Феликс Фильцер

О происхождении алфавита

Фонетический алфавит, вероятно, самое выдающееся

изобретение человечества за всю его историю.

I

Науке неизвестно, как конкретно был создан первый алфавит [Naveh]. Поэтому в дальнейшем в наших рассуждениях неизбежно имеются предположения. Однако мы стараемся сделать эти предположения наиболее обоснованными.

Наше исследование в области изобретения алфавита намного скромнее в своих предположениях, чем, например, то, что в настоящее время исследуется в истории и древней литературе несемитских индоевропейских народов. В последние годы в “The Journal Indo-European Studies” можно встретить очень серьезные обширные статьи, посвященные темам, которые недавно считались мифологическими, и они помещались только в книгах с заголовками "Мифы и сказания…". Таковы исследования о герое Троянской войны полубоге Ахиллесе с его смертельно уязвимой пятой [K. Tuite “Achilles and the Caucasus”, 1998, Volume 26], о Геракле и его подвигах, об Одиссее, о германских, кавказских, персидских и других богах и сказаниях и о многом другом. Семитские исследования в этом смысле отстают от индоевропейских; к тому же они подвергаются жестокой критике. И мы надеемся, что настоящая статья несколько восполняет этот пробел.

*

В настоящее время в литературе можно встретить следующее замечание: первый подлинно фонетический алфавит – греческий, а "финикийский" – несовершенен, потому что он не имел гласных. Но в древних славянских летописях ("Сказание черноризца храбра о письменах", X в.) говорится только о "еврейском" алфавите и о заимствовании его греками.

Мнение о том, что первый алфавит не ивритский ("древнееврейский"), а "финикийский", возникло только в новое время. Сами же греки, заимствовавшие алфавит через "финикийцев", знали от тех же "финикийцев" (об этом имеются письменные свидетельства), что алфавит – ивритский.

«И как те (греки – Ф.Ф.) создали, подражая еврейским письменам, так и он (Кирилл – Ф.Ф.) греческим. У евреев первая буква "алеф", что значит "учение". И когда приводят ребенка, говорят "учись", а это "алеф". И греки, подражая этому, сказали "альфа". И так был приспособлен оборот еврейской речи к греческому языку, так что ребенку вместо"учение" говорят "ищи". "Ищи" ведь по-гречески говорится "альфа". И это следуя за ними: святой Кирилл создал первую букву "аз"» [Сказание черноризца храбра о письменах].

Если бы греки заимствовали алфавит не у евреев, а у "финикийцев", они знали бы об этом. Греки хорошо знали свою историю, и происхождение своего алфавита должно было быть точно отражено в греческой литературе. Так же, как отражено в литературе происхождение славянского алфавита. В "Житии святого Кирилла" рассказывается, что Кирилл, обдумывая идею создания алфавита для славянского языка, имеющего очень сложную фонетику, совершил двухгодичное путешествие в Хазарию для личного общения с носителями иврита. Общеизвестно, что графемы букв "ц" и "ш" Кирилл взял из иврита.

В семитологии имела место такая же фальсификация, как в "германской" физике первой половины XX века, но не было таких величин как А. Эйнштейн. Кроме того, семитология не имела и не имеет такого всечеловечески жизненного значения, как атомная физика, и она вызывает интерес не всего человечества, а только узкого круга специалистов. Поэтому обнаружить фальсификацию в семитологии гораздо труднее.

II

Понимание фразы "не вари козленка в молоке матери его" не в кулинарном смысле, а как древней поговорки, означающей "не тяни, делай вовремя, не то будет поздно", приводит к серьезным и далеко идущим последствиям.

Вот что с недоумением и в то же время с полной уверенностью в своей правоте пишет Д.Д. Фрэзер в своей крайне антиеврейской работе "Фольклор в Ветхом Завете".

«Современный читатель будет, разумеется, немало удивлен, когда среди торжественных заповедей, провозглашенных Богом древнему Израилю, встретит такое странное предписание – "не вари козленка в молоке матери его". И удивление его еще увеличится при внимательном ознакомлении с одним из трех мест Пятикнижия, в которых содержится этот запрет, так как здесь из всего контекста явствует, что в данном случае речь идет об одной из первоначальных "десяти заповедей", как это было отмечено многими выдающимися библейскими критиками, начиная с Гёте» [Фрэзер 395].

И далее: «Заповедь эта служила большим камнем преткновения для библейских критиков и была различным образом истолкована ими» [там же 398].

Однако всегда и всюду понималось, что в этой фразе речь идет о варке на огне, но не о древней поговорке, смысл которой не имеет никакого отношения к варке.

"Библейская критика" установила (не "предполагает", а согласно безапелляционному мнению Д.Д. Фрэзера "установила"), что общеизвестным десяти заповедям предшествовали некие другие десять заповедей. Имеется по крайней мере три отличающихся друг от друга варианта этих заповедей, но во всех вариантах десятой заповедью является "не вари козленка в молоке матери его". Смысл заповеди не очень ясен, но во всех случаях имеется в виду варка козленка на огне. Однако если эта фраза означает не варку, а имеет смысл "не запаздывай; делай вовремя", то рушатся все системы якобы существовавших более ранних "десяти заповедей", чем известные. Против списка десяти заповедей, установленных "библейской критикой", говорит также то обстоятельство, что девятой заповедью в них является предложение "первые плоды земли твоей приноси в Дом Господа" – предложение, помещенное в одном стихе (пасуке) с предложением "не вари козленка в молоке матери его". Но как показано в статье "О происхождении еврейского обычая разделения мясной и молочной пищи", две различные темы (а тем более, две заповеди!) не могут быть помещены в одном и том же стихе. Пони мание фразы "не вари козленка в молоке матери его" не в кулинарном смысле, а как древней поговорки, объясняет явление, с которым мне пришлось столкнуться.

Понятно, что журналы религиозные под разными предлогами статью "О происхождении еврейского обычая разделения мясной и молочной пищи" (или "Не вари козленка в молоке матери его") не принимали. Однако я был очень удивлен, когда так же поступил журнал, далекий от религии. И только со временем мне стали понятны подлинные причины отказа. И я стал перечитывать этот журнал другими глазами.

 III

В XIX веке, в основном во второй половине его, в германских университетах возникло течение, которое принято называть "библейской критикой". Главный вывод, к которому пришла критика, тот, что книги Библии, в основном Пятикнижие, написаны не в то время, как считает еврейская историческая наука, а значительно позже.

Анализ исторической судьбы предложения "не делай зрелым / не вари козленка в молоке матери его" дает определенные аргументы для датировки как самого предложения, так и всего Пятикнижия. Одна из последних оценок (1998 года) в московском сборнике "Библия. Литературные и лингвистические исследования", выпуск 1, такова: «Сегодня единственный бесспорный terminus ad quem (нижняя граница) для датировки Пятикнижия – появление Септуагинты (самое раннее, III в. до н.э.)» [Тищенко 54]. Иначе говоря, если бы не было Септуагинты, "библейская критика" еще дальше сдвинула бы время возникновения Пятикнижия (?!). Однако анализ трех мест Септуагинты, содержащих наше предложение, показывает, что для его перевода Септуагинта пользуется не текстом Пятикнижия, а существовавшим в III в. до н.э. комментарием. Этот комментарий (вероятно, восходящий к вавилонскому плену VI в. до н.э.) стал понимать поговорку не как категорическое усиление первой части соответствующих стихов, а как пищевой запрет; следовательно, этот комментарий значительно отстоял по времени от комментируемого текста, то есть от Пятикнижия. Еще дальше (на три столетия) от Пятикнижия отстояла Септуагинта. Таким образом, в данном случае удовлетворительный результат дает только традиционная еврейская хронология, но его не дает ни одно из противоречивых предположений "библейской критики".

Почему так произошло? Почему определенные круги ученых – в основном, германских лингвистов, а за ними и историков – пришли к такому выводу? Почему традиционную хронологию они сместили на несколько веков вперед? Для ответа на эти вопросы мы должны обратиться к истории Западной Европы последних полутора столетий.

Антиеврейские настроения в Европе, в частности в Герма нии, существовали всегда. Однако в XIX веке в Европе стало "неприличным" проводить погромы, и они остались, наверное, только в России. Антисемитизм в Европе принял другие формы – принял иное, "цивилизованное" лицо. Сам термин "антисемитизм", в якобы научном смысле, появился в германской периодической печати в 1880-1885 годах. Антиеврейские настроения в Германии усиливались, и через несколько десятков лет, в начале 30-х годов XX столетия, они привели к триумфальной победе на выборах в рейхстаг Адольфа Гитлера. Победе, в немалой степени обеспеченной звериным антисемитизмом. Через шесть лет штурмовики Гитлера провели "хрустальную ночь", и начался погром погромов – тотальное зверское уничтожение евреев Европы.

Можно назвать несколько явлений современной жизни из разных областей, направленных против евреев.

Кровавые наветы. О них сказано и написано достаточно много. Поэтому я расскажу об одном из своих личных наблюдений еще до отъезда в Израиль. В Москве весной перед Пасхой по улицам бегали бабки и, показывая свою осведомленность и озабоченность, делали для общества доброе дело: "Смотри за коляской, мамаша. В ей ребеночек. Явреи перед ихней Пасхой крадут детей, убивают, и на их крови пекут мацу. Не оставляй колясочку без присмотра". Предрассудки, рожденные злым умыслом, пользующимся невежеством большой части населения, живут прочно и долго. Имеются свидетельства, что у евреев, которые в 1941 году оказывались за шестьсот и более километров к востоку от Москвы, местные жители, никогда евреев не видевшие, искали рога. И пытались искать у них хвост и копыта. И удивлялись, когда не находили у евреев признаков черта.

В начале XX века, за десять лет до двухгодичного процесса Бейлиса, в России впервые были напечатаны "Протоколы сионских мудрецов". "Протоколы" давно разоблачены как фальшивка, однако они живучи и в современной России чрезвычайно популярны.

По воспоминаниям моей бабушки, царство ей небесное, перед вынесением приговора Бейлису еврейская Украина погрузилась в темноту, пост и молитву. Несколько дней свечи не зажигались. Оправдание Бейлиса было большим праздником. Люди ходили из дома в дом и поздравляли друг друга. В языке бабушки сохранилась поговорка, рожденная теми днями. Когда о ком-то говорилось что-то несправедливое, нехорошее, бабушка говорила, что ему "делают дело Бейлиса".

Даже в такой казалось бы объективной и далекой от политики науке как физика, возможны проявления национализма и антисемитизма. В Германии при Гитлере истинной считалась "германская физика" в противоположность уродливой "еврейской физике". Можно с уверенностью утверждать, что если бы автором теории относительности был не Альберт Эйнштейн, а "ариец", то ни о какой "германской " или "еврейской" физике не было бы речи. Можно также предполагать, что если бы немцы не были крайними антисемитами и Эйнштейн и другие европейские физики-евреи не бежали в Америку, а остались в Европе, то немцы опередили бы американцев в изготовлении атомной бомбы. И в этом случае судьба мира повернулась бы по-другому. Не может быть сомнений, что немцы, бомбившие Англию ракетами "фау-два" и планировавшие послать их через Атлантику на Нью-Йорк, не церемонились бы, уничтожая атомными бомбами большие города и огромные массы людей, и поставили бы мир на колени. Таким образом, гибелью в газовых камерах шести миллионов евреи заплатили страшную цену за спасение мира. Но христианский мир (за исключением Соединенных Штатов) этого по-прежнему не хочет понимать. (А то, что не успел сделать в Нью-Йорке Гитлер, одиннадцатого сентября 2001 года осуществили арабы).

