©"Заметки по еврейской истории"
июнь  2011 года

Федор Лясс

Гитлер – Сталин

Подводные течения Второй мировой войны

К добру и миру тянется мудрец,

К войне и распрям тянется глупец.

Д. Рудаки Абу Абдаллах

Зловещие истоки. Начнем наше изложение с 1938 года. Тогда, как известно, Сталин, поддерживаемый средствами пропаганды, относился к Гитлеру крайне враждебно. Но к началу 1938 г. Сталин понял, что Коминтерн – не та структура, которая обеспечит ему мировое господство. Лучше его добиваться совместно с Гитлером. Первые шаги нацистов на этом поприще показали Сталину значительно большую эффективность, чем то, чего достиг Коминтерн к этому времени. Борьба ленинско-сталинской партии за желание стать «вольною царицей», владычицей над всем миром, «мировым СССР», вступила на новый этап.

Сталину была нужна мировая война не меньше, чем Гитлеру. И он, под прикрытием якобы серьезных дипломатических переговоров с Англией и Францией о мерах предотвращения мировой бойни, начал, сначала на низшем дипломатическом уровне зондаж о возможности договориться с Гитлером. С середины 1938 года начались переговоры между дипломатическими сотрудниками Астаховым и Шнурре. Первый представлял позицию Сталина, а второй Риббентропа. В процессе переговоров Шнурре уточнил, что «советско-германское сближение должно выразиться в установлении хороших политических отношений, которые учитывали бы жизненные политические интересы обеих сторон и у обеих сторон во всей зоне от Балтийского моря до Черного и до Дальнего Востока не существует спорных проблем во внешней политике. Германская сторона уточнила, что «не существует разницы в мировоззрении и в идеологии между сторонами по вопросу оппозиции к капиталистическим демократиям, так как ни Германия, ни Италия не имеют ничего общего с капитализмом Запада. Следовательно, можно считать довольно парадоксальным, если бы Советский Союз, как социалистическое государство, был бы на стороне западных демократий». В изложении Астахова это высказывание Шнурре выглядит следующим образом: «Сближение СССР с Германией и Италией возможно потому, что “Германия и Италия, хотя и боролись с коммунизмом, но настроены антикапиталистически”».

Чтобы лишний раз подчеркнуть отсутствие идеологических препятствий к сближению СССР и Германии, Шнурре заявил, что германское руководство намеревается пригласить советских представителей присутствовать на предстоящем съезде национал-социалистической партии (1). Шнурре особо подчеркнул, что он излагает позицию Риббентропа, который, в свою очередь, «в точности знает мысли фюрера». Эта позиция, по словам Шнурре, включала готовность «договориться по любым вопросам, дать любые гарантии. Мы не представляем себе, чтобы СССР было выгодно стать на сторону Англии и Польши, в то время как есть полная возможность договориться с нами. Если у советского правительства есть желание серьезно говорить на эту тему, то подобное заявление можно услышать не только от меня, а от гораздо более высокопоставленных лиц». Наконец, Шнурре заявил, что «если бы дело дошло до серьезных разговоров», германское правительство пошло бы целиком навстречу Советскому Союзу в вопросах, касающихся Прибалтики и Румынии, «еще легче было бы договориться относительно Польши».

И Сталин пришел к безоговорочному решению, что если ОН выберет договор о взаимопомощи с Францией и Англией, то такое соглашение предотвратит войну, поскольку Германия вынуждена будет отказаться от захвата Польши. Но Сталин сразу же решил заключить пакт с Германией, который означал бы войну. Ведь именно в результате ее предотвращения события в дальнейшем могут принять для СССР нежелательный характер и затормозить дальнейшую реализацию ЕГО агрессивных планов. Сталин понимал, что в мирное время захват власти большевиками невозможен, а «диктатура этой партии становится возможной только в результате большой войны». Сталин принял решение: «Мы сделаем свой выбор, и он ясен. Мы должны принять немецкое предложение и вежливо расстаться с англо-французской миссией» (30).

В эти же дни (с 10 по 21 марта 1939 г.) на XVIII съезде ВКП(б) Сталин заявил, что слухи об агрессивных намерениях Гитлера в отношении СССР – «злостный вымысел англо-французских капиталистов», опровергнутый дальнейшим развитием советско-германских дипломатических контактов. Их укреплению содействовала замена посла в Германии, неугодного нацистам еврея Я. Сурица, на В.Г. Деканозова – правую руку Лаврентия Берии, который 17 апреля 1939 г. подтвердил в лице германского Министерства иностранных дел, который пожелание советского правительства установить самые хорошие отношения с Германией. Как первый шаг навстречу, вместо еврея М. Литвинова, занимавшего антигитлеровскую позицию, наркомом иностранных дел был назначен В.М. Молотов, со сталинским напутствием: «Убери из наркомата евреев!».

Нетрудно обнаружить сходство между политическими системами, структурами власти в СССР и Германии, равно как и между некоторыми личными качествами диктаторов, увенчивавших эти структуры и накладывавших на них отпечаток своей личности. Не случайно Сталин и Гитлер испытывали несомненные симпатии по отношению друг к другу. В статье «Иосиф Сталин. Опыт характеристики» Троцкий отмечал:

«…не Чемберлен, а Гитлер импонирует Сталину. В фюрере хозяин Кремля находит не только то, что есть в нем самом, но и то, чего ему не хватает. Гитлер, худо или хорошо, был инициатором большого движения. Его идеям, как ни жалки они, удалось объединить миллионы. Так выросла партия, которая вооружила своего вождя еще не виданным в мире могуществом. Ныне Гитлер сочетание инициативы, вероломства и эпилепсии собирается не меньше и не больше, как перестроить нашу планету по образу и подобию своему»(31).

То обстоятельство, что именно эти качества привлекали Сталина в Гитлере, подтверждают высказывания ближайшего сталинского приспешника. На вопрос «Как Сталин относился к Гитлеру как к личности, как его оценивал?» Молотов ответил: «Сказать недооценивал, это было бы неправильно. Он видел, что все-таки Гитлер организовал немецкий народ за короткое время. Была большая коммунистическая партия, и ее не стало смылась. А Гитлер вел за собой народ...» (2).

Выбор был сделан Сталиным в пользу большой войны для победы мировой революции. Аргументы Сталина в пользу договора с Гитлером основывались на привлекательности территориальных предложений последнего и возможности использовать в интересах СССР войну Гитлера с Западом, которая, как надеялся Сталин, станет затяжной. В августе 1939 г. ОН заявил, что «по крайней мере в течение десяти лет» Германия не нападет на СССР, поскольку будет истощена и поглощена наблюдением за побежденными Англией и Францией с целью помешать их восстановлению». а после заключения Договора о ненападении Сталин назвал фюрера своим «боевым другом». Сталин ближе всего к сердцу принял территориальные обещания Гитлера, первое из которых было связано с немедленным разгромом Польши и ее разделом.

На освоение Германией огромных территорий Сталин отводил «многие десятилетия». «Очевидно, что Германия будет очень занята в другом месте, чтобы повернуться против нас», такой трагический для нашей страны вывод сделал Сталин, открывая путь войне, рассчитывая на перспективу мировой революции.

В середине 1939 года Астахов был арестован и расстрелян. (Сталинская методика заметать криминальные следы.) Причиной устранения Астахова с дипломатической арены был переход к переговорам на более высокий уровень: между Риббентропом и Молотовым, через «Памятные записки», передаваемые Шуленбургом. В телеграмме, отправленной 14 августа 1939 года, Риббентроп поручал Шуленбургу срочно посетить Молотова и зачитать ему длинное «устное послание». Выполняя это поручение, Шуленбург на следующий день встретился с Молотовым и прочел ему «Памятную записку» Риббентропа, где перечислялись вопросы Балтийского моря, прибалтийских государств, Польши, юго-востока и т.п., которые, по мнению германского правительства, могут быть разрешены «к полному удовлетворению обеих стран». В советской «Памятной записке» говорилось, что правительство СССР готово «перестроить свою политику в духе ее серьезного улучшения в отношении Германии». Важным шагом этой «перестройки» называлось подписание пакта о ненападении «с одновременным принятием специального протокола о заинтересованности договаривающихся сторон в тех или иных вопросах внешней политики, с тем, чтобы последний представлял органическую часть пакта». Таким образом, на советско-германских переговорах впервые был упомянут секретный документ, который с этого времени именовался «Дополнительным протоколом» (3).

Со своей стороны, Гитлер согласился на главное требование советской стороны – подписание секретного протокола. «Дополнительный протокол, желаемый правительством СССР, – писал Гитлер, – по моему убеждению, может быть, по существу, выяснен в кратчайший срок, если ответственному государственному деятелю Германии будет предоставлена возможность вести об этом переговоры в Москве лично... Министр иностранных дел имеет всеобъемлющие и неограниченные полномочия, чтобы составить и подписать как пакт о ненападении, так и протокол».

Сталин: «Нам война выгодна». 19 августа 1939 года, за четыре дня до подписания советско-германского Договора о ненападении (Пакта Молотова Риббентропа), Сталин срочно созвал Политбюро и руководство Коминтерна. На этом заседании он выступил с речью, текст которой у нас никогда не публиковался.

О чем же говорил тогда Сталин? Приведем почти полный текст этой речи:

«Вопрос мира или войны вступает в критическую для нас фазу. Если мы заключим договор о взаимопомощи с Францией и Великобританией, Германия откажется от Польши и станет искать “модус вивенди” с западными державами. Война будет предотвращена, но в дальнейшем события могут принять опасный характер для СССР. Если мы примем предложение Германии о заключении с ней пакта о ненападении, она, конечно, нападет на Польшу, и вмешательство Франции и Англии в эту войну станет неизбежным. Западная Европа будет подвергнута серьезным волнениям и беспорядкам. В этих условиях у нас будет много шансов остаться в стороне от конфликта, и мы сможем надеяться на наше выгодное вступление в войну.

Опыт двадцати последних лет показывает, что в мирное время невозможно иметь в Европе коммунистическое движение, сильное до такой степени, чтобы большевистская партия смогла бы захватить власть. Диктатура этой партии становится возможной только в результате большой войны. Мы сделаем свой выбор, и он ясен. Мы должны принять немецкое предложение и вежливо отослать обратно англо-французскую миссию. Первое преимущество, которое мы извлечем, будет уничтожение Польши до самых подступов к Варшаве, включая украинскую Галицию. Германия предоставляет нам полную свободу действий в прибалтийских странах и не возражает по поводу возвращения Бессарабии СССР. Она готова уступить нам в качестве зоны влияния Румынию, Болгарию и Венгрию. Остается открытым вопрос, связанный с Югославией... В то же время мы должны предвидеть последствия, которые будут вытекать как из поражения, так и из победы Германии. В случае ее поражения неизбежно произойдет советизация Германии и будет создано коммунистическое правительство. Мы не должны забывать, что советизированная Германия окажется перед большой опасностью, если эта советизация явится последствием поражения Германии в скоротечной войне. Англия и Франция будут еще достаточно сильны, чтобы захватить Берлин и уничтожить советскую Германию. А мы не будем в состоянии прийти на помощь нашим большевистским товарищам в Германии.

Таким образом, наша задача заключается в том, чтобы Германия смогла вести войну как можно дольше, с целью, чтобы уставшие и до такой степени изнуренные Англия и Франция были бы не в состоянии разгромить советизированную Германию. Придерживаясь позиции нейтралитета и ожидая своего часа, СССР будет оказывать помощь нынешней Германии, снабжая ее сырьем и продовольственными товарами. Но, само собой разумеется, наша помощь не должна превышать определенных размеров для того, чтобы не подрывать нашу экономику и не ослаблять мощь нашей армии.

В то же самое время мы должны вести активную коммунистическую пропаганду, особенно в англо-французском блоке и преимущественно во Франции. Мы должны быть готовы к тому, что в этой стране в военное время партия будет вынуждена отказаться от легальной деятельности и уйти в подполье. Мы знаем, что эта работа потребует многих жертв, но наши французские товарищи не будут сомневаться. Их задачами в первую очередь будут разложение и деморализация армии и полиции. Если эта подготовительная работа будет выполнена в надлежащей форме, безопасность советской Германии будет обеспечена, а это будет способствовать советизации Франции.

Для реализации этих планов необходимо, чтобы война продлилась как можно дольше, и именно в эту сторону должны быть направлены все силы, которыми мы располагаем в Западной Европе и на Балканах.

