Majburd1

Почему русскоязычная пресса в США настроена, в основном, против Обамы?

Вопрос был поставлен одним из постоянных обитателей Гостевой портала «Заметки по еврейской истории» и вызвал... нет, не «оживленную дискуссию», а так, обмен мнениями.

Почему русскоязычная пресса в США настроена, в основном, против Обамы?

Что-то в этом есть странное, непонятное, озадачивающее, неправильное что-то, не так ли? Вот англоязычная пресса в США – практически вся настроена про-Обама. Почему? Тут для наших мудрецов нет проблемы, и этим вопросом они не задаются. Почему англоязычная мэйстрим пресса настроена, в основном, прообамовски – их не занимает. Надо понимать, это им не странно, это понятно. Это их не беспокоит.

Почему русскоязычная пресса в США настроена, в основном, против Обамы?

Вопрос был поставлен, и обмен мнениями состоялся после опубликования трех статей под общим названием «Зицпризидент. Барак Обама – фишка левых радикалов» – как раз в те дни, когда автор отстреливался от атак, исходивших, в общем, из того же самого круга мудрецов, озабоченных настроем русскоязычной прессы. Собственно, мои статьи фактически и явились поводом для постановки вопроса в общей форме.

Не было дискуссии. Трое-четверо гостей, озабоченных таким странным и неприятным настроем русскоязычной прессы (включая, между прочим, – или прежде всего? – сетевой журнал «Заметки по еврейской истории») обменялись мнениями и пришли к общему.

Найденное объяснение: причина лежит в социальном положении и психологии большинства русскоязычных американцев. Они не работали в больших корпорациях. У них присутствует латентный расизм. Они сохранили психологию «совка» (они это мы – все, кто пишет, издает и читает, соглашаясь). А Обама – обыкновенный политик, ничего особенного.

Почему русскоязычная пресса в США настроена, в основном, против Обамы?

Не могу говорить за всю русскоязычную прессу (практически не читаю таковой). Не могу говорить за журнал «Заметки». Могу говорить только за себя. Собственно, об этом только и писал в трех статьях, это лишь и объяснял – ПОЧЕМУ? – какие могут быть причины выступать против политики Обамы. Старался, как мог. Хотел сказать как можно больше, и заслужил (оправданные) упреки за пространный объем. Хотел быть услышанным как можно скорее, и от спешки не заметил какие-то свои огрехи и ошибки.

Думал, куда яснее! Рассказал про обамоманию американской прессы. Про разрушительное направление политики Обамы. Про нарушение законов страны и покушении на Конституцию. Про чудовищные финансовые долги, про захват частного сектора, про дурацкую энергетическую политику, про намерение превратить систему здравоохранения в подобие советской государственной. Про явную подготовку к фальсификации выборов и установлению тоталитаризма. Не обязаны все со мной соглашаться. В чем-то, возможно, я неправ. Что-то, возможно, преувеличиваю. Беспристрастная критика могла бы меня в чем-нибудь поправить. Но таковой не последовало.

Множество читателей поняли мою позицию, из них немало согласились. А «озабоченные мудрецы» ничего этого не увидели. Или не поняли. Ответа на свой вопрос в моих статьях они не нашли. Или не посчитали это ответом? И гадают – почему вдруг такая противобамовщина? Ну почему? Ну за что его так? Латентный расизм... Пережитки совковости... Отсутствие опыта работы в больших корпорациях... Говорилось вообще, но в частности и меня имели в виду, а как же! Нет, ребята, все не так. Никто вам не навязывает свою точку зрения. Не согласны? Выкладывайте вашу аргументацию. Свобода слова.

Особенно наседает один из «мудрецов», выступающий под ником. Недавно он опять высказался: «Наши "русские", точнее, советские, люди привыкли видеть мир в черно-белом цвете, – сказал он, – абсолютно уверены в "правоте марксистско-ленинского, пардон, консервативного, учения"».

Это заявление – из другой категории, нежели серьезная аргументация. Свобода слова здесь употребляется для голословных обвинений и чтобы нести ахинею (что это такое – «консервативное учение»?), не утруждая себя ни примерами, ни контрдоводами. А мои статьи, хотя и не упомянутые напрямую, были названы «агентством ОБС» («одна баба сказала»). Из той же категории.

Моего ума не хватает, чтобы уловить, каким образом опыт работы в корпорациях влияет на политические взгляды. А разобраться с другими двумя «причинами» – на это у меня ума, надеюсь, хватит.

Да не в моей же персоне дело. Почему русскоязычная пресса…? Ответ лежит на поверхности: потому что издатели и читатели в полной мере вкусили от прелестей социализма-тоталитаризма. Так что, вопрос, поставленный «озабоченными мудрецами», правомерно вызывает встречный вопрос: как можно быть левым в Америке, имея за спиной опыт жизни в СССР? Вот что действительно озадачивает.

«Нас, консерваторов, называют расистами, – сказал Раш Лимбо вскоре после избрания Обамы. – А по-моему, расизм – это то, что произошло на первичных выборах». Лучше не скажешь.

Леволибералы практически не скрывали, что выдвигают Обаму из-за его цвета. Перед выборами одна написала в US News & World Report: «Избрание Обамы покажет всему миру, что в Америке нет расизма». Недалекая дама не смогла сообразить, что такой подход есть чистый расизм. Еще один тогда же сказал: если Обаму не выберут, то только по причинам расизма.

Вот это самое педалирование черноты кандидата в качестве главного, если не единственного, его достоинства – это и есть самый настоящий расизм. Дискриминация, сегрегация и т. п. – вещи вторичные. Расизм начинается тогда, когда человека отличают (выделяют) не по чему другому, как только по его расе.

Affirmative action – типичный расизм. Сами левые называют это «положительной дискриминацией». В основе движения за гражданские права 1960-х гг. лежал принцип – судить о людях по их личным качествам. Но вскоре левые выдвинули правило «капли крови» – у кого есть хоть капля негритянской крови, тот является негром. Это буквально повторяет подход нацистов к дефиниции еврея. Правда, у левых это было продиктовано «положительной дискриминацией». Уже не было речи о равенстве. Стало лучше быть негром, чем белым. И вот уже кто-то из черных интеллектуалов потребовал объявить преступлением попытки «примазаться» к черной расе. Такая вот проблема расизма обнаружилась в стране, когда «угнетатели» спешили пробиться в ряды « угнетаемых».

Притом, «меньшинства» для левых – это только черные и латинос; азиаты и евреи в счет не идут. Выделение квот для «меньшинств» – положительная дискриминация – для других рас оборачивается той самой отрицательной дискриминацией, какую принято клеймить как расизм. Но либералы не могут быть расистами, они же горой за расовые меньшинства! А те, кто призывает отменить Аffirmative action – вот они-то расисты.