Сталин в конце сороковых – начале пятидесятых годов "боролся" с "космополитизмом", что привело к отставанию России во многих науках. Эта "борьба" началась с убийства Михоэлса и должна была закончиться, если бы не внезапная смерть Сталина, уничтожением евреев.

Рихард Вагнер (1813-1883) был не только большим композитором, но и не менее большим ненавистником евреев. И в выражениях, достойных Гитлера, он призывал к их уничтожению. Вагнер был известным человеком, и его взгляды сохранила история. Его юдофобство возникло не на голом месте, а на хорошо удобренной почве. Это значит, что окружение Вагнера понимало и принимало его взгляды.

Не только гитлеровцы, но и многие другие погромщики уничтожали не только евреев, но и еврейские книги.

В этом далеко неполном ряду находится наиболее трудно поддающаяся истинной оценке в силу своей кажущейся научности "библейская критика". Одна из ее последних вершин – приведенная выше цитата о датировке Пятикнижия: «Сегодня единственный бесспорный terminus ad quem для датировки Пятикнижия – появление Септуагинты (самое раннее, III в. до н.э.)» [Тищенко 54]. "Библейская критика" сдвигает еврейскую историю на несколько веков вперед или объявляет те исторические события, которые связаны с евреями и описаны в Библии, недостоверными. При этом – полное доверие к хронологическим источникам Египта, Ассирии и других стран и ссылки на эти источники.

 IV

Характерным примером "научного антисемитизма" является статья Якова Эйделькинда "Держава Соломона: миф и история" из московского сборника "Библия. Литературные и лингвистические исследования", выпуск 4. Если раньше я читал эту статью хотя и с недоверием, но с интересом к взглядам автора, то теперь я перечитал ее совершенно другими глазами.

В "Выводах" Эйделькинд пишет:

«На наш взгляд, факты говорят о том, что держава Соломона, изображенная в Библии, никогда не существовала. Для историка остается несколько возможностей.

1. Можно по-прежнему предполагать, что в X в. в Центральной Палестине существовало большое "Иудейско-Израильское царство" (кавычки Эйделькинда равноценны словам "так называемое" – Ф.Ф.). Но тогда его центром вряд ли был Иерусалим… Рассказ о строительстве Храма… придется считать позднейшим домыслом…

2. Можно считать, что в X в. в Палестине еще не было большого централизованного государства. Исторический Соломон мог быть правителем Иерусалима и крохотной территории вокруг него…

3. Наконец, можно считать весь рассказ о Соломоне позднейшей легендой, а самого Соломона – мифическим персонажем…» [стр. 144-145].

То есть в статье Эйделькинда под маской объективности можно видеть все, кроме минимального доверия к библейским (в данном случае явно летописным) записям. При этом, полное доверие к египетской, вавилонской и прочей хронологии. И не только хронологии. Эйделькинд ставит под сомнение само строительство и существование Первого Храма. Но в этом строительстве по сравнению с египетским или шумеро-месопотамским (а также с более поздними постройками латиноамериканских индейцев) нет ничего особенного: евреи в своей древней истории построили одно единственное монументальное сооружение (не просто разрушенное, но в прямом смысле стертое с земли Навуходоносором); в Египте же к IX веку до н.э. было уже построено большинство пирамид. Пирамиды Хеопса (XXVI век до н.э.) и Тутанхамона (XIV в.) значительно старше Иерусалимского Храма. В Египте монументальное строительство находилось на очень высоком уровне, поэтому для строительства своего Храма Соломон мог пригласить египетского инженера.

Теперь посмотрим, каковы аргументы Эйделькинда.

А). В специальной главе Эйделькинд называет "противоречием" то, что кедры на строительство Храма Соломон получал в обмен на другие товары, а не бесплатно: «Властителю стран от Евфрата до Египта достаточно было приказать, и все необходимое было бы доставлено в Иерусалим вполне безвозмездно» [стр. 136]. Однако Ливан, где росли кедры, не входил в государство Соломона (Эйделькинд не мог не знать об этом); а во-вторых, и в своем государстве правитель должен платить за нужные ему товары, а не отнимать их, то есть получать их "вполне безвозмездно", да еще с доставкой. Позднее же Соломон заменил кедры местными сикоморами: «Кедры приравнял к сикоморам, что во множестве растут на низменности» [3 Цар. 10:27].

Б). Во второй главе Эйделькинд называет "фантастикой" количество меди в 50 тонн, необходимое для Храмовой утвари. «Это, как замечает Э.А. Кнауф (Эйделькинд часто ссылается на своего зарубежного единомышленника E. Knauf, настроенного крайне антиеврейски – Ф.Ф.), невероятно: египетская экспедиция могла добыть на копях в Тимне (в Эдоме) всего от 0,5 до 5 тонн меди» [стр. 137]. Что на это можно сказать? Прежде всего, почему "от 0,5 до 5 тонн", то есть десятикратная разница, а не какая-то одна пусть приблизительная, но более определенная цифра; например, 3 тонны?

Во-вторых, надо полагать, казна Соломона была не пуста, и в ней находилось какое-то количество не только золота и серебра, но и ценной в то время и достойной храниться в казне меди. В-третьих, недостающую медь Соломон мог купить у соседей. И наконец, потребность в меди для Храма не была одноразовой или одногодичной, а должна была растянуться на несколько, а может быть, и на много лет, в течение которых строился Храм (13 лет – 3 Цар. 7:1). Все эти простейшие доводы игнорируются автором, и это удовлетворяет редакторов сборника, допустивших к печати такую "статью" (и судя по сборнику, поощривших именно такое ее содержание).

В). «На строительстве Храма трудятся 180 000 человек (1 Цар 5:27, 29), "не считая распорядителей работ… а их было три тысячи триста" (1 Цар 5:30). Это превышает предполагаемую численность трудоспособного мужского населения всей Палестины в X в.» [стр. 137]. (Эйделькинд всюду ссылается на 1 Цар. Эта ссылка соответствует 1 Kings английского варианта Библии, но автор имеет в виду русский перевод, поэтому должно быть не 1 Цар, а 3 Цар, аналогично Βασιλειων Γ Септуагинты. А в обширном "Списке использованной литературы" к статье Эйделькинда Библия вообще отсутствует).

У читателя впечатление, что Храм непосредственно строили 180 000 человек. Однако читатель знает, что на современном большом стадионе помещается 100 000 зрителей; следовательно, 180 000 рабочих на одной стройке – не только преувеличение, но просто хвастовство и ложь.

А теперь перевод места, на которое ссылается Эйделькинд: «И царь Соломон наложил повинность на весь Израиль. Повинность же составляла тридцать тысяч человек. И посылал он их в Ливан по десять тысяч в месяц попеременно: месяц они были в Ливане, а два месяца в доме своем… Еще было у Соломона семьдесят тысяч носильщиков и восемьдесят тысяч каменотесов в горах. Кроме начальников, поставленных Соломоном над работой, три тысячи триста надсмотрщиков управляли народом, выполнявшим работы» [3 Цар. 5:27-30]. Таким образом, цифра 180 000 человек, трудившихся на строительстве Храма, отсутствует в Библии, и она получена Эйделькиндом (безусловно, знакомого с цитированным местом Книги Царей) в результате недобросовестного суммирования, явившегося следствием чрезвычайно странного прочтения первоисточника.

"Повинность на весь Израиль" и сменность на строительстве, так же как и опыт строительства, являющегося новым для евреев, вероятно, были заимствованы Соломоном у египтян, которые уже в течение двух тысячелетий до Соломона почти беспрерывно строили гигантские сооружения, по масштабам и богатству не уступавшие Храму Соломона, а во многих случаях и превосходившие его. Причем египтяне строили для одного трупа, для того, чтобы этому трупу жилось на том свете не хуже, чем на этом; Соломон же строил не для себя, а для многих тысяч людей, для народа.

Из библейской цитаты следует, что в Ливане на заготовке и доставке кедров работали помесячно три смены по десять тысяч человек в каждой смене. Вероятно, такая же помесячная сменность была и на других работах (у каменотесов и носильщиков). Отсюда следует, что одновременно было занято не 180 000 рабочих, а 60 000, из них 10 000 в Ливане. При этом большинство из оставшихся 50 000 работали не непосредственно на строительстве Храма, а в других местах на заготовке материалов. Таким образом, непосредственно на строительстве было занято не "фантастическое", но вполне разумное, определяемое инженерными потребностями, сравнительно небольшое число строителей. (Нужно заметить, что Храм Соломона строили свободные люди; на строительстве же египетских пирамид были заняты рабы, но не феллахи).

Можно предполагать, что при таких условиях занятости (один месяц из трех), на различных заготовках и строительстве Храма было занято практически все трудоспособное мужское население. Отсюда следует интересный вывод о том, что мужское трудоспособное население Израиля, подчиненное Соломону, составляло 180 000 человек. Если сюда добавить нетрудоспособных мужчин, а также детей, стариков и женщин, то все население Израиля и Иудеи той эпохи могло составлять порядка миллиона людей. Вполне реальное число. По-видимому, 180 000 человек, занятых на строительстве в эпоху Соломона – единственный раз встречающаяся непрямая цифра, по которой можно судить о численности населения Израиля и Иудеи той эпохи.

По стилю изложения многие книги Библии напоминают летописи. Летопись, или "книга дневных записей", при правителе страны, является не "фантастической", но вполне реальной формой достаточно правдивой фиксации событий. О существовании такой книги дневных записей ("сэфер азихронот диврей аямим") при царе Артаксерксе (Ахашвероше), через четыреста лет после Соломона во времена "вавилонского пленения", упоминается в библейской книге Эсфирь [Эсфирь 6:1]. А две книги Библии так и называются: "Диврей аямим"; в переводе "События дней", то есть "Летописи"; в русской Библии "Паралипоменон".

В статье Эйделькинда – отсутствие минимального доверия к библейским записям. И это при полном доверии к источникам и хронологии окружающих евреев народам. И хочется спросить Эйделькинда, кто же и когда, по его мнению, написал великие произведения не только древности, но и всей истории литературы "Екклезиаст" и "Песнь песней". Здесь вспоминается "Слово о полку Игореве", единственный экземпляр которого был "найден" в конце XVIII века, а через двадцать лет этот экземпляр сгорел. Сгорел (а может быть, сняв с него копию, его сожгли?) к счастью, так как современные методы экспертизы подлинности рукописей неизмеримо возросли. С момента гибели единственного экземпляра "Слова" прошло двести лет, и вряд ли у кого-то есть сомнения в том, что второй экземпляр якобы некогда популярного произведения древнерусской литературы никогда не будет найден.

«Фундамент Храма был сложен из драгоценных камней (1 Цар 5:31)». По мнению Эйделькинда это сообщение неправдоподобно, и он помещает его в разделе "Фантастика". Однако в Библии читаем: «И приказал царь, и привозили камни большие, камни дорогие (יקרות), чтобы заложить основание Дома из тесаных камней. И обтесывали их строители Соломона…, и готовили деревья и камни для постройки Дома» [3 Цар. 31-32]. Спрашивается, чем руководствовался Эйделькинд, когда камни "дорогие" стали в его интерпретации "драгоценными", а потому неправдоподобно фантастичными.

Обилие отделки золотом Эйделькинд тоже называет "фантастикой". Думается, однако, что в пирамидах Хеопса или Тутанхамона, которые значительно старше Храма Соломона, золота было, по крайней мере, не меньше.

