Михаэль Хольмес
Перевод с нем. Эллы Грайфер
Всем, кого заинтересовала моя статья "Специфика
жанра, или Кофе для Михаила Козакова", рекомендую продолжение разговора на
ту же тему, переведенное с дружественного сайта "Freunde der offenen Gesellschaft"
http://www.fdog-berlin.de/
Элла Грайфер
Что вечно то же самое -
Всегда одно и то же.
Почти по Адорно
У сериала "Убиваем политкорректно" по нынешним
временам больше серий и больше поклонников, чем у любой мыльной оперы, хотя
сюжет всем много лет знаком, а интрига стала еще незамысловатей. Получаса
дискуссии по поводу фильма Paradise Now * хватило, чтобы чувствительные
защитники террора до дна исчерпали все фокусы своей волшебной шкатулки и запустили
пластинку на новый круг. Диск-жокея такой квалификации давно бы уже пристрелили,
чтоб не мучился, на самой захудалой дискотеке (тогда, правда, ни один желающий
быть принимаемым всерьез не рискнул бы утверждать, что разумеется, посетители
повели себя некрасиво, но истинную причину их поступка следует все- таки искать
в неудовлетворительном качестве музыки).
Перед нами стоит важная, хотя, возможно, не слишком
трудная, задача, собрать и повнимательнее рассмотреть эти трюки, чтобы следующая
серия не застала нас врасплох. Я попытаюсь описать пять наиболее характерных
из них.
Размазывание белой каши по чистому столу
Наши противники весьма преуспевают в роли рыцарей
"дифференцированного подхода". Стоит заговорить с ними об антисемитизме ХАМАСа
- услышишь в ответ, что все гораздо сложнее. (Правда, когда сами они утверждают,
что причина конфликта - израильская оккупация, сразу все становится очень
просто). Нередко они заявляют, что позиция их нейтральна, и даже претендуют
на "наведение мостов", по умолчанию исходя из ложного утверждения: "в споре
всегда две стороны", т.е. вина равномерно распределяется между ними. Впрочем,
только в случае равенства сил. А коль скоро Израиль сильнее палестинцев, он,
стало быть, агрессор и есть. Т.е. уравниловка (сама по себе возмутительная)
усиливается дополнительными манипуляциями. А после этого занимаем "серединную",
"уравновешенную" позицию, не уточнив, от каких краев середина. Можно, к примеру,
объявить Ури Авнери рупором всех разумных израильтян, занять между ним и ХАМАСОМ
место по самой серединочке, и "нейтральной", вполне закономерно, окажется
позиция покойного Арафата.
Столкнувшись с этим трюком, следует настоять на том,
что истинно нейтральной может быть только одна позиция: Меня не интересует
этот конфликт, меня интересует только и исключительно несравненный триллер
Pulp Fiction, а равно и оным воспетое высокое искусство чесания пяток.
Немного стоит дифференцированный подход без учета
конкретного случая дифференцирования. Не всегда на яблоне яблоки висят, но
никогда не перестает она быть яблоней. Не всегда ХАМАС евреев уничтожает с
помощью огнестрельного оружия, но антисемитской организацией он быть никогда
не перестает. Без всяких "если", без всяких "но", без всяких "с другой стороны".
Не иногда, не зачастую, а всегда. И дифференцировать тут нечего, "усложненчество"
при описании мира дает картину столь же искаженную, как "упрощенчество".
Все мы грешники
Трюк весьма изысканный. Взывает к нравственному чувству
и умело эксплуатирует неуверенность в себе. Ключевое слово: "ПОТЕНЦИАЛЬНЫЙ".
Разве каждый из нас не мог бы оказаться в шкуре террориста-самоубийцы? Тут
же моделируется ситуация и начинается вживание в образ. А если бы… если бы…
если бы… можешь ли ты быть уверен, что тогда бы ты…
Тут следует, прежде всего, установить, что ПОТЕНЦИАЛЬНО,
при наличии соответствующей наследственности, ситуации и воспитания, эскимосом
или Майклом Джексоном может стать каждый. Даже уткой всякий мог бы стать при
помощи таких родителей, чтоб передали ему утиные гены. Не о том, стало быть,
речь. А речь идет о том, что в экстремальной ситуации все мы, возможно и даже
вероятно, действовали бы не так, как предписывают правила исповедуемой нами
морали.
На это трудно возразить. Поди-ко докажи, что во времена
нацизма ты был бы героем сопротивления… Так что ответить?
1. Объяснить, что на требованиях морали дозволено настаивать,
даже когда сам ты не уверен, что хватит сил их исполнить. Все мы обязаны воздавать
славу героям, павшим за свободу в Нормандии, в том числе и те, у кого на такое
никогда бы смелости не хватило. В вопросах морали демократия допускает открытую
дискуссию, но вопрос о верности требованиям признанной нами морали в экстремальной
ситуации, при всей его важности, - совсем другой и глубоко личный вопрос.
