно будет анализировать ее уже в более
объективном ключе: независимо от субъективных интересов и предпочтений.
Исходные положения
Согласно Кабале, вся сфера духовного разделяется
на две части: Святость и не-Святость (на языке «Зоѓара» – ситра ахра, «другая сторона»). В Святости Божественное светит
открыто, в «другой стороне» Оно заслоняется особыми силами, созданными самим же
Творцом специально для этой цели. Совокупность этих сил обозначается термином клипа,
и поскольку функционально она противостоит Святости, то является ее диаметральной
противоположностью: нечистотой, скверной.
Почему клипа называется именно так?
Слово это на иврите имеет двойственный смысл. Первое
из его значений – «кожура», то есть внешняя оболочка плода[2] (о
втором из них речь пойдет позже). Именно от нее зависят главные признаки
данного плода: его форма, цвет, запах – то есть его красота и
привлекательность. Лишенный своей кожуры, плод, строго говоря, перестает
существовать как таковой. Например, очищенное яблоко – это уже всего-навсего
«плоть яблока». И именно этот аспект термина клипа отражает образ ее
деятельности в мире и внутри человека.
Частное назначение клипы – обеспечение
свободы выбора у человека. Заслоняя от него свет Божественного, отвлекая его от
мыслей о Боге и своем долге перед Ним, клипа открывает перед человеком
поистине необозримое поле возможностей для поисков такого образа существования,
который наиболее удобен, привлекателен и обещает максимум приятного. «Посланник»,
«полномочный представитель» мировой клипы внутри человека – йецер ѓара, который есть почти у
каждого (за исключением совершенных праведников). Во-первых, он йоцер,
то есть оформляет, придает четкость и определенность смутным вначале
стремлениям души человеческой, а во-вторых – направляет их в сторону ра,
то есть Зла: к тому, что противоположно воле Всевышнего, Его указаниям и заповедям,
указывающим человеку путь Добра. Таким образом, йецер ѓара противостоит
Святости и ведет с ней борьбу, используя средства и способы, которыми снабдил
его Творец.
Какие именно? Прежде
всего, обольщение. Йецер ѓара никогда не является человеку в своем настоящем
– то есть отрицательном – облике: он всегда принимает тот вид, который данному
человеку наиболее приятен, интересен, завлекателен. Йецер ѓара может
представиться праведным, якобы прямодушным, непритязательным скромником, обладателем
самых лучших черт характера. Его совет – всегда по сердцу тому, кого он старается
соблазнить[3]. «Делай так», – говорит
он: так, как ты делаешь, только делай еще больше, еще лучше – тогда ты получишь
больше удовольствия; и человек привыкает действовать по указке йецера, а
тот постепенно, шаг за шагом уводит его с пути истины, и когда он толкает уже
на настоящее злое дело, человек или уже не в состоянии сопротивляться, или
просто уже не сознает, что есть Добро, а что – Зло[4].
Короче говоря, оружие йецера – ложь. Поэтому он прежде всего старается нейтрализовать
ум человека, который мог бы распознать истинный смысл его настойчивых подсказок,
а для этого все свои усилия обращает на то, чтобы возбудить эмоции, довести их
до высшего градуса накала. Обещаниями чувственных наслаждений и постоянными отсрочками
их осуществления йецер ѓара способен довести человека до состояния невменяемости, а если он и
исполняет свое обещание – тут же показывает новую цель, сулящую еще более
дивное наслаждение[5].
Так что йецер ѓара –
величайший искусник в своей работе. Единственное, что он не умеет – это
смеяться только потому, что на душе весело. Издеваться, высмеивать, зло
пародировать – тут он может проявиться во всех своих талантах, однако веселье –
ему абсолютно чуждо. Он может злорадствовать, но не радоваться. Поэтому его
типичное состояние – уныние, и оно же является его первым оружием: сначала
внушить человеку, как ему плохо, а затем предложить ему в качестве утешения
земные (и очень часто плотские) наслаждения[6].
Для того чтобы сделать свои обольщения более
действенными и заглушить в человеке стыд и раскаяние из-за совершенного греха, клипа
поначалу дает ему успех. Дело в том, что согласно порядку, изначально
установленного Творцом в мироздании, клипа получает из Святости ничтожно
малое количество Божественного света, поддерживающего ее существование и жизнь,
то есть «питания»[7]. Поэтому она, если можно так
выразиться, постоянно «голодна» и ищет возможности «высосать» из Святости
больше, чем ей положено. Такую возможность клипе предоставляет грешник,
и, естественно, она «заинтересована» в том, чтобы он продолжал грешить и
совершал все более и более тяжелые грехи (так как тем самым он снабжает клипу
все более и более обильным «питанием»), и поначалу отдает ему «львиную долю»
благ, которыми, благодаря ему, она располагает[8]. А,
кроме того, клипа стремится к тому, чтобы своим примером подвластный ей
грешник не только продолжал грешить сам, но и своим примером вводил в грех как
можно больше других людей.
Однако клипа же и
является орудием наказания, которым Всевышний воздает нарушителю Его воли. «Он
– йецер ѓара, он – ненавистник (сатан), он – ангел смерти»[9]: йецер
ѓара человека подталкивает его на преступление, а затем является в Небесный
Суд и выступает обвинителем того, кого сам же и ввел в грех, потом же становится
палачом человека, поддавшегося ему[10].
Причина в том, что чем
больше грехов совершает человек и чем более они тяжелы, тем основательнее он
портит свою душу, и она все меньше и меньше способна быть тем «каналом», через
который клипа получает избыток своего «питания». А это вызывает у нее
ярость, и чем большим «питанием» грешник снабжал ее до сих пор, тем большей ненавистью
она теперь проникается к нему, и тем более страшна ее месть[11].
И еще одно качество очень характерно для йецера как для квинтэссенции клипы:
он, по сути своей, антисемит. Ненавистник Святости и Добра, он никого так не
ненавидит, как евреев, самой сущностью своей души связанных с Божественным[12]. Именно
их он старается ввести в грех, так как в случае успеха он (согласно его представлениям)
наносит наиболее сильный удар по Божественному и снабжает клипу самым
обильным «питанием». Для этого он не жалеет усилий, чтобы опорочить понятия о
чистоте, благочестии, добродетели, целомудрии и т.п., а людей, следующих этим
принципам, «разоблачает» как, якобы, лицемеров, зло высмеивает, показывая в
обликах карикатурных, безобразных и отвратительных. Но в действительности – это
он величайший лицемер на свете: любя Зло, умножая его и совращая им людей, он
«скорбит» о человеческой испорченности.
Музыкальный йецер ѓара
Вагнер был прекрасным закатом солнца,
который приняли за утреннюю зарю.
Клод Дебюсси
Основное качество музыки Вагнера – чувственная
обольстительность. «Магическое влияние», «гипнотизирующая сила», «дурман»,
«опьянение сладострастием» и т.п. – обычные выражения для передачи впечатления,
которое производят вагнеровские звучания. И в этом, несомненно, заключается
важнейшая из причин того мощнейшего воздействия, которое его творения оказывают
на массы слушателей. Главный фактор человеческой жизни по Вагнеру – любовная
страсть, и ее он делает центральной идеей всех своих произведений. В передаче
всех перипетий любовных отношений Вагнер не имеет себе равных: все, что невозможно
показать визуально (разве что в порнографическом фильме), он передает своей
музыкой. Все подробности первой брачной ночи (в «Лоэнгрине»), дикий взрыв
похоти, отключающий разум (в «сцене узнавания» в «Валькирии»), способы обольщения,
к которым прибегают богиня плотской любви Венера (в «Тангейзере») и бессмертная
развратница Кундри (весь второй акт «Парсифаля»)... Но на первом месте,
безусловно, стоит «Тристан» с его крайне утонченным, но тем более убийственным
мазохизмом. Вся эта опера, (адепты которой назвали ее «озвученным любовным
напитком») – подобие грез наркомана, описанных Бодлером» в «Искусственном рае» (и
отчасти Дюма в «Графе Монте-Кристо»): бесконечное наслаждение любовным желанием,
никогда не допускаемым к удовлетворению, блаженство лишь в воображении – но столь
острое, что никакое реальное не идет с ним в сравнение. Нескончаемое любовное томление,
сменяющееся взрывами не насыщаемой страсти, тщетность надежд, отчаяние, жажда небытия
– такой эмоциональный облик этой драмы, словно целиком закутанной в ночной мрак.