Эйделькинд: «Несколько раз в 1 Цар 1-11 упоминается верховая конница (1 Цар 1:5; 5:6; 9:19, 22; 10:26). Согласно 1 Цар 5:6; 10:26, численность всадников в войске Соломона составляла 12 000. Между тем верховая конница впервые появляется у ассирийцев в IX в., а в Палестине этот новый род войск распространяется не раньше VIII в.» [стр. 137].

Эти библейские (по-видимому, летописные!) сведения Эйделькинд называет "анахронизмом". В статье Эйделькинда обращает на себя внимание действительно анахроническое и окрашенное современной антиизраильской политикой название страны "Палестина", принудительно распространенное римлянами на всю страну Ханаан чуть ли не через тысячу лет после Соломона. Во времена же Соломона название "Земля палестинцев" относилось не ко всей стране Ханаан, а только к морской полосе от Ашдода до Газы и небольшой прилегающей суше.

Что касается конницы Соломона, то ее происхождение следует видеть не на востоке, в Ассирии, а на западе, в соседнем Египте, где конница существовала задолго до эпохи Соломона. Поэтому Соломон мог купить несколько производителей и маток в Египте, а затем расплодить лошадей у себя. Кроме того, Соломон получал коней в подарок [3 Цар. 10: 25]. И он должен был пригласить хотя бы одного специалиста по лошадям из Египта. А дальше уже ассирийцы могли приобрести коней у Соломона или его наследников (а не наоборот!). И действительно, мы читаем: «Коней же Царю Соломону приводили из Египта и из Кевэя; царские купцы покупали их в Кевэе за деньги. Колесница из Египта вывозима и доставлена была за шестьсот шекелей серебра, а конь за сто пятьдесят. Так же они вывозили все это своею рукою всем царям Хеттийским и царям Арамейским» [1Цар. 10:2829]. "Цари Арамейские" – это, в частности, Ассирия.

Но лошади в Иудейско-Израильском царстве появились еще до Соломона: «После сего Авессалом завел у себя колесницы и лошадей…» [2 Цар. 15:1]. Старший сводный брат Соломона Авессалом, вероятно, купил их также в Египте.

*

В разделе «"Иудейско-Израильское царство" в свете археологических данных» [стр. 140] Эйделькинд берет ИудейскоИзраильское царство в кавычки, то есть как бы говорит "так называемое Иудейско-Израильское царство", и пишет: «Поскольку, согласно библейской традиции, Соломон правил в Иерусалиме, для дискуссии об историческом ядре истории Соломона принципиальное значение имеет вопрос: мог ли Иерусалим в первые века I тысячелетия до н.э. быть столицей сильного государства?» [стр. 141]. Эйделькинд поддерживает отрицательный ответ Tarler & Cahill, опирающихся на современные археологические данные: «Значительный рост города начинается только с конца VIII века» [стр. 142].

Однако при анализе археологических данных, относящихся к территории Храма Соломона, следует иметь в виду следующее обстоятельство. В начале VI века до н.э. Иудея потерпела сокрушительное поражение от ассирийского царя Навуходоносора. Победители разрушили Храм и, несомненно, в качестве трофеев вывезли с места разрушения все детали, представлявшие какую-то ценность. Это были не только золотые, серебряные, медные изделия, но также строительный камень. Выше мы говорили о том, что этот камень не "драгоценный", но "дорогой", потому что вырубить в горах каменный блок, обтесать его и перевезти на место стоило немало (в настоящее время делают то же самое, и я являюсь свидетелем и соучастником таких работ). И победители, несомненно, не пренебрегли готовым тесаным, доставленным в Иерусалим камнем. (И эти камни, вероятно, можно найти в раскопках царских построек в Вавилоне). А если что-то и осталось на месте Храма после ассирийцев, то эти остатки должны были растащить уцелевшие жители окрестностей.

И было бы удивительно обратное, то есть если бы археологические раскопки на месте Храма Соломона дали какие-то результаты. Для сравнения можно напомнить, что дворец Дария и Колизей были каменоломнями. Колизей не был разрушен вандалами, а если бы вандалы его разрушили, как ассирийцы разрушили Храм Соломона, до основания, то и Колизей был бы растащен и остался бы только в воспоминаниях.

Таким образом, абсолютно все ссылки Эйделькинда на Библию тенденциозно неверны. Статья Эйделькинда, напечатанная в сборнике Российского Государственного Гуманитарного Университета при участии Института восточных культур, рассчитана на читателя, не читавшего Библию или забывшего подробности. Никакой научности в этой статье нет. Нет никаких оснований ставить под сомнение летописные записи Библии и их хронологию (тем более, таким способом, как это сделал Эйделькинд).

А что делать с "семью чудесами света", в число которых входил и Храм Соломона. По-видимому, Эйделькинду следовало бы сократить число чудес до шести и, следовательно, квалифицировать выброшенное "чудо" как "фантазию".

 V

Сведения о происхождении алфавита греки получили вместе с алфавитом от финикийцев. Но так как греки знали, что их алфавит по происхождению ивритский, то и сами финикийцы также знали, что их алфавит – это ивритский алфавит. И в этом вопросе, а именно, в том, что алфавит не финикийский, нет оснований финикийцам не доверять. Потому что отдельные люди и целые народы склонны скорее приписывать себе чужие заслуги, но никак не отказываться от заслуг собственных. И если финикийцы знали, что алфавит ивритский, то отсюда следует, по меньшей мере, что алфавит изобретен не финикийцами. Может быть и не евреями, так как здесь финикийцы могли ошибаться, но точно не финикийцами – здесь финикийцы ошибаться не могли.

Таким образом, финикийцы не создали алфавит; они лишь первыми привезли его на своих кораблях грекам. И современные лингвисты прекрасно знают об этом историческом факте, однако они вынуждены называть алфавит "финикийским". Подобная метаморфоза произошла с "арабскими" цифрами и десятичной системой счисления. Известно, что цифры имеют индийское происхождение, а "арабскими" они называются только потому, что в Европу из Индии их привезли еврейские купцы, работавшие в арабских странах. Сами же арабы очень мало пользуются этими цифрами. То же произошло с названием алфавита "финикийский". И это явление можно наблюдать не только в вопросе происхождения названий цифр или алфавита.

Из книги К. Керама "Боги, Гробницы, Ученые", Москва 1960 [C.W. Ceram “Goetter, Graeber und Gelehrte”, Hamburg 1955]: «Чтобы дать полное представление о том, с какими цивилизациями… приходится ныне считаться археологам, перечислим их в том порядке, в каком они приведены у английского историка Арнольда Дж. Тойнби: западная, византийско-ортодоксальная, русско-ортодоксальная, персидская, арабская, индийская, цивилизация Дальнего Востока, эллинская, сирийская, цивилизация Инда, китайская, японокорейская, минойская, шумерская, хеттская, вавилонская, египетская, андская, мексиканская, юкатанская, майя» [стр. 385]. В этом списке известного ученого двадцати одной древней цивилизации не нашлось места для древней еврейской цивилизации с ее богатейшей археологией (так же, как в списке использованной литературы к статье Эйделькинда нет Библии). Далее К. Керам продолжает: «Этот список, если бы мы захотели привлечь еще и других исследователей, можно продолжить. Платон оставил нам сообщения о погибшей цивилизации Атлантиды. Число книг, посвященных этому затонувшему царству, (существование которого вообще еще не доказано), в общей сложности перевалило за двадцать тысяч. Среди них – множество таких, в которых доказывается, что история нашего мира без Атлантиды – нелепость… Кто, впрочем, отважится утверждать, что археологам уже больше не суждено открыть такие цивилизации, о которых мы и понятия не имеем? А разве мало на земле памятников, одиноких и загадочных, которые существуют, но до сих пор не раскрыли своей тайны: на почве какой культуры они возникли? Наиболее известные из них – это статуи на острове Пасхи…» [стр. 385-386]. И т.д., и т.д.; говорится даже о цивилизации Атлантиды, но для цивилизации евреев нет места. И в заключение: «Раскопки продолжаются. Они продолжаются в Греции, Италии, на островах Средиземного моря, в Малой Азии, в Египте, Месопотамии – в новых и в давно уже известных местах. Какие еще сокровища знания, какие еще материальные ценности будут извлечены на свет?» [стр. 387]. Раскопки и "сокровища знания" есть в мире повсюду, но только не в Израиле.

В Санкт-Петербурге находится "Музей этнографии и антропологии народов мира" Академии Наук, основанный в начале восемнадцатого века Петром Великим. В музее экспонируется групповая фотография, на которой помещены сотни типичных представителей различных национальностей мира. Евреев среди них нет… (точнее, не было в 1988 году; как сейчас – не знаю).

С этими явлениями современной культуры, чрезвычайно окрашенными пристрастной односторонней политикой, сталкиваешься и в вопросе, связанном с возникновением алфавита.

*

Также несовместимым с финикийским авторством алфавита является то обстоятельство, что финикийские названия букв не были известны самим финикийцам, и до сих пор они неизвестны историкам и лингвистам, которые "условно присвоили" этим буквам еврейские названия и числовые значения.

Если бы это не было злым умыслом, то можно было бы сказать, что по меньшей мере странно относить создание алфавита к народу, который сам об этом не знает и даже забыл названия его букв. К тому же этот народ, условно носящий греческое название "финикийцы" (потому что из их страны греки получали финики), создав алфавит, почти совсем не воспользовался его возможностями… ("Финики" – это греческое слово; ивритское название – "тамарим". Распространенное у христиан и не имеющее смысла на европейских языках имя Тамара на иврите означает "финиковая пальма").

*

Вероятно, понимая, что алфавит не может иметь финикийского происхождения, некоторые историки более осторожно называют его "старосемитским" или "синайским письмом". Такие определения не исключают, что алфавит "древнееврейский", но они позволяют допускать и другие предположения. Однако кроме замены названия "древние евреи" названием "старые семиты; старосемитские племена", эти предположения мало что могут дать. Неопределенность остается, и сузить область поисков возможного источника алфавита и дать этим поискам определенное направление помогает следующий непрямой аргумент, исходящий из признания уникальности и чрезвычайной сложности самой идеи фонетического письма.

Т.А. Эдисон, не без оснований считавший, что может изобрести "все", в реализации телефона был обойден не инженером, а филологом А. Беллом. Досада Эдисона была велика, но остается фактом, что техническое разложение человеческой речи на фонемы даже в конце XIX века при наличии развитой фонологии являлось делом непростым даже для Эдисона, и поэтому первый телефон был создан специалистом по фонологии. Сама же фонология как наука стала возможной потому, что определенные народы (а именно, германцы) пользовались фонетическим письмом, стимулом и источником которого явился первый алфавит.

О звучании древних знаков: египетских иероглифов, аккадской клинописи и других, – возможно судить лишь потому, что имеются некоторые параллельные алфавитные тексты, и нам известно звучание текста Библии, написанной первым фонетическим алфавитом. Не будь этого алфавита, наше прошлое было бы для нас немо.

В истории человечества существовали такие изобретения и открытия, которые независимо и без труда могли повторяться различными людьми и в разных народах: использование палки для сбивания плодов и рыхления земли; камней – для раскалывания орехов и костей, а также для нанесения ударов по противнику и добыче; использование бревна при плавании и т.д. и т.п. Но имеются изобретения и открытия другого порядка – эвристически намного более сложные, требующие для своей реализации незаурядных способностей и ума, а следовательно, в известной степени зависящие от случая. И наконец, случались открытия особо выдающиеся, доступные лишь очень редким гениальным людям, а потому уникальные.