Фактически, современный расизм – плод многолетних усилий левых либералов. Они развратили и продолжают развращать черное население подачками, превознесением черноты и вдалбливанием ложных этических концепций. Например, моральным оправданием убийств полицейских, что началось еще во время разгула террора Черных Пантер. Во многих сферах социальной жизни, вместо социальной интеграции, наблюдается черная самоизоляция. До того дошло, что среди черных детей сейчас распространено убеждение, что учиться хорошо – что-то вроде измены расе, так как это есть подражание белым. Не цвет, не гены и не расизм белых, а только левые «защитники» черных в ответе за то, что из черного коммьюнити до сих пор не вышла ни одна фигура, способная быть настоящим президентом США.

До 1960-х гг., хотя формально черные и белые были равны перед законом, во многих сферах общественной жизни на местном уровне действовали регламенты, обусловливающие расовую дискриминацию и сегрегацию – последнее имело место, например, в школах и общественном транспорте (в основном, в южных штатах). Несколько месяцев назад страна хоронила Розу Паркс (р.1913 г.) – как героиню начала движения гражданского неповиновения. 1 декабря 1955 г. она была арестована за нарушение городского установления о сегрегации в городском транспорте (Алабама) – Паркс отказалась пересесть с «места для белых» на «место для черных». Дальнейшая история движения гражданского неповиновения связана с именем Мартина Лютера Кинга. После его убийства, лидерами черных стали левые радикалы. Гражданское неповиновение уступило место беспорядкам и террору.

Одной из инициатив новоизбранного президента Джона Кеннеди (1960) был законопроект «Об укреплении гражданских прав», ставший законом вскоре после его убийства. Но новый президент Линдон Джонсон на этом не остановился. Его общая программа построения Великого Общества, в частности, ввела Affirmative action. Белых леволибералов не смущало, что квоты при найме на работу и поступлении в вузы суть такое же унижение расового достоинства черных, как недавние ограничения, – выходит, черные не могут конкурировать с белыми на равной основе? Тогда же была создана и система « велфера», поощрявшая безделье и безотцовщину.

Достижения? Если в 1960 г. общее число убийств по стране было ниже, чем в 1930-50 гг., хотя население непрерывно росло, то через десять лет после «построения Великого Общества» число убийств удвоилось. Особенно оно выросло в категории черные против черных. В гигантских масштабах увеличилось число внебрачных деторождений среди черных. Заметный рост благосостояния черных в течение двадцати лет до «Великого Общества», в 1970-е гг. – когда сказались в полной мере последствия программ этой утопии – практически полностью остановился.

Так наши левые защищают интересы черных. Их трудами явился на свет черный расизм. Пример: пастор Райт, представляющий движение «Черного освобождения», ментор Обамы в течение 20 лет. Черные активисты требуют репараций за рабство их предков. Кому причитаются деньги? Черному коммюнити (читай: черным лидерам и движению «Черного освобождения»). Кто должен платить? Белые (читай: государство из кармана всех налогоплательщиков).

Орвеллианская манера извращать смысл слов до противоположного и циничная игра на расовых струнах – оружие леваков.

Не далее, как 1 сентября с. г. одна черная конгрессвумен сказала о критиках обамовской реформы здравоохранения: «Они критикуют его, потому что он выглядит, как я». Кстати, она же когда-то сказала, что в жизни не встречала человека более блестящего, чем Фидель Кастро. Такое вот избирательное сродство.

В последние дни (середина сентября) с разных сторон посыпались высказывания такого же рода: Обамовскую реформу здравоохранения (или его политику в других аспектах) критикуют, мол, по причине его черноты. Со свалки истории вылез Джимми Картер, прославивший свое имя четырехлетним президентством, провальным во всем, что он делал. Обаму критикуют потому, сказал Картер на одном из телеканалов, что белые считают, что афро-американец не годится быть президентом Соединенных Штатов. В ответ, на ФОКС-Ньюс выступил чернокожий епископ: Картеру следует извиниться перед народом страны, избравшим Обаму. А иные обозреватели заметили, что такие выступления поднимают вопрос: может ли действительно позволить себе черного президента страна, где высших должностных лиц государства пока еще привыкли считать пребывающими на службе у народа, отчего критиковать их – право избирателей и обычное дело?

Меченая карта «расизма» являет пример излюбленного трюка леваков – нападать, представляясь жертвой. Ах, я жертва расизма! Вон он, расист! И этот – расист! Все вот эти – расисты! Потому что «расизм» – тяжелое обвинение, никто не хочет прослыть расистом сейчас в этой стране. И что же, при всем при этом расизм все-таки существует?

«В США все еще существует проблема расизма», – сказал первый в истории черный президент Соединенных Штатов, выступая на мероприятии по случаю столетия «Ассоциации содействия прогрессу цветного населения» – NAACP (16 июля с. г.). Тогда же Обама ясно указал, почему он против репараций. Потому что репарации не идут достаточно далеко и могут выглядеть прощением долга, который никогда не будет оплачен. В чем же проявляется сегодня расизм?

Пастор Райт заявляет, что белые изобрели СПИД, чтобы уничтожить чернокожих (а также, что внешней политикой Америки управляет еврейская закулиса). В феврале с. г. чернокожий некто заявил с трибуны какого-то сборища по случаю избрания Обамы, что белые отравляют (!) меньшинства, распыляя яды в местах их проживания. Его имя Вэн Джонс, и он был приглашен в Белый Дом как один из «специальных советников» президента Обамы. Когда несколько журналистов высветили его как черного экстремиста, он ушел в отставку 6 сентября, заявив, что его немилосердно очернили. Очернение заключалось в оглашении его членства в компартии США и организации «Цвет перемен» (Color of Change), а также в демонстрации видеороликов, где он говорил, что нужно создать единый фронт из трех движений: охрана среды обитания, защита гражданских прав и социализм. Такой обычный «специальный советник» для такого обычного политика.

Достаточно ясно видно, где коренится сегодня «проблема расизма в США», что ее питает, и почему при таких лидерах и «защитниках меньшинств» она никогда не будет разрешена.

Рассматривать рабство в Америке с позиции современных представлений о человеке и человечестве – совершенный анахронизм. Еще в середине XVIII в. Монтескье должен был доказывать образованным людям, что негр – такой же человек, как они сами.[1] К тому же, и с рабством не так все было просто – в аспектах историческом и социально-психологическом – как представляется на первый взгляд и как нам издавна внушали. Однако – что было, то было.

А что было? Рабство как таковое – было. Но при этом еще были разные вещи. Засвидетельствовано, например, существование рабовладельцев – индейцев и негров (с одной стороны) и белых рабов (с другой). В Северных штатах эмансипация рабов прошла в 1780-1804 гг. Тем не менее, по переписи 1840 г., там еще были рабы (Висконсин – 4 чел., Огайо – 3 чел., Нью-Хэмпшир – 1 раб), и только в северных штатах Делавэр и Мэриленд еще перед самой Гражданской войной число рабов измерялось тысячами. Они не подпадали под декларацию Линкольна о ликвидации рабства, которая говорила только об отделившихся штатах Юга.

