VVolsky1

Я с растущим изумлением смотрел недавнее телевизионное интервью, в котором бывший президент Билл Клинтон отвечал на вопросы корреспондента канала Fox News Криса Уоллеса, и в моем мозгу непрестанно билась одна мысль: и этот деревенский ухарь, этот изолгавшийся пожилой подросток в течение восьми лет занимал пост президента США, стоял во главе самой могущественной страны на свете?! Храни, Боже, Америку!

Личность Клинтона вызывает бесконечные споры. Что о нем только ни пишут, и, несомненно, будут продолжать писать и впредь. Кто он - вместилище всех пороков, сосуд зла, кокаинист, насильник и убийца, как утверждают его наиболее непримиримые враги? Абсолютно аморальный (точнее, внеморальный) эгоцентрик с нарциссовым комплексом, остановившийся в эмоционально-психическом развитии где-то на уровне 14-15 лет, как считают практически все его недоброжелатели и даже многие друзья? Пустышка, одержимая темными инстинктами, как охарактеризовал его видный негритянский активист Джесси Джексон, прежде чем примириться с 42-м президентом и стать его духовным наставником? Политический гений, тактик-виртуоз, неизменно выходивший победителем из всех баталий и тем снискавший себе завистливую ненависть раз за разом посрамляемых недругов, как видит себя сам Клинтон и толпы его восторженных почитателей?

Либералы утверждают, что при оценке политического наследия 42-го президента США совершенно неважно, что из себя представлял на самом деле Билл Клинтон. Но даже если встать на эту весьма спорную точку зрения, он все равно заслуживает пристального внимания как знаковая фигура - как яркий и типичный представитель пресловутой когорты “бэбибумеров”, которые натворили таких бед в 60-е годы, предаваясь жизненным усладам под видом борьбы за светлые идеалы и провозглашая себя самым образованным, самым идеалистическим, самым благородным, самым, самым, самым… поколением в истории мира.

(Напрашивается параллель с русскими шестидесятниками предыдущего века, тоже успешно начавшими толкать в пропасть свою страну под рукоплескания образованного общества и тоже изнывавшими от любви к себе: вспомним, что русская интеллигенция именовала себя не иначе как “святой”. Ох, до чего же проницателен был Джордж Оруэлл, писавший, что на святых не распространяется презумпция невиновности.)

Эгоизм и самовлюбленность Билла Клинтона не знают пределов. Он видит мир в черно-белом свете, без полутонов: все, что идет ему, Клинтону, на пользу, есть высшее вселенское благо, и наоборот: все, что стоит на его пути, все, что ему мешает, – олицетворение зла. “Боб Доул – подлец! Боб Доул – скотина! Боб Доул - исчадие ада!”, - наливаясь кровью, в бешенстве визжал президент в разгар предвыборной кампании 1996 года, по свидетельству сотрудников аппарата клинтоновского Белого Дома.

Чем же заслужил такую страстную ненависть пользовавшийся всеобщим уважением израненный ветеран Второй мировой войны, заслуженный законодатель? Сенатору Доулу не следует принимать на свой счет этот протуберанец раскаленных эмоций, выброшенный Биллом Клинтоном. Точно такой же была бы его реакция в отношении любого другого республиканца, который посмел бы выставил свою кандидатуру в президенты, у которого хватило бы наглости возомнить, будто он сможет отобрать место в Белом Доме у Билла Клинтона, посягнуть на его богоданные полномочия.

Манихеец Клинтон делит мир на силы прогресса и добра с собой во главе и силы реакции и зла, олицетворяемые его противниками вообще и республиканцами в частности. Последних он неизменно в своем кругу называет “нацистами” – и, надо думать, совершенно искренне. Ради торжества дела прогресса - всяк злак на пользу человека, в борьбе с ретроградами и троглодитами все средства хороши.

В обмен на миллионные китайские политические пожертвования Клинтон осыпал льготами китайских агентов, проникших в его окружение. По его личному приказу Китаю была передана сверхсекретная технология отделения спутника (или, допустим, боеголовки) от ракеты-носителя, причем сделано это было вопреки сопротивлению не только Пентагона, но даже госдепартамента, органически неспособного противиться какой-либо зарубежной сделке. Считает ли Клинтон себя виновным в государственной измене? Боже упаси! Великая цель оправдывает любые средства, а что может быть важнее для благополучия страны и всего мира, чем переизбрание Билла Клинтона?!

При подготовке к выборам 1996 года он приказал Управлению иммиграции и натурализации в спешном порядке, в обход обычных процедур проверки, легализовать 1,3 миллиона новых иммигрантов в расчете на их голоса. И пусть в числе новоиспеченных избирателей оказалось свыше 100 000 преступников, т.е. почти 10%, как и предупреждали Белый Дом сведущие люди. Испытывает ли Билл Клинтон угрызения совести за то, что наводнил страну иностранными уголовниками? Угрызения совести? Как говаривал покойный Мао Цзэдун: «Есть главное – и есть неглавное».

Поведение Клинтона в телевизионном интервью с Крисом Уоллесом прозрачно, как Божий день, – настолько, что по нему одному 42-му президенту можно ставить клинический диагноз. Личные выпады в адрес интервьюера, утверждения, будто он, Клинтон – жертва заговора темных сил, поставивших себе целью оболгать его великие достижения и очернить его наследие, самозабвенное вранье, праведный гнев – налившееся кровью лицо, вздувшиеся жилы на лбу и на шее, сузившиеся глаза, полусогнутый палец, которым он в бешенстве тычет в лицо собеседнику: “Я не спал с этой… как ее… госпожой Левински”… Ах, пардон, это было сказано в другой раз, по другому поводу. На сей раз Клинтон абсолютно в том же стиле и с той же мимикой заверил телезрителей, что “никто не приложил столько усилий, как я, чтобы убить Осаму бен Ладена. Я так старался, так старался, но, увы, ничего у меня не вышло”.