2. Неплохо бы сперва разобраться, подходит ли нам предлагаемая
мораль. Сторонники интифады часто спрашивают: "А если солдат твоего соседа
убить пытается - ты бы не попытался убить этого солдата?" Само собой - кто
не пацифист, того в таком случае убеждать особо не требуется, но тут возникает
вопрос:
3. Насчет правильного описания ситуации. Его-то, обыкновенно,
и недостает. Народ так увлекается драматизмом, что забывает о реальности или,
на худой конец, о модели, достаточно адекватно ее описывающей. Ежели, к примеру,
вышеуказанный сосед со своего балкона по ни в чем не повинным людям палит
без зазрения совести, то я от всего сердца буду благодарен солдату, который
ликвидирует его. (Худой мир лучше доброй ссоры!) Так вот, рассказывая нам
про террористов-самоубийц, ситуацию, по определению, описывают неверно. Если
б, скажем, ХАМАС НЕантисемита принуждал такой теракт совершить, то такой человек
имел бы все основания мстить ХАМАСУ и, вместо невинных людей, парочку этих
сволочей с собой в лучший мир прихватил бы. А еще больше оснований было бы
у него, попав в Израиль, пояс шахида скинуть и политического убежища попросить.
(Исключение представляют разве что оболваненные ХАМАСом
дети. Вот уж воистину скорее жертвы, чем преступники, хотя и против них приходится,
к сожалению, силу применять, иначе - не остановишь).
Табу, которых не было
Стоит только заговорить об Израиле, как тебя тут же
начинают агитировать отбросить "табу", не поинтересовавшись даже, вправду
ли они у тебя имеются. Любой антисионистский спич принято нынче начинать с
отстаивания права на критику Израиля. Но соль-то вся в том, что права этого
никто никогда не отрицал. Всякое государство можно, да и нужно критиковать,
а государство демократическое (Израиль, например) без критики не существует
вообще. Сторонники Израиля настаивают лишь на том, чтобы критика эта была
честной и адекватной, что в Европе встречается крайне редко. (Кто с вопросом
знаком - тот знает, что израильскую политику, при случае, достаточно резко
критикуют и в самом Израиле, а главной задачей всякого истинного демократа
в Европе или арабском мире является сегодня защита этого государства.)
Следующим номером нашей программы появляется обвинение
в неспособности вместить возможность превращения в преступников жертв Холокоста
или их потомков. Может, конечно, и есть на свете такие люди, что не могут,
- всякие бывают идеологии.
Но сторонники Израиля вовсе не считают немыслимым
превращение еврейского государства в какую-нибудь фашистскую или империалистическую
теократию, они всего лишь обращают внимание на то, что мыслимая возможность
эта пока что не осуществилась (и весьма маловероятно, что осуществится впредь),
а значит, те, что такое утверждают, занимаются антисионистской демагогией.
Вот тут, конечно, вас незамедлительно обзовут филосемитом.
Вообще-то филосемиты в произраильских кругах встречаются (слыхали от еврейских
друзей, что эта публика иной раз здорово действует им на нервы!). Но в глазах
антисионистов любой защитник Израиля - непременно филосемит. С чего бы еще
взбрело ему в голову так любить Израиль?
А с какой это стати демократу оправданий искать для
своего уважения и симпатии к борющейся за выживание демократической стране?
Если лет эдак через 15 Аль-Кайда на шведскую демократию пойдет войной, так
мы со шведскими флагами на улицу выйдем, причем вовсе не потому, что нам так
уж по душе мебель фирмы "Икеа" или шведский вариант социализма.
И наконец, нас обвиняют в табуизировании вживания
в чуткую душу террориста. Прежде всего - настоять на том, что на такое табу
право имеет каждый, начиная, разумеется, - с его жертв. К преступникам сочувствия
требовать - наглость неслыханная, с которой не следует мириться нигде и никогда.
(Психологи говорят, что такие попытки крайне затрудняют преодоление травмы.
Иной раз терапия предусматривает как раз борьбу с подобными тенденциями и
осознание вполне оправданной естественной агрессивности).
Но и для всех прочих людей нет и не может быть морального
обязательства на полном серьезе вживаться в душу насильника или массового
убийцы. Это было бы весьма затруднительно, да и для психики небезопасно. Ни
в каких оправданиях не нуждается человек, отказывающийся производить над собой
такие опыты (как та участница дискуссии из общества Германо-Израильской дружбы).
Запретить это, конечно, нельзя - либеральное общество
фантазии не ставит предела - но и предписать никому невозможно. Дозволено
же на чисто интеллектуальном уровне обсуждать глубинно-психологическое исследование
фашистов, так что и вживание иной раз может понадобиться для правильной постановки
диагноза, но тут подстерегает нас еще одна ловушка:
Понимание пониманию рознь
Враги открытого общества на Западе отговариваются
нередко тем, что просят всего лишь понимания и сочувствия, играя на
многозначности этих слов. Разумеется, психиатр, обследующий пойманного убийцу,
обязан в какой-то мере в него вживаться, чтобы определить, засадить ли клиента
в тюрьму или в психушку. Но не до такой же степени, чтобы одобрить его поступок
(даже если обнаружит смягчающие обстоятельства).