Ввоз новых рабов был запрещен в США сразу после Революции. Всего в Новый Свет было завезено примерно 12 миллионов африканцев. Большинство – в Бразилию, на территорию же нынешних США – около 645 тысяч (включая французскую колонию Луизиана и испанские колонии Флорида и Техас). К началу Гражданской войны их число выросло до 4 миллионов. Только за счет размножения.

Редко вспоминают, что некоторые христианские секты в Америке, например, квакеры, изначально клеймили рабство как антихристианское явление. И что идея аболиционизма, как и само движение, были делом белых. Миллионы белых никогда не имели рабов. А рабовладельцы – по одному на десятки или сотни рабов. Так что с рабством было связано явное меньшинство белых американцев. Все это не волнует леваков – черных и белых. Их конек – первородный грех белых перед черными. Все белые – виновны! Даже потомки аболиционистов, даже белые иммигранты, прибывшие в Америку после отмены рабства, включая нас с нашими «мудрецами». Виновны по расовой принадлежности. Леваки всех цветов старательно культивируют комплекс «вины белых». И все это у них – «борьба против расизма» А разыгрывание карты «вины белых» человеком, у кого в предках были рабовладельцы, но не было рабов, трудно назвать иначе, чем грязной игрой.

Обвинение «русскоязычной прессы» (включая меня) в «латентном расизме» выдает левизну наших «мудрецов», даже если кто-то из них голосовал за Маккейна.

Чтобы с этим разобраться, возьму статью, опубликованную в «Заметках» примерно полгода назад. Автор – либо один из наших «мудрецов», выступающий в Гостевой под ником, либо его второе «Я». Итак:

Коротко о статье Ильи Гирина «Барак Обама как зеркало правого большевизма»[2].

...критики президента «справа» оказались такими же большевиками, как и их левые предшественники, т. е. догматиками, пленниками собственных умозрительных концепций и нетерпимыми к чужому мнению и к критике. Особенно отчетливо это проявилось в реакции на предложенный Обамой пакет мер по выходу американской экономики из кризиса....

Возможно, г-н Гирин имел в виду некий тип «критика справа». Однако, поскольку до появления статьи Гирина в «Заметках» критиковал «пакет Обамы» не кто иной, как пишущий эти строки[3], я рассматриваю весь пассаж как камушек прямо в мой огород. Это я представляю описанный тип – догматик, пленник собственных умозрительных концепций, нетерпимый к чужому мнению и к критике. Насколько такая характеристика справедлива – пусть судят читатели моей статьи и свидетели моих полемик в Гостевой. Никаких примеров г-н Гирин не привел. Припечатал – и отвалил.

Навешивание ярлыков было довольно распространенным делом среди советских людей. В былые временя это служило печатным доносом, после которого объект имел все шансы исчезнуть. Здесь и сейчас, конечно, нет той обстановки. Но прием от этого не перестает быть сомнительным. Гирин с этого начинает, притом, повторяю, без единого примера.

Мы находим у него еще один сомнительный полемический прием: упрощение доводов своих оппонентов, препарирование и представление их аргументов в виде, удобном для битья. Подобными приемами в свое время не брезговали Карл Маркс и Владимир Ленин. Так кто же тут у нас «большевик»?

В самом деле, если «рынок рационален», то почему люди покупают часы «Ролекс» за несколько тысяч долларов, а не китайскую «штамповку», которая стоит в десятки раз дешевле, но функционально не отличается ничем?

Перед нами пример препарированного аргумента защитников рыночной системы. Насколько мне известно, никто и никогда не говорил, что «рынок рационален». О чем спорили и спорят до сих пор, так это – насколько рационально ведут себя агенты рынка. И если автор думает, что говорит здесь о рынке, он несколько заблуждается. Речь у него не о рынке как системе, а о поведении потребителя на рынке. Существуют разнообразные теории рыночного поведения, например, теория инфляционных ожиданий, теория рациональных ожиданий (не этот ли звон слышал наш автор?). Существуют модели предпочтений, кривые безразличия, понятие оптимума Парето, наконец. Слыхивал ли о чем-нибудь подобном г-н Гирин?

Тут же, вслед за цитированным, автор начинает собственно говорить о рынке:

Абсолютизаторы же рынка предпочитают забыть этот самый фактор и рассказывают сами себе и тем, кто готов их слушать, а, главное, – верить, что рынок сам по себе решит все вопросы, забывая добавить эту магическую фразу «в конечном счете».

Есть законы рынка – их изучают, открывают, моделируют, уточняют, модифицируют модели и т. д. Самые простые примеры: закон, выравнивая средней нормы прибыли в системе свободной конкуренции, кривая спроса, понятие эластичности, уравнения Вальраса, теории монополий и олигополий, модели рыночного равновесия (классическая и кейнсианская – кстати, в чем разница, г-н Гирин, и в чем их сходство?)... Да мало ли чего еще? Есть такая наука – экономика, между прочим. Она, в основном и посвящена тому, о чем я сказал. Насколько наш автор знаком с этими вещами? Сейчас увидим.

В экономике существуют две магические фразы, без которых практически невозможно трезво оценить ситуацию. Первая – это ceteris paribus, дословно означающая «полагая все остальное равным», вторая – «в конечном счете», –

– просвещает нас, неграмотных, г-н Гирин. Верно. Я и не знал о существовании этих «магических фраз» в экономике. И что это за «экономика» такая, я тоже не знал. И сейчас не знаю, о какой «экономике» говорит г-н Гирин. В той экономике, которую я изучал, есть понятия short run и long run (то же самое: short terms и long terms). По-русски, краткосрочный (аспект, период) и долгосрочный (аспект, период). Второе, по-видимому, и есть открытая нашим автором магическая фраза «в конечном счете». Ввел указанные понятия великий экономист Альфред Маршалл еще в позапрошлом веке. И с тех пор различение этих аспектов в анализе является в экономике общим местом. Первое, что нас интересует в той или иной модели, – краткосрочная она или долгосрочная? Что касается «при прочих равных», или, если щегольнуть латынью, ceteris paribus, то это не только общее место для всех уважающих себя аналитиков. Во всех экономических моделях всегда оговаривается – какие переменные изменяются и что при этом предполагается неизменным. Самый простой пример – кривая спроса (как меняется спрос на товар в зависимости от изменения цены, полагая предложение этого товара и все другие факторы рынка неизменными).

Г-н Гирин не учил таких вещей. Ну и что? Он учил что-то другое и в той, другой, области, я верю, является хорошим специалистом. В делах, о которых идет речь сейчас, однако, специалистом его назвать трудно. Элементы непрофессионализма в терминологии – мелочь по сути дела, но они подтверждают последнее суждение:

так называемый «первоначальный взнос» – часть стоимости недвижимости...

Слово «стоимость» здесь не причем, если говорить о научном термине, а не об обывательском словоупотреблении. Следовало сказать «часть цены». Но «стоимость» как-то привычнее по-марксистски, не правда ли?

Естественно, что при таких условиях кредитования «неохваченным» остается огромный сегмент рынка: малоимущие слои населения.