Вообще у Вагнера любовь, как правило, сопряжена со
смертью. Не только для Тристана и Изольды, покорных рабов любви, смерть
оказывается неизбежной; за одну ночь любви Зигмунд расплачивается жизнью, за
свое краткое счастье – Зигфрид. Даже когда Вагнер изображает не безумную
страсть, а любовь чистую, целомудренную, смерть также оказывается ее оборотной
стороной: гибнут ради спасения (также через смерть) своих возлюбленных Сента (в
«Летучем голландце») и Елизавета (в «Тангейзере»); умирает, не будучи в силах
перенести разлуку с Лоэнгрином, Эльза; оказывается причиной смерти Зигфрида
Гутруна (в «Закате богов»)... Возможно, дело в том, что у Вагнера любовь всегда
сопряжена с преступлением, а в его подсознании сохранились кое-какие положения
из катехизиса, заученного в детстве[13]: поэтому
у него за греховную любовь приходит неизбежное наказание: смерть. Только она является
достаточным возмездием.
Это – в самом общем плане. Что же касается конкретных
героев вагнеровских опер, то выбор предоставляется широчайший. Словно Протей,
музыка Вагнера способна облачиться в любой образ: «просветленный состраданием непорочный
глупец» (Парсифаль) – и демонический чародей (Клингзор), рыцарь, живущий лишь
плотью (Тангейзер) – и мудрый башмачник Ганс Закс, простодушный герой (Зигфрид)
– и коварный бастард (Хаген), живой труп (старец Титурель) – и народный трибун
(Риенци), благочестивая девственница, словно светящаяся неземным светом
(Елизавета), – и неистовая валькирия (Брунгильда); Вотан – «старый бог,
проявивший во всех отношениях полную свою нравственную несостоятельность»
(Ницше) – и великодушный король Марк... Каждый может найти здесь то, что ему
более всего по вкусу. Однако уникальность этой галереи в том, что если
отвлечься от контекста данной оперы, между действующими лицами, которых Вагнер
выдает за положительных, и даже самыми мерзкими из тех, кого выставляет как отрицательные,
в сущности, нет различия: за очень редким исключениями все они – личности
крайне безнравственные. Обман, убийство, разврат, подлость, воровство и откровенный
грабеж, предательство и ложь – ничто не оказывается достойным осуждения. Едва
узнав в Зиглинде свою сестру, Зигмунд (сам бастард Вотана) помышляет лишь о
том, чтобы овладеть ею, причем у него даже не возникает мысль, что ведь она –
жена другого. Значит, плод их безумной страсти, Зигфрид – вдвойне мамзер[14]: как
сын брата и сестры и прелюбодейства с замужней женщиной. Два великана,
построившие Валгаллу, требуют как награду богиню красоты и молодости себе... на
двоих. А кроме удовлетворения плотских вожделений наиболее ценное в жизни –
физическая сила и господство над другими. Поэтому ради магического кольца,
обеспечивающего власть над миром, на всем протяжении Тетралогии идет отчаянная
борьба, и в ней и боги, и люди применяют средства, очень мало отличающие их от
их антагонистов демонов-гномов. Не только элементарные принципы нравственности
полностью устранены из факторов действия, но даже установленные обществом
законы, без соблюдения которых оно перестает быть и обществом, и человеческим,
теряют всякое значение.
И в высшей степени характерно полное отсутствие
юмора в операх Вагнера. Даже «Мейстерзингеры», задуманные именно как легкая
комическая опера, оказались весьма и весьма далеко от того, что составляет
сущность комического. Вот злость, желчность, издевка, карикатура – представлены
в избытке при обрисовки Бекмессера (в лице которого Вагнер расправился с
собственными критиками). Вместо веселого смеха звучит свист бича сатиры,
порождающий не столько возмущение, сколько уныние. Веселое прославление греха,
как у Рабле, абсолютно чуждо Вагнеру: у него оно устрашающе мрачное,
ипохондрическое и непременно с примесью мистики. (Гимн Тангейзера Венере –
исключение, подтверждающее общее правило.)
Вообще мистицизм – неотъемлемая принадлежность
опер Вагнера. Им подменяет он религиозное чувство, которое в своем истинном
виде ему неизвестно. Хотя повсюду подразумевается наличие некой высшей силы,
управляющей событиями, нигде она не ассоциируется с Богом, Творцом вселенной. В
Тетралогии она таинственно именуется Роком, пред которым боги бессильны точно
так же, как люди, и одно упоминание о котором вызывает страдание.
Если попытаться воссоздать тевтонско-языческий миропорядок,
представленный в Тетралогии, то он совпадет с тем, как представляют себе мир
различные виды клипы. Они, в принципе, не отрицают существование своего Творца,
от которого зависит их существование и жизнь, но Он для них только Бог богов,
так как себя они также считают богами. В то время как в сфере Святости главенство
принадлежит интеллекту, которому эмоциональные силы безоговорочно подчиняются,
благодаря чему сохраняется общая гармония, в сфере клипы отсутствует
какая бы то ни было упорядоченная иерархия. Силы клипы ведут между собой
непрерывную борьбу за преобладание; едва какой-то из них удается утвердиться
как руководящей, против нее поднимаются другие и ее скоро свергают. В этой
борьбе всех против всех все средства хороши, а в особенности – греховные,
потому что (как говорилось выше) грех обеспечивает «противоправный» прилив
Божественной энергии и укрепляет (хотя бы на некоторое время) мощь данной клипы.
В мире клипы (в точности, как в операх Вагнера) начисто отсутствует
какое бы то ни было нравственное чувство, грех считается добродетелью, а
добродетель в обычном человеческом смысле слова – отвратительна.
Характерная деталь: вместо ангелов в Тетралогии
появляются валькирии. Однако, в отличие от ангелов, их функция – не сообщение
людям Высшей Воли, не исправление, а, наоборот, разрушение. Эти страшные «амазонки»,
охочие до человеческой крови, наслаждающиеся зрелищем смертного боя, с дикими
криками радости проносятся по воздуху над полем сражения, покрытым трупами. Какое
воодушевление вызывала эта картина у Вагнера, легко судить по тому, что этот
эпизод относится к наиболее удачным в чисто музыкальном плане.
От Шопенгауэра Вагнер заимствовал ненависть к
христианским ценностным категориям: таким, как грех, раскаяние. Однако где-то в
глубине его подсознания засел (как пишет Нордау) «осадок искаженного катехизиса,
на его самых сладострастных картинах сквозь густые пестрые краски пробиваются
еле заметные штрихи, выдающие, что эти картины грубо намалеваны на бледном фоне
евангельских воспоминаний». Во всех без исключения его операх присутствует идея
искупления[15], лишенная, впрочем, всякого
религиозного смысла. У Вагнера это мутное, принимающее разнообразные и весьма
причудливые формы понятие означает вовсе не освобождение от греха, а избавление
от страданий – большей частью, смертью.