Рассмотрим теперь второе предположение, т.е. победу Германии. Некоторые придерживаются мнения, что эта возможность представляет для нас серьезную опасность. Доля правды в этом утверждении есть, но было бы ошибочно думать, что эта опасность будет так близка и так велика, как некоторые ее представляют. Если Германия одержит победу, она выйдет из войны слишком истощенной, чтобы начать вооруженный конфликт с СССР по крайней мере в течение десяти лет.

Ее основной заботой будет наблюдение за побежденными Англией и Францией с целью помешать их восстановлению. С другой стороны, победоносная Германия будет располагать огромными территориями, и в течение многих десятилетий она будет занята их “эксплуатацией” и установлением там германских порядков. Очевидно, что Германия будет очень занята в другом месте, чтобы повернуться против нас. Есть и еще одна вещь, которая послужит укреплению нашей безопасности. В побежденной Франции ФКП всегда будет очень сильной. Коммунистическая революция неизбежно произойдет, и мы сможем использовать это обстоятельство для того, чтобы прийти на помощь Франции и сделать ее нашим союзником. Позже все народы, попавшие под “защиту” победоносной Германии, также станут нашими союзниками. У нас будет широкое поле деятельности для развития мировой революции.

Товарищи! В интересах СССР Родины трудящихся, чтобы война разразилась между Рейхом и капиталистическим англо-французским блоком. Нужно сделать все, чтобы эта война длилась как можно дольше в целях изнурения двух сторон. Именно по этой причине мы должны согласиться на заключение пакта, предложенного Германией, и работать над тем, чтобы эта война, объявленная однажды, продлилась максимальное количество времени. Надо будет усилить пропагандистскую работу в воюющих странах для того, чтобы быть готовыми к тому времени, когда война закончится».

Приведенный текст речи Сталина воспроизведен на основе ее французской копии, сделанной, вероятно, кем-то из Коминтерна, присутствовавшим на заседании Политбюро. Сейчас этот текст находится в Центре хранения историко-документальных коллекций, бывшем Особом архиве СССР (Ф. 7. Оп. 1. Д. 1223). Эта речь Сталина легла в основу позиции советской стороны при подписании ею секретных протоколов с нацистской Германией о разделе Европы.

Агрессивный симбиоз Гитлер – Сталин состоялся. Получив согласие Сталина, вечером 21 августа, Гитлер воспринял его с необузданным восторгом. С возгласом: «Ну, теперь весь мир – у меня в кармане!» – он стал обеими руками барабанить по стене (по разным источникам – по столу) и вообще повел себя как умалишенный. Гитлер не преминул рассказать своим генералам и о том дележе чужих территорий, который он собирался вскоре осуществить вкупе со Сталиным: «Через несколько недель я протяну Сталину руку на общей германо-русской границе и вместе с ним предприму раздел мира... Риббентропу дано указание делать любое предложение и принимать любое требование русских».

23 августа 1939 г. Молотовым и Риббентропом в Москве был подписан «Пакт о ненападении», секретная часть которого разграничивала сферы влияния сторон не только в Восточной Европе, но и учитывала заинтересованность Сталина в захвате английских колоний на юге Азиатского континента.

Министр иностранных дел Германии фон Риббентроп, вернувшись из Москвы, заявил:

«Соглашение со Сталиным позволит нам прикрыть тылы. Германии больше не придется воевать на два фронта, как это случилось прежде и стало причиной катастрофы. Я рассматриваю этот альянс как венец достижений моей внешней политики».

Через неделю разразилась Вторая мировая война!!!

Вторая мировая война - до 22 июня 1941 г. Ветер исторических перемен раздул военный пожар. Сталин дал зеленый свет Второй мировой войне. Все шло по намеченному Гитлером и Сталиным плану. Сталин получил то, что выторговал у Гитлера, и обеспечил себе время для наращивания военной мощи. В сталинской голове по-прежнему тлеет огонь мировой революции.

Война началась 1 сентября 1939г. с вторжения гитлеровских армий в Польшу, сопротивление которой было сломлено за три недели. 17 сентября СССР без выстрела, под видом «помощи украинским и белорусским братьям», оккупировал польские территории, присоединенные в соответствии с секретным протоколом Пакта Молотова – Риббентропа. Таким же образом позднее были присоединены к СССР Латвия, Литва и Эстония, а также Буковина и часть Бессарабии.

Великобритания и Франция, в соответствии с договором о помощи Польше, объявили Германии войну, но активных военных действий ни та, ни другая сторона пока не предпринимали. Остальные демократические европейские государства предпочитали молчать и что-то выжидать.

Советско-германские отношения, развивавшиеся благоприятно для обеих сторон, поддерживались сердечными посланиями. В декабре 1939 г. Сталин, отвечая на поздравление германского правительства по поводу своего 60-летия, заявил: «Дружба народов Германии и Советского Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть длительной и прочной». Советская пресса и пропаганда весь 1940 г. представляют Германию как «великую миролюбивую державу», сдерживающую французских и английских «поджигателей войны».

Советский Союз тщательно выполнял все условия экономического соглашения в рамках советско-германского договора. За шестнадцать месяцев в Германию было поставлено сельскохозяйственной продукции, нефти и минерального сырья на общую сумму около одного миллиарда марок. В соответствии с условиями соглашения СССР регулярно снабжал Германию стратегическим сырьем и продовольствием, как из своих ресурсов, так и из закупленных в третьих странах. Экономическая помощь и посредничество СССР имели для Германии первостепенное значение в условиях объявленной ей в это время Великобританией экономической блокады. Германия по-прежнему рассматривалась Советским Союзом «как великая дружественная держава».

Но это не значит, что Сталин отстранился от прямых военных задач. Война Сталину нужна! Война нужна, но не с Германией, а с Великобританией – с целью захвата ее колоний. Пактом с Германией Сталин, как полагал, обеспечил себе спокойствие. Появилось время для подготовки к войне на востоке и юго-востоке, поскольку Сталин оговорил с Гитлером зоны интересов и развязал себе руки. Германия воюет на западе и на Ближнем Востоке, а у нас «предвоенный период». Но сейчас уже не нужно прикрываться лозунгом о мировой революции. У Сталина есть обусловленное место среди других агрессоров.

Сталин готовился к войне! Активно готовился! Еще начиная с 1927 г. были запланированы две пятилетки по созданию индустриальной базы для вооружения страны. Этим Сталин обеспечивал возможность в третьей пятилетке, т.е. к 1942 году, выпускать военную продукцию самого высокого и необходимого количества. Был истрачен почти весь золотой запас, продавались алмазы, серебро и платина. Были ограблены церкви, монастыри, хранилища и библиотеки. Полученная валюта была крайне необходима для развития промышленности и поддержания нищенского рабского существования граждан страны.

Сталин за спиной у Гитлера наращивал и оснащал Красную Армию. Индустриализация и коллективизация сельского хозяйства проводились для того, чтобы производить оружие, оружия наступательного, отнюдь не оборонительного. С 1934 по 1939 год военный бюджет вырос в семь раз. Армия за это время увеличилась с 900 тысяч до 5-ти миллионов человек. Наращивание советской военной мощи, создание военного арсенала планировалось и осуществлялось для реализации захвата территорий на востоке и юго-востоке. К маю 1941 года руками Гитлера была сокрушена почти вся Европа, и можно было готовить внезапный удар на востоке, сокрушить чужие доминионы и колонии. Сталин намеревался лично возглавить этот удар в качестве главы советского правительства.

1 сентября 1939 г., когда еще никто не знал, что этот день будет началом Второй мировой войны, Верховный Совет СССР на 4-й внеочередной сессии принял закон о всеобщей воинской обязанности. А 13 марта 1940 г. Постановлением Политбюро было решено, что «работники партийных комитетов обязаны систематически проходить военную переподготовку, с тем, чтобы они в любой момент призыва в РККА и РККФ могли выполнять работу в армейских должностях, соответствующих их квалификации». Переподготовка идет усиленными темпами, и к июню 1941 г. 3700 номенклатурных чинов были готовы поступить в распоряжение армии.

Сталин готовился к войне, причем к войне на востоке. Это воочию видно на примере с Японией. В 1938 г. отношения с Японией обострились до такой степени, что в составе РККА был развернут Дальневосточный фронт. В состав фронта первоначально вошли две армии, затем, два года спустя, еще одна. 13 апреля 1941 г. с Японией был подписан договор о нейтралитете, но Дальневосточный фронт так и не был расформирован.

На советских западных границах в 1939 1940 гг. кратковременно создавались фронты для «освободительных походов» в Польшу, Румынию, Финляндию. Но по завершении походов фронты немедленно расформировывались и вместо них вновь создавались военные округа. Историки упрекают Сталина: с Германией пакт, и с Японией пакт, но против Японии развернут фронт, а против Германии нет.

По организационным правилам «фронт» в мирное время в СССР не существовал, а развертывался перед началом или в процессе проведения активных военных действий.

Так, перед вторжением в Польшу, 11 сентября 1939 г. на базе Киевского и Белорусского военных округов было сформировано два фронта – Белорусский и Украинский, а после окончания военной операции 14 ноября того же года они были снова преобразованы в округа с теми же названиями (4).

Южный фронт был создан на базе Киевского и Одесского округов за 19 дней до интервенции наших войск в Румынию и после завершения военной операции (оккупация всей Бессарабии и Северной Буковины) был расформирован. Северо-Западный фронт был организован в процессе военной авантюры против Финляндии, и как только был подписан мирный договор, этот фронт, просуществовавший два с небольшим месяца, был расформирован. Но только развернутый в конце 30-х годов Дальневосточный фронт в течение нескольких лет активно действовал.

Через полгода после окончания «зимней войны» с Финляндией (1939 1940 гг.) нарком обороны Тимошенко и начальник Генштаба РККА подписали документ № 103203: «Соображения по развертыванию вооруженных сил Красной Армии на случай войны с Финляндией». В нем планировалось нанесение главного удара на центральную Финляндию, чтобы разгромить ее основные военные силы, овладеть территорией и выйти на побережье Ботнического залива.

Перечень документально оформленных фактов, демонстрирующих роль Сталина как вероломного агрессора, а не поборника мира, можно продолжить. Сталин готовился к войне, готовился так, как никто никогда не готовился. Правда, в оборонительной войне вся эта подготовка не нужна. Еще с 30-х годов в западных районах СССР неоднократно происходили грандиозные маневры. На них отрабатывалась только одна тема «Глубокая операция»: внезапный удар гигантских масс танков на стратегическую глубину.

Создавались в усиленном порядке карательные войска НКВД, которые имели особые задачи: после успешного наступательного броска армии оставшиеся вражеские людские резервы уничтожаются карательными органами. Счет организуемых карательных дивизий шел на десятки, а численность их личного состава – на сотни тысяч.

14 ноября 1940 г. И.В. Сталин своею подписью утвердил документ чрезвычайной важности: «Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных сил Советского Союза на Западе и на Востоке на 1940 и 1941 гг.». Автором этих «Соображений…» был один из самых выдающихся генштабистов страны, любимец Сталина, бывший царский полковник, маршал СССР Борис Михайлович Шапошников.

Радио и газеты также были настроены агрессивно и не призывали народ крепить оборону. «Правда» от 1 января 1941 г. писала: «Скоро вся Земля будет принадлежать нам…»; 4 марта 1941 г.: «…разделите своих врагов, временно удовлетворите требования каждого из них, а затем разбейте их поодиночке, не давая им возможности объединиться».

Захватнические аппетиты Сталина на западных границах, в районе прибалтийских стран были удовлетворены быстро, согласно секретному протоколу. Под видом защиты западно-украинских и западно-белорусских «кровных родственников», как это сформулировал Молотов 17 сентября в обращении по радио с сообщением о военной операции. Поскольку к тому времени польская армия была почти полностью разгромлена немцами, советская оккупация восточной Польши встретила незначительное сопротивление и была быстро осуществлена. Захваченная территория составила около 200 тыс. кв. км, и на ней проживало примерно 13 миллионов человек: более семи миллионов украинцев, трех миллионов белорусов, более миллиона поляков и миллиона евреев. Как сообщил Молотов, Красная Армия во время операции потеряла 737 человек убитыми и 2599 ранеными.

Советская пресса сообщала, что Красную Армию с ликованием приветствуют братья украинцы и белорусы по ту сторону старой границы. 22 сентября «Правда» на первой полосе поместила рисунок, изображающий крестьянина украинца или белоруса, обнимающего молодого красноармейца, будто своего давно потерянного сына. И действительно, Красную Армию с радостью встречали многие украинские, белорусские и еврейские жители территорий, где поляки составляли этническое меньшинство, проживавшее главным образом в городах, и где непольское население подвергалось дискриминации.