Не претендуя на научность, рискну все же высказать мнение, что Билл Клинтон – классический тип социопата. «Так называют индивидов, антиобщественных в своей основе… социально дефективных. Раньше их называли “моральными идиотами”» («Домашняя библиотека – Введение в психиатрию и психоанализ для непосвященных»).

Знаменитый американский психиатр Роберт Хэйр в книге “Лишенные совести” (“Without Conscience”) так определяет социопатов: “Это социальные хищники, которые шармом, умением манипулировать людьми и неразборчивостью в средствах прокладывают себе дорогу в жизни, оставляя за собой широкий след из разбитых сердец, обманутых надежд и опустошенных кошельков. Начисто лишенные совести и сострадания, они хватают все, что им приглянется, и поступают так, как им заблагорассудится, попирая нормы общественного поведения без малейших угрызений совести, без намека на сожаление”.

Доктор Хэйр предупреждает, что социопаты не подпадают под традиционное определение душевнобольных. “Они полностью отдают себе отчет в реальности. Их действия не вытекают из помутненного сознания, но диктуются холодным, трезвым умом в сочетании с полной неспособностью относиться к другим не как к животным. Они абсолютно рациональны и отлично представляют себе, что они делают и почему. Их асоциальное поведение есть результат свободного выбора”.

Всем нам знакомы чувства обиды, негодования, ярости, ненависти, порождающие страстную жажду мести, вплоть до желания убить. Но усвоенные с детства нравственные устои, опасение, что поймают, страх перед наказанием, да просто инстинкт душевного самосохранения не позволяют нормальным людям поддаваться мимолетным импульсам, дают им силы сопротивляться зову темных инстинктов.

У социопата же, как у малого ребенка, весь свет заслоняет сиюминутное желание, его неудержимо влечет к тому, чего он домогается, и никакие соображения, никакие тормоза его не останавливают. В беседе с тюремным психиатром один заключенный-социопат на вопрос о том, мучится ли он угрызениями совести, если причиняет боль другому человеку, сказал: “Иногда бывает, но редко. В основном же, - добавил он со смехом, - это, ну, вроде как раздавить клопа”.

Доктор Хэйр приводит перечень свойственных социопатам черт характера, который читается как психологический портрет 42-го президента США. Как правило, социопаты большие краснобаи и обладают незаурядным обаянием. Все они наделены недюжинным умением лгать, изворачиваться и обманывать. Если их уличают во лжи, они тут же начинают петлять, придумывая другую ложь, чтобы замести следы.

То, что Билл Клинтон – патологический враль, не оспаривает никто. Даже его придворный орган - газета “Нью-Йорк Таймс” – не отрицала этого и недоумевала, зачем 42-ой президент постоянно лжет, даже когда в этом нет необходимости. Бывший сенатор-демократ Боб Керри публично дивился, с “какой ловкостью Клинтон лжет. Он поразительно искусный враль”. Бывший пресс-секретарь Клинтона Майк Маккарри, который по долгу службы должен был всячески изворачиваться, отстаивая своего патрона, откровенно пишет, что президент “лжет всегда и во всем. Ему нельзя верить ни на грош”.

Еще одна характерная черта социопатов – их совершенно не волнует перспектива попасть впросак. Наоборот, по-видимому, это их даже возбуждает.

В ходе предвыборной кампании 1992 года Билл Клинтон яростно отрицал, что имел долгий роман с певичкой Дженнифер Флауэрс, а когда та предъявила на пресс-конференции запись своих телефонных разговоров с губернатором Арканзаса, он поклялся, что это фальшивка. И тут же позвонил губернатору Нью-Йорка Марио Куомо и извинился за весьма нелицеприятные высказывания о нем, содержавшиеся в этой “фальшивке”.

Зачем президенту понадобилось со слезами на глазах описывать, как он был потрясен в детстве зрелищем пылавших негритянских церквей, подожженных куклуксклановцами? Несложная проверка показала, что в указанные годы в Арканзасе не было ни одного поджога такого рода. Зачем говорить, что его жена прекратила играть на бирже, когда забеременела, когда известно, что это ложь?

Когда его единоутробный брат Роджер был отдан под суд за распространение наркотиков, зачем Клинтону нужно было делать вид, будто он понятия не имел, что его брат – наркоделец? Ведь Роджера судили по аналогичному делу еще в Литл-Роке, и арканзасские газеты освещали процесс на первых полосах – как-никак, под судом оказался брат губернатора штата.

Нормальных людей тяготит ложь, порождает у них стресс. На этом и построен принцип детектора лжи, который регистрирует стрессовое состояние как признак лживости. Для социопата же ложь – естественное состояние, в то время, как правда дается им с трудом.

Характерно в этом смысле поведение президента Клинтона перед объективами телекамер 17 августа 1998 года, когда он вынужден был признать, что лгал, отрицая свою связь с Моникой Левински. Признавая свою вину, т.е. говоря правду, он держался крайне скованно, не было ни следа обаяния и непринужденной раскованности, к которым так привыкли американцы. Но вдруг президент воспрянул, просветлел, явственно раскрепостился и почувствовал себя вполне комфортно – это когда он откровенно соврал: “Но я ни разу никого не просил лгать, скрывать правду или уничтожать улики”. То есть, эта поразительная метаморфоза произошла, как только Клинтон оказался в своей стихии – стихии лжи.

