От редакции. В апреле 2009 года Борису Львовичу Канделю, давнему и верному нашему автору, исполняется 93 года. Мы сердечно поздравляем дорогого Бориса Львовича и желаем сохранить творческую активность и душевную бодрость - до 120! Мазл Тов!
Приглашение на казнь…
Праведники мира
Речь в этом историческом материале, пойдет о мало
известном немецком тюремном священнослужителе, на чью долю во время расцвета
Третьего Рейха пришлось столько земных мук и душевных страданий, что хватило бы
на несколько десятков человеческих жизней…
Гарольд Пёльхау – будущий пастор Тегельской тюрьмы, что находилась в самом Берлине, родился в 1903 году в Потсдаме в семье протестантского служителя церкви, выходца из прибалтийских немцев. С раннего детства его захватила страсть к Божьему слову. Окончив школу, юный Гарольд на протяжении пяти лет «грыз» гранит науки под названием – теология, а за два года до прихода нацистов к власти окончил обучение на многопрофильном философском семинаре во Франкфурте на Майне.
Тюремный пастор Гарольд Пёльхау. Фото
из семейного архива
С приходом Гитлера к власти в книжных магазинах
очень хорошо замечалось отсутствие книг Бертольда Брехта, Стефана Цвейга,
Шницеля, Деблина, других прогрессивных европейских писателей и противников
нацистского режима. Однако, полки книжных лавок ломились от немецких
литераторов. Создавалось впечатление, что ничего вокруг не происходит. Каждый
бюргер знал, что повсеместно начали исчезать целые еврейские семьи, все уже
были наслышаны о концентрационных лагерях, но искусство закрывать глаза и уши в
нужный момент заставляло быть глухим и слепым к окружающему миру.
Десятки тысяч патриотически настроенных евреев предавались иллюзиям, что страхи, навязанные немцами, носят напускной характер. Они свято верили, что все «напасти» скоро пройдут и над их страной вновь засияет мирное солнце. Иллюзии еврейского населения окончились с приходом Хрустальной ночи. Этот зловещий вечер – 9 ноября 1938 года останется в памяти потомков навечно. Ночную темень разрезали сполохи прожорливых языков огня – это горели синагоги, разграблялись магазины еврейских коммерсантов. В эту ночь творился человеческий беспредел: евреев вылавливали, избивали и полуживых сажали в кутузки, которые направлялись в концлагеря, например, в Бухенвальд.
Сама Хрустальная ночь произвела на пастора Пёльхау
такое впечатление, что он затаился сам в себе, беспомощно ища ответа на вопрос:
«Как среди огромной стаи кровожадных волков сохранить добропорядочное
человеческое лицо?»
Душевные смятения молодого тюремного пастора
подогрела и услышанная Гарольдом история о сельском пасторе Юлиусе фон Яне, что
имел приход на юге Германии, в Швабии. В своей очередной проповеди пастор
привел слова пророка Исайи:
– Страна, слушай Господа Бога.
Затем он начал говорить о крови людей, вина которых
только и заключалась в том, что они были другой веры. Священник говорил о
сожженных молитвенных домах и предупреждал о каре небесной. Пастор не был
наивным глупцом, он прекрасно понимал, что его ожидает, однако поступить иначе
он не мог. Юлиус фон Ян постоянно твердил о том, что пролитая кровь падет на
всех жителей Германии.
Сразу же после проповеди пастора схватили
штурмовики и заставили пройти сквозь строй карательной команды. С каждым шагом
его били кожаными ремнями и палками. Собрав последние силы, несчастный, пытался
бежать, но подкосились ноги и он потерял сознание. Непокорного
священнослужителя посадили в тюрьму, он и на допросах с пристрастием не
отказался от своих взглядов. Даже мучители его поостыли. Непокорного пастора
отправили на «перековку» в концлагерь, а уже оттуда – на Восточный фронт.
Благосклонна оказалась к счастливчику судьба. В конце сороковых годов он
вернулся в Германию из сталинского плена и принял активное участие в
возрождении Божьего храма...
Гарольду Пёльхау не повезло со здоровьем. Еще в
юношестве ему удалили одну почку, вследствие чего он не был призван в войска Вермахта.