В наиболее концентрированном виде искупление
подается в «Парсифале». Здесь искупляются все действующие лица: и злые, и
добрые, а это, в свою очередь, служит искуплением для самого искупителя –
Парсифаля. Но, несмотря на то, что в этом в высшей степени мистическом
произведении во множестве нагромождены христианские реалии, не требуется особо
глубокого анализа, чтобы понять их лицемерный характер. Недаром Ницше назвал
«Парсифаля» «черной мессой»: сам Парсифаль – «нелепая и святотатственная карикатура
Иисуса Христа» (Нордау); Кундри – реминисценция-пародия Марии Магдалины (с
чертами Иродиады); трапеза рыцарей Грааля – искаженная версия «тайной вечери»,
в тексте – очень заметны перефразировки известных изречений Евангелия, музыка и
сценическое действие в сценах с рыцарями Грааля явным образом ориентируется на
церковную литургию. Однако господствующее настроение – гиперэкзальтированная
чувственность, так что результат – та же языческо-тевтонская мистерия, что и
Тетралогия, однако густо замешанная на псевдохристианской мистике (оттолкнувшей
в свое время Поля Клоделя, бывшего до тех пор восторженным вагнерианцем).
*
Необходимо сказать несколько слов о чисто
музыкальном воплощении вагнеровской идеологии.
Так же, как йецер ѓара, являясь антиподом Творца (хоть и сотворенным Им
же Самим), лишен истинной творческой силы, Вагнер именно в своем музыкальном
новаторстве проявляет свое бесплодие. Его знаменитая система лейтмотивов на
самом-то деле чрезвычайно затрудняет восприятие и понимание именно тех
произведений, которыми он особенно гордился. От нескольких лейтмотивов в его
ранних операх он пришел к построению всей музыкальной ткани только из
лейтмотивов в «Сумерках богов» (где их уже более сотни). Каждый раз, когда на
сцене появляется один из главных персонажей, когда говорят или даже только
думают о нем, звучит его лейтмотив: некая, достаточно яркая музыкальная фраза.
Но не только людей (и также их чувства) обозначают лейтмотивы: поле
закрепленных за лейтмотивами значений чрезвычайно обширно – до неодушевленных
предметов (вроде кольца, копья, любовного напитка или меча) и даже абстракций (таких,
как Рок в Тетралогии). Ясно, однако, что последовательность из нескольких нот может
вызвать ассоциацию, например, с золотом, искуплением или Валгаллой и тем самым
объяснить подтекст слышащегося со сцены, лишь у посвященного. Чрезвычайно
усложненная фактура обращается уже не столько к чувству, сколько к уму, к памяти;
оценить «поразительное богатство гармонической и полифонической ткани»[16] способен
лишь специалист – для обычного, неискушенного слушателя бесконечное повторение
уже известных мотивов быстро приедается и навевает лишь скуку. Но и специалиста
необходимость непрерывно следить за обработкой всех лейтмотивов представляется
весьма нелегкой задачей. «Богатство это слишком обильно; беспрестанно напрягая
ваше внимание, оно, наконец, утомляет его», и в конце концов «музыка перестает
быть для вас гармоническим сочетанием звуков, – она делается каким-то
утомляющим гулом. Того ли должно добиваться искусство?»[17].
Второй принцип композиции – так называемая
«бесконечная мелодия». Она представляет собой единый поток из все тех же
лейтмотивов. Отсутствие тональной опоры, незавершенность каждого отрезка, волны
экспрессии, не получающие ясного завершения, держат слушателя в постоянном напряжении,
подвергая его нервы и психику зачастую весьма сильному воздействию. Однако
отсутствие опор, отмечающих грани музыкальных форм, расплывчатость их структуры,
рассеивает внимание слушателя и препятствует наслаждению тем, что представляет
собой главное достоинство музыки Вагнера: ее чувственной красотой. Между
действующими лицами, партии которых вливаются в «бесконечную мелодию», исчезают
характерные различия, и они «напоминают друг друга, как две капли воды,
однообразным пафосом своих музыкальных речей»[18].
Оба эти принципа – порождения все того же
мистицизма, столь характерного для Вагнера, потому что в основе их лежит
основополагающее у Вагнера представление, будто истинное постижение достигается
единственно интуитивно-экстатическим образом. Факт их изобретения и сугубого
применения именно в поздних операх – неопровержимое свидетельство все большего
и большего иссякания творческой силы в соответствии с закономерностью,
указанной выше. Пойдя на поводу у клипы и верно ей служа, Вагнер получил
от нее сначала замечательный дар творчества, а позже – и баснословный успех.
Однако, загубив свою душу, он стал обманывать ее ожидания, и она начала ему
мстить. Но, как это чаще всего бывает, грешник думает, что ему
...легче уж вперед шагать,
чем по трясине возвращаться впять[19] –
то есть раскаяться и попытаться совершить тшуву
(вернуться к исполнению воли Творца), – ведь для этого пришлось бы пересмотреть
свою прожитую жизнь и слишком многое в ней зачеркнуть! Так и Вагнер: чем больше
мелел поток его оригинальных мелодий, тем с большим упрямством он настаивал на
верности и перспективности своих теорий (изобретенных для того, чтобы «необходимость
обернуть добродетелью»).
И вот тут-то мы подходим ко второму значению слова
клипа: «скорлупа». То есть внешняя оболочка (например, ореха) – несъедобная,
сама по себе ценности не имеющая, которую необходимо расколоть, чтобы выяснить,
что она под собой скрывает, после чего ее хранить больше незачем и остается
только выбросить[20].
Что содержится под «скорлупой» вагнеровской
музыки? Фактически, ответ на этот вопрос уже содержится в выше приведенных
рассуждениях о существе лейтмотивной системы и «бесконечной мелодии» и об
идейном содержании вагнеровских опер. Но стоит добавить следующее.
Хотя Вагнер считал себя выдающимся писателем и
поэтом-либреттистом, ни один из его сюжетов не взят непосредственно из жизни.
Даже в самой «реалистической» из его опер, «Нюрнбергских мейстерзингерах»,
«завязкой служит архинелепый и архиуродливый анекдот»[21], во
всех же остальных также «мы видим не жизнь, а сновидения и чертовщину»
(Нордау), заимствованные из старых и достаточно темных источников, а затем
основательно переработанные болезненным вдохновением Вагнера. Бессильный
создать действительно живые образы, он вывел на сцену персонажи,
искусственность которых заслонил мистическими мотивами: покорностью
сверхмировому Року, влиянием проклятий, таинственным долгом реализации
пророчеств, неотвратимостью воздействия колдовства... И, кстати, текст опер
Вагнера не менее сложен для восприятия, чем музыка, в которую он вплетен. Если
только не изображается бешеная любовная страсть (для чего Вагнеру достаточно
междометий, частиц и оборванных слов), язык обычно очень тяжелый, с
многочисленными архаизмами. По любому поводу начинается философствование –
столь же туманное и запутанное, сколь многословно и темно его изложение. Под стать
и реализация сюжета: поведение персонажей не соответствует ни закономерностям
художественной формы, ни элементарному здравому смыслу...[22]
Короче говоря, как ни чарующе выглядит клипа
Вагнера на первый взгляд, она содержит в себе лишь гнилое, изъеденное червями
ядро, так как «все его произведения черпают свои соки словно из полусгнивших
пней» (Нордау).