Дальнейшие контакты с немцами на высоком уровне привели ко второму визиту Риббентропа в Москву, где 28 сентября 1939г был подписан германо-советский договор о границах и дружбе. Сталин заранее предложил сделку, по которой Люблинское воеводство и часть Варшавского воеводства к востоку от обусловленной в августе демаркационной линии отходили к России. Это было зафиксировано в новом секретном дополнительном протоколе, вносившем изменения в предыдущий (от 23 августа) документ. Сам договор указывал на соглашение о новой государственной границе, проходящей по центру территории бывшего польского государства, и содержал статью, характеризовавшую эту договоренность как «солидное основание для дальнейшего развития дружеских отношений» между обеими странами.

Риббентропа встречали в Москве по-королевски. В его честь специально было дано представление балета «Лебединое озеро». Атмосфера же на кремлевском банкете, где присутствовали члены Политбюро и сопровождавшие Риббентропа высокопоставленные немцы, была очень теплой (5).

Сталин не терял времени даром, добиваясь реализации своей договоренности с Гитлером о включении всех трех балтийских государств в сферу своего влияния. Закрепив оккупацию восточной Польши, Сталин в октябре аннексировал ее (за исключением Вильно и примыкающего к нему района, переданного Литве и объявленного ее столицей Вильнюсом). Оккупанты немедленно провели подтасованные выборы в Национальные собрания Западной Украины и Западной Белоруссии. Эти Национальные собрания обратились с официальными просьбами к Верховному Совету СССР о приеме Западной Украины и Западной Белоруссии в Советский Союз в качестве составных частей советских республик Украины и Белоруссии. На сессии, проведенной с 31 октября по 2 ноября, Верховный Совет эти просьбы удовлетворил.

Польша и неспособные к обороне государства Прибалтики стали легкой добычей для Сталина.

С Финляндией все было по-другому. Опираясь на укрепленную «линию Маннергейма», располагая большим пространством для боевого маневра, а также пусть маленькой, но отважной армией и огромной волей оказать сопротивление вторжению, Финляндия отстаивала свои права. Ее представители, вызванные в Москву в начале октября, отклонили предложение подписать договор о взаимопомощи, аналогичный навязанным балтийским государствам. Тогда представителям Финляндии были предъявлены конкретные военно-стратегические требования. Москва настаивала на следующем: во-первых, в обмен на часть территории советской Карелии к востоку от границы с Финляндией отодвинуть на несколько десятков километров на север границу между Советским Союзом и Финляндией, проходившую в то время примерно в двадцати милях от Ленинграда; во-вторых, демонтировать «линию Маннергейма», и в-третьих, сдать Советскому Союзу в аренду для создания военно-морской базы территорию вблизи порта Ханко, у северного входа в Финский залив.

31 октября Молотов выступил в Верховном Совете с докладом о внешней политике. Это была позорная речь. Он сказал, что потребовался лишь короткий удар по Польше, сперва немецкой армии, а затем Красной Армии, и «ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора». Затем Молотов подверг уничтожающей критике британские и французские правящие круги за то, что они изображают войну против Германии как битву за демократию и сокрушение гитлеризма. Слово «фашизм» исчезло со страниц коминтерновских изданий.

Тем временем Сталин решил захватить Финляндию силой, действуя в соответствии с тайным сговором с Гитлером. Сталин не ограничился требованиями, предъявленными Финляндии Москвой на предыдущих переговорах, в ходе которых финны пытались пойти на уступки в пределах разумного. В своих непрерывно растущих притязаниях Сталин попытался превратить Финляндию в советского сателлита, который, объединившись с пограничной Карелией, образует Карело-Финскую союзную республику в составе СССР.

Под столь напоминающим методы Гитлера ложным предлогом, будто финны обстреляли позиции советских войск, Москва 28 ноября 1939 г. денонсировала договор о ненападении, а в ночь с 30 ноября на 1 декабря без объявления войны напала на Финляндию на суше, море и с воздуха. Советские самолеты бомбили Хельсинки и другие города Финляндии, что привело к сотням жертв среди гражданского населения.

К международному бурному отклику на гитлеровские методы развязывания войны Сталину прибавилось унижение его вооруженным силам, оказавшимися неспособными захватить Финляндию методом «блицкрига». Лесистая местность и множество озер покончили с надеждами советских военачальников на танковые войска. В численном отношении финнов было намного меньше, но они оказались умелыми бойцами. Одетые в белые халаты, передвигавшиеся на лыжах финские снайперы нанесли советским войскам большие потери в живой силе и успешно боролись с танками, забрасывая их бутылками с бензином.

Финны продержались несколько месяцев, но уже в марте 1940 г. вынуждены были просить о мире. В Москву прилетел премьер-министр Финляндии, который был принят Молотовым. Переговоры в Москве начались 8 марта и завершились подписанием мирного соглашения, согласно которому военные действия должны были быть прекращены в полдень 13 марта. Полагая, что война закончилась, утром 13 марта финские солдаты стали отходить со своих позиций. Однако несколько советских дивизий атаковали город Выборг, и в ответ находившиеся там финны взялись за оружие и стали яростно сражаться за каждый дом. Завязалась жестокая битва, но к полудню финны были вынуждены капитулировать, и город оказался в советских руках.

Хотя условия мира для Финляндии были довольно суровыми (она потеряла Карельский перешеек, берег Ладожского озера и некоторые другие территории), в новых границах она осталась свободной страной. Советскому же Союзу «зимняя война» обошлась, по финским оценкам, в 200 тысяч жизней. Выступая 29 марта в Верховном Совете, Молотов, однако, назвал другие цифры: 48 745 убитых и 158 863 раненых. 30 тысяч советских военнослужащих, захваченных в плен и после войны возвращенных финнами, были немедленно арестованы и заключены в лагеря на срок от пяти до десяти лет, а попавшие в плен офицеры после освобождения были расстреляны (5).

Истинным виновником этой позорной захватнической войны был, конечно, Сталин. Уничтожение им собственного офицерского корпуса оставило Красную Армию почти полностью без руководства. Ворошилов, под командованием которого на первых порах сражались в финской войне советские войска, был к тому времени морально сломленным человеком, воля которого ослабла настолько, что он боялся принимать сколько-нибудь ответственные решения.

Чтобы продемонстрировать Германии свое «доверие», советское правительство отказывалось принимать во внимание поступавшие с начала 1941 г. многочисленные сообщения о готовящемся на СССР нападении и не предпринимало никаких оборонительных мер на своих западных границах. Наоборот, в это время Сталин интенсивно и демонстративно уничтожает свою оборону, неприступные для врага укрепления, ранее возведенные вдоль всей западной границы от моря и до моря, от седой Балтики до лазурного Черного моря. Осенью 1939 г., после начала Второй мировой войны, когда были установлены общие границы с Германией, все строительные работы на старой западной границе были прекращены (6) и гарнизоны укрепленных районов полностью расформированы. Советские заводы прекратили выпуск вооружения и специального оборудования для фортификационных сооружений. Существующие укрепленные районы были разоружены, их вооружение, боеприпасы, приборы наблюдения, связи и управления огнем были сданы на склады (7).

Сталин был спокоен и не ждал немецкой агрессии с Запада. Процесс уничтожения «Линии Сталина» набирал скорость. Некоторые боевые сооружения были переданы колхозам в качестве овощехранилищ, большинство же засыпано землей. Кроме прекращения производства вооружения для укрепрайонов советская промышленность после начала Второй мировой войны прекратила производство и многих других оборонительных систем вооружения. Так, например, было полностью прекращено производство противотанковых пушек и 76-ти миллиметровых полковых и дивизионных пушек, которые можно было использовать в качестве противотанковых (7, 9, 10 ). Имеющиеся в войсках противотанковые пушки стали использовать не по прямому назначению, а для решения других огневых задач, например, для подавления огневых точек противника в ходе атаки советских войск (12). Противотанковые ружья не только сняли с производства, но сняли и с вооружения Красной Армии(8).

Сталин готовился к наступательной войне. К такому заключению пришли отечественные военные историки А.С. Степанов и В.А. Белоконь после изучения вновь открытых документов (11). Причем агрессивность Сталина активизировалась сразу после заключения сделки с Гитлером. Во время переговоров с Риббентропом при обсуждении договора о взаимном сотрудничестве Сталин заявил: «Советское правительство никогда не имело симпатий к Англии. Необходимо лишь заглянуть в труды В.И. Ленина и его учеников, чтобы понять, что большевики всегда больше всего ругали и ненавидели Англию», а также: «СССР не собирается вступать в какие-либо контакты с Англией». Британского лидера Чемберлена Сталин обозвал «болваном».

Советское руководство пыталось использовать любое столкновение между великими державами для осуществления мировой революции, и на этом этапе рассматривало Англию и Францию в качестве основных своих противников.

В апреле-мае 1940 г. в СССР активно разрабатывались планы нанесения бомбовых ударов по Александрии, Порт-Саиду, Бейруту, Хайфе, Стамбулу, Кипру, Мальте, Суэцкому каналу, проливам Босфор и Дарданеллы. Дальним бомбардировочным эскадрильям Закавказского и Одесского военных округов было приказано приступить к изучению ближневосточного театра военных действий.

Сталину потребовались боевые самолеты-бомбардировщики с необычайно большой дальностью полета, еще несуществующие. Сталин ставит задачу создания бомбардировщиков с дальностью 5000 – 6000 км, с тем, чтобы с территории Союза долетать до английских военно-морских баз и возвращаться обратно.

В самый канун войны с Германией, за пять дней до ее нападения было принято решение о развертывании серийного производства дальнего бомбардировщика АНТ-58. Так что ни о какой оборонной авиации перед самой войной с Германией речи не было. Сталин активно готовился к войне агрессивной с прицелом на отдаленные военные базы, в частности, Великобритании.

А.С. Степанов, на основании рассекреченных документов, делает вывод, что проявилось «стремление СССР воевать чуть ли не со всем капиталистическим миром», причем «южный вариант являлся лишь катализатором этой авантюристической тенденции».

 С лета 1940 г., западнее линии укрепрайонов – «линии Сталина», – непосредственно на новой советско-германской границе началось строительство полосы новых укрепрайонов, т.н. «линии Молотова», которая, однако, так никогда и не была закончена (6). Оборонительное строительство на новых границах шло очень медленно, а разрушение на старой границе шло удивительно быстро. И накануне самой войны весной 1941 года загремели мощные взрывы по всей 1200-километровой линии укреплений. Могучие железобетонные капониры и полукапониры, трех-, двух- и одноамбразурные огневые точки, командные и наблюдательные пункты десятки тысяч долговременных оборонительных сооружений были взорваны по личному приказу Сталина(13).

Сталин договором с Гитлером свел на нет разделительный барьер, состоящий из ряда нейтральных государств, обеспечивающий гарантию от внезапного нападения с Запада.

Армия, направленная на наступление, и оборонительная армия – это две разные по структуре и материальному обеспечению армии. Прекратилось производство противотанковых и зенитных пушек, прекратилось производство заградительных мин. К июню 1941 г. «во всех пограничных округах имелось всего лишь 494 тысячи противотанковых мин» (14).

Сталинские танки предназначались не для войны оборонительной, а для войны наступательной, для войны на других территориях. Танк БТ – это быстроходный танк, танк-агрессор, обеспечивающий наступающей армии победу стремительным маневром, способный преодолевать огромные пространства, поражать тыл противника, уничтожать заводы, аэродромы, порты, склады, узлы связи, командные пункты. Кстати, 17 июня 1941 года, за три дня до вторжения немецких войск, командование 1-й танковой дивизии, дислоцированной под Псковом, получило приказ подняться по тревоге и железнодорожным путем двинуться на восток в сторону Кирова (15).

Создавались также горнострелковые армии. Процесс перестройки на горный профиль был поставлен на солидную базу. Горнострелковые дивизии были укомплектованы тщательно подобранными и обученными солдатами, получили специальное вооружение и снаряжение. На Кавказе накануне войны была создана школа горной подготовки, которая из лучших советских альпинистов готовила инструкторов. Самое главное в действиях советских горных армий были внезапность и скорость. Причем горные дивизии имели в составе танковые и моторизованные войска. Их задачей был захват перевалов и обеспечение движения армий. Подготовленных инструкторов срочно направляли на западную границу, так как именно тут, а не на Кавказе и не в Туркестане, в июне 1941 года было сосредоточено огромное количество горнострелковых войск. Об этой школе есть короткая статья в «Красной звезде» (1 ноября 1986 г.), которая так и называется: «Готовились воевать в горах». Вот тут самое время задать вопрос: в каких горах? На советских западных границах есть только сравнительно небольшой массив Восточных Карпат, которые в большей мере похожи на пологие холмы, чем на горы. Создавать мощную оборону в Карпатах в 1941 году было незачем (13). К началу Второй мировой войны Советский Союз имел более одного миллиона отлично подготовленных десантников-парашютистов. Даже неискушенный читатель понимает, для чего готовились эти войска – для глубинной операции, отнюдь не для обороны.