В этих последних случаях изобретения при своем распространении не повторяются заново, а заимствуются. В принципе вторичное независимое изобретение такого ранга возможно, но в силу случайности стечения редких благоприятных обстоятельств намного более реально распространение изобретения через заимствование. Например, вторичное независимое создание теории относительности или колеса и лука в наше время практически невозможно.

Сейчас "колесо" является образом банальности изобретения. Лук пытаются смастерить многие дети. Но не исключено, что в раннюю эпоху человечества лук и колесо явились изобретениями особо выдающимися. Аргументация в пользу такого предположения заключается в следующем.

Лук был известен в мире повсеместно. Но у австралийцев до прихода в Австралию европейцев его не было. Зато австралийские аборигены изобрели бумеранг, не известный остальному миру. Как следует расценить эти факты с точки зрения степени сложности их эвристики и их уникальности как изобретений? Относительно бумеранга сомнений, похоже, нет. Бумеранг уникален. Изобретенный в одном месте, наверняка однажды неким гениальным конструктором, он затем распространился по Австралии, но преодолеть океан не смог, а гении других народов по разным причинам не повторили его. Сами же создатели бумеранга не повторили лук. И не имеет значения, по каким причинам на материках не было бумеранга, а в Австралии лука. Главное для нас, что отсюда следует, – это значительная незаурядность идей, создавших бумеранг и лук. Возникает вопрос: если лук не смогли создать творцы бумеранга, то на каких основаниях возможно заключить, что его самостоятельно мог создать любой народ на материке? Ответ на этот вопрос состоит в том, что, действительно, такое заключение было бы неправомочным, и наиболее вероятно, что лук, так же как и бумеранг, был изобретен однажды неким гениальным конструктором, а затем уже был повторен во многих экземплярах другими людьми и народами.

Аналогичным является положение с колесом, которого не было у Чингиз-хана, и его не знали американские индейцы. Следовательно, и "банальное" колесо на самом деле являлось изобретением в высшей степени не рядовым.

 VI

Намного более незаурядным, чем изобретение бумеранга или колеса, было откровение, лежащее в основе создания алфавита. Разложение человеческой речи на акустические составляющие и использование их для записи – задача очень высокой сложности для всех времен, и она не была решена даже такими технически и интеллектуально выдающимися цивилизациями, как древнеегипетская и китайская. Китаю принадлежат уникальные открытия и изобретения: чай, фарфор, шелк, компас, порох, бумага. Однако изобрести фонетическое письмо китайцы не смогли.

Греческое и далее латинское и славянское письмо восходят к ивритскому ("финикийскому") алфавиту. И все же считается, что создание Кириллом в течение нескольких лет славянского алфавита в IX веке явилось научным подвигом. Оригинальна армянская письменность. Но работавший в конце IV века н.э. над ее созданием Месроп Маштоц имел перед собой принципиальное решение, уже реализованное в трех письменностях (еврейской, греческой, латинской). И несмотря на это считается, что задача Маштоца была также очень сложна, так как он должен был изобрести несколько знаков для звуков, отсутствующих в других алфавитах. Как же по шкале трудностей изобретений следует оценить создание самого первого алфавита за двадцать с лишним веков до Кирилла?! Несомненно, это была задача неизмеримо более сложная, чем задачи создания колеса, лука, бумеранга, и ее решение недопустимо приписывать среднему изобретателю. И более того, если алфавит изобрел один человек, то бесспорно, этот человек был выдающимся. И недопустимо предполагать, что рядовые "финикийские моряки" или "синайские пастухи" могли создать алфавит. (Понимая это и недоумевая, серьезные ученые называют алфавит “the so-called Phoenician alphabet” ("так называемый финикийский алфавит"), и далее “This alphabet has a long history connected with the emergence of the ancient Hebrew as well as the Moabite and Samaritan alphabets” ("Этот алфавит имел долгую историю, связанную с возникновением ивритского, а также моабитского и самаритянского алфавитов") [Moscati 18]).

Это – важный вывод, который должен следовать из принципиальной трудности идеи фонетического письма. Поэтому обоснованно предполагать, что не будь самого первого алфавита, человечество обходилось бы менее совершенными формами письма, чем сейчас. Опыт древнего Египта и древних стран Ближнего Востока, а также опыт Китая подтверждает обоснованность такого предположения. Иначе говоря, в этом случае человечество не имело бы алфавита и алфавитной письменности, подобно тому, как Старый Свет до XVIII века ничего не знал о существовании бумеранга.

Фонетический алфавит, вероятно, самое выдающееся изобретение человечества за всю его историю.

Вывод о невозможности приписывать создание алфавита рядовому человеку подтверждается также высоким совершенством, с которым задача была решена. Первый алфавит – он же самый компактный и законченный. Греческий алфавит по образцу еврейского вначале был создан в общих чертах, и позднее в некоторых деталях он дорабатывался. Совершенствовалась во времени и латиница. Из азбуки Кирилла в современном русском алфавите не обнаруживается четырнадцати букв [Иванова 19]. И т.д. Немногие исключения из этого ряда – оригинальные армянский и грузинский алфавиты, сохранившиеся во времени в неприкосновенности, как и самый первый алфавит.

*

Для создания любого алфавита должна существовать соответствующая общественная потребность. Это условие не достаточное, но необходимое. В Египте и Китае такая потребность была, однако алфавиты там не возникли. В Финикии же (это можно утверждать определенно) по сравнению с Египтом, Ассирией и Китаем общественной потребности в алфавите не было, то есть не существовало необходимое условие его возникновения. В самом деле, общественная потребность – это наличие большого объема накопившейся информации и требование общепонятной фиксации ее уже не в человеческой памяти, а в материале. Именно в таких условиях в течение нескольких лет работал Кирилл, который должен был дать славянам на понятном им языке священные книги евреев и греков. Ни того, ни другого типа общественной потребности в Финикии не могло быть. Нет никаких оснований предполагать существование у финикийцев значительной литературы, а для торговых и деловых записей был достаточен некоторый набор знаков иероглифического типа. И более того, такие знаки желательнее для сохранения тайны, чем общедоступная фонетическая запись.

Не было потребности в фонетическом письме и у "старосемитских племен", пока они обходились немногими хозяйственными заметками и устной передачей из поколения в поколение народных преданий (сам язык – это тоже одно из преданий). Фонетическое письмо могло возникнуть у этих племен, если бы, как и у Кирилла, у них появилась необходимость общепонятной записи новой информации большого объема. Такая ситуация у некоторых из этих племен действительно однажды существовала…

*

Иероглифическая письменность создается столько времени, сколько она существует, и она постоянно развивается и расширяется. И создают ее многие люди, от каждого из кото рых не требуется проявления каких-то особых способностей и усилий. Фонетический же алфавит может быть изобретен только сразу весь, целиком и однажды. Неполный алфавит – не алфавит. Он – как телефон, не передающий некоторые отдельные звуки. Возможен алфавит недостаточно совершенный, но в любом случае при его создании должна существовать уверенность в его полноте, в том, что он "может работать". Имеющиеся исторические аналогии подтверждают это. Греческий, латинский, славянский алфавиты со временем потребовали некоторых усовершенствований, но и без них они обладали полнотой способности передачи человеческой речи.

Алфавит – одноразовое изобретение, а потому его создателем, в отличие от иероглифического и клинописного письма, мог быть только один человек. У каждого слова любого языка только один автор. Также единственный автор у каждого иероглифа, ибо правомочно каждый вариант иероглифа понимать как самостоятельный знак. В наше время возможны коллективные изобретения. Но если такое изобретение разбить на составляющие его идеи и детали, то у каждой элементарной составляющей также может быть только один автор. Даже казалось бы банальную мысль, к которой могут прийти многие, впервые высказывает кто-то один. Основателем современной методики коллективных изобретений считается Т.А. Эдисон. Но эта методика была применена за тысячу лет до него, когда коллектив греческих ученых работал над созданием славянской азбуки. Благодарная память народов сохранила имена всех ее создателей, прежде всего, имена братьев, однако и в этом коллективе основное в фонологической симфонии написал один – гениальный младший брат. И он, несмотря на молодость, упоминается всегда первым. А славянскую азбуку называют его именем – "кириллица".

Также только единственным мог быть гениальный создатель самого первого алфавита. Его создателем должен был быть человек ранга Моше. Такого человека не имела история Ханаана и "Финикии", в противном случае он неизбежно оставил бы по себе память. И такой человек вообще был бы уникален для человечества, гораздо более уникален, чем безвестный изобретатель бумеранга, никем не повторенный на материках.

Учитывая уникальность ситуации, в центре которой согласно преданию стоял Моше, можно и даже нужно предполагать, что создал алфавит именно он.

*

По преданию Моше в одиночестве пробыл на горе Синай два раза. Причем, во второй раз он поднялся на гору вынуждено, так как первое его уединение не привело к желаемому результату. Некоторые исследователи (Томас Манн) полагают, что именно во время этого уединения Моше не только написал десять заповедей, но именно для их записи он создал первый в истории человечества фонетический алфавит. Подобным образом Кирилл, для изложения славянам священных книг христианства, написанных на иврите и греческом, должен был прежде изобрести славянский алфавит. А на пятьсот лет раньше, но для той же цели Месроп Маштоц создал армянский алфавит.

Согласно традиции, Моше получил алфавит от Бога. Как и другие создатели алфавитов, Моше был вдохновлен идеей Бога, и эта идея была господствующей в сознании людей, которым предстояло пользоваться алфавитом. Поэтому для этих людей было не только более убедительно, но и естественно, что алфавит является не изобретением Моше, но дан Моше Богом. Для правильного понимания произошедшего необходимо понять и принять ментальность древних людей, но не отрицая этого, мы параллельно дадим также и более "земное" объяснение.

Я предположил, – и это предположение вполне законно, – что при записи десяти заповедей на каменных плитах (и не в том сокращенном виде, как это можно видеть на иллюстрациях в наше время, а более подробно, то есть так, как они изложены в Пятикнижии) Моше должен был использовать все знаки-буквы изобретенного им алфавита.

Далее, исходя из того, что Моше уединялся не один, а два раза, я предположил, что разлагая человеческую речь на фонемы (а для этого нужно было прежде изобрести еще не существующее понятие "фонема"!), Моше при первом своем отшельничестве не уловил тонкой и очень непростой разницы между какими-то двумя близкими по произношению фонемами и более редкую из них вообще не использовал. Это предположение возможно было проверить, и при проверке оно действительно подтвердилось(!).

Таким образом, реальной представляется следующая картина. При возвращении с горы в первый раз Моше мысленно обнаруживает эту редкую фонему и понимает, что алфавит, который он несет людям, неполный. Поэтому он оставляет (бросает и разбивает) плиты на горе и решает изготовить новые плиты с новым текстом, в котором использовались бы все старые знаки, а также новый, еще не изобретенный знак. И Моше решает в новом варианте десяти заповедей внести незначительные изменения, не влияющие на смысл, но содержащие хотя бы одно слово с этой еще неизвестной фонемой. Поэтому-то, как я предположил, Моше пришлось уединиться во второй раз.

И действительно, сравнение первого [Исход 20:2-17] и второго [Второзаконие 5:6-18] вариантов десяти заповедей подтвердило эти предположения. А именно, в первом варианте заповедей отсутствует близкая к "тав" фонема "тэт". А во втором варианте добавляются не одно, а целых два слова, содержащие "тэт". Два слова, расположенные через строку в четвертой и пятой заповедях, – это очень много для буквы, вообще очень редкой в тексте Библии. О ее редкости говорит, например, то, что во всей предшествующей десяти заповедям главе "Исход 19" на протяжении двадцати пяти стихов (!) вообще нет буквы "тэт", и ее нет в шестистах двенадцати словах (4 144 буквы), включающих сто семьдесят два слова заповедей (1 168 букв).