*
Страсти вокруг музыки Вагнера давно улеглись. В
наше время его музыкально-драматургические находки, изумлявшие современников, уже
не воспринимаются как нечто небывалое. Его методы композиции вошли в общий музыкальный
тезаурус и приобрели смысл общеакадемический. Но чрезвычайно показательно, что
ни один сколько-нибудь даровитый композитор не пошел по указанному им пути
создания музыкальных драм. Так что вагнеровская «музыка будущего» осталась в
прошедшем времени.
Однако одно и поныне столь же свежо, как полтора
века назад. Вокруг музыки Вагнера продолжает бушевать еврейский мазохизм.
Кажется совершенно непостижимым, почему несмотря
на совершенно явный ярый антисемитизм Вагнера он был окружен столькими евреями,
преданными ему буквально душой и телом. Директор пражского оперного театра Анджело
Нойман, дирижер Герман Леви, знаменитый пианист Карл Таузиг, музыкальный критик
Генрих Поргес – «старейшина вагнерианцев», молодой пианист-виртуоз Йозеф
Рубинштейн... Даже театр в Байрейте возник и продолжал существовать благодаря активному
содействию евреев: фабриканта Лезера и банкира Кона. Правда, когда Вагнер желал
привлечь к себе нового адепта, он умел стать исключительно обаятельным, но –
что крайне важно для понимания его личности – скорее по-женски: используя
разнообразные средства обольщения, словно домогаясь любви: «Будь моим!»[23]. И,
как и должен действовать йецер ѓара, самые сильные волны соблазна Вагнер изливал в
сторону евреев. Заставить еврея забыть о своей сущности и подчинить свою волю
своему ненавистнику – это ли не победа?!
И так же, как для того,
чтобы преступить волю Всевышнего, человек должен позволить овладеть собой духу
безумия[24], для того, чтобы полностью игнорировать
непримиримую ненависть Вагнера к евреям как к народу, еврей должен сделать себя
слепым и глухим и полностью лишить себя способности мыслить логически. Выдающийся
образец этого – Густав Малер, великий исполнитель и интерпретатор музыкальных
драм Вагнера – и столь же великий пример самооболванивания. Известно такое его
высказывание: «Какое бы мрачное настроение у меня ни было, оно исправляется,
стоит мне только вспомнить о Вагнере. Как хорошо уже то, что лучи такого
светила, как он, вообще проникли в этот мир!»[25]. Даже
бесспорно отрицательные стороны характера Вагнера Малер оправдывал, объясняя их
«свойственной гению поглощенностью собственным творчеством»[26].
В Стране Израиля Вагнера прекратили исполнять в
В действительности же ничего загадочного тут нет.
Этот энтузиазм в обличии крайне наглой нетерпимости – явление того же порядка, что
непримиримая антиизраильская позиция скрипача Йеѓуди
Менухина или палестинский паспорт израильского «пианиста №1» Даниэля
Баренбойма. А в сущности – невроз, типичный для евреев, стремящихся «быть как
все». Отказавшись от защиты Свыше, не желая быть «у ног Пастуха», но продолжая
оставаться в окружении «семидесяти волков»[27],
такой еврей постоянно испытывает страх. Он ищет защиты у одних антисемитов
против других, но в глубине души чувствует, сколь это ненадежно. Поэтому он
стремится «переанетисемитить» самих антисемитов, и при этом готов лизать кулак,
которым его бьют. Столкнувшись с любым напоминанием о еврействе, он непременно
проявит свою «жестоковыйность». Поэтому он, в частности, категорически отказывается
увидеть, что идеология нацистов – это калька с идейного содержания Тетралогии,
а их практика – попытка его осуществления (не удавшаяся лишь благодаря все той
же защите Пастуха). И это – вопреки самому нацизму, всячески подчеркивавшему и
рекламировавшему свою связь с Вагнером!
Тем не менее, еврею никогда не удастся стать
«таким же, как все»[28]. Мировой
закон, согласно которому йецер превращается в палача обольщенного им
грешника, не подлежит отмене все время, пока наш мир остается в ныне существующем
виде. И можно убедиться в этом на конкретных примерах: внезапная смерть Таузига
в возрасте 30 лет от очень редкой болезни; самоубийство Йозефа Рубинштейна на
могиле Вагнера ради «искупления» своего «иудейства»; прогрессирующий психоз
Малера, стремительно приблизивший его смерть; потеря способности играть на
скрипке Йеѓуди Менухина; болезненная мания величия Баренбойма.
«Мера за меру»[29]: кто сознательно отрекся от
своей еврейской сущности, тот действительно теряет ее; кто добровольно впустил
в себя дух безумия, тот действительно становится безумным.
*
Есть два средства распознания уловок йецера
и защиты от него: здравый ум и Тора, предоставляющая критерии для различения
правды ото лжи[30]. С их помощью нетрудно
разобраться в том, что музыка Вагнера – это «яд, который одурманивает мозг» (по
словам Ницше), а в сущности – «цветок Зла» (в бодлеровском смысле).
[1]
Ликутей сихот, т. I, с. 151. Русский перевод: Беседы
Любавичского Ребе. Книга Шмот. Иерусалим, «Шамир», 5763-2003, с. 78.
[2]
См. Тора ор, 57а; Ликутей дибурим I, 111а-б.
[3] Обо всем этом. см. Ѓайом – йом..., 23 сивана.
[4] См. Талмуд Бавли, Шабат, 105б.
[5] См. Тора ор, 6б, 19б.
[6] См. Танья, гл. 26.
[7] Кунтрес «Умааян», Маамар 7, гл. 1.
[8] Этим объясняется такое, на первый взгляд загадочное явление: весьма часто
грешник живет очень хорошо – в то время как праведник страдает.
[9] Талмуд Бавли, Бава батра, 17а.
[10] См. там же, Сукка, 52б; Кунтрес «Умааян».
[11] Это, кстати, объясняет, почему во всех революциях ее устроители раньше или
позже оказываются ее жертвами.
[12] См. Кунтрес «Умааян», Маамар 7, гл. 2; Маамар 10, гл. 2.
[13] См. об этом: Макс Нордау. Рихард Вагнер (из цикла
«Вырождение») на сайте
ru.wikisource.org/wiki.
[14] Согласно Торе, ребенок, родившийся в результате запрещенного полового
сношения.
[15] На это обратил внимание уже Ницше – см. его эссе «Казус ‘Вагнер’».
[16]
П.И. Чайковский. Байрейтское музыкальное торжество (III).
[17] Там же.
[18] Мнение Э. Ганслика в передаче М. Нордау.
[19] Слова Макбета в одноименной трагедии Шекспира.
[20] См. Тора ор, 61г.
[21] В.В. Стасов. По поводу двух музыкальных реформаторов. «Нюрнбергские
мейстерзингеры».
[22] Подробнее о нелепостях в развертывании сюжета см. у Нордау.
[23] Как очень верно изобразил Ф. Верфель в своем романе «Верди».
[24] См. Талмуд Бавли, Сота, 3а.
[25] Густав Малер. Письма. Воспоминания. Москва, «Музыка», 1964, с. 518.
[26] Там же, с. 442.
[27] См. Эстер-Раба, 10:11; Песикта Рабати, 9: «Сказал Давид [Всевышнему]:
Ягненок между семьюдесятью волками – что может он сделать? Израиль между
семьюдесятью народами – что могли бы они сделать, если бы Ты не стоял за него
каждый час, каждый миг?».
[28] См. Кунтрес «Умааян», Маамар 11, гл. 3.
[29]
См. Талмуд Бавли, Санѓедрин, 90а: таков
обычный образ наказания человека Всевышним.
[30] См. Тора ор, 109а.