Авиация своими техническими параметрами и кадровым обеспечением была ориентирована на проведение внезапной операции, при которой ни один самолет противника не успеет подняться в воздух. Воздушно-десантные войска во многих странах развития не получили. В оборонительной войне парашютисты не нужны, они нужны для агрессии. Но было два исключения. Советский Союз стал первой страной мира, в которой были созданы воздушно-десантные войска, еще в 1930 году. Когда Гитлер пришел к власти, у Сталина уже было несколько воздушно-десантных бригад. Готовился и Гитлер. В 1936 году он тоже создал воздушно-десантные войска. Но численность парашютистов в этих войсках к началу Второй мировой войны составляла 4000 человек, а Сталин имел более одного миллиона отлично подготовленных десантников-парашютистов. Если подсчитать всех военных парашютистов мира на момент начала Второй мировой войны, то получается, что Советский Союз имел подготовленных десантников примерно в двести раз больше, чем все страны мира, вместе взятые, включая и Германию.

В стране бушевал парашютный психоз. Старшее поколение помнит время, когда без парашютной вышки не обходился ни один городской парк, когда значок парашютиста для каждого молодого человека превратился в совершенно необходимый символ мужества. А получить значок было совсем не просто. Значок давали за настоящие прыжки с самолета, а к прыжкам допускали только того, кто предварительно сдал зачеты по бегу, плаванию, стрельбе, метанию гранат на дальность и точность, преодолению препятствий, использованию противохимических защитных средств, и по многим другим необходимым на войне навыкам. По существу, прыжки с самолета были заключительным этапом индивидуальной подготовки бойца крылатой пехоты.

Для того чтобы оценить серьезность сталинских намерений, надо вспомнить, что парашютный психоз бушевал в Советском Союзе одновременно со страшным голодом. В стране дети пухнут от голода, а товарищ Сталин продает за границу хлеб, чтобы купить парашютную технологию, чтобы построить гигантские комбинаты по производству шелка и парашютные фабрики, покрыть страну сетью аэродромов и аэроклубов, поднять в каждом городском парке скелет парашютной вышки, подготовить тысячи инструкторов… Десантные подразделения не имеют такого тяжелого и мощного оружия, как обычная пехота, и поэтому их устойчивость в обороне гораздо ниже, чем у простой пехоты. За подготовку парашютистов и парашютов Сталин заплатил огромным количеством жизней.

Но надо готовить народ к войне. На это тоже нужно время. Два года этот вопрос не затрагивался. И вот в первый день мая 1941 года на первой странице «Правды» был напечатан призыв: «Быть готовым к неожиданностям». Затем этот призыв загремел набатом по всей стране. Его повторили многократно все другие газеты страны, сотни тысяч комиссаров, политработников, пропагандистов. Тот же призыв зазвучал в приказе наркома обороны за № 191, объявленном во всех ротах, батареях, эскадрах, эскадрильях и на кораблях.

Естественно, Сталин готовился не к германскому вторжению, а к неожиданностям другого характера. Ведь сразу после «вероломного нападения» Гитлера (22 июня 1941 года) все разговоры о «неожиданностях» прекратились, и этот лозунг больше никогда не повторялся. В советских публикациях вообще нет никаких упоминаний о лозунге «Готовьтесь к неожиданностям». А ведь это был один из самых громких мотивов советской пропаганды предвоенного периода. На первый взгляд удивительно, что сам Сталин никогда потом про свой лозунг не вспомнил. А ведь он же мог где-то сказать: «Гитлер напал не внезапно, я же вас предупреждал быть готовыми к неожиданностям!». Но Сталин никогда этого так и не сказал. Маршал Тимошенко мог бы однажды напомнить после войны: «Помните приказ № 191? Я вас даже в приказе предупреждал!». Но и он не взял на себя подобной фальсификации.

Далее события развивались следующим образом.

4 мая 1941 г. Политбюро утверждает назначение Сталина главой правительства, а через три дня организовано Бюро Совнаркома – подготовка к войне требует сосредоточения исполнительной власти в надежных руках, и Сталин берет всю власть в государстве в свои руки.

5 мая Сталин произносит секретную речь, которая никогда не публиковалась. Но в Кремле Сталина слушают выпускники и преподаватели военных академий, а также высшее политическое руководство страны и высшее военное руководство Красной Армии. Сталин сообщил о том, как качественно и количественно изменилась Красная Армия, как вырос ее состав – стало 300 вместо 120-ти дивизий, и треть из них – бронетанковые. В тот же день на банкете для высшего военного и политического руководства вождь высказался еще более откровенно: «Нам необходимо перестроить наше воспитание, нашу пропаганду, агитацию, нашу печать в наступательном духе. Красная Армия есть современная армия, а современная армия – армия наступательная». Вдобавок ко всему, содержание секретной сталинской речи было сообщено всем советским генералам и всем полковникам. Основная мысль доклада – Советский Союз переходит к наступательной политике. Хотя речь была произнесена для узкого круга, газеты сообщили, что «советские люди с воодушевлением восприняли идеи, прозвучавшие в выступлении».

6 мая в штабы приграничных военных округов была передана на исполнение директива Генерального штаба. Советские маршалы об этой совершенно секретной директиве часто говорят, но ее не цитируют. За полвека в печать из всей этой директивы просочилась одна лишь фраза: «...быть готовым по указанию Главного командования нанести стремительные удары для разгрома противника, перенесения боевых действий на его территорию и захвата важных рубежей». Эта директива два месяца находилась в штабе без движения. И вдруг ей дали «зеленый свет». Есть много указаний, что она была в тот же день получена штабами. Об этом, например, говорит маршал Советского Союза И.X. Баграмян(8).

13 мая семь командующих внутренними военными округами (за исключением Московского военного округа) получили директиву особой важности: в каждом из семи округов развернуть по одной новой армии, на формирование армий обратить все штабы и войска округов, командующим округами лично возглавить новые армии, и ровно через месяц, 13 июня 1941 года, начать перегруппировку на запад. Итак, семь командующих внутренними округами превратились в командующих армиями. Директива остается совершенно секретной даже через полвека после завершения войны. Военная цензура пропустила только одну фразу, но и она одна вполне раскрывает смысл всего так тщательно скрываемого документа. Дело в том, что директива носит не оборонительный характер, а наступательный.

16 мая Сталин стал главой советского правительства. Впервые за всю советскую историю официально высшая партийная и государственная власть оказалась сосредоточенной в одних руках. С большой уверенностью можно утверждать, что причины этому нужно искать главным образом во внешней политике. Причина, заставившая Сталина предпринять этот шаг, – организация вооруженной борьбы за мировое господство.

4 июня, за три недели до нападения Германии, член Политбюро ВКП(б) Андрей Жданов на заседании Главного военного совета Красной Армии заявил: «Мы стали сильнее, можем ставить более активные задачи. Войны с Польшей и Финляндией не были войнами оборонительными. Мы уже встали на путь наступательной политики... Между миром и войной один шаг. Вот почему наша пропаганда не может быть мирной... Политика наступления была у нас и раньше. Эта политика была определена Лениным. Теперь мы лишь лозунг меняем. Мы приступили к реализации ленинского тезиса» (16)

Ни слова, ни мысли, ни предупреждения об обороне. Реализация ленинского тезиса – мировая революция! А ведь Жданов – не последний человек в государстве, и он вправе предавать гласности мысли и планы Сталина.

6 июня утвержден в окончательном виде новый мобилизационный план по боеприпасам, который требовал расширения производственных мощностей, чтобы в течение трех-четырех месяцев накопить определенное количество боеприпасов.

13 июня московское радио передало не совсем обычное сообщение ТАСС, в котором утверждалось, что «Германия так же неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз», и что «эти слухи (т.е. слухи о готовящемся нападении Германии на СССР Ф.Л.) являются неуклюже состряпанной пропагандой враждебных СССР и Германии сил, заинтересованных в дальнейшем расширении и развязывании войны». На следующий день центральные советские газеты опубликовали это сообщение. Кто был его автором, известно всем. Характерный стиль Сталина узнали и генералы в советских штабах, и западные эксперты, и граждане страны. Небезынтересно, что после войны никому из руководителей ТАСС не было предъявлено обвинений в распространении сообщения, которое можно было счесть «явно вредительским». Вину за передачу сообщения ТАСС Сталин мог бы взвалить на любого члена Политбюро, но не сделал этого, и тем самым принял всю ответственность перед историей на себя лично.

21 июня состоялось заседание Политбюро ЦК ВКП(б). Руководители большевистской партии и члены советского правительства в течение всего дня находились в Кремле и решали важнейшие государственные и военные вопросы. Известны только решения по четырем рассматривавшимся вопросам, но неизвестно, сколько всего вопросов обсуждалось в тот день и каковы были другие решения. Вот то, что известно: принять на вооружение Красной Армии подвижную установку залпового огня БМ-13, развернуть серийное производство установок БМ-13 (неофициальное имя «Катюша») и реактивных снарядов М-13, а также начать формирование частей реактивной артиллерии; создать на базе приграничных военных округов фронтовые объединения (6, 17). Последнее решение намного важнее первого. Конечно, фронты существовали и до этого, Политбюро просто задним числом оформляет уже принятые решения, и тем не менее это очень важно: пять фронтов созданы и юридически оформлены не после германского вторжения, а до него!

Это только небольшая выборка из массивной, открывшейся для нас, читателей, информации о том, как Сталин усиливал наступательную мощь Красной Армии. К июню 1941 года Сталин, Ворошилов, Тимошенко создали армию отнюдь не оборонительного толка. В ее составе было 198 стрелковых и 13 кавалерийских дивизий, 61 танковая (19540 танков плюс 3258 пушечных бронеавтомобилей) и 31 моторизованная дивизия, 16 воздушно-десантных и 10 противотанковых бригад. Да и военный опыт в малых войнах эта армия приобрела: в финской кампании (зимы 1939 – 1940 гг.), в боях с японцами у озера Хасан и на Халхин-Гол (1939 г.), в Испании (1935 – 1938 гг.).

Лето 1941 года. Красная Армия к обороне не готовилась. Генералитет был спокоен, и ни у кого не было сомнения, что с запада нет опасности военной агрессии. Советское правительство и партийное руководство, да и сам Сталин не могли предполагать такого внезапного, разразившегося на фоне «полного взаимопонимания» гитлеровского военного нападения. Германия рассматривалась Советским Союзом «как великая дружественная держава», и никаких оборонных, а тем более наступательных против Германии планов ни у Сталина, ни у партийного, административного и военного руководства не было. Именно поэтому, когда ранним утром 22 июня Шуленбург встретился с Молотовым для зачтения ему меморандума, в котором сообщалось, что Германия решила направить свои вооруженные силы на советскую территорию ввиду «очевидной угрозы агрессии со стороны СССР», совершенно растерявшийся глава советской дипломатии произнес:

«Это война! Вы полагаете, что мы это заслужили?»

Канун и первые дни войны, которая потом станет Великой Отечественной. Начнем с Гитлера. Он в процессе реализации своих авантюрных планов совершил самую большую стратегическую ошибку – начал военную авантюру против верного на тот период времени своего союзника – Сталина. Вот краткая хронология событий, предшествовавших этому решению.

Весной 1940 года взгляды Гитлера на ведение войны претерпели глубокие изменения. Он заключил, что Великобритания осталась одна в своем военном противодействии и в результате военных операций германских войск уже находится на грани военного поражения. Гитлер решил, что к этому времени Черчилль перестал быть его самым главным противником и в достижении окончательной победы уже не играет определяющей роли. Гитлер обратился к постулату, изложенному в его книге «Майн кампф», по которому большевистская Россия им всегда считалась основным соперником в завоевании мирового господства. Он решил, что пришло время стереть большевистский режим с карты мира. Ни у одного исследователя карьеры Гитлера нет ни малейшего сомнения в том, что у него всегда было намерение рано или поздно начать войну против Советского Союза. Этот шаг был логическим выводом из всех политических и расовых теорий, на которых был основан его режим.