Беда в том, «при таких условиях кредитования» малоимущие слои не являются «сегментом рынка» – как раз по той причине, что они не выходят на рынок (спроса на недвижимость). Следовало сказать: «огромная (что значит "огромная"? это сколько?) часть населения – малоимущие слои».

Теперь о главном – об открытии «третьей формы собственности». Ни государственная, ни частная. ТРЕТЬЯ!

Я, наверное, заблуждался, полагая, что собственность – понятие юридическое. А может, и не заблуждался. Экономическим это понятие сделали социалисты XIX века, главным образом – все тот же Маркс. Отсюда произошло много путаницы, следы чего остались в сознании автора и проявились как в обсуждаемой статье, так и в реакции некоторых читателей на введение автором упомянутого понятия «третьей формы». Правда, любой автор имеет право вводить новые понятия. Важно лишь – насколько они хорошо работают, насколько нужны они для анализа.

Пока автор не убедит меня в том, что введенное им понятие «третьей формы» полезно для анализа и хорошо работает, я останусь верен своему прежнему пониманию. Согласно этому, собственность – понятие правовое. Право собственности, право владения – вот этот язык я понимаю. Субъектом собственности является юридическое лицо – публичное или частное. В первом случае это может быть федеральное государство, штат, графство, община, во втором – отдельное физическое лицо или группа физических лиц. Когда двое объединяют свои капиталы на паях, образуя одно юридическое лицо, это какая у нас будет форма – вторая, третья, седьмая? А когда трое? А когда тридцать три тысячи? Во всех таких случаях их совместная собственность остается частной. На самом деле предметом разговора является не форма собственности, а система принятия решений (и ее пороки) в такой структуре, как современная крупная корпорация.

Когда мы поймем это, многое становится на свои места. И мы можем вспомнить, что нечто подобное уже говорилось. Например, таким знаменитым экономистом-антирыночником, как Джон Кеннет Гэлбрейт (ум. в 2006 г.). Он тоже говорил о беспомощности собственников (держателей акций) в отношении как контроля должностных лиц, так и принятия решений. Но по его теории, фактическая власть в крупных корпорациях принадлежит техноструктуре (предложенный им термин, включающий всех специалистов, нанятых корпорацией), которая старается уйти от законов рынка, потому что заинтересована в долгосрочном планировании производства, и, соответственно, поставок сырья и сбыта продукции. Прав он был или нет – другой вопрос. Здесь интересно то, что он говорил о власти, и прекрасно обошелся без понятия собственности.

Вот и аналогичное наблюдение г-на Гирина., которое трудно (да и не нужно) оспаривать, относится не к форме собственности, а к форме власти. Точнее, к структуре властных полномочий внутри группы физических лиц, одни из которых представляют частное юридическое лицо – собственника, а другие наняты в качестве служащих. Простая аналогия: какой-нибудь приказчик или «бурмистр», в отсутствие или по слабости хозяина, мог присвоить практически всю реальную власть, но на «форму собственности» это не влияло и «третьей формы» не создавало.

Опять многое становится понятнее, а вся картина – более адекватной. Без понятия собственности можно (и нужно) обойтись. Видать, сколько ни смеялся автор в студенческие годы над советской политграмотой, кое-что крепко засело на задворках сознания. И вот выскочило: «форма собственности». Подобные явления можно назвать пережитками социализма в сознании бывших советских людей…

В разделе «Что могут и чего не могут рынки» автор сперва своими словами пересказывает то, о чем лучше, строже и полнее говорил Адам Смит. В заслугу автору отметим, что он дошел до этих вещей своим умом. Дошел – и пошел дальше, рассказав историю о том, как роман Эптона Синклера о чикагских скотобойнях высветил ужасающую антисанитарию при заготовке мяса, вызвал бурю в обществе и введение в стране государственной службы санитарной инспекции. По мысли автора, это показывает, до чего доходит дело, когда рынок предоставлен сам себе, без надлежащего регулирования со стороны государства:

Кстати, сегодняшний финансовый кризис со всеми вытекающими из него последствиями, вызван точно таким же подходом руководителей банков к «санитарии», как и у «мясных баронов» во времена Синклера.

История с мясом не выдумана Гириным. Он пересказывает довольно популярную версию, которая кочует по различным публикациям, хотя имеет мало общего с тем, что произошло в действительности. Тут следует дать несколько пояснений, потому что тема интересная.

Первое. Как объяснил сам Э. Синклер в 1906 г., федеральная инспекция мяса была введена по требованию мясопромышленников – она, писал он, «поддерживается и оплачивается народом Соединенных Штатов ради выгоды мясопромышленников»[4]. Почему, зачем?

Здесь и требуется второе пояснение. Выгода мясопромышленников заключалась в том, что инспекция (с неизбежной регламентацией, сертификацией и пр.) вытесняла с рынка их конкурентов – мелких лавочников-мясников, на которых она возлагала бремя дополнительных расходов. Этой категории не нужна была санитарная инспекция, потому что мясник местного значения мог существовать только при полном доверии покупателей. Последнее же покоилось на уверенности в том, что мясо у него всегда доброкачественное.

Третье пояснение покажет, почему я останавливаюсь на этом частном моменте статьи Гирина. Его пример относится не к системе рынка, предполагающей свободную конкуренцию, а к ее антиподу – крупным корпорациям, которые всегда стремятся монополизировать свой сектор рынка и проталкивают соответствующее законодательство, пользуясь своими политическими связями, под прикрытием лозунга «общественной пользы». Об этом предупреждал не кто иной, как Адам Смит. Вот что он писал про класс предпринимателей:

«К предложению об издании какого-либо нового закона или регламента в области торговли, которое исходит от этого класса, надо всегда относиться с величайшей осторожностью… Оно ведь исходит от того класса, интересы которого никогда полностью не совпадают с интересами общества, который обычно заинтересован в том, чтобы вводить общество в заблуждение и даже угнетать его, и который действительно во многих случаях и вводил его в заблуждение, и угнетал»[5].

Пример, приводимый Гириным, – прямо в точку. Теперь перейдем от науки – к практике (раздел статьи: «Как банки шли к катастрофе»).

(1) Немедленно появились «мудрецы», которые «научно» доказали, что, во-первых, цены на недвижимость будут расти чуть ли не всегда, так что даже в случае неуплаты по кредиту дом можно будет всегда продать да еще с огромной выгодой...

(2) Естественно, что признать такой безответственный подход «частников» к выдаче кредитов апологеты рынка не могли, посему ими была выдвинута теория о том, как демократическая администрация президента Клинтона «давила на банки», чтобы они давали ипотеку бедным, прежде всего, неграм...

Центральная идея автора: кризис в финансовой сфере рынка был вызван жадностью банкиров, которая не была обуздана государственным регулированием. И это – одно из проявлений несовершенства рыночных механизмов.