Всего понравилось:0
Всего посещений: 6489
Convert this page - http://berkovich-zametki.com/2011/Zametki/Nomer9/Veksler1.php - to PDF file
Комментарии:
Берка - Йегуде Векслеру
- at 2013-09-03 21:38:50 EDT
Легко понять чувства евреев к Вагнеру и его музыке, в то время как идеи Вагнера и его музыка использовались как орудия массового убийства. На возможные возражения, что музыка не стреляет(деньги не пахнут), можно ответить, что стреляет эффективнее пулемёта и пушки. Достаточно вспомнить - "Вставай страна огромная". Мне кажется, что любование эстетикой ножа, которым убили близкого человека - противно природе человека.
Хотя я сам, в своё время, на вопрос: "Как еврею относиться к Вагнеру?" ответил, что неразумно с водой выплёскивать ребёнка. Имея в виду, что хорошее можно оставить себе, а дурное выплеснуть. Резюме: слушать-не слушать Вагнера, вопрос личной брезгливости. Указания автора на недостатки музыки Выгнера с одной стороны представляются обоснованными. С другой - напоминают попытки ряда переводчиков "улучшить" тексты Шекспира. Часто грубоватые, простонародные. Даже перевод Пастернака: "Быть или не быть? Вот в чём вопрос." является искажением реального звучания и смысла этой фразы на английском: "Быть или не быть? Это вопрос." Казалось бы - смысловой разницы нет, так почему же не заставить фразу звучать загадочней и философичней? Потому что слово "Вот" в переводе этой фразы у Пастернака смещает акцент, указание на слово "вопрос". В то время как в английском варианте акценты не проставлены. И оба слова: и "Это", и "вопрос" равнозначно загадочны.
В этой же связи не лише вспомнить реакцию Хемингуэя на просмотренный фильм Занука "Снега Килиманджаро" - "Это не "Снега Килиманджаро". Это Снега Занука". Видимо Папа Хэм намекал, что он бы поставил фильм лучше. Что, разумеется, провоцирует законные сомнения.
Moshe ben Cvi
- at 2013-09-03 13:14:40 EDT
Замечательная, глубокая работа! Это, по сути, новое слово в "вагнериане" - и не только. Поздравление автору!
Борис
Москва, Россия - at 2012-10-18 21:32:17 EDT
Прекрасная статья.Удивляют комментаторы-они не хотят обличать антисемитизм.Один комментатор предложил автору заглянуть в зеркало,как бы не понимая,что автор обличает еврейский антисемитизм более, чем прочий.Конформизм нельзя оправдывать религией и выдавать за гуманизм.
А. Избицер - Э. Рабиновичу
- at 2011-09-19 23:04:11 EDT
Дорогой Элиэзер!
С Вашего, надеюсь, одобрения, я отвечу Вам в Гостевой.
А.Кац
Хайфа, Израиль - at 2011-09-19 14:07:53 EDT
Е.Майбурд:
"При этом, в основном (за немногими исключениями), громче всех негодуют по поводу антисемитизма как раз те, кто больше всех гневит Всевышнего. В минувшую Субботу в синагогах читали главу «Ки Таво» - там как раз сказано, отчего и почему существует антисемитизм, отчего все наши горести и беды. Буквально. Так что, господа, коли ищете причины антисемитизма, гляньте-ка сперва в зеркало.
На подходе День Суда. Самое время одуматься и начать новую жизнь"
При глубочайшем уважении к автору этих строк (г-ну Е.Майбурду), не могу не содрогнуться. Давайте хоть в канун Рош-а-Шана и Йом-Кипура не подсказывать Вс-вышнему, кого ему надо любить и кто должен вызывать гнев. И еще - давайте все-таки не будем сводить святые строки Торы к инструкции по эксплуатации типа "как искоренить антисемитизм".
А.Кац
Хайфа, Израиль - at 2011-09-19 14:06:07 EDT
Е.Майбурд:
"
"
При глубочайшем уважении к автору этих строк (г-ну Е.Майбурду), не могу не содрогнуться. Давайте хоть в канун Рош-а-Шана и Йом-Кипура не подсказывать Вс-вышнему, кого ему надо любить и кто должен вызывать гнев. И еще - давайте все-таки не будем сводить святые строки Торы к инструкции по эксплуатации типа "как искоренить антисемитизм".
V-A
- at 2011-09-19 05:18:06 EDT
Е. Майбурд
Если некто хочет анализировать явление искусства научными методами, тогда ему лучше всего выдержать объективный тон (как бы он сам ни относился лично к объекту своего анализа). Если автор заметно не объективен, неизбежно возникает подозрение, что выводы подгоняются под науку.
Вагнер кроме того что ненавидел евреев ещё и был просто
мизантропом. И музыка у него была соответствующая -
человеконенавидясщая.
Обьективно, любой человек (кроме упертого антисемита)
должен относиться к Вагнеру предвзято.
Е. Майбурд
- at 2011-09-19 04:30:13 EDT
«В ЦЕЛОМ НИКТО не пошел по его пути -- также и по линии создания всей музыкальной ткани сотканной из тейтмотивов.»
Верно, хотя - какое отношение это наблюдение имеет к теме статьи? Коли на то пошло, нужно заметить, что кое-кто пошел «по его пути» в литератературе и даже создал два шедевра. Хотя и это замечание тоже вряд ли имеет отношение к теме статьи.
Если вернуться к теме статьи, применение понятий из Кабалы методологически почти то же самое, что применение научных понятий. Если некто хочет анализировать явление искусства научными методами, тогда ему лучше всего выдержать объективный тон (как бы он сам ни относился лично к объекту своего анализа). Если автор заметно не объективен, неизбежно возникает подозрение, что выводы подгоняются под науку.
Не нужно видеть в сказанном наезд на уважаемого г-на Векслера. Однако, вообще такое следовало сказать. Окровенно показав свое отрицательное отношение к объекту, автор сильно ослабил эффект от своего, так сказать, научного анализа.
А теперь о смешном:
- Ой, простите, я кажется вас ударил нечаянно! Надеюсь, не сильно?
- Да вы два зуба всего мне оставили!
- Как! Неужели я выбил у вас целых тридцать зубов?
- Ну, у меня их было три...
Смешно? Или нет? Когда говорил это несравненный Ярон, публика в зале смеялась от души. Это по поводу примера с Дон Кихотом.
Для кого-то «Майстерзингеры» скучны и или хуже того. Для других (включавя меня) это веселая опера с комическими эпизодами. Юмор – дело весьма относительное и индивидуальное. Что я и мел в виду.
Вообще, юмора вокруг Вагнера-Шмагнера в избытке. Уже давным-давно «все счеты кончились и кончились все споры». Уже написаны библиотеки книг, включая множество солидных и серьезных авторов, среди которых немало евреев. Уже все исследовано – антисемитизм и расизм Вагнера, его музыка и ее влияние, его жизнь учтена чуть ли не по минутам... А в нашем местечке бурлят страсти. Кипят споры на темы – был ли он анти, что он сказал или думал... Доказывают, что его музыка плоха... Воспроизводят и городят одну нелепость за другой... Вот где юмор! Вот где смех!
При этом, в основном (за немногими исключениями), громче всех негодуют по поводу антисемитизма как раз те, кто больше всех гневит Всевышнего. В минувшую Субботу в синагогах читали главу «Ки Таво» - там как раз сказано, отчего и почему существует антисемитизм, отчего все наши горести и беды. Буквально. Так что, господа, коли ищете причины антисемитизма, гляньте-ка сперва в зеркало.
На подходе День Суда. Самое время одуматься и начать новую жизнь
Элиэзер М. Рабинович - Александру Избицеру
- at 2011-09-19 02:44:56 EDT
Выскажу также своё несогласие с мыслью из Вашего постинга – «Шекспир создавал Шейлока как смешной персонаж». Разве???