Его расовая теория, в сочетании с идеей захвата жизненного пространства, делала внешнюю политику Германии откровенно реваншистской, милитаристской и агрессивной. Причем Гитлер открыто обозначил главных своих врагов в Европе: Францию как давнего соперника на континенте, и Россию как источник жизненного пространства. Решение Гитлера о переносе основных военных операций на территорию России было объявлено германскому военному руководству:

«Весной 1941 года мы должны свести счеты с Россией и уничтожить ее. Чем скорее мы раздавим Россию, тем лучше. Операция будет иметь смысл только в том случае, если мы сокрушим русское государство одним ударом. Получить территориальные приобретения недостаточно. Стоять без движения зимой опасно. Поэтому лучше выждать, но с твердым намерением покончить с Россией. Сделать это необходимо также с учетом положения, сложившегося на Балтике. Две великие державы не могут там существовать рядом. Начало войны с Россией – май 1941 года; для завершения операции потребуется пять месяцев. Было бы гораздо лучше, если бы мы смогли сделать все уже в этом году».

Кроме того, Гитлеру были необходимы территориальные завоевания, захват жизненного пространства именно на востоке, и не только в прилегающих к Германии районах Польши и окружавших Германию государств, но и значительно дальше. В его нюрнбергской речи 12 сентября 1936 года есть такая фраза: «Если бы только мы имели в своем распоряжении бесчисленные богатства Уральских гор, бескрайние плодородные равнины Украины, наш народ пребывал бы в изобилии». А между желаниями и действиями Гитлера не было почти никакой разницы.

Необходимо отметить, что военная обстановка к этому времени на западном и южном фронтах мировой войны была крайне благоприятна для переброски сухопутных войск, а также авиации Вермахта с запада на восток. Франция уже сложила оружие перед германской армией, и почти вся Европа была под германским сапогом. Геринг доказывал, что имеющееся полное превосходство германской авиации над британской приведет к неминуемому поражению Великобритании, и это только вопрос времени, поэтому вторжение сухопутных войск на ее территорию можно отложить. Авиационные удары в сочетании с морской блокадой казалась достаточными для войны с Великобританией, и военная обстановка полностью отвечала целям Гитлера. Заявления Гитлера о том, что со стороны СССР имеются какие-то симптомы недружественных намерений тактического и стратегического характера, не основывались на фактах и носили явно провокационный характер (19).

Первый набросок плана нападения на Россию был подготовлен к августу 1940 года, однако почти все военные и политические советники Гитлера были против изменения политики по отношению к советскому союзнику. Однако несогласие, в основном, было безмолвным. 5 декабря 1940 года за подписью Гитлера была оформлена официальная директива разработанного плана наступления на СССР, который получил название операция «Барбаросса». Этот план вкратце сводился к следующему:

«Вермахт должен быть готов к тому, чтобы ... до завершения войны с Англией победить Советскую Россию путем быстротечной военной операции... Армия использует для этой цели все имеющиеся у нее соединения, за исключением только войск, необходимых для защиты оккупированных территорий от внезапного нападения... Военно-воздушные силы выделят для поддержки сухопутных войск в Восточном походе такое количество соединений, чтобы обеспечить быстрое завершение сухопутных операций и оградить, насколько это возможно, восточную Германию от воздушных ударов противника… Главные усилия флота, даже во время кампании на востоке, будут по-прежнему сосредоточены против Великобритании...

Приказ о развертывании сил против Советской России, если возникнет необходимость, я отдам за восемь недель до начала операции. Приготовления, требующие большего времени, если они еще не проводились, начнутся немедленно и будут завершены до 15 мая 1941 года... Крайне важно, однако, чтобы намерение о проведении этой операции было сохранено в тайне».

Гитлер нисколько не сомневался, что ему и против СССР придется вести только «молниеносную войну» и большевистский режим развалится под первыми военными ударами. Состояние Красной Армии находилось под пристальным вниманием Гитлера. Он хорошо знал, что в результате сталинских репрессий 1938 года, проведенных против командного состава, командовать полками стали капитаны, а батальонами – лейтенанты. Все это укрепило Гитлера во мнении – надо начинать.

Есть еще одна версия, почему Гитлер решился начать войну с СССР, т.е. войну на два фронта, несмотря на то, что ее боялся немецкий генералитет, и после поражения в Первой мировой войне она была «страшным сном», кошмаром для немецких военных стратегов. Эта версия связана с загадочным и до сих пор неразгаданным перелетом заместителя фюрера по НСДАП Гесса в Англию, который он совершил 10 мая 1941 г., т.е. за месяц до вторжения немецких войск на территорию СССР. Сам Гесс был одним из лидеров проанглийской «партии» в Рейхе, оттого и рассчитывал на доверие англичан к нему. Этот демарш был заключительным этапом тайных переговоров Гитлера и Черчилля о «крестовом походе против большевизма». Гесс появился в Англии, чтобы получить гарантии: Великобритания приостановит военные действия и даже выйдет из войны, если Германия нападет на большевистскую Россию. Гитлера эта идея прельстила – тем более что он сам желал этого сближения, завязнув в войне против Великобритании и биологически ненавидя «жидовско-большевистского Сталина». После полета Гесса Гитлер был убежден в том, что Великобритания, так или иначе, выступит на его стороне, включившись во всемирный антибольшевистский фронт. А ему, Гитлеру, выпадет великая честь возглавить военную операцию по сокрушению коммунизма (19).

С тех пор прошло более полувека, а документы остаются под грифом «секретно», и сам Гесс получил на Нюрнбергском процессе пожизненное заключение, отбывал его в тюрьме Шпандау, и умер в возрасте 93 лет загадочной смертью. Сын Гесса заявляет, что его отец был умерщвлен английскими спецслужбами 17 августа 1987 года, что престарелый гитлеровский офицер сам не мог повеситься по физическим и моральным причинам, и что есть документы медицинской экспертизы, подтверждающие насильственное удушение (См. интервью газете «Известия» 17 июня 2000 г. http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/archive/1/1352.htm). Спрашивается: что такого опасного мог рассказать бывший партайгеноссе фюрера после возможного освобождения, о котором зашла речь в конце 1980-х? И почему продлили до 2017 года секретность, связанную с его делом? Чего стыдятся английские спецслужбы?

Решение Гитлера начать войну на два фронта самое роковое из всех, какие он когда-либо принимал.

Но и Сталин допустил роковые просчеты. Самым важным довоенным просчетом Сталина была вера в Гитлера, из-за чего он категорически отказывался принимать всерьез многочисленные предупреждения о подготовке вооруженного нападения на СССР.

В агрессивности политики большевиков и советского правительства ни у кого ни тогда, в 40-х годах, ни сейчас, спустя полвека, сомнений не возникает. Вопрос в другом – куда и когда должен был быть направлен военный удар? Против кого разрабатывались военными специалистами тактические и стратегические планы в военных академиях и в Народном комиссариате обороны?

Военная направленность экономики советской страны неуклонно набирала силу. Пятилетние планы развития народного хозяйства – три знаменитые Сталинские пятилетки – позволили построить подконтрольную партии социалистическую экономику, возродить тяжелую индустрию, развить военную мощь страны, создать государственные резервы. Как росло и развивалось военное оснащение войск, тоже не было ни для кого секретом. Его воочию можно было видеть два раза в год на военных парадах, проводимых в честь революционных праздников в Москве на Красной площади, в столицах республик и в гарнизонах по всей стране. Армия, авиация, флот демонстрировали не только и не столько оборонное вооружение. Быстроходные танки, дальнобойная артиллерия, тяжелые бомбардировщики дальнего действия – все это вооружение в первую очередь предназначалось не для оборонительных, а для наступательных военных действий. Страна готовилась к войне!

Однако полностью ответить на непростой вопрос, что и как на самом деле планировал Сталин, стало бы возможным только после анализа секретного архива Политбюро ЦК и личного архива Сталина. Эти документы находятся в архиве Президента Российской Федерации, и доступ к ним практически закрыт. Оценивая позицию Сталина накануне нападения Германии, необходимо учитывать следующее обстоятельство: Сталин в своих решениях не мог и не должен был опираться на одни только военные факторы. Заблаговременное развертывание вооруженных сил до начала войны, безусловно, было разумно в военном отношении. Но далеко не всегда это бывает возможным осуществить по политическим соображениям. Мобилизация, а тем более весь комплекс мероприятий по стратегическому развертыванию вооруженных сил всегда считались равносильным началу состояния войны, а поворот назад, к мирному положению, – очень трудно осуществимым. Но нам вход в архивы закрыт, а российские историки, имевшие возможность изучать материалы, – молчат. Для меня их молчание означает, что документы о подготовке агрессии в советских архивах имеются.

В конце 1940 г. Сталин решает подтвердить устные договоренности с Гитлером о заинтересованности в «приобретении» ряда районов, которые не были зафиксированы в секретном протоколе, и направляет Молотова в Берлин. Молотов потребовал от немецкой стороны гарантию получения военных баз в проливах Босфор и Дарданеллы и советского присутствия в Турции. Эти предложения Молотов предлагал оформить в пяти новых секретных протоколах и оговорить в них возможность совместной военной акции СССР и Германии. Особо оговаривалось расширение зон влияния СССР в «великом азиатском пространстве», где в первую очередь имелись в виду восточная Турция, Афганистан, северный Иран и Ирак. Советский Союз требовал согласия на устройство своей военно-морской базы в проливах. Гитлер же возражал против экспансии СССР в Европе и объявил, что раздел зон влияния в Европе уже оговорен секретным протоколом Пакта о ненападении 1939 года (20).

Май 1941 г. – это месяц, когда лозунг «быть готовым к неожиданностям» вдруг загремел набатом по всей стране. Он загремел в первый день мая с самой первой страницы «Правды» и был повторен тысячекратно всеми другими газетами, сотнями тысяч голосов комиссаров, политработников, пропагандистов, разъясняющих лозунг Сталина массам. Призыв «быть готовым к неожиданностям» зазвучал в приказе Наркома обороны № 191, объявленном «во всех ротах, батареях, эскадрах, эскадрильях и на кораблях». Сталин призывает быть готовыми «к новым неожиданностям», т.к. «международная обстановка становится все более и более запутанной». 5 мая 1941 года на приеме выпускников военных академий, где присутствовали все выпускники и преподаватели всех военных академий, высшее политическое руководство страны и высшее военное руководство Красной Армии, прозвучала секретная речь Сталина. Вдобавок ко всему содержание этой сталинской речи было сообщено всем советским генералам и всем полковникам. Два месяца директива находилась в Генеральном штабе, а 6 мая 1941 года была передана в штабы приграничных военных округов на исполнение. Может быть, это Сталин предупреждает страну и армию о возможности внезапного германского нападения? Нет, конечно. Для самого Сталина германское нападение было полной неожиданностью. Не мог же он предупреждать об опасностях, которых сам не предвидел! В директиве есть фраза: «...быть готовым по указанию Главного командования нанести стремительные удары для разгрома противника, перенесения боевых действий на его территорию и захвата важных рубежей» (6). Но в этой директиве нет ни слова об обороне.

Ниже приведу ряд некоторых предвоенных фактов (18, 21), свидетельствующих об игнорировании Сталиным опасности развязывания войны против СССР со стороны Гитлера. До меня много раз доказано, что Сталин, взвешивая имевшиеся в его распоряжении экономические, политические, военные сведения возможности германского нападения, не верил в него до самого последнего момента, даже и после его свершения тоже не верил. Не верили и его ближайшие и отдаленные помощники. Сталин был спокоен и уверен, что время для наращивания военного потенциала у него есть. Доступные для изучения документы советских архивов, относящихся с концу 1940, началу 1941 гг., свидетельствуют, что развертывание Красной Армии и расширение оборонной промышленности строились из расчета, что война в 1941 году не начнется, и поэтому окончание многих важных подготовительных мероприятий было намечено на конец первого полугодия 1942 г. Советский генштаб разрабатывал военные планы и играл в «военные игры» с учетом тех типов танков и самолетов, которые должны были появиться только в 1942 г.