Из этих предположений, а также потому, что фонема "тэт" редкая, следует полагать, что во втором варианте десяти заповедей, слова, содержащие "тэт", но отсутствующие в первом варианте, появились не независимо, а введены в список изобретателем алфавита сознательно. Иначе говоря, высока вероятность того, что оба списка десяти заповедей действительно должны были содержать весь алфавит. Следовательно, эти списки в отношении алфавита не произвольны, а сделаны сознательно и целенаправленно, и это подтверждает положение о том, что первый фонетический алфавит действительно создан Автором десяти заповедей.

В доказательство этого следует также напомнить, что в Египте не было алфавита во все время пребывания там евреев вплоть до Исхода. Следовательно, алфавита не было и у евреев; в противном случае, как показывает история различных изобретений, египтяне заимствовали бы алфавит у евреев. В пустыне же алфавит у евреев появился.

*

Выделение из кажущейся слитной массы звуков фонемы "тэт", не совпадающей с "тав", ставит вопрос о букве, соответствующей двум различным звукам: "шин" и "син". Если алфавит изобрел Моше, то следует ответить на вопрос, почему "шин" и "син" выражаются не двумя буквами, а одной. Почему Моше ввел только одну букву? И нужно догадываться, в каких местах должен быть "шин", а в каких – "син". По нашему мнению ответ на этот вопрос иллюстрирует отрывок из Книги Судей.

«И было, когда говорил кто из беглецов Эфраимовых: дай мне переправиться, то жители Гиладские говорили ему: не Эфраимлянин ли ты? – и он говорил: нет, то говорили они ему: скажи-ка "шибболет" (שבלת), – а говорил он "сибболет" (סבלת) – и не мог правильно выговорить, то они хватали его и резали у переправ Ярденских (Иорданских)…» [Судьи 12:56]. Здесь описывается, что люди, принадлежащие к колену Эфраима, не могли произносить фонему "ш", а вместо нее произносили "с". Через три тысячи лет после этого, в моем детстве, русские подростки ловили ребенка, выглядевшего евреем, окружали его и требовали: "Скажи Абрам!". Если "р" в ответе было грассирующим (картавым), то тест на еврейство оказывался положительным и ребенка били, а то и убивали. Таким образом, за три тысячи лет здесь мало что изменилось. Для нас интересно, относилась ли эта проблема произношения только к колену Эфраима или же она имела более широкое распространение. И второе: а что было на несколько сот лет раньше в пустыне, в то время, когда был создан алфавит? Как произносились тогда фонемы "шин", "син", а также "самех"? Может быть, и "самех" многими людьми произносился подобно "син" – с языком, прижатым к верхним зубам? В Пятикнижии на этот счет нет (и не может быть!) прямых указаний, однако неоднократно говорится о том, что произношение Моше было невнятным, и в роли говорящего перед народом его заменял Аарон. Но в чем заключалась невнятность произношения Моше? Может быть, в частности, в произношении фонем "шин" и "син"? (Еще находясь в Москве, в 1980-х годах я с изумлением наблюдал за одним молодым человеком, жившим в Вильнюсе. Этот человек не только "с", но почти все согласные произносил подобно "л" – с языком, прижатым к верхним зубам. Внешне его речь выглядела так, как будто во рту у него были камешки).

Если "шин" не произносили только некоторые из евреев, то у арабов ивритскому "ш" соответствует "с". Например: ивритское рош (голова) – арабское раис; ивритское кадош (священный) – арабское кудс. А в некоторых районах Марокко местные евреи в настоящее время вместо "шин" произносят "син". Это породило анекдот о том, что эти евреи на любой вопрос "когда? в какой день недели? и т.д.", чтобы не произносить непроизносимое ими "шин", отвечают: "в четвертый день", – потому что из названий всех семи дней недели на иврите только ревии (четвертый) не содержит "шин"; во всех же остальных названиях "шин" имеется.

Таким образом, можно предположить, что из-за нечеткого произношения окружением и самим Моше шипящих и свистящих фонем, он был вынужден ввести в свой алфавит только одну букву "шин", и лишь позднее "шин" и "син" стали различаться на письме с помощью дополнительных точек. Именно поэтому в еврейском алфавите 22 буквы, но 23 основных звука. Но можно предполагать, что три тысячи лет назад в пустыне этих звуков было 22, однако, один из них был нечетким и имел два основных варианта произношения. (Этот недостаток первого алфавита должен доказывать его человеческое, а не Божественное происхождение).

Более конкретное объяснение проблемы имеет далеко идущие последствия. Почему произношение Моше было невнятным, а произношение Аарона ясным и четким? Рассказ Библии о Моше ставится некоторыми исследователями под сомнение. Однако анализ проблемы "шин"/"син" это сомнение устраняет. Комментаторы рассказывают, что произношение Моше было невнятным потому, что в пятилетнем возрасте он взял в рот уголек и прижег язык. Такое объяснение имеет слабое место в том, что пятилетний ребенок, а тем более неглупый ребенок, не возьмет обжигающий уголек даже в руки, а тем более в рот, и происхождению невнятного произношения Моше можно дать более реальное объяснение. Тем более, что в иудаизме различные объяснения не только разрешаются, но и поощряются. Если детство Моше прошло в окружении не евреев, а египтян, то в его произношении не должно было быть фонемы "син". В иврите генетическое семито-хамитское "син" сохранилось, и оно имелось в речи Аарона. Но в большинстве семито-хамитских языков, в том числе в египетском, оно исчезло, и вместо "син" египтяне произносили "шин" и "самех" [Майзель 114]. Большая часть взрослой жизни Моше прошла в изгнании в нееврейской среде, где также не было "син". Вряд ли можно серьезно относиться к версии З. Фрейда о том, что Моше был египтянином; и объяснение данной статьи заключается в том, что египтянином Моше не был, но у него было не ивритское, но египетское произношение, которое Библия называет "невнятным". Например, если "сиах" куст ("неопалимая купина") Моше произносил как "шиах", а "сина" ненависть как "шина", то в проповедях перед народом такое действительно недопустимо.

Таким образом, "невнятность" произношения Моше согласуется с его библейской биографией и подтверждает ее.

*

Общение Моше с Богом начинается с "неопалимой купины" – с того времени, когда Моше находился в изгнании и был пастухом у Итро. Это общение продолжалось несколько лет, и его кульминация приходится на сорокадневный пост Моше на горе Синай. Можно предположить (хотя это несущественно), что пост Моше был не абсолютным; просто он ел и пил очень мало и, главное, поглощенный одним из основных дел своей жизни, не обращал внимания на еду.

«И сошел Моше с горы; и две скрижали откровения в руке его, скрижали с надписью с обеих сторон: с той и с другой было на них написано. И скрижали эти были делом Божиим, а письмена – письмена Божии, начертанные на скрижалях» [Исход 32:15-16]. И немного ниже: «И сказал Господь Моше: напиши себе слова эти, ибо по словам этим заключил Я союз с тобою и с Израилем. И пробыл он там у Господа сорок дней и сорок ночей; хлеба не ел и воды не пил; и написал на скрижалях слова завета, десятисловие» [Исход 34:27-28].

Таким образом, Пятикнижие сообщает, что на Синае Моше с Божьей помощью работал над содержанием и текстом Десяти Заповедей, а также над созданием неких, отличных от египетских иероглифов, универсальных знаков, с помощью которых он записал Заповеди на двух каменных скрижалях (плитах), с двух сторон на каждой скрижали. Позднее совокупность этих знаков была названа фонетическим алфавитом.

Все остальные сведения о времени, проведенном Моше на Синае, о том, что Моше на Синае "учил Тору"; о том, что на скрижалях с обеих сторон было написано рукой Бога (это образное выражение, потому что, как сейчас полагают, Бог – это абстракция и у него нет рук) одно и то же; что надписи были расположены не на поверхности скрижалей, как это можно видеть на всех многочисленных древних каменных плитах, а прорезали камень насквозь; и несмотря на это, несмотря на противоположное направление письма надписи чудесным образом (потому что этого никто не понимает) совпадали, а полностью отделенные от скрижалей кусочки камня, как средний кусочек в букве "самех", также чудесным образом висели в воздухе и не падали; а также сведения о создании алфавита не на Синае или в каком-то другом месте на Земле, а о его существовании изначально от сотворения мира, – все эти сведения в Библии отсутствуют, и они почерпнуты из Мидрашей (Комментариев), написанных через полторы тысячи лет после Моше.

Если фраза, которую принято понимать как "не вари козленка в молоке матери его", на самом деле является поговоркой "не делай зрелым козленка в молоке матери его", то соответствующие мидраши, по-разному толкующие три места Библии, содержащие эту поговорку, значительно моложе "Синайского откровения" (по крайней мере на семьсот лет). То же, по-видимому, следует сказать и о многих других мидрашах.

Почему говорится, что Моше работал на Синае "с Божьей помощью"?

Язык сохранил немало выражений, говорящих о том, что древний человек постоянно, в разных житейских ситуациях помнил о Боге. В русском языке это: "с Божьей помощью", "Бог в помощь", "Бог дал – Бог взял", "дай Бог", "не дай Бог", "Боже мой", "О Боже!", "Бог знает", и др. Но эти выражения совсем не означают, что Бог что-то делает вместо человека. Говорят, что море расступилось только потому, что нашелся человек (Нахшон), который первым вступил в бушующую пучину. Поэтому слова Пятикнижия «И скрижали эти были делом Божиим, а письмена – письмена Божии, начертанные на скрижалях» нельзя понимать так, что будто Бог выполнял всю работу (так же, как нельзя понимать, что будто у Бога есть руки), а Моше сидел и "учил Тору". Из приведенной выше цитаты из Библии следует, что писал не Бог, но сам Моше: «И пробыл он там у Господа сорок дней и сорок ночей; хлеба не ел и воды не пил; и написал на скрижалях слова завета, десятисловие» [Исход 34:28].

Во второй раз о том же говорится несколько иначе: «Слова сии изрек Господь всему собранию вашему на горе из среды огня, облака и мрака, голосом громким и более не продолжал; и написал их на двух скрижалях каменных, и дал их мне» [Второзаконие 5:19]. Это – слова Моше, обращающегося к народу. Ясно, что Моше не мог сказать людям: "Это я для вас написал Десять Заповедей". Тем более, что когда Моше писал, он был вдохновлен Богом, и чувствовал, что Бог водит его рукой.

Все древние письменности создавались "с Божьей помощью". Создатель армянского алфавита Месроп Маштоц и славянской азбуки Кирилл были монахами, и все, что они делали, они делали с Божьей помощью. Тем более, "с Божьей помощью" они создали алфавиты.

Принеся с горы Синай алфавит, Моше ознакомил с ним несколько учеников и научил их пользоваться этим алфавитом, то есть научил их читать и писать. Затем он посадил одного, наиболее способного ученика (скорее всего, это был Иешуа бен Нун) и стал диктовать ему все, что он знал и помнил из устных рассказов об истории мира и человечества с древнейших времен. Возможно, вначале ученик писал на каменных плитах, а позднее на более рациональном легком материале – пергаменте (выделанных шкурах скота). Однако в любом случае такая запись допускала лишь самые незначительные поправки, но не допускала серьезных изменений написанного. Иначе говоря, писать приходилось начисто, без черновиков. При такой технологии письма черновики находились в голове автора, и они не могли быть письменными, но были устными.