Доктор Хэйр пишет: “Иногда складывается впечатление, будто социопаты не сознают, что лгут, словно вылетающие из их уст слова обретают собственную жизнь и начинают существовать за пределами сознания говорящего, хотя его слушателям великолепно известно, что они не соответствуют действительности”. Социопатов совершенно не смущает свое вранье, они настолько быстро забывают о своей лжи, что часто противоречат самим себе в одном и том же разговоре или выступлении. И конечно, безнаказанность только поощряет их во вранье.

Вспомним речь Билла Клинтона о состоянии государственных дел в январе 1995 года, когда он величаво объявил, что “эра государственного вмешательства в жизнь общества закончилась”. И тут же предложил четыре крупномасштабные государственные социальные программы. Это не было оговоркой – президент зачитывал заранее приготовленный текст.

Во время предвыборной кампании 1992 года кандидат в президенты от Демократической партии Билл Клинтон на всех углах клялся, что, став президентом, он облегчит налоговое бремя среднего класса. Но спустя всего несколько дней после победы на выборах он в беседе с репортерами с недоумением сказал: “Я никак не могу взять в толк, с чего вы взяли, будто я обещал снизить налоги”. Новоизбранного президента, как видно, совершенно не смущал тот факт, что его предвыборные обещания были зафиксированы в сотнях видеоклипов.

Вообще, в вопросе о налогах Билл Клинтон перещеголял самого себя. Во время предвыборной кампании 1996 года в ходе диспута кандидатов в президенты Клинтон строго отчитал своего соперника-республиканца Боба Доула за его план сокращения налогов и предупредил миллионы телезрителей, что ни в коем случае нельзя доверять политикам, обещающим снизить налоги, а затем нарушающим свое слово. Остолбеневший от такой наглости сенатор Доул только и мог пробормотать: “Это не я, а вы нарушили свое обещание”.

Социопаты отличаются эгоцентризмом и преувеличенным представлением о собственном величии. В своих собственных глазах они – высшие существа, имеющие право жить по своим собственным правилам. Билл Клинтон должен постоянно чувствовать себя в центре внимания, постоянно быть предметом любви и восхищения. По отношению к окружающим он ведет себя как монарх-самодержец, взирая на них как на придворных, помыкая ими и требуя, чтобы они все время восторгались им и курили ему фимиам. Он обожает бесконечно разглагольствовать и требует, чтобы окружающие почтительно ему внимали и поддакивали. Зато когда доходит до дела, он совершенно неспособен на трудные решения, способные нажить ему врагов или стоить ему популярности.

Социопаты не знают чувства вины и неизменно стремятся уклониться от ответственности. В своей книге “На острие ножа” (“On the Edge”) известная журналистка левого толка Элизабет Дрю пишет, что “Клинтон никогда не признает ответственности за свои ошибки, всегда сваливает вину на других, а себя выставляет как жертву непонимания или злого умысла. У него всегда наготове куча оправданий”.

Социопаты импульсивны и не в состоянии контролировать свое поведение. Их социальные тормоза крайне ослаблены и отказывают по малейшим пустякам. Они взрываются по всякому поводу и без повода, обрушиваясь на приближенных с криками, оскорблениями и угрозами (впрочем, так же быстро они и отходят). О взрывном темпераменте Билла Клинтона в один голос свидетельствуют все, кто когда-либо имел с ним дело. У приближенных Клинтона даже сложилось специальное название для его яростных извержений – “приступы багрового бешенства”.

Доктор Хэйр отмечает, что социопаты испытывают острую нужду в возбуждении, спокойная жизнь их тяготит, они все время ищут острых ощущений. В силу этого среди них очень распространена наркомания. Существуют записанные при аресте на видеопленку показания Роджера Клинтона, заявившего, что его брат – кокаинист: “У него нос, как пылесос”.

К наркомании тесно примыкает еще одна черта, характерная для социопатов: половая распущенность. По этой части у Билла Клинтона мало соперников. Он принадлежит к числу “сексуальных хищников”, которые заводят сотни связей и постоянно ищут все новых и новых жертв. Как поведала миру одна из его любовниц, Долли Кайл Браунинг, Клинтон самодовольно признавался ей в том, что “страдает половым бешенством”.

Описание характерной патологии, присущей Биллу Клинтон, и иллюстрирующих ее примеров, можно продолжать чуть ли не до бесконечности. Этой теме посвящены десятки книг. Но и вышеприведенного, как представляется, вполне достаточно, чтобы заключить: 42-й президент США – типичный социопат. Что самым непосредственным образом определило характер его правления, вопреки утверждениям его апологетов, будто личные моральные качества Клинтон никак не отразились на его общественно-политической деятельности.

Первый срок пребывания Билла Клинтона в Белом Дом был почти целиком посвящен подготовке к следующим президентским выборам. Правда, администрация (в лице супруги президента) попыталась было построить социализм в одном отдельно взятом секторе народного хозяйства – здравоохранении, но обожглась. После этого Клинтон никаких поползновений править уже не проявлял, занимаясь исключительно сбором денег на предвыборную кампанию 1996 года.

Одержав победу на выборах, он явно не знал, куда себя деть, – а все эта проклятая 22-я поправка к Конституции (запрещающая любому индивидууму занимать место президента более двух сроков). Был взят прицел на Нобелевскую премию мира, для каковой цели администрация развила бешеную активность на Ближнем Востоке. Но неблагодарный Ясир Арафат, который на протяжении нескольких лет был самым желанным гостем в Белом Доме, поставил свои собственные интересы выше интересов президента США и развязал вторую интифаду. Плакали нобелевские надежды Клинтона. А там грянуло дело Моники Левински, импичмент и прочие заботы... Где уж тут заниматься государственными делами!