Понимание с целью исследования принципиально отличается
от понимания, направленного на оправдание (хотя бы частичное). Отличие это
без проблем можно обнаружить и разъяснить в тех, случаях, когда кто-то видеть
его не хочет. Из раскаявшихся фашистов отличные антифашисты выходят именно
потому, что они могут эмоционально вжиться в бывших товарищей. Они-то как
раз прекрасно понимают всю бесполезность политики умиротворения. Хорошим
примером является Томас Манн.
Апологеты террора вполне умышленно путают две разных
вещи. Тот, кто (как в ходе упомянутой дискуссии) заявляет: "Я лично терактов
не одобряю, но пока длится оккупация, террористов понять могу", - на самом
деле вот именно оправдывает те самые теракты. Потому что подразумевается:
"Я в Палестине не живу, поэтому взрываться не собираюсь, возможно, даже
если бы и жил там, все равно бы не стал. Но это - мой личный выбор, а какой-нибудь
палестинец имеет право сделать выбор другой".
Вот вам и полное оправдание антисемитской бойни. Чего
там - личный выбор и никакой политики! И суд их обязан, разумеется, оправдать,
ибо не совершили эти люди ничего достойного наказания. А мы вот их оправдывать
не хотим. Подобные высказывания - глубоко аморальны и демонстрируют бесчувственность
к страданиям жертв, нельзя терпеть их в демократическом обществе. Вживаться,
чтобы понять и изучить преступника - это одно, а в политику или мораль "понимание"
привносить - это совсем другое.
Американский психолог, специалист по эмоциям, Пол
Экман, провел по заказу ЦРУ исследование видеоматериалов террористов, чтобы
помочь сотрудникам органов безопасности лучше разбираться в эмоциях, выражаемых
Бин Ладеном и компанией. Деятельность вполне целесообразная, но совсем другая,
никакого отношения не имеющая к политическим или нравственным установкам самого
Экмана.
Как лгать, ко лжи не прибегая
Ложь без неправды - это чудо-оружие, используемое
всегда и везде. Всякого человека и любое государство, какие только есть на
земле, можно, по выбору, представить либо ангелом, либо дьяволом во плоти,
не произнося притом ни единого слова неправды.
Человек способен воспринять множество фактов и впечатлений,
но все же не бесконечно много. Возможности нашего восприятия ограничены, чем
и надо уметь воспользоваться. Для этого достаточно правильно найти точку установки
окошка сознательного внимания. Хороший фотограф может без всякого искажения
любую Мадонну в безобразную замарашку превратить, надо только правильно выбрать
момент, угол и родинку. Еще проще представить войну против Гитлера как преступление
против человечества. Всего лишь найти в любой из армий антифашистской коалиции
солдата, совершившего какое-нибудь преступление, да преступление это во всех
подробностях и разрисовать, и привирать не понадобится. Можно даже книжку
про это написать - толстую книжку со снимками крупным планом и внушительным
библиографическим указателем. И неонацисты эту книжку бы рекламировали в качестве
строго научного труда с описанием правды, в которую не хотят поверить антифашисты.
Помню, однажды в Израиле выступал на какой-то встрече не очень умный антиимпериалист,
лихо набиравший очки бесконечными ссылками на Сабру и Шатилу. Весь вечер,
как мантру, повторял: "Сабра-Шатила, Сабра-Шатила...".
Ну так что же? Сперва, конечно, следует разобраться,
в каком контексте произошло обсуждаемое событие. Но на такое предложение,
конечно же, последует ответ: "Это не является темой моего выступления,
книги и т.п.". Так что не остается другого выхода, кроме как обсудить
технику самого применяемого трюка. Прежде всего, к сожалению, приходится признать,
что приведенные факты соответствуют действительности. Обидно, конечно, но
публика это не обязательно воспримет как признак слабости. Следует, однако,
незамедлительно подчеркнуть, что составляемая из этих фактов картинка действительности
НЕ соответствует, иной раз - с точностью до наоборот. Вот об этой картинке
и пойдет речь. Конечно, на такой случай надо иметь в запасе множество фактов,
опровергающих фальшивую картину (а не неопровержимые факты, приведенные другой
стороной). Фактов, обрисовывающих контекст и как можно основательнее разрушающих
миражи, воздвигнутые в подсознании аудитории. При недостатке времени, можно
на этот недостаток указать и порекомендовать книгу или сайт в интернете.
*Очень трогательное повествование из жизни палестинских террористов-самоубийц. Снято в Израиле и с триумфом бродит по Европе (прим. перев.)