Чтобы разобраться, кто были «мудрецы» из пассажа (1), начну с пассажа (2). Нет необходимости много распространяться здесь на эту тему. Очевидно, что автор не счел нужным ознакомиться с историей вопроса, хотя существует кое-какая литература на эту тему, не говоря уже об Интернете. Прежде чем обвинять «апологетов рынка» (и рынок как таковой), стоило бы хоть немного разобраться, откуда что взялось. На деле, кризис был предуготовлен и вызван не кем иным, как государством, его вмешательством в рыночный механизм.

Как сказал современный ученый, объяснять кризисы жадностью капиталистов – то же самое, что объяснять крушение самолетов притяжением земли. Существует теория, которая все кризисы приписывает неуклюжему вмешательству государства в том или ином виде. Так оно или не так вообще, только в данном частном случае перед нами чистый пример, этой теории соответствующий.

Краткая история вопроса. К нынешнему кризису привели следующие события. Создание президентом Джонсоном в 1965 г. Department of Housing and Urban Development (Министерство жилищного и городского развития). Принятие при президенте Картере закона под названием Community Reinvestment Act (CRA). Стародавняя практика создания Конгрессом GSE, то есть Government-Sponsored Enterprises (Спонсируемые государством корпорации – таковыми в наше время явились печально известные ипотечные гиганты «Фредди Мак» и «Фэнни Мэй»). Наконец, – внимание! – Equal Credit Opportunity Act (ECOA) от 1974 г. (Закон о равноправии в вопросах кредитования). Про эти вещи надо знать. Например, что ECOA предусматривает возможность привлекать финансовые организации к суду с исками о нарушении гражданских прав, когда они (по своим соображениям) отказываются выдавать ссуды под недвижимость тем или иным заявителям.

При Клинтоне все эти вещи (наряду со многим другим) стали бить в одну точку, а именно – заставить банки ослабить требования к кредитоспособности клиентов.

При этом не только не скрывалось, а именно провозглашалось, что имеются в виду «меньшинства». И тогда же ECOA получил толкование, открывающее возможность привлекать банки к суду за «расовую дискриминацию». Именно в правительственных организациях и в указанных выше частно-государственных корпорациях заседали «умники», о которых упоминает наш автор. Представлять же себе, что банку было бы легко выиграть иск о расовой дискриминации в описанной социально-психологической обстановке, может лишь очень наивный человек. Догадайтесь, что оставалось делать банкам. Печально, что г-н Гирин. позволяет себе чисто умозрительно судить о вещах, не имея о них реального представления.

Понимая, что вариант, столь знакомый советскому человеку: «Выдашь кредит или положишь партбилет», – при «наличии отсутствия» райкомов, горкомов, обкомов, да и самих партбилетов, не очень убедителен, были придуманы две версии. По первой – группа активистов приходила в отделение банка, который не хотел давать сомнительные кредиты, и срывала его работу, требуя информации, задавая массу пустых вопросов и т. п. Эта версия явно рассчитана на клинических идиотов, по той простой причине, что если в «полудеревенской» местности, где живет автор настоящей статьи, количество отделений банков в радиусе каких-нибудь пяти километров больше дюжины, то можно представить, сколько нужно людей, чтобы сорвать работу банков в метрополисе, где их отделений тысячи!(3)

На сей раз это точно в мой адрес – один я писал об этом в «Заметках»[6]. И не камушек в огород, а булыжником по морде. Поскольку я не сам придумал, а пересказывал слышанное от других, я и причислен к клиническим идиотам.

Г-н Гирин опять рассуждает чисто умозрительно: это сколько же нужно людей при таком количестве отделений банков! На беду, умозрение не подсказало ему, что может быть достаточно всего только дюжины людей – приходят сегодня в один офис данного банка, завтра в другой и т. д., (или даже каждый день в одно и то же место), пока банк не сломается в своем упорстве. Примерно так оно и происходило.

Г-н Гирин не интересовался источниками. Я поинтересовался. Среди множества вещей, о которых не знал г-н Гирин, находится информация об организации ACORN и ее вкладе в создание «ссудного пузыря». Я уже приводил в Гостевой данные с сайта этой организации – как они давили на банки судебными исками. В других местах сказано, как именно акорновцы срывали работу банков[7]. И не из секретных протоколов черпаю я информацию, а из открытых источников – книг и интернета. Поскольку г-н Гирин не верит, что могло происходить то, что происходило, он определенно не относится к категории клинических идиотов. Наш автор, выражаясь его же словами, стал пленником собственных умозрительных концепций.

Вторая версия – негритянские и/или левые организации угрожали судом за расовую дискриминацию. Эта версия основана на непонимании одного-единственного факта: для того, чтобы доказать случай дискриминации, надо привести свидетельства того, что ceteris paribus белому был выдан кредит, а негру нет.

Сплошное умозрение. (см. выше у меня про ECOA). Вряд ли имеет смысл продолжать, хотя статья Гирина не исчерпывается рассмотренным. Он еще убеждает нас в том, что не следует бояться национализации обвалившихся банков. Он выражает скептицизм в отношении снижения налогов как стимулирующей меры и высказывается в пользу массированных расходов государства. Он задевает тему «Нового Курса» ФДР, фактически одобряя его. Статья написана достаточно давно (по нынешним временам, когда ситуация меняется чуть ли не ежедневно), и перечисленное выше уже обсуждалось в «Заметках» и в Гостевой. Интерес сейчас представляет не полемика по этим вопросам, а позиция г-на Гирина сама по себе. Это позиция американских левых либералов. И здесь тоже, к сожалению, сказанное автором не показывает, что он специально занимался этими вопросами перед написанием статьи.

Чего не отнимешь у автора – так это уверенности в том, что умозрением можно заменить знание теории, фактов и свидетельств. А ведь текст хорошо написан. Бойкое перо, мог бы делать приличные статьи – на материалах, которыми владеет. Обидно за Гирина.

...с 19 января 2009 президентом США является Барак Хусейн Обама. Нравится он нам или нет, но с 19 января его успехи – это успехи Америки, как и его неудачи и провалы – это неудачи и провалы Америки.

Когда Раш Лимбо сказал, что желает Обаме неудачи, Рам Эмануэль ответил: «Желать провала политики Обамы – значит желать провала для Америки». Буквально как Илья Гирин. В чем ущербность такого рассуждения?

Уход из Вьетнама – успех или неудача Америки? Для левых противников той войны это точно было успехом. Для миллионов американцев это определенно было неудачей Америки, породило ощущение поражения, позора и общей неуверенности. Точно такую же историю левые жаждали проделать с войной в Ираке. Они желали поражения президента своей страны даже ценой военного поражения самой страны. Не берусь здесь судить о той и другой войне. Не говорю и о том, какой ценой была обеспечена победа Обамы. Только привожу пример подхода г-на Гирина. По его логике успех обамовского плана захватить и разрушить американское здравоохранение будет успехом Америки, а провал этой попытки – неудачей Америки. Такой вот подходец.