В полном соответствии со своим характером Билл Клинтон всячески избегал трудных решений и решительных действий, ограничиваясь паллиативами и показными жестами, рассчитанными на чисто внешний эффект. Все президенты последних десятилетий в обязательном порядке начинали свой рабочий день заслушиванием доклада директора ЦРУ о текущей обстановке в мире - все, кроме Билла Клинтона. Джим Вулзи за два года своего пребывания на посту директора ЦПУ всего один раз смог пробиться на прием к президенту.

Клинтон был занят другим. Его трудовой день неизменно начинался с внимательного изучения результатов последних опросов общественного мнения и фокусных групп. Каждый его жест, каждый поступок, вплоть до таких мелочей, как, например, куда ехать в отпуск и как его проводить, обязательно выверялись на оселке общественного мнения. Он думал только о своей популярности и не предпринимал ничего, что могло бы угрожать его рейтингу.

Военный адъютант президента Клинтона подполковник ВВС Роберт Паттерсон в своей книге «Нарушение долга» (“Dereliction of Duty”) рассказывает, как 13 сентября 1996 года, в кульминационный момент очередного обострения иракской ситуации, Совет национальной безопасности при Белом Доме принял решение нанести под покровом ночной тьмы мощный воздушный удар по Саддаму Хусейну. Летчики уже сидели в самолетах с заведенными двигателями, оставалось только получить добро президента.

Но президент был занят – он смотрел соревнования по гольфу в пригороде Вашингтона. Трижды заместитель председателя Совета национальной безопасности Сэмюел Бергер через посредство подполковника Паттерсона пытался связаться с Биллом Клинтоном, и трижды тот с растущим раздражением отмахивался от своего адъютанта. Проходил час за часом, а президент Соединенных Штатов, забыв обо всем, увлеченно следил за ходом любимой игры. Наконец, в Ираке наступил рассвет, и операцию пришлось отменить – к нескрываемому облегчению президента.

Стоит ли удивляться, что, вопреки своим утверждениям о противном, Билл Клинтон в общем и целом игнорировал проблему терроризма! Борьба с терроризмом – рискованное дело, мало ли что может случиться. Зачем озлоблять террористов? Да к тому же решительные действия всегда чреваты возможными жертвами среди мирного населения. А их мировая общественность может ему и не простить. Нет, уж лучше сидеть и не рыпаться. Поэтому все теракты “Аль-Каиды” в 90-х годах – а их было немало - оставались без ответа, или же “акты возмездия” носили чисто символический характер.

Бывший начальник созданной в ЦРУ специальной группы по выслеживанию Осамы бен Ладена Майкл Шойер, комментируя высказывания бывшего президента в телевизионном интервью на канале Fox News, прямо обвинил его во лжи и сказал, что лидер “Аль-Каиды” жив по сей день только по милости Клинтона, которому представилось с десяток возможностей ликвидировать обертеррориста, но он ими ни разу не воспользовался. Шойер столь же нелицеприятно критикует и Джорджа Буша, поэтому в пристрастности его никак не обвинишь.

Президентство Билла Клинтона – сплошная череда скандалов. Разбирать мы их не будем: это предмет криминалистического анализа, выходящего за рамки данной статьи. Отметим лишь, что Клинтону всякий раз удавалось выходить сухим из воды в основном благодаря собственной наглой ловкости (недаром его прозвище – “Вилли-проныра”), нерушимой поддержке рептильной прессы и робости его оппонентов – даром что с легкой руки Хиллари Клинтон их окрестили членами “гигантского заговора правых сил”. От всей души желаю себе таких противников!

Помимо этого, для защиты президента был придуман нехитрый, но чрезвычайно действенный прием. Как только возникало очередное обвинение против президента и пресса начинала требовать от него разъяснений, Билл Клинтон сокрушенно разводил руками: “Дескать, я бы всей душой, да Джанет Рино не велит”. Кидались к министру юстиции, но та, строго посверкивая очками, сурово роняла, что дело находится на дознании и долг не позволяет ей разглашать тайну следствия до его окончания.

Подивившись непоколебимости и преданности долгу “железной Джанет”, представители печати покорно умолкали. А там, глядишь, через пару-тройку недель непременно следовало новое разоблачение, и спектакль снова разыгрывался по накатанному сценарию. А про старый скандал тем временем все благополучно забывали.

На руку Клинтону была и чудовищность некоторых обвинений: самые неумолимые политические враги не позволяли себе даже думать, что президент величайшей страны на свете способен на такие злодеяния. Нет чтобы задать себе простой вопрос: а был ли он на них способен в ипостаси губернатора, а до того - генерального атторнея штата Арканзас, или еще раньше - в качестве рядового гражданина? При такой постановке дело выглядит несколько по-иному, не правда ли?

Многочисленность обвинений тоже, как это ни парадоксально, создавала непробиваемую броню для их мишени. От непрерывной череды скандалов в обществе постепенно накапливалась психологическая усталость. Острота восприятия притупилась настолько, что в конце концов все махнули рукой: оставьте нас в покое с этими клинтоновскими проказами, надоело! И когда стало известно, что в бытность свою генеральным атторнеем Арканзаса Билл Клинтон изнасиловал Хуаниту Бродерик, и что расследование, проведенное телекомпанией NBC, подтвердило обоснованность ее обвинений, никто и ухом не повел.

Журналисты все же набрались смелости и попросили президента прокомментировать, но он лениво махнул рукой и, с трудом подавляя зевоту, посоветовал обратиться по этому поводу к его адвокату. Дэвид Кендалл столь же безучастно, как и его высокий клиент, сказал, что категорически отвергает обвинения, “абсурдность которых должна быть ясна любому непредвзятому человеку”. На этом все и кончилось. Тайной полиции, созданной при Белом Доме специально для того, чтобы тушить сексуальные пожары - разоблачения похождений не в меру жизнелюбивого президента, не понадобилось даже копаться в прошлом обвинительницы, чтобы измазать ее грязью и подорвать к ней доверие.