Помимо этого, у Сталина была уверенность в существовании у Гитлера целого ряда территориальных и военно-политических претензий, без обсуждения которых ждать нападения не следует. Разумеется, Сталин понимал неизбежность войны с Германией, но при этом считал себя способным обмануть Гитлера, и тот, по-видимому, усвоив это, обманул Сталина сам. Трудно сказать, сколько времени прошло после речи Сталина 19 августа 1939 г., прежде чем он понял, что обманулся, отведя Гитлеру несколько десятилетий на освоение плодов победы над Францией. Во всяком случае, его речь 5 мая 1941 г., в сущности, была признанием в этом. Знал ли Гитлер об этой речи – неизвестно, но начатая Берлином в середине мая кампания дезинформации была основана на том, что в Кремле ждут войны. Статс-секретарь германского МИДа фон Вайцзеккер 23 июня 1941 г. записал в дневнике: «Столь осторожные русские дали возможность застигнуть их врасплох в политическом и военном отношении». Подготовленные якобы к предъявлению СССР германские требования были выбраны с максимальной правдоподобностью сдача Германии в аренду Украины, германское участие в эксплуатации бакинских нефтяных промыслов, проход германских войск через Украину и Кавказ в Иран и Ирак.

Гитлеровский расчет оправдал себя полностью: Сталин поверил и в то, что без переговоров войны не будет, и в то, что существуют противоречия между не желающим войны Гитлером и стремящимися к ней генералами. Главным средством обольщения Сталина было также распространение слухов о том, что его ждет встреча с Гитлером. Еще 20 апреля 1941 г. редактор «Национальцайтунг» Шнейдер сказал представителю ТАСС в Берлине: «Я допускаю, что в Берлин приедет сам Сталин». Сталин и Молотов считали, что Гитлер не принял окончательного решения напасть на нашу страну и что внутри немецкого военного командования существуют серьезные разногласия по этому вопросу. Любопытен и тот факт, что заявление ТАСС появилось в тот самый день, когда Гитлер определил окончательную дату вторжения. О.В. Вишлев пишет: «Как можно было начать выводить войска на боевые позиции, когда по агентурным и дипломатическим каналам непрерывным потоком шли сообщения о том, что со дня на день германское правительство пригласит Сталина или Молотова для переговоров в Берлин» (22), и я с ним, вопреки мнению В. Суворова, полностью согласен.

«Сведения о дате начала войны Германии с Советским Союзом, поступавшие к нам, были самыми противоречивыми, – пишет П. Судоплатов(23). Из Великобритании и США мы получали сообщения от надежных источников, что вопрос о нападении немцев на СССР зависит от тайной договоренности с британским правительством, поскольку вести войну на два фронта было бы чересчур опасным делом…».

 Нет сомнения, что не только Сталин, но и Молотов, Жданов и Берия в возможность германского вторжения отказывались верить. Жуков и Тимошенко тоже в германскую агрессию не очень верили. На XX съезде партии Хрущев во всеуслышание сообщил, что предостережения о грозящей опасности Сталиным не принимались во внимание. Больше того, от Сталина шли указания не доверять информации подобного рода, чтобы не спровоцировать начало военных действий.

Все чрезвычайно важные предупреждения не учитывались, и не были приняты достаточные меры, чтобы хорошо подготовить страну к обороне и исключить момент внезапности нападения. Маршал К.А. Мерецков вспоминал о беседе со Сталиным в начале 1941 г.: «И.В. Сталин заметил, что пребывать вне войны до 1943 г. мы, конечно, не сумеем. Нас втянут поневоле. Но не исключено, что до 1942 года мы останемся вне войны» (24). Расчет Сталина был прост европейские страны ослабляют друг друга в истребительной войне, а ОН, на основании договора с Гитлером, легко реализует свои агрессивные запросы на западе и осуществит агрессию на восток.

Интересно, что в программе политучебы красноармейцев и командного состава Красной Армии в разделе «Войны справедливые и несправедливые» был раздел, где сообщалось, что «пролетариату придется вести ряд освободительных справедливых войн против буржуазии». Тогда же появилось еще одно распоряжение – об ускоренном изучении командным составом иностранных языков.

Начальник разведывательного управления РККА генерал Ф.И. Голиков в докладе Сталину 20 марта 1941 г., изложив возможные варианты действий Германии в ближайшие месяцы, делает вывод: «1. На основании всех приведенных выше высказываний и возможных вариантов действий весной этого года, считаю, что наиболее возможным сроком начала действий против СССР будет являться момент после победы над Англией или после заключения с ней почетного для Германии мира. 2. Слухи и документы, говорящие о неизбежности весной этого года войны против СССР, необходимо расценивать как дезинформацию, исходящую от английской и даже, может быть, германской разведки»(25).

В конце апреля 1941 г. военного атташе германского посольства пригласили посетить несколько военных заводов в Сибири и на Урале. Этот вояж по секретным объектам был осуществлен по указанию Сталина.

Однако Сталин в оценке грозной предвоенной информации не одинок. Такое же, как у Сталина, мнение складывалось и у англичан. Документы свидетельствуют, что по крайней мере до конца мая 1941 г. английская разведка «твердо придерживалась мнения, что размещение немецких войск на востоке было прелюдией к переговорам с Советским Союзом». Объединенный комитет по разведке (ОКР) впервые обсудил вопрос вероятности войны между Гитлером и Сталиным лишь 23 мая. Но и тогда он сделал тот же вывод: «Наиболее вероятным курсом является сотрудничество. ... Если несколько недель назад по всей Европе наибольшее распространение получили слухи о надвигавшемся нападении Германии на СССР, то сейчас дело обстоит противоположным образом. Есть некоторые признаки, дающие основание предполагать, что новое соглашение между двумя странами, может быть, уже почти готово»(32).

Все вышеперечисленные исходили из того, что Советскому Союзу не было никакого смысла начинать войну, тем более летом 1941 года. СССР стремился выиграть время, собрать урожай 1941 года, лучше подготовиться к будущей войне, возможность которой не скрывалась.

Народный комиссар Военно-Морского Флота адмирал Н.Г. Кузнецов 6 мая 1941 г. докладывал Сталину о полученном донесении, что 14 мая произойдет нападение Германии на нашу страну, и делает вывод: «Полагаю, что сведения являются ложными и специально направлены по этому руслу с тем, чтобы проверить, как на это будет реагировать СССР».

12 июня 1941 г. начальник личной разведки советского руководителя генерал-полковник А.М. Лавров доложил И.В. Сталину о концентрации гитлеровских войск и их союзников на западных границах СССР и предложил провести немедленную мобилизацию для усиления Красной Армии. На это Сталин заявил: «Объявить мобилизацию, говоришь? Но ведь это равносильно объявлению войны с Германий с нашей стороны. Именно об этом мечтают англо-американские империалисты, делающие все, чтобы столкнуть Советский Союз с Германией. Я думаю, что полученное нами в апреле предупреждение Черчилля о германской агрессии против нас преследует эту же цель: заставить нас в связи с угрозой германского нашествия провести всеобщую мобилизацию и ввязаться, таким образом, в войну с Германией. Тем более что такой прецедент в истории уже был. В 1914 г. Россия не объявляла войны Германии, она лишь объявила всеобщую мобилизацию» (26).

Еще дальше шел Берия, который имел мощный разведывательный аппарат в своем ведомстве. Меньше чем за сутки до начала войны, 21 июня 1941 года, он писал Сталину: «Я вновь настаиваю на отзыве и наказании нашего посла в Берлине Деканозова, который по-прежнему бомбардирует меня “дезой” о якобы готовящемся Гитлером нападении на СССР. Он сообщил, что это “нападение” начнется завтра».

Необходимо особо отметить разведывательную и очень ценную для СССР информацию, поступавшую регулярно в течение длительного времени от Рихарда Зорге. Он одним из первых сообщил о возможности вражеского вторжения гитлеровских войск на территорию СССР и дал сравнительно точные данные о количестве немецких дивизий, сосредоточенных летом 1941 на границах СССР, а также и общую схему плана военных действий германских войск. Ниже приведу выдержки из посланных в адрес Главного разведывательного управления донесений:

10 марта: «...по окончании теперешней войны (т.е. с Англией. Ф.Л.) должна начаться ожесточенная борьба против Советского Союза».

2 мая: «После окончания сева война против СССР может начаться в любой момент... Гитлер и его генералы уверены, что война с СССР нисколько не помешает ведению войны против Англии». И через абзац: «...решение о начале войны с СССР будет принято Гитлером либо уже в мае, либо после войны с Англией».

22 мая. «Рамзай (Зорге – Ф.Л.) прислал карту с дислокацией немецких войск, принадлежащую военному атташе Германии в Токио Кретчмеру. Стрелы на карте указывают направление ударов Вермахта. Гитлер намерен захватить Украину и использовать один-два миллиона русских пленных на тяжелых работах».

Переданная Зорге объективная информация противоречила идеям Сталина, и тот ее игнорировал. 2 мая 1941 года Зорге, информируя Москву о возможности скорого начала войны, сообщил мнение германских военных: «Немецкие генералы оценивают боеспособность Красной Армии настолько низко, что они полагают, что Красная Армия будет разгромлена в течение нескольких недель».

Начальник разведывательного управления генерал-лейтенант Голиков распорядился ознакомить с информацией Зорге руководство страны, но этот ключевой абзац вычеркнул.

Сталин, услышав, что сведения, которые негативно оценивают Гитлера, получены из Японии от Рихарда Зорге, резко сказал: «Это двойной агент, больше мне сообщений от него не показывайте»(27).

М. Геллер и А. Некрич (20) дают подборку подробных сведений о плане «Барбаросса», которые поступали от советских агентов (Маневича, Радо, Треппера), от источника информации – офицера германского генерального штаба, от антифашистских групп сопротивления из Германии, от германского посла в Москве Шуленбурга, от государственного секретаря США С. Уоллеса, от У. Черчилля через посла в СССР Криппса, и через советского посла в Лондоне П. Майского. Они сообщали о сосредоточении немецких дивизий вдоль западной советской границы и предстоящем нападении со стороны Германии с указанием точной даты начала агрессии. По некоторым подсчетам, советское руководство получило 84 предупреждения о предстоящем нападении Германии.

Однако Сталин отнесся и к этой информации с недоверием и считал ее сфабрикованной английской разведкой. Не убедила Сталина и информация о проникновении через границу немецких разведывательных групп, переодетых в форму военнослужащих Красной Армии, о резком возрастании (в 20 раз) числа немецких лазутчиков, значительном количестве нарушений границы немецкими военными самолетами, сообщения ГУПВ о сосредоточении вблизи границы четырех миллионов немецких солдат и т.д.

Несмотря на всю эту массу сведений, никаких профилактических мер на случай военного нападения, никаких приказов из Москвы не последовало. Сталин надеялся на возобновление переговоров с Гитлером. Даже вечером 21 июня Сталин сказал наркому обороны Тимошенко: «Зря поднимаем панику!».

21 июня в Кремле шло заседание Политбюро, которое продолжалось целый день и завершилось глубокой ночью. Через несколько часов Жуков позвонил Сталину и попытался убедить его в том, что на границе происходит что-то необычное. Но Сталин не поверил. Этот факт описан многими очевидцами и историками. Генерал армии И.В. Тюленев в самый первый момент вторжения германских войск говорил в Кремле с Жуковым. Вот слова Жукова: «Доложили Сталину, но он по-прежнему не верит, считает это провокацией немецких генералов».

В дополнение к приведенным фактам, говорящим о полной расслабленности и военной неподготовленности РККА к ответному удару на возможную военную агрессию германской армии, и тем более к нападению и развязыванию войны со стороны СССР, Советские войска не были подготовлены ни к каким военным действиям ни оборонительным, ни наступательным!

Нежелание верить в германскую агрессию подтверждено всеми действиями Красной Армии в начале войны: зенитки не стреляют по германским самолетам, советским истребителям запрещено сбивать германские самолеты, у войск первого эшелона отобраны патроны, а из Генерального штаба сыплются приказы: на провокации не поддаваться. Известно также, что даже после начала войны, подписывая директиву войскам, Сталин запретил армии переходить государственную границу СССР.

Сталин никому не верил, так как доверял только Гитлеру. И поплатился!

В скобках замечу, что бытующие сейчас в русскоязычной литературе «версии», пытающиеся объяснить неудачи Красной армии в первые месяцы Великой Отечественной Войны не имеют ни военного, ни политического, ни экономического, ни морального обоснования. Среди таких спекулятивных версий отмечу:

«Версию суворовскую», появившуюся в начале восьмидесятых годов прошлого столетия. Ее автор – бежавший на Запад офицер ГРУ Владимир Резун (его литературный псевдоним – Виктор Суворов) – утверждает, что Сталин готовился первым напасть на Гитлера, но Гитлер его опередил всего на две недели(30). К этой версии примкнул М.Солонин, определивший предполагаемую дату начала военной агрессии со стороны СССР – 23 июня 1941 г., т.е. на следующий день после действительного начала войны (15).