Более раннее существование устной традиции по сравнению с письменной записью подтверждается следующими цитатами. «И сказал Господь Моше: напиши себе слова эти, ибо по словам этим заключил Я союз с тобою и с Израилем» [Исход 34:27]. «Когда перейдете через Иордан... поставь се бе камни большие и обмажь их известью; и напиши на них все слова закона сего...» [Второзаконие 27: 2-3]. «Запиши для вас песню эту и научи ей сынов Израиля, и вложи ее в уста их» [Второзаконие 31:19]. И др. Судя по этим цитатам, следует предположить, что записать что-либо в то время было очень непросто и гораздо проще было держать это в голове (сто лет назад гигантский по объему киргизский эпос "Манас" еще не был записан, а находился в памяти сказителей).

Если допустить, что евреи, выйдя из Египта без алфавита, встретили в пустыне какие-то племена полудиких пастухов, имеющих алфавит, и заимствовали у них этот алфавит для записи своей истории, то такое допущение будет совершенно нереальным.

 VII

Отсутствие у евреев алфавитной письменности до исхода из Египта заставляло их держать свою историю и сказания в памяти и передавать их от поколения к поколению устно или (что очень сомнительно) пользоваться для записи египетскими иероглифами. В древнейшее время к свойствам всякой записи, в том числе алфавитной, следует отнести фиксацию однажды написанного, и невозможность внесения каких-либо изменений. Библейские критики много говорят о "вставках" и "изменениях". Но изменения возможно производить при устной передаче. И непонятно, как представляется возможность внесения каких-либо изменений в готовый написанный свиток. Ясно, что написанное на камне изменить невозможно физически. Но и написанное на пергаменте не подлежало изменениям в силу своей богоданности и святости. Эти свойства первоначально написанного настолько велики, что и в наше время не допускается вносить какие-либо изменения в первоначальный текст Библии. Если в этом тексте при его самом первом написании была допущена ошибка, то при переписывании текста эту ошибку тактично таковой не считают, то есть переписывают с той же ошибкой, а на полях повторяют это слово в правильном написании, означающем, что его следует читать как написано на полях, а не как в основном тексте. Если первоначально какая-то буква почему-либо была написана не основным шрифтом, а более мелким, то это мелкое написание буквы сохраняется во всех копиях. Если в свитке Пятикнижия сойфер-стам, который пишет этот свиток, допускает ошибку, то эта ошибка подлежит обязательному исправлению, вплоть до замены всего листа. Если в свитке, находящемся в употреблении много лет, частично стерлась хотя бы одна буква, то весь свиток объявляется "пасуль", то есть испорченным, и им недопустимо пользоваться до тех пор, пока буква не будет восстановлена. А если во время публичного чтения Библии в бейт-кнесете читающий произносит какое-то слово неточно, присутствующие громко поправляют чтеца, и тот повторяет это слово уже правильно. Поэтому ничего удивительного нет в том, что самые старые из известных нам библейских текстов (наиболее обширные кумранские – второй век до н.э.) точно совпадают с современными текстами.

Люди, которые с легкостью объявляют не понравившееся им место исправленным или вставленным, просто элементарно незнакомы с этими правилами и обычаями, относящимися к свиткам. Поэтому многочисленные замечания "библейской критики" о том, что такое-то место в Библии вставлено или изменено поздними переписчиками, абсолютно неправомочны и просто неверны.

Теперь попробуем представить, что человек (Моше) в течение многих лет своей жизни диктует писцу будущее Пятикнижие. Нет никаких черновиков, и все продиктованное записывается сразу, начисто. Возникает вопрос: возможно ли ожидать, чтобы при таких условиях написанное не имело бы недостатков с точки зрения современной литературы (например, некоторые повторы)? И повторяло бы речь пророка?!

*

И еще о предвзятом отношении к Библии.

"Библейская критика" видит в Библии с самого ее начала два различных устных источника, и условно называет предполагаемых авторов этих источников по именам Бога, которые преобладают в них: "Элокист" и "Яхв-ст". Последнее название происходит от Имени Бога, которое по соображениям табу евреи не произносят, а при публичном чтении Библии в бейт-кнесетах и в молитвах заменяют на имя "Адонай". Таким образом, в наше время это имя табуируется абсолютно. Лишь прежде единственный раз в году, в Судный День, первосвященник в Храме с большим эффектом произносил это Имя вслух. Имя же "Элоким" табуируется частично. Это означает, что оно произносится так, как читается, только во время официального чтения. При простом же упоминании его, а также при неофициальном написании (как, например, в данной статье), это Имя должно табуироваться. Обычно в написанном Имени "Элоким" табу осуществляется заменой "h" на "k" или "q". Так же, с "к", Имя должно произноситься при его упоминании. Широко используется в Библии также комбинация обоих упомянутых Имен. Другие Имена Бога являются Его характеристиками или метафорами, и к ним отношение менее строгое.

У Яакова было второе имя Израиль. В Библии употребляются оба имени, и трудно установить, почему именно используется то или иное имя. Например, в начале главы "Вайихи" на протяжении двух десятков строк (Бытие 47:28 – 48:8) встречаются оба имени: Яаков – Яаков – Израиль – Израиль – Яаков – Израиль – Яаков – Израиль и т.д. Однако Библия сообщает, когда и почему Яаков получил второе имя, и поэтому не может быть подозрений, что соответствующие места написаны разными авторами. Об именах же Бога, о том, как они возникли, таких сведений нет.

 Человеку часто также дается не одно имя. У евреев это не закон, но два имени – в английской культуре, а в испано-португальской – по несколько имен. Делается это в интересах табуирования "основного" имени, которое в некоторых ситуациях (например, при болезни человека) не произносится вслух, чтобы его не услышали "злые духи" и не навредили человеку.

Примеры, подтверждающие сказанное, можно видеть в более простых случаях использования табу. В наше время название "медведь" кажется подлинным. Поэтому в местах, где медведь является реальностью, и возможна смертельно опасная встреча с ним, местные жители, опасаясь такой встречи и чтобы ее "не накликать", пользуются табуированными названиями медведя. Его осторожно и почтительно называют "отец", "батя", "хозяин", "господин" и др. Однако и название "медведь" ("поедатель меда": "мед + ед" [Фасмер, том 2, стр. 589]) является табу, только очень древним, которое в свое время по той же причине запрета произношения вслух "подлинного имени" заменило индоевропейское слово, от которого происходит знакомое нам название "Арктика", в свою очередь происходящее от греческого arktos "медведь, медведица"; arktoi (множ. число) "Большая и Малая Медведицы", а также "северный полюс; север" (потому что Полярная звезда из созвездия Малой Медведицы висит над Северным полюсом). Но о том, что название "медведь" некогда являлось табу, в народной памяти прочно забыто, и этот факт может восстановить только наука.

Этот пример иллюстрирует проблему "подлинного" названия. Первично ли некоторое "подлинное" название или оно является табу, и ему предшествует другое название, "более подлинное"? А может быть, в некоторых случаях самое первое название, которое было дано человеком, уже являлось осторожным табу? Например, название опасного "льва" или имя Всевышнего.

Библия имеет особенности, которые определяются следующими ее свойствами. Во-первых, Библия является первым опытом человечества в создании не отдельного папируса, а большой книги. Во-вторых, эта книга создавалась в течение многих лет и без черновиков. И потрясает тот факт, что несмотря на эти свойства Библия продолжает оставаться наиболее читаемой и любимой книгой человечества.

*

В культурной жизни человечества принято отмечать юбилеи в память великих людей и выдающихся событий. В недалеком прошлом широко отмечалось столетие полета братьев Райт на самолете, 500-летие изобретения Иоганном Гутенбергом книгопечатания, 1100-летие создания Кириллом и Мефодием славянской азбуки. Многие из таких праздников выходят за национальные рамки и проходят под всемирной эгидой ЮНЕСКО. К таким юбилеям человечеству следовало бы отнести и создание первого алфавита, имеющее ни с чем не сравнимое общекультурное значение, и вспомнить его творца. Тем более, что этот творец оставил по себе неизгладимую память во всей жизни человечества и в других областях.

 © Ф.М. Фильцер, октябрь 1988 – февраль 2005.

 Литература

 Библия.

Житие святого Кирилла.

Иванова Т.А. Старославянский язык. Москва, 1977.

Керам К. Боги, Гробницы, Ученые. Москва, 1960.

Майзель С.С. Пути развития корневого фонда семитских языков. Москва, 1983.

Moscati, S., Spitaler, A., Ullendorf, E., von Soden, W. 1964. An Introduction to the Comparative Grammar of the Semitic Languages. Wiesbaden, 1964.

Сказание черноризца храбра о письменах. Москва.

Тайлор Э.Б. Первобытная культура. Москва, 1989.

Тищенко С.В. Кто написал Тору? К литературной истории Пятикнижия в сборнике Библия, литературные и лингвистические исследования; выпуск 1. Москва, 1998.

Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Москва, 1987.

Фрэзер Д.Д. Фольклор в Ветхом Завете. Москва, 1985.

Эйделькинд Я. Держава Соломона: миф и история в сборнике Библия, литературные и лингвистические исследования; выпуск 4. Москва, 2001.

CD. DBS (Digital Bibliothek System).

Naveh J. Origin of the Alphabet. Jerusalem, 1994.

The Journal Indo-European Studies. Vol. 26, Numbers 3 & 4. 1998. И другие номера.

Приложение

Закон открытого слога – О прародине славян

В древнем славянском языке действовал "закон открытого слога" – фонологическая тенденция, открывающая те унаследованные славянами индоевропейские слоги, которые в индоевропейском языке были закрыты. Это осуществлялось тем, что к закрытому слогу (оканчивающемуся на согласный) добавлялся краткий неопределенный гласный, и закрытый слог разбивался на два открытых слога (оканчивающихся на гласную). Именно для этого создатель славянской азбуки св. Кирилл ввел в азбуку две буквы, которые в настоящее время имеют другие функции: "ъ" и "ь". Эти буквы обозначали краткие твердую и мягкую гласную и применялись в конце слога.

Пример. Слово вход в настоящее время односложное. Согласно же правописанию св. Кирилла и произношению того времени оно писалось въходъ и произносилось въ-хо-дъ, то есть являлось трехсложным. Все три слога в нем кончались гласной, то есть были открыты.

Краткие гласные "ъ" и "ь" в индоевропейском языкознании называются "шва индогерманикум". Термин "шва" заимствован из иврита, в котором краткая неопределенная гласная называется "шва".

"Шва индогерманикум" исторически и фонетически один звук, но вместо одной краткой гласной неопределенной твердости св. Кирилл ввел две: твердую "ъ" и мягкую "ь". Вызвано это было тем обстоятельством, что почти все славянские согласные являются и твердыми, и мягкими, и это различие требовало двух соответствующих шва.

Пример. В английском языке и иврите у согласных нет различия по твердости. Можно произнести "лыттль" и "литтл", и смысл от этого не меняется. В иврите "кол" и "коль" – тоже одно и то же слово, но в славянском русском языке это два различных слова разного смысла (существительное "кол" и союз "коль").