Шейлок Шекспира – персонаж трагический, и, как у всякого героя трагедии, у него – своя собственная правда, отличная от «правды» всех остальных.
В частности -
“O father Abram! what these Christians are,
Whose own hard dealings teaches them suspect
The thoughts of others!”
Это, весьма нешуточное, но постигнутое Шекспиром и глубоко выстраданное его Шейлоком обвинение в адрес христиан никак не может принадлежать «смешному персонажу».
У Шекспира есть и более сильный монолог Шейлока, где он говорит о том, что евреи чувствуют и ведут себя так же, как и другие люди. Тем не менее, позвольте с Вами не согласиться, дорогой Александр. Мы нынче из кожи лезем вон, чтобы придумать, что Шекспир не был антисемитом. Он и не был - в вагнеровском духе, но, как это часто бывает, евреев в Англии пратически не был, а образ смешного, жадного и нелепого еврея был, и был в театре. Ведь до Шекспира была пьеса "Мальтийский еврей" Марло.
Только для комедии можно придумать нелепейшую ситуацию залога, которго быть не могло. Не может вызывать подлинной симпатии человек, который, потребовав фунт человеческого мяса в шутку (как он сам уверял), решается привести эту нелепую угрозу в исполнение, убив Антонио, не говоря уже о том, что не могло быть суда, который встал бы (вначале) на его сторону. Это всё задумывалось, как чистая комедия и насмешка над евреем.
В фильме, сделанном лет двадцать назад, был фон погромов, чтобы хоть как-то сделать Шейлока симпатичнее, и так его играл Аль Пачино. Но если Вам случилось увидеть постановку в Центральном парке в прошлом году (кажется, режиссёр был еврей), то тот же Пачино играл Шейлока совсем по-другому и без малейшей симпатии, и это правильно.
Александр Избицер
New York, NY, USA - at 2011-09-18 22:34:43 EDT
Уважаемый г-н Векслер, с радостью присоединяюсь к благожелательным откликам на Ваш превосходный труд.
Но, как это нередко случается, некоторые детали вызвали у меня сомнения. В частности, Ваше утверждение «Но чрезвычайно показательно, что ни один сколько-нибудь даровитый композитор не пошел по указанному им пути создания музыкальных драм». И позднее Вы написали – «После Вагнера НИКТО не написал оперы в жанре его "музыкальной драмы"».
Это неверно – и А. Штильман по-справедливости здесь упомянул первую, исключительно «вагнеровскую» оперу Р. Штрауса.
Однако наибольшую, всемирную известность приобрела опера Ганса Пфицнера «Палестрина» (1917 г.), в которой автор осознанно и недвусмысленно пошёл по стопам Вагнера, сочинив, фактически ещё одну вагнеровскую оперу, чтобы быть точнее – своеобразную «Meisterzinger-вариацию». Так замышлял сам Пфицнер (судя по его слову и делу), это же отмечали и критики, начиная с Томаса Манна. Хотя формально опера имеет подзаголовок «музыкальная легенда», а не «драма».
Это была отчаянная попытка Пфицнера противопоставить вагнеровскую традицию всё более распространяющейся моде на оперный «авангард», решительно с вагнеровской традицией простившейся. Пфицнер видел именно в вагнеровском пути спасение музыкальной драмы Германии. Однако – незачем и говорить – тема эта весьма обширна и непроста.
Выскажу также своё несогласие с мыслью из Вашего постинга – «Шекспир создавал Шейлока как смешной персонаж». Разве???
Шейлок Шекспира – персонаж трагический, и, как у всякого героя трагедии, у него – своя собственная правда, отличная от «правды» всех остальных.
В частности -
“O father Abram! what these Christians are,
Whose own hard dealings teaches them suspect
The thoughts of others!”
Это, весьма нешуточное, но постигнутое Шекспиром и глубоко выстраданное его Шейлоком обвинение в адрес христиан никак не может принадлежать «смешному персонажу».
Спасибо.
Йегуда Векслер
Израиль - at 2011-09-18 20:59:11 EDT
Прошу прощения, еще несколько слов о юморе "Мейстерзингеров".
Интересующихся я отсылаю к "Лекциям о "Дон-Кихоте" Набокова. Он там подробно рассматривает трансформацию наших представлений о смешном. Конечно, того, кто хохочет, прочитав, что Дон-Кихоту выбили все остававшиеся у него во рту зубы, очень позабавит сцена потасовки у Вагнера. Но думаю, что карикатурные образы в этой опере Вагнер создавал для обладавших тем же самым чувством юмора, которое побуждало потешаться над гномами в "Кольце" (то есть карикатурами на еврейских банкиров и капиталистов).
Шекспир создавал Шейлока как смешной персонаж, и когда его обдуривали, зрители должны были бы ликовать, но вот Гейне пишет, как на представлении "Венецианского купца" одна молодая англичанка расплакалась, говоря: "Как дурно поступили с этим человеком!"
Йегуда Векслер
Израиль - at 2011-09-18 20:40:26 EDT
После колебаний я решился все-таки ответить моим критикам -- ради других читателей.
Возражения моих критиков идут точно по той линии, о которой говорится в начале моей статьи: по схеме плюс-- но минус; минус -- но плюс.
Другие просто невнимательно прочитали, что у меня написано, и ответили не мне, а своему впечатлению.
После Вагнера НИКТО не написал оперы в жанре его "музыкальной драмы". Приплетать сюда Малера совершенно излишне: он опер не писал.
Приравнять "Китеж" и "Парсифаля" -- значит продемонстрировать, насколько туманно представляешь себе и "Китеж", и "Парсифаля".
То, что последующие композиторы заимствовали и развивали отдельные находки Вагнера -- явление совершенно нормальное; но В ЦЕЛОМ НИКТО не пошел по его пути -- также и по линии создания всей музыкальной ткани сотканной из тейтмотивов.
Ницше, Нордау, Ганслик, Чайковский, Стасов и проч. -- для меня достаточные авторитеты, так как каждый был специалистом в своей области. (В частности, Ганслик -- гениальный музыковед; Нордау -- первоклассный психолог.) Другой человек может так не считать -- это его право, и я не посягаю на него. А он -- пусть не посягает на мое.
С благодарностью всем, кто откликнулся на мою статью.
Всем доброго, сладкого и здорового еврейского года!
Б.Тененбаум-сугубо личное мнение
- at 2011-09-18 15:20:01 EDT
Я лично уважаю Вагнера за то, что он умер в Венеции как мужчина" сладкой смерьтью",- во время полового акта
Бывает все-таки просто глупость, а бывает оглушительная глупость. Сентенция, приведенная выше, является в этом смысле прекрасным примером. Можно уважать Толстого за то, что он "... умер как турист ..." - в пути, и на каком-то забытом Б-гом полустанке ? А если бы он умер, подавившись пирожным - это тоже была бы "... сладкая смерть ..." ?
В статье, на которую была помещена эта занятная "рецензия", говорится и о жизни, и о смерти, и о музыке, и о творчестве, и о Вагнере, и о том, что он сделал высокого, и о том, что сказал гнусного - и даже о том, как все сказанное и сделанное им преломилось в будущем.
Но, конечно, это все неважно, а вот что важно, так это "... выразить ему уважение ...", благо есть возможность помянуть его по такому пикантному поводу.
Aschkusa
- at 2011-09-18 14:59:44 EDT
О свастике Старого Одессита
В раскопках группы русско-немецких археологов около уральской Синташты в роскошных погребениях древней степной знати были найдены остатки двадцати полусгнивших двухколёсных колесниц, а, кроме того, избражения свастики.