Но как все-таки Билл Клинтон уцелел, когда грянуло дело Моники Левински? Замолчать историю было невозможно – уж слишком она была скабрезная и лакомая. Вашингтон била лихорадка. Громадная свора журналистов, заливаясь звонким лаем, мчалась по следу разоблаченного президента. Общий ажиотаж захватил даже самых верных приспешников Клинтона в прессе. Над Белым Домом нависли черные тучи.

В какой-то момент возникло явственное ощущение, что Клинтон обречен: Вашингтон полнился слухами, что руководство Демократической партии решило выбросить за борт фатально скомпрометированного президента, опасаясь, что он потянет за собой всю партию. Называли имена двух с лишним десятков сенаторов-демократов, уже заготовивших речи с требованием отставки похотливого главы администрации.

И вдруг все изменилось, как по мановению волшебной палочки. Лидеры демократов в обеих палатах Конгресса были приглашены на беседу в Белый Дом. После недолгого отсутствия они вышли к толпе поджидавших их представителей печати и объявили, что ни за что не выдадут своего президента и будут защищать его до последней капли крови.

Что же произошло? Что заставило многоопытных, прожженных политиков развернуться на 180 градусов? Неужто соображения партийной солидарности с травимым коллегой? Не будем наивны. Как советовал Козьма Прутков, надо смотреть в корень. Все гораздо проще: Билл Клинтон, по всей вероятности, пустил в ход козырную карту, которую он держал в рукаве с первых же дней своего прихода к власти.

В самом начале скандала кто-то спросил президента, уйдет ли он в отставку. С лица Клинтона мгновенно исчезла привычная дурашливая ухмылка рубахи-парня, которой он завоевывал сердца избирателей, и в особенности избирательниц. Маска соскочила, а на ее месте проступил оскал загнанного в угол зверя, готовящегося дорого продать свою жизнь. “Никогда! - прохрипел сквозь стиснутые зубы президент. - Ни-ког-да!”

Спустя несколько дней выяснилось, как именно он собирается отражать наскоки недругов. О плане президента сообщил его бывший ближайший соратник и главный пиарщик Джордж Стефанопулос, за несколько месяцев до скандала распростившийся с администрацией, чтобы, пользуясь своими связями, делать карьеру в частном секторе. В качестве наперсника президента, которому ведомы все тайны Белого Дома, он был приглашен компанией АВС в качестве регулярного политического комментатора в популярной воскресной телепередаче Сэма Доналдсона и Коки Робертс.

В программе от 15 февраля 1998 года, отвечая на вопрос ведущих, как намерен бороться за свою политическую жизнь его давешний патрон, Стефанопулос поведал, что Билл Клинтон заготовил на крайний случай “вариант Эллен Ромеш”. Если президенту будет суждено погибнуть он собирается, словно Самсон, обрушивший храм на головы своих врагов-филистимлян, утащить за собой в преисподнюю весь политический истэблишмент страны. Что ж это за такой гремучий вариант?

В числе бесчисленных амурных связей Джона Кеннеди – кумира Билла Клинтона – была агент восточногерманской разведки Эллен Ромеш, работавшая в Вашингтоне под дипломатическим прикрытием. Об этом стало известно на Капитолийском холме. Лидеры обеих партий были потрясены: президент США завел шашни с коммунистической разведчицей, буквально подставляя себя в качестве мишени для шантажа! Такого преступного легкомыслия история страны еще не знала. Назревал политической тайфун невиданной силы.

В панике президент и его брат, министр юстиции Роберт Кеннеди, кинулись в ноги директору ФБР Эдгару Гуверу, невзирая на то, что они его боялись и ненавидели. Гувер, отвечавший братьям Кеннеди полной взаимностью, оказался перед трудной дилеммой. С одной стороны, вот она, желанная возможность избавиться от презренных желторотых сопляков, играющих во власть. Но с другой стороны, имеет ли он право допустить скандал, способный вызвать острейший политический кризис с непредсказуемыми последствиями?

Директор ФБР поскрипел зубами, но решил все же подчиниться своему долгу. Он отправился в Конгресс и посоветовал лидерам обеих партий замести дело под ковер. В противном случае, если скандалу будет дан ход, предупредил Гувер, он погубит весь состав Конгресса, слив в печать содержимое черновых досье на конгрессменов и сенаторов.

Знаете ли вы, что это такое – черновое досье ФБР? Любой американец, претендующий на ту или иную форму секретности, подлежит проверке Федеральным бюро расследований. Дотошно проверяются мельчайшие детали биографии кандидата, опрашиваются все его знакомые, в том числе и недоброжелатели. Все показания, сколь бы абсурдны они ни были, пунктуально заносятся в черновое досье. Вот так и появляются там “сведения” вроде того, что означенный кандидат – педофил-насильник-садист, любящий на досуге поджигать сиротские дома и убивать нищих старушек за их медяки.

На следующем этапе досье чистится, заведомые небылицы и злобные наветы отбрасываются. Но черновое досье остается в архиве. Можно себе представить, чем бы грозил законодателям слив подобной грязи в газеты, особенно учитывая, что у всех у них в биографии наверняка хватало добротного компромата и без измышлений недоброжелателей. Перед такой жуткой перспективой лидеры Конгресса дрогнули и забили отбой. Скандал замяли, и Роберт Кеннеди лично проводил Эллен Ромеш в Восточную Германию, где она, как говорят, по сей день получает от правительства США “пенсию”– т.е. отступные за молчание.