Следующая спекулятивная версия, выдвинутая Я. Верховским совместно с В. Тырмос, гласит, что Сталин, четко зная конкретные планы Гитлера, вплоть до дня и часа начала военных действий против Красной Армии, вовлек его в авантюру, следствием чего можно было представить миру Гитлера как агрессора, чтобы привлечь на сторону Советского Союза западных союзников и получить экономическую и военную помощь. (28)

И, наконец, еще одна такого же плана версия: нападение Германии на СССР не было неожиданностью для Сталина, и он отдал директиву о приведении войск в полную боевую готовность, но натолкнулся на предательство и просчеты высшего военного командования. Автор этой идеи Арсен Миртиросян приводит в ее подтверждение следующие факты, имевшие место в наших войсках в канун нападения: в стрелковых частях до сведения командиров не были доведены ни сталинская директива, ни планы обороны; летный и командный состав отправили по домам; танки отвели в парк, а снаряды сдали на склады; тяжелую артиллерию оставили без тягачей; было слито горючее из баков танков и самолетов; сняли с самолетов весь боезапас.

В результате «всего за четыре с половиной дня рухнул один из самых сильных по количеству живой силы и боевой техники округов» (29).

Не ввязываясь в дискуссию по поводу представленных версий я считаю, что Сталин в середине 1941 года не был готов противостоять гитлеровским войскам. Я считаю, что Сталин только еще наращивал свой военный потенциал, способный реализоваться в военном конфликте.

Обращаю внимание читателя на то, что в самый критический момент Второй мировой войны, от которого зависел весь дальнейший ход военной кампании, руководители двух главных действующих сторон совершили ошибки и оказались в проигрыше. Правда, один оказался в тяжелом нокдауне, и ему потребовались колоссальные усилия, чтобы встать на ноги и продолжать борьбу, а другой завяз, не смог оправиться и был побежден.

Литературные источники

1-Советско-нацистские отношения // Вопросы истории. 1990. № 2.

2-ЧУЕВ Ф. Сто сорок бесед с Молотовым. М., 1991.

3- Год кризиса. Т. II. С. 229, 232, 233. ?

4- СОЛОНИН М. 22 июня, или когда началась Великая Отечественная Война. М.:

 ЯУЗА, ЭКСМО, 2007.

5- ТАКЕР Р. Сталин, история и личность. – М.: Весь мир, 2006.

6- АНФИЛОВ В.А. Бессмертный подвиг. М., 1971.

7. Военно-исторический журнал // № 9,. 1961.

8. Военно-исторический журнал // № 7,. 1961.

9. Военно-исторический журнал // № 2,. 1963.

10- ОЛЕВСКИЙ М. В тылу как на войне. Иерусалим, 2007.

11- ЛЮЛЕЧНИК В. Война Англии с Россией была весьма вероятной // Дайджест, 2007. 30 августа

12- РОСЛЫЙ И.П.. Последний привал в Берлине //Российская газета. 1995. 21 июня.

13- ГРИГОРЕНКО П.Г. В подполье можно встретить только крыс. Нью-Йорк:

 Детинец, 1981.

14- АНФИЛОВ В.А. Дорога к трагедии сорок первого года. М., 1997.

15- СОЛОНИН М. 22 июня, или когда началась Великая Отечественная Война. М.:

 ЯУЗА, ЭКСМО, 2007.

16- ГОГУН А. Поле боя не только Германия // Время «НН». 2009. 4 июня.

17- ЖИЛИН П. А. Великая Отечественная война (1941 —1945).

18- БАТЛЕР Дж., Гуайер Дж. Большая стратегия: Июнь 1941 – август 1942. М.:

 Военное издательство министерства обороны , 1967.

19- ЕЛИСЕЕВ А. Как Черчиль обхитрил Гитлера и подставил Сталина //

 http://www.win.ru/europe/phtml. 2002.

20- ГЕЛЛЕР М., НЕКРИЧ А. Утопия у власти: История Советского Союза с 1917 до

 наших дней. В 2-х т. Лондон, 1982.

21- ТИППЕЛЬСКИРХ К. История второй мировой войны. – М.: Полигон; АСТ, 1998.

22- ВИШЛЕВ О.В. "Почему медлил Сталин в 1941 г.? (Из германских архивов)".

 Новая и новейшая история. 1992. № 1, 2.

23- МЕДВЕДЕВ Ж., МЕДВЕДЕВ Р. Неизвестный Сталин. М.: Фолио, 2002.

24- МЕРЕЦКОВ К.А. На службе народу. – М., 1968.

25- ЖУКОВ Г.К. Воспоминания и размышления. М., 1974.

26- СТАЛИН И.В. Собр. соч. – М., 1952. Т.15.

27- СОЛДАТОВ А., БОРОГАН И. Зачем спецслужбам лженаука // Глобус. 2007. 19-25 февр.

28- ВЕРХОВСКИЙ Я.Г., ТЕРМОС З.И. Сталин. Тайный «сценарий» начала войны.

29- НИКОЛАЕВ В. Неизвестный сорок первый // Время НН. 2008. 6 ноября.

30- СУВОРОВ В. Ледокол. Москва Издательский дом «Новое время» 1993.

31- ТРОЦКИЙ Л.Д. К истории русской революции. М.,1990.

32- ГОРОДЕЦКИЙ Г. Миф «Ледокола»: Накануне войны. М., 1995.


К началу страницы К оглавлению номера

Всего понравилось:0
Всего посещений: 5341




Convert this page - http://berkovich-zametki.com/2011/Zametki/Nomer6/Ljass1.php - to PDF file

Комментарии:

Б.Тененбаум
- at 2011-07-06 14:22:34 EDT
Сталин готовился к нападению на Британские колонии в Индии. ... Для этого ему потребовались воздушно-десантные войска.

Идея захвата Индии воздушным десантом поистине революционна. Другое редкое по смелости предложение - о выбросе танкового десанта в Японию посредством использования всех воздушных шариков, какие только удастся отобрать у детишек - пришлось отложить ввиду отчаянного сопротивления конфискациям шариков ...

Леонид Нйльман
Сан Франциско, Калифорния, США - at 2011-07-06 05:33:32 EDT
Уважаемый господин Федор Лясс! Вы правы! К сожалению, доступ к архивам предвоенных времен закрыт. Почему? Потому что Сталин готовился к нападению на Британские колонии в Индии.Сейчас неудобно признавать двуличие внешней политики. Для этого ему потребовались воздушно-десантные войска. Гитлер ему обещал часть Британских колоний. В Европе Сталин выпрашивал у Гитлера Дарданеллы. Для захвата части территории Турции в Боржоми до турецкой границы была проложена железная дорога для подвозки танков.Эта железная дорога существует и поныне. Сталин ничего не делал без согласования с Гитлером. Они были ИДЕОЛОГИЧЕСКИЕ союзники. Поэтому все предупреждения о планах Гитлера напасть на Союз воспринимались Сталиным, как происки британской разведки.
Савелий Шульман
- at 2011-07-06 03:26:15 EDT
Благодарю уважаемого Федора Лясса за содержательный и интересный фрагмент современной истории, с мало известными широкому кругу читателей фактами закулисной политики.

Есть ряд вопросов и комментариев по теме.

1.Не до конца понятна мотивация Сталина на сближение с Гитлером. Он не сомневался, что Гитлер, его соперник( и во многом единомышленник) являлся, затаившимся на время, злейшим и могущественным врагом. Разделаться с соперником было бы сподручнее, объединившись, хотя бы на время, с Западными демократами. Ведь в ходе войны он вынужден был, от безысходности, пойти на такой шаг, но уже при менее благоприятных обстоятельствах.

У обоих тиранов не было оснований к взаимному доверию, в этом нет сомнений. В этой дипломатической заварухе Гитлер переиграл своего соперника и получил огромные стратегические преимущества в начале войны. .Оба диктатора откровенно дурили друг друга, практически не слишком заботясь о сокрытии истинных намерений.

Свидетельством тому является содержание речи Сталина на заседании политбюро 19.08.39г, за несколько дней до подписания пресловутого ПАКТА. Он не мог не знать, что его "другу и соратнику" станет об этом известно. Так, для чего ЕМУ, иезуитски изощренному политику, потребовался такой откровенный ,на уровне абсурда, провокационный прокол?

2. Удивительно, но факт, что, владея огромными стратегическими преимуществами в начальный период войны, разгромив кадровые части Красной Армии и оккупировав значительную часть территории с огромным военно-промышленным и экономическим потенциалом, наступательный порыв Вермахта был приторможен. Затем он был остановлен, отброшен и разгромлен.

Перелому в войне и обеспечению победы, должно быть, способствовали следующие решающие факторы:

--Повышение морального духа армии и народа, осознавшего освободительный характер Отечественной войны.

-Огромная материально-техническая и военная помощь союзников.

--Большие людские ресурсы.

--Открытие второго фронта.

-- Суровый климатический фактор Российской зимы

3.Гитлер повержен, но и Сталин не победитель. Современная Германия надежно покончила с наследием нацистского прошлого и построила высокоразвитое демократическое государство.

Наследники коммунистов, современные правители России, чтят и раздувают придуманные заслуги Сталина, величайшего тирана в истории человечества.

Бравируя великодержавными имперскими амбициями, они имеют загнивающую, на грани распада, разоренную страну, упадку которой способствовал почитаемый ими кумир.

Марк Аврутин
- at 2011-07-04 13:27:39 EDT
Уважаемый Федор Лясс, основные положения в этом же номере опубликованной моей статьи: «Особенности сталинской армии и Русское Освободительное Движение», которая представляет собою специально написанной для «Заметок» краткое изложение моей ещё неизданной книги «Война: особенности сталинской армии; массовое пленение; русское освободительное движение», в основном совпадают с вашими выводами. Я хотел бы остановиться на нескольких не столь существенных различиях.

«1. К началу 1938 г. Сталин понял, что Коминтерн – не та структура, которая обеспечит ему мировое господство. Лучше его добиваться совместно с Гитлером.
- 2. Сталин понимал, что в мирное время захват власти большевиками в международном масштабе не возможен, а диктатура этой партии становится реальной только в результате большой войны.
-3. Сталину была нужна мировая война не меньше, чем Гитлеру».

О значении войны для захвата власти большевиками в мировом масштабе говорили достаточно внятно и Ленин, и Радек. Однако только Сталин придал этим абстрактным заявлениям «железную» форму: вместо «разжигания пожара мировой революции», о чем продолжали мечтать «пламенные» революционеры-фанатики, вроде Троцкого и Бухарина, «советизация» в присутствии Красной армии. Поэтому, конечно, «Сталин готовился к войне! Активно готовился!». Я бы сказал, еще начиная с 1923 года, когда в Москве, в Филях начался выпуск самолетов «Юнкерс» в рамках только что заключенного Рапалльского соглашения с Германией.

«СССР стремился выиграть время, собрать урожай 1941 года, лучше подготовиться к будущей войне, возможность которой не скрывалась».

Я убежден, что Сталин руководствовался другими соображениями, а не сбором урожая. Он выжидал, когда в ходе мировой войны наступит самая благоприятная ситуация для нападения на Германию. При этом нападение должно было носить характер не агрессии, а освободительной войны, как это было в случае с Польшей, когда Красная армия вторглась на 17 дней позже вермахта, в момент, когда польское правительство покинуло Варшаву, оставив соплеменников (руситов и пр.) без защиты.

«Сталин не верил советским шпионам. Он верил только своему «другу» Гитлеру. И это определило его поведение и трагедию, разыгравшуюся в первые месяцы ВОВ».

Сталин, мне кажется, доверял только тому, что совпадало с его собственным представлением о логике происходящего.