Как тюремный пастор, он был обязан посещать заключенных перед казнью, причащать
их и, что самое невыносимое из мук – это само обязательное присутствие на
казни. Так уж вышло, что на долю пастора выпало 260 актов казни.
Интересно, что жалованье тюремного пастора в нацистский
период составляло всего триста пятьдесят марок в месяц, в то время как
жалование палача было сдельным и составляло триста марок за каждого казненного.
Немецкий писатель Вернер Мозер уже много позже, описывая события тех лет в
своей книге:
«Pfarrer am Schafott der Nazis», отмечает, что
палач Тегельской тюрьмы Райхерт за 543 казни, которые он совершил с апреля по
сентябрь 1943 года, получил 162 000 дойчмарок. Палач разбогател, спас свое
состояние, выправил себе потом хорошую пенсию и встретил старость в полном
благополучии.. Гарольд же, со знаком «наоборот» хоть и был стеснен в средствах,
однако всегда был готов к оказанию посильной помощи.
Одно время Пёльхау пришлось по совместительству
исполнять обязанности пастора в тюрьме Моабит. В своих камерах женщины сидели
полуживые, их воспаленные глаза были полны слез. Они ничего не знали о судьбах
своих детей, которые были отобраны еще при аресте и направлены в приюты,
разбросанные по разным городам. Всем детям нацисты придумали новые имена. Так,
по воле фюрера, имена его врагов должны были навсегда исчезнуть...
Пёльхау заходил к женщинам в камеру и, закрывая
широкой спиной, круглый глазок на двери, доставал из карманов яблоки и шоколад,
протягивая еду удивленным арестанткам, которые смотрели на пастора, как на
сошедшего с небес ангела. Следует отметить, что только священник не в пример
другой обслуге, относился с женщинами по-человечески. Пастор честно, без утайки
рассказывал им, если сам, конечно, знал, о смерти их братьев и мужей...
История знает много имен немцев, на чьем счету
десятки, сотни и даже тысячи спасенных человеческих жизней. Среди них и
знаменитый промышленник Оскар Шиндлер, и дипломат Георг Дуквиц. Не
обошла судьба божьего праведника и самого Гарольда Пёльхау. Приведем такой
интересный случай: Жил в Берлине одаренный еврейский юноша музыкант Латто. Пёльхау
через знакомых устроил молодого человека играть в похоронном оркестре крематория.
За каждого покойника Латто платили по полторы марки, что было для музыканта
неплохим материальным подспорьем. Молодому человеку находиться на нелегальном
положении в столице империи помогала его неуемная жажда к жизни и просто
счастливая удача. Капельмейстером оркестра был Лео Борхард, музыкант антинацистского
толка. Через него молодой органист познакомился с кругом его жены-журналистки
Рут Андреас-Фридрих и ее дочери Карин. Женщины составляли костяк оппозиционного кружка «Искра» Эти патриотки говорили: «Если сохраняешь искру,
то все получает свой смысл, жизнь и смерть».
Этот кружок имел целью оказание помощи евреям и
подпольщикам. Кстати, Карин имела хорошие связи с известной подпольной группой
«Красная капелла».
Рут Андреас-Фридрих познакомилась с Гарольдом Пёльхау
через музыканта Латто. Впоследствии она писала о пасторе в своих дневниках:
«Это был удивительный человек, поцелованный Богом.
Он бесстрашно помогал евреям и подпольщикам выжить. Человек, который при
угрожающей ему самому опасности мог поддерживать связи между заключенными и их
близкими, который людям на пороге их казни мог внушать веру в высшую
справедливость, и все это вынести ему помогает вера в человеческое добро».
Она увлеченно пишет, что Пёльхау был самым светлым
человеком, которого она встречала в разгул «коричневой чумы»
Гарольд Пёльхау ничего бы не стоил без помощников
и верных друзей. Ему чертовски повезло с сослуживцем Кранцем. К счастью, они
быстро нашли общий язык. Коммуникабельный Кранц всегда готов был найти надежное
пристанище для нелегалов. Он оказался твердой опорой для пастора. В обязанности
помощника входило питание приговоренных перед казнью. И это было не рядовой
банальностью, а чувством человечности и сострадания к ближнему.
В подпольных кругах имя пастора Пёльхау переходило
из уст в уста, а сам священник в буквальном смысле слова ходил по лезвию ножа.