К аналогичной защите, следует думать, и прибег Билл Клинтон. Недаром он позаботился в первые же дни своей администрации затребовать у ФБР многие сотни (официально признана цифра 900) досье. На кого - неизвестно, но нетрудно предположить, что на главных потенциальных недругов, а в особенности на друзей, которые гораздо опаснее врагов, потому что больше знают. Так он и уцелел. Просто, как мычание.

Государственные деятели обычно входят в историю одной фразой. Какая же эпитафия будем начертана на надгробном камне над могилой 42-го президента США? Не торопитесь напрягать мозги, за нас уже подумал сам Билл Клинтон. Вот как он подвел итог своего восьмилетнего пребывания на посту главы государства и правительства величайшей державы на земле: “Я, может быть, не самый великий из президентов, но никто из них не наслаждался жизнью в Белом Доме так, как я”.

Что ж, отдадим Клинтону должное – наверное, впервые в жизни он высказался прямо и откровенно. Избирателям его высказывание должно лишний раз напомнить, что люди, подобные Клинтону, рвутся к власти не для того, чтобы служить обществу, руководить страной или проводить в жизнь заветные идеи, а чтобы тешить свое тщеславие и, выражаясь поэтически, срывать цветы удовольствия. А если выразиться на языке, более близком и понятном Клинтону, – чтобы гулять по буфету.

Часть вторая

Инвалид пятой группы

Недавние выборы изобиловали интересными поединками. Но, вероятно, ни один из них не привлек столько внимания, сколько сенатские выборы в Нью-Йорке, где на второй срок баллотировалась бывшая первая леди Хиллари Родэм Клинтон. Нет, не потому, что политологи предвкушали острый поединок, – супруге бывшего президента победа была практически гарантирована. Вопрос был в другом: с каким разрывом победит сенатор Клинтон, чьи президентские амбиции широко известны. Неубедительная победа заметно омрачила бы ее шансы на номинацию от Демократической партии в 2008 году.

Однако у этой драмы был и второй, внутренний сюжет. Мало где голос еврейской общины звучит так громко, как в Нью-Йорке. Хотя евреи составляют не более 8 – 9% от общего числа нью-йоркских избирателей, чрезвычайно высокая избирательная активность практически удваивает их политическое влияние: на долю евреев приходится около 15% всех голосов, поданных в штате. А про их финансовый вес и говорить не приходится: они вносят едва ли не половину общей суммы денежных пожертвований, поступающих в фонд Демократической партии.

Евреи в массе своей – ревностные демократы. Так повелось еще со времен Франклина Рузвельта, хотя этого высокомерного патриция никто не заподозрит в юдофильстве. Но он возглавил борьбу против Гитлера и стал первым президентом, в администрации которого появились евреи (если не считать, конечно, президента Конфедерации южных штатов Джефферсона Дэвиса, в администрации которого еврей Иуда Бенджамин занимал последовательно посты министра юстиции, военного министра и госсекретаря). Как бы там ни было, с тех пор евреи накрепко привязали себя к колеснице Демократической партии.

Обычно три четверти нью-йоркских евреев голосуют за демократов. А вот на выборах 2000 года, когда Хиллари Клинтон, еще проживавшая в Белом Доме, решила вступить на политическое поприще и милостиво избрала Нью-Йорк в качестве подмостков для своего дебюта, за нее проголосовало всего лишь 52% еврейских избирателей. И это при том, что евреи принадлежали к числу самых горячих поклонников ее мужа! Чем же снискала жена Билла Клинтона нерасположение значительной части еврейской общины «имперского штата», как пышно именует себя Нью-Йорк?

Бывшим гражданам Советского Союза не нужно рассказывать, что такое пятый пункт. Так вот, выяснилось, что Хиллари Клинтон хромает по этой части, или, если вспомнить невеселую шутку нашего советского прошлого, она – инвалид пятой группы. Нет, Хиллари не еврейка. Боже упаси! (Хотя, впервые баллотируясь в Сенат, она поскребла по сусекам и быстренько нашла себе дальнего родственника из евреев.) Но против тогда еще первой леди были выдвинуты обвинения в антисемитизме, и ей не удалось от них отмахнуться, что внушило немалой части евреев подозрения на ее счет.

В июле 2000 года в свет вышла сенсационная книга “Состояние союза: подноготная сложного брака Билла и Хиллари Клинтон”, принадлежавшая перу известного журналиста Джерри Оппенхаймера. (В названии обыгрывается традиционное наименование ежегодной торжественной речи президента США в Конгрессе, в которой он представляет отчет о состоянии государственных дел - “состоянии союза” - на текущий момент.)

В числе прочих пикантных подробностей в книге содержалось утверждение, что в 1974 году Хиллари Родэм в приступе необузданной ярости обозвала “жидовской мордой”* Пола Фрея, руководителя неудачной кампании своего будущего мужа, а тогда еще сожителя Билла Клинтона, впервые баллотировавшегося в Конгресс. Действующий конгрессмен Джон Пол Хаммершмидт победил на выборах с небольшим отрывом – 6000 из 190 000 поданных голосов.

Хиллари Клинтон немедленно созвала пресс-конференцию у своего дома в фешенебельном пригороде Нью-Йорка – Чаппакве, купленном специально для того, чтобы получить прописку в штате, а вместе с ней – и право баллотироваться на выборную должность. Разгневанная первая леди объявила, что ее оклеветали: “Я никогда, ни при каких обстоятельствах не употребляла подобных выражений. В прошлом, что греха таить, я иногда бывала несдержанна на язык, но чтобы швыряться расистскими или антисемитскими оскорблениями?! Никогда! Мне бы такое даже в голову не пришло!”