Перед тем, как окончательно сформулировать славянскую азбуку, св. Кирилл совершил знаменитое продолжительное (около двух лет) путешествие в Хазарию. Для чего? Уже сам факт такого путешествия греческого ученого должен говорить много историкам славянских грамматик. Чтобы использовать ивритские "цади" и "шин"  для обозначения славянских звуков "ц" и "ш" (с его мягкой производной "щ"), не имевших аналогов в греческом (а может быть, также и ивритского "айин" для обозначения "у"), не нужно было ехать в Хазарию, да еще на два года, – это можно было без труда сделать на месте, в Константинополе. Описанный в "Житии св. Кирилла" легендарный "победоносный" диспут с двумястами еврейскими мудрецами тоже не мог быть целью далекого путешествия. Для подобного диспута достаточно не более недели, а оппонентов легко было найти и в границах Византии. Справедливо отмечают, что главной целью путешествия св. Кирилла было изучение славянских говоров на месте, откуда славяне вышли (кто-кто, а византийские греки хорошо помнили, откуда пришли ставшие их близкими соседями славяне), а также изучение возможных у хазарских славян способов письма, возникших, как мог полагать св. Кирилл, под влиянием хазарской письменности. А так как главной трудностью св. Кирилла при составлении славянской азбуки были, бесспорно, гласные, то в славянских говорах Хазарии они и интересовали его прежде всего. И в частности, гениального филолога интересовал нащупанный им еще в Салониках уникальный для европейских языков "закон открытого слога", сформулированный им позднее введением в азбуку кратких гласных "ъ" и "ь", и соответствующей орфографией.

Такое фонологическое явление, как "закон открытого слога", не могло возникнуть само по себе, и его истоки следует, возможно, искать в хазарском иврите. Согласно огласовке ивритских и арамейских священных текстов, осуществленной в эпоху раннего Хазарского Каганата, знак краткого гласного "шва" ("двоеточие"), которому позднее стали соответствовать краткие гласные св. Кирилла, присутствует внутри слова всюду, где нет других гласных; в конце же слов, оканчивающихся на согласный, "шва" отсутствует, за исключением некоторых специальных случаев. В настоящее время часть этих внутренних "шва" не произносится, и предполагают, что некоторый процент их, возможно, не произносился и раньше. В таком случае, однако, непонятно, для чего, для какой цели древние еврейские грамматики в трудоемких рукописных текстах добавляли бессмысленные и бесполезные значки. И повидимому, "шва", которые в настоящее время предполагаются немыми, первоначально все же содержали некоторое количество вокализма, который они в дальнейшем растеряли, как растеряли его со временем и многие "шва" св. Кирилла (въ-хо-дъ → вход). Что касается конца ивритского слова, то возможно, "шва" там не было введено, чтобы обозначить концы слов в сплошных текстах в помощь некоторым специальным "концевым" буквам, но "шва" подразумевалось всюду, на что может указывать сравнение с арамейским языком и греческими словами, заимствованными или из арамейского, или из иврита (даже в "Лиссабонской Библии", 1482, можно видеть только слабое зарождение промежутков между словами; в более дрених источниках промежутков вообще не было). Типовое арамейское окончание –a’ (’ – принятое в лингвистике обозначение семитской буквы "алеф") в заимствованных из иврита словах, а также греческие "альфа", "бета", "саббата" указывают на то, что в иврите было не "алеф", "бет", "шаббат" (современное правописание и произношение), а "алефъ", "бетъ", "шаббатъ", что являлось прообразом  правописания, введенного в славянском языке св. Кириллом.

В пользу имевшегося некогда, как минимум краткого, вокализма в конце ивритского слога и слова говорит также то, что в семитской речи должны четко произноситься звонкие и смычные согласные, а это возможно только при наличии гласной после соответствующей согласной (поэтому точнее не "шаббатъ", а "ша-бъ-ба-тъ").

Пример. Правописание св. Кирилла "рабъ", "годъ" и т.д. также фиксировало запрет оглушения звонких согласных в древней славянской речи. Оглушение стало возможным лишь позднее, с редукцией (ослаблением, уменьшением) и утратой вокализма в конце слова (древнее "рабъ" → современное "рап"; однако, "рабы").

В настоящее время является загадкой, почему знак "шва" в конце ивритского слова присутствует только в букве "каф софит", а также, что этот знак в данном случае означал. Поэтому можно предположить, что существовало следующее неписаное соглашение между сойферами (писцами) и хазанами (чтецами).

1. При сплошном письме на конец слова указывают, как правило, пять специальных "концевых" букв, а также отсутствие огласовки под всеми буквами, кроме тотально огласованной знаком "шва" буквы "каф софит".

2. Вокализм, как минимум краткий, в конце слова имеется всегда.

Возникает вопрос: почему для этой цели был выбран "каф"? Ответ на этот вопрос может заключаться в том, что во-первых, "шва" в этом случае не нарушает общего правила, так как на конец слова указывает форма самой специальной буквы; и во-вторых, из всех концевых букв именно "каф софит" по графическим причинам наиболее удобен для простановки знака "шва".

В настоящее время затруднительно точно сказать, как было на самом деле, но в любом случае для уха славян, проживавших в Каганате, имелся для подражания прекрасный образец речи, наполненной открытыми слогами; а первоначально по "закону открытого слога" или близко к нему говорили хазарские евреи, общавшиеся со славянами и знавшие славянский язык.

Резюме. 1. Таким образом, "закон открытого слога" заимствован древним славянским языком из хазарского иврита. А само существование этого закона утверждает, что прародина славян находилась не на Дунае или Балканах, или еще в каком-то относительно "западном" месте, как предполагается некоторыми историками, а где-то на востоке. И вероятно, на Нижней Волге. В пользу этого мнения говорит также проживание славян в Хазарии уже в середине 9-го века – времени хазарского путешествия св. Кирилла. Можно с основанием предполагать, что это были коренные славяне, а не переселившиеся в Хазарию с Запада.

2. Очевидной причиной возникновения "закона открытого слога" в древнем славянском языке явилось, как и в иврите, требование точного и четкого произношения всех согласных. 

Высокий штиль древнего русского языка

В древнем русском языке имелось два в некотором смысле противоположных один другому стиля речи.

1. Обычный стиль индоевропейских языков, когда определение стоит перед определяемым существительным: высокое небо, глубокое море, rot Stern, red star.

2. Присущий славянскому, а позднее и русскому языку "высокий штиль", характерный тем, что определение стоит после определяемого существительного: небо высокое, море глубокое.

Обычный стиль был свойствен бытовой речи; высоким штилем выражались только "ученые" представители общества, в основном, монахи.

О происхождении высокого штиля в исследовательской литературе нет никаких указаний. Мне их, по крайней мере, найти не удалось, но я полагаю, что учитывая общий дух русской языковедческой и исторической наук, этих указаний нет. Их и не может быть, пока не изменится отношение русской науки ко всему еврейскому.

Происхождение высокого штиля явно находится в "дословном переводе" Библии на древнеславянский, а затем на древнерусский языки. На оригинальном языке Библии, иврите ("древнееврейском"), порядок слов таков, что определение следует после существительного. Указательные местоимения (мой, твой и т.д) стоят не перед словом, как в индоевропейских языках, а в конце его, и в настоящее время пишутся слитно с этим словом. Другие  же определения (в основном прилагательные и числительные) находятся по образцу местоимений также после существительного: день один, день второй и т.д.

Этот обычный стиль иврита, стиль Библии, был заимствован разговорным древнерусским языком, и он был назван, естественно, "высоким". Потому что в обычной, разговорной русской речи этот стиль не применялся.

В заключение – цитата О.Н. Штейнберга, 1878 год, Вильна.

"Изучение коренного языка Книги книг,

языка, представляющего собою самое блистательное воплощение творческого духа,

языка, который дивною своею техникою и позрачностью своих форм как бы открывает нам сокровеннейшие тайны возникновения слова и как бы развертывает перед нами таинственную историю мысли,

языка, имеющего самое решительное влияние на начальную религиозную письменность, а затем и на самый склад мыслей образованных народов Европы,

– изучение такого языка не может не быть в высшей степени важно для всякого, кто интересуется словесною наукою и историею человеческой цивилизации.

Вот почему исследование коренного языка Ветхого Завета искони занимало и до сих пор занимает лучшие умы в наиболее цивилизованных странах мира.

В нашей же отечественной литературе по этой отрасли знания еще не сделано почти ничего...".

За 130 лет, прошедших после написания этих слов, положение в России, мягко говоря, не улучшилось. 

Русская водка

В русской литературе и просто в народной ментальности бытует устойчивый штамп: евреи спаивают Россию. Русские, мол, нация непьющая; это евреи научили их пить. Сами же хитрые евреи не пьют (и своих жен не бьют), и это главные причины, по которой русские родители мечтают отдать своих дочек замуж за евреев.

Следует, при этом, иметь в виду следующее очень древнее свидетельство, на которое предпочитают не ссылаться А. Солженицын и другие русские "историки".

Тысячу лет назад князь Владимир "выбирает веру". И устраивает "соревнование вер" – выражаясь современным языком, конкурс, – на котором побеждает Византия. Непьющим же магометанам Владимир ответил знаменитыми словами: "Руси есть веселие пить, не можем без того быть" ("Художественная проза Киевской Руси XI-XIII веков", Москва 1957, стр. 44). А что было раньше? 945 год. "Месть Ольги". "И когда опьянели древляне, велела (Ольга) отрокам своим пить за их честь...". (Там же, стр. 29). А кто такие древляне и "отроки Ольги"? Евреи что ли?

"Руси есть веселие пить, не можем без того быть".

Второе свидетельство относится к сравнительно новому времени. Русские купцы, работавшие на Севере и Востоке, скупая пушнину, приучили местное население пить "огненную воду"; попросту говоря, спаили их. Евреи среди этих купцов вряд ли находились.

 

Национальность по матери

В настоящее время национальность у евреев определяется по матери. Не имеет значения, какой национальности отец; важно, чтобы родившая ребенка женщина была еврейкой (по рождению или сделавшей гиюр). У всех же других народов национальность определяется по отцу. Являются ли евреи в этом смысле каким-то историческим исключением? И как возникло такое положение? Ведь из Хумаша (Пятикнижие Моисея) такой вывод не следует. Скорее вывод этот будет противоположным: передача национальности у евреев была в древности такой же, как и у всех остальных народов – по "семени", по отцу (носителю "семени"; мать же уподоблялась принимающей семя земле). Объяснения современных ортодоксальных специалистов сводятся к тому, что передача национальности по матери – это повеление Вс-вышнего, и оно не подлежит обсуждению.

Такое объяснение мы полагаем недостаточным, а предлагаемая ниже гипотеза дает "земное" объяснение еврейскому закону, согласно которому национальность человека совпадает с национальностью матери, а не отца.

Вероятно, начало возникновения рассматриваемого здесь общественно-генетического закона относится ко времени разрушения Иерусалима в 586 году до н.э. и угоне оставшихся в живых измученных евреев в Вавилон. Этот страшный период еврейской истории, когда значительная часть народа была уничтожена, а небольшой его остаток превращен в рабов, описывается в книге "Плач Иеремии" (а в новое время также в опере Верди "Набуко" – сокращение имени Небукаднецар, Навуходоносор). В этот период произошло почти полное забвение разговорного иврита и замена его арамейским языком. При этом происходила и замена традиционных еврейских имен вавилонскими, сохранившимися до нашего времени. В "Книге Эстер" это Мордехай от вавилонского бога-быка Мардук, Эстер от имени языческой богини-звезды Астарты (Иштар; планета Венера; ср. родственное слово – современное английское star).

При военной победе уничтожалось большинство воинов-мужчин, а часто и все мужчины; а в живых победители оставляли только могущих рожать женщин и маленьких детей, которых можно было вырастить и воспитать в культуре нации-победительницы.