Желать провала политики своего правительства, если ты с ней не согласен, или считаешь ее гибельной для страны, – нормальное явление в демократическом обществе, а в определенных случаях – гражданский долг. Исключение возможно, когда страна вовлечена в войну. Однако Генри Дэвид Торо, считая войну с Мексикой несправедливой со стороны своего правительства, пошел в тюрьму за отказ платить налоги – не хотел финансировать эту войну. Он назвал это: гражданское неповиновение. Если я считаю, что президент проводит вредную для страны политику, я обязан критиковать ее.

Политика Обамы не просто подчеркнуто однопартийная. В Демократической партии США есть умеренные и даже почти консервативные силы (была даже группа «демократы за Маккейна»). Политика Обамы есть политика левых экстремистов. Если г-на Гирин желает Обаме успеха, это – штрих к его портрету.

Из последних подвигов нашего президента – введение повышенного тарифа на ввоз автомобильных шин из Китая. Подобные вещи – из числа хрестоматийных случаев начала таможенных войн. А поскольку Китай поставляет в США огромный ассортимент товаров массового потребления, трудно ошибиться в исходе такой войны – особенно для американского потребителя. Да еще нужно помнить, что США не только уже должны Китаю триллионы долларов, но и рассчитывают на дальнейшую покупку китайцами наших долговых бумаг в свете запланированного астрономического дефицита федерального бюджета. Так что в распоряжении Китая имеются разнообразные средства экономического давления, тогда как у США – ничего, кроме долгов. Что будет, если Китай перестанет покупать наши облигации, откуда государству взять деньги? Будет на полную мощность запущен печатный станок.

Какие же блестящие советники подсказали правительству этот мудрый шаг? Профсоюзы шинной промышленности, которая неконкурентоспособна из-за высоких зарплат и бенефитов. Ничего нового: Чикагский Стиль. Обама покупает политическое влияние Демпартии за деньги американских налогоплательщиков. Обычный политик, а? Пожелаем ему успеха, г-н Гирин?

По данным Рэнд-корпорейшн, в последние десять лет военная мощь Китая быстро росла. В значительных количествах накоплены и продолжают накапливаться стратегические истребители современного уровня на базе российских СУ-27 и СУ-30. На побережье установлены более тысячи баллистических ракет ближнего радиуса, которые могут сделать невозможной любую воздушную оборону Тайваня. Военное командование страны дает понять, однако, что его планы идут дальше Южно-Китайского моря, поговаривая о необходимости «обеспечить защиту» морских путей вплоть до Персидского залива. В планах – создание стратегического бомбардировщика дальнего действия. Идут закупки современных ракет «земля-воздух» и «земля-вода». Продолжается усиленное строительство современного уровня подводных лодок. Создана многочисленная морская пехота и соответствующий флот. По всему судя, задумано строительство авианосца. Никто не знает, каковы планы Китая в отношении Тайваня и Сев. Кореи, но похоже, что китайское руководство глядит уже за пределы регионального могущества и стремится превратить страну в новую супердержаву.

Россия недавно послала две атомных подлодки к берегам Америки, без предупреждения и с непонятной миссией. Налажена продажа современного оружия Венесуэле, и вот-вот там возникнет российская военно-морская база. Чавес уже рвется к ядерным технологиям… В марте Медведев объявил о планах существенного перевооружения Российской Армии…

В это самое время правительство Обамы сокращает число новейших самолетов F-22 и средств противоракетной обороны. Отменено размещение противоракетных систем в Польше и Чехии. Оборонная мощь США ставится под вопрос, снижается военное превосходство в воздухе и на море.

Кандидат Обама ругал войну в Ираке и утверждал, что главный фронт борьбы с террором – это Афганистан. Уже несколько месяцев, как командующий армией США в Афганистане генерал Маккристол (назначенный самим президентом) направил правительству запрос об увеличении численности войск на 40 тыс.чел, иначе ситуация и дальше будет ухудшаться. И что же наш Верховный Главнокомандующий? Обама пробормотал, что прежде чем принимать такие решения, нужно заново оценить общую стратегию. И никакого решения не принимается… А пока – подумаешь, гибнут американские солдаты, не до пустяков. Реформа здравоохранения – вот что не терпит отлагательств! И все силы, и все свое время Обама отдает на то, чтобы пропихнуть через Конгресс реформу – начать которую, заметим, намечено с 2013 года. Отчего же не раньше? Реформа настолько полюбилась людям, что может повредить Обаме на выборах 2012 года. А ведь провал Обамы есть провал Америки…

В мае-июне этого года правительство Обамы (ради «улучшения образа Америки в глазах всего мира») опубликовало видеозаписи техники вотербординга в Гуантанамо – так называемых «пыток». Насколько образ Америки стал лучше, неизвестно, зато террористам было дано послание: не бойтесь вотербординга – это «утопление понарошку». При этом, правительство не хотело сообщить американцам результаты, которые дала эта техника. Бывший вице-президент Дик Чейни немедленно потребовал раскрыть информацию, полученную такими методами. Правительство отмолчалось. Несколько общественных организаций запросили о том же на основе «Закона о свободе информации». Белый Дом молчал. Тем временем, в июле Президент и Верховный Главнокомандующий США Барак Обама сказал директору ЦРУ, что он «устроит им трудную жизнь». Что конкретно имелось в виду, стало понятным сейчас, когда Министр юстиции Эрик Холдер назначил особого следователя для расследования ЦРУ (на предмет «пыток» и других возможных «нарушений закона»). Интересно, что назначение «особого следователя» совпало по времени с другим событием: правительство уступило давлению, два документа преданы гласности. Как и утверждал Чейни, вотербординг доставил совершенно бесценную информацию, позволившую сберечь жизни тысяч американцев[8].

Теперь криминальному следствию подлежат те, кто предотвратил теракты против Америки внутри и за рубежом.

Это тот самый Холдер, который отменил выигранный иск против Новых Черных Пантер по обвинению в запугивании избирателей (и до сих пор не объяснил причины своего решения). Так он стоит на страже закона. Не хотите ли, Илья, пожелать вашему (увы, нашему) президенту успеха в деле ослабления ЦРУ и деморализации его служащих, как это уже раз было при Клинтоне?

С трибуны ООН в похвалах Обаме рассыпались бандит Чавес и придурок Каддафи. Свояк свояка видит издалека. Еще бы! Белый Дом взял под защиту бывшего президента Гондураса, который захотел повторить трюк Чавеса, но был смещен решением Верховного Суда страны. И в то же время правительство Обамы решило прекратить финансирование программ, направленных на установление в Иране свободы и демократии.