На помощь супруге ринулся сам бывший президент. “Я не исключаю, что она употребила в его адрес крепкое словцо, - заявил Билл Клинтон. - Это вполне могло быть, она сама не отрицает, что иногда допускает непарламентские выражения. Но я ни разу не слышал от нее анекдота этнического содержания. У нее этого просто в натуре нет”. Классический Клинтон: с какой непринужденной легкостью он передернул карту и опроверг поклеп на его жену, который на нее никто не возводил - будто она рассказывает еврейские анекдоты!

Но автор книги “Состояние союза ” не с потолка взял свое обвинение. Он сослался на трех свидетелей, которые подтвердили, что указанный инцидент действительно имел место. Это сам Пол Фрей, его жена Мэри-Ли и Пол Макдональд. Мэри-Ли Фрей и Пол Макдональд тоже участвовали в предвыборной кампании Клинтона 1974 года.

В интервью с CNN Пол Фрей, исконный арканзасец и профессиональный политтехнолог, подтвердил, что Хиллари Клинтон действительно швырнула ему в лицо антисемитское оскорбление: “Вы должны понять, все мы были расстроены поражением. В таких случаях люди обычно набрасываются друг на друга и в пылу словесной драки не скупятся на оскорбления. Именно так и произошло”.

Пол Макдональд рассказал, что после того, как стали известны плачевные результаты выборов, Клинтон и его подруга вместе с руководителем кампании и его женой заперлись в комнате, чтобы обсудить причины провала. Макдональда поставили у дверей с наказом никого внутрь не пускать. Сначала разговор был вполне цивилизованный, но очень быстро перешел на крики и взаимные пререкания. Тут-то будущая жена Билла Клинтона и сбросила на Пола Фрея словесную бомбу.

Ирония ситуации в том, что Фрея можно считать евреем лишь с очень большой натяжкой. Он христианин, член Южно-баптистской церкви, в нем лишь одна восьмая еврейской крови (подкачал один из прадедушек). Он считался бы арийцем даже в гитлеровской Германии. Но, как видно, не в Арканзасе – во всяком случае, в глазах будущей первой леди штата он был евреем.

Известный политтехнолог Дик Моррис, на протяжении многих лет близко общавшийся и сотрудничавший с Биллом Клинтоном, тоже рассказал об антисемитском выпаде в свой адрес со стороны жены его патрона. Как-то в 1986 году Моррис попросил у Клинтона прибавки, на что губернаторша, славившаяся своей, мягко говоря, рачительностью, взорвалась и заорала: “Деньги – это все, что на уме у вашей нации”.

Сотрудник штатной полиции Арканзаса Ларри Паттерсон, который с 1986 по 1993 гг. был главным телохранителем губернатора штата, сообщает, что ему не раз доводилось слышать, как, переругиваясь (а они это делали часто), супруги Клинтоны осыпали друг друга антисемитскими оскорблениями. По словам Паттерсона, еще полтора десятка его коллег-полицейских, служивших в личной охране губернатора, могут подтвердить, что в лексиконе Билла Клинтона и его жены расистские и антисемитские ругательства стояли на видном месте.

Кстати сказать, судя по многочисленным свидетельствам, Хиллари Клинтон вообще крайне несдержанна на язык. Нормативную речь она, словно дворник из “Двенадцати стульев”, “богато перемежает нецензурными словами, которым отдает предпочтение”. Или, словами одного из охранников ее мужа, она «ругается, как пьяный боцман». Впрочем, как мы видели, ни она сама, ни ее муж этого не отрицают – в глазах дружественной прессы, невоспитанность в данном случае сходит за принципиальность и страстность.

Если к искусству соленого словца Хиллари Родэм приобщилась, вероятно, во студенчестве, то антисемитизм она в буквальном смысле впитала с молоком матери, ибо росла в семье, где евреев очень не жаловали. В своей книге Джерри Оппенхаймер рассказывает, что бабка Хиллари по отцу Ханна Родэм “на дух не переносила католиков и евреев”. Ее бабка по матери Делла вышла вторым браком за еврея по имени Макс Розенберг, однако это отнюдь не внушило ей симпатии к евреям, и она не раз прилюдно обзывала мужа “жидом-скупердяем”.

Народная поговорка гласит, что яблоко от яблони недалеко падает, и пример семьи Родэм вполне подтверждает ее справедливость. Падчерица Макса Розенберга и мать нашей героини - Дороти страстно ненавидела евреев. По словам двоюродного брата Хиллари Оскара Дауди, с языка его тетки не сходили выражения вроде “Ох, уж эти мне проклятые евреи, до чего ж паршивый народ” или “Этот жид трясется над каждым центом”.

В 1964 году юная Хиллари вызвалась работать в качестве волонтера в президентской кампании республиканца Барри Голдуотера - хоть и крещеного, но несомненного еврея. Такую вопиющую измену семейным ценностям, вероятно, следует отнести на счет присущего молодости бездумного бунтарства. Однако, повзрослев, блудная дочь, как видно, вернулась к своим истокам.

Не способствовала укреплению репутации Хиллари Клинтон как интернационалистки и инцидент, который произошел во время ее поездки на Ближний Восток в ноябре 1999 года. Выступая на церемонии по случаю открытия на Западном Берегу клиники, построенной на средства американских налогоплательщиков, супруга главы Палестинской администрации Суха Арафат поведала присутствующим, что евреи отравляют воду, чтобы вызвать эпидемию рака у палестинцев.