Разве мог сам Гарольд и его супруга знать, кто из людей к ним приходящих, мог
оказаться агентом гестапо? Отважные супруги могли полагаться лишь на
собственную интуицию да на волю Господню.
Немногочисленные друзья Пёльхау с легкой иронией
подтрунивали над ним, что он развивает бурную деятельность в помощи нелегалам.
Поддельные документы печатали соратники, работавшие в типографии. Печатник
Теодор Гарнер брал нелегалов на работу, других оставлял ночевать на складе. Он
великолепно фабриковал фальшивые бумаги, однако главным делом были печати. И
здесь Пёльхау опять, уже в который раз, помог счастливый случай. Во время воздушной
тревоги его задержали и попросили помочь при разборке развалин дома. Это было
бюро нацистской партии. Пастору удалось в машинописном бюро наполнить карманы
бланками. Особенно ценными оказались бланки со свастикой и гербом.
Известие о громком покушении на фюрера в июле 1944
года пастор Пёльхау встретил со сдержанной улыбкой. В Тегельскую тюрьму стали
поступать арестанты, активисты из так называемой организации «Красная капелла»
С одним из офицеров близкого гитлеровского окружения Ионом Ритмейстером пастор
даже успел подружиться и тайком выносил из камеры смертников его письма
Рассказывая о судьбе тюремного пастора Гарольда Пёльхау
было бы несправедливо не вспомнить и о других священнослужителях, в жилах
которых текла немецкая кровь. С глубоким уважением, склоняясь перед скорбной памятью,
следует обязательно упомянуть имена Агнесс Вендланд и ее дочери Руфь. Именно
отважная и любящая дочь пошла в заложники гестапо ради спасения своей больной
матери из тюрьмы в 1944 году.
В то же время другой немецкий пастор Генрих
Грюберт имел желание помочь еврейским детям выехать из Германии в третьи
страны. В этом благородном деле ему помогали два опальных пастора, уволенных за
прегрешения по службе. Друзья организовали небольшую частную школу, где обучали
ребятишек основам религии. Детей планировалось в скором будущем перебросить в
Швейцарию, однако планам этим не суждено было сбыться. После доноса
гестаповского провокатора Грюберт был арестован и отправлен в концлагерь. Его
соратников ждала тоже горькая судьба. Священники-расстриги тоже были арестованы
и сгинули в военной «мясорубке». Детей ждала та же печальная участь, они были
разбросаны по разным концлагерям...
...Отгремели последние залпы второй мировой войны.
Немецкий народ, скинув ярмо фашизма, начал заново мирную жизнь, однако и
забывать те муки адовы тоже было не с руки.
О Гарольде Пёльхау, скромном тюремном пасторе,
который «служил» Третьему Рейху от восхода до самого заката, вспомнили, и в 1949
году на прилавках книжных магазинов появилась книжка графа Александра Стенбох-Фермора под названием: «Последние часы», рассказывающая о героических
буднях священнослужителя.
Имя этого удивительного человека увековечено и в
Иерусалимском музее Катастрофы Яд ва-Шем. В книгу праведников мира золотыми
буквами вписаны и имена пастора с его супругой Доротеей. Это почетное звание
присуждено также Агнесс и Рут Вендланд.
Всю свою последующую жизнь пастор посвятил
миссионерской деятельности, он много ездил по миру, побывал в составе церковных
делегаций в Америке, Израиле, СССР, других странах планеты, неся с собой
великое Божье слово.
Жизнь этого человека оборвалась на излете седьмого десятка. Бывший тюремный пастор ушел из жизни в 1972 году и был похоронен на одном маленьком сельском кладбище Германской земли Гессен.
Всего понравилось:0
Всего посещений: 2326
Convert this page - http://berkovich-zametki.com/2009/Zametki/Nomer6/Kandel1.php - to PDF file
Комментарии:
Ион Деген
- at 2009-04-07 07:22:07 EDT
Жаль, что нет возможности увеличить количество подобных очерков...
Акива
Кармиэль, Израиль - at 2009-04-06 23:53:03 EDT
Издание очень правильно делает, что напоминает нам о жизни героев-праведников, сохранивших человеческий облик в нечеловеческих условиях. Эти люди заслуживают того, чтобы память о них жила вечно.