С найденными свастиками «ариев» дело обстоит сложнее.
Свастика в Древнем мире была широко распостранена в качестве магического знака наряду с пятиконечной „печатью Соломона“ и шестиконечной звездой (“маген Давид“ – щит Давида). Мозаичный пол античной синагоги на территории кибуца «Маоз Хаим“ на израильских Голанах, раскопки которой начались в 1974 г., выложен рядом с обязательной менорой изображениями и узором свастики.
Я лично уважаю Вагнера за то, что он умер в Венеции как мужчина" сладкой смерьтью",- во время полового акта.
Старый одессит
Одесса, Украина - at 2011-09-18 12:16:40 EDT
Интересный текст. Читал с "кошерным" удовольствием.
При этом, опускаясь на бытовой уровень, вспомнил цикл программ о Вагнере на ТВЦ талантливого, по моей оценке, молодого музыковеда Артёма Варгафтика.
По его утверждениям жару в вагнеровский антисемитизм поддал еврей-композитор Мейербер, когда он организовал обструкцию премьеры его оперы (сейчас не помню какой) в Париже. По словам Варгафтика, в те годы Мейербер жёстко контролировал "музыкальный бизнес" в Париже.
Когда Вагнер, приехав в Париж, высокомерно отказался "проплатить", где следует, нормальное прохождение своей премьеры, - ему было организовано освистывание и срыв премьеры наемной клакой и подчеркнуто плохие отзывы в парижской прессе...
Моё личное отношение к музыке Вагнера неоднозначное.
Выслушать до конца любое его произведение для меня всегда было пыткой с головной болью. Но отдельные короткие фрагменты слушаю с удовольствием (ой, кошерным ли?).
Лев Николаевич Толстой тоже сильно ругал его музыку и тексты либретто..., но по-своему, не прибегая ни к каббалистическому, ни к какому другому методу, но выводы сходные.
P.S.
Как хорошо нам повезло, что гитлер не назвал своим любимым композитором Петра Ильича Чайковского и не использовал его произведения на своих сборищах!
А ведь осквернил, сволочь, древнейший символ человечества - свастику!
Владимир
Phila, - at 2011-09-17 23:43:47 EDT
Великолепная статья. Именно иудаизм подводит нас к пониманию того, почему именно на Вагнера у евреев такая идиосинкразия. Ни один из известных гениальных творцов-антисемитов - ни Лист, ни Достоевский, ни Гоголь... список длинный - не вызывает такого отторжения, как Вагнер.
Вагнер - это персонифицированное зло. В этом дело. Недаром Тора в главе Ki Thetze уделяет самое пристальное внимание выявления и изгнанию зла из своей среды (вплоть до весьма сурового наказания): "clear away the evil from your midst".
Е. Майбурд
- at 2011-09-12 14:11:41 EDT
Очень интересная статья. «Соблазнительность» музыки Вагнера давно стала общим местом. Поэтому язык «йецер га-ра» и «клипот» очень подходит для описания явления.
По моему мнению, автор вполне мог бы обойтись без Ганслика, Нордау, Ницше. Отношение последнего к В. не было столь однозначным. А первый, как известно, был просто огульным отрицателем и потому его высказывания не авторитетны. Но не это главное. На каждое критическое замечание того или другого, иной любитель может без труда найти три хвалебных. Я хочу сказать, что подобные ссылки, мало что прибавляя к содержанию и идеям автора, парадоксальным образом ослабляют, разводняют его собственное сообщение.
Частные замечания.
между действующими лицами, которых Вагнер выдает за положительных, и даже самыми мерзкими из тех, кого выставляет как отрицательные, в сущности, нет различия: за очень редким исключениями все они – личности крайне безнравственные.
Верно, но исключения не столь редки, по-моему. Я бы не сказал этого о многих женских образах (Сента, Елизавета, Эльза...). Вряд ли это справедливо также и в отношении образа Лоэнгрина. А в «Майстерзингерах» такое можно сказать только о Бекмессере, тогда как все остальные – совсем наоборот. Да и Парсифаля безнравственным не назовешь, не говоря уже о резонере Гурнеманце. Вообще ощущается, что автор часто, говоря обобщенно, держит в голове именно «Кольцо».
Даже «Мейстерзингеры», задуманные именно как легкая комическая опера, оказались весьма и весьма далеко от того, что составляет сущность комического.
Это – вкусовое высказывание. Согласен, что названная опера - не «Севильский цырюльник». Но если подойти непредвзято, можно найти и здесь много комического. Не только в связи с Бекмессером – скорее шутом, чем злодеем. Довольно комичен, например, Котнер – вяленая вобла... Всеобщая потасовка в конце 2 акта, особенно ее завязка и развязка. Да и сама эта сцена, музыкально представляющая собой фугу на тему серенады Бекмессера...
О лейтмотивной системе музыки В. – также есть элемент вкусового отношения со стороны автора. И высказывания Чайковского суть проявления его субъективного восприятия и его индивидуальной художнической особенности (действительно, эстетически не совместимой с Вагнером). Их можно было подать как пример, но вряд ли следовало приводить их как авторитетные суждения.
Но чрезвычайно показательно, что ни один сколько-нибудь даровитый композитор не пошел по указанному им пути создания музыкальных драм.
В узком смысле, это, пожалуй, верно (хотя и Яков Сосновский правильно указал на Римского-Корсакова. Особенно, его «Китеж», задуманный как аналог «Парсифаля»). Но бессмысленно отрицать гдлубокое воздействие Вагнера на последующее оперное искусство.
Так что вагнеровская «музыка будущего» осталась в прошедшем времени.
Опять – слишком обобщенно. Оперная реформа Вагнера, ее суть – не прижилась. Не станем забывать все же, что пик мировой популярности его музыки пришелся на наши («будущие») времена.
Главное, этих мелких недочетов можно было избежать, и не они делают статью интересной. Проблема, обозначенная автором, конечно не может быть раскрыта без обращения к музыке В., но лучше делать это, избегая эстетики.
Спасибо.
Александр Кац
Хайфа, Израиль - at 2011-09-12 10:09:42 EDT
Уважаемый г-н Векслер!
Приведенные Вами элементы Внутренней части Торы, которую принято называть Каббалой, производят впечатление и, по-видимому (насколько я могу судить) соответствуют референсам. Иными словами, к "общей" части Вашего подхода у меня нет вопросов.
Вопросы есть к "частному" применению Вашей теории: чем именно Вагнер отличается от любого другого композитора такого "уровня таланта"? Почему именно он - настолько явное с Вашей точки зрения проявление (точнее - воплощение) клипы?
Не открывает ли такой Ваш "каббалистический" подход несравнимо менее талантливым и менее разносторонне образованным ортодоксально ориентированным интеллигентам врата в оголтелое невежество и отрицание искусства и общей культуры? Этот последний вопрос - не вымыслел, а результат моего личного опыта общения с подобного рода деятелями: не далее чем вчера я имел "удовольствие" выслушивать возбужденную тираду одного из таких людей на тему о благе деградации "светской" литературы в Израиле.
Итак, мой последний вопрос: каждый ли талант, по Вашему мнению, является "слугой клипы"?
С глубоким уважением,
Александр
Националкосмополит
Израиль - at 2011-09-08 10:58:24 EDT
Согласно версии автора, Вагнер, декларировавший открыто в прессе свой антисемитизм, имел сверхзадачу заставить еврейских музыкальных интеллектуалов себя обожать.
Это подобно тому, как любящий человек прекрасно понимая, что объект его любви – сволочь продолжает его любить.