Наконец, наш президент чудесным образом удостоен Нобелевской премии мира. Действительно, не чудо ли – номинация имела место 12 дней спустя после инаугурации, когда любому политику просто не успеть добиться каких-нибудь достижений. Но наш президент особь статья. В свои первые 12 дней Обама уже успел сделать большой шаг к укреплению мира во всем мире – указ о закрытии тюрьмы в Гуантанамо. Характер его политики в борьбе с международным терроризмом был обозначен четко: забота о правах заключенных террористов и стремление умиротворить действующих. В период от номинации до присуждения, Обама успел много. Он предал друзей США – Грузию, Польшу, Чехию, иранскую демократическую оппозицию, демократию в Гондурасе. На очереди Израиль и Тайвань. Не может пока решиться уйти из Афганистана, но этот вариант обсуждается…

Формулировка Нобелевского комитета была: «за дипломатию, отвечающую устремлениям большинства населения мира». Но ведь так оно и есть. Большинство людей завидуют США и ненавидят эту страну, как только может неудачник ненавидеть преуспевшего. Вся дипломатия Обамы основана на одном принципе: все зло в мире и самая большая угроза миру – от США. Обама не устает повсеместно извиняться за страну, избравшую его своим лидером.

Большинство мира (в лице ООН) добивается перераспределения богатства Америки в пользу бедных стран. Президент – согласен. Большинство желает ослабления военной мощи США. И Обама – туда же. Большинство хочет опустить Америку до уровня второстепенной страны. Обама ведет Америку к банкротству, а доллар – обесценению и утрате роли всемирной валюты.

Обама заслуженно получил Нобеля от тех, кто не посчитали достойным Премии мира Рональда Рейгана, покончившего с «холодной войной», зато наградили Ясира Арафата (террорист № 1), Ала Гора (обманщик № 1), Джимми Картера (дурак № 1, которому мир обязан исламским режимом в Иране). Обама закономерно получил Нобеля из рук Thorbjorn Jagland’a, ныне председателя Нобелевского комитета, а прежде – премьера Норвегии, который, будучи допущен тогда к секретам НАТО, делился ими с СССР, будучи осведомителем КГБ.[9] И что, по-прежнему желаем Обаме успеха?

С чего мы начали? И к чему пришли? Писать о вещах, которые не учил, с апломбом «знающего лучше». Наклеивать ярлыки вместо аргументов. Приписывать другим свои прегрешения в логике и рассуждении. Сохранять марксистские предрассудки. В Америке, где профессионализм есть предварительное и непременное условие для пишущего, перечисленное выше выглядит как явные «пережитки социализма».

Почему русскоязычная пресса в США настроена, в основном, против Обамы? Сама постановка вопроса явилась следствием левизны «озабоченных мудрецов» – бывших советских людей. Характерно, что они (все или в большинстве) с симпатией поглядывают на евросоциализм, разные там «шведские модели» и пр. И отчего же они не находят в политике Обамы ничего такого, за что его стоило бы резко критиковать?

Не могу, правда, целиком уподобить наших «озабоченных мудрецов» американским левым радикалам. Тип американского левака – это практически невменяемый человек. Он просто не воспринимает никаких доводов, которые расходятся с его картиной мира (ложной в своей основе). Наши «мудрецы», к счастью, не настолько индоктринированы. С ними можно вести диалог, хотя не всегда это просто. То, что им присуще, – это латентная – пережиточная – левизна. Здесь же находим ответ на еще один вопрос: почему мои статьи не произвели на наших «мудрецов» должного впечатления? Как написал один из них недавно в Гостевой, он их читал, но не видит оснований к тому, чтобы называть Обаму негодяем. Что такое приличный человек и что такое негодяй? У всех, кто со мной согласен, – одно понимание, у «мудрецов» – другое.

Они, по-видимому, не против, чтобы в США победило что-нибудь вроде «шведской модели» социализма. Чтобы все было бесплатно, как в СССР, только при повышенном комфорте, без КПСС и дефицита товаров. Вот и нашелся ответ на другой вопрос: как можно быть левым в Америке, имея за спиной опыт жизни в СССР? Оказалось, что как раз тот самый опыт и лежит в основе левизны тех наших собратьев-иммигрантов – тех, кто не сумел очистить свое сознание от рудиментов, называемых «совковостью». Ceteris paribus.

Вотербординг в Гуантанамо – что это дало Америке?

Шесть месяцев спустя после 11 сентября в руки ЦРУ попал Абу Зубайда, один из вождей Аль-Кайды. Ничего не хотел рассказывать, но при жестком допросе выдал имя ХШМ – Халида Шейха Мухаммеда (правая рука Бин Ладена) как задумщика и организатора атак 9/11. ХШМ также организовал захват и затем обезглавил корреспондента Wall Street Journal Дэниела Перла. Его выследили и захватили в марте 2003 года. Подвергнутый той же процедуре, ХШМ выдал массу того, чего не знали в ЦРУ. Как организована Аль-Кайда и как финансируется, как вербуют террористов и где находятся тренировочные лагеря. От него узнали о подготовке других атак в США с не известными до этого именами террористов.

ХШМ поведал, что направлял деньги оперативнику Аль-Кайды Маджиду Хану. Захватили Хана, и тот рассказал, что снабжал деньгами еще одного, Зубайру. Того схватили тогда же, в 2003 г. Он показал, что работал непосредственно на Хамбали, главу отделения Аль-Кайды в Южной Азии. Хамбали был организатором теракта на о. Бали, унесшего двести сорок жизней. ЦРУ сумело выследить и захватить Хамбали.

Халид назвал также имя преемника Хамбали, его брата Гунавана. Того тоже захватили, и от него узнали, что Хамбали направил отборную команду террористов в Пакистан для тренировок, после чего ХШМ должен был переправить их в США для повторения атак, подобных 9/11. Еще ХШМ выдал имя завербованного в Огайо американца Фариза, который готовился к одиночным терактам. Того вовремя схватили, судили и приговорили к 20 годам тюрьмы.

ХШМ раскрыл детали еще одного заговора. Он и некий аль-Рахман Параха готовились переправлять в США взрывчатку для подрыва в Нью-Йорке небоскребов, автозаправок и Бруклинского моста. Параху тоже выследили и схватили. Еще узнали от Халида имена троих аль-кайдовцев, готовивших химическую атаку на США с использованием спор сибирской язвы (антракс). Тех тоже захватили.

Другие предотвращенные теракты: взрыв американского посольства в Пакистане и военной базы на Африканском Роге, атака на аэропорт Хитроу посредством захваченных самолетов. Последнее было уже почти подготовлено, и Халид назвал имена террористов. Их успели обезвредить.

«До захвата Абу Зубайды мы почти ничего не знали об организационной структуре Аль-Кайды, ключевых ее фигурах, ее связях и ее присутствии по всему миру», – говорится в заключительной части одного из документов.

Сейчас Халид, Хан, Хамбали, Зубайра, Гунаван, Праха, трое «химиков» и им подобные – пребывают в Гуантанамо. Об их здоровье и правах пекутся наши правозащитники. Правительство Обамы собирается переселить их на американскую землю, дать права, которые полагаются обвиняемым в уголовных преступлениях, включая адвокатов. От последних отбоя не будет.

Затеяв расследование, правительство парализует ЦРУ. Некоторые оперативные работники наверняка уволятся. Другие станут требовать таких оговорок и разрешений на операции, которые сведут на нет их эффективность.