Возникала реальная угроза исчезновения побежденной нации. Поэтому (гипотеза!) вышло постановление оставшихся в живых глав народа равов (раввинов) считать национальность (еврейство) по матери. В этом случае нация сохранялась. Таким образом, евреи сохранились благодаря своим женщинам.

 

Кол-Нидрей

Йом-Кипур (Судный День) начинается со следующей молитвы, которую хазан и община произносят три раза.

"Все обеты, зароки, клятвы, заклятия, обеты, обещания с наложением на себя кары и разновидности их, которые мы возложили на себя от прошлого Дня Искупления и до этого Дня Искупления и от этого Дня Искупления и до будущего Дня Искупления, который грядет нам во благо, – во всех них я раскаиваюсь. Да будут все они отменены, прощены, уничтожены, полностью упразднены, необязывающи и недействительны. Обеты наши  да не будут обетами, зароки – зароками, клятвы – клятвами".

Далее составители молитвенника "Врата раскаяния" (Иерусалим, 1995) на стр. 520 пишут: «В течение столетий не прекращались нападки противников евреев на молитву "Кол-Нидрей", объявлявших, что эта молитва якобы разрешает евреям давать ложные клятвы, а потому еврейским клятвам и обещаниям, мол, вообще нельзя верить». Все поправки и объяснения раввинов в защиту "Кол-Нидрей", сделанные в течение веков, в христианском мире не достигли цели, так как смысл молитвы для беспристрастного человека предельно ясен.

Почему одна из главных еврейских молитв дает такое оружие ненавистникам евреев? Почему возникло такое положение?

В ответ можно высказать гипотезу, документальное доказательство которой, если оно когда-то существовало и до сего дня еще существует, находится в месте, подобном месту нахождения Храмовой Меноры, то есть в каком-то христианском архиве. И можно предположить, что искать такой документ следует в архиве бывшего Константинополя. И очень вероятно, что с ним поступили так же, как сегодняшние арабы при молчаливой поддержке "цивилизованного" мира поступают с бесценным археологическим материалом Храмовой Горы Иерусалима, то есть уничтожают.

В 7-м веке христианские власти Византии создали для евреев положение, подобное тому, которое возникло для них в 1492 году в Испании. Большинство евреев вынуждено было покинуть пределы Византийской Империи (многие бежали в веротерпимую Хазарию), а оставшимся, чтобы они доказали свое смирение и верноподданичество, было предложено не как в Испании, принять христианство, а нечто другое: (далее – гипотеза) изменить главную молитву Судного Дня, созданную в Византии и используемую в ту эпоху только там, и читать ее так, как им было приказано властями. Так родилась известная нам и вызывающая большие споры редакция "Кол-Нидрей". Можно предположить, что первоначальная редакция "Кол-Нидрей" была другой и имела противоположный смысл.

 

©  Фильцер Ф.М.  Июль-октябрь 2008 г.

 

 

---

---

Всего понравилось:0
Всего посещений: 5595

Convert this page - http://berkovich-zametki.com/2008/Zametki/Nomer10/Filcer1.php - to PDF file

Комментарии:

---

Борис Дынин
- at 2010-05-15 15:52:42 EDT
Яша Эйделькинд
Москва, Россия - at 2010-05-15 14:07:21 EDT
Давайте лучше читать Шолом-Алейхема (мастера самоиронии) или рассказывать анекдоты о Рабиновиче: смех лечит от пафоса. А если уж так вышло, что мы занялись историей и литературой нашего народа, то давайте будем скептичнее наших нееврейских коллег: за это нас будут больше уважать, чем за самовлюбленность”.
********************************************
Не принимая чью-то сторону, позволю себе заметить следующее.
Мне кажется совет г-на Эйделькинда - пример тривиализации проблемы ссылкой на "еврейское самомнение". Учиться быть евреем у Тевье-молочника и мечтать об уважении нееврейских коллег как грамоте достижения правильного понимания проблем истории и литературы нашего народа, - до такой самоиронии и Шолом-Алейхем бы не поднялся (опустился). Не предпочтительнее ли просто заниматься серьезно проблемами этой истории и литературы. И если евреи изобрели алфавит, то нечего этого стесняться, если не изобрели, то нечего от этого огорчаться. В ответе г-на Эйделькинда не видно субстанции. Все сведено к "самокритике". О том, как изучать историю и литературу нашего народа, что для этого нужно и как относится к разным мнениям в этой сфере см., например, http://www.youtube.com/watch?v=cYt3oom0pJg (интервью с Ричардом Эллиоттом Фридманым - на английском языке). Об алфавите там речь не идет, но сказано много поучительного.

---

Яша Эйделькинд
Москва, Россия - at 2010-05-15 14:07:21 EDT
Приятно обнаружить отклик на свою публикацию десятилетней давности: надо же, кто-то прочел! В той заметке я всего лишь пересказал по-русски аргументацию тех современных израильских и западных историков, которые пересматривают традиционное представление об эпохе Соломона. Хотя Ф. Фильцер обвиняет библейскую критику XIX в. в антисемитизме и подчеркивает ее немецкие корни, как раз в отношении библейского предания об эпохе Соломона эта библейская критика была не очень критична. На самом деле, дискуссия о державе Соломона в 1990-е была стимулирована в первую очередь работами израильского (!) археолога Исраэля Финкельштейна. Но боюсь, что Фильцер запишет в антисемиты и его.
Здесь не место для детальной полемики. Тезисы, высказанные в моей заметке, спорны: речь идет о вопросе, поднятом, но не решенном наукой. Все же, я думаю, эти тезисы не так абсурдны, как утверждение, что греки взяли алфавит у евреев. Не могу удержаться от одного замечания (конечно, педантского): царь Навуходоносор был все-таки не ассирийским царем, а вавилонским, и храм в Иерусалиме был разрушен именно вавилонянами, а не ассирийцами. Это – к вопросу о научности и знакомстве с Библией.
А теперь – о национальной идентичности. Она у нас с Ф. Фильцером, как легко догадаться, одна. Только понимаем мы ее по-разному. Мне кажется, идентичность – это не столько гордость, сколько ответственность, а ответственность предполагает самокритику. Взрослый человек обычно критически оценивает свое прошлое, а не доказывает направо и налево, что он – герой и мудрец или что его несправедливо обидели. Пусть лучше другие похвалят меня или пожалеют, а мое дело – смотреть на себя трезво и уметь избавляться от приятных мифов о самом себе. По-моему, это касается и на национального самосознания. Единственное противоядие от шовинизма – это самоирония и скепсис по отношению к самим себе и своим традициям. Иногда хочется сказать: “Дорогие товарищи евреи! Ну давайте уже не будем кричать, какие мы умные и богоизбранные и как мы все-все-все первыми придумали, даже алфавит! Давайте лучше читать Шолом-Алейхема (мастера самоиронии) или рассказывать анекдоты о Рабиновиче: смех лечит от пафоса. А если уж так вышло, что мы занялись историей и литературой нашего народа, то давайте будем скептичнее наших нееврейских коллег: за это нас будут больше уважать, чем за самовлюбленность”.

---

Националкосмополит
- at 2010-04-21 05:52:17 EDT
Спасибо Борису Э. Альтшулеру за совет прочитать эту статью.

Абсолютно согласен с гипотезой автора, что у евреев национальность была по отцу до потери суверенитета коленом Иуды в 586 году до н. э.
Галут продолжался до воскрешения Израиля в 1948 году. (Иудею Второго Храма называть суверенным государством нельзя).
Пора снова вернуться евреям Израиля к соблюдению запопведей Торы и национальности по отцу.

По поводу первого алфавита согласен, что он происходит от озарений божественно ниспосланых Моисею.
Далее купцы – евреи – транскультуралы – странствующие рыцари и культуррегеры человечества транскрибировали на него слова народов с которыми общались для удобства торговли.

Поэтому буквами Торы были записаны слова всех народов мира с переводом на язык носителей первого алфавита.
Но в принципе универсальный алфавит давал возможность делать переводы слов с любого на любой язык!

Повторю свою гипотезу.
Ни каких славян до появления Кирилла и Мефодия не было!
Были Хазары, разговаривающие на Хазарском языке и исповедующие веру Моисея и пишущие буквами Торы свои Хазарские тексты.
Кирилл и Мефодий дали им другой шрифт – кириллицу.
После этого Хазары превратились в славян с тем же по звучанию языком, но записанным уже не буквами Торы, а Кириллицей.
Хазары и Хазарский язык мгновенно исчезли и превратились в славян с тем же самым по звучанию языком, записанным Кириллицей.

Недавно мне удалось выяснить, что после Вавилонского пленения колену Иуды еврейские авторитеты запретили разговаривать на Святом Языке, дабы не лишить его святости.
Но Хазарам раговаривать, как им казалось на Святом Языке их Торы никто не запрещал.
Вот они и разговаривали и писали на этом языке.

---

Gena
- at 2010-03-22 13:59:12 EDT
Рекомендую замечательную популярную статью профессора египтологии иерусалимского университета Орли Гольдвассер: http://w--- Она не подтверждает фантазии г-на Фильцера. Алфавит был создан более чем за пол-тысячи лет до Моисея, ханаанскими (т.е. финикийскими) рабочими в Египте, на базе египетских иероглифов. Профессор Гольдвассер полагает, что создатели алфавита были неграмотны, т.е. не умели читать иероглифы, и создали алфавит, чтобы хоть как-то переписываться между собой. Статья профессора Гольдвассер чрезвычайно интересна (ИМХО, конечно). Одна из самых интересных публикаций в очень интересном журнале Bib*lical Archaeolo*gy Rev*iew.

---

Aschkusa
- at 2010-03-21 17:33:23 EDT
Чудесная статья.
Спасибо Нонне за наводку по Гостевой.

---

Нонна
- at 2010-03-21 16:54:23 EDT
Прочла - как выпила! Огромное спасибо! Если бы Вы знали, как давно я искала ответы на два вопроса: кто создал первый алфавит и почему в Грузии, где православному христианству более XV веков, слово "суббота" по-грузинский звучит "шабати", а "в субботу" - "шабатс". Еще более удивительное, что другие дни недели с этим словом. Благодаря Вам нашла ответ на первый вопрос и, надеюсь, найду его и на второй. Еще раз огромное спасибо за Ваш труд!

---

Марина (филолог-русист)
Хайфа, Израиль - at 2009-03-20 06:11:36 EDT
Жму руку автору за его основательный труд и свежий взгляд на многие поросшие мхом вопросы лингвистики, иудаизма и религиоведения вообще. Спасибо.

---

Белла
Шомрон, Израиль - at 2009-02-10 08:27:35 EDT
Определение еврейства по матери. Приведенное объяснение очень популярно, но не объясняет того факта, что Ишмаэль не считается евреем, а Ицхак считается. Что и подвигло арабов объявить о подмене и обмане. В чем же разница между этими двумя детьми? У Ишмаэля мать при рождении его еще не еврейка, она прошла гиюр одновременно с обрезанием Ишмаэля. У Ицхака мать при рождении- еврейка, гиюр сделан раньше. И при решении о высылке Агари с сыном, Б-г говорит- слушай Сарру. И еще, часто приводят в пример Рут, прабабку Давида. Но она прошла гиюр при вступлении в брак, а потом подтвердила его словами "Твой Б-г-- мой Б-г, твой народ-- мой народ." Чего ее сестра не сделала, когда вернулась домой к своему народу и своим богам.

---

---