Вагнер хотел, что бы евреи относились к нему, как к своему Б-гу.
По парадоксальной кабалистической логике автора (которую возможно он не осознает) антисемиты Вагнеровского типа должны в современных условиях воскрешения Израиля и Святого Языка минимум стать юдофилами, а максимум принять гиюр.
Суходольский
- at 2011-09-08 09:19:54 EDT
A.SHTILMAN
New York, NY, USA - at 2011-09-08 04:56:55 EDT
Великий композитор Рихард Штраус
"Великий" композитор Рихард Штраус сотрудничал с нацистами, вместе с другими сторонниками Гитлера выступил против Томаса Манна в 1933 году, и вообще, личность далеко не однозначная.
Как и композитор Лист, тесть Вагнера. Но их судят по другому "уголовному кодексу".
Но интересно другое. Стремясь выделить злодея Вагнера среди других композиторов-антисемитов, его критики идут двумя путями. Во-первых, стараются принизить значение Вагнера для музыки. Не оказал, мол, влияния на последующие поколения. Но это явная чушь. Он настолько революционно преобразовал оперу, что его влияние сохраняется и сегодня. Даже чисто внешне: оркестровая яма, например, введена Вагнером. А мнение профессионалов и гениев типа Малера просто игнорируется. Вот вчера слушал интервью Михаила Турецкого на "Эхе Москвы". Он сказал, что Вагнер - его любимый композитор. А то, что традиция Байройтских фестивалей опер Вагнера жива и сейчас и лучшие музыканты мира считают честью в них участвовать, ничего не говорит?
Во-вторых, факт признания Вагнера многими знаменитыми евреями объясняется тем, что это "невроз, типичный для евреев, стремящихся «быть как все»". А не слишком ли простое объяснение? У всех невроз? Люди, типа Малера, знавшие свое место и величие, все "нервные"? Может, есть другое объяснение? Может, сами критики чего-то не понимают?
Элиэзер М. Рабинович
- at 2011-09-08 05:58:52 EDT
Превосходный анализ! Конечно, Вагнер был язычником и в этом смысле не меньшим анти-христианином, чем антисемитом.
Никогда не задумывался о качестве, на которое указал уважемый Иегуда: отсутствие у Вагнера чувства юмора, но мне кажется, что в этом недостатке можно, пожалуй, упрекнуть всю немецкую культуру, скажем, и острокмного Гофмана. Да и "Фауст" написан в том же ключе. А необычайно жестокие сказки, собранные братьями Гримм?
Немного наивным выглядит список людей, понесших наказание в этом мире. Иегудий Менухин не был таким самоненавидящим евреем с непримеримой анти-израильской позицией, как, например Чомский, которого автор не упоминает, и Менухин продолжал записывать музыку вплоть до года смерти в 1999 г. И Баренбойм не выглядит особенно уж наказанным.
A.SHTILMAN
New York, NY, USA - at 2011-09-08 04:56:55 EDT
"Мудрая, глубокая и точная статья. Её следует не просто прочитать, а внимательно изучить, ибо она касается не только музыки Вагнера, а учит жить в буквальном смысле".
Совершенно согласен с этими мыслями Владимира Вайсберга.
Это исследование - абсолютно новый подход к "Цветам Зла" музыки Вагнера. В одном трудно согласиться с автором - "Страсти по Вагнеру" едва ли когда-нибудь утихнут. И скорее всего не утихнут в первую очередь "благодаря" его поклонникам еврейского происхождения. Именно популяризаторы - профессиональные и любители - всегда будут раздувать скандальную славу своего кумира. Да, действительно влияние "мастера из Байройта" на следующие поколения композиторов поразительно ничтожно. Великий композитор Рихард Штраус сочинил свою первую оперу в подражание вагнеровским и назвал её "Гюнтрам". Но у Штрауса было и чувство юмора и здравый смысл: во дворе своей виллы в Гармише он поставил монумент, на котором написано:"Здесь лежит Гюнтрам, похороненный автором и большим симфоническим оркестром".
Поразителен список помощников и неистовых поклонников Вагнера, ушедших в столь молодом возрасте. Это полностью подтверждает концепцию автора о "прикосновении Зла". Поразительное исследование!
Для меня, переигравшего почти всего Вагнера в лучшем в мире оперном оркестре Метрополитэн оперы, музыка Вагнера остаётся наркотиком, дурманом, разрушающим человеческие ценности и растлевающим души людей. "Гений зла" потому и пришёлся так ко двору в эпоху нацизма - его музыка искуссно способствовала воспитанию "убийц с чистой совестью". Почитание гения зла опасно для самих почитателей. Спасибо автору за уникальную работу!
Борис Э.Альтшулер
Берлин, - at 2011-09-08 02:12:32 EDT
Блестящий интеллектуальный, глубокий анализ творчества Рихарда Вагнера с позиций Каббалы. Статья особенно интересна в свете очередной, прошедшей в который раз в Гостевой дискуссии о композиторе. Автор подчеркнул: „Вообще мистицизм – неотъемлемая принадлежность опер Вагнера.“ Именно на эту особенность творчества Вагнера, автора текстов и либретто, до публикации статьи Й.Векслера отсутствовали чёткие указания.
Вагнера можно считать создателем новогерманской оккультной религии, что нашло своё отражение в его антисемитских трактатах и соответстсвовало мистицизму Германии 19 - начала 20 вв. Именно этот мистицизм и „возрождённая“ германская псевдорелигия играли важную роль в идеологическом оснащении нацизма. СС, элитные вооруженные формирования НСДАП, под крылом которых существовал „Аненербе“, стали чем-то вроде рыцарского ордена, наподобие тамплиеров, поэтому СС нередко выспренно называли «черным орденом». Резиденцией зловещего ордена во главе с рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером стал по образу и подобию замка короля Артура, Камелота, Вевельсбург, ренессансный замок в южных окрестностях Бюрена. Практически все пропагандистские Wochenschau-фильмы Германии того времени сопровождались музыкой из опер Вагнера.
Относительно короткая, великолепная статья, от которой получил большое удовольствие.
Ontario14
- at 2011-09-08 01:57:24 EDT
Замечательно, большое спасибо.
Коль мила - сэла.
яков сосновский
хадера, израиль - at 2011-09-07 20:48:27 EDT
Но чрезвычайно показательно, что ни один сколько-нибудь даровитый композитор не пошел по указанному им пути создания музыкальных драм. Так что вагнеровская «музыка будущего» осталась в прошедшем времени.
А вот что думает об этом Артур Штильман (" В Большом театре и Метрополитен опере", "7 искусств",№8(21):
Даже тогда, ещё не зная многого о Вагнере, мне казалось, что Римский испытал очень большое влияние немецкого законодателя нового вида оперы, «музыкальной драмы», как Вагнер это именовал, и вложивший в неё ультра националистические чувства, эмоции и идеи...
...влияние музыки Вагнера ощутимо во многих местах «Садко» (особенно заметны вкрапления из «Райнгольда» в сцене подводного царства, или в «Китеже», где многие эпизоды навеяны вагнеровским «Парцифалем».
Владимир Вайсберг
Кёльн, ФРГ - at 2011-09-07 17:56:10 EDT
Мудрая, глубокая и точная статья. Её следует не просто прочитать, а внимательно изучить, ибо она касается не только музыки Вагнера, а учит жить в буквальном смысле.
"...кто сознательно отрекся от своей еврейской сущности, тот действительно теряет ее; кто добровольно впустил в себя дух безумия, тот действительно становится безумным."
Это главный урок статьи тего следует запомнить.
Автору - глубокая благодарность и пожелания больших творческих успехов на радость всем нам!