Место твое
I
Когда это прошло, а то еще не наступило,
Было сегодня, не зная о том, что было,
И потому канувшее в неизвестность.
Те, кого звали вождями, скормили его собакам.
Зерно в собачьем желудке не проросло злаком.
А они мне теперь - про честность ...
Да нет, упаси Б-же, я не затеваю спора.
Я понимаю, что завтра наступит еще не скоро,
А если наступит, то каблуком на горло.
Пожизненное зачтение приговора.
Кто громче вора крикнет: "Держите вора!"?
Вдохни поглубже, пока дыханье не сперло.
Зажмурь глаза и пей целебное пойло.
Давись, но пей, чтобы вернуться в стойло,
Где конюху для тебя - он добр! - батогов не жалко.
Не хлебом единым - и обойдешься без хлеба,
Чтобы понять, когда устремляешься в небо,
Что место твое там, где у пчелки жалко.
II
Я не во сне, а наяву,
Наперекор гадалкам
Не проживаю, а живу -
Мне холодно и жарко,
Печально, грустно и смешно,
И счастливо, и больно,
А в общем - так, как суждено,
И этого довольно.
Досталось истины и лжи.
Я трезвым был и пьяным.
Жил и над пропастью во ржи,
И во дворце стеклянном.
Жил поперек, наискосок
И плавал по теченью.
Смерть холодила мне висок
И полнила значеньем
И смыслом жизни каждый миг
И каждый день, и годы.
И диковатый ученик
Стреноженной свободы -
Я спотыкался и чудил,
Грешил и ошибался,
Но оставался тем, чем был.
Кем был, тем и остался.
Я странник, вестник и гонец,
В посланье вечном строчка.
Ну, а когда придет конец -
Тогда конец. И точка.
***
Бывали дни и ночи
Длиннее и короче,
Темнее и светлей,
То горе, а то радость,
То горечь, а то сладость …
Прошло - и не жалей.
Зима в разгаре лета,
В глазах темно от света,
Кровоточит ручей,
Два ворона воркуют,
А филин, знай, токует
Свое - мол, ты ничей!
В глазах темно от страха,
Хоть отжимай - рубаха,
Так ведь не в первый раз.
И неисповедимы
Дороги пилигрима.
И кто тебе указ?
***
Все напасти не напасти,
Если к времени припасть и
Пить до ломоты в виске,
Пить, как поутру молиться,
Пить, покуда время длится
И висит на волоске.
Если ищем, то обрящем,
Но не завтра - в настоящем,
Наяву, а не в бреду,
Чтоб душа, свечой мерцая
Посреди земного рая,
Освещала жизнь в аду.
***
Яше и Гале
Так отражается небо в воде,
Что хоть ныряй в занебесные дали.
И забываешь о свежей беде
И о старинной привычной печали.
Солнце лежит на придонном песке.
Прячется в облако рыба от света.
Время повисло на волоске,
На паутинке бабьего лета.
Fairlawn,NJ
9 Тишрея 5766
Неспешный день судьбы и возвращенья.
Свобода тела от мирских забот.
И я на год вперед прошу прощенья
За все, чем грешен был в минувший год.
Об искупленье, не о попущенье
Прошу Тебя. И дай мне, Б-же, сил
Просить прощенья и дарить прощенье
Всем, у кого прощения просил,
Свечу зажечь от тихого заката
И болтовней грехи не подслащать,
Чтоб через год в Тишрея день девятый
Любить, просить прощенья и прощать.
***
по водам пущенные годы
забытой памяти спираль
в судьбу слагаются невзгоды
к ногам легко ложится даль
в природе нет пустой породы
к детали лепится деталь
горчащий холодок свободы
любви прозрачная печаль
сегодня как тогда суббота
на черно-белом тает фото
снег или пух от тополей
трамвайчик из-за поворота
тень времени небес светлей
и женский взгляд из-под полей
мужской с примятой тульей шляпы
Прощание
I
Опершись рукою о колено,
Тихо что-то вспоминает мать -
Память узловатая, как вены,
Помнит, да не хочет рассказать.
Старость - прожитого вереницей.
Войны, голод, лица, голоса …
А во сне кричит подбитой птицей,
Падая к ушедшим в небеса.
II
В стороне от земной круговерти
Счастья, горя, любви, суеты,
Умирая, молиться о смерти,
За собою сжигая мосты.
Время немо, незряче и глухо.
Плакуном прорастает трава.
Сквозь мохнатое Б-гово ухо
Не доходят молитвы слова.
Полумгла госпитальной палаты.
Полусвет отходящей души.
Чем мы, Г-ди, так виноваты,
Чем мы, Г-ди, нехороши,
Что не слышишь ни стона, ни слова,
И к себе не возьмешь поскорей?
Но ты снова не слышишь и снова
Жизнь палаческой дыбы больней.
Время душит удавкой тягучей,
Тело душу сжимает в горсти,
Будто муху… О, Время, не мучай!
Разожми свой кулак, отпусти.
III
Уходит по вздоху, по шагу,
Как к вечеру клонится день.
На кожи сухую бумагу
Ложится нездешняя тень.
И шепота шорох неслышный
Слезой меж расплывшихся строк:
"Ну вот, мое время и вышло.
Спасибо. Будь счастлив, сынок".
Тает, тает шепоток:
"Береги себя, сынок".
(с) 2005