Первая леди США, официально представлявшая на церемонии правительство своего мужа, с энтузиазмом присоединилась к бурным рукоплесканиям, которыми было встречен навет, прямиком позаимствованный из средневекового погромного фольклора, и настолько расчувствовалась, что нежно поцеловала первую леди Палестинской автономии. И лишь после того, как еврейские лидеры гневно осудили ее поведение, Хиллари Клинтон дистанцировалась от арафатовой жены – впрочем, весьма сдержанно, заявив лишь, что всем сторонникам ближневосточного мирного процесса “следовало бы воздерживаться от необузданной риторики и беспочвенных обвинений”.

Откровения, содержавшиеся в книге Оппенхаймера, вкупе с еще свежими воспоминаниями о братании Хиллари с Сухой, получили серьезный резонанс в Нью-Йорке. Необходимо было срочно принимать контрмеры. Испытанное оружие Клинтонов в борьбе с любым противником, располагающим серьезными доказательствами их проступков (будь-то бывшая любовница Билла или репортер, нарывший новый компромат на Хиллари), – дезавуировать обвинителя, измазав его грязью с ног до головы и подорвав к нему доверие.

Бывший президент указал негодующим перстом на соперника Хиллари Клинтон на выборах республиканца Рика Лазио как на истинного виновника навета на его жену. “Они не в состоянии победить ее политически и в силу этого прибегают к нападкам личного свойства”, - заявил Билл Клинтон, по-видимому, имея в виду “гигантский заговор правых сил”, который его верная подруга в самом начале истории с Моникой Левински обвинила в клевете на своего мужа. ГЗПС так и остался символом черной реакции даже после того, как 42-й президент вынужден был публично признать, что “клевета” полностью соответствует истине.

По наущению Клинтонов верная им печать начала дружную кампанию против Джерри Оппенхаймера: дескать, как можно доверять этому щелкоперу, который пишет в National Enquirer – желтый листок, сотрудничеством с которым погнушается любой мало-мальски приличный журналист?

О том, что Оппенхаймер имеет солидный послужной список на поприще серьезной журналистики (корреспондент агентства UPI и газеты Washington Star, ответственный сотрудник редакции газеты Philadelphia Daily News), естественно, умалчивалось. Обходился молчанием и тот факт, что именно National Enquirer наиболее точно освещал все перипетии весьма насыщенной биографии 42-го президента, вполне соответствовавшей профилю этого бесспорно желтого издания.

Одновременно был нанесен удар и по Полу Фрею. В печати появились намеки, что арканзасский политтехнолог не вполне вменяем, причем с давних пор. Билл Клинтон вдруг вспомнил, что еще во время той достопамятной предвыборной кампании 1974 года его главный политтехнолог выказывал явственные признаки “иррационального поведения”.

Со своей стороны, Хиллари Клинтон (которая ну никак не могла отыскать ни одного документа, который требовали от нее по судебным повесткам при расследовании ее многочисленных скандалов – проклятая рассеяняность!) каким-то образом мгновенно нашла и предъявила репортерам написанное тремя годами ранее письмо к ней Пола Фрея, где тот просил у нее прощения за неназванные проступки. Хотя сама первая леди этого не сказала, догадливым репортерам предлагалось заключить, что своим письмом Фрей очистил адресата от обвинения в антисемитизме.

Дружественная пресса стеной встала на защиту “гонимой” Хиллари. В имевшей большой резонанс книге “Выбор Хиллари” (Hillary’s Choice) литературная сотрудница журнала Vanity Fair Гейл Шихи не упомянула об инциденте с Полом Фреем, хотя при подготовке книги она и взяла у него интервью. Почему не упомянула? Потому что не нашла подтверждения со стороны какого-то другого очевидца. А спросить, например, Мэри-Ли Фрей, она “не догадалась”.

Биограф первой леди не сочла нужным включить в свою книгу и историю, рассказанную Диком Моррисом, хотя с ним она тоже беседовала. Телекомпания NBC взяла интервью у жены Фрея, но решила не пускать его в эфир: автор репортажа Андреа Митчелл отказалась поверить в достоверность эпизода. На каком основании? Отказалась – и все!

Тем не менее, невзирая на помощь большой прессы, Хиллари Клинтон не удалось отмыться от обвинения в антисемитизме. Она легко победила на выборах, но, как упоминалось выше, почти половина евреев проголосовала против нее – неслыханный, просто скандальный факт.

В последующие годы теперь уже сенатор Клинтон приложила немало усилий к тому, чтобы восстановить свою репутацию среди евреев и заручиться расположением этой влиятельной общины. Она в значительной мере преуспела в своем начинании. Накануне выборов ее рейтинг среди еврейских избирателей достиг 72% – практически нормальный уровень для демократа в ее штате. А сами выборы, как и ожидалось, принесли ей легкую победу – за нее проголосовало свыше 70% избирателей, в том числе и подавляющее большинство евреев.

Однако общенациональные выборы – совсем другое дело. Если младшему сенатору от Нью-Йорка удастся завоевать право представлять Демократическую партию на президентских выборах 2008 года, ее прошлое снова станет предметом самого тщательного разбирательства. Вновь всплывет множество неприглядных и загадочных фактов ее красочной биографии, и в их числе, безусловно, обвинения в антисемитизме. Повредят ли они Хиллари Клинтон в глазах еврейских избирателей? Как знать? Большая пресса, конечно, горой встанет на защиту своей любимицы. Но с евреями никогда не знаешь. Такая это, знаете ли, нация...

* Примечание: Все цитируемые в статье антисемитские высказывания в оригинале, естественно, прозвучали по-английски. Я постарался подобрать русскоязычные эквиваленты, наиболее соответствующие оригинальным выражениям по смыслу и эмоциональной насыщенности.

Часть первая

Арканзасский колобок

Часть вторая

Инвалид пятой группы