Федор Лясс
- at 2011-07-04 13:27:15 EDT
(окончание)
- 6. Сталин готовился к войне! Активно готовился! Еще начиная с 1927 г. были запланированы две пятилетки по созданию индустриальной базы для вооружения страны. Этим Сталин обеспечивал возможность в третьей пятилетке, т.е. к 1942 году, выпускать военную продукцию высокого качества и необходимого количества. Был истрачен почти весь золотой запас, продавались алмазы, серебро и платина. Были ограблены церкви, монастыри, хранилища и библиотеки. Полученная валюта была крайне необходима для развития промышленности и поддержания нищенского рабского существования граждан страны. Наращивание советской военной мощи, создание военного арсенала планировалось и осуществлялось для реализации захвата территорий на востоке и юго-востоке. Сталин намеревался лично возглавить этот удар..
- 7. Чтобы продемонстрировать Германии свое «доверие», советское правительство отказывалось принимать во внимание поступавшие с начала 1941 г. многочисленные сообщения о готовящемся на СССР нападении и не предпринимало никаких оборонительных мер на своих западных границах. Наоборот, в это время Сталин интенсивно и демонстративно уничтожает свою оборону, неприступные для врага укрепления, ранее возведенные вдоль всей западной границы. Осенью 1939 г., после начала Второй мировой войны, когда были установлены общие границы с Германией, все строительные работы на старой западной границе были прекращены и гарнизоны укрепленных районов полностью расформированы. Сталин готовился к войне захватнической. Сталин усиливал наступательную мощь Красной Армии. К июню 1941 года Сталин создалвал армию отнюдь не оборонительного толка..).
- 8 . Советскому Союзу не было никакого смысла начинать войну, тем более летом 1941 года. СССР стремился выиграть время, собрать урожай 1941 года, лучше подготовиться к будущей войне, возможность которой не скрывалась.
- 9. Сталин не верил советским шпионам, забросавших советские органы безопасности информацией о готовившимся нападении. Сталин отнесся и к этой информации с недоверием и считал ее сфабрикованной английской разведкой. Не убедила Сталина и информация о проникновении через границу немецких разведывательных групп, переодетых в форму военнослужащих Красной Армии, о резком возрастании (в 20 раз) числа немецких лазутчиков, значительном количестве нарушений границы немецкими военными самолетами, сообщения ГУПВ о сосредоточении вблизи границы четырех миллионов немецких солдат и т.д.. Он верил только своему «другу» Гитлеру.. И это определило его поведение и трагедию, разыгравшуюся в первые месяцы ВОВ.
- 10. Обращаю внимание читателя на то, что в самый критический момент Второй мировой войны, от которого зависел весь дальнейший ход военной кампании, руководители двух главных действующих сторон совершили ошибки и оказались в проигрыше. Правда, один оказался в тяжелом нокдауне, и ему потребовались колоссальные усилия, чтобы встать на ноги и продолжать борьбу, а другой завяз, не смог оправиться и был побежден.
Я взялся к публикованию моей статьи «ГИТЛЕР - СТАЛИН. Подводные течения Второй мировой войны». на электронных страницах журнала «Заметки еврейской истории», так как события !938 – 1945 годов имели большое значение в судьбе советских евреев, доживших до 1948 – 1953 годов, периода Позднего Сталинизма. Я, лично, подобной оценки в литературе не встречал, и еслиони вам известны прошу о них мне сообщить .Если я в выводах пришел к необоснованной трактовке событий , прошу вступить со мной к конкретной дискуссии, за которую буду заранее благодарен .
Федор Лясс.

Федор Лясс
- at 2011-07-04 10:17:35 EDT
(окончание)
- 6. Сталин готовился к войне! Активно готовился! Еще начиная с 1927 г. были запланированы две пятилетки по созданию индустриальной базы для вооружения страны. Этим Сталин обеспечивал возможность в третьей пятилетке, т.е. к 1942 году, выпускать военную продукцию высокого качества и необходимого количества. Был истрачен почти весь золотой запас, продавались алмазы, серебро и платина. Были ограблены церкви, монастыри, хранилища и библиотеки. Полученная валюта была крайне необходима для развития промышленности и поддержания нищенского рабского существования граждан страны. Наращивание советской военной мощи, создание военного арсенала планировалось и осуществлялось для реализации захвата территорий на востоке и юго-востоке. Сталин намеревался лично возглавить этот удар..
- 7. Чтобы продемонстрировать Германии свое «доверие», советское правительство отказывалось принимать во внимание поступавшие с начала 1941 г. многочисленные сообщения о готовящемся на СССР нападении и не предпринимало никаких оборонительных мер на своих западных границах. Наоборот, в это время Сталин интенсивно и демонстративно уничтожает свою оборону, неприступные для врага укрепления, ранее возведенные вдоль всей западной границы. Осенью 1939 г., после начала Второй мировой войны, когда были установлены общие границы с Германией, все строительные работы на старой западной границе были прекращены и гарнизоны укрепленных районов полностью расформированы. Сталин готовился к войне захватнической. Сталин усиливал наступательную мощь Красной Армии. К июню 1941 года Сталин создалвал армию отнюдь не оборонительного толка..).
- 8 . Советскому Союзу не было никакого смысла начинать войну, тем более летом 1941 года. СССР стремился выиграть время, собрать урожай 1941 года, лучше подготовиться к будущей войне, возможность которой не скрывалась.
- 9. Сталин не верил советским шпионам, забросавших советские органы безопасности информацией о готовившимся нападении. Сталин отнесся и к этой информации с недоверием и считал ее сфабрикованной английской разведкой. Не убедила Сталина и информация о проникновении через границу немецких разведывательных групп, переодетых в форму военнослужащих Красной Армии, о резком возрастании (в 20 раз) числа немецких лазутчиков, значительном количестве нарушений границы немецкими военными самолетами, сообщения ГУПВ о сосредоточении вблизи границы четырех миллионов немецких солдат и т.д.. Он верил только своему «другу» Гитлеру.. И это определило его поведение и трагедию, разыгравшуюся в первые месяцы ВОВ.
- 10. Обращаю внимание читателя на то, что в самый критический момент Второй мировой войны, от которого зависел весь дальнейший ход военной кампании, руководители двух главных действующих сторон совершили ошибки и оказались в проигрыше. Правда, один оказался в тяжелом нокдауне, и ему потребовались колоссальные усилия, чтобы встать на ноги и продолжать борьбу, а другой завяз, не смог оправиться и был побежден.
Я взялся к публикованию моей статьи «ГИТЛЕР - СТАЛИН. Подводные течения Второй мировой войны». на электронных страницах журнала «Заметки еврейской истории», так как события !938 – 1945 годов имели большое значение в судьбе советских евреев, доживших до 1948 – 1953 годов, периода Позднего Сталинизма. Я, лично, подобной оценки в литературе не встречал, и еслиони вам известны прошу о них мне сообщить .Если я в выводах пришел к необоснованной трактовке событий , прошу вступить со мной к конкретной дискуссии, за которую буду заранее благодарен .
Федор Лясс.

Федор Лясс
- at 2011-07-04 10:16:58 EDT
Лясс Федор - моим оппонентам по Гостевой книге: Наблюдателю (09 июня, 2011 – 06:39:43) , Игорю Манделю (11 июня, 2011 – 19:25:04) по поводу моей статьи «ГИТЛЕР - СТАЛИН. Подводные течения Второй мировой войны».
Я полностью согласен с моими оппонентами, что статья многословна и проблема «жевалась уж столько раз …» и «в ней нет ничего нового по сравнению с давно известными аргументами…», Однако вышеназванные авторы через груду цитат и малопонятных высказываний упорно возвращаются к «спекулятивной» и «бредовой» версии, возрожденной Суворовым, Солонинным, Верховским совместно с Тырмос и признанной далекой от реальной военной обстановки, сложившейся к концу июня 1941 года. «Гора фактов» наверченная выше названными «военными историками» разваливается мгновенно, стоит только посмотреть на опубликованную в моей статье, карту - Дислокация войск на восточной границы СССР перед началом Великой Отечественной войны . Положение сторон к вечеру 21 июня 1941 года.
Не надо быть историком, военным, а быть просто внимательным читателем, чтобы понять, что расположение войск в регионе западной границы СССР свидетельствует о том, что ни «завтра, ни после завтра» (по Соломину ( 23 июня, а по Суворову 6 июля ), ни в течении 2-3 недель ни даже месяцев войсковые подразделения Красной армии не готовились к развертыванию наступательных операций, в рамках упреждающего удара против Гитлеровской Германии!. Нигде не нашли и документов по оперативно-документальной проработки военной наступательной операции, без которой не осуществляются военные действия любого военного подразделения, а тем более многомиллионной Красной Армии. Я вполне согласен с Наблюдателем по поводу создавшегося у него впечатления.. что Федор Лясс,( т.е. Я ) «пользуется неким фильтром, который пропускает лишь то, что ложится в те выводы, которые раз и навсегда сделал автор лет этак двадцать назад». Для того, чтобы адекватно оценить «Гору фактов» приведенных в работах Суворова, Соломина и Верховского совместно Тырмос статьей не отделаешься. Да, я отфильтровал из «Горы» только то, что легло в мои выводы. Перечислю основные :
- 1. К началу 1938 г. Сталин понял, что Коминтерн – не та структура, которая обеспечит ему мировое господство. Лучше его добиваться совместно с Гитлером.
- 2. Сталин понимал, что в мирное время захват власти большевиками в международном масштабе не возможен, а диктатура этой партии становится реальной только в результате большой войны.
-3. Сталину была нужна мировая война не меньше, чем Гитлеру. И он, под прикрытием якобы серьезных дипломатических переговоров с Англией и Францией о мерах предотвращения мировой бойни, начал на дипломатическом уровне зондаж о возможности договориться с Гитлером.
- 4. Аргументы Сталина в пользу договора с Гитлером основывались на привлекательности территориальных предложений последнего и возможности использовать в интересах СССР войну Гитлера с Западом, которая, как надеялся Сталин, станет затяжной. Сталин заявил, что «по крайней мере в течение десяти лет» Германия не нападет на СССР, поскольку будет истощена и поглощена наблюдением за побежденными Англией и Францией.
- 5. Сталин дал зеленый свет Второй мировой войне. Все шло по намеченному Гитлером и Сталиным плану. Сталин получил то, что выторговал у Гитлера, и обеспечил себе время для наращивания военной мощи.
(продолжение следует)

Игорь Мандель
- at 2011-06-11 19:21:40 EDT
Поразительно как все это делается! Версия Суворова, поддержанная Солониным и другими, оказывается, "спекулятивная", то есть как бы умозрительная. Тысячи фактов, приводимых ими и многочисленными другими авторами (скрытая мобилизация, невиданная концентрация войск на границе, десантные войска, уничтоженные вагоны с картами Европы, миллионы снарядов складированных на земле, планерные заводы на границе и т.д. и т.п.) - все свидетельствует совершенно неукоснительно о наступательных планах именно в 1941 году, и все это без всякого обсуждения "ликвидируется". "Спекуляция", видите ли. Такая же как бредовая версия Верховского-Тырмос, что выглядит особенно пикантно: когда одним уничижительным термином объединяются две "версии", из которых одна - получившая непровержимые доказательства, а другая - не имеющая никаких (см. детальнее последние книги Солонина). Это как сказать что "без ввязывания в дискуссию" неверна ни теория Дарвина, ни теория Лысенко, а верна теория интеллигентного дизайна. Почему бы не опровергнуть хоть половину основных положений концепции Суворова? Почему бы не ввязаться? Тогда бы и эту статью писать не пришлось: в ней нет ничего нового по сравнению с давно известными аргументами (что верно заметил Наблюдатель).
В частности, доказывать, что Сталин не верил в нападение Гитлера - ломиться в открытую дверь. Верил бы - так подготовился. Вопрос - почему не верил? По большому счету, это не очень важно (на фоне конечного результата), так как диктатор никому не отчитывается в причинах своих действий - и, стало быть, для нас они и не важны. Однако и тут Суворов дает куда более вероятную версию: не верил, поскольку знал насколько несопоставимо более сильной была Красная Армия - отнюдь не потому, что был полный параноик (если даже и был). Кстати, то, что часто забывается: не верил еще и примерно по тем же причинам, по каким ФБА не верило сообщениям о готовящемся теракте 11-го сентября - было ранее много ложных сигналов. То же самое было перед 22 июня 1941 (например, несбывшееся нападение 14-го, согласно донесению адмирала Кузнецова). Трудно отличить сигнал от шума. А вот подготовка к грандиозному наступлению - такой сигнал, что никакой шум его не перекроет. Что Суворов совершенно убедительно и показал (даже если в каких-то деталях ошибался), а многие за ним - закрепили. Неужели не ясно "критикам", что опровергать гору фактов надо, чтобы вернуться к официальной версии о несчастном обдуренном Сталине? Но этого никто не делает - и понятно почему. Не могут.

Наблюдатель
- at 2011-06-09 07:15:27 EDT
В очередной раз повторяются в стандартном наборе набившие оскомину, подобранные с определенной тенденцией факты, неправильно при этом толкуемые. И делаются выводы, совершенно произвольные.

Создается впечатление, что Федор Лясс пользуется неким фильтром, который пропускает лишь то, что ложится в те выводы, которые раз и навсегда сделал автор лет этак двадцать назад.

Для него развитие исторической науки на этом остановилось...