Обама и Холдер объявили войну ЦРУ

(Источник: Newsmax.com. 31 августа 2009, перевод с англ.)

В первые дни и недели после 11 сентября 2001 года, небольшая группа мужчин (и несколько женщин) с богатым опытом работы в разведке явились в Лэнгли, в штаб-квартиру ЦРУ. Эти молчаливые герои были направлены в разные места по всему свету для проведения операций против заговорщиков Аль-Кайды, которые сравняли с землей Всемирный Торговый Центр и нанесли удар по нервному центру вооруженных сил США.

ФБР, агентство внутренней безопасности, не имело возможностей или навыков, необходимых, чтобы выследить и принять необходимые меры против врагов за рубежом. Пентагон, со всеми его F-22, авианосцами, межконтинентальными ракетами и воинскими силами, вооруженными самым совершенным оружием в истории человечества, оказался в положении слона, атакованного мышью – могучего, но беспомощного при всей своей устрашающей ярости.

Вся надежда была на седобородых профессионалов разведки, разъехавшихся по всему миру. Эти добровольцы, дополнив остов команды кадровых разведчиков, оставшийся после бичевания ЦРУ президентом Клинтоном, отправились на Ближний Восток, в Азию, Европу, Африку, Южную Америку, в самые отдаленные уголки света. Иногда они работали с дружественными силами, иногда же в одиночку.

Они, как лазерный луч, сфокусировались на одной задаче: предотвратить следующую атаку. Их миссией было – выявлять и уничтожать тех, кто планирует и финансирует террор, тренирует и укрывает террористов, их инфраструктуру – где бы все это не находилось.

Двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю разведчики, штатные и привлеченные, предпринимали десятки мероприятий. Девиз Центра антитерроризма – Препятствовать, Прерывать, Истреблять – стал для нас смыслом жизни. На многие месяцы мы оставили свои семьи, принесли в жертву свою личную и профессиональную жизнь – чтобы вести Глобальную Войну с Террором.

Пока я делал свое дело на Ближнем Востоке, в Юго-восточной Азии и Африке, моя семья старалась поддерживать дома подобие нормальной жизни. В сентябре 2001 года мой сын учился в восьмом классе. Я не присутствовал при его окончании средней школы в следующем году. И за следующие три года его учебы в старших классах я был дома, в сумме, меньше шести месяцев. При всех моих ночных звонках, без меня его школьные оценки и психологическое состояние резко снизились. Из веселого, общительного, привлекательного 13-летнего подростка со сплошными пятерками он превратился в угрюмого, замкнутого троечника. Сам я на годы оставил свой успешный и прибыльный бизнес. Наконец, после пяти лет непрерывных странствий, жертвенность моей семьи переполнила меру. У меня была возможность вернуться домой, и я воспользовался ею.

Иные не выбрали такую возможность, они пожертвовали своими супружескими связями, участием в жизни своих детей и внуков, прибыльностью своего бизнеса и многим другим. Их личные и профессиональные дела приходили в упадок, пока они боролись за безопасность Америки и предотвращали дальнейшие нападения на их родину.

А где был тогда Эрик Холдер? Перед уходом из правительства президента Клинтона, он организовал прощение для группы пуэрто-риканских террористов. Затем, в 2003 году Холдер – партнер в адвокатской фирме Ковингтона и Бурлинга – защищал Чикиту Брандс, которая призналась, что давала деньги эскадронам смерти в Колумбии, и уплатила штраф в сумме 25 миллионов долларов. В то самое время, когда мои товарищи трудились ради разрушения и уничтожения террористских сетей, угрожающих Америке, фирма Холдера бесплатно представляла интересы 16 террористов в Гуантанамо.

Пожертвовал ли он чем-нибудь личным или профессиональным после нападения на его страну в 2001 году? Трудно найти этому признаки. Когда нагрянет особый следователь, может кто-то из Ковингтон-Бурлинг возьмется представлять бесплатно моих коллег, как они делали это для террористов в Гитмо?

Глобальная Война Обамы-Холдера против ЦРУ только началась, и дебютом стали ужасающие открытия – усиленные физические упражнения, выстрелы в соседней камере и угрозы в адрес детей террористов. Война с террором – не для слабонервных и щепетильных. Таких войн не бывает. Возможно, в шкафу ЦРУ скопились какие-то отклонения от правил. Но либерально-умиротворительная Война Против ЦРУ – война дурацкая и опасная.

Первым погиб в Войне с террором Майк Спенн. Ему уже не нужно беспокоиться о Войне Обамы-Холдера против ЦРУ. Но другие в этой службе очень обеспокоены. Пока мы самоотверженно, шаг за шагом, боролись ради победы, Холдер и Обама плели интриги и заговоры – не против тех, кто сеял зло и убивал наших соотечественников, а против тех из нас, кто охотился за террористами. Прогнило что-то в Датском королевстве. Но запашок идет не из Лэнгли, м-р Холдер.

Кент Клизби был одним из начальников Управления Операциями ЦРУ. В 2001 году, после 11 сентября, он вернулся в ЦРУ и выполнял многочисленные контртеррористические задания. В 2005 году за свою антитеррористическую работу был награжден Медалью Разведывательной Службы.

[1] «О духе законов». Кн.15, гл.V. «Если бы мне пришлось, – начинает он, – защищать право, в силу которого мы сделали негров рабами, то я сказал бы следующее» и затем приводит девять доводов, один другого нелепее. Например: «Нельзя себе представить, чтобы Бог – существо очень мудрое – вложил душу, и притом хорошую, в совсем черное тело». Или «Невозможно допустить, чтобы эти существа были людьми, потому что если бы мы их причислили к людям, то пришлось бы усомниться в том, принадлежим ли мы сами к числу христиан». (Ш.Л. Монтескье. Избранные произведения. Госполитиздат. М., 1955, с. 364-365).

[2] http://berkovich-zametki.com/2009/Zametki/Nomer7/Girin1.php

[3] http://berkovich-zametki.com/2009/Zametki/Nomer4/Majburd1.php

[4] Цит. по Liberal Fascism. by Jonah Goldberg. Broadway Books. New York, 2009, p. 291

[5] Адам Смит. «Исследование о природе и причинах богатства народов». М., «Наука», 1993, с. 392

[6] http://berkovich-zametki.com/2009/Zametki/Nomer4/Majburd1.php

[7] См. например: Meltdown. By Thomas E. Woods. Regnery Publishing Inc. Washington, DC, 2009

[8] См. Приложения I и II.

[9] President Obama's Ignoble Prize. By: Lowell Ponte (Newsmax.com / October 13, 2009). Цитирую: Committee chairman and Obama-booster Thorbjorn Jagland, former left-wing Labourite prime minister of Norway, was described last August by a former Soviet spy as a politician friendly to the Soviet Union during the 1970s and 80s. During the brief glimpse the West got into Soviet archives, Jagland who had access to NATO military secrets was discovered to have been a confidential contact of the KGB, the Soviet committee for state security.